Текст книги "Невеста Короля Воронов (СИ)"
Автор книги: Константин Фрес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)
– Нравится тебе твое новое жилище? – спросил Бражник, неспешно избавляясь от плаща.
Его голубые глаза хоть и улыбались, но в них было заметно волнение, и Бьянка вдруг ужасно смутилась, совсем как невинная юная девочка, понимая, что сейчас произойдет, и зачем ее молодой муж поплотнее задернул тонкие шелка, закрывающие вход.
Он осторожно, чтобы не вспугнуть свою легкокрылую Мнемозину, присел на краешек ее ложа, и она, все так же смущаясь, пряча глаза от его незрячего взора, помогла расстегнуть ему его узкие алые шелковые манжеты, распустила застежки одежды на его груди.
– Ты боишься меня? – спросил Бражник, осторожно приглаживая ее белоснежны локоны.
– Нет, вовсе нет, – ответила Бьянка, когда его пальцы скользнули по ее шее, по обнаженным плечам и часто вздымающейся груди.
– Отчего же тогда так сильно бьется твое сердце? – спросил Бражник. – Не бойся, хрупкая Мнемозина; я не обижу тебя и не причиню тебе боли. Бражники умеют любить своих женщин, – его губы тронула улыбка, и Бьянка едва не задохнулась от волнения, когда его пальцы нащупали застежку и принялись распускать ее, освобождая тело девушки от одежды. – Чего же ты боишься, моя чудесная бабочка?
Он ослабил шнуровку на корсаже, шитом голубыми и серыми шелками, стащил с ее белоснежного плеча тонкую, почти невесомую ткань сорочки, отороченной кружевами, и прижался губами к ее плечу. От невинного касания его губ Бьянка вскрикнула, но тотчас рассмеялась, пряча свое смущение.
– Я не знаю, – прошептала она, млея от ласк, от рук Бражника, разглаживающих ее белоснежную молочную кожу, от его губ, жадно прихватывающих ее соски, выскользнувшие из платья. – Я не знаю, как это – быть с тем, кого так сильно любишь… вынесет ли мое сердце это счастье?
– Вынесет, моя смелая Мнемозина, – ласково ответил Бражник, скидывая свои пестрые шелка и освобождая девушку от ее белого атласного платья. – Не бойся.
Он осторожно освободил ее от платья и уложил на шелковые простыни, сам улегся рядом, поглаживая ее прекрасное тело. В его руках обнаженная Бьянка была покорна и мягка, как воск, и Бражник, гладя ее, лаская ее мягкую нежную кожу, так легко заливающуюся румянцем, любовался ею, жадно и неумело припадая поцелуями к ее подрагивающему животику. Эти касания его горячих губ казались Бьянке слаще и прекраснее всех поцелуев, что она знала. Она и не знала, что поцелуи, даже неумелые и немного грубоватые, могут быть такими пьянящими, желанными и чудесными. Она обвила прекрасными белоснежными руками плечи Бражника и привлекла его к себе, не в силах насытиться его ласками, желая чего-то большего, не в силах оторваться от своего возлюбленного, и почувствовала, что и он дрожит под ее ласкающими ладонями, будто боится своим неловким движением спугнуть или причинить боль.
Запах ее желания, такой же сладкий, как запах роз, вскружил голову Бражнику. Его подрагивающие пальцы ласкали Бьянку меж стыдливо разведенных ножек, и девушка постанывала, пряча пылающее лицо у него на плече, прогибаясь под его ласками и прижимаясь к нему крепче.
Никого раньше Бьянка не жаждала настолько сильно, и никогда не боялась так, как сейчас. Когда член Бражника коснулся ее мокрых губок, Бьянка вскрикнула и вцепилась в плечи своего мужа ногтями так, словно боялась первой боли. Первое проникновение было осторожным и нежным, и Бьянка затихла, прижавшись к Бражнику изо всех сил, целуя его подрагивающее плечо.
– Теперь ты моя, – выдохнул Бражник, жадно толкаясь в узкое лоно Бьянки, сжавшейся от смущения, не ожидавшей такого жаркого желания от Бражника – того, кого она знала лишь строгим воином, рыцарем без страха и упрека. – Моя, прекрасная белоснежная Мнемозина! Моя…
– Твоя, – шептала Бьянка, разводя колени шире и принимая Бражника в свое тело глубже, млея от его первой страсти, от его жадности и восторга, от его обожания, с каким он овладевал ею, заглядывая в ее запрокинутое лицо. – А ты мой, верный и смелый рыцарь! Мой… Мы навсегда будем вместе, навсегда!
Голос Бьянки распался на жалкие нежные стоны, она обняла ногами Бражника, жестко и резко толкающегося в ее тело, утопая в блаженстве, и он жадно целовал ее постанывающие губы, а налетевший ветерок, чуть приподнявший тонкую шелковую штору, охладил их разгоряченную кожу, сплетенные воедино тела, ласкающиеся друг к другу.
Бьянка уже не жалела ни о чем; ни опрошлом, полном ужасов, ни о потере родных. Она познала и вкусила настоящую любовь, которая грела и ласкала ее сердце, и перед нею было много-много лет, которые она проведет с любимым.
…Над новым королевством Воронов расцветало юное и прекрасное лето.
