Текст книги "Американский демон (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 35 страниц)

Квен дернулся, и даже Эласбет сдержала свой формирующийся протест.

– Здесь? – спросила она, и меня пронзила волна тревоги.

– Я очень сомневаюсь, что Лэндон нацелит баку на тебя. – Раздражённо ответил Трент. – Ты можешь остаться и присмотреть за ними, пока они спят. Вот, – твердо добавил он.

– Са'ан… – запротестовал Квен.

Мне это тоже не нравилось, но если они спорили о том, где Эласбет собиралась вздремнуть днем, они не думали о том, сколько раз на меня нападали.

Трент повернулся к Квену, его брови с вызовом приподнялись.

– Ты должен остаться с ней. Твоя аура совсем не похожа на мою или Рейчел, – отрезал он.

Выражение лица Квена ожесточилось, показывая его обиду.

– Я не останусь в безопасной комнате, когда ты играешь с хищником, Са'ан.

– Зак тоже, – продолжил Трент, как будто Квен ничего не сказал. – Ему может быть полезна запертая дверь, которую нельзя открыть снаружи, пока мы разговариваем с баку.

Зак оторвал взгляд от стола, и Люси захлопала в ладоши, когда хлопья с его носа упали. Выражение его лица было смесью бравады и страха. Что из них победит? – задумалась я.

– Мы с Рейчел можем связаться с баку, – сказал Трент, привлекая мое внимание. – Если эльфы создали его как оружие, то есть способ сдержать его.

– Нет, – стоически сказал Квен. – Больше нет. Мы с твоей матерью пытались.

– Жаль, что ты не помнишь как, – сказал Трент, как мне показалось, с необычным количеством желчи, но Трент тоже устал.

Губы Квена дернулись.

– Скорее всего, неудача произошла не с нашей стороны, а со стороны Ордена. Возможно, именно поэтому они сочли нужным стереть у нас воспоминания об этом.

Я медленно двинулась вперед и поправила юбку, чтобы прикрыть колени.

– Что ты помнишь?

– Почти ничего, – сказал он низким голосом. – Баку подобен ветру или воде, но даже ветер и вода подчиняются правилам гравитации и давления, а баку – нет.

Трент посмотрел на Квена с новым недоверием.

– Моя мать обращалась к Алу за помощью?

Квен сделал медленный вдох.

– Нет, Са'ан.

Я откинулась на подушки. На первый взгляд мне казалось, что воспользоваться мудростью демона легко – легко и с минимальными очевидными затратами. Но заступаться за демона было нелегко, заставить других принять демона было нелегко, научиться жить среди людей как демон было нелегко. Возможно, я заплатила свои взносы другим способом. Надеюсь, что в конце концов это все равно не унесло мою жизнь.

– По крайней мере, не думаю, что она это сделала, – сказал Квен, задумчиво. – Она знала, что мне не нравится, когда она разговаривает с демонами, поэтому она скрыла это от меня. Пока не стало слишком поздно.

Квен внезапно поднялся, напугав меня.

– Извините, – сказал он со странным, удивительно болезненным выражением на лице, прежде чем прогнать его. – Мне нужно установить палатку в безопасной комнате.

Он вышел из утопленной гостиной, оставив меня хмуриться в раздумьях. Это было довольно неожиданно – и в этом был явный намек на давно скрытую сердечную боль. Прищурив глаза, я перевела взгляд с Трента на Квена в поисках каких-либо признаков сходства. Затем покачала головой и отбросила эту мысль. Даже с генетическим вмешательством они выглядели слишком непохожими, чтобы быть родственниками. Было очевидно, что Квен любил мать Трента, но из этого не следовало, что у них были отношения.

– Палатка? – спросила я, и внимание Трента обострилось.

– Кемпинг в помещении, – сказал он, приводя мысли в порядок. – Мы никогда не делали этого для дневного сна.

– Люси, Рей, – сказал Квен, присев на корточки за столом, чтобы встретиться с ними взглядом. – Ваша мама хотела бы вздремнуть с вами. Не хотите ли разбить лагерь?

– Вечеринка в палатке! – воскликнула Люси, ее глаза заблестели.

– Что такое вечеринка в палатке? – спросил Зак громким голосом, чтобы его услышала Люси, которая теперь требовала, чтобы ее спустили со стула.

– Вечеринка в палатке! Вечеринка в палатке! – пропела маленькая девочка, когда Квен умело заключил ее в свои объятия. – Зак, открой это, – потребовала она, указывая на кухонный шкаф. – Принеси зефир!

Рей не выглядела такой счастливой, но у меня было чувство, что это потому, что она смотрела на Трента, а Трент хмурился.

– Ты телеграфируешь, – предупредила я его, и он стряхнул с себя свое настроение, улыбаясь, когда подошел к маленькой девочке.

Эласбет тоже встала, но она была далеко не так искусна в сокрытии своих эмоций.

– Трент, если ты скомпрометирован, позволь Ордену разобраться с этим, – сказала она, рассказав мне, каким именно был их разговор во внедорожнике. – Тебе не нужно спасать мир.

– Я не спасаю мир, – сказал он, поднимая Рей и смахивая с нее хлопья. – Я спасаю себя и свою семью. Ордену все равно, умрет ли Лэндон, лишь бы они захватили баку. Весь мир знает, что у нас с Лэндоном идет личная война. Если он в конце концов умрет, как думаешь, кого обвинят? Лэндон добился бы успеха даже из могилы.

– Но ты не имеешь к этому никакого отношения, – запротестовала Эласбет.

– Когда это когда-либо имело значение? – спросил Трент, затем повернулся к Рей, усадил ее и попросил взять книгу для сна. Не сводя глаз с Трента, Рей неохотно взяла Квена за руку и вошла в свою комнату вместе с Люси.

– Вечеринка в палатке! – Люси снова крикнула, и Бадди подбежал к ним.

– Ты часто это делаешь? – спросила я, и легкое настроение Трента вернулось, хотя бы на мгновение.

– Э, да, – признался он, выглядя смущенным. – Но мы обычно ставим палатку внизу. Может быть, когда-нибудь Квен позволит нам спать под звездами. Прошу прощения. Мне нужно поговорить с Квеном.

Я кивнула, но он уже двигался, и я улыбнулась, услышав веселые требования Рей.

Это оставило меня наедине с Эласбет. Моя улыбка медленно погасла, когда она начала убирать высокие стулья. Она пыталась быть полезной. Я знала это чувство.

– Э, извини за это, – сказала я, смахивая оставшиеся хлопья в руку и бросая их в одну из мисок.

– За баку? – Эласбет взяла миски и пошла на кухню. – Это была не твоя вина. Я ценю, что ты проявляешь интерес и помогаешь Тренту с этим.

Интерес? подумала я, задаваясь вопросом, слушала ли она что-нибудь из этого.

– Нет, я имею в виду все, – сказала я, и она замерла, резким движением выключив проточную воду.

– Это раскаяние? – спросила она, насмешливо приподняв идеальные брови. – Скажи мне, Рейчел, – сказала она, сильно покраснев, – что бы ты сделала по-другому? Не заставляла меня вести себя как ревнивый ребенок, заставляя поверить, что ты платная шлюха, а потом старая подружка? Не арестовала Трента на нашей свадьбе? Не поощряла его отправиться в безвременье, где его выставили на аукцион в качестве раба? Или, может быть, решила не помогать ему пересечь континент, чтобы украсть моего ребенка?

Ах, это.

– Я старая подружка, – сказала я, думая о нашем времени в лагере. Мне было, наверное, одиннадцать, а Тренту тринадцать, но чем больше я вспоминала об этом, тем больше думала, что мы были вроде как друзьями. Или, возможно, враги с общим делом. – Я никогда не поощряла его отправляться в безвременье, чтобы получить древнюю эльфийскую ДНК, чтобы возродить ваш вид, – добавила я, не совсем понимая, почему я защищаюсь. – И если бы я не помогла ему добраться до Западного побережья, ты бы убила его в Альбукерке, чтобы успокоить свое уязвленное эго. Ты была тем, кто возложил на него это древнее требование украсть своего собственного ребенка обратно вместо того, чтобы установить опеку, как цивилизованные люди. Но что касается ареста его на вашей свадьбе? Ты это заслужила. Это все была ты. Тебе когда-нибудь приходило в голову спросить его, чего он хочет? Прошу прощения.

Высоко подняв подбородок, я направилась в комнату девочек, не удивившись тому, что тяжелая дверь за их шкафом широко открыта. Люси тащила свое одеяло в это пространство, Бадди хотел поиграть и потанцевать рядом с ней. Внутри комнаты Зак был занят расчисткой пространства. Рей стояла рядом с Квеном, держа его за ногу, когда он использовал скрепки, чтобы прикрепить второе одеяло к одному из шкафов.

– Что я могу сделать, чтобы помочь? – спросила я, думая, что большая комната больше похожа на хранилище, чем на шкаф с его герметичными шкафами с книгами, стеллажами с артефактами и картинами, сложенными друг на друга.

Но я остановилась как вкопанная, когда увидела маленькую стеклянную детскую бутылочку, стоявшую среди остальных. Я потянулась за ней, кончики моих пальцев покалывало, когда я взяла ее в руку. Я знала, не спрашивая, что это была бутылка, в которой когда-то была моя душа, импровизированный контейнер, когда мое тело было слишком разбито, чтобы сохранить ее в целости. – Ты сохранил ее? – сказала я, и дрожь пробежала по мне, когда палец проследил грубую спираль, которую Трент выгравировал внизу, чтобы запутать и направить мою душу.

Трент оторвал взгляд от крепления другого конца палатки к полке с древними эльфийскими безделушками, которые, вероятно, могли бы финансировать обучение в колледже целой средней школы.

– Ты хочешь забрать? – спросил он. – Я не мог ее выбросить, и мне всегда казалось, что в ней есть тень твоей души, как отражение. – Он заколебался, поморщившись при виде Люси, которая теперь бегала взад-вперед, чтобы принести свои мягкие игрушки, одну за другой. – Э, можешь организовать Люси? Может быть, помочь ей развеять это? Рей тоже еще нужно выбрать книгу.

– Конечно. – Я поставила бутылку обратно с тихим щелчком. Вероятно, здесь было безопаснее, чем на лодке Кистена. Пошатнувшись, я схватила Люси одной рукой и пошевелила пальцами, призывая Рей. Люси смеялась и хихикала, раскачиваясь. Рей выглядела испуганной, и я подняла ее, думая, что она пахнет как сникердудль. – Люси? – сказала я, садясь на одну из их низких кроватей. – Твой папа говорит выбрать трех.

– Всех. – Люси подтащила животных на своей кровати к одеялу на полу, чтобы затащить внутрь.

– Но почему? – сказала я, думая, что моей маме тоже нужна работа. – Там не будет места.

– Всех, – снова сказала Люси, поворачиваясь к коробке с игрушками после того, как освободила свою кровать.

– Есть идеи? – сказала я Рей, и она прижалась ко мне, держа в руках книгу о черной лошади.

Я вздохнула, мой взгляд обратился к открытой двери шкафа, когда голос Трента повысился в необычном гневе.

– Это единственное пространство, смежное с нашей нынешней жизненной ситуацией. Я с пониманием отношусь к твоему желанию оставить комнаты моей матери такими, какие они есть, но если у нее здесь не будет своего собственного пространства, я потеряю все, что приобрел. Я знаю, что у тебя есть способ проникнуть внутрь. Если ты мне не скажешь, я разнесу камин на части и сделаю свою собственную дверь.

Камин? – подумала я, решая, что он, должно быть, имел в виду чудовищный очаг на первом этаже. Клянусь, очаг был достаточно большим, чтобы припарковать там мой Мини. Что они сделают? Заложат крыло кирпичом?

Затем я вздрогнула, покраснев, когда поняла, что Эласбет стояла в дверях, тоже услышав это. Открываете неиспользуемое крыло поместья? Эласбет останется вздремнуть, хотя и на полу? Мои плечи опустились, и я почувствовала себя еще более одинокой, даже когда Рей сидела у меня на коленях, поглаживая книгу, как будто хотела отвлечь меня. Я знала, что Трент пытался найти способ успокоить всех, и возвращения Эласбет, в закрытое крыло или нет, может быть достаточно, чтобы купить несколько голосов анклава.

Высоко подняв подбородок, Эласбет пересекла комнату.

– Тук-тук, – весело сказала она, остановившись в дверях безопасной комнаты. – О, это прекрасная палатка. Люси, Рей, подойдите и посмотрите.

Мне было все равно, даже если она была лучше в этих материнских делах, чем я. Это было отстойно.

– Люси, – позвала я, поймав ее за руку, когда Рей соскользнула с меня. – Люси, подожди. Почему так много? – спросила я в последней отчаянной попытке доказать, что я тоже могу работать с маленькими эгоистами.

И Люси, и Рей колебались, Люси широко раскрыла глаза, а Рей поджала губы, как будто она уже знала и была недовольна этим.

– Джерри не боится грома, – сказала Люси, дотрагиваясь до жирафа, и хватка Рей на мне усилилась. – Бруно не боится темноты, – добавила Люси, глядя на крошечного медведя. – Петти не боится злых собак. Пятно не боится спутанных волос.

Я вдруг поняла, что Люси была в ужасе. Ее беззаботное головокружение было притворством. Она боялась не безопасной комнаты, а того, почему их попросили там поспать. Рей тоже боялась, хотя ее страх был одновременно и более очевидным, и более скрытым, когда она вцепилась в мою руку. Они знали, что что-то не так, и пытались быть храбрыми, притворяясь, что это не так.

Я тут же наклонилась, чтобы обнять их обоих, всех одновременно.

– О, Люси. Все будет хорошо, – сказала я, когда ее руки обвились вокруг моей шеи, цепляясь так, как будто она никогда не отпустит.

– Не уходи, – сказала она, тихо шепча мне на ухо. – Останься со мной и Рей-Рей. Останься с папой, Аббой и мамой в безопасной комнате.

Это чуть не разбило мне сердце. Сидя на полу в их комнате, я хотела сказать им, что таких вещей, как монстры, не существует, и что все будет хорошо. Но Люси знала. Она видела это воочию, будучи похищенной демоном-психопатом. Рей сбежала, но она видела, что это сделало с Трентом и Квеном. И вот я усадила их обеих к себе на колени, укачивая и не желая никогда их не отпускать.

Но я должна была, иначе ничего уже никогда не будет лучше.

– Я должна это сделать, – сказала я, игнорируя завистливый взгляд Эласбет. – Мне нужно идти, – твердо сказала я, когда Люси начала хныкать. – Ты будешь храброй ради своей матери в безопасной комнате. Я не буду говорить, что мне жаль, потому что я должна сделать это с твоим папой и Аббой. Понимаешь?

– Потому что ты принцесса демонов, – сказала Люси, играя с моими вьющимися волосами, и из шкафа донеслось удивленное ворчание Трента. – А принцессы демонов храбры.

Я поколебалась, затем снова обняла их обеих.

– Почти так же, как эльфийские принцессы, – сказала я, никогда не думала об этом в таком ключе, но это им понравилось бы, поэтому я согласилась. Демоны потратили слишком много усилий, пытаясь убить меня, чтобы поверить, что я была чем-то иным, кроме как средством достижения цели, и это им не особенно нравилось. – Но в основном потому, что я люблю вас обеих и твоего папу тоже, и я могу помочь остановить баку.

Прерывисто дыша, я поцеловала Люси, а затем еще раз Рей.

– Возьмите свои подушки, – сказала я, поднимая их по очереди, и они молча вытащили их из своих низких кроватей. – Ты будешь в безопасности, пока мы с твоими папами поговорим с баку.

Мне стало смешно, когда их теплые маленькие ручки снова нашли мои и потащили к двери. Зак натягивал палатку, пока Эласбет сидела на полу перед ней, пытаясь выглядеть счастливой, когда Люси и Рей оставили меня, чтобы обнять своих пап и поцеловать на сон грядущий.

– Спасибо, что присмотрела за ними, – сказал Трент Эласбет, посадив Рей к ней на колени, и женщина кивнула.

– Это все, на что я гожусь, – сказала она тонким голосом, и Трент положил руку ей на плечо.

– Это все.

Я попятилась из комнаты, чуть не столкнувшись с Дженксом. Пикси держал руки на бедрах, когда парил, явно раздраженный тем, что мы начали без него. Я больше не понимала, что происходит. Я знала, что Трент любил меня. Я знала, что девочки надеялись на мою безопасность. Но я не была уверена, что я чувствовала, делясь этим с Эласбет. Или, возможно, потерять это из-за нее. За последние два месяца ничего не изменилось, за исключением того, что анклав усилил давление на Трента, чтобы он перестал валять дурака и женился на женщине, как он обещал, объединив семьи Восточного и Западного побережья.

– Ты сказала, что будешь ждать меня. Что я пропустил? – спросил Дженкс, и я вздрогнула.

– Зак, ты со мной, – громко сказал Квен, за которым быстро последовало бурное «Да!» Зака. Парень выскочил наружу, выглядя одновременно испуганным и взволнованным. Квен и Трент последовали за ним, и, после минутных уговоров, Бадди тоже.

– Хорошего сна, мои дамы, – сказал Трент, когда Квен закрыл дверь. – Спите спокойно.

В тишине я услышала, как Эласбет заперла ее, а затем поднялась волна магии, достаточно сильная, чтобы почувствовать, когда я коснулась укрепленного дерева. Они были в безопасности. Мои пальцы неохотно соскользнули, и я повернулась, чтобы посмотреть на Трента, Квена, Зака и Дженкса.

– Кто-нибудь хочет сказать мне, почему вы только что заперли своих детей в шкафу? – спросил Дженкс, и я вздохнула, убирая волосы с плеча, чтобы ввести его в курс дела, пока мы спускались вниз.

Глава 26

– Эй, Пайк в порядке? – спросила я, прижимая телефон к уху, когда сидела на одном из диванов в большой комнате Трента и общалась с Айви. Я сменила свой удобный защитный топ и юбку обратно на джинсы и свитер, но осталась босиком и поджала под себя замерзшие ноги.

– Трудно сказать, – произнесла Айви, и я поморщилась. Ее низкий голос, смешанный с мягкими фоновыми звуками эмбиентного ну-джаза, говорил мне, что она дома.

– Дерьмо на тосте, – сказала я, чувствуя себя плохо и смотря в большое окно на крытый бассейн. – Он пытался околдовать меня. Что я должна была делать? Я сказала ему, что занята. Нежити нужно научиться уважать время живых.

– Поскольку он собирается быть в Цинциннати, ты собиралась в конце концов поставить его в неловкое положение, – сказала Айви.

– Он остается? – спросил я, вспомнив прощальное замечание Пайка о трех месяцах до выселения. – А Констанс? Я думала, это был ознакомительный визит.

– Так и было, – сказала она, и я поникла, прижимая пальцы ко лбу от напряжения, которое она сделала на последнем слове. – Это не ты… точно. Там очень много беспокойства обо мне и Нине.

Я медленно выдохнула.

– Их беспокоит, что ты держишь в руках ее душу. Это ставит вас с ней в равные условия, и им это не нравится.

– Это только часть. – Айви колебалась, и я посмотрела через большую комнату туда, где спорили Квен и Трент. Уши Трента покраснели, а челюсти Квена были сжаты. – Старая нежить верит, что ты тот, кто держит вампиров в узде, а не Кормель.

– Я? – Я напряглась. – Как бы я держала вампиров в узде? – Потому что вампиры Цинциннати вели себя необычно тихо, поскольку Кормель становился все менее и менее эффективным. Даже в новостях заметили, что преступления вампиров на глазах у своих за последние шесть месяцев уменьшились, а преступления вампиров на людях почти исчезли.

– У тебя есть возможность дать живым вампирам силу удерживать души их умерших близких. Это довольно большая морковка для хорошего поведения, – сказала Айви, и мои глаза задержались на Тренте, мне вроде как нравилось, как он выглядел, когда его раздражали, его твердая позиция и решительное выражение лица, белые волосы развевались, когда он все больше и больше злился. Он был совсем не похож на того человека, которого я когда-то ненавидела. Теперь он был сильнее, хотя и более уязвим.

– Живые вампиры готовы сказать «нет» своим хозяевам, когда дело касается тебя. Вот что не нравится старикам, – закончила Айви, и я неловко потеребила подол джинсов. – Я бы хотела, чтобы ты встретилась с Констанс, – добавила Айви. – Нас с Ниной просят приехать в Вашингтон.

Мои губы приоткрылись, и я села, пульс участился.

– Когда?

– До конца года.

Черт бы побрал все это до Поворота и обратно. Дженкс собирался убить меня. Мне следовало притвориться слабой и тихой. Но не-е-ет. Мне придется перевернуть Пайка и стать демоном. Сын волшебной пукающей шлюхи…

– Это не твоя вина, – сказала Айви. – Но унижение Пайка, вероятно «не помогло».

– Думаешь? – Я опустила босые ноги на пол и наклонилась над коленями, пытаясь осмыслить это. – Он мог бы подняться и потащить меня туда.

– Сомневаюсь в этом, – сказала Айви. – Иначе он сделал бы это. И я действительно предупредила его.

Поэтому Айви и Нина едут в Вашингтон.

– Все будет хорошо, Рейчел. Мы с Ниной устроим шоу собак и пони и сразу же вернемся. Слушай, мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Хорошо. Короткая поездка. Дыши. Я заставила себя подняться с колен, прежде чем Трент заметил.

– Конечно. – Я откинула волосы назад и сделала глубокий вдох. – Были ли какие-нибудь новые нападения?

– Нет, после Сандры – нет.

– Возможно, мы больше ничего не увидим. – Я теребила кончики волос, когда Зак и Дженкс спустились вниз, пикси выглядел так, как будто ему самое место на плече эльфа, когда они делили песочное печенье. Зак выглядел усталым, так как пропустил дневной сон, но не таким усталым, как Трент. – Думаю, баку готов сделать свой ход. Мы собираемся связаться с ним. – Я колебалась. – Сегодня.

– Разве это не опасно? – спросила Айви, и Дженкс, теперь сидящий на одной из орхидей Трента, фыркнул. В нескольких футах от него Зак рухнул в кресло и потащил Бадди за собой, позвякивая ошейником.

– Не настолько, как ждать, пока один из нас заснет. – Я наблюдала за жесткой решимостью Трента, когда его позиция по отношению к Квену стала явно агрессивной. Он все еще был в брюках и рубашке, привязывая мой взгляд к ослабленному галстуку на шее. – Мы должны быть в состоянии это сделать. Я имею в виду, если эльфы создали его, они должны были как-то общаться с ним, не будучи съеденными заживо. Зак говорит, что Лэндон разговаривал с ним во время медитации.

Зак показал мне поднятый большой палец, но я не почувствовала себя лучше.

– Мы надеемся найти способ сдержать его, – сказала я. – Это все равно, что сказать, что так я и сделала в последний раз, когда выбросила его из головы.

Айви молчала, быстрое стаккато ее постукивающей ручки было очевидным.

– Я могу быть там через сорок минут, – сказала она, и Дженкс драматично замахал руками, явно желая, чтобы она держалась подальше от этого. Я согласилась. Айви не очень хорошо справлялась с одержимостью.

– Я не собираюсь притворяться, что люблю женщину, которую я не люблю, – громко сказал Трент, привлекая мое внимание. – Мне все равно, сколько голосов это даст мне в анклаве.

– Твой отец знал силу анклава, – спокойно сказал Квен, его силуэт был высоким и темным, когда он стоял перед гигантским камином, но его руки были сжаты, и клянусь, я видела, как магия просачивалась между его пальцами.

Опасно теряя самообладание, Трент вздернул подбородок.

– Да? Что ж, я знаю силу любви.

– Э, Квен здесь, чтобы прикрывать нас, – сказала я, поднося телефон ближе, надеясь, что Айви этого не слышала. Они спорили из-за Эласбет. Или, скорее, меня. – И Дженкс.

Трент повернулся, как будто собираясь уходить, раздраженно остановившись, когда Квен взял его за руку.

– Твой отец не стал бы уклоняться от своих обязанностей, – сказал Квен, и Трент вырвался из его хватки.

– Мой отец женился на женщине, которую презирал. Он никогда не был счастлив, и из-за этого она никогда не была счастлива, – сказал Трент, и я вздрогнула. Дженкс подлетел ко мне, оставляя за собой оранжевую пыльцу.

– Хорошо, – сказала Айви, ее легкое согласие говорило мне, что она все слышала и не хотела в этом участвовать. – Звучит так, будто у тебя достаточно помощников. Позвони мне, когда закончишь, чтобы я могла сегодня поспать, но если я тебе понадоблюсь, я рядом.

– Не скалывай свой клык. Мы справимся с этим, – сказал Дженкс с моего плеча.

– Твой отец создал империю, которую разрушают те, кто слабее тебя, – жестко сказал Квен. – Если ты позволишь себе более тесную связь с Эласбет, то вернешь голоса. Это так просто.

– Нет, – сказал Трент, и когда он снова попытался уйти, Квен потянул его обратно.

– Это обеспечит твой статус Са'ана, – тихо сказал Квен, его сердитый голос был пропитан старой болью. – Одно твое слово, и опасность, которую представляет Лэндон, исчезнет. Одно слово, и судебные процессы прекратятся. Одно слово – и саботажу и корпоративным захватам придет конец. Это то, что сделал твой отец, Трент. Вот что он тебе дал. Он сделал тебя принцем, а твое упрямство делает тебя нищим.

Мгновение Трент ничего не говорил.

– Я предпочту любовь. – Повернувшись, Трент зашагал прочь, и помехи от его сдерживаемой магии сбросили журналы с соседнего стола на пол позади.

Мои глаза расширились, и Бадди отполз, чтобы спрятаться под стулом.

– Эм, мне нужно идти, – сказала я.

– Позвони мне, когда закончишь, – напомнила Айви, и я кивнула, не сводя глаз с Трента, который стоял у окна и смотрел в никуда. Его волосы развевались, и он провел рукой, чтобы пригладить их.

– Будет сделано, – сказала я и повесила трубку.

– Ха. – Дженкс поднялся в воздух. – У маленькой печенюшки все-таки есть характер.

– Дай ему передохнуть, – сказала я. – Его дети заперты в безопасной комнате.

– Это тоже вонзило бы шипы в мой ремень, но ты обманываешь себя, если думаешь, что это его беспокоит. – Жужжа крыльями, он подлетел к Тренту, шепча что-то ему на ухо. Казалось, это сработало, когда Трент взглянул на меня и медленно выдохнул. Я бы многое отдала, чтобы узнать, что он сказал.

– Я должен быть тем, кто поговорит с баку, – сказал Квен, и я бросила на него долгий косой взгляд, когда он стоял на окраине и пытался притвориться, что их ссоры никогда не было.

– Я – Са'ан, нравится им это или нет. Я сделаю это. – Трент вернулся, чтобы сесть напротив меня. Увидев журналы, он поднял их и отложил в сторону.

Руки Квена сжались и разжались.

– Он хочет твоей смерти, чтобы его предполагаемый долгосрочный хозяин обладал большей властью. Риск слишком высок.

Трент поднял глаза, его лицо выражало беспокойство и усталость.

– Его привлекает аура Рейчел. Моя ближе к ее, чем твоя. Я – очевидный выбор. Рейчел не может этого сделать. – Я вздохнула, чтобы возразить, и он добавил: – Или мы могли бы разложить наши души и посмотреть, чья из них пострадала меньше всего.

Я покачала головой и вжалась в диван. Ни за что. Если Трент увидит, он взбесится.

– Тогда ладно. – Трент отряхнул руки и подался вперед в кресле, поставив ноги прямо на полу. – Ты должен застегнуть мне молнию на всякий случай. – Зак покачал головой, его глаза были широко раскрыты и напуганы. Я почувствовала тошноту, и когда никто не пошевелился, Трент повернулся к Квену. – У тебя обычно есть пара застежек-молний на тебе, не так ли, Квен?

– Это плохая идея… – сказал Квен, залезая в карман.

Трент протянул запястье.

– Если Рейчел выгнала его, то и я могу. Я не позволю этому зайти слишком далеко. Это лучший способ узнать о баку с утраченным воспоминанием.

Квен сжал челюсти, и я вздрогнула. Жестоко, но верно.

Грубыми движениями Квен застегнул зачарованное серебро на запястье Трента и защелкнул его. Трент вздрогнул, когда его контакт с лей-линиями прервался, и я вздрогнула от сочувствия.

– Я вытащу тебя из этого, если станет жестко, – сказала я, и настроение Квена омрачилось еще больше. Заложив руки за спину, он устроился поудобнее за креслом Трента.

– Боже, да. – Трент пошевелил запястьем, чтобы поправить полоску. – Легкого транса должно быть достаточно.

– Лэндон медитировал, когда разговаривал с ним, – сказал Зак.

– Видишь? – Трент полуобернулся, чтобы бросить на Квена сухой взгляд. – Это не проблема. Я все время медитирую. Если Лэндон может сделать это, не будучи обнаженным до глубины души, то и я смогу.

Но душа Лэндона выглядела как разложившийся гной, и я нервно заерзала.

– Рейчел, все будет хорошо, – сказал Трент, и наши взгляды встретились. – Баку обязательно будет таиться поблизости, ожидая, когда ты заснешь. Мне просто нужно связаться с ним и поискать ответы.

Я сделала медленный вдох, чтобы успокоиться.

– Не засыпай, – сказала я, вспоминая ужас того, как баку глубоко копал, съедая лучшие части – те части, которые делали жизнь с тем, что я должна была делать, чтобы выжить, терпимой. – Ты не сможешь выбросить его, если заснешь.

– Не беспокойся об этом. – Трент положил руки на колени и закрыл глаза.

Дженкс поднялся в воздух и полетел к Заку.

– Я буду следить за его аурой, – сказал он, устраиваясь на плече паренька. – Ты ударишь его, если он начнет говорить на языках.

Это была моя идея, но мне это не понравилось, и когда дыхание Трента замедлилось, Квен пришел в движение.

– Что ты делаешь? – прошептала я, когда он взял то, что, как я предположила, было мешком соли из ближайшего ящика стола, и начал рассыпать его по кругу вокруг Трента.

– Удача благоволит подготовленным, – пробормотал Квен, протискиваясь между Трентом и столом.

– Он заземлен, – запротестовала я.

– Лэндон никогда не был, – добавил Зак.

– Лэндон не пытался узнать, как это угомонить. – Квен закончил круг и бросил мне то, что осталось от соли для чар.

– Трент может быть осмотрительным. – Я поставила сумку на пол, и Трент вздохнул и приоткрыл один глаз.

– Трудно медитировать, когда вы все разговариваете.

– Извини, – сказала я, и он снова закрыл глаза.

Зак откинулся на спинку стула вместе с Дженксом, оба они наблюдали за Трентом. Квен передвинулся так, чтобы его тень упала на стол, давая понять, что он этого не одобряет. Я сидела и ждала, ерзая. Постепенно тиканье часов на огромной каминной полке стало очевидным. Огромный пустой камин находился позади Трента, и я снова задалась вопросом, использовали ли они его, чтобы заложить кирпичом целое крыло. За ним не было ничего, кроме утеса, на котором был построен дом. Может быть, крыло его матери находилось под землей.

Я села прямее, когда мягкая усталость угрожала проскользнуть в меня, и я пощекотала кончиком языка верхнюю часть рта, чтобы не заснуть. Дыхание Трента замедлилось, и воспоминание о том, как я слышала его рядом со мной, когда спала, скользнуло по мне, успокаивая. Я быстро заморгала и взяла мешочек с солью, перекладывая его из руки в руку, чтобы доказать себе, что я не засыпаю.

Я проснулась. Открыв глаза, я переложила мешочек в правую руку, затем в левую, и все это в такт тикающим часам. Я полностью проснулась.

Но было трудно оставаться в таком состоянии, когда Трент начал напевать для медитации. На самом деле это было скорее гудение, почти пение, собирание силы или приглашение Богини присутствовать.

Моя голова дернулась, внезапный щелчок разбудил меня. Я нахмурилась на Квена, который пристально смотрел на меня, но, честно говоря, было действительно трудно не заснуть, когда Трент так напевал. Это был не первый раз, когда я слышала, как он использовал музыку во время медитации, и последний намек на сон вырвался из меня при вспышке вспомнившегося гнева.

Трент пел Богине в ту ночь, когда вытащил мою жалкую задницу из замерзающей реки Огайо. Это была его вина, что мы приземлились там, едва выжив после того, как лодка казино взорвалась вокруг нас. Дюжина лучших игроков Цинциннати пошла ко дну. Трент был на пути, чтобы присоединиться к ним, когда я вытащила его голову из воды. Я бы прекрасно добралась до берега, если бы не тащила с собой его эльфийскую задницу.