Текст книги "Чумной корабль"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Джек Дю Брюл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА 35

Макс ломал голову над тем, как выбраться из подземной крепости, и решение могло быть только одно. Во время ночного набега он обнаружил троих охранников на лестничной клетке, которая вела к гаражу, и понимал, что ему их так просто не обойти. Ковач превратил его физиономию в фарш, и у любого охранника это неизбежно вызовет подозрение.

Он не выходил через парадную дверь – значит, предстоит смываться через заднюю.

Макс покинул свое укрытие в туалете административного крыла и пробрался в генераторную. От немногих сотрудников, повстречавшихся в коридорах, он в целях безопасности старался отворачиваться. Зайдя за угол, ближе всего расположенный к помещению, где реактивные двигатели раскручивали турбины, приводившие в действие энергогенераторы, Макс увидел, что Ковач распорядился и здесь выставить охрану. Хэнли уверенной походкой направился по коридору. Охранник, совсем мальчишка, лет двадцати, не больше, в синей, похожей на полицейскую форме и с полицейской же дубинкой на поясе стал присматриваться к нему.

– Как служба? – непринужденно обратился к нему Макс еще издали. – Понимаю, морду мою от гамбургера не отличишь. Понимаешь, какая-то банда психов, протестующих против абортов, отделала меня вчера в Сиэтле на митинге. Только сейчас и добрался.

– Здесь проход воспрещен, если у вас нет соответствующего значка.

Молодой человек изо всех сил старался говорить официальным «взрослым» тоном, но это ему удавалось плохо.

– Вот оно как? А мне, кроме этого, ничего не выдали. – Макс вытащил из карманов две последние бутылки воды. – Вот они.

Не став предлагать парню напиться – а вдруг еще откажется? – Макс кинул ему одну. Тот неловко поймал ее и впился взором в Макса, который, глуповато осклабившись, стал отворачивать крышку своей, а отвернув, шутливо отсалютовал бутылкой.

Жажда, по-видимому, пересилила дисциплину, и молодой охранник отсалютовал в ответ. Запрокинув голову, юноша приставил к губам бутыль и стал жадно пить. В этот момент Макс сделал выпад, достойный олимпийского чемпиона по фехтованию, и ребром руки изо всех сил заехал мальчишке по шее.

Тот, дернувшись, даже не смог по-настоящему поперхнуться – просто стоял, издавая булькающие звуки и прижав руки к глотке в отчаянной попытке вдохнуть. Макс мощным ударом в челюсть сбил охранника с ног и тут же склонился проверить, дышит ли тот. Охранник был в глубоком обмороке. Ничего, жить будешь, подумал про себя Макс. А вот голосок я тебе подпортил, и, похоже, всю оставшуюся жизнь будешь сипеть.

Макс открыл дверь в генераторную. В диспетчерской не было ни души, и, если судить по показаниям приборов, всего один из двигателей обеспечивал энергоснабжение. Макс, подтащив обмякшее тело охранника к металлическому столу, приковал его запястья к ножке стола. Втыкать в рот кляп необходимости не было.

Хэнли хотел было придумать, как вывести из строя энергоустановку и таким образом лишить респонсивистов возможности передать сигнал, но в конце концов решил, что это напрасная трата времени. Наверняка где-нибудь поблизости припрятан аварийный источник питания. Он ведь не все их хозяйство успел обойти, помещений здесь вон сколько. Следовательно, сигнал так или иначе пойдет в эфир. Вот если разыскать, где этот аварийный источник, тогда им придется повозиться. А это означает выигрыш во времени. И недурной – Макс мог бы скрываться здесь несколько часов или даже дней. Они просто не станут его искать здесь – наверняка либо сочли его покойником, либо уверены, что он сбежал и прячется где-нибудь снаружи. Знай они, что диверсант проник в святая святых – в бункер, охрана вмиг прочесала бы все закоулки.

Макс даже не решался представить себе, какую участь уготовил бы ему Ковач.

Хэнли не сомневался, что Кабрильо получил его сообщение, как не сомневался и в том, что Председатель давно придумал план уничтожения передатчика, задолго до того, как Сэверенс успеет передать условленный сигнал. Поэтому Макс, выбросив из головы передатчик, сосредоточил внимание на том, как побыстрее выбраться отсюда.

Четыре двигателя лежали в ряд. Это были толстенные трубы; с одного конца они всасывали воздух, из другого наружу устремлялись отходящие газы. Четыре выхлопные трубы были соединены в одну пошире, проходящую сквозь стену. На ней был смонтирован и теплообменник; он располагался буквально в нескольких дюймах от того места, где сходились трубы, служившие для охлаждения выхлопных газов. Воздухозаборник работал по тому же принципу, только наоборот – здесь имелся единственный трубопровод, разветвлявшийся соответственно числу турбин, то есть на четыре отдельных канала. Макс предпочел бы именно этот путь, однако каналы располагались в десятке футов от пола, без стремянки не обойтись.

– Если Хуан потянул, потяну и я, – пробормотал Хэнли, вспоминая эпизод с бегством Кабрильо с борта «Золотого рассвета».

Он отыскал и инструменты, и противошумные наушники на рабочем столе в глубине диспетчерской и проскользнул через дверь в главное помещение генераторной. Наушники снижали рев двигателей до приемлемого уровня. Перед тем как приступить к работе, Макс проверил красный шкаф. Не изучив, что в нем, недолго и на тот свет угодить.

На каждой из четырех выхлопных труб имелось выпускное отверстие на болтах. Макс стал откручивать трехдюймовые болты, внимательно следя, чтобы ни один из них, не дай бог, куда-нибудь не закатился. Впервые он разобрал двигатель еще десятилетним мальчишкой, и с тех пор любовь к технике не остывала. Работал Макс сноровисто, быстро и со знанием дела. Один болт решил оставить, только ослабив его, но так, чтобы можно было свободно откинуть на необходимое расстояние крышку смотрового люка. Хотя двигатель, соединенный с этой выхлопной трубой, не работал, от скопившихся в ней газов глаза Макса заслезились.

Из выдвижного ящика рабочего стола Макс захватил горсть болтов покороче и потолще. Они были чуть узковаты, но это вряд ли бросится в глаза тому, кто будет осматривать помещение. Если турбину запустят, они под давлением вылетят из люка как пули, но это Макса уже не волновало. Вернув на место инструмент, он вновь осмотрел так еще и не пришедшего в себя молодого охранника и убедился, что тот дышит.

В красном шкафу хранился пожарный инструментарий – топоры, термодатчики и, что самое ценное, кислородно-изолирующие приборы с похожими на противогазные масками и баллонами. Поскольку в случае возникновения пожара самым вероятным продуктом возгорания будет авиационный керосин, здесь имелись и два серебристых теплозащитных костюма, способных выдержать очень высокую температуру.

Макс успел разглядеть все это хозяйство во время первого визита в генераторную, именно тогда в его голове мгновенно созрел план побега. Отстегнув капюшон одного из костюмов, он натянул его на голову, потом, подумав, отстегнул капюшон второго костюма и натянул поверх первого – пусть, по крайней мере, хоть голова будет защищена получше. Башмаки оказались на пару размеров велики. Макс подтащил к смотровому люку оба пневмоцилиндра. Защитное одеяние сковывало движения, он казался себе роботом из старого-престарого научно-фантастического фильма. От емкостей к костюму шли бронированные шланги, присоединявшиеся к нему на уровне бедра с помощью клапана. Макс предпочел бы прихватить побольше воздуха, но после того, как его обработал Ковач, он не годился в тяжелоатлеты.

Запихнув баллоны в воздуховод, он стал забираться внутрь. Люк был очень узким, но Макс знал, что после разветвления диаметр трубы увеличится. Лежа на спине, он повернул люк и нанизал пару болтов для маскировки.

Приладив как следует капюшон, Макс отвернул воздушный клапан и сделал вдох. Воздух был затхлым и сильно отдавал металлом. Макс понятия не имел, сколько ему ползти по этой трубе, чтобы выбраться наружу, не знал он и то, что его ожидает в конце странствия, но иного выбора не оставалось.

Толкая баллоны перед собой, он сумел продвинуться на несколько дюймов. В трубе была кромешная темень, а рев работающей турбины эхом отдавался в голове.

Боль в груди была переносима, так сказать, ощущалась «в фоновом режиме», как напоминание о недавнем избиении. Но долго это не продлится, Макс знал, скоро боль станет мучительной. Как когда-то сказал ему Линк, боль – это отвлечение. Это было во время прохождения подготовки в рамках спецназа ВМС США. Это просьба вашего организма прекратить какое– либо воздействие на него. Но ведь не ко всем же просьбам мы прислушиваемся. Пока что боль можно игнорировать.

Макс прополз по пластинам теплообменника и добрался до коллектора, где все четыре трубы соединялись. Даже через защитный костюм чувствовался жар, будто он стоял у распахнутой настежь стеклодувной печи. Еще хуже стало в главной трубе. Источник выхлопных газов находился всего в тридцати футах, и, даже миновав охлаждающее устройство, они все же оставались страшно горячими. Словно стоишь у сопла работающего двигателя.

Сила выхлопа походила на ураганный ветер. Без двух костюмов и кислорода Макс отравился бы угарным газом, а тело его вскоре превратилось бы в хрустящий картофель. Даже в двойной тепловой защите он обливался потом; казалось, каждая пора изливала его галлонами.

Главная труба имела в длину около шести футов и шла вверх под небольшим углом. Макс стал натягивать на себя огнеупорные ремни крепления кислородных баллонов, отчаянно сопротивляясь раскаленному вихрю. Пока он натягивал ремни на плечи, нога, которой он уперся в запасном баллон, соскользнула. Баллон, подхваченный потоком выхлопных газов, с грохотом понесся по трубе.

Макс попытался идти, но давление на спину было слишком большим. Каждый шаг был связан с риском падения, и тогда поток газов подхватит его, словно контейнер пневмопочты, и понесет с бешеной скоростью. Макс вынужден был опуститься на четвереньки и вслепую ползти вперед. Макс чувствовал, что кожа на коленях и на руках вздулась пузырями. И это невзирая на высокотехнологичный защитный костюм и такие же перчатки! Баллон на спине давил так, что ребра трещали.

Он дюйм за дюймом пробирался дальше, труба уже, судя по всему, проходила по земле, что значительно снизило температуру. Давление выхлопных газов не ослабевало, обожженные ноги по-прежнему страшно саднили, но хоть новых ожогов не было.

– Боль… можно… игнорировать, – чуть ли не по слогам повторял Макс в такт движениям.

Хуан распорядился, чтобы авиаматку запустили, как только «Орегон» войдет в зону острова Эос. Гомес Адамс управлял беспилотным летательным аппаратом с пульта позади Кабрильо. Только Председатель и Хали дежурили в течение первых часов, самых тяжелых, самых опасных и ответственных, и дело здесь было не в компетенции. Просто он предпочитал быть рядом со своими людьми в подобные моменты. Эрик, Марк и остальные уже знали, что он прикажет в ту или иную минуту, будто прочитывали мысли командира, что позволяло экономить секунды, драгоценные мгновения, от которых иногда зависела жизнь и смерть людей.

Эдди оставался внизу, там, где находились лодки, и вместе с Линком был занят подготовкой прочной надувной лодки. На Эос имелся лишь один док, и можно было предполагать, что он охраняется как положено, но другого способа пробраться на остров не было. Видеокадры, полученные в реальном времени с борта беспилотника, дадут общее представление об обороне острова. Внизу готовили к погружению «Номад-1000» на случай, если понадобится самый большой из их двух подводных аппаратов, подтаскивали баллоны и оборудование для проведения подводной атаки в составе десяти человек. Те, кто на «Орегоне» отвечал за оружие, тщательно изучили каждый ствол на корабле, гарантируя боеспособность и наличие необходимых боеприпасов. Джулия тоже была внизу, в медпункте: она, как и все, готовилась к худшему из сценариев.

Гомес и его команда работали не покладая рук, чтобы «вылечить» пострадавший в ходе спасения Кайла Хэнли небольшой вертолет «Робинсон». Пилот вертолета был не слишком удовлетворен результатами. Без надлежащей проверки, без контроля параметров он не мог гарантировать, что «птичка» взлетит. Все отдельные механические системы были в рабочем состоянии; вот только неизвестно, смогут ли они взаимодействовать. Лифт поднял вертолет на главную палубу, техник прогревал двигатель – таким образом, все находилось в режиме пятиминутной готовности, но Адамс умолял Кабрильо не прибегать к этому режиму, разве что в самом крайнем случае.

Хуан бросил взгляд на цифры обратного отсчета на главном экране. У них в запасе оставался час и одиннадцать минут, чтобы отыскать Макса и вытащить его с острова. На самом же деле времени было еще меньше, потому что когда орбитальный баллистический снаряд врежется в Эос, мощнейший взрыв вызовет высоченную волну. В соответствии с расчетами Эрика волна будет распространяться в ограниченном диапазоне, и топография малонаселенного залива Мандалай в значительной степени уменьшит ударный эффект, но любое судно в пределах двадцати миль от Эоса ждут серьезные неприятности.

«Орегон» находился в пятнадцати милях от Эоса, когда беспилотник выдал изображение острова. Картинка медленно вырисовывалась на главном мониторе, будто серая унылая глыбища посреди весело поблескивавшего моря, которое и обеспечило этой части Турции название Бирюзового побережья.

Джордж провел беспилотник на высоте в три тысячи футов над островом длиной в восемь миль, достаточно высоко, чтобы гул двигателя оставался неслышимым, да и увидеть его было невозможно из-за быстро клонившегося к западу солнца. Эос представлял собой лишь нагромождение скал, поросших кое– где чахлыми сосенками. Он сфокусировал изображение там, где респонсивисты соорудили бункер, но ничего не было заметно. Все входы были надежно замаскированы от воздушной разведки. Единственным признаком могла служить мощеная дорога, упиравшаяся в невысокий пригорок.

– Хали, сделай захват, парочку кадров, и увеличь, – велел Хуан. – Вглядитесь пристальнее, поищите, там, где заканчивается эта дорога, явно должны просматриваться двери или ворота.

– Готово.

– Хорошо, Гомес, а теперь покажи нам, что там вокруг. Надо изучить побережье и пристань.

Джойстиком Адамс развернул беспилотник и направил его назад по морю, теперь можно было подойти к доку со стороны солнца. Пляж простирался всего на несколько сотен футов, и это был не шелковистый белый песочек, а отполированные водой каменюги. Пляж окружали голые утесы высотой свыше ста футов. Они казались неприступными, тут требовалось снаряжение альпиниста.

Пристань находилась точно в центре пляжа, это был Г-образный причал, предназначенный для приема грузовых судов относительно небольшого водоизмещения, доставлявших материалы и оборудование для постройки сооружения. Дорога на вид была прочной и по ширине вполне годилась для экскаваторов и бетономешалок, в свое время заполонивших остров. Здание из рифленого металла располагалось как раз в том месте, где к причалу подходит дорога. Обрамлявший плоскую крышу парапет обеспечивал полный контроль прилегающей территории. Прекрасно обозревались и подступы с моря. Судя по всему, постройка выполняла роль и караульного помещения. Позади стоял припаркованный пикап.

Были различимы и фигуры двоих охранников с мощным биноклем на крыше, вооруженные автоматическим оружием. Другая пара охранников патрулировала причал, а еще двое следили за пляжем.

Все линии связи и электроснабжения проходили под землей, поэтому не было возможности вывести их из строя, чтобы изолировать караульное помещение. Хуан предполагал, что вопросами безопасности занимался Зелимир Ковач, и он не замедлит поставить в известность находящихся в бункере лиц о любом подозрительном происшествии, а те, в свою очередь, позаботятся о полной изоляции подземных помещений.

– Переключитесь на инфракрасное отображение, – распорядился Хуан.

Картинка на мониторе изменилась, теперь было видно лишь излучаемое охранниками тепло. По две пары охранников занимали посты на каждом утесе, который, кстати, не был заметен при визуальном просмотре.

– Что это за следы рядом с парнями на утесах? – спросил Джордж.

– Остывают двигатели небольшой мощности. Скорее всего, мотовездеходы, как в Коринфе. Здорово на них погонять, конечно, если никто по тебе палить не вздумает.

Кабрильо больше заинтересовал сигнал, исходящий от дороги. Это была трасса отвода отработанных газов энергоустановки, как пояснил Эрик. Они проделали отличную работу по маскировке температуры. Даже весьма опытный наблюдатель подумал бы, что это разогретая солнцем за день дорога излучает тепло. Тускло-оранжевая линия протянулась и вдоль причала, потом расширялась почти на всю пристань.

Распылитель, подумал Хуан, еще один способ замаскировать теплоотводы.

Однако коллекторов воздухозаборника он не увидел.

Кабрильо нажал кнопку конференц-связи, теперь они могли говорить втроем – Эдди, Линк и он.

– Что думаете по этому поводу?

Он уже знал ответ Эдди.

– Будет много мяса и никаких гарантий. Есть детальное изображение участка, где кончается дорога?

– Хали, теперь работаем там.

– Все на экране, – доложил Касим.

Новые кадры замелькали на мониторе, все пристально всматривались в картинку. Дорога просто упиралась в холм. Они знали, что должны быть двери для входа в бункер, но замаскированы они были безукоризненно.

– Все зависит от того, как и чем они вооружены и как защищены; в принципе, мы могли бы пробиться, – произнес Эдди, но без особого энтузиазма.

– Мы не знаем, что потребуется – парочка унций «С-4» или крылатая ракета.

– Тогда придется воспользоваться «Кочевником», подобраться вплотную к берегу и попытаться найти воздухозаборники. Понадобится факел, чтобы потом выйти из трубы. После того как мы заберемся внутрь ее, – сказал Эдди. – Жаль только, что нет у нас средства оттянуть заход солнца.

Орбитальная траектория российского спутника определила время атаки, и тут уже ничего нельзя было изменить. Хуан посмотрел на часы как раз в тот момент, когда после единицы возникли два ноля. Им оставался ровно час.

– А чем заняты те два охранника, что на пристани? – спросил Джордж.

Камеры снова перевели в режим визуального наблюдения.

– Наверняка исполнением своих обязанностей. Чем еще им заниматься? – рассеянно заметил Хуан.

– Мне кажется, что-то есть там, в воде. Надо сделать еще один облет и присмотреться.

В темноте Макс не мог определить, сколько воздуха еще оставалось в баллоне, но по его прикидкам, он полз минут двадцать. И сколько полз, изо всех сил старался дышать неглубоко, экономя драгоценный воздух. Казалось, проклятой трубе конца не будет. Что впереди, что позади – сплошная чернильно-черная темень.

Миновало еще десять минут, и дышать стало труднее. Баллон стремительно пустел. Скоро, совсем скоро он истратит остатки воздуха, а затем задохнется. Проведя большую часть жизни на море, Макс всегда был уверен, что погибнет, утонув, – но уж никак не в раскаленном вихре отработанных газов.

Макс упрямо полз на четвереньках. Снаружи костюм почернел, обуглился, в отдельных местах зияли дыры, в особенности на коленях. Второй слой защиты очень пригодился.

С Кайлом будет все хорошо, подумал он. Макс не сомневался, что чего бы это ни стоило, Хуан вновь спасет его сына. И воспользуется другим способом депрограммировать его разум. Председатель никогда не совершал одной и той же ошибки дважды.

Погибнуть ради спасения ребенка, размышлял он. Нет более серьезной причины рискнуть жизнью. Когда-нибудь Кайл признает важность этого жертвоприношения – по крайней мере, Макс на это надеялся и молился, чтобы его дочь простила брата за смерть их отца.

– Боль… можно… игнорировать.

Было такое чувство, что он восходит на Эверест. Приходилось делать глубокие, очень глубокие вдохи, чтобы вобрать в себя как можно больше воздуха, но всякий раз, когда Макс вдыхал, ребра его вопили от боли. И сколько бы воздуха он ии вдыхал, легкие казались ненасытными.

Вдруг его рука наткнулась на что-то в темноте. Его натура технаря была оскорблена. Шахта для отвода выхлопных газов должна быть абсолютно чистой, продутой, как аэродинамическая труба. Ощупав незнакомый предмет, он невольно усмехнулся. Это был запасной баллон, тот самый, что, выскользнув у него из-под ноги, умчался прочь, увлекаемый потоком раскаленного воздуха. В безумном полете баллон наконец остановился, когда ноток ослабел, заняв позицию вдоль трубы в полном соответствии с присущей ему аэродинамической формой.

Макс поспешно отключил почти исчерпанный баллон и подсоединил новый. Воздух в нем был таким же затхлым и отдавал металлом, но теперь это его волновало мало.

Пятнадцать минут спустя он увидел столь желанный свет в конце туннеля. Труба расширилась и уплощилась, это был распылитель, служащий для маскировки имевших высокую температуру выхлопных газов от воздушной разведки. Давление горячих газов уменьшилось, Макс снял баллон и лег на живот, чтобы сползти в распылитель. Снаружи отверстие было забрано вертикальными металлическими полосами, чтобы кто-нибудь невзначай или намеренно не забрался внутрь трубы.

Он увидел, что море плещется футах в восьми ниже. Макс попытался просунуть голову между металлических полос. Тщетно. Он понятия не имел, что там, по обе стороны от тупика, в котором он оказался. Теперь оставалось положиться на удачу.

Макс повернулся и задел баллоном металл решетки. Лежа на боку, он не мог размахнуться как следует. Пришлось немного отодвинуться. После этого Макс попытался еще раз ударить баллоном по прутьям. Соленый морской воздух и выхлопные газы способствовали коррозии металла, и после пятого по счету удара один из прутьев отлетел. После этого Макс атаковал следующую полосу и еще одну.

В приливе сил Макс отогнул все три полосы и просунул голову наружу. Ниже распылителя тянулась узкая платформа, а справа он увидел лестницу, ведущую вверх. Едва он повернулся, чтобы посмотреть налево, как чья-то рука схватила его. Макс и опомниться не успел, как его стали вытаскивать из шахты. Некоторое время спустя он уже лежал на пристани, а рядом стояли два охранника с автоматами в руках. В отличие от самого первого охранника, мальчишки из генераторной, с которым Макс расправился одним махом, у этих двоих был вид профессионалов.

– И что же нам здесь понадобилось, дружище? – вопросил охранник.

Макс даже не успел стащить шлем с головы, да и после страшного шума, в котором он провел столько времени, он толком и не слышал охранника. Едва он попытался стянуть шлем, как оба будто по команде положили палец на спусковые крючки. Один из охранников отошел, чтобы дать своему товарищу подойти к Максу и сорвать с его головы шлем.

– Кто ты такой? – требовательно спросил он.

Привет, ребята! Я – Дасти по кличке Пыльная Труба. Из компании «Трубочисты Акме».