Текст книги "В водовороте века. Мемуары. Том 3"

Автор книги: Ким Сен

Жанр:

Биографии и мемуары

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

– Уважаемый Председатель! Тот белый конь, что вы подарили нашей семье, превратился вот в эту авторучку. По вашему совету мы щедро кормили лошадку и стали использовать ее по хозяйству. Но вскоре пришлось обменять лошадь на вола: опасались, как бы ее не забрали военные. Тот вол и кормил всю нашу семью. После освобождения отдали мы его в артель. Когда мы собрались возвращаться на Родину, в артели заплатили нам за вола. На эти деньги купила я вот эту авторучку. Дарю ее вам, чтобы у вас хорошо шли государственные дела, чтобы вы здравствовали долгие лета. Так что примите, пожалуйста, этот скромный подарок.

Я с глубоким волнением вспоминал необычную историю нашей многострадальной нации, которая была очень ярко отражена в жизненном пути семьи Чо Тхэк Чжу. Весьма символично, что подаренный старику белый конь вдруг превратился в авторучку.

– Благодарю вас, матушка! Как вы и желаете, я постараюсь жить долго и верно буду служить народу.

15 августа того же года, когда все жители страны отмечали 16-ю годовщину со дня освобождения Родины, я навестил дом Чвэ Иль Хва, что стоял на берегу реки Тэдон. В комнатах, где еще не выветрились свежие запахи новоселья, раздавался звонкий смех детей, радующихся празднику. Место для этого многоэтажного здания я выбрал сам, а чертежи проекта просмотрел с тщательностью. Дом был построен специально для писателей и ветеранов антияпонской революции. К тому времени в Пхеньяне не было лучших, чем этот дом. Жилой квартал Кенсан, где он находился, пхеньянцы образно сравнивают с желтком яйца.

– Вам нравится квартира, матушка?

– Да что вы! Я впервые в жизни поселилась в таком великолепном доме.

Как бы желая продемонстрировать прелесть вида, открывающегося из окон нового дома, хозяйка распахнула их настежь, и засверкала река Тэдон. Прохладный ветерок с реки шевельнул пряди ее волос, поседевших от неисчислимых жизненных тягот.

– Вы всю жизнь провели в горных захолустьях, поэтому я выбрал вам дом на берегу реки. Может быть, вы тоскуете по горам?

– Да нет, что вы! Мне лучше любоваться рекой Тэдон. Какое счастье жить на берегу реки!

– Но все-таки, мне кажется, наступают минуты, когда вы тоскуете по горам. Давэйцзы-то сам по себе неприветливый край, мало уютный для человеческой жизни. А вот воздух там был прекрасен! Если захотите подышать лесным воздухом поднимитесь на гору Моран. Зная, что вы будете тосковать по горам, я выбрал для вас дом вблизи горы Моран. Так что почаще совершайте туда прогулки. Когда построим дом получше выберу для вас новую квартиру.

– Мы очень довольны этой квартирой, уважаемый Председатель. Нам достаточно и того, что мы живем очень близко от вас.

Чвэ Иль Хва проводила меня на улицу, аж до подъезда. Когда я протянул на прощание руку, она крепко обхватила ее руками и, волнуясь, задала многозначительный вопрос:

– Скажите, уважаемый Председатель, рядом с вами имеются искусные врачи?

Я даже чуть растерялся от неожиданного вопроса.

– Конечно, есть, даже их много. Но почему вы об этом спрашиваете?

– Вспомнила, как вы страдали от простуды. Вот и беспокоюсь, как бы вас снова не постигла такая чудовищная болезнь. Берегитесь…

– Не беспокойтесь, пожалуйста, матушка. Я совершенно здоров. К тому же я теперь не боюсь простудиться, так как рядом со мной проживаете вы, матушка Чвэ Иль Хва, хорошо умеющая лечить простуду.

Расставшись с Чвэ Иль Хва, я погрузился в глубокое раздумье. С любопытством осматривал центральные улицы столицы, ликующие толпы людей в праздничном настроении. Улица Сынри (Победа – ред.), улица Инмингун (Народноармейская – ред.), все другие главные улицы столицы, где зажжен факел движения за строительство 20 тысяч квартир, создавали свой неповторимый облик города, вобрав в себя великолепные здания учреждений и многоэтажные жилые дома. За восемь лет после войны десятки тысяч жителей столицы переселились из землянок в новые жилые массивы, рожденные в ходе выполнения громадной программы восстаноаления и созидания.

Но эти стройки означали только наши первые шаги. К тому времени более половины жителей столицы все еще ютились в жилищах, далеких от цивилизации, – в полуземлянках и однокомнатных квартирах. Да, в горниле антияпонской и антиамериканской войн все они понесли такие горькие жертвы и пережили такие муки, которых ни одной нации в мире не приходилось переживать. Где же еще на свете найдешь такой народ, как наш, который пролил столько крови, вынес столько страшных мучений, страдая от пронизывающих до костей холодных ветров и голода? Поэтому на благо этих людей надо больше строить хороших домов, больше изготовлять хороших тканей, больше открывать великолепных школ, больше воздвигать домов отдыха и больниц. К нам, на свою Родину, пусть возвращаются с чужбины больше соотечественников. Их зовет к нам тоска по Родине. Содействовать этому-это и есть дело всей моей жизни во имя народа, тех, кто спас меня от той тяжелой болезни, от смертельно опасных моментов. Долго размышлял я ночью и не мог сомкнуть глаз.

К сожалению, Чвэ Иль Хва скончалась много лет назад. Сейчас прах ее погребен на Кладбище патриотов. Ее сын Чо Ен Сон, проводивший нас тогда до Бажэныоу, и дочь, носившая нам питьевую воду, стали уже дедушкой и бабушкой, которым самим уже стукнуло по семьдесят. Их счастье, что вторую половину своей жизни они проводят на освобожденной Родине.

От Пхеньяна до Давэйцзы тысяча ли. И прошло около 60 лет с той поры, когда я прощался с тем тихим ущельем покрытым толстым слоем снета. Но шум тайги, оберегавшей одинокий горный приют старика Чо Тхэк Чжу от свирепых снежных бурь, и сегодня неумолкающим эхом звучит в моих ушах.

ПРИМЕЧАНИЯ