Текст книги "Экскурсант (СИ)"

Автор книги: Константин Хвостополосатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

   – Саныч, он прав, – подтвердила Светлана. – Все так и было.

   – Ну, вы меня к жизни вернули, – просиял Саныч.

   – Ага, мы тебе даже подарок, типа медали "За отвагу" припасли, – хлопнул я друга по плечу. – Светик, вноси.

   В дверь отсека кокетливо зашла Светлана, облаченная в парадную форму КСС, с какой-то штуковиной похожей на поднос. На "подносе" в обитой бархатом коробочке покоился сделанный на заказ перстень.

   – Саныч, за проявленный героизм, мы со Светланой награждаем тебя памятным подарком! – сиял я, как "новая копейка".

   – Не хило! – Саныч уставился на поднос. – Камушки настоящие?

   – Да, – ответил я. – Да еще и с секретом.

   – Но почему кольцо? – спросил он. – Я же не баба.

   – Это – не кольцо, а чисто пацанский перстень! – возмутился я. – Ты что офигел, вообще!

   – Да я просто опешил, – признался Саныч. – У меня с роду на такой перстенек денег не хватило бы. Тут же кирпич, а не камушек, он на Земле, просто, на нехилый особнячок на Рублевке потянул бы.

   – Наплюй на Рублевку, – посоветовал я. – Это ключик к "дверям" между делом.

   – Не понял, – уставился Саныч на перстень в своих руках.

   – Это тебе подарок от местного аборигенского "бегемотика", – пояснил я. – На него еще "ворота" лихо реагируют.

   – Какого бегемотика? – удивился Саныч. – Я почти все пропустил?

   – Нет, – ухмыльнулся я, – не почти все, а все.

   – Вот же, ядрена кочерыжка, – расстроился Саныч. – Переговоры-то хоть успешно прошли?

   – Успешнее некуда, – усмехнулся я. – Переговорщики согласились со всеми нашими предложениями и даже не стали возражать против проникновенного изучения их внутреннего мира.

   – Ты мозг-то мне не насилуй, – подозрительно поглядел на меня Саныч. – Все так хорошо или так плохо?

   – Эти камушки из тела какого-то "бегемотика", – пояснил я. – А сам товарищ дохлый, как динозавр. Так что претензий с его стороны на данный момент времени не ожидается.

   – Хм, во как, – удивился Саныч, подозрительно осмотрев перстень еще раз. – Он хоть без проблем?

   – Все чисто, у меня тоже есть, – ответил я, показывая свое колечко. – Светик со Стекляшкой проверили.

   – А ты себе чего такое скромняцкое сделал? – спросил Саныч.

   – Ты шутишь или как? – удивился я. – Тут хоть и в серебре, но "кирпич" тоже некислого размерчика.

   – А, да, – согласился Саныч.

   К слову говоря, перстень у Саныча получился оригинальным. На довольно аскетичной формы золотом основании главный изумруд был чуть смещен от центра композиции, а от него, слегка огибая "главаря" по кругу шла цепочка прочей алмазной мелочи, постепенно уменьшаясь и уползая по ободку перстня. Композиция очень походила не летящую комету, которая бросалась в глаза яростными бликами света. Поскольку перстень предназначался для правого мизинца, "мелкие" камушки не доставляли неудобств. Пока Саныч примерял памятный подарок, я ему сообщил еще об одной славной находке. Речь, естественно, шла о "броне", найденной в нише зала с пультами. Перстень был надет на положенный мизинец и практически сразу забыт. А мы уже направлялись в отсек, хранивший наши находки.

   "Броня" висела на силовой "вешалке". Со стороны она была похожа на странного паука. Цвет имела темно синий, сдобренный скупыми отблесками освещения. Саныч походил вокруг, поцокал языком, но тронуть так и не решился.

   – Уже пробовали? – поинтересовался он.

   – Нет, конечно, – усмехнулся я. – Ты разве не видишь, что она не для человека сделана?

   – Ну, мало ли, – пожал плечами Саныч. – Светик говорила, что она имеет какой-то вариант подгонки, ну как наши десантники.

   – Ну, так попробуй, – усмехнулся я.

   – Воздержусь пока, – слегка нахмурился Саныч. – Еще памятны последние события.

   – Ну, тогда мне придется, – я плюнул на палубу, шагнув к "броне".

   – Ты не горячись, Серега, – примирительно сказал Саныч. – Изучим, попробуем.

   – Капитан, не стоит, – сказала Светлана, пришедшая с нами. – Мы еще не закончили.

   – Все равно попробую, – сказал я, кладя руку на "броню". – Скорее всего, ничего и не выйдет.

   Поверхность иномирного костюмчика оказалась приятной наощупь. От моего касания по руке пошла легкая волна тепла. Уже не сомневаясь, я стянул комбез и, присев, подхватил чужую одежку на плечи. "Броня" оказалась не просто тяжелой, а очень тяжелой. Присев под ее тяжестью, я тихо выругался от натуги, когда Светлана убрала силовую "полку". Борясь с приличным весом, я не уловил момента, когда чужая одежка начала со мной контактировать. Лишь когда по плечам и шее поползла отчетливая волна тепла, я внимательно прислушался к ощущениям. Но, дойдя до затылка, чужое тепло резко отпрянуло назад.

   – Не принял, – подумал я. – Жаль! Хочу такую броню! Вы же дали мне управлять пультом!

   Слегка покачиваясь под тяжестью, я ждал, тепло не ушло совсем, но и не распространялось дальше.

   – Ты чего замер? – спросил Саныч. – Давай я возьму, вижу, что тяжело.

   Я лишь помотал головой из стороны в сторону. Саныч замолчал. Почти не дыша, я замер и очень боялся потерять остаточный контакт.

   – Ну же! Давай, родимый! – думал я. – Мы с тобой одной крови – ты и я.

   Секунд пять-шесть ничего не происходило, потом теплая волна опять пошла по телу. Я облегченно вздохнул. Даже сил прибавилось. Тепло дошло до затылка, да там и остановилось, но в отличие от первого раза продолжило свое шествие по телу вниз. Дойдя до ступней, волна опять замерла, и "броня" пришла в движение. Бояться было поздно, хоть я и не был уверен в успехе мероприятия полностью. На сколько возможно, я постарался расслабиться под тяжестью экзотической одёжки. Теплая волна "брони" текла по телу, постепенно обхватывая его и принимая новую форму. Лишние конечности охватили мой торс, окончательно слившись с целым на животе. Через минуту все закончилось, открытой осталась лишь голова. Вес, распределившись равномернее по телу, перестал тупо давить на плечи. Я был в "броне", но вот чего-то явно не хватало.

   – Светик, где оставшаяся запчасть? – спросил я.

   – На верстаке в углу, – ответила она. – Ты как?

   – Да нормально, – ответил я, пробуя делать первые шаги. – Только вот, как его снять, пока идей нет.

   Я взял из рук Саныча недостающую часть, раздумывая, куда бы ее пристроить. Собственно, идей было немного, раз голова не покрыта, значит куда-то в ту степь и тулить надо.

   – Саныч, – попросил я. – Погляди, нет ли где-нибудь на шее или спине местечка для крепления этой штуковины.

   – Не видно, что-то, – пробурчал Саныч после тщательного осмотра моих тылов. – Впрочем, тут есть какие-то наметки между двумя какими-то "пушками", дай попробую.

   Наметки оказались верными. Я не видел, что там произошло, но пришло чувство завершенной целостности. На голову начала наползать новая волна податливой брони, сопровождаемая успокаивающим теплом. Тут же в два голоса начали истерить мои симбиоты.

   – Вторжение! Психический порог три-четвертых! Срочно нужна помощь! – вопил в моем сознании пси-модуль симбиота.

   – Изменение биохимических связей. Вторжение в эндокринную, нервную, кровеносную... – чуть более спокойно бубнил блок медицинского контроля и поддержки.

   – Прекратить панику! – мысленно пытался я обуздать симбиотов. – Нужна интеграция с новым симбиотом!

   Но симбы сдаваться не собирались, отстаивая мою независимость. Я покачнулся, по телу пошла волна мурашек. Сделав судорожный шаг, я потерял ориентацию из-за головокружения и рухнул спиной вперед. Совершенно не почувствовав боли, я впал в какой-то неестественно сильный гнев.

   – Я тут хозяин этого тела или статуя Венеры безрукой! – в какой-то момент, жутко разозлившись, я послал в моих симбов волну своей воли и недовольства, требуя немедленно слушаться меня. – Чебурашки подкожные! Если сейчас же не пожухнете, снесу всех на корм червям!

   Симбы замолчали. По телу пошла очередная волна тепла, разгоняя наглых мурашек, и над головой сомкнулась темнота. Тело потряхивало, похоже, от переизбытка то ли адреналина, то ли еще каких-то симбиотных стимуляторов. Прикрыв глаза, я решил немного передохнуть. Досчитав до двухсот коров, я снова открыл глаза, всемто коров перед ними бродили толстые стада разноцветных кругов. Через эти "новогодние огни" я увидел слегка расплывчатое и искаженное страхом лицо Саныча.

   – Не бздеть! – сказал я почти уверенно. – Я жив и почти здоров. Тем более, назад дороги пока нет.

   Тело ощущало комфорт, как будто я находился в ванной с теплой водой. Тяжесть, поначалу давившая на плечи, ушла, как и некотрое чувство скованности. Я поднял правую руку и несколько раз сжал-разжал пальцы. Тело слушалось как-то не очень уверенно, как будто все было облеплено ватой или глиной. Закрыв глаза, я решил сосредоточиться на проверке своего костно-мясного комплекта, и тут же в мою голову хлынул поток информации. Меня как будто затягивало в общение с кем-то. Обтянутый чужой броней я лежал на палубе и вел диалог, для моих друзей состоящий из одних лишь моих реплик:

   – Да. Канал открыт.

   – Подтверждаю.

   – Прекратить блокировку.

   – Заданий нет, идентификация отсутствует.

   – Как это не подтвердите! Я тут что, в бирюльки играть пришел что ли? Еще пару-тройку тысяч лет пофилонить намереваетесь?

   – Наладить! Отрегулировать!

   – Вы уверены?

   – Это не мои проблемы, что у вас нет такой базы данных по нестандартным конфигурациям!

   – Да мне плевать, откройте систему для корректировки, сами подстроим.

   – Насрать мне на ваших системщиков!

   В общем, диалог был с позиции конкретно обиженного мелкого начальства, другой манеры поведения как-то не оказалось в голове. Честно говоря, я не был уверен, говорю ли я вообще что-то вслух или нет. Главное, что я своего добился. Мне отдали "броню" на растерзание. Сначала ожил БМКП, доложив, что конфигурация совмещена, потом окончательно прояснилось в голове, и я позвал Светлану.

   – Светик, давно ли у нас БМКП стал разумным и делает доклады? – спросил я первое, что пришло в голову. – Ни разу до сегодняшнего дня не слышал.

   – Я за тебя испугалась, – облегченно ответила Светлана. – Ты уже пятнадцать минут лежишь и молчишь.

   – Да? – удивился я. – Странно.

   – БМКП принципиально не сможет тебе давать отчеты, – продолжила Светлана. – Он имеет возможность бороться за твою жизнь и осуществлять сопряжение с различными устройствами КСС. Может, у тебя галлюцинации от перенапряжения?

   – Значит, или это глюк, или одно из двух, – сказал я.

   – Ты о чем? – забеспокоилась Светлана.

   – Да так, приснилось, – успокоил я. – Все нормализовалось. Ты сможешь к моему пси-симбу расширителю памяти подключиться?

   – Да, – ответила Светлана. – То есть, уже нет.

   – Щас, – рассердился я.

   – Есть! – доложила Светлана. – Что, черт побери, у тебя в голове!

   – Так! Не пузыримся, а сливаем спешно все, до чего дотянемся, – отрезал я поток слов. – Это нужно делать срочно, пока доступ куда-то там открыт.

   – Угу, – подтвердила Светлана. – Стекляшку припрягаю.

   В моем теле и голове, как будто стали переключаться необходимые тумблеры. Все пошло на поправку. Но ненадолго. Лавинообразно все мысли вымерли, и в мозгах поселилась вечная мерзлота. Зато я смог взять себя "в руки". Согнул – разогнул верхние конечности, подвигал туда-сюда нижними. Смутно ощущались странности, приходили мысли о каких-то других конечностях. В какой-то момент время вообще перестало существовать.

   – Сергей, тебе надо отключиться, – пришел откуда-то издалека смутно знакомый голос.

   – Я тебя знаю? – спросил я.

   Сознание чуть прояснилось.

   – Так лучше? – спросил кто-то.

   – Да, – ответил я. – Я тебя знаю?

   – Тебе надо отключаться, – повторил совсем знакомый голос. – Порог очень высок, твой мозг не готов работать связующим звеном в потоке такой мощности.

   – Не знаю о чем ты, – ответил я. – Но раз нужно для дела, держи оборону "до последнего".

   Мысли опять "замерзли". Я с удивлением уставился на свои странные руки.

   – Почему так мало? – задавал я себе вопрос. – Сколько их вообще быть-то должно?

   Одна часть меня, наверное, подсознание, утверждала, что все нормально. А вот кто-то другой говорил, что я – калека, потерявший где-то часть конечностей. Сколько это продолжалось, сказать не могу. В какой-то момент я увидел перед собой свои руки и понял, что все в порядке и их ровно столько, сколько и должно быть.

   – Совмещено на семнадцать двадцать четвертых, систему закрываю, – пришла какая-то посторонняя мысль.

   – Я щас тебе закрою! – почему-то возмутился я. – Ты кто, вообще, такой!

   – Доступа нет! Информация закрыта! Система закрыта! – ответила наглая мысль.

   – Я щас тебе все потоки в казацкую фигу запеленаю! – еще больше возмутился я. – Вы тут совсем от рук отбились!

   – Сергей, отпусти его, – опять пришел знакомый голос.

   – Да фиг с ним, пусть валит, пока цел, – почему-то легко согласился я.

   В голове начало проясняться, как будто я резко трезвел. Я увидел Саныча. Откуда-то высыпались какие-то рамки, расчеты, погрешности и прочая муть. Я всех послал нафиг и, моргнув, сфокусировался на Саныче и уверенно встал на ноги. Муть опять попыталась пролезть.

   – Убрать все это нафиг из моей башки! Я капитан или кто!? – возмутился я уже по-серьезному.

   Все резко выключилось. Я от неожиданности упал на четыре конечности. Странная тяжесть придавила плечи, а из тела как будто стало вытекать тепло.

   – С меня что, кровища хлещет? – спросил я Саныча, глядя на него снизу вверх.

   – Нет, "броник" слезает, – сказал он, присев. – Ты вообще еще тот кабан оказался, я даже не подозревал.

   – Ага, – согласился я. – Щас доснимаюсь и спать.

   В какой-то момент с меня сняли тяжелую плиту, висевшую на спине. И я куда-то шел под ручку с Санычем, шатаясь и тихонько ругаясь себе под нос.

   "Утро" встретило меня почему-то в кроватке медицинского отсека. Мне было хорошо, просто замечательно.

   – Свет, что вчера случилось? – спросил я.

   – Мы частично ломанули интеллект базы, – просто ответила она.

   – Ого! – удивился я. – Это вы со Стекляшкой? Но как?

   – Через тебя, – ответила она.

   – Почему не доломали? – задал я глупый вопрос.

   – Лучше ты, чем база, – пришел такой же глупый ответ.

   – Доломаем? – спросил я.

   – Вряд ли получится, – ответила Светлана. – У них очень мощная защита, вчера просто выпал "счастливый билет". Но ты не расстраивайся, мы со Стекляшкой столько ломанули, что есть надежда во многом разобраться с уже полученными знаниями.

   – А как это вообще случилось? – нахмурился я, пытаясь вспомнить вчерашний "вечер".

   – Не знаю, – честно призналась Светлана. – Ты надел броню настоящих хозяев базы. Она тебя почему-то признала, хоть и не сразу. Что ты там делал, как договаривался, тоже не знаю. Каким-то образом тебе дали открытую систему для настройки брони, а ты с помощью БМКП и пси-симбиота нагло ломанулся в другую сторону, обеспечив нам доступ в их открытую на тот момент базу данных. Ну, мы старались, как могли, лили все, что попало, пока ты не начал сдавать, потом отключились.

   – А он какой? – спросил я.

   – Кто? – уточнила Светлана.

   – Интеллект базы, – поправился я.

   – Не знаю, – ответила Светлана. – Могу сказать, что он не совсем чужд нам.

   – Ну, может, договоримся? – спросил я. – Или сломаем.

   – Нет. Ни одно, ни другое, – ответила Света. – Он закрылся, я бы сказала, круто закрылся.

   – Ну и что, опять обманем, – сказал я.

   – Второй раз он не купится, – возразила Светлана. – Ты знаешь, если честно, я его жутко боюсь. Я влезла в эту аферу только из-за тебя.

   – Ого! – икнул я от неожиданности. – Ты кого-то боишься?

   – Да, – подтвердила Светлана. – Этот разум – слон, по сравнению со мной – мухой.

   – Жаль, броню даже не опробовал, – огорчился я.

   – Попробуешь, – усмехнулась Светлана. – Эту шутку я настрою "с закрытыми глазами". Та броня, что ты уже надевал, почти полностью к тебе подстроена. Осталось довести кое-что.

   Легонько перекусив прямо в кроватке, я снова отрубился. Второе пробужденеие оказалось более удачным, и я нашел в себе силы спуститься в отсек, где шла вчерашняя невидимая битва. Броня висела на силовой "вешалке", но это уже был не "краб". Костюмчик сильно изменился, это было легко заметно в сравнении с висевшей рядом нетронутой броней. Не удержавшись, я потрогал мою новую одёжку, а затем и погладил. От прикосновений по пальцам расходилось тепло, как будто я гладил котенка, мягкого и пушистого котенка. Мне даже почудилось, что он мне мурлыкал в ответ. Как не хотелось сразу же ее надеть, я решил все же воздержаться. Сначала стоило узнать у Светланы, что удалось нарыть во время взлома.

   Лучший способ прийти окончательно в себя утром – завтрак, им я и решил воспользоваться, а заодно и послушать, что творится в нашем тесном мирке. Не знаю, какое было время на борту нашего космолета, я уверенно назвал его "утро".

   Информации действительно оказалось просто море. Светлана и Стекляшка получили в свое распоряжение массу различного материала от истинных хозяев базы, сразу приступив к расшифровке языка. Оказалась получена и огромная масса прочей побочной, но полезной и интересной информации о местной планетной системе. С помощью новых данных быстро закончили детальный анализ полученной в "столовой" "пищи". Определенно можно было сказать, что "бегемотики" вполне могли ее употреблять, хоть она и оказалась не совсем характерной для них едой. На мой взгляд, вполне очевидной стала их роль "квартиросъемщиков" на этом комплексее. Исследования в области строения тела и физиологии "бегемотиков" находились в начальной стадии. НИЦ "Светлано-Стекляшкинский" полагал, что на это уйдет не один месяц, только чтобы разобраться в общих чертах с этой проблемой.

   К сожалению, мы не получили ни капли информации по настоящему необходимой и интересной нам. Мы не узнали ничего об истинных хозяевах базы, как будто эта информация хранилась совсем в другом массиве. Не оказалось информации ни о назначении комплекса, ни о дальнейших планах истинных хозяев, ни о местоположении базы относительно каких-либо известных Светлане ориентиров. Мы не узнали ни как выглядели истинные хозяева этого жилища, ни куда они делись. В общем, похоже, что если мы что-то и унесли, то только то, что нам было позволено утащить. "Хранитель ключей" оказался совсем не простым, и уж, по крайней мере, не наивным разумом. Оставалось только догадываться, почему он поступил так. Кроме того, мы не нашли ни капли информации о "бегемотиках", как будто их пребывание на комплексе даже не было замечено. После моего "вторжения" произошел еще ряд вещей. "Двери" базы перестали реагировать на плоть "бегемотиков", что крайне огорчило Светлану, но как потом стало ясно, случилось не только это. "Двери" стали охотно реагировать на людей. Саныч, решив убедиться на месте, что халява закончилась, совершенно неожиданно свободно прошел внутрь. "Дверь" начала расходиться, когда Саныч был в паре шагов от нее. Это стало, пожалуй, самой хорошей новостью. Нас, похоже, прописали на базе как новых "квартиросъемщиков". В мое отсутствие Светлана просмотрела и найденный Санычем в "чемодане из комплекта Стекляшки" кристалл, похожий на кристалл из призмы. Носитель оказался действительно идентичным, к сожалению, на нем была куча информации о каких-то неизвестных существах. Больше всего это походило на детальный отчет какой-то научно-исследовательской экспедиции о проделанной по изучению этих существ работе. Информация носила чисто познавательный характер, по всему было понятно, что исследованные существа разумными не являлись. Второй из подобных кристаллов – кристалл фиолетового цвета – Светлана вставлять в призму не решилась, побоявшись испортить сам кристалл, ибо запасные призмы у нас теперь имелись в большом количестве.

   Тем временем, Саныч со всей приобретенной осторожностью обследовал несколько транспортных ниш в своем "предбаннике". Одна была заблокирована, вторая привела его в длинный отсек с треугольным сечением. Ничего интересного, кроме одного пульта, в отсеке с первого взгляда не оказалось. Пульт имел отдаленное сходство с пультами в отсеке, где плавала платформа, но явно уступал им по функциям. Значков и барельефов на нем имелось значительно меньше. Зато ниш для информационных призм насчитывалось целых двадцать две штуки, правда, все оказались пустыми. Внимательно осмотрев пульт, Саныч воздержался от более серьезных исследований. Поскольку отсек имел второй выход, он им ивоспользовался. Очередная ниша вынесла исследователя в огромный ангар. Своды ангара частично имели естественное происхождение, похоже, он был сделан из природной пещеры. Большая часть ангара оказалась завалена, больше всего это походило на банальное землетрясение. Единственное, что можно было сказать определенно, под завалом находились какие-то конструкции, небольшая часть которых выступала из-под камней в дальнем от транспортной ниши углу. Такую наглость по сокрытию ценной находки стерпеть оказалось невозможно, и сразу же было принято решение начать раскопки. Саныч, почувствовав исследовательский зуд, принял стратегическое командование на себя, энергично взявшись за дело.

   Просмотрев за утренним приемом пищи все интересные моменты моего отсутствия, я решил опять влиться в исследовательский процесс. Ноги сами понесли меня в нашу "сокровищницу", в которой, кстати говоря, уже обреталось множество вещей. Частично находки уже были исследованы Светланой в компании Стекляшки, но оставалась еще приличная куча нетронутого добра. В данный момент весь исследовательский упор, видимо, в силу пунктуальности, НИЦ "Светлано-Стекляшкинский" бросил на исследование "бегемотиков". На мой взгляд, это было, несомненно, нужное и интересное для науки дело, но не самое необходимое нам в данный момент. Поскольку я находился в кладовке, приспособленной для находок, сделанных на комплексе, где гостили "бегемотики", глаза мои остановились на самой запомнившейся. При взгляде на лежавший передо мной немного покореженный пенал перед глазами всплыло "поле боя" с тремя трупами "бегемотиков". Я находился, как и требовала техника безопасности в скафандре, так что, не слишком стесняясь, уселся прямо на пол перед находкой.

   Пенал имел темно-коричневую окраску, на которой выделялись мелкие черные крапинки, как будто кто-то забрызгал его тушью. Во многих местах имелись небольшие вмятины и ссадины. А местами поверхность покрывала даже копоть.

   – Что же могло тут гореть? – удивился я. – Жалкие остатки атмосферы планеты не имели достаточного количества кислорода.

   Но, поразмыслив, пришел к выводу, что вариантов и без кислорода достаточно. А кроме всех чисто химических и физических вариантов горения без кислорода могло существовать и более простое объяснение – на комплексе ведь могла находиться и своя атмосфера, содержащая кислород в достаточных количествах. То, что мы не обнаружили ее на базе в момент проникновения, могло быть результатом приспособления комплекса к комфортным условиям обитания предыдущими квартиросъемщиками. Не исключено, что и мы, изучив управление базой на достаточном уровне, сможем изменить внутреннюю атмосферу в нужную нам сторону. Пенал совсем не казался ровней остальным вещам, найденный на комплексе. Внимательно рассмотрев одну из ссадин на металле, я обнаружил, что поверхность металла имеет какое-то покрытие, что само по себе говорило о другом уровне техники и технологий хозяев пенала. Да и сама конструкция пенала была слабовата по сравнению с той же призмой. Ощупав и осмотрев остальные поверхности своей находки, я обнаружил несколько шарниров, на которых, скорее всего, должна была отходить крышка при открытии контейнера. Мое почтение к находке тут же слегка подтаяло. Я подозвал одного из киборгов, и он под моим присмотром просто разрезал шарнирное соединение. После этого крышку легко удалось снять, немного выдвинув. В пенале находились довольно большие кристаллы, с матово поблескивающей поверхностью. Я поймал себя на мысли, что они мне очень знакомы. Причем знакомство мы свели давно, еще на Земле. Я взял один из кристаллов в руку и повертел. Сомнения остались, но больше всего это походило на графит, который мы в детстве использовали для росписи стен родной школы.

   – Светик, я тут нашел в сундучке залежи графита. Ты не могла бы развеять мои сомнения? – попросил я. – Мне кажется, что я прав, но, ей богу, не могу понять, зачем его было держать в сундуке.

   – Сделаем, – услышал я ответ подруги, и киборг забрал у меня кристалл.

   С некоторым разочарованием закрыв пенал, я принялся осматривать остальные находки из той же позиции "сидя на полу". Взгляд постоянно возвращался к "моей" броне. На третьем круге, снова поймав его там, я решил далее не насиловать свое естество.

   – Милая, – обратился я к Светлане, – а как вы планировали закончить настройку "брони"?

   – Сергей, это можно сделать только когда она будет на тебе, – отозвалась моя супруга. – Варианты есть разные, нужно будет поэкспериментировать. Ты готов начать?

   – Пожалуй, что да, – ответил я, поднимаясь с пола.

   Скатав скафандр и сняв его совсем, я на всякий случай стянул и комбез. Сразу стало немного неуютно, как будто я потерял часть своей кожи.

   – Светик, а комбез снимать обязательно? – спросил я. – Мои симбы в прошлый раз с "броней", вроде, подружились.

   – Не знаю, – отозвалась Светлана. – Может, и не обязательно, но я бы лучше убрала лишнюю помеху. Нам же не нужны лишние помехи.

   – Как скажете, доктор, в морг, так в морг, – я с некоторым сожалением отпустил тонкую ткань.

   Погладив еще раз броню, я присел и поднял ее с силовой "полки". Процесс облачения в этот раз пошел сразу. Через три-четыре минуты я оказался в броне. Вопреки ожиданиям мои симбы в процессе облачения даже не пискнули, что выглядело странно по сравнению с прошлым разом. Я попытался вызвать их на диалог, но оба они остались безучастными к моим потугам.

   – Какой же режиссер руководил постановкой в прошлый раз? – пришла мне в голову мысль. – Кажется, нас попросту разыграли, как маленьких детей.

   Я прошелся по отсеку. Ходить стало как-то легко, в теле на самой грани восприятия дремала немалая мощь, угадывавшаяся лишь на уровне предчувствия. Дверь отсека открылась, внутрь залетел один из киборгов. У меня перед глазами мелькнули и тут же пропали какие-то миражи.

   – Что это было? – спросил я сам себя мысленно. – Глючу я или моя броня?

   Я пристально посмотрел на одного, потом на другого киборга, в какой-то момент навязчивые миражи снова промелькнули перед моими глазами.

   – Если это боевая броня, то у нее могут иметься какие-то программы управления вооружением, – старался рассуждать я логично. – А значит, мне стоило бы с ними познакомиться поближе.

   – Ты похоже уже готов к опытам на людях, – прервал мои размышления голос Светланы. – Для завершения настройки самым оптимальным было бы подключение тебя в систему "Ботаника" через медицинский модуль. Но делать я этого не хочу по ряду причин. Поясняю. Оборудование чужое, как я тебе уже сказала, я к хозяевам отношусь настороженно после близкого знакомства с интеллектом этой обители.

   – Поздравляю, милая, видимо, ты все-таки смогла потерять девственность, – решил я поглумиться в надежде, что Светлана изменит лекторский тон на более человеческий.

   – Кроме того, у меня нет уверенности, что медицинский модуль корректно произведет интеграцию с чуждой системой, – как ни в чем небывало продолжала Светлана. – При таком положении дел стоит для начала попробовать произвести совмещение с более простой структурой, к примеру, можно попробовать сделать это посредством киборга. В случае проблем, одним киборгом можно и пожертвовать.

   – Светик, мои симбы, вроде вполне подружились с этим костюмчиком, – вставил я свои полслова в монолог супруги.

   – Твои симбы нужно будет всесторонне проверить, – услышала меня Светлана. – Не исключено, что они потеряли вчера девственность вместе со мной, да и с тобой.

   Киборг, на котором уже висел мой комбез, "подкрался" ко мне сзади и, отрастив несколько "лап" попытался присоединить их к броне. "Лапы" безрезультатно заскользили по броне, которая каким-то образом не подпускала их к себе.

   – Ладно, – резюмировала Светлана неудачный процесс. – Попробуем по-другому.

   Голос Светланы в моей голове исчез, а шумы, издаваемые киборгами, перебирающими барахло в отсеке, стали какими-то "вязкими", как будто все доносилось сквозь слой ваты. Состояние это, правда, продержалось совсем не долго.

   – Упрямишься, вредина, – вернулся голос Светланы. – Нужно придумать что-то еще, не ломать же эту недотрогу.

   – Стекляшку попроси, – ляпнул я.

   – Тоже вариант, – согласилась Светлана. – Он согласен, сейчас буду.

   Через несколько минут в отсеке появилась моя супруга, так сказать, во плоти.

   – Судя по прикиду, сладкого не будет? – спросил я, оглядывая фигуру Светланы, облаченную в стандартный комбез КСС.

   – Успеешь, – Светлана остановилась напротив меня.

   Супруга попыталась положить руки мне на грудь. Не получилось. Как и водила моя дорогая своими руками вдоль и поперек брони, между руками и моим новым костюмчиком так и оставалась небольшая полоска пустоты. Какое-то время она продолжала еще что-то делать, но, видимо, безрезультатно. Светлана отняла руки и на некоторое время задумалась. Затем, качнув головой, она снова протянула их в мою сторону. Я посмотрел на ее руки, они текли, ветвились жгутиками, приобретали цвет серебра. В конце концов, тело Стекляшки поплыло, приняв родную форму. Жгутики, наконец, прикоснулись к укрытому броней моему телу, а затем начали подтягивать ко мне и Стекляшкино веретено. Приблизившись ко мне, оно начало медленное погружение, скорее слияние со мной. Я почувствовал нарастающую тревогу и чувство зуда в груди. Броня сопротивлялась, но все-таки уступала напору Стекляшки. В какой-то момент Стекляшка слегка ослабил напор, а затем и вовсе остановил процесс.

   – Попроси броню пустить нас, – раздался голос Светланы, – Стекляшка боится сломать ее структуры, если продолжит слияние против ее воли.

   – А почему он мне напрямую не говорит? – спросил я.

   – Мы уже значительно лучше понимаем друг друга из-за долгого времени слияния, – пояснила Светлана. – Вряд ли ты однозначно воспримешь его отвлеченные экскурсы на тему звука, цвета и их сочетаний.

   – Да, верно, – согласился я, вспомнив общение со Стекляшкой. – А давно вы в слиянии?

   – Постоянно, – ответила Светлана. – Мы оба сильно выиграли от такого состояния. Надеюсь, ты не против этого, капитан?