Текст книги "Птица без крыльев"
Автор книги: Кэтрин Куксон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Думаю, что так.
– Здорово, – рассмеялся мужчина. – Фелтон угодил в больницу. Это что-то новенькое. Обычно – наоборот, братья отправляют сюда тех, с кем сцепятся. Хотелось бы взглянуть на того, кто его так отделал. – Он вновь рассмеялся. – А вы ведь собирались сказать, что парень вам не друг, верно, мисс? Я сразу это понял по вашему лицу. Желаю, чтобы все обошлось, когда вы расскажете его родне, что одному из их семейки проломили голову. Я бы его сразу узнал, если бы он не был весь в крови. Кто же он?
– Роберт, так, кажется, его зовут.
– Роберт, Робби. Так-так, он у них самый младший. Ну хорошо, а теперь, мисс, если вам нужен кеб, идите к стоянке, что у рынка, это вдоль по улице. Они стоят там до двенадцати. Любой отвезет вас.
– Спасибо, большое спасибо. Как только смогу, я положу деньги в ящик для пожертвований.
– И правильно сделаете, мисс, потому что мне теперь будет веселее коротать ночь, когда я знаю, что одному из Фелтонов хоть раз как следует дали сдачи.
– До свидания, и еще раз спасибо. – Агнес кивнула мужчине, потом медсестре и заторопилась к выходу.
Во дворе девушка огляделась: она оказалась в лабиринте больничных корпусов. Вопрос, почему она ввязалась в эту историю, ее не занимал, было важнее теперь найти выход из положения.
Ветер стих, но заметно похолодало, и Агнес, поеживаясь, заспешила к воротам, отчетливо виднеющимся в лунном свете.
Луна оказалась весьма кстати, так как в темноте ей бы еще долго пришлось плутать по незнакомым улицам. Агнес впервые попала в эту часть города. Добравшись до главной улицы, она в нерешительности остановилась, не зная, в какую сторону идти. К счастью, она увидела двух женщин в сопровождении мужчин и, обрадовавшись, бросилась к ним.
– Скажите, как мне добраться до стоянки кебов? – спросила она.
– Идите прямо, потом свернёте направо, как раз к стоянке и выйдете.
Она поблагодарила и побежала по улице.
У тротуара стояли два кеба. Девушка подскочила к задумчиво курившему кебмену.
– Думаю, вы сможете отвезти меня к дому Фелтонов, – затараторила она. – Вы их, скорее всего, знаете. Они работают на пристани.
Мужчина аккуратно погасил сигарету и спрятал окурок в нагрудный карман.
– Фелтонов много, – заметил он, пристально вглядываясь в ее лицо. – А вам точно нужны те, что с пристани?
– Да, именно они. У них в семье несколько мужчин.
– Если вам нужно к ним, то мужчин там много, это точно. Садитесь, мисс, вообще-то, мое дело – сторона. Я никогда ни во что не вмешиваюсь.
– Сколько вы с меня возьмете?
– Сколько? Здесь совсем близко. Днем вы бы добрались за пять минут, но сейчас ночь. С вас шиллинг.
– Согласна, у меня только шиллинг и есть.
Он снова внимательно посмотрел на нее и помог сесть в кеб.
– Наверное, вы сильно спешили, если выскочили налегке. Ночь прохладная, продрогнете.
Дверца захлопнулась. Мужчина крикнул лошадям: "Но, пошли". – И кеб покатил по мостовой.
По словам кебмена, она дошла бы до места за пять минут, а на лошадях они должны были бы добраться гораздо быстрее. Однако путешествие оказалось не таким уж коротким, хотя, возможно, уставшей Агнес это только показалось.
– Приехали, мисс, – сообщил кебмен, открывая перед ней дверцу.
– Спасибо.
– Вот их дом, – показал он. – И похоже, они еще не ложились: свет во всех окнах.
Фелтоны жили в одном из выстроившихся вдоль улицы в ряд стандартных домиков. Агнес удивилась. Вместо ожидаемых трущоб она увидела очень приличного вида дома, в которых обычно селились живущие в достатке семьи рабочих. Прямоугольные дворики перед каждым домом окружала низкая металлическая изгородь.
Она поблагодарила кебмена и, открыв щеколду, вошла в калитку. Сделав несколько шагов, Агнес оказалась у двери, немного помедлила и, взявшись за дверное кольцо, постучала.
За дверью раздались голоса, и она распахнулась. На пороге появился рослый детина могучего сложения.
– Кто там еще? – не очень приветливо поинтересовался он, глядя на Агнес с высоты своего роста. И, наклонившись, спросил еще раз: – Кто вы такая? И что вам нужно?
– Я... меня зовут Агнес Конвей. Мне нужно сообщить вам кое-что о вашем брате.
– О ком это она?
Мужчина обернулся, и Агнес рассмотрела за его спиной еще несколько человек.
– Должно быть, это наш Робби, – вновь переводя взгляд на Агнес, предположил открывший ей дверь верзила.
– Да, я хочу сказать, что...
– Ладно, мисс, если вам к Робби, так плывите за ним в Голландию, он сегодня как раз должен быть там. И покончим на этом. Что там у вас с Робби – ваше дело, так что...
– Ваш брат в больнице. Могу я войти? – громко и решительно произнесла Агнес.
– Что тут такое? – В дверях появился еще один мужчина.
– А я почем знаю. Ей нужен наш Робби.
– Да не нужен он мне совсем. Я только пришла сказать, что он попал в больницу.
– Пусть войдет, она не похожа на девицу с улицы. Робби с такими не знается.
Мужчины расступились, и Агнес протиснулась между ними в дом. Она оказалась в просторной комнате. В центре стоял покрытый клеенкой стол, на котором возвышалась бутылка со спиртным, банки с пивом и кружки. Две газовые лампы хорошо освещали комнату. Агнес бросила взгляд на каминную полку, сплошь заставленную медными предметами, походившими на подсвечники. В комнате было тепло, спертый воздух отдавал чем-то кислым и затхлым. От этого проникавшего в ноздри запаха у Агнес закружилась голова. Впустивший ее великан обратился к мужчинам, игравшим за столом в карты:
– Эта дамочка говорит, что знает нашего Робби, а еще она сказала, что парень в больнице. Что вы об этом думаете? Он же сейчас должен быть в Голландии.
Мужчины встали из-за стола, и тот, что выглядел старше остальных, подошел к Агнес.
– Я вас никогда не видел, но по вашему голосу и виду могу точно сказать, что вы не из тех, с кем водит компанию наш Робби. Так зачем вы пришли?
– Можно мне... присесть?
– Нет, сначала скажите, зачем пришли?
– Артур, – вмешался другой брат, голос у него был спокойнее и приятнее, – я говорил тебе, что как-то видел нашего младшего с одной красоткой. Они стояли у школы, где она учится стучать на машинке, помнишь, я тебе рассказывал?
– Так это она, Вилли? – спросил Артур, указывая на Агнес.
– Нет, – выходя вперед, ответил Вилли, – та была помоложе и не такая худущая.
– Это... это... – Агнес слышала свой голос словно издалека. Запинаясь, она еще успела выдавить из себя: – Это была моя сестра.
В следующую минуту в глазах у нее потемнело и она почувствовала, как проваливается в какую-то яму. Падая, Агнес судорожно старалась ухватиться за чью-то руку, как вдруг ей показалось, что она видит ногу, которая собирается ее оттолкнуть.
Но Майк Фелтон и не думал отталкивать ее. Наоборот, он убрал ногу и вовремя подхватил Агнес, не дав ей стукнуться головой о медную бадью с углем.
– Господи помилуй, да у нее же обморок. Эй, кто-нибудь, позовите маму. Да поживее!
Один из мужчин вылетел из комнаты и побежал по лестнице.
– Ма, эй, ма! – заорал он.
– Ты же знаешь, что до нее не докричаться. Поднимись и растолкай ее.
Тем временем в кухне поднялся переполох. Мужчины при виде упавшей в обморок девушки оказались в полной растерянности. Им привычнее было орудовать кулаками, от которых их соперники валились без чувств. Драться они учились едва ли не с пеленок, что являлось, пожалуй, основной частью их воспитания. Наконец в дверь ввалилась женщина внушительного роста и непомерной толщины, казалось, она заполнила собой всю кухню.
– Какого черта меня разбудили! – завопила она. – Что тут у вас такое? – грозно вопрошала женщина и вдруг увидела Агнес. – Какой идиот приволок ее сюда, признавайтесь? – взревела она еще громче.
– Послушай, ма, послушай, – заговорил самый могучий из братьев, открывший Агнес дверь. – Эта женщина не из уличных, ты посмотри на нее. Она сказала странную штуку, что наш Робби в больнице.
– И вы на это купились? Ты, Майк, еще дурнее, чем я думала.
– Слушай, ма, может, я и дурак, но уж в женщинах кое-что да смыслю. Так вот, она не из девиц Робби и не из простых, как мы. Перед тем, как свалиться в обморок, она что-то бормотала о своей сестре и о том, что наш Робби в больнице.
– Но его посудина еще не вернулась. Он появится только через несколько дней.
– Она говорит, что он в больнице.
Тучная хозяйка дома склонилась над Агнес и попробовала на ощупь материал ее платья, сшитого из тонкого ирландского льна. Потом приподняла подол и пощупала нижние юбки.
– Принесите кувшин с холодной водой, живее. И хватит на нее пялиться.
Принесли воду, она опустила в кувшин пальцы и побрызгала Агнес на лицо, та слабо зашевелилась. Мамаша Фелтон похлопала девушку по бледным щекам.
– Ну вот, другое дело! – довольно воскликнула она, когда Агнес прерывисто вздохнула, приходя в себя. – Плесните-ка немного виски в стаканчик, – скомандовала она сыновьям.
Мужчины дружно бросились к столу. Миссис Фелтон приподняла голову Агнес и приложила стакан к ее губам.
– Ну-ка, выпей, давай, давай, веселее, – распорядилась она.
Агнес бессознательно подчинилась, но тут же, поперхнувшись, закашлялась.
– Так-то лучше. Эта водичка и мертвого поднимет. Отнесите ее в кресло.
Двое мужчин подняли Агнес и усадили в кресло. Открыв глаза, девушка увидела перед собой круглое, как луна, лицо Бетти Фелтон, загораживавшей своим необъятным телом столпившихся за ней мужчин. Агнес никогда еще не приходилось встречать столь пышнотелую женщину.
– Извините... я, должно быть, упала в обморок.
– Да, похоже на то. Как тебя зовут?
– Мисс Агнес Конвей, – набрав в себя побольше воздуху, выдохнула она.
– Так, Агнес Конвей, и где же ты живешь?
– Я живу на Спринг-стрит. У нас там табачный и кондитерский магазины, – Агнес произносила слова с расстановкой, будто училась говорить заново.
– Точно, есть на этой улице такие магазины, – подтвердила Бетти, по очереди глядя на четверых сыновей. – Они там давно. И фамилия хозяина Конвей. Но как она здесь оказалась?
– Ма, тебе лучше спросить об этом у нее. И еще она говорит, что знает нашего Робби.
– Или с ним знакома ее сестра, – уточнил один из братьев.
– Ну, красавица, выкладывай, зачем пришла, и в чем вообще дело? – Бетти заговорила на тон ниже и гораздо мягче.
Агнес выпрямилась и взглянула Бетти в лицо.
– Ваш сын нелегально встречался с моей сестрой.
– Нелегально, значит, тайком, – раздался голос из-за спины мамаши Фелтон.
– Не ты один здесь такой умный, я поняла, что она сказала, – отрезала Бетти. – Ну, дальше. – Она ткнула Агнес в плечо не отличавшимся особой чистотой пальцем.
– Ваш сын... – Агнес умолкла, не зная, как лучше выразиться. Следовало ли ей сказать, что Джесси в положении, или что она ждет от него ребенка? И остановилась на самом простом варианте. – У нее будет ребенок от Робби, – произнесла она. Но тут же поспешно добавила: – Но он хочет на ней жениться.
– ВсемогущийБоже! – Бетти отступила назад и грузно опустилась на стул. – Вы слышали? Скажите, вы все слышали? Этот хитрый паршивец умудрился охмурить девчонку из приличной семьи. Вот так номер. Если это правда, то он обошел вас всех, увальни. А я уж подумала, что вырастила кучу олухов, годных лишь на то, чтобы кулаками молотить. Ай да Робби, ловок, нечего сказать! Но что ты там говорила про больницу? – вспомнила вдруг Бетти.
– Да, что за больница? – в свою очередь спросил старший из братьев. – Почему он в больнице?
– Очевидно, его судно вернулось раньше срока и встало на якоре в Шильде, – продолжила свой рассказ Агнес. – Он появился возле нашего дома, чтобы повидаться с сестрой. Они встретились. Но мой отец их заметил, и они с Робби сцепились. Надо отдать должное вашему сыну, он мог бы свалить отца и избить, но ничего такого не сделал. А отец просто обезумел от ярости, он... – Агнес опустила голову. – Он схватил совок для угля и запустил им в Робби. Острым краем ему задело голову. Я постаралась сделать все, что было в моих силах. Мне помогли перенести Робби на фабрику, а потом я вызвала санитарную машину, и его увезли в больницу.
Стало тихо, потом кто-то произнес:
– Она говорит правду.
Бетти повернулась и грозно взглянула на говорившего, потом перевела взгляд на Агнес.
– И как он, сильно его задело? – требовательно спросила женщина.
– Как я поняла из разговора с медицинской сестрой, рана не слишком серьезная, хотя и большая. Мне кажется, тяжелых последствий она не даст. Подробнее вам расскажут в больнице, когда вы туда съездите.
– Я иду наверх одеваться, – заявила, поднимаясь, Бетти, обращаясь к старшему сыну. – Тебя ждет кеб? – спросила она Агнес.
– Нет... я не захватила с собой денег. Мне пришлось занять шиллинг, чтобы доехать сюда.
– Ну, тогда мальчики проводят тебя домой. Ты, Вилли, отправляйся с мисс. Нет, лучше идите вдвоем. Артур, сходи с Вилли. Да не забудь – Причарды на дремлют. Они постараются до вас добраться, чтобы посчитаться, особенно после последней стычки. А Майк с Джимми отправятся со мной.
– Найти кеб, мама?
– А может быть, сразу позвонишь в редакцию газеты и все выложишь им?
– Я просто думал...
– Знаю, что ты думал. Но тебе надо помнить, в этом городе найдется немало охотников почесать языком, сто очков вперед дадут любому репортеру, поэтому постарайся шевелить мозгами. А тебе, красавица, я так скажу, – она обернулась к Агнес, – если твой папаша сильно покалечил моего сына, ему это с рук не сойдет. Бог свидетель, он за это заплатит, да еще как заплатит. Но ты, похоже, пошла против него и позаботилась 0 моем сыне, так что спасибо тебе. – С этими словами женщина покинула кухню.
Агнес тоже поднялась и лишь теперь осознала, как устала и вымоталась.
Вилли с Артуром ждали ее у входа со шляпами в руках.
– Извините, мисс, что нагрубил вам, – произнес Майк, когда она проходила мимо.
Агнес подняла на него глаза, но ничего не сказала. В сопровождении двух братьев девушка вышла из дома. Они тронулись в путь. Все трое молчали. На главной улице перед ними как из-под земли вырос полицейский.
– Привет, парни. – Он окинул взглядом братьев, потом наклонился к Агнес.
– Все в порядке.
– Вы уверены?
– Ну, конечно, спасибо вам.
– Да, констебль, она в этом уверена, – с нажимом проговорил один из спутников Агнес. – Она зашла к нам по делу, и наша мама попросила нас ее проводить. Хотите составить нам компанию?
– Да, пожалуй, пройдусь с вами.
– В этом нет необходимости, констебль, – постаралась убедить дотошного полицейского Агнес. – Мне надо было сообщить кое-что этим... – Она едва не сказала: "джентльменам", но заменила это слово на "миссис Фелтон". – Это касается ее младшего сына Робби. Он попал в больницу.
– Так он в больнице? Хотя все к тому и шло, удивляюсь, как он раньше там не оказался. Что скажете, парни?
– Вот что я вам отвечу, констебль, – заговорил Артур. – Есть такая штука, называется провоцирование, мне об этом рассказал тот тип в суде. А у нас есть свидетель... эта мисс. Она, как вы видите, леди, а они всегда говорят правду.
– Тогда идите. – Констебль отступил в сторону, и они по-прежнему молча направились своей дорогой.
На Спринг-стрит Агнес остановилась.
– Вот мы и пришли, – сказала она, взглянув по очереди на братьев. – Дальше я дойду сама. И... спасибо вам большое, что проводили меня.
– Пожалуйста, приятно было вас проводить, мисс, – откликнулся один из братьев.
Агнес вспомнила, что он же объяснял, что значит "нелегально", показывая тем самым, что знаком с законом. Хотя, скорее всего, он был с ним не в ладах. И все же Агнес не могла сказать, что этот мужчина, как и его брат, вызывали у нее неприязнь.
– До свидания, мисс, – попрощались с ней братья Фелтоны.
– До свидания, – ответила она. – И еще раз спасибо.
Они повернули назад, а Агнес пошла по улице к дому. У дверей кондитерской она остановилась и позвонила. Раз, другой, но и после третьего звонка к ней никто не вышел.
Агнес зашла со двора и принялась стучать в дверь черного хода. Наконец, наверху в комнате Джесси вспыхнул свет, до нее донеслись приглушенные голоса. Внезапно свет погас, и все опять стихло.
Агнес не верилось, что отец отказывался впускать ее. Она огляделась. Ключа от Дома, где сдавались комнаты, у нее не было. И у Томми, если бы она его разбудила, для нее не нашлось бы места, в их жилище было всего две комнаты. На полу в цехе фабрики среди мышей и тараканов спать ей тоже не хотелось. На глаза Агнес навернулись слезы. Но плакать она не стала, ей в голову пришла мысль получше.
Выбежав на улицу, девушка направилась к шляпному магазину. Она с силой утопила кнопку дверного звонка и не отпускала до тех пор, пока не увидела сквозь стеклянную дверь мерцающий огонек. Кто-то шел через магазин со свечой в руке.
– Кто там? – раздался голос мисс Рини.
– Я не могу попасть домой, – крикнула Агнес. – Отец не хочет меня впускать.
Дверь отворилась.
– Ах, моя дорогая, ты вся дрожишь, – промолвила мисс Рини. – Откуда ты? На дворе полночь. Входи же скорее, – поторопила женщина и обернулась к стоявшим позади нее сестрам. – Флоренс, поднимись наверх, зажги газ и раздуй огонь в камине. А ты, Белла, поставь на плиту чайник. Девочке надо попить горячего, она вся дрожит как осиновый лист. – Уже наверху мисс Рини заботливо укутала Агнес шалью. – Ну вот, садись, сейчас принесут чай, – приговаривала она, устраивая Агнес поудобнее.
Теплые слова и забота сестер лишили Агнес остатка сил. Она заплакала, сначала тихонько, потом плач перешел в отчаянные рыданья. И сквозь истеричные всхлипывания, сбивчиво она поведала ошеломленным сестрам обо всем, что произошло. Рассказала и о незнакомце, который сказал ей, что давно не встречал ее в магазине. И о небезызвестных братьях Фелтонах, проводивших ее домой, куда, как оказалось, путь ей был заказан.
Второй раз за этот день ее угощали виски, но на этот раз разбавленным и подслащенным. Потом сестры проводили девушку в гостиную, где на диване для нее была приготовлена постель. Оставшись одна, Агнес забылась тяжелым сном. Ей снилось, что отец во дворе пытался отрубить головы каким-то людям. Одним из них был тот самый приветливый молодой человек, так мило с ней заговоривший и имени которого она не знала. Потом ей привиделось, что она сидит в больнице у постели все того же молодого человека и держит его за руку. Эта часть сна несколько смягчила тяжесть впечатлений от насыщенного событиями вечера, которому суждено было стать поворотным в судьбе Агнес.
Глава 3
Прошла неделя. Агнес с трудом выносила создавшееся положение. На следующий день после памятной ночи, остаток которой она провела у добрых и милых сестер Кардингс, отец ворвался в шляпный магазин и потребовал, чтобы дочь вернулась домой.
– Вернуться домой? – язвительно переспросила Агнес. – И это после того, как ты оставил меня на улице в глухую ночь?
Она также поинтересовалась, понимает ли отец, что могло с ней случиться в такой час во дворе, если бы ее не приютили друзья. В свое оправдание Артур заявил: дескать, был вне себя. Агнес не преминула напомнить, что он едва не убил человека и мог бы попасть в тюрьму за попытку убийства. Но Артур Конвей и не думал раскаиваться, напротив, он пожалел, что парень остался жив, и пригрозил убить его, если тот вновь рискнет появиться возле их дома.
Но когда Агнес сообщила отцу, что твердо решила остаться у сестер Кардингс, пока не подыщет себе другую работу и жилье, Артур понемногу остудил свой пыл и сменил тон, а в конце уже почти умолял ее вернуться. Он твердил, что не может обойтись без Агнес и мать очень переживает. А еще отец сказал, что "она" – теперь Артур называл дочь, в которой раньше души не чаял, не иначе, как "она", – будет сидеть взаперти, пока не образумится.
Последнее обстоятельство обеспокоило Агнес, и она решила вернуться в родительский дом. Девушка опасалась, как бы Джесси сгоряча не наделала глупостей.
В тот же день Агнес вернулась домой. К тому времени мать, уставшая укорять опозорившую ее неблагодарную дочь, отправилась спать. Агнес поднялась к Джесси, обняла ее и постаралась убедить, что Робби поправится и все будет хорошо, хотя в душе не была в этом полностью уверена.
Три дня Артур не выпускал Джесси из комнаты. Наконец Агнес не выдержала и пригрозила, что уйдет, если отец не снимет своего запрета. Она постаралась объяснить ему, что вечно держать Джесси под замком он не сможет. Отец с мрачным видом выслушал ее и отправился в комнату мятежной дочери. Прихватив с собой Библию, Артур заставил дочь поклясться, что та не станет пытаться уйти из дома, если он разрешит ей выходить из комнаты. Джесси поклялась, и отец удалился, оставив дверь незапертой.
– Я уйду при первой же возможности, – заявила Джесси, не успели утихнуть в коридоре шаги отца.
– Послушай меня, – решительно усаживая сестру на кровать, начала Агнес. – Этот парень все еще в больнице. Я не знаю, насколько серьезно он ранен, но мне совершенно ясно, что пройдет какое-то время, прежде чем он сможет оттуда выйти, не говоря уже о том, чтобы зарабатывать на жизнь и содержать тебя. Ну, и куда ты пойдешь? К его родне? Тебе там не место, я была у них и видела, что это за семья. Горластая мать, четверо взрослых сыновей, которые тоже за словом в карман не лезут, и полиции они известны. Даже ночью констебль узнал их, когда двое братьев провожали меня домой. Кроме того, дом у них совсем небольшой, так куда же ты денешься? Тебе сейчас нужно запастись терпением и выждать. Завтра я попробую съездить в больницу и разузнать о здоровье Робби. Я убедилась, что он дорожит тобой, и если ты решила связать с ним свою судьбу, вы обязательно должны пожениться. Здесь надо все как следует обдумать. Затем вам надо уехать, чем дальше, тем лучше, потому что, как выразился отец, в следующий раз он будет более метким. И ты знаешь, что я обнаружила? У отца есть пистолет. Наверное, он у него давно. Я случайно обнаружила его в ящике комода, когда раскладывала белье. Оружие есть оружие, и тебе не следует об этом забывать. Поэтому никуда не выходи из дома, оставайся наверху, даже в магазине не показывайся.
– Мейбл могла бы мне помочь, как ты думаешь? – робко спросила Джесси. – Ее родные...
– Мейбл Эйнтри? Не болтай глупостей, Джесси. В твоем положении сочувствия от них ждать нечего. Неважно, что думает Мейбл, все решают ее родители. Последнее слово всегда за ними. Как ты этого не поймешь? Неужели ты так ничему и не научилась? – Агнес с досадой махнула рукой и покинула комнату.
Немного погодя к ней подошла мать.
– Агнес, я... мне нужно с тобой поговорить, – начала она необычайно мягким тоном, чем сразу насторожила дочь.
Заинтригованная Агнес последовала за матерью в гостиную. Элис Конвей уселась на диван и указала дочери место рядом с собой.
– Агнес, так не может больше продолжаться, – наконец заговорила Элис. – Ты сама видишь, что дальше этого терпеть нельзя.
– Но, мама, что ты можешь изменить?
Элис отвернулась к окну и, помолчав, промолвила:
– Ей надо отсюда уехать.
– Уехать? – изумилась Агнес. – Но куда? Сбежать она не может: она дала слово отцу не выходить из дому. Куда же ей еще пойти, я что-то не пойму тебя.
– Я... мы не можем ее здесь оставить. Живот скоро станет заметен, и о нашем позоре узнают все в округе.
– Если уже не узнали, мама. Нэн вовсе не глупа. Да и наш педант, мистер Пибл, тоже кое-что соображает. Даже если ничего и не заметил, то уж, конечно, мог догадаться: ведь он слышит, что творится наверху который день. Он ведь не глухой. Так куда все-таки ты намерена отправить Джесси?
– В Дарем, к тете Мэри.
– К твоей кузине? – Лицо Агнес сперва сморщилось, а затем вытянулось. – К тете Мэри, с которой ты не виделась уже лет двенадцать, если не больше. Помнится, она перестала с тобой общаться, выйдя замуж за мистера Бостона, человека с солидным состоянием и прочным положением. Ты же сама говорила, что Мэри слишком заважничала. И после этого ты собираешься отправить к ней свою беременную дочь? Ну, не знаю, мама, как ты намерена все это устроить.
– Агнес, пожалуйста, не надо все встречать в штыки. Я стараюсь говорить спокойно и хочу найти наилучший для нас всех выход.
– Меня в это число можешь не включать. А еще мне кажется, что ты поздновато заговорила о спокойствии и желании помочь. Тебе следовало вспомнить об этом, как только ты узнала о беременности Джесси. А вместо этого ты продолжала поносить свою дочь, рисуя мрачную картину ее будущего с внебрачным ребенком на руках. Если мне не изменяет память, ты с особым упорством доказывала ей, что ни один порядочный мужчина теперь на нее не взглянет. "Дешевым женщинам – грош цена, и им нечего рассчитывать на что-то хорошее". Ведь это же твои слова, мама, разве не так?
– Агнес, прошу тебя, не надо. Разве ты не видишь, как я расстроена, более того... – Элис наклонилась к дочери и продолжила, понизив голос: – Меня пугает отец, то есть я хочу сказать, что боюсь за него. Страшно подумать, что он сделает с этим... человеком, если снова его повстречает. Он ведь может изувечить его.
– Он уже это сделал.
– Но все может закончиться гораздо хуже, что тогда будет с нами?
Агнес задумалась над последними словами матери. На самом деле Элис беспокоилась, что станет с ней, если отец совершит преступление. Ведь если разразился бы громкий скандал, куда бы она от него спряталась? Вот что больше всего страшило мать. Агнес слишком хорошо ее знала.
– Ну и когда же ты предполагаешь съездить в Дарем? – спросила она у матери.
– Но я не могу поехать. Она... мы, ты же знаешь, мы так давно не виделись, кроме того, Мэри принадлежит теперь другому кругу, среди ее знакомых элита Дарема, а мистер Бостон священнослужитель и занимает высокое положение в церковной среде.
– И ты рассчитываешь, что они примут Джесси? – Агнес скривила губы.
– Ну, может быть, Мэри найдет место, куда ее можно пристроить. Сестра всегда занималась благотворительностью. На этой почве она и познакомилась с мистером Бостоном. Хотя, скорее всего, старалась произвести на него впечатление. А на самом деле у нее не больше стремления к добрым делам, чем у меня, только, в отличие от нее, я никогда не притворялась на этот счет.
Агнес подумала, что мать в этот момент на редкость искренна: заботиться о других ее никогда не тянуло.
– И что же ты решила, напишешь ей письмо?
– Нет, от письма пользы мало, на бумаге всего не объяснишь. Я думала, и так ясно, обычно ты все схватываешь на лету. Полагаю, ты могла бы поехать туда и выяснить, сумеет ли Мэри чем-либо помочь. Возможно, она подскажет место, куда...
– Нет, мама, я ни за что не поеду к этой миссис Бостон.
Они одновременно встали.
– Хорошо, тогда скажи мне, – произнесла Элис в своей обычной манере, – скажи, как ты представляешь себе судьбу своей сестры?
– Мама, она могла бы выйти замуж. Каким бы ни был этот молодой человек, он любит ее, а она – его.
– Ты хочешь, чтобы произошло убийство? А именно это и случится. Неужели тебе все еще не ясно, что долгие годы ни ты, ни я не волновали отца? Только Джесси значила для него все. Ему хотелось, чтобы она продолжала учебу в школе, но Джесси сумела отвертеться. И с колледжем тоже ничего не вышло. Он надеялся, что она получит хорошую специальность, и даже подумывал о ее учебе в университете. Ты не представляешь себе, какие грандиозные планы он строил для своей драгоценной доченьки, а ты говоришь, чтобы она вышла замуж за одного из самых скверных типов Ньюкасла. Выбери она кого-либо другого, оставалась бы еще слабая надежда на благополучный исход. Но Фелтон! – Элис закатила глаза. – Слишком громкая слава у этой семейки. Отец погиб в драке. В газете что ни день, то пишут о них. Один из братцев недавно вернулся из тюрьмы: отсидел два года за то, что кого-то изувечил в драке. И ты предлагаешь Джесси породниться с этим семейством? Не верю своим ушам.
– А ты предпочитаешь, чтобы ребенок остался незаконнорожденным? Тебе известно, как называют таких детей, или нужно напомнить?
– Пожалуй, не стоит.
– И ты собираешься растить его в этом доме?
– Агнес, не надо язвить и подливать масла в огонь, – вспылила Элис, грудь ее возмущенно вздымалась. – Есть способы решать подобные дела. В любом случае, Агнес, прошу тебя, сделай это ради меня, – уговаривала мать. – Я не часто прошу об одолжении, верно?
Она была права. Агнес не помнила, чтобы между ними когда-либо существовали доверительные отношения. Но поехать к незнакомой женщине и просить... да, о чем же надо будет ее просить? Чтобы она нашла, куда пристроить Джесси? Но это казалось немыслимым. Тогда, быть может, тетушка согласится оставить Джесси у себя? Однако такое предположение представлялось еще менее вероятным. В то же время Агнес чувствовала, что мать рассчитывала именно на это, поскольку у супругов Бостон детей не было. С другой стороны, в предложении матери был и положительный момент. Если Джесси уедет в Дарем, у нее появится возможность хотя бы изредка видеться с Робби Фелтоном. Тогда они смогли бы, улучив момент, пожениться, а потом уехать куда-нибудь далеко, где бы отец не смог до них добраться.
Как ни странно, но Агнес больше не ужасала мысль, что Джесси может стать женой одного из этих неукротимых Фелтонов. Это гораздо лучше, чем родить ребенка, появления которого на свет никто не ждет.
Голос матери прервал ее размышления.
– И кроме того, у тебя появится возможность надеть один из нарядов, на которые ты в последнее время тратишь все деньги, – как ни пыталась Элис польстить Агнес, в ее тоне явственно звучали язвительные нотки.
– Да, конечно, – откликнулась девушка и тут же представила себя в зеленом платье и жакете на розовой подкладке. Сколько раз она примеряла их в своей комнате и, стоя перед зеркалом, вновь и вновь убеждалась, что наряд совершенно преображает ее, особенно в дополнении со шляпкой из итальянской соломки. "Девочки" (как про себя ласково называла Агнес сестер Кардингс) подобрали для тульи бархатную темно-зеленую ленту, а сбоку в центре банта поместили два крохотных красных бутона розы.
– Так ты едешь?
– Мне надо подумать.
– Пожалуйста, решай скорее, атмосфера в доме становится просто невыносимой.
– А как отнесется к этому отец?
– Он не станет возражать.
– Почему ты так уверена?
– Потому, – чеканя слова, проговорила Элис, – что ему, как и мне, не хочется сгорать от стыда, когда эта позорная тайна выплывет наружу.
– А если твоя кузина не захочет взять Джесси к себе, как по-твоему, что сделает отец, ведь тогда все раскроется?
– Не знаю, откровенно говоря, не могу представить. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что Джесси надо обязательно убраться отсюда... куда угодно.
– Да, конечно, как ты выражаешься, куда угодно.
Наступил вечер. Агнес закрывала магазин. Она заперла входную дверь, опустила жалюзи и собиралась уже выключить газовые рожки, как на пороге появился отец. За всю неделю они не перекинулись и парой фраз. Когда он заговорил, Агнес заметила, с каким трудом ему удавалось пересиливать себя.
