Текст книги "Экскурсант (СИ)"

Автор книги: Константин Хвостополосатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 39 страниц)

   – Но это же просто машина, – посмотрел он на меня.

   – Ну и что, – удивился я. – У вашего флагмана есть имя?

   – Нет, – еще больше удивился он. – Просто серийный номер и номер боевого соединения.

   – Зря... – твердо заявил Саныч. – Он на вас может быть обижен. Срочно нужно исправить положение!

   – Это серьезно? – посмотрел на меня Харальсс, не понимая, шутит Саныч или нет.

   – Вполне, – кивнул я головой.

   – А ваш корабль тоже имеет имя? – спросил Харальсс.

   – Конечно, – уверенно сказал я. – Наш имеет!

   Из машины показалась и сразу исчезла головка Альсс, трескотня и попискивания не прекращались ни на секунду. Харальсс подошел к своему подарку и уверенно коснулся рукой. "Подарочная обертка" осыпалась льдинками и растаяла. Харальсс подошел к истребителю, провел по гладкой поверхности лапой и вернулся к нам.

   – Я его назову? – неуверенно спросил он.

   – Обязательно! – подтвердил я.

   – Ее имя будет "Альсс", – уже уверенно сказал он.

   – Мы знаем о ком речь? – спросил Саныч.

   – Знаете, – подтвердил Харальсс. – Я все никак не смог вписаться в какую-нибудь общину, служба, будь она неладна. Альсс мне очень нравится, хотел бы предложить ей начать новую общину. Как вы думаете, согласится?

   – Согласится, – сказал я. – Она очень долго ждала своего парня, ей много пришлось пережить, я бы сказал, что даже второе рождение. Ты – хороший друг.

   – Жаль, скорее всего, мою машину разберут по винтам, – нервно дернул хвостом Харальсс. – Надеюсь, потом соберут, как было.

   – На обе машины есть полный набор спецификаций с описанием технологий сборки, – успокоил я его. – Это же подарок, а не учебный стенд. Записано все на стандартных компьютерных носителях уларсу, проблем быть не должно. Наладка и калибровка тоже описаны на носителях.

   – А зачем в обе машины? – спросил Харальсс.

   – У тебя особенная машина, – ответил я. – На всякий случай оставили чертежи стандартной машины, чтоб и у Альсс не отобрали. Кстати, там есть в самом начале запись от меня лично вашим ученым и правительству, чтоб не вздумали у вас отбирать машины, так на всякий случай.

   – Блин, дай, я тоже допишу, – загорелся Саныч.

   – Не стоит, – закрыл я тему.

   Альсс все-таки нашла в себе силы вылезти из истребителя, неся в лапах две разогретые стандартные банки с каким-то соком из рациона базы, которыми мы зарядили бар в ее машине. Одну он отдала Харальссу, вторую открыла сама.

   – Там такое кресло... – начала она, отпив. – Оно такое ...

   – Альсс, там еще музыка есть, я залил все, что тебе нравилось, акустику проработали как надо, – порадовался я с ней вместе. – Разберешься, ты умненькая девочка. А нам все-таки пора.

   – Да, надо, – огромные глаза Альсс немного притухли, погрустнев.

   – Удачи и чистого космоса, – попрощался Харальсс, обвив на момент мою руку своим хвостом. – Мы всегда рады вас видеть.

   – Спасибо, – сказал я. – Удачи.

   – Эх! Выпить бы за нас с вами и за хрен с ними! – вздохнул Саныч.

   – Чистого космоса Ссерргей, – Альсс обвила хвостом мою шею, ласково проведя по лицу. – Вы оказались моим счастливыми посадочными кодами в новую жизнь.

   Мы развернулись и, не оглядываясь, пошли к боту. Уже в шлюзе я посмотрел назад, кусочек меня оставался тут.

   – Что это за Артайн и Матреб? – спросил Саныч.

   – Откуда я знаю? – ответил я, глядя на стоящие в ангаре около истребителей две фигурки. – Для красоты и торжественности момента.

   8. Восемь.

   Спустя пятнадцать минут после нашего прибытия "Ботаник" покинул гостеприимный Страж. Стараниями руководства вооруженных космических сил уларсу у нас все ресурсы были на отметках "дальше некуда".

   Сразу же после окончания прощальных формальностей Светлана настояла на возврат наших организмов в привычные условия обитания. И пока мы проходили адаптацию, "Ботаник" шел к последней планете системы, прикоснуться к подаренной нам тайне. К нашему с Санычем сожалению, возврат к родной атмосфере оказался значительно более длительным, чем мы ожидали. За четыре дня, проведенных нами за адаптационными процедурами и капитальной зачисткой организма, Светлана и Стекляшка провели довольно серьезную разведку поверхности планеты. Был найден ряд странностей, но все они оказались по виду и содержанию отличны от нашей тайны. Тайна же, как оказалось на месте, имела повышенный энергетический фон и периодически делала какие-то посылы в различных диапазонах, правда с очень малой мощностью, засечь которые оказалось возможным только благодаря научной начинке разведчика. Лежа в "кроватках" медицинского центра, мы приступили к изучению подаренной аномалии. Выпустив из "Клопа" исследовательскую команду киборгов, стали с увлечением следить за развитием событий. Первый раунд закончился практически стремительно, на изучение ушло не многим более двух часов.

   На поверхности планеты обнаружился комплекс пещер, находящийся в склоне скалистого кряжа, по большому счету, абсолютно никак не намекающий на что-то необычное внутри. Лишь в глубине пещер природные проходы плавно переходили в искусственные туннели, выплавленные в породе. Каждый из туннелей рано или поздно оканчивался тупиком. Постепенно, натыкаясь на все новые и новые тупики, мы решили пробурить несколько метров камня в надежде на скрытый проход. Когда же исследовавший поверхность киборг коснулся тупиковой стены, по ней к краям пробежали волны "породы", которые, вернувшись обратно, легонько оттолкнули киборга, приняв прежнюю твердую форму. "Дверь" с виду была просто тупиковым карманом с такими же гладкими, как и стены, поверхностями, не удивительно, что в первых проходах мы так и подумали, вернув киборгов. Как ни старались мы с помощью киборгов найти другую лазейку, материал оставался безучастным к нашему вниманию. Устав мирно стучаться, мы решили испробовать менее вежливый метод. Лазерный резак, выев небольшую быстро затянувшуюся оспину на поверхности, стал отражаться от нее, как от идеального зеркала. Облучения поверхности всякого рода волнами и потоками частиц, доступных ремонтному киборгу, зачастую не вызывали никаких результатов, изредка повторяя эффект волнения поверхности к краям и обратно. Попытка обойти дверь, выгрызая проход в скале, эффекта не дала. Как оказалось, к "хитрым задницам" тут подготовились. Очень скоро киборг наткнулся на поверхность тоннеля с точно такими же свойствами, как и дверь.

   Для составления полной картины Светлана дала задачи выпущенным для исследования киборгам обследовать все имеющиеся в кряже туннели. Делая это, мы подозревали, что шансы найти короткий путь в неизвестность у нас исчезающее малы. Мы еще лелеяли надежду, как последний вариант, получить какую-то информацию из подаренных нам уларсу вещей и упакованного в ящик "артефакта". Светлана хотела вскрыть его сразу после отлета со Стража, но мы с Санычем принципиально настояли на личном участии в процедуре ознакомления.

   Как бы ни рвались мы в бой, все же нам пришлось посидеть еще денек на адаптационной диете, про исследования пришлось забыть, так как чувствовали мы себя с Санычем отвратительно. Привыкший к чужой атмосфере, организм не очень хотел снова ломать себя, перестраиваясь на свою родную воздушную среду. Тем не менее, после очередной ночи в медицинских кроватках, мы с Санычем проснулись вполне нормальными землянами.

   – Ты как, бродяга? – спросил я, встретив Саныча в "Трех пескарях".

   – Сегодня нормуль, – ответил он почти бодро. – Вот вчера был кирдык, как будто перед этим бухали трое суток, и пили мы исключительно тройной одеколон. Нет. После него не так плохо.

   – Ну, с выздоровлением, – улыбнулся я. – Нас ждут великие дела.

   – Это меня они ждут, – обрадовался Саныч. – А тебе дорога в кресло.

   – Жучара ты, Саныч, – немного огорчился я. – Мелкая и подлая жучара.

   Изучать подарки уларсу по сложившейся традиции пошел Саныч, припомнив мне еще раз отсидки на "Ботанике", пока я общался с уларсу. Предварительно мы ознакомились с отчетами ученых уларсу. Они так и не смогли извлечь из артефактов, кроме пирамидки, какую-либо информацию, как и заставить их проявить себя каким-нибудь образом. Саныч, памятуя изучение Стекляшки, облачился в скафандр. Открывал Саныч контейнер медленно и печально, специально растягивая последние секунды тайны. В контейнере оказался слиток "живого камня". Найден этот слиток был экспедицией уларсу, в окончании которой мы слегка поучаствовали, в одном из туннелей комплекса пещер. Собственно исследователи его заметили только благодаря периодически испускаемому свечению. Как оказалось, "слиток" выдавал какие-то серии сигналов в очень большом диапазоне волн, а так же испускал короткие импульсы жестких излучений. Именно по этой причине "артефакт" был упакован в контейнер. Уларсу педантично испробовали на тупиках туннелей все, включая свое огнестрельное оружие, но продвинуться дальше так и не смогли. В отчетах уларсу имелась некоторая странность, никто из них не упоминал явления, которое увидели мы. "Двери" в присутствии уларсу не давали волн и вообще никак себя не проявляли. Для них в оконечности коридоров присутствовал просто жутко упертый "камень". Саныч внимательно осматривал "слиток". Внешне это был обычный кусок породы, какие можно было найти где-нибудь в горах.

   – Они что кусок стены уволокли? – раздумывал Саныч. – Кто его отколупать только смог.

   – Он не совсем похож на материал стены, Саныч, скорее каменный обмылок, – заметил я. – Кто-то в баню спешил и упустил по дороге.

   – После бани с таким мылом все волосы вылезут, – задумчиво продолжал вертеть Саныч находку.

   – Там, может статься, что и сама баня под стать мылу, – усмехнулся я. – Саныч, а давно мы в бане не были. Попариться, пивка, нет, чайку...

   – Водки и девок, – лаконично подытожил Саныч. – Можно и без бани.

   – Нет, Саныч, тогда баню без девок и водки, – мечтательно потянулся я в кресле. – Ладно, просто без водки.

   – Серега, ты перегрелся, мы с тобой и в баню-то ни разу не ходили, – положил Саныч "слиток" на стол. – По сроку службы ты, балбес, пока до бани не дорос.

   При своих скромных размерах – чуть менее полутора метров в длину – "слиток" имел очень большую массу. При родном землянам тяготении Санычу удалось бы его поднять с трудом только за счет своих симбов. При каждом касании поверхность "слитка" текла волнами, и он посылал очередную серию импульсов во всех наблюдаемых обычно диапазонах. Поскольку ученые уларсу уже пробовали "укусить" "слиток" всеми возможными способами, начинать это заново было не интересно, тем не менее, сделать это было желательно. Оставив дальнейшее изучение слитка киборгам под командованием Светланы, Саныч перешел к прочим находкам, начав с призмы. Как и все находки, призма была из материала, напоминающего обсидиан или вулканическое стекло. В высоту призма имела сантиметров пятнадцать. С помощью одного из киборгов подав поочередно на ее грани лазерный луч, Саныч получил уже знакомую нам карту Надежды. Поколдовав с настройками лазера, удалось получить и карту всей системы. Вдоволь полюбовавшись картинкой, пока Саныч с помощью второго киборга пытался облучать все остальные грани, включая нижнюю поверхность, мы решили оставить пока это бесполезное занятие. Всякого рода эксперименты с прочими предметами результата тоже не дали.

   – Саныч, у меня появилась мысль, что уларсу могли по своей педантичности подобрать какой-нибудь мусор, оказавшийся в найденной "квартире", – сказал я, глядя на наши "великие" дела. – Может это просто обертки от хозяйских носок.

   – Сергуня, тебе просто завидно, – продолжал Саныч насиловать с помощью киборга какую-то штуковину, немного походящую на каменную спираль с утолщением в одном конце. – Это не похоже на носки.

   – Ой, было бы чему, – съязвил я. – Взрослый дядя на умняке изучает с помощью томографа детские игрушки. Папочка, у моего мишки лапка оторвалась...

   – Ха-а-а... – радостно засмеялся Саныч, указывая на спиральную штуковину. – Это больше походит на инструмент для исследования хитрой задницы. Может, это ключик от Золушки?

   – Саныч, ты давно курс психологической разрядки проходил? – поинтересовался я.

   – А чё я, – якобы удивился Саныч. – Она сама...

   – Кобелино! – сказал я романтично. – Какое красивое мужское имя! И все, Саныч, твое...

   – Завидуешь, сопливая медуза, настоящим мастерам своего дела, – гордо сказал Саныч.

   Первый день наших исследований остался за тайной. Второй день был начат по программе, разработанной совместными усилиями НИЦ "Светлано-Стекляшкинским". Поскольку ничего интересного во время исследований не происходило, Саныч стал скучать. По скуке он начал совершать весьма странные и неочевидные вещи. Сначала он пытался пристроить призму к "слитку", выискивая возможные пазы для интеграции. Совершенно ненаучная идея ничем не закончилась. Призма начинала слегка светиться во время очередного выброса импульсов "слитком", но никаких иных эффектов не сотворяла. Плюнув на разочаровавший его "слиток", Саныч занялся дурными упражнениями с остальными находками.

   – Саныч, ты лучше "пружинку" вчерашнюю попробуй пристроить, и лучше всего к какой-нибудь хитрой заднице, – посоветовал я, зевая. – Самое то будет.

   – Ага! – Саныч сделал вид, что воодушевился, схватив пружинообразную штуковину и пытаясь пристроить ее к "слитку".

   – Саныч, ты не туда пристраиваешь, – не удержал я смех. – Судя по твоим действиям в течение дня, под определение "хитрая" явно подходит твоя часть тела.

   – Ай-яй-яй, малчык, ти в КэВэЭну готовышса? – Разразился Саныч кавказским акцентом.

   Как оказалось, даже за дурными проделками Саныча НИЦ внимательно наблюдал. Сопоставив моменты свечения призмы и излучения "слитка", было вычленено несколько возможных излучений, оказывающих влияние на призму. Один из киборгов тут же получил задание произвести обработку остальных находок этими же типами излучений. Помимо призмы отозвалось всего две находки. Ими оказались почти правильной формы диск с отколотым краем и неправильной формы полусфера, похожая на обычный осколок чего-то круглого. Диск издал ряд тихих щелчков, а полусфера секунд десять несильно вибрировала после облучения. НИЦ перенес свои усилия на изучение диска и сферы. После серии попыток облучения выбранных находок всякого рода импульсами и их сериями, записанными при откликах "слитка", решили пойти по методу Саныча, пробуя совместить находки и "слиток". Диск остался безучастным, как и раньше издавая серии щелчков. При первом же прикосновении полусферы к "слитку" случилось событие, ставшее для нас ключиком.

   При касании полусферой "слитка", как обычно, по его поверхности разошлись волны. Но в отличие от прошлых случаев, "слиток" попытался отреагировать по-другому. Волны разбежались и вернулись к полусфере, но не вытолкнули ее. Полусфера наоборот на несколько миллиметров погрузилась в "слиток". Через несколько секунд "слиток" все-таки выбросил полусферу наружу. Но самым интересным оказалась активность "слитка" во время слитного контакта с полусферой. "Слиток" выбрасывал целый ряд серий различных сигналов в диапазоне ультразвуков. Перед отторжением полусферы "слиток" несколько раз выдал одну и ту же серию импульсов, повторяя их в ультразвуке, инфразвуке, одном из оптических диапазонов и с помощью жестких излучений. Все испускаемые слитком сигналы были записаны Светланой.

   – Ты, как и я, думаешь, что мы что-то нашли? – спросил я Светлану?

   – Это первый нетипичный отклик "слитка", что-то это должно значить, – отозвалась Светлана.

   – А пробы состава этого объекта делали? – спросил я.

   – Да, – ответила Светлана. – Материал такой же, как у прочих находок, сплошная неорганика с отсутствием каких-либо особенностей в структуре.

   – Думаю, что стоит еще раз проделать ряд анализов, – предположил я. – Поискать следует внимательнее, может, внутри этого осколка что-то находится.

   – Эй, халявщик, – нахально заявил Саныч. – Не отвлекай занятого дядю от работы своим лепетом!

   Пока киборг потащил образец на анализы, мы решили облучить диск потоком сигналов, полученных со "слитка" в момент контакта с полусферой. К сожалению, ничего нового мы не получили. И диск и призма реагировали на эти серии сигналов, как и не предыдущее излучение "слитка". По большому счету, это меня очень сильно разочаровало. Честно сказать, я надеялся, на что-то большее. Оставив Саныча наедине с находками, я ушел перекусить. Мою трапезу прервала Светлана, сообщив, что есть кое-какие интересные результаты. Заинтересовавшись, я попросил вывесить мне голографическую проекцию. Как оказалось, пока один из киборгов продолжал методично облучать диск различными комбинациями из полученных сигналов, Саныч, присмотревшись к нему, вдруг поставил в центр диска призму. При очередном повторении комбинаций, призма начала выдавать различного рода варианты карт, меняющиеся в зависимости от смены типа облучения диска. Получив же один из сигналов, она свернула картинку и перестала реагировать. Прокрутив медленнее полученные от разных сигналов карты, мы увидели сильно искаженные схемы, какие-то объемные построения. На одной из схем все места под поверхностью Надежды, нанесенные на карту, были соединены какой-то многоуровневой сетью, явно повторяющей линии, виденные нами на первой карте. К сожалению, даже повторение серии облучений, вызвавших всплеск активности, ни к чему более не привело. Призма не отзывалась даже на проверенное излучение лазера, ранее проецировавшее карту Надежды. Сменив картинку с записи на реальную трансляцию, я увидел киборга, продолжавшего облучать конструкцию "диск плюс призма", и Саныча, наблюдавшего этот процесс со стороны.

   – Саныч, может ее убрать с диска? – спросил я. – Мало ли что там у них происходит парой.

   – Я уже об этом думал, – серьезно ответил Саныч. – Решили пока не убирать до конца тестов, возможно, повторить последовательность событий уже не получится.

   – Ты давно стал таким педантичным? – поинтересовался я. – Теперь водку будешь пить только после пива, а не перед?

   – Это все – Светлана, – гордо ответил Саныч, показав мне средний палец.

   Чем наблюдать за нудным процессом, я решил закончить прием пищи под названием "обед". Личо я бы на месте Саныча не утерпел. Хоть я и люблю всякого рода приключения, квэсты вряд ли можно отнести к любимому мной жанру игр, хотя, зачастую мои мысли оказывались весьма полезны моей боевой подруге Яне, фанатично преданной этому жанру игр. Вернувшись в боевую рубку, я опять включился в систему "Ботаника". Облучение различного рода комбинациями сигналов было в разгаре.

   – Саныч, да плюнь ты на все, снимай эту призму, облучим ее отдельно всей этой лабудой, – начал я поддевать Саныча. – Ты же – военный моряк, хоть и в прошлом, а не очкастый ботаник.

   – Сергей, все-таки целесообразно закончить серию, – возникла Светлана.

   – Светик, если мы до сих пор ничего не получили, значит, это есть тупиковый путь, – заявил я. – Ты же видела, как обычно поступают светила археологии, находящиеся на нашем корабле. Сколько нам еще ждать окончания серии облучений?

   – Часа три, – опрометчиво ответила Светлана.

   – Вы оба гоните! – Саныч спокойно подошел к призме и, взяв ее за кончик, поднял над диском.

   Призма легко отделилась, оставив диске кусочек своего дна, представлявший собой усеченную призму, на вершине которой покоился поблескивающий рубиновыми гранями кубик. Некоторое время мы безмолвно осматривали находку. По всему выходило, что это либо лежало в призме, как в хранилище, либо с помощью этого она нам разворачивала карту. Мне более вероятным казался второй вариант, Санычу – первый. По команде Светланы киборг аккуратно снял кристалл с подставки, вернув его на место через несколько секунд. Оказалось, что на подставке имелась выемка, повторяющая форму кристалла. С виду кристалл казался просто довольно большим камнем, похожим на огромный рубин. Я никак не мог поверить, что кто-то так сильно заморочился с этой призмой только ради того, чтобы упаковать внутрь хоть и весьма дорогую по меркам землян, но все же довольно обычную цацку.

   – Это что у них такие кошельки? – выдал Саныч мысль.

   – Для банковской ячейки слишком ненадежно, – ответил я. – Не сомневаюсь, что при желании призму можно довольно легко разрушить. Вон у диска уже кусок отбит, а они, похоже, сделаны из одинакового материала.

   – Тогда это вообще какая-то афера, – поддержал меня Саныч. – Может, кто-то посылку любимой послал.

   – Слушай, Саныч, у меня не проходит ощущение, что я где-то такую штуку уже видел, – сказал я.

   – Может в Эрмитаже? – съязвил Саныч.

   – Не был я там, в Питере-то был всего раз, можно сказать эпизодически, – не обратил я внимания на подкол Саныча. – Даже если это подарок любимой, как ты говоришь, кто ж с подарком посылает изображение карты?

   – Подобные кристаллы могут быть в найденном нами контейнере, который был вместе со Стекляшкой, – отозвалась Светлана. – Размеры подходят, глубокий анализ им не делали.

   – Точно, – обрадовался я. – Саныч, гони в наш спецхран, посмотри.

   Саныч без задней мысли вернул призму на место, накрыв кристалл. У меня появились некоторые подозрения, и я попросил киборга поднять призму. Призма поднялась вся целиком, дно было монолитным, на нем не угадывалось даже мельчайших стыков. Шкатулка закрылась. Я попросил Светлану начать облучение призмы первой комбинацией сигналов, полученных от "слитка" при касании его полусферой. Но делать это стоило с более длительными промежутками между сериями. Желательно было давать оповещение при облучении очередной серией сигналов. Кроме того, облучение следовало проводить на каждой из граней, поочередно меняя их. На четвертой серии ультразвуковых сигналов, поданных на одну из граней, призма выдала развертку какой-то картинки, быстро свернувшуюся обратно.

   – Светик, давай подадим лазерный луч на основную грань, которая давала изображение карты и потом попробуем снова облучить призму, – предложил я. – Может, это как-то задействовалась цепь управления изображением.

   Моя идея оказалась удачной. На карте Надежды, слегка потускневшей после подачи ультразвуковой серии сигналов, мелькнула какая-то проекция, наложенная на поверхность планеты. Впрочем, радость наша была неполной, так как проекция держалась всего долю секунды. Тем не менее, Светлана выдала голограмму записи. На карте Надежды часть звеньев сети, покрывающей планету, окрасилась в фиолетовый цвет. Уменьшив карту, чтобы стала видна последняя планета, мы увидели, что "база", найденная уларсу тоже получила фиолетовую окраску, только ее значок пульсировал. Вернее пульсировал какой-то значок, совмещенный с точкой, обозначающей "базу". К сожалению, попытки увеличить карту последней планеты успехом не увенчались. При увеличении карты, нужная нам планета неизбежно смещалась за пределы видимости. За этим занятием и застал нас ликующий Саныч. Поскольку он не взял с собой кристалл для образца, то ему пришлось взять все похожее на него из ящика. Быстро прокрутив серии сигналов до сворачивания карты, Светлана попросила Саныча поднять призму. Мы затаили дыхание. Призма оказалась открытой, кристалл остался на месте. Еще больше нас порадовал тот момент, что у нас оказался еще один кристалл, как две капли воды похожий на обнаруженный в призме. Кроме него был еще кристалл светло-фиолетового цвета, идеально помещающийся в подставку. Решили пока не вставлять в призму "чужие" кристаллы, дабы не вывести ее случайно из строя. Оставив неутомимую Светлану практиковаться в освоении карты, мы с Санычем единогласным решением пошли спать, не до конца адаптировавшиеся обратно к родной атмосфере организмы пока быстро уставали.

   *****

   "Утро" вышло хорошим, как и случившийся за ним "день". "Ночью" же мне снились несметные сокровища, найденные в раскуроченном нами схроне ушедших. Каплеобразные ушедшие держали оборону превосходящих сил вторжения, почему-то состоящих из огромного числа пьяных Санычей под командованием Светланы в образе одной из подружек моего друга, облаченной в совковский школьный костюмчик с передничком. Пролив реки серебристой "крови", по запаху сильно напоминавшей отработанное органическое машинное масло, мы вошли в сокровищницу. Помечтав еще десяток минут, я вернулся к реальной жизни. Наверное, по этой причине предававшийся чревоугодию в "Трех пескарях" Саныч сильно удивился моей сияющей, как новая копейка физиономии.

   – Ты чё, годовую подписку на "Мурзилку" в лоторею выиграл? – спросил он подозрительно.

   – Здоров, бродяга, – ударил я его по плечу. – Круто мы им наваляли! А добычи сколько взяли! Жуть!

   – Где же ты обкурился-то? – съязвил Саныч удивленно. – У нас, вроде, травы быть не должно в синтезаторе.

   – Да ты чё, старик! – продолжил я, не меняя тона и настроя. – Твоя школьница там такие вещи выдавала на баррикадах! Я прямо в нее влюбился пониже пояса!

   – Тебе Светка рассказала что ли? – начал краснеть Саныч. – Нельзя бабам верить.

   – Тьфу на тебя! – расстроился я. – Ты что шуток с утра не понимаешь?

   – Ну и пользуй Верку, раз уж запал, – окончательно покраснел Саныч. – Только не надо мне мораль читать, сам бы посмотрел на эту вертихвостку, даром, что ей без двух месяцев восемнадцать...

   – Да ты что, друже? – уже удивился я. – Мне сон приснился. Никаких Верок мне Светлана не показывала и ничего о них не рассказывала. У нас с ней даже разговоров об этом не было. Расслабляйся, как хочешь – это твое личное дело.

   – А, ясно, – лицо Саныча начало приходить в норму. – Сны у тебя дурацкие.

   – А в прочем, нужно бы поглядеть, кто там Саныча так разрумянил, – подумал я, вслух сказав. – Ну, сны и сны, хорошо, хоть ты в бикини не снишься.

   – Оболтус, садись, давай, поедим и в бой, – сказал Саныч примирительно.

   В прочем, второй день опять остался за тайной. Прошел он практически впустую. Саныч слетал на планету, осмотрев на месте и ощупав собственными руками в скафандре "живые двери", походил по проходам, и, взяв отгул, полетел на "Блохе" прошвырнуться по найденным Светланой с помощью аппаратуры "Ботаника" аномалиям. Я вяло наблюдал из кресла за процессом изучения киборгом облюбованной нами пирамидки и ее взаимодействий с диском. Было откровенно скучно. Я даже попытался почитать книжку про космические приключения. Все не шло. Мысли тихонько скатились к Санычевой Верке.

   – Светик, а можешь ли ты показать мне Санычеву пассию по имени Вера? – спросил я мысленно.

   – Тебе сюда или в каюту? – хитро поинтересовалась Светлана.

   – Да просто посмотреть хочу, – ответил я крайне серьезно. – Саныч что-то на ней циклится.

   – Она его свежая находка, – хихикнула Светлана. – Мне кажется, что он долго не решался.

   – Вот теперь точно не передумаю, – сказал я вслух. – Давай голограмму.

   – Зачем же? – удивилась Светлана. – Она уже в пути.

   – Где? – не понял я.

   – Здесь, – ответил мне с порога рубки голосок с намеком на обольстительность.

   На пороге стояла девушка. Я бы ей не дал "почти восемнадцати", ибо выглядела она взрослее. Практически черные с мелированными прядками волнистые волосы почти до плеч. Молодое милое, но уже слегка капризное личико. Неплохой макияж, сделанный без любимых молодежью излишеств. Губки бантиком – видимо долгие тренировки у зеркала – слегка тронуты неяркой помадой. Темно-фиолетового цвета костюмчик с юбкой немного выше коленок, белая блузка со строгим воротничком, две расстегнутые пуговки и черный, видимо, шелковый галстук, завязанный крупным узлом, находящимся ниже расстегнутых пуговок блузки. Черные тонкие колготки и черные полусапожки из хорошей кожи с фиолетовой вставкой с одного бока, идущей от верха голенища до подошвы заканчивали образ обольстительницы Санычей. В руках "школьница" держала черный портфель-папку. Поза, видимо, тоже оказалась плодом долгочасовых тренировок у зеркала. Одна нога расслаблена, вдоль нее рука с портфельчиком, вес тела на второй ноге, юбка, облегая форму тела, красиво подчеркивает весьма взрослую попку. Головка чуть наклонена к плечу, взгляд слегка из-под ресниц.

   – Хороша Вера, – сказал я вслух. – Где ж твои почти восемнадцать-то?

   – Восемнадцать, – ответила девушка, слегка шевельнув головой, что вызвало колыхание мелированного моря волос. – Три месяца назад.

   – Ты откуда знаешь? – спросил я Светлану мысленно.

   – Саныч о ней давно думал, она была его заветным бзиком, – ответила Светлана мысленно. – Я о ней навела справки и не только справки, пока были над Землей.

   – «Не только» – это как? – подумал я снова.

   – Я послала за ней понаблюдать киборга, пока «Клоп» косил биомассу, – ответила Светлана. – У меня даже есть вполне зрелые и способные к оплодотворению яйцеклетки этой капризули.

   – Ни фига себе! – удивился я вслух. – Это как получилось-то?

   – Что получилось, парниша? – ответила мне Вера, опять колыхнув море волос и удивленно "хлопнув" ресницами. – Ты просил, я подумала и зашла.

   – Дело случая, – отозвалась Светлана мысленно. – Девушка лежала в больнице в Архангельске, обследования по женским вопросам, родители у нее оказались дотошными людьми. Вот я и заказала необходимый материал.

   – Как заказала? – удивился я еще больше, сказав опять вслух.

   – Мальчиша, ты о чем? – Вера опять "хлопнула" ресницами. – Заказы – это твоя часть развлечения, сладенький. Порадуй девушку шампанским и хорошим шоколадом, она тебе всей душой и, возможно, телом отзовется.

   – Да так, – отозвалась Светлана мысленно. – Найти адрес и контакты врача для меня не проблема. Поговорила с ним по телефону, все и образумилось.

   – И как образумилось? – удивился я мысленно. – А самое главное зачем?

   – Просто. – Ответила Светлана. – Контейнер с замороженными клетками киборг забрал из условленного места. А к вопросу «зачем», так хотелось изучить, кто так Саныча думами загружает, да может, ему и ребенка захочется.

   – Ребенка? – совсем потерялся я, сказав это опять в слух. – Какого ребенка?

   – Ого, парниша! – удивилась Вера вслух, сделав большие глаза. – Ну, там "туда-сюда", я, как бы, не против, но только с презиком. Меня родичи живьем съедят, если залечу!

   – Тьфу ты, Светлана! – перестань мозги пудрить, вспылил я.

   – Сладенький, меня Вера зовут, – обиделась Вера, надув губки еще больше. – Я понимаю, что мы с тобой только "туда-сюда" сделать встретились, но я же могу и обидеться.

   – Сергей, я же тебе говорила, что можно сделать нормального ребенка, – сказала Светлана мысленно. – Ты что забыл что ли?