Текст книги "Прекрасная месть (ЛП)"

Автор книги: Кения Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 3

Долг

Моник

Мои сестры сбежали.

Я засунула деревянный кинжал в задний карман, вытащила из шкафа старое ружье и проверила, заряжено ли оно. Когда все становилось совсем плохо, чаевых не хватало, вылезал какой-нибудь неожиданный счет или заканчивалась продовольственная помощь – мы с Джо шли в лес Серенити с ружьями. Охотились на мелкую дичь, кроликов, птицу. Все, что угодно, лишь бы на столе было немного мяса. Все, что поможет нам выжить.

Я также неплохо начала разбираться в грибах, стабильно приносила домой с фунт лесных грибов, иногда в придачу попадались и галлюциногенные.

Раздался очередной грохот.

Я бросилась в гостиную, сняла ружье с предохранителя и направила ствол на дверь. Не хотела класть палец на спусковой крючок, так как я пока не знала, кто, блядь, сюда ломится.

Только этого мне и не хватало, выстрелить в копа или в пьяного придурка, перепутавшего квартиру.

Господи, когда я просила перемен в жизни… я не имела в виду, что кто-то начнет вламываться ко мне домой.

Я положила одну руку на приклад, примерно посередине, и прижала его к себе. А второй держала ружье за рукоять.

Дверь взорвалась. Послышался треск дерева, косяк разлетелся в щепки.

Внутрь ввалился лысый громила, в джинсах и футболке. Ростом метра два, бледный, весил точно за сотню.

Он уставился на меня своими голубыми глазами и пожал плечами:

– Мой косяк, Мони.

Я расширила глаза:

– Сноу, ты охуел?

Сноу хрустнул шеей:

– Твой батя накосячил.

Черт. Сколько отец должен теперь ?

Следом в дверной проем втиснулся его брат, Датч. Такой же высокий, как Сноу, но куда менее накачанный. На нем был черный костюм по фигуре, без галстука.

С детства у Датча была странная одержимость каким-то актером по имени Джеймс Дин. До него я и не знала, кто это. На площадке он мог часами разглагольствовать о нем и показывать мне черно-белые фотки.

Сегодня его светлые волосы были уложены точь-в-точь как у Джеймса Дина – классический помпадур: спереди длинные пряди зачесаны наверх и назад, а виски выбриты.

С дверного косяка посыпалась щепа и упала ему на плечо. Он стряхнул ее и уставился на мое ружье:

– Почему, когда бы я сюда ни пришел, на меня все время кто-то наставляет ствол? Сначала твой отец, теперь вот ты.

Я отступила на шаг:

– Датч, ты чего творишь? Почему просто не постучал или..?

Он проигнорировал меня и кивнул на Сноу:

– Помнишь, как когда-то давно ее отец наставил на меня ружье?

Сноу хмыкнул:

– Помню. Ты тогда наложил в штаны.

Датч зыркнул на него:

– Я не срал в штаны, мать твою. Мне вообще не было страшно.

Сноу сморгнул, сбитый с толку:

– Но у тебя же джинсы сзади были все мокрые и коричневые. Помнишь? Мы еще крались через черный ход, чтобы отец нас не увидел и не отхерачил...

– Хватит! – Датч снова повернулся ко мне. – Опусти ружье, Мони.

Но я все еще держала ствол:

– Что мой отец опять натворил?

– Вчера вечером он зашел в казино. Я пригласил его сыграть в блэкджек с крупными игроками.

Я задрожала:

– Зачем ты это сделал? У него ведь нет денег.

– Он был пьян, – сказал Сноу. – И поставил на вас.

Я вскинула брови:

– В каком смысле, поставил на нас?

Датч усмехнулся:

– Он предложил тебя и твоих сестер в качестве залога.

– Он не мог так сделать. – Я покачала головой. – Мы ему не принадлежим.

– Ага. Мне все это показалось чертовски смешным, – Датч оглядел гостиную. – Я его никогда всерьез не воспринимал, но все равно дал сыграть.

Вошли трое мужчин в джинсах и футболках.

– Стоп. – Я навела ствол прямо на голову Датча. – Скажи своим, чтоб не входили. Иначе я выстрелю.

– Ты знаешь, что я влюбился в тебя, потому что ты такая оторва? – Датч подмигнул. – Это охренеть как сексуально. Но опусти ружье, Мони.

Я сдвинула стреляющую руку и положила палец на спусковой крючек.

– Зачем ты здесь, Датч? Я не видела отца с маминых похорон. Для меня они оба умерли в тот день.

Сноу нахмурился:

– Вы получили наши цветы?

Я кивнула:

– Спасибо.

Сноу расплылся в улыбке:

– Я сам их выбирал.

Датч кивнул на своих парней:

– Ты не против, если мои люди поищут твоего отца?

– Его здесь нет.

– Я хочу убедиться.

Я поежилась, потом отступила в сторону, оставив широкий проход в коридор – и между ним и собой.

– Валяйте.

Они поспешили внутрь.

– Прикольная пижама, – Датч усмехнулся. – Я, правда, никогда не фанател по Коржику. Мой любимчик был Большая Желтая Птица.

– А я обожал Оскара-Грубияна, – добавил Сноу.

– Слышал, ты сейчас официантка в Scarlett’s Exotic Lounge, – Датч окинул меня взглядом, полный явного желания. – Знаешь, куда ведет такая карьера? Прямо в проституцию.

– Сто процентов, – кивнул Сноу.

– Официантки просто не выдерживают, – пожал плечами Датч. – В конце смены они смотрят, как танцовщицы сгребают со сцены кучи денег, а сами стоят сбоку, убитые на каблуках. Потом, бац, и официантка решает стать стриптизершей. А потом появляется нужный клиент, предлагает штуку баксов за минет... и вот она уже трахается за деньги.

Я нахмурилась:

– Я просто работаю официанткой.

Датч склонил голову набок:

– И до каких пор?

– Пока не начну делать то, что сама хочу.

Датч поднял брови:

– И что это?

– Пока не знаю.

Он покачал пальцем:

– А Мони до сих пор не знает, в чем ее страсть.

– Моя страсть – убивать людей, – Сноу показал мне свое оружие.

– Вот это, я понимаю, страсть, которая приносит хорошие деньги, – Датч подмигнул брату. – А я, лично, стараюсь зарабатывать деньги любым доступным способом. И считаю это своей страстью. Ты согласна, Мони?

– Вполне можно так сказать.

– Но у тебя нет страсти?

– Пока нет.

– Я ожидал от тебя большего. – Датч облизнул губы. – Хотя... я могу дать тебе больше.

Я сглотнула.

Его люди вернулись из комнат.

Один из них протянул Датчу мою сумочку:

– Его там нет.

Датч взял сумку и продолжал смотреть на меня:

– А ее сестры?

– Их тоже нет.

Мой палец дрожал на спусковом крючке.

– Тебе не нужны мои сестры. Ни для чего.

– Увы, нужны, Мони, – Датч поднял руки перед собой. – Твой отец сыграл, и проиграл. Мы бы спокойно отпустили его, даже не стали бы требовать деньги. Мы и так знали, что у него изначально ничего не было.

Сноу скривился:

– Но он вскочил, схватил сумку со стола игроков на высокие ставки, и смылся.

Датч пожал плечами:

– До сих пор поражаюсь, что у него вообще получилось.

Я задрожала от страха:

– Сколько он унес?

– 75 000$.

У меня живот скрутило. Я еле держалась на ногах.

– Датч, у меня сейчас и 75 баксов нет.

– Посмотрим. – Датч открыл мою сумку и вывернул ее. Все содержимое высыпалось: помада, мелочь, ключи от машины, жвачка и перевязанная резинкой стопка карточек по биологии Тин-Тин.

Один из парней взял мой бумажник и вытащил мятые купюры с прошлой ночи. Повертел в руках.

– Тут, может, тридцать, ну сорок долларов.

– Печально. – Датч присвистнул. – Папаша, значит, не заехал помочь своим прекрасным дочкам?

– Не заехал.

– Не верю. – Датч ухмыльнулся. – Думаешь, я идиот, Мони?

– Нет.

– Где твои сестры?

– В школе и...

– Врешь!

Я вздрогнула.

Датч тяжело вздохнул:

– Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Не пользуйся этим.

– Я не пользуюсь, Датч. Ч-честно.

Сноу ухмыльнулся, не веря ни слову:

– Тогда где они?

– Когда я услышала шум у двери, я сказала им бежать по пожарной лестнице.

Датч прищурился:

– Вы живете на пятом этаже.

– Они не боятся высоты.

– И твой отец не появлялся?

– Нет.

Датч пожал плечами:

– Если я его не найду, значит, долг на тебе.

Я задрожала:

– П-пожалуйста, Датч. Не надо. Я же просто работала вчера. Я не имею к этому никакого отношения.

– Это легко исправить, Мони. – Датч развел руками. – Ты знаешь, чего я хочу.

– Свидание?

– За семьдесят пять тысяч я хочу больше, чем свидание. – Он огляделся. – Ты будешь со мной. Вся моя. В моей постели и всегда рядом.

– Я не могу оставить сестер...

– Они будут с нами.

Я покачала головой:

– Я не собираюсь растить сестер в отеле казино.

– У тебя нет выбора. – Датч ткнул в меня пальцем. – И это еще не все.

Тревога сжала грудь.

– Что еще?

– Джо придется надеть парик, выйти на улицу и заработать для меня хотя бы 10 000 долларов...

– Нет!

– У нее будет выбор: торговать задницей на улице или в отеле...

– Ни за что. – Ружье дрожало в моих руках.

Я могла убить Датча. Возможно, успею зацепить и Сноу.

– И это еще не все. – Датч усмехнулся. – Хлое в следующем месяце восемнадцать, верно? Даже не представляешь, сколько парней в округе обсуждают это. Ее девственность стоит очень, очень дорого.

Я окинула взглядом трех парней. Если что – они успеют добраться до меня, прежде чем я выстрелю в Сноу.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, Мони, – Датч покачал пальцем. – Если убьешь меня или Сноу, проблем станет только больше. Мой отец тоже был там.

Сноу посмотрел на меня с грустной улыбкой:

– И он ждет немедленного решения.

– Я... я могла бы... – Я собралась. – Я могла бы найти отца и вернуть деньги.

Датч и Сноу переглянулись.

– Я знаю все его точки.

Сноу пожал плечами:

– Я могу пойти с ней.

– Нет. – Я резко покачала головой. – Если он увидит тебя, то он сбежит. А если увидит только меня, у меня будет шанс выбить из него деньги.

Датч склонил голову:

– А если он уже за сотни километров отсюда?

– О-он нас любит, – соврала я. – Наверняка сейчас где-то рядом, наблюдает за квартирой, ждет, пока вы все свалите.

Датч повернулся к Сноу:

– Что думаешь?

– Папа уехал в Парадайз, встречаться с мэром, – сказал Сноу. – Он вернется только завтра утром.

Датч посмотрел на меня:

– Тогда у тебя есть время до десяти вечера, чтобы принести мою сумку с деньгами.

– С-спасибо, Датч.

– А если денег не будет, то я жду, чтобы ты пришла ко мне жить вместе с сестрами.

Он подмигнул:

– И независимо от того, вернешь ты деньги или нет… ты все равно должна мне кое-что особенное.

– Ладно. – Меня скрутила волна отвращения. – Могу я хотя бы вернуть свои сорок баксов? Мне нужен автобус, пока я его ищу.

Датч нахмурился:

– Кермит опять сдох?

– Да.

– Может, оно и к лучшему. Столько времени жить в этой грязи, просто позорище. Я же тебе сто раз говорил, как могу тебе помочь. – Он кивнул одному из своих.

Тот вернулся, швырнул деньги на пол и развернулся.

– Увидимся позже. – Датч послал мне воздушный поцелуй. – И постарайся, чтобы ружья при тебе не было, когда придешь.

– Пока, Мони, – сказал Сноу и вышел.

Датч задержался на секунду, впившись в меня взглядом:

– И пижамку прихвати. Кажется, Коржик мне все-таки начинает нравиться.

Когда они ушли, я кинулась к телефону, схватила его и начала набирать номер отца. Пока в ухе шли гудки, я впопыхах забежала в комнату и стащила с себя пижамные штаны.

Он не ответил.

Когда включилась голосовая почта, я заговорила:

– Пап, верни Датчу деньги. Срочно! Они говорят, что заберут нас. Твоих дочерей! Если ты и правда нас любишь, как всегда говорил, то исправь это. Пожалуйста! Перезвони!

Я тут же набрала номер Хлои, одновременно натягивая джинсы.

Хлоя ответила с первого гудка:

– Мони?

– Все в порядке.

– Ч-что это было? Почему ты так долго не... – Хлоя всхлипывала в трубке.

– Хлоя, успокойся. – Я открыла ящик комода и вытащила нераспечатанную открытку ко дню рождения от отца. На ней был его адрес. – Со мной все нормально...

– Я уж подумала, что тебя... что тебя убили или изнасиловали, или...

– Хлоя, дай трубку Джо. – Времени не было. Я осталась в пижамной кофте, схватила кожаную куртку и выскочила за дверь.

– Но что вообще происходит, Мони? – голос Хлои дрожал.

– Расскажу все, когда вы будете в безопасности, Хлоя. Ладно? Все будет хорошо. – Я засунула открытку в карман куртки. – Пожалуйста, позови Джо.

Голос Джо раздался в трубке:

– Какого хрена?

– Не матерись.

– Нам можно возвращаться?

– Ни в коем случае. – Я натянула кроссовки и поспешила в гостиную. – Тебе нужно найти, кто подбросит вас в Южный Парадайз. Возьми Хлою и Тин-Тин. Все трое должны остаться у тети Бетти.

– Да мы их с похорон не видели. Они будут смотреть на нас как на дурных.

– Придумай что-нибудь. Но когда Бэнкс вернется, расскажи ему, что случилось. – Я начала искать кошелек и вдруг поняла, что человек Датча унес его вместе со всеми моими документами.

– Ты уверена, что хочешь впутывать Бэнкса? Он же поехавший...

– Папа украл у Датча 75 тысяч.

– Бляяядь!

– Не матерись. – Я выскочила из квартиры.

– Да какая разница, матерюсь я или нет! Нам пиздец!

– Джо, ну хватит. Перестань материться, мне это помогает держаться. – Я рванула по коридору и врезалась в лестницу. – Доберитесь до тети Бетти. И, пожалуйста, не угоняй машину. Нам не нужны новые проблемы. Спроси у кого-нибудь из своих подружек, может, кто-то сможет быстро вас подкинуть.

– Ладно. Мы как раз у Сэла, заказываем панкейки. Тин-Тин в восторге.

– Возьмите с собой и сразу езжайте в Южный Парадайз.

– Мы то поедем. А ты что будешь делать?

– Поищу отца в его точке в Чайна-Тауне. Попробую все уладить. – Я перескакивала через ступеньки. – Берегите себя и напиши мне сразу, как сядете в машину. Потом напиши, когда приедете.

– Хорошо, Мони.

– Я тебя люблю.

– И я тебя, сестренка.

Я сбросила звонок, вылетела на первый этаж и чуть не врезалась в женщину с ребенком.

– Простите!

И уже в следующую секунду была снаружи.

Будь ты проклят, папа.

Глава 4

Таинственный человек в синем

Моник

Я потратила пятнадцать долларов на такси через весь город.

Чайна-таун в Глори занимал всего четыре квартала и располагался на окраине. У входа – арка с двумя огромными статуями львов, приветствующими посетителей. Всего два китайских ресторана и пара мелких бизнесов, и больше ничего.

В самом конце – Парк Будды, а напротив, по слухам, жил отец.

Я уже сходила по указанному адресу в открытке на день рождения, и постучала несколько раз.

Никто не открыл.

Потом обежала оба ресторана, заглянула в каждый бизнес – его нигде не было. Те немногие, кто говорил по-английски, сразу понимали, о ком речь, но говорили, что сегодня его не видели.

Не могу в это поверить.

Я расхаживала по краю Парка Будды, пытаясь понять, что делать дальше.

И как раз тогда, когда мне казалось, что хуже уже не будет...

У отца была женщина, с которой он жил в Чайна-Тауне. Имени ее я так и не узнала, он не смел произносить его в моем присутствии. Стоило ему открыть рот, я сразу поднимала руку и обрывала его.

Мама тогда проходила химиотерапию, а он уже водился с этой азиаткой. Я видела ее однажды – длинные черные волосы до самой задницы, блестящие, красивые. Именно о них мама и говорила, лежа в постели в слезах, укрыв лысую голову платком.

Иногда я думала: а если бы не все это предательство, не ее разбитое сердце... выжила бы мама?

Когда она умерла, я сказала ему, что для меня он тоже мертв. Сказала это прямо на похоронах – в тот момент, когда гроб опускали в землю. Потом взяла Тин-Тин и Хлою за руки и ушла.

А Джо врезала ему в лицо. Он рухнул, а она просто развернулась и пошла за нами к машине.

С тех пор мы его больше не видели.

После всего этого я начала ненавидеть азиатов в целом. Не могла смотреть фильмы или шоу, где был хоть один азиат. Это было неправильно, и я это понимала, но каждый раз перед глазами вставали мамины слезы, ее бесконечная депрессия из-за той женщины с длинными, красивыми волосами.

Где тебя черти носят?

Я достала телефон и снова набрала папу. Опять автоответчик.

Мой голос надломился от отчаяния:

– Возьми трубку! Черт возьми!

Встречный бегун перешел улицу, как будто боялся пробежать мимо меня.

Я огляделась, надеясь, что больше никого не напугала.

Бьюсь об заклад, все думают, что я чокнутая негритянка.

Еще несколько человек перешли улицу, бросая на меня встревоженные взгляды и жестами указывая в мою сторону.

Старик сидел под деревом, скрестив под собой ноги. Его ладони были обращены вверх и покоились на коленях. Его грудь медленно поднималась и опускалась. Он был одет в темно-синие брюки и бледно-голубую рубашку. На шее у него болтался золотой крест. Он был четырех дюймов в ширину и длину.

Хотя кожа у него была гладкая и без морщин, длинные седые пряди в волосах намекали, что возраст у него далеко не молодой. Тело – сухое, подтянутое, до предела рельефное.

На коленях лежала раскрытая Библия. Он, похоже, медитировал, глаза были закрыты все это время.

Какая же это привилегия, просто сидеть под деревом, спокойно, без забот и тревог.

Я подняла взгляд на дерево, под которым он устроился. Раньше мне показалось, что это одно из немногих деревьев, где еще остались листья этой осенью. Но, приглядевшись, я поняла: это не листья. Это десятки, а может, и сотни ворон, облепивших каждую ветку.

Это так странно.

И на секунду мне показалось, что вороны уставились на старика.

Ты сходишь с ума. Соберись. Все зависят от тебя – спасай, как всегда.

Я снова уставилась в телефон, набрала отца и пошла на другую сторону парка. На этот раз, когда включилась голосовая почта, я понизила голос:

– Пап, пожалуйста, поступи правильно. Ты снова и снова разбиваешь мне сердце. У тебя еще есть шанс стать для меня героем.

Нет. Звучит глупо. Это не зацепит его.

– Папа, прошу. – Я сжала телефон в руке. – Датч выгонит нас на улицу, чтобы мы работали на него. Он хочет, чтобы мы продавали свои тела, чтобы вернуть деньги, которые ты украл. Тебе правда плевать?

Две азиатские женщины указали на меня пальцем, зашептались и покачали головами.

Да пошли вы. Вы не знаете, через что я прохожу.

Телефон пикнул, запись оборвалась.

Нет. Я еще не закончила.

Я набрала снова.

Отец все еще не отвечал.

И тут в трубке прозвучал автоматический голос:

– Извините, но голосовая почта переполнена.

– Сука!

Рядом залаяла собака.

Хозяин шикнул на нее и поспешно ушел.

– Извините. – Я дошла до края парка, развернулась и пошла в обратную сторону. – Думай. Думай.

Я могла бы вернуться по тому адресу и вломиться в квартиру. Вдруг он там и просто прячется с деньгами. Можно и Датчу скинуть адрес – будет хоть какой-то прогресс, или...

Я врезалась в какого-то старика в синих одеждах. Судя по всему, какой-то странный монах. Он тепло кивнул мне, но не сдвинулся с места.

Из-за удара мой телефон выпал из рук и упал на землю.

– Простите. – Я нагнулась, чтобы его поднять.

Но опередил меня другой мужчина. Он тоже был в темно-синих одеждах, но выглядел, как настоящая гора, массивные плечи, лицо размером с три головы. Ростом под два метра, если не больше. Я не знала, кто он такой, но он явно мог бы дать прикурить и Сноу, и Датчу.

Я отступила на шаг и внимательно его оглядела.

Когда-то давно кто-то изрезал лицо этого громилы. Старые шрамы пересекали его щеки, лоб и подбородок. Правого глаза у него не было – вместо него в глазнице покоился синий шар с золотыми прожилками.

Я не заорала только потому, что у него на шее висел огромный деревянный крест. Он выглядел святым... несмотря на лицо, будто списанное с криминальной хроники.

– Спасибо. – Я взяла телефон и отступила – прямо в кого-то еще. – Что за...?

Я резко обернулась и замерла.

Как он сюда попал?

Тот самый старик, который медитировал под деревом с Библией на коленях, теперь стоял передо мной. А эти монахи были с ним. Они смотрели на него, как будто ждали команды. К ним подошли еще двое в синих одеяниях, и теперь они полностью окружили меня.

Боже, что я сделала, чтобы заслужить этот день? Ты пытаешься послать мне какой-то знак?

Я подняла руки, стоя в самом центре их круга.

– Простите, если я кого-то обидела или...

– Что случилось? – Старик передал Библию Мужчине-горе. – С того момента, как ты появилась в парке, от тебя исходит только тоска и отчаяние.

Я все еще держала руки поднятыми:

– Я как раз собиралась уйти, так что вы можете вернуться к своей медитации.

– Ты медитируешь?

– Пыталась. Но мне кажется, это не мое.

– Пробуй, пока не получится.

– Обязательно. Спасибо вам, хорошего дня. – Я, не опуская рук, попыталась пройти между мужчинами.

Они перегородили дорогу.

Я обернулась к старику:

– Почему они не пускают меня?

– Потому что ты так и не ответила на мой вопрос. – Он нахмурился. – Что случилось?

– Ничего. – Я шагнула в сторону.

– Опусти руки.

Я подчинилась.

Ветер внезапно сорвался, закружил, заставив ветви заколыхаться и раскачаться, как будто деревья пустились в танец. Каркая, вороны взмыли в небо, распахивая воздух своими крыльями.

Старик улыбнулся и поднял взгляд к голубому небу:

– Ты знала, что вороны, одни из самых умных существ?

– Нет. – Я пожала плечами. – Не знала.

Он молча следил за их полетом.

Я посмотрела на пустое дерево. Ветер снова взвыл, сорвав с ветвей пару коричневых листьев. Те медленно посыпались вниз, кружась в воздухе.

Старик продолжил:

– Вороны могут запоминать конкретных людей.

– Это, конечно, интересно, но...

– Сегодня слишком красивый день, чтобы быть такой испуганной и отчаявшейся. Видишь хоть одно облако на небе?

– Простите, но у меня нет времени на все это.

Старик уставился на меня:

– Нет времени даже посмотреть на небо? Почему?

– Потому что у меня есть дела, проблемы, и... Чего вы вообще от меня хотите?

Он сложил руки перед собой:

– Давай сыграем в игру.

– Простите, но у меня нет времени и на игры тоже.

– Это будет ролевая ситуация.

– Ролевая?

Он указал на меня:

– Ты – девушка в беде, а я – твой рыцарь в сияющих доспехах.

– Я в порядке. Спасибо.

– Нет, не в порядке. Поэтому я тебе помогу.

Я моргнула.

– Сегодня я твой герой.

– Вы меня даже не знаете.

– Иногда нищий оказывается ангелом, и ты кладешь доллар ему в руку, а взамен обретаешь крылья. Иногда потерявшийся ребенок, которого ты возвращаешь плачущей матери, – это посланник Бога, посланный испытать тебя. – Он одарил меня теплой улыбкой. – Кто довел тебя до такого отчаяния? Кто заставил тебя нуждаться в спасении?

Я выдохнула долгий, тяжелый воздух:

– Спасибо... за то, что не все равно. Но мои проблемы явно не от ангелов. Сегодня рулит дьявол.

– Нет. Ангелы просто заняты. Я попросил Бога послать мне того, кому я смогу помочь сегодня, чтобы хоть часть моих грехов была прощена. И вот ты подошла ко мне. – Он кивнул на мою пижаму. – Разве это не знак?

Я посмотрела вниз – на темно-синих Коржиков , плывущих по голубому небу и жующих печенье с шоколадной крошкой.

– И какой же это знак?

Мужчина-гора рядом с ним произнес:

– На тебе все синее. Это знак.

Я резко повернулась к нему:

– Вы что, все фанаты синего?

– Синий выбрал нас, – сказал старик. – А теперь я выбрал тебя. Давай позавтракаем. За едой ты расскажешь мне о своих проблемах.

Я распахнула глаза:

– У меня назначена встреча.

– Ты врешь. – Он кивнул на ресторан рядом с домом отца. – Пойдем. Ты ведь все равно крутишься тут, кого-то ждешь. Я тоже. Давай подождем вместе.

– Простите, сэр, но мои... проблемы связаны с очень опасными людьми, и времени у меня почти не осталось.

– Расскажи, почему.

– У меня есть время до вечера, чтобы достать деньги, которые мой отец украл у двух парней. Если не верн …

– Сколько?

Я уставилась на старика. В его лице не было ни тревоги, ни сочувствия. Он будто развлекался всем происходящим.

Мой телефон завибрировал.

– Извините. – Я посмотрела на экран и прочитала сообщение.

Джо: Мэгги нас забрала. Везет к тете Бетти.

Я с облегчением выдохнула и быстро набрала в ответ:

Я: Отлично. Напиши сразу, как приедете.

Хотя бы они будут в безопасности. Если они с Бэнксом, то Датч до них не доберется.

Старик снова привлек мое внимание:

– Сколько должен твой отец?

Я убрала телефон в карман.

– Семьдесят пять тысяч долларов.

– Обязательно наличкой?

– Эти ребята не принимают чеки.

Старик кивнул монаху справа от меня:

– Достань для нее деньги. Поторопись.

– Есть, сэр. – Тот рванул с места.

Чего, блядь?

Я приоткрыла рот.

– Есть еще что-то? Или после этого ты будешь вне опасности?

Я моргнула:

– Все. Это все.

– Тогда пойдем позавтракаем. К тому времени, как мы доедим, Джерико вернется с деньгами.

Я посмотрела на ресторан – все еще не была уверена, можно ли ему доверять:

– Вы просто так дадите мне семьдесят пять тысяч, даже не зная меня?

– И завтрак тоже оплачу.

Я скептически на него уставилась:

– А что вы хотите за эти деньги и еду?

– Три обещания. Считай их клятвами на крови. Мне нужно, чтобы ты сдержала все три.

– Что именно вы хотите, чтобы я сделала?

– Обсудим за завтраком. – Старик направился вперед.

Я пошла за ним:

– Я бы все-таки хотела знать условия заранее...

– Пошли. – Он перешел улицу. – Уж точно лучше, чем ходить кругами по парку и орать в телефон.

Машины замедлились.

Я поспешила за ним, поравнявшись.

– Да, но я ведь вас совсем не знаю.

– Так давай познакомимся. – Он улыбнулся. – Как тебя зовут?

– Моник.

– Приятно познакомиться. – Он пожимает мне руку. – Я – Лео.