Текст книги "Проект «Пианист» (ЛП)"
Автор книги: Кэт Френч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Ладно. Все равно, давай посмотрим. Если придется, повторим его, ничего страшного.
Стив покачал головой.
– Они догадаются, – прошептал он, со страхом кивнув в сторону столовой, будто там собрались зомби из «Ночи живых мертвецов».
– Тощий Стив, – строго произнесла Хани, словно мать, называющая провинившегося ребенка полным именем. – На данном этапе чудо, если они вообще получат ланч. Соберись.
Он с трудом сглотнул и расправил плечи.
– Хорошо.
Хани сняла с вешалки фартук и надела его через голову. В буфете обнаружились несколько больших банок супа и куча сыра. Куриный суп с сыром и сэндвичи с помидорами. Не так уж плохо.
– Давай разогреем хлеб в микроволновке. Наделаем сэндвичей.
После ланча Хани помогла Стиву помыть посуду, испытывая легкую гордость, что они сумели без происшествий накормить подопечных. Не бог весть что, конечно, но тарелки быстро опустели, а резиденты быстро наелись.
Хани устало присела на стул.
– Неплохо вышло, да?
Стив поднял голову от раковины и задал вопрос, повергший Хани в ужас:
– А на ужин что подадим?
Радость от успеха лопнула как мыльный пузырь.
– Понятия не имею. Что в плане?
– Жареная свинина.
– Где мы ее возьмем? Что еще можно сделать?
Она принялась изучать содержимое холодильника. Горы ветчины, овощи, сыр. Упаковки рубленого мяса. Стив подошел и встал рядом.
– Похоже, Патрик собирался сделать запеканку с картофелем. Он разморозил мясо.
– Умеешь ее готовить? – с надеждой спросила Хани.
Тощий Стив изобразил жуткую сосредоточенность – что ему не особо шло.
– Там точно должно быть пюре, – наконец изрек он.
Хани вздохнула. Это она и без него знала. Открыв отделения для овощей, она нашла лук и чеснок.
Лук, чеснок, рубленое мясо. Может…
– Стив, ты когда-нибудь готовил болоньезе?
Он задумался и кивнул.
– Там точно есть рубленое мясо.
Хани вытерла о фартук вспотевшие ладони и достала мясо, от души надеясь, что помнит уроки Хала. Ранее она нашла в шкафу банки с томатом и упаковки пасты. Итак, оставался шанс, что, возможно, ей все-таки удастся выкрутиться.
***
В начале девятого Хани открыла дверь и вползла в освещенный коридор, измотанная, но все еще в эйфории от похвал резидентов. Пришлось обойтись без панчетты и прочих изысканных ингредиентов, но вкус не сильно пострадал. На этот раз Хани не стала добавлять вино, зато хорошенько приправила соус. Ужин получился достойным, даже очень, раз уж Билли умял две с половиной порции. Десерт был еще проще – взбитые сливки с клубникой из магазина за углом, но даже они заслужили одобрение подопечных, с пониманием отнесшихся к тяготам военного времени.
Хани с тоской глянула на дверь Хала. Вот кто без проблем накормил бы резидентов.
– Хал? – Ее голос был едва слышен в холодном пустом коридоре. – Хал.
Он, как обычно, не ответил, но Хани это не остановило. Она рассказала ему о вчерашнем скандале, о неожиданном уходе Патрика, о том, как Тощий Стив сжег тосты, и ей пришлось занять место шеф-повара. Даже в тишине Хани практически слышала мысли Хала, мол, вот и очередное подтверждение ее комплекса правильной девочки. Она поведала, как выкрутилась с ланчем, похвасталась успехом, который снискал ее болоньезе, и почти со смехом рассказала о взбитых сливках из баллончика.
– Бог знает, что мне завтра делать. Стив сообразит завтрак, пока я открываюсь, но рассчитывает, что в десять часов я снова к нему присоединюсь. Не думаю, что они захотят два дня подряд есть болоньезе. В холодильнике есть здоровенная упаковка куриных грудок. Вот только какого черта мне с ними делать?
Хал предсказуемо не ответил. Хани даже не знала, впечатлил ли его рассказ или утомил. Пару минут спустя она затащила себя в квартиру, разогрела в микроволновке ужин и отключилась.
***
На следующее утро, выходя из дома, Хани застыла как вкопанная, услышал сквозь дверь голос:
– Запеки их.
– Хал?
– Куриные грудки. Разложи их на противни вместе с консервированными томатами и чесноком, добавь травы, если есть. Не забудь приправы. Накрой фольгой, и пусть томятся несколько часов. Запомнила?
У Хани так билось сердце, что она едва могла дышать.
– Разложить грудки поверх консервированных томатов. Добавить чеснок и специи. Накрыть фольгой и оставить томиться, – медленно повторила Хани.
– Подавай с вареным рисом и овощами, – прибавил Хал.
Она подошла к его двери и прижала ладонь к прохладной древесине. Затем повернула голову и прислушалась. И, кажется, почти уловила его дыхание.
– Спасибо, – тихо поблагодарила она.
– Только не убей никого. Твой хренов образ матери Терезы сильно пострадает, если кто-то из них подавится куриной косточкой.
Глава 19
Хал сел на пол в своем коридоре. Вчера он был рад услышать, как Хани возится с замком, хотя в жизни не признался бы, что волновался из-за ее позднего возвращения. А потом она остановилась у его двери и рассказала о своем дне – очередной последовательности невероятных событий, от которых Хал за голову хватался и гадал, как Хани и ее окружение вообще умудрились все это пережить. Сначала она стала героиней местной газеты. Потом встретилась с совершенно непонятными мужиками только потому, что они играют на пианино. А теперь исхитрилась накормить тридцать пенсионеров, хотя себе-то еле-еле готовила. Казалось, Хани каждое утро встает и воспринимает жизнь как фейерверк – потенциальную угрозу здоровью вкупе с высокой вероятностью украсить чье-то существование. Только вчера она украсила существование Хала самим своим присутствием, а он отплатил ей, рассказав простенький рецепт для «чайников». Похоже, Хал в большом долгу.
***
– Тощий Стив после проверки забыл закрыть курицу обратно, поэтому получилось суховато, но в целом неплохо.
– Я бы этого Тощего Стива выкинул пинком под зад, – сообщил Хал, слушая вечером отчет Хани за день.
Она пришла часов в восемь (снова поздно), устало окликнула его, и на этот раз он не стал ее игнорировать. Любопытство взяло верх над упрямством. Все-таки она готовила, а Хал был шеф-поваром.
– Смеешься? Стив – единственное, что стоит между мной и голодной смертью резидентов. Он знает больше, чем про себя думает, ему просто надо расслабиться и довериться своим инстинктам. А по добру ему нужен хороший учитель.
Хал сильно подозревал, что именно поддержка Хани вдохновляла Стива – он сам часто видел подобное на профессиональной кухне. Видел шеф-поваров, окрыленных похвалой, и бедняг, сломленных критикой.
– Тебе тоже нужно довериться своим инстинктам, Хани. Они хороши.
Никакого остроумного ответа не последовало. На самом деле Халу показалось, что Хани тихонько всхлипывает. Он не смог сдержаться, встал и взялся за ручку двери, готовый открыть.
– Ты что, плачешь?
Да уж, не особо тактично. Вот только она и правда плакала.
– Это все ты виноват. Сказал мне доброе слово, а я так устала, а тут еще Тощий Стив чуть ужин не испортил…
Хал попытался сопоставить три куска информации, затем вздохнул и открыл дверь.
– Чай хочешь?
Она хлюпнула носом.
– Ага.
Он повел ее за собой на кухню.
– Хочешь, я заварю? – неуверенно спросила Хани.
– Отвали. Сам сделаю. Иди сядь пока в гостиной.
Дожидаясь, пока закипит чайник, Хал сделал ей сэндвич, а потом принес все на кофейный столик.
– Ты не должен…
По крайней мере, судя по звукам, плакать она перестала.
– Ешь уже, – грубо оборвал Хал.
Сэндвич с курицей, бри и салатом, конечно, не бог весть какое угощение, но хоть что-то он мог ей предложить.
– Вкусно, – некоторое время спустя сообщила Хани. – И чай хороший.
– Тебе лучше? – спросил Хал, хотя уже по голосу понял ответ.
– Немного. Спасибо.
– Виски хочешь?
– Лучше не надо, – рассмеялась она, а потом осеклась. – Хочешь скажу, чего я действительно хочу?
Опасность. Хал нюхом ее учуял. Волоски на шее встали дыбом.
– Хани…
Ее теплая и мягкая ладонь легла ему на колено, а пальцы стали поглаживать кожу в прорехе джинсов.
– Не следовало мне тебя приглашать, – тихо заметил он.
– А мне не следовало подходить к твоей двери после того, как ты так меня разозлил. Похоже, мы квиты. Не получается держаться от тебя подальше.
– Старайся сильнее, – нахмурился он, отвлекаясь на прикосновения ее пальца к его коленной чашечке.
– Я кое-что придумала. У меня есть для тебя предложение, – храбро заявила она и затаила дыхание.
Хал с трудом сглотнул.
– Какое?
Она сглотнула еще громче. Собралась с духом.
– Одна ночь, Хал. Ни свиданий, ни обязательств. Одна ночь. Покажи мне, что такое настоящий секс.
Черт, черт, черт. Как заставить себя сказать одно, когда думаешь другое? Хал понятия не имел, поэтому счел за лучшее промолчать.
– Знаю, ты против отношений. Мне они тоже не нужны. На самом деле, как по мне, из нас бы вышла ужасная пара. Я не прошу романтики, только секс. Бог знает почему, но когда ты меня касаешься, мне лучше, чем было с другими мужчинами. – Она пожала плечами, словно сама не понимала, в чем же дело. – Моему телу ты нравишься. – Ее голос сорвался, выдавая нерешительность, но проник во все уголки души Хала.
Хани придвинулась ближе, и Хал не смог отстраниться, потому что отчаянно хотел того же. А когда она коснулась его щеки, повернул голову и, повинуясь инстинкту, поцеловал ее ладонь. Ну какой мужчина смог бы отказаться от предложения переспать с прекрасной податливой женщиной? Особенно той, чьи руки сейчас обвили его шею, а губы оказались в миллиметре от его губ? Ни единого шанса устоять.
– Хани, мы уже это обсуждали, – пробормотал он ей в рот.
– Ты обсуждал, – выдохнула она, гладя его волосы и приоткрывая губы.
– Это плохая затея, – выдавил Хал, уже лаская ее языком.
Хани низко застонала и прильнула к нему.
– Это ты так думаешь.
Хал ее обнял, и она прижалась грудью к его торсу. Идеально.
– Для плохой затеи это слишком приятно. – Ее дыхание участилось. Хани прикусила губу Хала, затем лизнула. – Просто целоваться с тобой лучше, чем заниматься сексом с кем-либо другим.
– Хани, – выдохнул он, не зная, собирается ли остановить соблазнительницу или просто хочет произнести ее имя.
– Назначь срок, Хал, и я твоя. Завтра. Сегодня. Прямо сейчас. Покажи мне. Пожалуйста.
Она перемежала слова поцелуями, нежными и сладкими. Халу так хотелось согласиться, опрокинуть ее на диван и раздеть. Он уже представлял себе, каково это будет. Она права. Он мог разжечь ее желание так, чтобы Хани трепетала и неминуемо испытала бы оргазм. Просто исключительная девушка, и было потрясающе чувствовать себя тем, кто способен дать ей то, что не может никто другой. Пьянящее ощущение, головокружительное.
– Мы не можем продолжать в том же духе, – выдавил Хал, обхватывая ее лицо ладонями. – Потому что, как бы я ни хотел сказать «да», а ты, блин, понятия не имеешь, насколько мне этого хочется, правда в том, что ты себя обманываешь. Одной ночью ты не ограничишься.
– Я смогу, – настаивала Хани. – Одна ночь, Хал. Ни лжи, ни обещаний, ни отношений. Да мы даже друг другу не нравимся.
Ее язык говорил одно, тон – другое.
– Ты не такая, Хани.
– Значит, стану. С тобой.
– Лгунья.
Хани раздраженно топнула, схватила его за руку и прижала к своей груди.
– Чувствуешь, как у меня бьется сердце? Наверняка, чувствуешь, потому что у меня сейчас просто чертов приступ случится. Я свое предложение не с потолка взяла, а с той самой ночи обдумывала. – Она сглотнула и продолжила: – Хал, если ты не согласишься, я пойду на улицу и перепихнусь с первым встречным! И виноват будешь ты! Я не шучу. Вся моя жизнь стоит на кону и по большей части зависит от тебя. Ты разбудил мое тело, и я не смогу уснуть, пока кто-нибудь не споет мне чертову колыбельную! – За время этой страстной речи ее голос взлетел на октаву выше. Хани словно в дискуссионном клубе выступала. – Я хочу, чтобы это был ты, но богом клянусь, если упрешься – найду другого, причем скоро.
Наконец она выдохлась, и Хал сжал ее трясущиеся плечи.
– Не надо. Ты ведь не серьезно.
– О, совершенно серьезно, – жарко выдохнула Хани. – За эти несколько недель я через столько прошла. Пианисты. Кампании. И ты, Хал, ты кричал, ругался и целовал меня, как никто другой. Разве плохо, что я тебя хочу?
Хал редко лишался дара речи, но это был как раз такой случай. Она и правда серьезно. Клубничка, красивая чокнутая соседка, его хотела – вернее, хотела, чтобы он научил ее кончать.
– Ты ведь понимаешь, насколько странно это звучит? – через минуту спросил он, потерев заросшую щетиной щеку.
– Да.
Сознавая, сколько зависит от того, что он скажет, Хал осторожно подбирал слова.
– Я подумаю над твоим предложением, хорошо? Просто пообещай, что не рванешь таскать в дом незнакомцев.
Хани фыркнула.
– А ты не сильно торопишься облегчить мне жизнь.
Хал боролся с искушением. Ему не хватало секса, близости теплого тела, ослепительных оргазмов. Хани тоже пробудила его тело, вот только Халу хотелось не упасть в кровать, а сбежать подальше. Если дать ей желаемое, то он быстро окажется там, где не хочет быть. В месте, куда Хал закрыл дверь, закрыл и заколотил наглухо. Открыть его было бы грандиозной ошибкой, но сказать Хани «нет» тоже неправильно. Хал оказался между молотом и наковальней или, в его случае, между дверью и мягким, соблазнительным, пахнущим клубникой телом. Он переехал сюда, надеясь обрести покой, спасти остатки рассудка, погрузиться в забвение и научиться жить заново. Просто не ожидал встретить здесь Хани.
Хал поднялся и помог ей встать. А потом отвел через коридор прямиком к ее жилищу.
– Вот. Я тебя проводил. Сегодня никаких незнакомцев, договорились?
Хани все не отнимала свою теплую ладонь. Хал почувствовал, как она поднялась на цыпочки и легко коснулась его губ.
– Ты сказал, что любое свидание должно заканчиваться поцелуем.
– Это же не свидание.
– Ты приготовил мне ужин.
– Видишь? А только что говорила, мол, никаких свиданий, никаких сложностей. Сказал же, что ты не удержишься.
– Удержусь. Я женщина, умудрённая жизненным опытом, – улыбнулась Хани.
В своей жизни Хал знал много таких, и Хани явно к ним не относилась. Он даже некогда любил такую «умудренную» – и она стала одной из причин, почему он наглухо закрыл пресловутую дверь. Мог ли Хал ее приоткрыть и временно впустить Хани так, чтобы наружу не вырвалось все то, что там скрывается? Горечь отторжения, разочарования, сознание, что он больше не подходит на роль мужа, отца? Хал был сломлен. Ослепшие глаза, разбитое сердце.
Он прижался губами ко лбу Хани:
– Иди спать.
Она едва заметно кивнула.
– Обещаешь подумать над тем, что я сказала?
Он ответил ей таким же кивком.
– Спать.
Лишь вернувшись к себе, Хал опустил руку и обнаружил на столике в коридоре темные очки. Они служили ему защитой, но за весь вечер он о них и не вспомнил.
Глава 20
– Может, пойдешь со мной? – прошептала Люсиль на следующее утро, нервно перебирая нить ярко-голубых бус и умоляюще глядя на Хани.
Та посмотрела на Мими, болтавшую с посетителем, и попыталась придумать такой ответ, чтобы не обидеть ни одну из сестер. Плохо уже то, что Люсиль тайно встречается с братом, не хватало еще тащиться вместе с ней.
– Люсиль, а не лучше все-таки рассказать Мими? Если сознаешься потом, будет в десять раз хуже. Вдруг она захочет пойти с тобой?
– Не захочет. Она вообще со мной о нем не говорит. Я пыталась, Ханисакл, но тщетно. Она меня не остановит. – Люсиль нервно глянула на сестру, которая как раз показывала молоденькому студенту, как завязывать виндзорский узел на предстоящее собеседование.
– Знаю. Только учти, что с этими тайнами ссоры вам не избежать.
– Я расскажу ей, как только смогу, – пообещала Люсиль. – Просто хочу увидеть брата. Что тут плохого?
Ничего, и Хани прекрасно понимала желание подруги встретиться с новообретенным родственником. Письмо открыло ящик Пандоры, и просто так обратно его не закроешь. В какой-то мере ситуация напоминала Хани предложение, которое она вчера сделала Халу. Люсиль просила о помощи, потому что нуждалась в ответах, – и Хани тоже. Подвешенное состояние утомляло. Возможно, если она поможет Люсиль, а Хал ей, они все смогут двигаться дальше и вернуться к нормальной жизни.
– Пообещай, что поговоришь с Мими, как только мы вернемся.
– Обещаю, – кивнула Люсиль. – Спасибо, Хани, ты чудо.
Глядя на Мими, чудом себя Хани не считала. Она оказалась в западне и постаралась не задумываться, а не то же ли самое испытывал вчера Хал.
***
Позже днем Хани стояла на торговой улице, высматривая в толпе Нелл. Подруга прислала ей странное сообщение, своего рода призыв о помощи.
«Срочно. Встречаемся у того секс-шопа на Хай-стрит в четыре часа. Потом все объясню. Нелл».
Хани аж дважды перепроверила имя отправителя. Получи она такое от Таши – глазом бы не моргнула, но для Нелл подобное поведение совершенно нетипично.
– Вот ты где, – возникла рядом подруга в своем строгом учительском костюме. – Спасибо огромное. Мне нельзя идти туда одной, вдруг кто увидит. А так смогу сказать, мол, просто вместе с тобой зашла.
Хани закатила глаза.
– Вот спасибо, дорогая. Вообще-то у меня тоже репутация есть, если что.
– За тобой не следит школьная мафия. Поверь, хоть малейший намек на скандал – и меня тут же вызовут на ковер.
Хани посмотрела на стоящий в витрине секс-шопа манекен в школьной униформе и постаралась не рассмеяться.
– Итак, за чем мы пришли?
– Сегодня моя очередь, – пояснила на ухо Нелл.
– В смысле?
– Покупать что-то новое, – кивнула на магазин подруга. – Для нашей… коллекции.
– А-а. Понятно. – Хани засомневалась, хочется ли ей помогать Нелл выбирать очередную секс-игрушку, но… – Ладно, пойдем. Заглянем в тот отдел за занавесом?
Оказавшись в магазине, Нелл оглядела полки куда более опытным взглядом, чем в последний раз.
– Возможно.
Они прогулялись по отделу нижнего белья, где висело все от светлого кружева до яркого нейлона, на любой вкус. Хани задержалась у бледно-персикового шелкового комплекта, красивого, сексуального, но не вульгарного. Интересно, Халу понравилось бы? Было так легко представить, как он с удовольствием касается тонких лямок лифчика, шелковых чашечек, тонкого как паутинка кружева. Проигрывая сцену в голове, Хани автоматически нашла на вешалке свой размер и с комплектом в руке прошла вслед за Нелл в зону строго для взрослых.
– Есть мысли, что искать? – спросила Хани.
Нелл растерянно покачала головой.
– Без понятия.
Хани осмотрела забитые под завязку полки.
– Наверное, тебе лучше было позвать с собой Ташу. Она бы за секунду придумала.
Нелл рассмеялась.
– Пожалуй. Только боюсь, она заставила бы меня купить что-нибудь совсем немыслимое.
Бродя среди стендов, Хани задумчиво взяла черную повязку на глаза, совершенно позабыв о постельной дилемме Нелл. Пропустив черный шелк между пальцами, она представила, как Хал завязывает его у нее на голове, временно ставя их в одинаковые условия. Нелл с улыбкой забрала у Хани повязку.
– Ты просто спасительница. Идеально.
Глядя вслед подруге, Хани после секундного замешательства торопливо схватила вторую повязку и пошла следом.
***
Этим вечером Хал на ее появление не отреагировал, но когда Хани в одиннадцать часов пошла спать, то услышала движение в коридоре и стук в дверь.
– Не открывай, – приказал Хал. – Просто слушай.
Хани застыла как вкопанная, положив ладонь на створку.
– Я подумал над твоим предложением, – низким уверенным голосом заговорил сосед.
– И? – Хани закусила губу и, сама того не замечая, скрестила пальцы за спиной. – Что ты решил?
Он помолчал.
– Когда ты грозилась, мол, если я не соглашусь, ты пойдешь и найдешь другого, это ведь не шутка была?
– Нет, Хал, я не собиралась блефовать, – вздохнула Хани, упершись лбом в дверь.
– Ни свиданий, ни отношений. Одна ночь – и потом мы эту тему больше не поднимаем.
Пораженная, Хани прикрыла рот рукой и потянулась к ручке двери.
– Я же сказал тебе – не открывай! – рявкнул Хал, удерживая ручку с той стороны.
Хани так хотелось его сейчас увидеть, но он явно был категорически против.
– Ладно, – сказала она, опустив руку. – Хал… когда?
Он снова затих, а потом проворчал:
– Я приду к тебе в пятницу.
Хани с трудом сглотнула. До пятницы еще три ночи.
– Значит, в пятницу, – едва слышно подтвердила она.
– Это не свидание, – предупредил Хал.
– Я поняла, – нервно ответила Хани.
– Постарайся до этого времени не кидаться на незнакомцев.
Хани услышала в его голосе сдержанное веселье.
– Ладно. – А когда он пошел прочь, крикнула вслед: – Хал… закуски покупать?
Его молчание длилось дольше, чем она ожидала.
– Никаких закусок, Ханисакл. Никакой ерунды. Купи виски, если неймется сходить в магазин. Вот как все будет: я прихожу, мы занимаемся сексом, я ухожу к себе. Все ясно?
– Да, – подтвердила Хани, гадая, какая нелегкая ее дернула предложить закуски.
Она вообще это слово в жизни не произносила.
– Я пошел. Сделай одолжение: больше ни слова.
Хани зажмурилась и кивнула.
Ему и правда надо домой, а ей точно нужно заткнуться.
Глава 21
– Это здесь?
Хани посмотрела на большой ухоженный дом с террасой и блестящей зеленой дверью. Подобные дома агенты по недвижимости называли «резиденцией джентльмена». Внутри в вестибюле наверняка стоят вазы с цветами.
– Красиво, правда? – спросила Люсиль, разглядывая сверкающие окна. – Пойдем, постучим?
Хани сжала руку подруги и улыбнулась.
– Ну мы же не за тем в такую даль забирались, чтобы просто на висячие корзинки посмотреть.
– Кстати, очень милые. Интересно, он сам в них цветы сажал? Я с растениями не лажу, а вот Мими их обожает. Поразвела кучу на подоконниках. Как говорится, золотые руки.
Люсиль явно пыталась провести параллели между любимой сестрой и обретенным братом и найти общие черты, чтобы потом проще было переубедить Мими. Определенно подруга твердо настроилась сдержать свое слово и поговорить с сестрой.
– Идем, – сказала Хани, мягко подталкивая Люсиль к дому. – Наверняка он в сто раз больше волнуется. У тебя есть Мими и воспоминания о родителях. А он всю жизнь прожил сам по себе.
Люсиль кивнула и расправила плечи.
– Пойдем поздороваемся с ним.
Им не пришлось долго ждать у двери. Стоило Люсиль нажать на звонок, как на пороге возникла темноволосая опрятная женщина.
– Должно быть, вы Люсиль, – дружелюбно улыбнулась она. – Я Кэрол, помощница Эрни. Пожалуйста, входите.
Внутри дом оказался таким же ухоженным, как снаружи, чистым и светлым. Блестящие плиты пола, полированное дерево. В солнечной гостиной, куда и отвела гостей Кэрол, на кофейном столике стояли свежие цветы.
– Эрни сейчас придет. А пока сделать вам чай или кофе?
Хани покачала головой, а Люсиль кивнула. Кэрол широко улыбнулась.
– Эрни сегодня тоже такой. Ни с чем не может определиться. Не думаю, что он вообще ночью спал. Я сегодня застилала его кровать, так покрывала едва тронуты.
– Я же тебе сказала, – прошептала Хани, оставшись с Люсиль наедине. – Он переживает не меньше твоего.
– У меня помада не размазалась?
Сидя на диване рядом с Люсиль, Хани практически чувствовала, как та дрожит. Подруга уже дважды справлялась о своей помаде.
– С ней все отлично, прическа прекрасная, а платье очень тебе идет. Люсиль, расслабься, пожалуйста.
Когда в коридоре послышался тихий гул мотора, обе подняли головы. Пару секунд спустя в гостиную въехал человек в инвалидной коляске. Эрни. Хани почему-то не задумывалась, как он может выглядеть, но выяснилось, что с Мими его объединяет не только любовь к растениям. Эрнест был ее мужской копией. Люсиль ахнула, и Хани передала ей платок, чтобы вытереть текущие по щекам слезы.
– Жаль, Мими этого не видит, – пробормотала подруга, вставая на ноги, потому что Эрни этого не мог.
Он нажал на кнопку и вырулил на середину комнаты. С комком в горле Хани смотрела, как Люсиль впервые в жизни обнимает брата.
– Столько лет прошло, – произнес Эрнест сильным голосом, не вяжущимся с больным телом. – Я всю жизнь этого ждал, Люсиль.
– Я понятия не имела, – прошептала та, отстранилась и посмотрела на брата. – Ты просто копия нашей сестры Мими. Правда, Хани?
Эрни посмотрел на вторую гостью. Хани улыбнулась и кивнула.
– Точно. Просто невероятно.
– Прости, Эрни, я совсем позабыла про манеры! – воскликнула Люсиль. – Это Ханисакл.
– Твоя… внучка? – с надеждой спросил Эрнест.
– Нет. Хотя по сути да, – ответила Люсиль.
Ком в горле Хани грозил прорваться наружу потоком слез. Она пришла сюда поддержать подругу и не ожидала, что так расчувствуется сама. Встав с дивана, Хани легко коснулась плеча Люсиль.
– Я оставлю вас вдвоем? Схожу попью чаю.
Люсиль кивнула, не выпуская руку брата.
– Хорошо. Нам о многом надо поговорить, да, Эрни?
Хани вышла из дома и обнаружила сидящую на ступенях Кэрол. Та обернулась на звук открывшейся двери.
– Пусть побудут вдвоем, – кивнула назад Хани.
– Да, им столько нужно обсудить. – Кэрол закурила сигарету и протянула пачку Хани.
Та покачала головой.
– Нет, спасибо. Ничего, если я присяду?
Кэрол убрала пачку в карман плаща и махнула рукой.
– Да пожалуйста.
Хани плюхнулась рядом, и Кэрол переложила сигарету в другую руку, подальше от гостьи.
– Извините. Дурная привычка. Они ментоловые, хотя какая разница. Эрни меня за них уже столько лет шпыняет.
– Вы давно у него работаете?
Кэрол кивнула.
– Уже лет двадцать. Он мне ближе, чем моя родная семья.
Хани провела пальцем по трещине в ступени. Похоже, они тут прощупывают друг друга так же, как Эрни с Люсиль внутри дома. Прямо как боксеры и их помощники по разным углам ринга. Хани прекрасно понимала, что такое, когда друзья ближе родных: Люсиль и Мими уже несколько лет выступали в роли ее приемных тетушек.
– Жаль, что вторая сестра не смогла прийти, – тихо заметила Кэрол.
Хани постаралась подобрать нейтральные слова.
– Для них обеих письмо Эрни стало потрясением. Мими придет. Она… упряма, вот и все. Думаю, ее ошеломила сама новость о том, что у их матери был еще один ребенок.
Кэрол склонилась и выкинула сигарету в спрятанную у стены пепельницу. Помощница явно частенько тут курила.
– Я понимаю. Эрни уже лет сорок о них знал. У него было больше времени свыкнуться с мыслью.
Хани смущенно нахмурилась.
– Можно узнать, почему он не попытался встретиться с ними раньше?
Кэрол повернулась к собеседнице.
– Он пытался. Написал своей матери. Их матери.
– Правда? Но…
– Она ответила. Написала, что не желает с ним общаться. Что оставила все это в прошлом и не желает откапывать обратно на свет божий.
– Ого. Как печально.
Мими и Люсиль наверняка тоже будут в шоке, узнав о поступке родительницы.
Хани с Кэрол еще посидели на солнышке, каждая переваривая услышанное.
– А Эрни всегда пользовался коляской? – спросила Хани, пытаясь ради подруг разузнать о жизни их брата.
Кэрол покачала головой.
– Ранило во время войны. Ему тогда было двадцать три. С тех пор он инвалид.
– И никогда не женился, не завел детей? – осторожно поинтересовалась Хани, боясь, как бы ее расспросы не показались бестактными.
– Нет. Он почти не покидал дом. Так жаль. Эрни провел здесь всю жизнь, запершись после войны в личной башне из слоновой кости. Пришел домой, закрыл двери – и все.
Хани покачала головой. Эрни казался добрым, приятным человеком. Какая несправедливость, что он стал затворником. У нее на глаза навернулись слезы. Эрни уже не помочь, но будь она проклята, если позволит Халу обречь себя на такое же существование.
– Насколько я знаю, его приемные родители были хорошими людьми, но больше у него никого не осталось, – продолжила Кэрол. – Я единственный его собеседник, кроме физиотерапевта, который приходит днем. – Ее лицо помрачнело. – Здоровье Эрни уже не то, что прежде.
Бедняга. Похоже, жизнь крепко его побила. Как же здорово, что ему хватило мужества написать Люсиль и Мими, и как жаль, что последней сейчас тут нет. Оставалось надеяться, что она изменит мнение после того, как Люсиль ей все расскажет.
– И все-таки, почему он решил снова испытать судьбу? Сейчас, после стольких лет?
Кэрол тяжело вздохнула и опустила глаза.
– Как я и говорю, его здоровье не очень, и лучше уже не будет. Он одинокий человек.
Судя по лицу помощницы, за ее словами таилось куда большее. Кэрол явно была так же бесконечно привязана к Эрни, как сама Хани к Мими и Люсиль.
«Я бы извелась, заболей любая из них».
Хани не стала торопить собеседницу, давая той возможность собраться с мыслями.
– За последний месяц Эрни привел все дела в порядок. Думал, я не замечу. Куда там. Честно говоря, я не поддерживала его решение написать сестрам. Очередное разочарование – последнее, что ему нужно.
Хани в который раз пожалела, что Мими этого не слышит.
– Эрни за всю жизнь дурного слова не сказал о матери. Вы о ней что-нибудь знаете? – спросила Кэрол.
Хани постаралась припомнить обрывки разговоров с Мими и Люсиль. За прошедшую неделю сестры иногда делились давними воспоминаниями.
– Насколько я поняла, она была певицей. Мими и Люсиль не отзывались о ней плохо, но у меня сложилось впечатление, что она отчаянно жаждала славы, но так ничего и не достигла.
– Очаровательно, – тихо фыркнула Кэрол. – Слишком амбициозная, чтобы оставить своего первенца.
– Я не знаю всех деталей, только то, что она была молодой и незамужней. Наверное, внебрачный ребенок по тем временам вызвал бы серьезный скандал и перечеркнул ее шансы на карьеру. – Хани печально улыбнулась. – Тогда у них не было «X-фактора».
Кэрол скривилась.
– Пожалуй, это к лучшему.
Они еще долго сидели вдвоем на солнце и гадали, что же происходит в доме.
– Я постараюсь поскорее привести сюда Мими, – пообещала Хани.
Кэрол кивнула, не поднимая глаз.
– Будь добра. Как можно скорее.
Кивнув, Хани отвела взгляд. Непременно. Ради обоих мужчин, выбравших судьбу затворников.
Глава 22
Утро пятницы выдалось серым и холодным, но Хани проснулась рано и в поту.
Сегодня. Ночью. В пятницу. Та самая ночь с Халом. В попытках не накручивать себя, Хани никому об этом не рассказала. Ни Таше, ни Нелл, ни Люсиль и Мими. Может и зря, ведь съеденный завтрак уже через пять минут попросился обратно. Хани жутко нервничала. Таша прекрасно разрядила бы ситуацию хорошей шуткой, но сейчас находилась где-то на высоте девяти километров над землей и помочь не могла. Нелл… Нелл, скорее всего, развлекается с Саймоном, поэтому тоже отпадает. Ну а уж обсуждать такую затею с Мими и Люсиль совсем неудобно. Довериться было некому. Разве что тому единственному, кто и так обо всем знал. Халу. Но что, спрашивается, ей делать? Постучать к нему… а дальше? Спросить, не передумал ли Хал насчет секса? Хани состроила себе рожицу в зеркале, накинула плащ и вышла из квартиры.
***
Сидя у себя, Хал услышал, как дверь напротив открылась и закрылась, а потом раздались шаги Хани. Он уже мог различить, идет она на выход или к нему, и сегодня соседка на миг замерла у своей квартиры. Решала, куда отправиться? Собиралась с духом? Может, ему осмелеть? Хала мучило дурное предчувствие. Тело мгновенно приходило в возбуждение от сознания, что Хани его хочет, а разум кричал, мол, это все ошибка космических масштабов. Он коснулся холодной ручки, но остановился и замер, затаив дыхание. Если Хани подойдет к его двери, он откроет и все отменит. Если же ко входной, то…
