Текст книги "Замороченные"

Автор книги: Кэрол Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

41

– Киф, мы, кажется, нашли мать Анны Хейгер! – взволнованно выкрикнул Тони Дьюфано.

Киф вскочил из-за стола и ринулся в заднюю комнату, где детективы сдвинули несколько столов, чтобы было удобней работать.

– Что тут у вас? – с нетерпением спросил он.

– Сержант Грик звонит из какой-то дыры под названием Суитсвилл. У одной леди по фамилии Хейгер, которая там проживает, есть дочь. Ее зовут Анна.

– Переведите звонок на меня. – Кит вернулся к себе в кабинет и взял трубку. – Добрый день, сержант Грик, – сказал он и представился. – Если я правильно понял, вы располагаете какой-то важной информацией.

– Ну да, по крайней мере, я на это надеюсь. – В трубке раздался хриплый смешок. – Есть тут у нас одна леди. Ее зовут Гортензия Хейгер, она живет совсем одна в старом доме на большом участке земли. Сказать по правде, она до боли напоминает мне ту маленькую чудаковатую старушку из Пасадены, про которую пели «Бич Бойз»… Только наша ездит не на машине, а на сноумобиле. Да как! За ней никому не угнаться. Сколько раз нам приходилось вытаскивать ее из ям и кюветов! Мы уж со счету сбились. Этой зимой у нас выпало столько снега, вы и представить себе не можете. Эта зима была вообще… врагу не пожелаешь. То-то Гортензии был праздник!

Выходит, у дочки-то склонность к риску от мамочки. Похоже, родная кровь, подумал Киф.

– Если я правильно понял, у нее есть дочь по имени Анна?

– Так точно.

– И что вам о ней известно?

– Не очень-то много. Но, когда мы в последний раз вытаскивали Гортензию из кювета – дело было в прошлый Сочельник, – она сказала, что ехала так быстро, потому что была злая как черт на дочь. Анна позвонила накануне вечером и сообщила, что они с мужем не смогут приехать к ней на Рождество. Хотя, надо сказать, у Гортензии всегда наготове ответ, почему она гоняет как сумасшедшая.

А ведь это случилось именно в тот вечер, когда произошло ограбление в торговом центре и грабителю выбили зуб, догадался Киф.

– Ее дочь точно зовут Анной? – спросил он.

– Да. Я в этом уверен, потому что… так звали мою дорогую мамочку, упокой, Господи, ее душу.

– Да, да, конечно, – сочувственно понизив голос, согласился Киф. – А вы случайно не знаете, дома ли сейчас Гортензия?

– Нет, не знаю, но мы обязательно это выясним. По весне, как только начинает таять снег, Гортензии становится скучно и она уезжает во Флориду. Но, как я уже говорил, этой зимой выпало рекордное количество снега, и он так до сих пор и не стаял. Так что, похоже, наша старушка все еще здесь.

– Если это так, мне бы очень хотелось с ней поговорить, и как можно быстрее. Далеко до вас добираться?

– Всего несколько миль к югу от Рочестера.

– Хорошо, – сказал Киф. – В нашем деле каждая минута дорога.

– Я прямо сейчас позвоню миссис Хейгер. Спрошу у нее что-нибудь о ее любимом сноумобиле. А потом перезвоню вам.

Киф продиктовал сержанту прямой номер телефона у него в кабинете, положил трубку и посмотрел на часы. Уже начало девятого. Когда телефон зазвонил снова, Киф схватил трубку, словно горячую картофелину:

– Киф Уотерс слушает!

– Киф, это опять я, сержант Грик.

– Слушаю вас, сержант.

– Я только что позвонил Гортензии. У нее сработал автоответчик. Возможно, она дома и не берет трубку, так что я связался с одной из патрульных машин – дал ребятам задание проехать мимо ее дома. Если они заметят какие-нибудь признаки жизни, я сразу же дам вам знать.

42

Анна была просто в отчаянии. С одной стороны, ей вовсе не улыбалось, чтобы Бобби улетел в Лос-Анджелес один, без нее, но с другой – она не хотела упустить уникальный шанс присвоить кольца Кладда.

Она прямо голову сломала, но так и не нашла выхода. Только что они прослушали вдохновенный монолог Шейна Мэгилликадди о том, как прекрасны эти кольца, как любой ирландец, будь то мужчина или женщина… да любой человек, если на то пошло, полжизни отдаст, чтобы заполучить одно из них…

Да знаю я! Анна чуть не плакала от безысходности. Но Бобби такой упрямый! К тому же она боялась, что, если они не будут держаться вместе, не миновать беды. Все эти восемь лет они никогда не разлучались, всегда были вместе, как говорится, в горе и радости, в болезни и здравии.

Черт бы побрал этого неумеху-дантиста! Если бы он сделал приличную коронку, все пошло бы совсем по-другому.

Бобби давным-давно завалился спать.

Анна взяла свой мобильник и позвонила матери. Может, звук маминого голоса поможет ей найти какой-нибудь выход из создавшейся ситуации. Однако наткнулась на автоответчик.

– Мам, если ты дома, возьми трубку. Это Анна. Твоя Анна. Обезьяна без кармана.

– Господи, кто бы мог подумать! Чему обязана такой честью? – язвительно осведомилась Гортензия.

– Просто хотела узнать, как ты поживаешь. – Анна знала, что мать до сих пор дуется на нее из-за того, что они с Бобби не приехали к ней на Рождество, хотя в феврале, когда Бобби вставил передние зубы, они все-таки приехали и прогостили целую неделю.

– Где ты сейчас? – спросила Гортензия. – Я никогда не могла понять…

– Ты же знаешь, я не могу тебе этого сказать, – мягко сказала Анна. – У Бобби жутко засекреченная работа.

– Ну да, конечно. Как поживает наш дорогой мальчик?

– Не очень. На днях у него выпала коронка, а местный дантист, как бы это сказать… оставляет желать лучшего.

– Когда вы приедете в Суитсвилл?

– Не знаю. Пока не могу сказать точно.

– Кто-то звонит в дверь. Пойду погляжу, кто там.

– Я могу подождать, – предложила Анна.

– Нет, не надо. Лучше перезвони мне завтра. Если выкроишь минутку, разумеется. – И Гортензия положила трубку.

Анна стояла посреди комнаты с телефоном в руке, не зная, что ей делать дальше. И вдруг ее осенило. Когда тебя одолевают сомнения, лучший выход – погрузиться в виртуальный мир. Она включила компьютер и скачала из Интернета все статьи, которые только смогла разыскать, посвященные аукциону по продаже колец Кладда.

Она также узнала кое-что и о Шейне Мэгилликадди: он был вдовцом и жил один в доме, который еще совсем недавно собирался продать. Но теперь он передумал, потому что, по его словам, этот дом принес ему удачу, стал своего рода «талисманом».

«Я собираюсь наслаждаться этими кольцами вплоть до начала аукциона, – сообщал он в одной из статеек. – Конечно, мне очень не хочется расставаться с ними, но деньжата тоже не помешают. Кроме того, мне не терпится отдать половину суммы, полученной от торгов, благотворительным организациям».

Значит, кольца до сих пор у него дома, подумала Анна. Она нашла его адрес в телефонной книге и через несколько минут уже распечатывала маршрут подъездного пути к дому Мэгилликадди. Мы отправимся туда прямо сейчас, решила она. Игра стоит свеч. Спору нет, кража со взломом не наш жанр, но Бобби ничего не стоит отпереть дверь с помощью отмычки. Ему это раз плюнуть.

– Бобби! – завопила она. – Просыпайся! Вперед! Труба зовет!

43

«…Потому что он такой славный парень», – распевали, размахивая в такт бокалами с шампанским, друзья Дермота на борту его роскошного личного самолета.

Дермот так и сиял от удовольствия.

– И я не буду этого отрицать! – рассмеялся он и тоже взмахнул своим бокалом. – Мы все оч-чень славные парни!

Всего «славных парней» на борту было восемь душ, включая Дермота и его верного ассистента Роберта. Несколькими часами раньше Дермот велел ему обзвонить всех гостей с тем, чтобы те подхватили чемоданы и как можно быстрее примчались в аэропорт.

– Подумать только! Меня в Ирландии ждут не дождутся картины и кольца! Я хочу вылететь туда сию же минуту!

Дермоту было легко говорить. Ведь не ему, а Роберту пришлось в спешном порядке упаковывать багаж и беспокоиться о том, как бы чего не забыть. Дермот даже палец о палец не ударил. Его шести приятелям, которым удалось-таки уговорить своих жен отпустить их в незапланированную поездку, тоже пришлось укладываться собственными силами.

Но, как это ни странно, никто не опоздал: к моменту вылета все в состоянии боевой готовности собрались в аэропорту.

– Мы готовы к взлету, – объявил пилот. – Пожалуйста, убедитесь, что вы пристегнули ремни безопасности.

– Трепещи, Ирландия! – провозгласил Дермот. – Завтра в полдень мы уже будем в замке Хеннесси, а потом, сразу после ланча – на поле для гольфа!

Он откинулся на спинку мягкого кожаного кресла размером с пляжный шезлонг, и самодовольная улыбка засветилась на его лице. Господи, как же ему хотелось поскорей увидеть физиономию Брайана О'Ши! То-то выражение на ней сделается, когда он, Дермот, объявит Брайану, что выяснил, в какой именно обители скрывается пресловутая монахиня, которая, по его мнению, ни в чем не уступает прославленной Джорджии О'Киф.[12]12
  Джорджия О'Киф (1887–1986) – известная американская художница, автор абстрактных произведений, символика которых навеяна миром природы (в частности, пустынями штата Нью-Мексико).


[Закрыть]

44

Когда Анна разбудила Бобби, он был зол как черт.

– Пожалуйста, Бобби, сделай это для меня, пожалуйста, – умоляла она. – У меня предчувствие, что эти колечки Кладда принесут нам удачу. Если мы выкрадем их сегодня ночью, то завтра утром сможем вылететь в Лос-Анджелес.

Оба не мешкая облачились в черные трикотажные костюмы и быстро собрали инструменты, необходимые для проникновения в дом Шейна Мэгилликадди: молоток, садовую лопатку и, разумеется, отмычку. Они также захватили с собой веревку и рулон клейкой ленты – на тот случай, если старичка придется на какое-то время угомонить и связать.

Было три часа ночи, когда они прибыли в Солтхилл. Этот курортный городок, расположенный в северной части Голуэйского залива, находился в каких-то двух шагах от той самой древней деревушки Кладдах, откуда вели свое происхождение знаменитые кольца.

Старый каменный дом Шейна стоял в небольшом отдалении от дороги, а позади него высилась гряда живописных гор.

– Как здесь красиво, – заметила Анна. – Может, нам следовало прикупить домик где-нибудь поблизости?

– Ни в коем случае. Здесь слишком близко от Голуэя. Хорошо хоть эта улица достаточно пустынна, – ответил Бобби, ощупывая языком свою вновь приклеенную коронку.

Он воспользовался той самой смесью, которую дал ему доктор Шарки, и, надо сказать, был весьма шокирован, увидев пунцовую смеющуюся рожицу, нарисованную на внутренней стенке коронки. Какой же он все-таки недоумок, подумал Бобби.

– Анна, если б ты не была так одержима этой идеей, я ни за что на свете не дал бы себя уломать. Неужели ты не понимаешь, насколько это опасно? – в последний раз попытался ее урезонить Бобби.

– Шейн Мэгилликадди стар и беспомощен и живет совсем один. Ты же слышал, что он рассказывал о себе в программе Джеральда Рейли. Он добр и наивен как дитя. Я не удивлюсь, если он не запирает на ночь дверь, не говоря уж о системе безопасности. Здесь это будет сделать гораздо легче, чем на аукционе.

– А где мы поставим машину?

– Видишь старый, заброшенный сарай, вон там, на берегу? – спросила Анна, показывая рукой влево. – Давай оставим машину там.

Бобби выключил фары и подогнал машину к стене сарая, вне зоны видимости со стороны дома Шейна Мэгилликадди.

– А теперь слушай меня внимательно, солнце мое, – тихо сказала Анна. – Если нам придется его связать, сделаем это мягко. Запомни: нам надо просто забрать кольца и смыться.

– Знаю, крошка, знаю, – ответил Бобби, непрестанно ощупывая языком коронку. Ощущение было такое, будто она вот-вот отвалится. – А теперь идем.

Две неразличимые во мраке фигуры выбрались из машины и тихо захлопнули дверцы. Затем они легкими бесшумными шагами пересекли поле и, обогнув дом Мэгилликадди, приблизились к задней двери.

Бобби протянул Анне сумку с инструментами, нагнулся и окинул замок профессиональным взглядом. Повернув голову к Анне, он прошептал:

– Эти малюсенькие замочки меня просто умиляют. Ума не приложу, зачем люди вообще их ставят. – Сунув руку в карман, он достал оттуда булавку, в две секунды открыл замок и медленно отворил дверь.

На кухне было тихо.

Бобби кивнул Анне и прошептал:

– Давай разберемся, где тут спальня.

На цыпочках они пересекли темную комнату, повернули налево и только собрались ступить в холл…

Как вдруг, откуда ни возьмись, из задней комнаты выскочила огромная немецкая овчарка и бросилась прямо на них, захлебываясь неистовым лаем. Перепуганные до смерти супруги Доу повернулись, чтобы дать стрекача. Анна в два прыжка достигла задней двери, настежь распахнула ее и выскочила на улицу, но злобный пес прыгнул Бобби на спину и повалил его. Бобби ударился лицом об пол, его несчастная коронка вылетела и ускакала под кухонный стол.

– В чем дело, Тигр? – раздался из спальни надтреснутый старческий голос.

Тигр всего на секунду ослабил хватку, однако Бобби успел воспользоваться шансом – вскочил на ноги и удрал. Во весь дух он помчался к машине, слыша, как пес с оглушительным лаем носится вокруг дома.

Анна уже сидела на водительском сиденье, судорожно вцепившись в руль, чтобы унять бившую ее дрожь. Бобби запрыгнул в салон, и машина сорвалась с места.

– Теперь ты, наконец, забудешь об этих чертовых кольцах! – прорычал Бобби, нащупывая языком пустоту, образовавшуюся на том месте, где еще недавно стояла коронка доктора Шарки.

– Ну конечно, конечно, о чем речь, – поспешно отвечала Анна. – Слушай, я так перепугалась, едва с ума не сошла! Впопыхах чуть не забыла нашу сумку с инструментами. Слава богу, вовремя спохватилась.

– Так вот что я тебе скажу: рано радуешься! Моя коронка валяется где-то под столом у него на кухне!

– О, только не это! – вскричала Анна.

– «Только не это»! Нам надо немедленно вылетать отсюда! Первым же рейсом!

Среда, 13 апреля

45

Брайан распахнул глаза. Его будто током ударило. Он сразу же почувствовал: случилось что-то непоправимое. С большой неохотой он повернул голову и посмотрел на светящиеся цифры радиочасов с будильником на прикроватной тумбочке. Одна минута шестого! А они должны были быть у Маргарет ровно в пять утра!

– Аааааа! – заорал он благим матом. Затем рывком дернул выключатель и зажег свет.

Шейла пошевелилась во сне; черная подводка для глаз, которую она, ложась спать, поленилась смыть, размазалась по подушке.

Брайан принялся что было сил трясти ее за плечо:

– Шейла, проснись! Да проснись же!

– А? Что?

– Мы проспали, вот что! А это не входило в наши планы!

У Шейлы сон сразу как рукой сняло:

– Я-то понадеялась, что ты поставишь будильник!

– Я так и сделал! – Брайан перегнулся через постель и начал судорожно нажимать на кнопки. – Ах ты господи! Я поставил будильник на тринадцать сорок пять!

Шейла одним прыжком выскочила из постели:

– Допустим, через пять минут мы уже выйдем. Но отсюда, как ни крути, минимум полчаса ходу!

Брайан поднял трубку и набрал номер портье. Накануне он не захотел просить клерка позвонить им в номер в четыре часа утра, потому что, как ему показалось, это могло бы вызвать ненужные подозрения. Они с Шейлой планировали как бы невзначай, неспешно продефилировать мимо конторки портье в четыре пятнадцать утра. В случае чего объяснить, что им, дескать, не спится и потому они решили, воспользовавшись случаем, побродить по живописным окрестностям замка Хеннесси и, как только начнет светать, пощелкать фотоаппаратом. Теперь, когда он нервно осведомился, сколько потребуется времени, чтобы вызвать такси, в его голосе сквозили истерические нотки.

– Минутку подождите.

Брайан слышал, как клерк разговаривает по параллельной линии со службой такси. Судя по его тону, он никуда не спешил, и Брайана это жутко бесило.

– Мистер О'Ши, такси будет здесь через сорок пять минут.

– Через сорок пять минут?!

– Да, сэр. Так мне начинать оформлять заказ? Счет мы запишем на ваш номер.

– Нет! Это слишком долго! Спасибо! – Брайан со стуком брякнул трубку на рычаг. – Шейла, доставай-ка кроссовки! – скомандовал он. – Придется совершить небольшую пробежку до дома Маргарет.

– Позвони ей и скажи, что мы немного опоздаем, – предложила она, бестолково суетясь по комнате.

– Боюсь, в таком случае она пошлет нас куда подальше.

Они кое-как оделись, почистили зубы и выбежали из номера. В своем неистовстве Брайан захлопнул дверь с такой силой, что она грохнула о косяк.

Чуть дальше по коридору, в соседнем номере, Риган вздрогнула и проснулась, разбуженная оглушительным хлопком. Она услышала, как в коридоре женский голос раздраженно прошипел:

– Да тише ты, в самом деле!

– Ладно, ладно, извини!

Шейла и Брайан, подумала она и посмотрела на часы. Семь минут шестого. Ради всего святого, что они на этот раз задумали?

46

Получив по телефону подтверждение, что Гортензия Хейгер дома, Киф, не теряя времени даром, помчался в аэропорт Ла-Гардиа, откуда десятичасовым рейсом вылетел в Рочестер. В аэропорту Рочестера его ждала патрульная машина, и в двенадцать ночи они уже звонили в дверь миссис Хейгер.

– Будем надеяться, что она еще не спит, – сказал Кит молодому патрульному.

Тот так и покатился со смеху:

– Можете не волноваться на этот счет. Гортензия рассекает на своем сноумобиле и днем и ночью! К нам то и дело поступают жалобы от возмущенных соседей.

Дверь им открыла седая сухонькая старушка в потертых непромокаемых штанах и спортивной куртке. Что касается макияжа, он был безупречен.

А она понимает толк в косметике, подумал Киф. Хоть бы это был один из случаев, когда, как говорится, яблочко от яблони…

– Привет, Фил, – сказала она. – Знаю, знаю, я просто не успела переодеться, но я убрала сноумобиль в гараж уже два часа назад. Так что, если вы по поводу соседей, им не на что жаловаться.

– Нет, миссис Хейгер, мы здесь совсем по другому поводу. Вот этот джентльмен хочет с вами поговорить.

– В чем дело? Что-то случилось? – встревоженно спросила она. – Я разговаривала по телефону с дочерью всего несколько часов назад… А сын прислал мне сегодня письмо по электронной почте.

– Нет, дело не в этом, – ответил Киф. – Я здесь по поручению нью-йоркского управления полиции, – он показал ей свое удостоверение. – И хотел бы задать вам несколько вопросов о вашей дочери.

– Об Анне?

– Да. Можно войти?

– Полагаю, у меня нет иного выбора, – едко процедила она.

По всей вероятности, она догадывается, откуда ветер дует, подумал Киф. Вместе с патрульным они проследовали за миссис Хейгер в гостиную, где с огромного экрана телевизора диктор сообщал последние новости. В каминном очаге дотлевали багровые угольки. Мебель была старой и потрепанной, но очень удобной. Комната совсем не была похожа на дамскую гостиную, она, скорее, походила на уютный холл недорогой гостиницы на горнолыжном курорте.

– Здесь я провожу большую часть времени, – сказала она, выключая телевизор. – А теперь садитесь и выкладывайте, зачем вы ко мне явились.

Киф и Фил примостились на кушетке, прикрытой толстым вязаным шерстяным платком.

– Вы не могли бы сказать, где сейчас проживает ваша дочь и чем зарабатывает на жизнь?

Гортензия устроилась в мягком кресле:

– Везде и всюду. Она замужем, так что ей не приходится работать.

Киф приподнял брови:

– Неплохо.

– Я тоже так думаю. Ее муж какой-то важный тайный советник. Его работа требует постоянных переездов с места на место.

Что правда, то правда, подумал Киф.

– А где сейчас ваша дочь? – спросил он.

Гортензия слегка замялась:

– Я не знаю.

– Если я вас правильно понял, вы же сами только что сказали, что недавно с ней разговаривали?

– Разговаривала. Но у него такая секретная работа… Понимаю, это звучит глупо, в общем, он не желает разглашать их местонахождение. Да и откуда мне знать: а вдруг кто-то прослушивает мой телефон?

– Получается, что работа вашего зятя сопряжена с некой опасностью, – заметил Киф.

– Понятия не имею, говорю вам. Честное слово.

– А у вас есть номер сотового телефона Анны? На тот случай, если вам потребуется с ней связаться?

– Нет.

– Что же это получается? Если вам вдруг станет плохо, вы даже не сможете связаться с собственной дочерью?

– Она звонит мне каждую неделю. Послушайте, если, не дай бог, что-нибудь случится со мной или ее братом, она сразу же об этом узнает.

– У вас есть адрес ее электронной почты?

– Нет. Но если мне нужно что-то ей сообщить, я захожу на форум Суитсвилла и оставляю там комментарий. Таким образом Анна узнает, что она мне нужна, и звонит мне. Все очень просто.

– А как зовут ее мужа?

– Бобби.

– А фамилия?

– Марстон.

– Где они познакомились?

– В Нью-Йорке. Он переехал в Гринич-виллидж, в квартиру напротив ее дома. И вот однажды они случайно столкнулись в местном магазинчике деликатесов… Об остальном, как говорится, история умалчивает.

Это уж точно, подумал Киф.

– Как я понимаю, в те времена он еще не был столь важным тайным советником? – спросил он, изо всех сил пытаясь подавить сквозивший в его тоне сарказм. – То есть я хочу сказать: тогда у него была квартира, а сейчас – нет?

– Я знаю то, что знаю, – раздраженно буркнула Гортензия. – Они встретились, полюбили друг друга и поженились. А потом он сменил место работы. Что здесь особенного?

– А чем он тогда занимался?

– Не помню.

– А ваша дочь, Анна?

– Она работала визажистом. И, надо признать, весьма в этом преуспела!

Киф почувствовал, как у него замерло сердце.

– Миссис Хейгер, как я понял, вы утверждаете, что сейчас не можете связаться с вашей дочерью, и понятия не имеете, где она может быть. Так?

– Да оставьте вы меня в покое! Думаете, мне самой это нравится? Где она, что она! Бог ее знает! Может, участвует в какой-нибудь программе… по защите свидетелей, например! Иногда мне кажется, что я скоро забуду, как она выглядит! Но поймите вы, она – моя дочь, несмотря ни на что!

– А о чем вы сегодня говорили? – спросил Киф.

– У нас не было времени разводить турусы на колесах. Она только сказала, что Бобби неважно себя чувствует: у него выпала коронка на переднем зубе. Обыкновенный телефонный разговор. Никаких выяснений отношений. Никаких драм. Потом мне позвонили в дверь, и я положила трубку. Это был полицейский, он с ходу начал расспрашивать о моем сноумобиле. Теперь-то я понимаю, что он просто проверял, дома ли я, чтобы привезти вас сюда.

– Миссис Хейгер, – сказал Киф, – мы очень заинтересованы в том, чтобы найти вашу дочь, и, как я полагаю, вы тоже. Если у вас есть фотография Анны или ее мужа, это было бы очень кстати. Как я понимаю, она звонила вам на Рождество, чтобы сказать, что не сможет к вам приехать. Вам тогда не показалось… что это несколько странно?

Возмущение Гортензии не знало границ. Казалось, ее маленькие остренькие глазки готовы пробуравить насквозь назойливого инспектора.

– Вы что, пытаетесь сказать, что я была плохой матерью? Что она ведет себя так потому, что я неправильно ее воспитала?

– Помилуйте! Ничего подобного у меня и в мыслях не было.

– Если Анна задумала что-то недоброе, я не виновата. Я сделала все, что от меня зависело. А теперь убирайтесь прочь из моего дома! Не дам я вам никаких фотографий! Если вы такой крутой детектив, потрудитесь раздобыть их сами, вы, настырный Шерлок Холмс!

Киф и патрульный Фил возвращались к машине. Невзирая на примесь разочарования, Киф был в целом доволен беседой. Мы непременно выведем их на чистую воду, думал он. Это всего лишь вопрос времени.