Текст книги "Замороченные"

Автор книги: Кэрол Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

4

Ровно в восемь тридцать утра в номере Риган и Джека зазвонил телефон. Джек в полусне нащупал трубку:

– Алло.

– Это мой новый родственник, Джек Рейли? – бодро осведомился мужской голос с сильным провинциальным ирландским акцентом.

Джек потер глаза свободной рукой.

– Признаться, я в этом не совсем уверен, – сказал он полушутя. – Кто говорит?

Из трубки послышался гомерический хохот:

– Это Джеральд Рейли. Наши с Риган дедушки были родными братьями. Неужели вы об этом не знали?

– Ни сном ни духом.

– Ну и ну! Неужели я вас разбудил?

– Нет, – солгал Джек. – Что вы!

– Я просто хотел убедиться, что с вами все в порядке. Только что услыхал по ящику, что прошлой ночью в замке Хеннесси случился пожар, и подумал, что если вам негде ночевать, то вы вполне могли бы остановиться у нас.

– Нет, спасибо! – поспешно ответил Джек, может, даже чересчур поспешно. – Спасибо, – уже с чувством добавил он. – По-моему, сейчас ситуация уже полностью под контролем.

– Ну и отлично. Что ж, тогда ладно… Насколько я знаю, вы все равно собирались посетить на днях наши места. Как насчет того, чтобы поужинать у нас сегодня вечером? По телику передали, что потребуется минимум два дня, чтобы кухня в замке Хеннесси начала работать в полную силу. А моя жена приготовит настоящее ирландское рагу: баранина с луком и картошкой в густом соусе – пальчики оближешь!

– Позвольте мне сначала посоветоваться с моим боссом. – Джек в двух словах изложил Риган свой разговор с новоиспеченным родственником, а затем передал ей трубку.

– О, Джеральд, привет! Сегодня вечером? Это нам подходит!

– Прекрасно. Ждем вас ровно в шесть. Думаю, вы уже разобрались, как проехать, где повернуть и всякое такое?

– Да. Спасибо, Джеральд. До вечера! – Риган передала трубку Джеку.

Он положил трубку и улыбнулся:

– Не сомневаюсь, твои родственнички очень милые люди, но проводить с ними наш медовый месяц мне что-то не улыбается.

– Мне тоже, но сегодня, по-моему, самый подходящий вечер, для того чтобы с ними поужинать, особенно учитывая тот факт, что здесь нас кормить не будут.

Телефон зазвонил снова.

– Может, это один из твоих кузенов? – съязвила Риган, подтягивая одеяло к подбородку. В номере было сыровато и холодно.

– Алло, – проговорил в трубку Джек. И вдруг он рывком сел на постели. – В чем дело, Киф?

Риган увидела, что на лице мужа появилось озадаченное выражение. Поди догадайся, что там у них стряслось, подумала она.

– Как только тебе хоть что-нибудь станет о них известно, сразу дай мне знать. Можешь звонить на мобильник в любое время. – С этими словами Джек положил трубку.

– Джек, в чем дело?

– Одна птичка пропела, что Джон и Джейн Доу сейчас в Ирландии. Они задумали провернуть очередное дельце, чтобы испортить мне медовый месяц.

– А как они узнали о том, что мы здесь?

Джек пожал плечами. Ему вспомнилась заметка в воскресном номере «Нью-Йорк таймс», посвященная церемонии бракосочетания, а также в нескольких других печатных изданиях. Хотя ни в одном из них ни словом не упоминалось о том, куда они отправятся в свадебное путешествие.

– Что нам теперь делать? – спросила Риган.

– Для начала давай оденемся и спустимся вниз. Хочу выяснить, что же все-таки на самом деле произошло здесь вчера ночью.

Когда Джек отправился в душ, Риган встала с постели, накинула халат и закрыла все окна. Затем подобрала с пола упавшую накануне гравюру и, водрузив ее на ночной столик, принялась внимательно рассматривать. Это был простенький безыскусный набросок окрестностей замка Хеннесси. Риган пожала плечами и перевела взгляд к окну.

Озеро было гладким как зеркало, а зеленое пятно лужайки радовало глаз, скрашивая унылый сумрачный пейзаж. Кругом царствовали тишина и покой, хотя небо и было затянуто мрачными тучами. В отдалении Риган разглядела один из многочисленных островков на озере. Каждое утро и полдень от пристани замка отчаливал небольшой кораблик, чтобы совершить часовую прогулку по озеру Хеннесси.

Мы непременно на нем покатаемся, подумала Риган.

Через двадцать минут оба уже оделись. Выходя из номера, они наткнулись на мальчишку-коридорного, который как раз собирался войти в соседний номер.

– Доброе утро, – сказал он, приветливо кивая постояльцам.

– Доброе утро, – ответила ему Риган. – У нас в номере на полу небольшая кучка осколков. Вчера вечером со стены упала гравюра.

– Ничего страшного. Сейчас в отеле такое творится, что об упавшей гравюре никто переживать не станет.

– Вот и славно, – пробормотал Джек, направляясь вместе с Риган к главной лестнице.

Внизу, в вестибюле, запах дыма почти не ощущался. И вообще в отеле было как-то странно тихо. Даже слегка жутковато. Казалось, будто все постояльцы все еще спят беспробудным сном, приходя в себя после ночных переживаний. Риган и Джек налили себе по чашке кофе, который, надо признать, на вкус был просто бесподобен. С фарфоровыми кружками в руках они прошли через сводчатый проход в небольшой зальчик прямо у входа, где за конторкой портье у компьютера сидела молодая женщина.

– Мы можем поговорить с управляющим? – спросил у нее Джек.

– Разумеется, сэр. – Она встала и исчезла за дверью, ведущей в задний кабинет – святая святых каждого отеля.

И почему только эти двери позади конторки портье всегда наводят на мысль об алтаре? – подумала Риган.

Джек повернул голову и заглянул ей в глаза:

– Не переживай, Риган. Обещаю, наш медовый месяц не превратится в очередное спецзадание. И помни: я тебя люблю.

И вдруг, когда он наклонился, чтобы ее поцеловать, душераздирающий вопль, донесшийся из вестибюля, заставил обоих вздрогнуть.

Через секунду к конторке подбежала немолодая женщина в серой униформе горничной и пунцовым румянцем на щеках. В руках она держала метелку из перьев для смахивания пыли. Ее глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

– Пропала кружевная скатерть Мэй Рейли! Кто-то разбил стеклянную витрину в музее реликвий и украл ее! Теперь Мэй никогда не оставит в покое наш замок!

Ну вот, подумала Риган. Нам надо было не полениться взглянуть на нее вчера.

Дверь в «святая святых» распахнулась. На пороге появился Нил Бакли. Вид у него был измученный и усталый.

– Ради Христа милосердного, Маргарет Рафтери, успокойся и прекрати истерику!

– Успокоиться? Легко сказать! – визжала она. – Кто-то украл прекрасную кружевную скатерть Мэй Рейли! А она уже двести лет не покидала пределы замка! Теперь нам не миновать расплаты!

Риган и Джек бросились за управляющим, который, пулей сорвавшись с места, помчался в музей реликвий. Стеклянная витрина была разбита вдребезги чем-то тяжелым. Натертый до зеркального блеска паркетный пол усеян огромными осколками.

Джек и Риган представились не на шутку расстроенному управляющему.

– Мы постараемся вам помочь, – сказал Джек.

– Вчера, в одиннадцать часов вечера, музей уже был закрыт, – сообщил Нил срывающимся от волнения голосом. – Должно быть, это произошло в суматохе во время пожара.

В дверном проеме возникла пожилая горничная. Она яростно обмахивалась метелкой, пот градом катился по ее лицу.

Она ни за что на свете не захочет пропустить такое событие, подумала Риган.

– Маргарет, отправляйся-ка домой, будь добра, – приказал ей Нил. – Бабьи истерики мне сейчас вовсе ни к чему.

Маргарет кивнула и в мгновение ока испарилась. С другой стороны, если тебе предлагают внеочередной отгул… – размышляла Риган.

– Пожар могли устроить, чтобы отвлечь внимание, – предположил Джек, обращаясь к Нилу. – Если бы воры попытались стянуть скатерть днем или даже ночью, кто-то наверняка бы их услышал. Но когда сработала противопожарная сигнализация и начался весь этот переполох, они могли запросто проникнуть сюда незаметно для посторонних глаз.

– Вы не в курсе, кто-нибудь из постояльцев покидал отель сегодня утром? – спросила Риган.

– Только одна пожилая пара. Они так расстроились из-за пожара и слишком испугались, чтобы остаться здесь хотя бы еще на день. – Его глаза вдруг расширились. – Да, кстати, Джек, они оставили вам письмо у портье.

Ой-ей-ей! – пронеслось в голове у Риган.

Вся троица кубарем скатилась вниз по лестнице. Через минуту Джек уже вскрывал простенький белый конверт, на котором было написано его имя. Он вытащил оттуда визитную карточку. На ней было нацарапано огромными черными буквами:

КАКАЯ ЖАЛОСТЬ, ЧТО НАМ ТАК И НЕ УДАЛОСЬ ВСТРЕТИТЬСЯ!

ПРОСТО МЫ ОБОЖАЕМ КРУЖЕВНЫЕ СКАТЕРТИ,

ОСОБЕННО СПЛЕТЕННЫЕ РУКАМИ РЕЙЛИ!

СЧАСТЛИВОГО МЕДОВОГО МЕСЯЦА!

ДЖОН И ДЖЕЙН ДОУ

5

Джон и Джейн Доу наслаждались великолепным утром. Едва занялся рассвет, они покинули замок Хеннесси на своем «мини-купере» и от избытка чувств обменялись традиционным американским «хай-файв».[3]3
  Приветственный жест, когда один поднимает правую руку вверх и ударяет ладонью по ладони другого.


[Закрыть] Если бы кто-нибудь случайно их увидел в эту минуту, ему показалось бы странным, что пара «божьих одуванчиков» обменивается приветствием, более свойственным молодому поколению. Но, разумеется, Джейн и Джон Доу были вовсе не так стары, какими казались на первый взгляд.

Обоим не было еще и пятидесяти.

Анна и Бобби Марстон, известные полиции только как Джейн и Джон Доу, никогда не пользовались своими настоящими именами ни в общественных местах, ни подписывая документы. Они разъезжали по миру под несколькими псевдонимами, но когда-то, давным-давно, решили, обращаясь друг к другу, как можно чаще использовать ласкательные словечки, распространенные среди супружеских пар, – прозвища, которые едва ли способны вызвать подозрения у окружающих.

Бобби звал ее «крошка моя».

Анна звала его «мое солнышко».

Те немногие, с кем они познакомились в Ирландии, знали их как Карен и Лена Кортсман.

Сейчас, петляя по разбитым проселочным дорогам, они испытывали законное чувство гордости от очередной удачной махинации. Они торопились… домой. Да-да, у них на Изумрудном острове был свой собственный дом. Они купили небольшой уединенный коттедж, расположенный на берегу моря, на окраине небольшой деревушки в нескольких милях к югу от Голуэя, в котором могли скрыться и передохнуть после одного или двух крупных «дел». В этом богом забытом местечке, где на мили кругом единственными представителями живого мира были скучающие овцы да лениво жующие жвачку коровы, пасущиеся на просторных, покрытых сочной травой пастбищах, так легко было замести следы, ускользнув от недремлющего ока блюстителей порядка. Какой разительный контраст по сравнению с Лондоном, Сиднеем, Нью-Йорком и подобными им мегаполисами, где днем и ночью жизнь бьет ключом и где Бобби и Анна чувствовали себя как рыбы в воде! Но здесь, в тишине и покое, было так приятно отдохнуть, расслабиться, послушать пленки с записями местных диалектов, а заодно полазить по Интернету, чтобы быть в курсе грядущих благотворительных мероприятий. Те, кому приходилось сталкиваться с четой «Кортсман», принимали их за скромную, непритязательную супружескую пару, соскучившуюся по тихой размеренной жизни.

Никто и не подозревал, насколько эти догадки были далеки от истины.

– Солнце мое, мы что-то в последнее время слегка обнаглели, – сказала Анна, стягивая с головы седой парик.

Бобби пренебрежительно махнул рукой:

– Это просто игра. Но я бы дорого дал, чтобы увидеть выражение лица Джека Рейли, когда он прочтет наше послание. Это будет ему уроком, впредь он поостережется задирать перед нами нос.

– Конечно, но мне кажется, с нашей стороны все-таки было не очень-то хорошо так поступить с ним во время его медового месяца.

– А мы с тобой вообще нехорошие. – Бобби рассыпался дробным смешком.

Его отрывистое «хе-хе-хе» раздражало Анну, напоминая ей навязчивый стук дятла. Она миллион раз говорила ему об этом, но все без толку. Когда она встретила его в Нью-Йорке, ему был сорок один год. Со временем Анна поняла, что бесполезно пытаться изменить человека, если ему уже за сорок.

Пока Бобби вел машину, Анна стащила с его головы накладку из искусственных седых волос и взлохматила его густую светло-каштановую шевелюру. Теперь уже не имеет смысла выдавать себя за старичков. Раньше или позже – скорее всего раньше – полиция все равно начнет их искать. Анна сложила седые парики в стоявшую в ногах дорожную сумку и провела рукой по собственным волосам, коротко остриженным по последней моде. Она была поджарая, как и ее муж. Благодаря регулярным тренировкам оба поддерживали отличную форму. И он, и она были среднего роста: Анна – под метр семьдесят, Бобби – на полголовы выше. В их внешнем облике не было ровным счетом ничего примечательного, что позволяло им легко смешиваться с толпой и без труда менять свою внешность.

В Нью-Йорке Анна работала визажистом и, часто бывая в домах богачей и до неузнаваемости меняя их лица – не важно, с какой целью: для телевизионного интервью, свадьбы или благотворительной акции, – поняла, что большинство этих так называемых «важных шишек» – люди двуличные и неискренние. Вдобавок она вдоволь наслушалась от них о других таких же «фальшивках». Некоторые сорили такими деньжищами, что просто уму непостижимо.

Как-то раз ей по случаю пришлось гримировать одного фокусника, который научил ее нескольким трюкам.

– Вы сделали из меня и моей жены картинку, – пошутил он, – а это само по себе уже чудо. Позвольте мне показать вам пару простых трюков. Ловкость рук и никакого мошенничества…

А потом она встретила Бобби, который за долгие годы, перепробовав дюжину самых разных профессий, привык сшибать пару баксов, влезая то в одну, то в другую авантюру. Но, пока он не повстречал Анну, все его аферы были, что называется, мелочовкой. За ужином во время их первого свидания она сразила его тем, что, протянув ему его дорогие часы, игриво осведомилась:

– Дорогой, не их ли ты искал?

Бобби инстинктивно схватился за запястье. Часы исчезли! Как ей удалось это проделать? Эта женщина просто гений в юбке!

Естественно, Бобби сразу же по уши влюбился.

Это произошло незадолго до того, как они решили не зарывать свой талант в землю, а начать зарабатывать им деньги, тем самым бросив вызов этому «безумному, безумному» миру, который только и ждал, чтобы швырнуть к их ногам свои золотые россыпи.

За семь лет так называемого сотрудничества они ни разу не попались.

Ранним сумрачным утром, после двух часов езды по узеньким петляющим проселочным дорогам, они почти добрались до дома – трехкомнатного коттеджа, который был их единственным постоянным пристанищем.

– А как мы поступим с этой кружевной скатертью? – спросила Анна, копаясь в сумочке в поисках жевательной резинки. За долгие годы работы в непосредственной близости от человеческих лиц у нее выработалась своего рода зависимость от этих мятных освежающих пластинок.

Бобби пожал плечами:

– Наверняка она кому-нибудь пригодится. Как-никак это все-таки историческая ценность. А она ничего. Миленькая.

– Миленькая? Да она просто бесподобна! У этой Мэй Рейли был настоящий талант. Она была уникальной кружевницей, опередившей свою эпоху, вот что я тебе скажу. Даже двадцать лет спустя после ее смерти немногие в этой стране знали, как плести настоящие кружева. Думаю, мы с ней нашли бы общий язык. Если бы она была жива, я бы с радостью сделала ей макияж. – Анна немного помедлила. – Держу пари, мы быстро найдем желающего выложить кругленькую сумму за эту скатерку.

– Ну и отлично!

Бобби свернул на разбитую аллею, которая вела к входной двери их дома.

– Всякий раз, когда мы возвращаемся к нашему домику у моря, мне просто плакать хочется, – призналась Анна, снимая фольгу с пластинки своей любимой мятной жвачки. – Когда мы здесь, у меня такое чувство, будто мы одни во всей вселенной. Это все равно, что грезить наяву. Здесь так уютно, мне так нравится! Но иногда я думаю, что было бы все же неплохо иметь пару знакомых, чтобы было с кем от случая к случаю посидеть в кафе.

Бобби даже бровью не повел.

– Это место хорошо именно тем, что здесь нет ни души, – отрезал он. – Мы проводим здесь какое-то время, а потом, когда от тишины и покоя нам уже хочется выть, мы возвращаемся обратно в этот «безумный, безумный, безумный мир». – И он вновь рассыпался своим невыносимым дробным смешком. – Вот почему мне здесь так нравится – однообразие вдохновляет меня на новые подвиги.

Анна кивнула:

– Твоя правда. А мне, пока мы здесь, больше всего не хватает человеческого общения. Когда я работала визажистом, клиенты порой рассказывали мне такое, что у меня волосы вставали дыбом. И, надо признать, мне это даже нравилось!

– Все эти истории яйца выеденного не стоят. Можно подумать, с ними можно разъезжать по миру, оплачивая номера люкс в пятизвездочных отелях! – раздраженно огрызнулся Бобби и остановился у входа в дом.

– Держу пари, я бы запросто смогла продать некоторые из них, и с неплохой выгодой, – заметила Анна.

– Тебе и пришлось бы этим промышлять, если б не я.

В доме было холодно и сыро. Анна включила обогреватель, радуясь, что они не поскупились оборудовать дом современной сантехникой и обогревательной системой. На их телефоне мигала красная лампочка: кто-то уже успел оставить им сообщение.

– Интересно, кто бы это мог быть? – пробормотал Бобби, нажимая кнопку, чтобы прослушать запись.

– Карен, Лен, это Шивон Нунан из паба «О'Малли». Если вы собираетесь в город, то добро пожаловать сегодня вечером к нам. Выступает местное трио. Обязательно приходите. Будет весело! Вы же сами говорили, чтобы я непременно дала вам знать, когда у нас будет живая ирландская музыка.

– Вот человек, с которым нам ни за что на свете не следовало откровенничать, – проворчал Бобби.

– Но в тот вечер нам так долго пришлось ждать, пока освободится столик, – возразила Анна. – Конечно, с нашей стороны было весьма опрометчиво делать более одного заказа, сидя у бара. Правильно говорят, слово не воробей… – Она предпочла не напоминать о том, что именно Бобби выложил Шивон номер их телефона после того, как залпом выдул две порции виски со льдом. Он и не подозревал, что болтливость словоохотливой барменши может оказаться столь заразительной. – Как бы там ни было, думаю, нам все-таки стоит сходить туда. Расслабимся, послушаем музыку…

– Может, ты и права, – сказал Бобби. – Но сначала мне необходимо вздремнуть. – И, открыв заднюю дверь, он вышел на крыльцо и уставился на необозримую серую гладь Атлантического океана, простершегося вдали.

Да уж, вздремнуть тебе явно не помешает, согласилась Анна про себя. Ты стал таким раздражительным! Она подошла к мужу и крепко обняла его.

– Чему это ты улыбаешься? – подозрительно спросил Бобби.

– Просто представила себе физиономию Джека Рейли, когда он узнает, если, разумеется, он вообще когда-нибудь узнает, откуда нам стало известно, что он приезжает в Ирландию…

Бобби не смог удержаться от улыбки:

– Да, это будет то еще зрелище…

6

Риган отказывалась в это верить: Джон и Джейн Доу были здесь, в замке Хеннесси!

– Мне бы хотелось взглянуть на номер, в котором они останавливались, – сказал Джек Нилу. Ему стоило немалых усилий держать себя в руках. – Надеюсь, там еще не успели прибраться.

– Сию минуту! – воскликнул Нил и обернулся к портье. – Они зарегистрировались под именем Нортон. В каком номере они проживали? Давай быстрее! – Через секунду Нил протянул Джеку ключ от номера. – Если они украли нашу скатерть, то наверняка поджог – тоже их рук дело! – убежденно добавил он, кивком головы приглашая Риган и Джека следовать за ним.

– Значит, это все-таки был поджог? – спросила Риган.

– Да! Ужасно, правда?

– А в котором часу Нортоны покинули отель? – поинтересовался Джек, когда они уже во второй раз во весь дух мчались по коридору замка Хеннесси.

– Около пяти утра. Сразу после того, как все разошлись по номерам. Они были сама любезность! Мне было так неловко, оттого что старички вынуждены покидать нас в такую рань, в такое сырое, промозглое утро! Я даже испугался, что они, не дай бог, схватят простуду, и попытался уговорить их остаться. Но они и слышать ни о чем не хотели! Оба твердили, что им не удастся уснуть в отеле, где только что случился пожар… Старые лживые бестии!

– Что бестии, так это точно, – согласился Джек. – А вы не помните, за ними не приезжала машина?

– Нет. Они сказали, что поедут на собственном авто.

– А у вас не принято записывать номера машин клиентов?

– Боюсь, что нет.

Очутившись возле номера, Нил отпер дверь ключом и толкнул ее. Дверь настежь распахнулась. Постель была измята, но было непохоже, что на ней кто-то спал. В ногах кровати, напротив телевизора, стояла тележка с остатками вчерашнего ужина.

– Как я вижу, они заказывали бифштекс, – заметил Нил. – А он, смею заметить, превкусный.

Злоумышленники явно не страдали от отсутствия аппетита. От печеных картофелин остались выскобленные корочки, тарелки из-под салата могли похвастаться только следами растительного масла, а в хлебной корзине завалялось несколько жалких высохших крошек. Рядом стояли две пустые бутылки из-под минералки.

Никаких спиртных напитков в рабочее время, – подметила Риган.

Она заглянула в ванную комнату. К внутренней стенке раковины присох кусочек розовой зубной пасты. Что ж, мошенники выдавали себя за пожилую пару и успешно выполнили задуманное. Будто актеры, с блеском сыгравшие свою роль. Этот номер служил им сценой до тех пор, пока спектакль не подошел к концу.

Нил, Риган и Джек обшарили весь номер. Но все без толку: Доу ничего после себя не оставили, даже мусорные корзины были пусты. Эти Джон и Джейн – настоящие профи, подумала Риган.

– Вот что, Нил, – обратился к управляющему Джек. – Мы можем вернуться к вам в офис и проверить их регистрационные данные? Мне также хотелось бы осмотреть кухню.

Нил кивнул.

В кухне – просторном, ничем не примечательном помещении, предназначенном для приготовления пищи, тоже не удалось ничего обнаружить. Массивная плита для готовки и стена за ней почернели от копоти. Несколько работников поспешно ликвидировали беспорядок, вызванный пожаром и попытками его потушить.

– Вот этот повар нажал тревожную кнопку? – вполголоса спросил Джек у Нила, указывая на полноватого мужчину с резкими чертами лица и клоком темных волос, торчащим из-под поварского колпака. На вид ему было слегка за сорок. Выглядел он, надо признать, не самым лучшим образом.

– Да, это он.

– Мы можем побеседовать с ним у вас в кабинете?

Открыв дверь, расположенную за конторкой портье, они попали в кабинет Нила. Кабинет был небольшой, но уютный и, как и весь замок, обставлен старинной мебелью. Массивный антикварный письменный стол, обитые кожей стулья, пол покрыт ковром насыщенного красного цвета – цвета выдержанного дорогого вина. Между двумя узенькими оконцами был расположен небольшой камин.

Сейчас не самый подходящий момент для разжигания огня, подумала Риган, и мне почему-то кажется, что, учитывая обстоятельства, Нил был бы не прочь в нем спрятаться. Еще бы! Кража, поджог, устроенный парочкой аферистов, которые выдавали себя за постояльцев, – все это может основательно подмочить безупречную репутацию замка Хеннесси.

Усевшись за стол, Нил жестом пригласил Джека и Риган присаживаться на кожаные стулья и застучал по клавиатуре компьютера. Открыв нужный файл, он сказал:

– Они зарегистрировались вчера в три часа дня под именами Бетти и Эрл Нортон и указали адрес в Лондоне.

– А когда они забронировали номер? – спросил Джек.

– В прошлую пятницу. На четыре дня.

– И они расплачивались по кредитной карте?

– Да.

– Посмотрим, что удастся выяснить у нас в управлении по поводу этой карты, – сказал Джек. – А есть ли данные о машине, на которой они уехали?

– Нет, мы их не спрашивали. Но уверяю вас, отныне мы возьмем это за правило.

Очень вовремя, подумала Риган.

– Должен признать, я был слегка удивлен, что они так легко управлялись со своими чемоданами, когда покидали отель. Даже настояли на том, что им не нужна помощь. В неразберихе, вызванной пожаром, я едва обратил на это внимание.

– Они всегда умели сами о себе позаботиться, – сухо заметил Джек.

– Они говорили как американцы? – поинтересовалась Риган.

– Нет. Ни дать ни взять респектабельная британская пара.

Через пять минут в кабинет вошел Конор Делвин, поспешно стаскивая с себя белый фартук и поварской колпак. Он явно нервничал.

– Конор, присаживайся, – сказал Нил, указывая ему на единственный оставшийся свободным стул. – Мы хотели задать тебе несколько вопросов. Это ненадолго, буквально на пару минут.

– Слушаю, сэр.

– Можешь подробно рассказать этим ребятам, что произошло сегодня утром, когда ты заступил на смену? Я знаю, ты мне уже обо всем рассказал, но они пытаются нам помочь.

Конор сел и сцепил пальцы:

– Я пришел около четырех утра, чтобы успеть все подготовить к завтраку. Когда я подошел к дверям кухни, то почувствовал запах дыма. Открыл дверь, включил свет – и меня точно обухом по голове ударило. Вся кухня была в дыму. Я быстро выбежал и включил сирену, потом схватил огнетушитель и рванул обратно. Над плитой взлетали языки пламени. Я подбежал к плите, и, к счастью, мне удалось потушить огонь. – Конор покачал головой. – Кто-то налил масла сразу в три сковороды и включил конфорки на полную мощность.

– Как вы думаете, чем могло все закончиться, если бы вы не пришли в обычное время? – спросил Джек.

– Бог его знает, – ответил Конор. – Все могло обернуться гораздо хуже.

– Мне просто интересно, знал ли тот, кто это сделал, в котором часу вы приходите на работу?

– Понятия не имею, – ответил Конор. – Странное происшествие, правда? – Он вздохнул, не надеясь на ответ.

Джек повернулся к Нилу:

– Кухня запирается на ночь?

– А как же! Но кто-то ухитрился подделать ключ.

Теперь вздохнул Джек:

– Мне нужно переговорить со всеми вашими сотрудниками, которые вступали в контакт с Нортонами. Кто-то ведь должен был отвести их в номер, кто-то доставлял им ужин. Мы непременно должны выяснить, что они запомнили, любая деталь может нам помочь. Если они решились на поджог, устроили пожар, который мог запросто выйти из-под контроля, нам остается только гадать о том, что еще было у них на уме…