Текст книги "Бог Монстров (ЛП)"

Автор книги: Кери Лэйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Глава 3 3

Каким-то образом в этой маленькой хижине проходит еще одна неделя. Каждый день после обеда мы возобновляем наши уроки боя, начатые накануне, и я довольно хорошо научилась уклоняться от его кулаков. Настолько, что он перешел к тому, чтобы держать свой клинок в руке, когда замахивается, и, похоже, его устраивает моя защита. Каждый вечер я немного читаю, прежде чем мы ложимся перед камином, часами ублажая друг друга.

Я узнала несколько способов довести его до оргазма, и он, безусловно, наткнулся на несколько моих темных желаний, некоторые из которых я даже не осознавала сама. Например, как мне нравится, когда мне завязывают глаза подушкой, пока он делает свое дело у меня между бедер. Прошлой ночью он держал мои руки прижатыми к моей голове, доводя меня пальцами до оргазма, мысль, которая поначалу ужаснула меня, но я стала доверять Титусу так, как не доверяла мужчинам до него. Он снова и снова демонстрировал мне свой мягкий характер.

Я также заметила, что за последнюю неделю его стали меньше мучить кошмары. Ни разу он не просыпался посреди ночи с ревом, как это было раньше.

Однако сексуальное разочарование между нами усилилось. До такой степени, что мои бедра подергиваются каждый раз, когда он входит в комнату, а глубоко сидящая пульсация в моем естестве не дает мне спать по ночам, когда я лежу обнаженная рядом с ним. Я начинаю думать, что тоска, которую я испытываю, вызвана не столько телом, сколько душой, стремящейся создать более глубокую связь, чем плоть.

Раннее утро подкрадывается к краю горизонта, заливая комнату тусклым светом, пока я лежу на боку, наблюдая, как он спит. Его мышцы сжимаются вокруг меня, когда он прижимает меня к своему телу, его восхитительный мужской аромат играет с моими чувствами. Я обхватываю ладонью один из его бицепсов и наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать его обнаженное плечо, которое подергивается под моими губами, и я улыбаюсь, прижимаясь губами к его коже.

– Спят ли альфы когда-нибудь по-настоящему?

– Не тогда, когда рядом с ними лежит красивая обнаженная женщина. Он перекатывается в меня, рыча и покусывая мое горло.

Щетина его бороды щекочет мою кожу, и я издаю визг, брыкаясь и извиваясь, когда он впивается пальцами в мои ребра.

– Титус! Пожалуйста!

– Пожалуйста, что? Уткнувшись лицом в изгиб моей шеи, он бормочет.

– Пожалуйста… не надо! Еще один приступ смеха сдавливает мою грудь, и я дергаюсь от его мучений.

– Остановись!

– Не останавливаться?

– Нет! Из меня вырывается крик, мой смех достигает апогея.

– Я собираюсь пописать!

– Однажды я помочился на тебя. Будет только справедливо, если ты помочишься на меня.

– Пожалуйста!

В момент милосердия он останавливается, и когда я открываю глаза, он смотрит на меня сверху вниз. Неважно мысли, крутящиеся в его голове, изменили выражение его лица во что-то более серьезное.

– Что такое?

– Прошлой ночью мне приснилось, что я стою посреди темного леса. Я слышал, как твои крики эхом отдаются вокруг меня, но я не знал, с какой стороны они доносились. Это было так громко, и я целую вечность искал тебя. Я не мог тебя найти.

– Я прямо здесь. Я никуда не собираюсь. На самом деле… Я обхватываю его ногу своей, придвигаясь к нему ближе.

– Я тут подумала … зачем нам вообще возвращаться?

– В Шолен? Твоя семья там.

– Да. И я скучаю по своему брату больше всего на свете, но я знаю, что он в безопасности. Я просто подумала … что, если….

Что, если бы мы остались здесь?

– Нас двое?

– Да. Я имею в виду… если я тебе надоела, я понимаю… Мои слова обрываются, когда его губы захватывают мои.

Его рука обхватывает мою челюсть, прижимая мое лицо к своему, в то время как он углубляет поцелуй своим языком.

– Я бы никогда не устал от этого. Но достаточно ли этого для тебя? Когда у тебя мог быть любой мужчина, которого ты выберешь. Тот, кто мог бы когда-нибудь подарить тебе ребенка.

– Некоторые девушки мечтают о детях, да. Я никогда не была одной из них. Но я не могу лгать, Титус. Чем больше я с тобой, тем большего я хочу. Я толкаю его на спину и оседлываю его тело под собой. Толстые руки скользят вверх по краям моих бедер, когда я двигаю бедрами, потираясь обнаженной киской о его живот.

У него вырывается страдальческий звук, и он откидывает голову назад, сжимая мою плоть.

– Я испытывал невыразимые мучения в своей жизни, но это, должно быть, худшее из всего.

– Тогда прекрати бороться со мной. Я опускаюсь между нами, беру его твердый ствол и провожу кончиком вверх и вниз по моему шву.

– Я хочу чувствовать тебя внутри себя. Я хочу, чтобы ты наполнил меня.

– Черт, – стонет он, вращая бедрами.

– Ты не представляешь, сколько раз я мечтал об этом. Прижимаю тебя к каждой стене в этом месте. Живот изгибается подо мной, он берет мои запястья, закрыв глаза, как будто представляя, что делает именно это.

– Трахаю тебя, пока у тебя не подкашиваются колени.

– Давай сделаем это реальностью. Один раз.

– Я не могу этого сделать.

– Ты можешь, – шепчу я, прижимаясь к его эрекции. Кончик упирается в мой вход, и мышцы моих бедер напрягаются от давления.

– Талия, пожалуйста.

– Пожалуйста, что? Я играю, точно так же, как он делал, щекоча меня ранее.

– Пожалуйста… не надо.

– Чего не делать?

Он поднимает голову от пола, глаза горят яростной похотью, и тик его челюсти является показателем конфликта, пылающего внутри него.

Он тоже этого хочет.

– Не останавливайся, – его голос хриплый и напряженный, как будто он борется с желанием сказать это.

Улыбаясь своей победе, я наклоняюсь вперед и прикусываю его нижнюю губу зубами.

Он рычит и кладет ладонь мне на затылок, захватывая мой рот с чувством одержимости.

Внезапно он замирает подо мной, откидывая голову в сторону. Его мышцы напрягаются, и он, кажется, чем-то отвлечен.

Поднося палец к губам в знак того, что нужно соблюдать тишину, он отталкивает меня от себя и садится на полу. Ни одна половица не скрипит, когда он на четвереньках подходит к окну.

Тени движутся по стеклу, и я хватаю одеяло, чтобы прикрыться, возвращаясь к книжному шкафу.

Дверь комнаты распахивается с оглушительным треском, и впереди показывается конец пистолета.

Ремус? Почему Юма не залаял?

Мышцы дрожат, я прячусь за стулом, наблюдая, как Титус крадется к неосторожному нарушителю.

Ствол пистолета уступает место мускулистой женщине со взъерошенными волосами и покрытой коркой грязи кожей. В ту секунду, когда она входит в хижину, ее взгляд устремляется к моему укрытию.

Она целится в меня из пистолета, и в этот момент Титус наносит удар.

Через несколько секунд она лежит под ним, прижав пистолет к груди, как клетку, в то время как он нависает над ней, занеся кулак для удара.

В комнату входит другая женщина, оружие нацелено на Титуса, и я выпрыгиваю из своего укрытия.

– Подожди!

За ней следуют еще две женщины, все они вооружены, одеты в поношенную одежду, из-за которой выглядят неопрятно. Они двигаются медленно и приседают, как животные, как будто это их инстинкт – ходить на руках и ногах.

Вторая женщина направляет на меня пистолет.

– Если ты не хочешь, чтобы я разломил ей череп, я предлагаю тебе опустить оружие, – скрипит зубами Титус, все еще удерживая в плену первую женщину.

– Трудно что-то сделать, когда твои мозги размазаны по стене. В каюту входит еще одна женщина, на этой надет кожаный жилет поверх грязной белой футболки, ее волосы собраны с лица в конский хвост. Такое количество женщин в одном месте неслыханно здесь, в Мертвых Землях.

Она наставляет на Титуса два ручных пистолета, в результате чего на него нацеливается в общей сложности четыре вида оружия.

– Чего ты хочешь? Я поднимаю одеяло повыше, плотнее оборачивая его вокруг своего тела.

В то время как отсутствие одежды, кажется, совсем не беспокоит Титуса, я чувствую себя совершенно уязвимой, стоя перед ними.

– Разве вы не видели резьбу на стене? Это место принадлежит нам.

Вот почему Юма не лаял. Он знаком с ними.

Титус фыркает от смеха, отказываясь отпускать девушку, лежащую под ним.

– Как долго, по-твоему, маленькая картинка будет удерживать людей на расстоянии?

– Уже в течение многих лет. Большинство здесь понимают, что это значит.

– Зачем оставлять еду? Я не могу оторвать глаз от ее оружия, думая о том, как легко она могла поскользнуться и выстрелить ему в затылок.

– Мать-земля обеспечивает нас необходимыми питательными веществами. Ни одной гребаной консервной банки. Все еще держа оружие на Титусе, женщина в кожаном одеянии наклоняет голову.

– Либо ты освобождаешь мою сестру, либо я потрачу все до последнего кусочка свинца на тебя и твою девушку.

Следует напряженная пауза, прерываемая пульсацией крови, стучащей в моих ушах. К моему удивлению, Титус выполняет ее команду, отталкивая лежащую под ним девушку, и поднимается на ноги, возвышаясь над этими женщинами.

Кожаная жилетка смотрит на него снизу вверх и, присвистнув, качает головой.

– Разве ты не впечатляющий зверь…

Она оглядывается на меня, окидывая меня беглым взглядом, и снова на Титуса, ее глаза опускаются к его бесстыдно обнаженному паху.

– Кажется, ужасно большой ключ для этого крошечного замка.

Растущая ревность заставляет меня податься вперед, одна рука сжата в кулак.

– Мы уйдем, если ты этого хочешь.

– Чего я хочу, так это чтобы ты закрыла свой хорошенький ротик и иди поищи здесь какую-нибудь одежду для себя и капитана Кокмонстера. Кивком головы она подает знак одному из своих приспешников, стоящих рядом, который пересекает комнату и направляется ко мне с пистолетом, пристегнутым ремнем к груди.

Я бросаю взгляд на Титуса, который смотрит в ответ с бесстрастным выражением лица. Который я не могу прочесть. Я иду впереди, направляясь в заднюю спальню, краем глаза наблюдая за девушкой с пистолетом, пока роюсь в ящиках в поисках одежды для Титуса и для себя.

Когда я возвращаюсь, Кожаная Жилетка принимает более непринужденную позу, закусывая губу и, кажется, изучая мужественность Титуса.

Прочищая горло, я бросаю одежду, которая загораживает ей обзор, когда он ловит ее.

– Кто-то немного ревнует.

– Чего ты хочешь от нас? Я не совсем понимаю пассивную реакцию Титуса на все это.

Да, оружие представляло бы опасность, но он мог бы уложить нескольких из этих женщин еще до того, как они поймут, что в них попало. Я видела, как он нападал. Это было похоже на удар молнии из ниоткуда.

Как только он одевается, женщины провожают нас двоих к двери, и в тот момент, когда мы выходим на улицу, у меня перехватывает дыхание.

По меньшей мере, еще две дюжины женщин стоят в ожидании, все при оружии. Среди них стоят двое мужчин, чьи руки связаны перед ними. У каждого на шее что-то похожее на веревочный поводок, другой конец которого крепко держит женщина.

Удар по моей руке заставляет меня обернуться и увидеть женщину, накидывающую веревку на горло Титуса, а когда я делаю шаг к ней, другая женщина направляет пистолет мне в лицо.

Титус рычит, и она делает шаг назад, не потрудившись опустить оружие, пока Кожаный Жилет не постукивает по его стволу.

– Не нужно угрожать сестре. Она не наш враг.

Нахмурившись, я смотрю на связанные руки Титуса и обратно на Кожаный жилет.

– И кто твой враг?

– Кто враг каждой женщины? Великий всемогущий фаллос.

– Он не представляет для тебя опасности.

– Все мужчины представляют опасность для женщин в этом мире. Одна из ее женщин-солдат протягивает ей веревку к шее Титуса, и она сильно дергает, так что веревка натягивается.

– Прекрати это! Я тянусь к веревке, но она отбрасывает мою руку.

– Теперь он принадлежит мне.

– Он никому не принадлежит.

Оглядев меня с ног до головы, она делает шаг ко мне, растягивая губы в усмешке.

– Ты родилась не здесь, в Мертвых Землях, не так ли?

Я не отвечаю ей, а вместо этого изучаю положение ее рук и пистолеты, которые она убрала обратно в кобуры по обе стороны от нее. Как быстро я смогу выхватить один? Сколько из моих тренировок с Титом можно было бы использовать? Какой хрустящий звук издал бы ее нос, если бы я ударила ее прямо сейчас?

– Даже не пытайся, девочка, – говорит она, как будто мои мысли написаны у меня на лице.

– Одной пули достаточно. Для тебя, во всяком случае. Может быть, не так много для этого парня, – говорит она, указывая большим пальцем через плечо.

– А теперь пошли. Это двухчасовая прогулка, а солнце уже чертовски жаркое.

– Куда ты нас ведешь?

– Я могла бы рассказать тебе, но тогда мне пришлось бы тебя убить. Кожаный жилет ведет Титуса через маленькую группу, беря на себя инициативу, в то время как я следую за ним, как потерявшийся щенок.

– Пообещай мне одну вещь. Один из захваченных мужчин наклоняется к женщине, которая держит веревку рядом с ним, кажется, чтобы поговорить с ней, но его улыбка направлена на меня, когда я подхожу. Его взгляд слишком долго задерживается на моей груди.

– Какое бы извращенное дерьмо ты ни запланировала, я пересплю с блондинкой. Он кивает в мою сторону и облизывает губы. – Прошло много времени с тех пор, как я утыкался лицом в такую красивую стойку.

Нарушая свой непринужденный ритм, Титус поворачивается к парню, дергая Кожаный жилет, теряя равновесие, и бьет кулаком в лицо мужчине, отчего тот отлетает назад, падая на задницу. Широко раскрытыми от недоумения глазами он смотрит на Альфу, потирая челюсть.

– Я не делюсь, – рычит Титус, прежде чем отступить в очередь, и последующий смех женщин заставляет меня хмуро смотреть ему вслед.

Глава 3 4

Я иду рядом с Титом, который позволяет вести себя, как собаку на веревке, по хорошо протоптанной тропинке, которую я не видела во время своих многочисленных исследований в лесу.

– В чем твоя проблема? Я спрашиваю его тихим голосом, чтобы остальные меня не услышали.

– Почему ты до сих пор никого не убил?

– Они женщины.

– И?

– Я не причиняю вреда женщинам.

Как бы я ни восхищалась его этичностью, сейчас не время для этого. Даже Юма трусит позади нас, как волк, у которого внезапно появились моральные устои.

– Это ненормальные женщины. Это психопаты, у которых случайно есть вагины.

Одна из женщин бросает на меня сердитый взгляд через плечо, и я смотрю в ответ.

– Они не желают тебе никакого вреда, поэтому у меня нет причин причинять им вред.

– Не мог бы ты перестать говорить как монах? Ради Бога, ты Альфа.

– И у них есть оружие. Их много.

– Что насчет девушки, которую ты удерживал там? Той, которую ты угрожал убить?

Он пожимает плечами и с усилием выдыхает.

– Они раскусили мой блеф.

– А парень, которого ты ударил по лицу?

– Ему повезло, что он дышит после того, что он тебе сказал.

– Тебе любопытно. Вот почему ты соглашаешься с этим. Тот факт, что он не отрицает моего заявления, только усиливает мое разочарование.

– Ну, из-за твоего любопытства нас вполне могут убить.

– Они кажутся сильной группой женщин. Из них вышел бы хороший союзник здесь.

– До тех пор, пока они не казнят тебя первыми.

– Я перейду этот мост, когда дойду до него.

За исключением того, что мост может оказаться коварным утесом, с которого они сбросят его прежде, чем у него появится шанс подумать об этом.

Жажда сжимает мое горло, в то время как жаркое солнце припекает мне затылок, пока мы поднимаемся по пологим открытым хребтам скалистых вершин, изрезанных редкими глубокими каньонами.

Наконец, мы добираемся до лагеря у подножия горы, где по меньшей мере несколько десятков хижин стоят кучкой. На первый взгляд, я бы поспорила, что это место раньше было чем-то вроде курорта, учитывая близость каждого здания и расставленные повсюду скамейки для пикника.

По периметру заведения стоит высокий забор, через каждые несколько футов расставлены женщины-охранники.

Внутри лагеря суетится все больше женщин. Как будто все женщины, оставшиеся на планете, собрались в этом одном месте. Среди них разбросаны маленькие дети, козы, цыплята и свиньи, а

хаотичный лагерь, кишащий жизнью.

– Что это? Спрашиваю я достаточно громко, чтобы меня услышала командир нашего отряда.

– Дом.

В центре лагеря стоит большая металлическая платформа с торчащим из ее центра шестом, и когда мы приближаемся, я замечаю обугленное дерево под ним и то, что кажется почерневшим отпечатком ноги на стальной поверхности. Останавливаясь, я хватаю Титуса за руку, заставляя его остановиться, и при этом Кожаный Жилет тоже останавливается.

– Какова цель этого?

– Ты увидишь. Сначала ты встретишься с Фрейей. Кожаная Жилетка кивает одному из своих солдат и снимает веревку с шеи Титуса.

Я хватаюсь за веревку между девушкой и Титом, желая держать его в поле зрения.

– Кто?

– Наш лидер. Она определит, достойна ли ты. Кожаная Жилетка хватает меня за запястье и пытается разжать мою хватку на веревке, но я сжимаю руку, и раздражение просачивается сквозь ее стиснутые зубы, когда она говорит:

– Отпусти его сейчас.

– Нет. Не раньше, чем я узнаю, что ты планируешь с ним сделать.

– Пока что его будут держать в одной из хижин. Удобно, пока мы встречаемся с Фрейей. Боль пронзает мой большой палец, когда несчастная женщина загибает его назад, и я отпускаю веревку, произнося проклятие.

– Чтобы определить, достойна ли я чего? Я оглядываюсь назад, туда, где Титуса ведут к одной из хижин последнего ряда. Да, он может сам о себе позаботиться. Да, он достаточно силен, чтобы справиться со многими из этих женщин. Знание этого не избавляет меня от беспокойства.

– Остаться.

– Я не хочу здесь оставаться. Мне здесь нечего делать.

Кожаный жилет пожимает плечами и отмахивается от меня.

– Тогда ты свободна идти.

– А мой… спутник?

– Спутник? Ты так его называешь?

– Я не уйду без него.

– Что ж, у тебя нет выбора. Теперь он принадлежит нам.

– Я уже говорила тебе раньше, он никому не принадлежит. Я оглядываюсь на жертвенный помост позади меня.

– Что именно ты планируешь с ним сделать?

– В течение следующих четырнадцати дней каждая молодая фертильная женщина в нашем лагере будет заниматься с ним сексом, включая меня. Подмигивание, которым она мне подмигивает, вызывает у меня желание стереть самодовольную ухмылку с ее лица.

– После этого он будет принесен в жертву за плодородие.

Не менее безжалостные, чем мародеры, которых нас учили бояться, эти женщины ищут мужчин, чтобы использовать их и выбросить.

– Ты надеешься забеременеть.

– Если судить по монстру между его ног, по крайней мере, половина из нас будет беременна к концу двух недель.

– Ты понятия не имеешь, кто он такой, не так ли?

– Он такой, каков каждый мужчина в этом мире. Негодование в ее тоне говорит о презираемой женщине.

– Тебе причинили боль.

– Ты не слышала?

– Да. Но не Титусом.

– Не имеет значения. Он мужчина. Они все дикари.

С этим не поспоришь. Что бы с ней ни случилось, это сделало ее слишком жесткой и негибкой.

– Я передумала. В конце концов, я хотела бы поговорить с этой Фреей.

Собравшись в маленькой хижине, которая, похоже, была превращена в своего рода растительный заповедник, где в маленькой комнате собралось около сотни различных пород, я сижу напротив приятной на вид пожилой женщины с серебристыми волосами и загорелой, обветренной кожей. Девочка помладше, возможно, не старше десяти, стоит в стороне, обмахиваясь плетеной циновкой, прикрепленной к длинной палке.

Глядя на предложенный ею травяной чай, я чувствую себя так, словно попала в другой мир, возможно, в совершенно другое время. Позади меня другая молодая девушка заплетает мне волосы в косу, что вызывает раздражение, учитывая обстоятельства, но я терплю это из уважения.

– Я слышала, у тебя есть для передачи кое-какая информация о мужчине, которого Лилит вернула нам. Она указывает на Кожаный Жилет, который стоит в стороне, скрестив руки на груди, как бы выступая посредником во встрече.

Лилит. Как уместно.

– Да. Он мой компаньон. И я не собираюсь делить его с деревней.

– Боюсь, мы не следуем этой философии. Мужчины разделяются между всеми женщинами. Их семя распространяется для всех, чтобы принести плоды.

– Ну, в этом-то все и дело. Плод, который ты должна понести, в конечном итоге убьет тебя.

– Некоторые умрут при родах, это правда.

– Скорее всего, все умрут.

Из угла, где она стоит, доносится фырканье Лилит, звук, испытывающий мое терпение.

– И все же, когда мы наткнулись на вас в хижине, вы двое были вместе.

– Это потому, что я не способна выносить беременность до срока. Но если бы это было так, я бы и на фут не приблизилась к его члену.

– Кажется, тебе нужно стоять дальше, чем на фут, чтобы пропустить это.

Прочищая горло от желания придушить Лилит, я возвращаю свое внимание к более разумной пожилой женщине.

– Титус – это то, что известно как Альфа. Он генетически превосходящая порода.

– Очевидно.

– Ты можешь застегнуть молнию? На одну минуту? Я провожу рукой по лицу, сильно раздраженная этой женщиной и девушкой позади меня, которая трижды дергала меня за волосы за последние пять минут.

– У него невероятные рефлексы, он может ходить среди Рейтеров. Он не обычный мужчина…

Пожилая женщина поднимает руки, чтобы заставить меня замолчать.

– Подожди. Ты говоришь, он ходит среди Рейтеров?

– Да, – говорю я, и меня осеняет мысль.

– Он известен во всех Мертвых Землях как Бог монстров.

– Бог … И кто же это поклоняется ему?

Мой следующий ответ будет либо достаточно интригующим, чтобы пощадить его, либо приведет его к ужасной смерти.

– Рейтеры, конечно. Нахмурившись, я наклоняю голову.

– Ты серьезно никогда не слышал об Альфах?

– Я хочу это увидеть. Сомнительного тона в голосе Лилит достаточно, чтобы мне захотелось опробовать тот левый хук, которому Титус научил меня два дня назад.

– Как и я. Фрейя машет Лилит рукой и что-то шепчет ей на ухо, но, как бы я ни старалась слушать, я не могу разобрать ни единого слова.

Сузив глаза, Лилит издает горлом рычащий звук, прежде чем выйти из каюты, и я снова обращаю свое внимание на Фрейю.

– Что происходит?

– Мы собираемся проверить это. С помощью молодой девушки, которая перестала обмахиваться веером, Фрейя поднимается на ноги и машет мне, чтобы я следовала за ней.

– Давай посмотрим, действительно ли твой спутник бог, как ты говоришь.

Я следую за ней к выходу из палатки, где меня ждет Титус, поводок у его горла только разжигает мой гнев, особенно когда на другом конце его находится Лилит. Конечно, он должен иметь представление о том, что эти гиены приготовили для него.

Мы вдвоем следуем за Фрейей и Лилит, а еще две их женщины-солдата прикрывают тыл.

Когда группа выводит нас за пределы лагеря, я наклоняюсь к Титусу и понижаю голос.

– Если бы ты имел хоть малейшее представление о том, что намерены сделать эти женщины, ты бы наверняка нашел в себе силы нарушить правила.

– Я скорее подвергнусь пыткам, чем решусь поднять руку на женщину.

– Ну, в зависимости от твоего определения пыток…

Фрейя останавливается перед тем, что кажется высохшим карьером, окруженным стенами из камня. У его основания толпа Рейтеров, самая большая, которую я когда-либо видела, расхаживают по небольшому пространству, где они были загнаны, как скот. Их, может быть, тысяча. Или даже больше. Звуки их рычания сливаются в низкое гудение, которое напоминает мне пчелиное гнездо.

– Что … за черт?

– Сестры, которые заразились во время нашей охоты. Кажется, в последнее время цифры склоняются не в нашу пользу. Все больше ульев погибает от инфекции или от рук мародеров. Фрейя бросает на меня грустную улыбку через плечо.

– Поиск пары оказался фатальным для некоторых из нас. Мы кормим их тушами животных и, конечно, мужчинами, которых приводим в лагерь. Но их число продолжает расти, и их аппетит, похоже, не ослабевает. Отмахиваясь рукой, она кивает в сторону Лилит, которая снимает веревку с горла Титуса.

– Итак … Я понимаю, что ты бог. Как только она это говорит, я чувствую, как взгляд Титуса прожигает дыру у меня в виске.

– Докажи это. Спускайся туда и пообщайся с нашими девушками. Руки связаны.

– Попробуй что-нибудь хитрое, и мы добавим еще одну в нашу коллекцию. Лилит постукивает пальцем по пистолету у себя на бедре, и хотя ее слова, кажется, адресованы Титусу, ее глаза устремлены на меня.