Текст книги "Один темный трон (ЛП)"
Автор книги: Кендари Блэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
– Нет, – мягко промолвил он. – Всё не так…
– Когда я увидела тебя с Уильямом Чатвортом – с Билли, – мне хотелось мчаться к тебе. Вчера вечером я лежала без сна и думала, что ты придёшь. Ждала, – она смотрела на него, и он отвёл взгляд. – Но ты был с ним. Не так далеко от меня, но за закрытыми дверьми и рядом с бдительными Вествудами.
– Мирабелла.
– Я говорю, потому что знаю, что когда замолчу, всё закончится. Вот что ты мне скажешь.
– Я пришёл попрощаться.
Мирабелла почувствовала, как сжалось горло, как жгло глаза, но она не должна была подавать вид. Она королева, она не покажет разбитое сердце.
– Ты выбрал её. Потому что не можешь быть со мной? – она лучше бы забрала эти слова глупой надежды обратно. Она ненавидела себя за них.
– Я выбрал её, потому что люблю её. Всегда её любил.
Он не лгал. Но это было не всей правдой – он отказывался смотреть ей в глаза.
– Слова, – сказала она. – И мне ты признавался в любви. Ты всё ещё… хочешь, Джозеф.
Он наконец-то посмотрел на неё, и она увидела в нём не похоть – вину.
– Может быть, какая-то моя часть… – промолвил он. – И я всегда буду переживать о тебе, но выбираю я Джулс.
– Как будто это выбор!
– А если б мы могли бы быть вместе? Мой выбор бы не изменился. То, что между нами случилось, было ошибкой. Я понятия не имел, что творю, где я… кто ты.
– И ночь Охоты? Мы оба тогда были уже умнее. Это тоже ошибка? Несчастный случай?
Джозеф опустил голову.
– В ту ночь…
Экстаз. Страсть. Момент мира среди хаоса фестиваля.
– Отчаяние… – промолвил он. – Я хотел быть с Джулс, она мне отказала. Мне казалось, я её потерял.
Горечь поднялась к груди. Джулс хотела – и получила его, теперь злорадствует. Она даже воспоминания Мирабелле не оставила. Но это так несправедливо! Она разрушила… Она всё разрушила.
– Зачем ты мне это говоришь? – спросила она, и голос её звучал так ровно и так отстранённо…
– Наверное, чтобы не оставлять лишней надежды. Я ведь тебе обязан, да? Я не могу просто уйти – не после случившегося…
– Замечательно, – ответила она. – Надеяться я больше уж точно не буду.
– Прости, Мирабелла.
– Не извиняйся. Мне это не нужно. Когда ты возвращаешься в Волчью Весну?
– Сегодня ночью.
Она обернулась к нему и ярко, ослепительно улыбнулась, сложив руки на груди.
– Замечательно. Благополучного тебе отплытия и путешествия, Джозеф.
Он сглотнул. Ему ещё было что ей сказать, но она не услышит ни единого слова. Он ушёл, и обои гостиной наконец-то поплыли у неё перед глазами.
Когда шаги утихли, в комнату скользнула Бри.
– Он выбрал её, – промолвила Мирабелла. – Я всегда знала… Он принадлежал ей и од меня.
– Я слышала.
– Ты подслушивала.
– Разумеется. Ты в порядке, Мира?
Мирабелла повернула голову. Если подойти к окнам с видом на юг, можно посмотреть, как он уходит. Узнать, оглянулся ли он…
– Я в порядке, Бри. Всё кончено.
Бри вздохнула.
– Нет, – промолвила она. – Я видела, как он схватил тебя той ночью, Мира. Как он прыгнул перед медведем. Половина острова это видела! Да, ты права, твоя судьба – быть королевой! Но любой зрячий человек увидит, что для него это было не просто так…
Волчья Весна
Сад был полон народу, когда они пришли, и вокруг так шумели, что никто даже не заметил громадного бурого медведя.
– Вон они, – указала Джулс. Два парня, оба рыжеволосые, стояли с Эллисом и Мадригал, и Мадригал глупо хихикала.
– Надеюсь, от меня они такого не ожидают, – промолвила Арсиноя.
– Такого ни от кого не ожидают, – ответила Джулс, наблюдая за своей матерью с кислым выражением лица.
– А кто из них кто?
– Томми выше, Майкл красивее.
– Джулс! – отругала её Арсиноя. – Я скажу Джозефу!
Она расправила плечи. Нельзя больше откладывать – потому она поманила Брэддока за собой. Он был спокоен и с любопытством косился на еду на высоких столах.
Арсиноя сделала шаг к женихам, приветственно вскинула руку, словно ребёнок, что вышел из-за дерева. Она буквально швырнула их в грязь, и когда они завизжали, Брэддок с радостным хрюканьем присоединился к игре. Он катал её по земле, поднимал стулья, и яблоки градом падали им на голову, когда медведь устроился у неё в ногах.
– Ну-ну, Брэддок, не сейчас, – промолвила она, когда кто-то закричал. Она вскочила на колени как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джулс выворачивает нож из рук Томми. – Хватит, Брэддок, хватит! – она погладила его по громадной коричневой голове.
– Прости… – промолвил он. – Я думал… На неё напали.
Майкл Перси собрался с силами и обошёл Томми стороной, чтобы подать ей руку.
– Медведь великолепен, – любезно промолвил он. – И как это – управлять им?
– Иногда трудно, вы ж видели, – она улыбнулась ему, и выражение его лица переменилось. Несомненно, он помнил ту бойню, но ведь то был не Брэддок, а просто медведь под магическим заклинанием. Злой и испуганный.
Арсиноя высвободила руку – хотя ничего плохого в том, чтобы принять помощь от жениха, не было. Только она не могла не задаваться вопросом, чем там Билли занимается вместе с её сестрой в Ролансе.
Томми подошёл с другой стороны.
– С тобой всё в порядке? – спросил он, так быстро, словно пытался опередить такой же вопрос от Майкла. Если они продолжат в том же духе, то она успеет устать от них раньше, чем закончится день!
– И почему вы решили прибыть вместе? – спросила Арсиноя. – Это довольно необычно.
– Конкуренция, – просто ответил Томми, улыбнувшись и продемонстрировав белые зубы. Он был крепче, чем Майкл, но оба имели красновато-алый оттенок волос и схожие черты лица, только у одного они казались будто немного увеличенными.
– Это правда, всегда так было, – хмыкнул Майкл и наклонился, чтобы помочь спрятавшемуся под столом Луке. Арсиноя извинилась, но тот только подмигнул. Кажется, никого ничто не смутило. Пока у неё есть медведь, она не грешна. – И вообще, мы двоюродные братья, – продолжил Майкл. – Та же школа, то же лето. После стольких лет вместе трудно расставаться.
– Наверное, королевы чувствуют то же самое, – сказал Томми.
– Ну вы ж друг друга не убиваете, – Арсиноя обернулась, пытаясь отыскать Джулс. Может быть, та уведёт хоть одного. Камдэн впечатлила бы их не меньше Брэддока.
Она покосилась на Томми, и тот отвернулся. Почему? Пытался заглянуть под маску? Арсиноя не знала, рассмеяться ей или ударить.
– Почему я первая? – спросила она. – Думаете, что первой умру?
Майкл решительно качнул головой.
– Совсем нет, – промолвил он, – мы дождаться не могли, когда увидим медведя, – он немного застенчиво протянул руку, пока Брэддок не подошёл поближе. – Можно? Я… Так нормально?
– Если дашь ему рыбу, он не станет возражать.
Когда солнце село над фруктовым садом, а яркие огни осветили вечер, Арсиноя и Джулс отошли от толпы. Вечер был прекрасен. Дети из Волчьей Весны гонялись друг за другом, носясь между жаровнями, такие бесстрашные, взрослые сидели за столами, доедая остатки пищи и играя в игры. Камдэн устроилась в ногах у Джулс, Брэддок лежал где-то в темноте, наконец-то насытившись и утомившись от детских криков.
– Они не так уж и плохи, – промолвила Джулс. – Бывают и похуже.
– Думаю, да, – Арсиноя бросила на неё уставший взгляд. Томми и Майкл стояли у зажаренной свиньи и хихикали в ответ на слова Луки. – Кажется, Луке они понравились.
– Не обманывайся, – хмыкнула Джулс. – Он просто считает их терпимыми, но верен Билли, как и ты.
– Я? Не помню, чтобы что-то обещала.
– Что ж. Может быть, когда он вернётся из Роланса?
– Может быть, – фыркнула Арсиноя, скрестив руки на груди. Сердце кольнуло – нож пропал из жилета. – Джулс, нож пропал! – она похлопала себя по всему телу, словно могла переместить в другой карман.
– Может, упал, когда ты дралась с Брэддоком, – махнула рукой Джулс. – Завтра найдём.
– Ты не понимаешь! – Арсиноя осмотрела людей. Говорили, пили, Лука кивал на яблони, они встали и наблюдали за детьми. И прежде чем они ушли, Томми отрезал ещё один кусочек мяса и съел, и сердце Арсинои застыло.
Это был её нож. Весь стол им пользовался. Её отравленным ножом.
– О богиня! – прошептала она, подходя к столу.
– Арсиноя? Что случилось? – Джулс подошла к ней.
– Они пользовались ножом! Ножом, который я уронила!
Трудно понять – ведь для них Арсиноя не отравительница…
– Кто тут ел? – спросила она.
– Женихи… Понятия не имею, кто ещё. Джулс, целителей! – Арсиноя рванулась к людям, но Джулс схватила её за руку.
– И что ты скажешь? Что наш замаскированный отравитель случайно отравил своих же женихов? Ты не можешь!
Арсиноя моргнула.
– О чём ты? Это не имеет значения. Им нужна помощь!
– Арсиноя, нет!
Она сжала руку Арсинои, схватив её так сильно, как только раздался первый крик.
– Яд! – закричал Лука. – Яд! Целителя! Отравили женихов!
– Нет, – прошептала Арсиноя, но Джулс быстро её схватила и пихнула нож в задний карман.
– Ты не хотела этого делать, – свирепо прорычала Джулс. – И это не твоя вина! А сейчас помогать им уже слишком поздно!
Грэйвисдрейк-Мэнор
«Because they chose your sister,» Genevieve says. «Because she had two to your one. Because you could!» Genevieve crosses her arms as well, and Natalia rubs her temples with tired fingers. – Травить женихов? Я этого не делала! – заявила Катарина. – Зачем, до встречи? – она скрестила руки на груди и обернулась к высоким окнам в кабинете Натали.
– Потому что они выбрали твою сестру! – промолвила Женевьева. – Потому что у неё было аж двое! Потому что ты могла! – Женевьева тоже скрестила руки, и Натали устало потёрла виски пальцами.
– Перестаньте ругаться, словно избалованные дети, – пробормотала она.
– Она всё испортила! – закричала Женевьева. – Одно дело воскреснуть, но убить женихов с материка?! – она вскинула руки вверх.
– Я этого не делала! – воскликнула Катарина. – Натали, нет!
– Делала или нет, какая теперь разница? Они мертвы, и если не ты, то кто-то сотворил это от твоего имени. И что делать? – Натали сделала ещё один глоток бренди, отравленного тисом. Она и так выпила слишком много, и ум стал вялым тогда, когда от него требовалась острота. Она посмотрела на свой стакан – и опустошила она. – Может стать и хуже. Семьи женихов потребуют успокоения, а это страны! Мы воевать не будем.
– Подумай только о деньгах! – проворчала Женевьева. – Ресурсы, услуги. Она обанкротит корону, не надев её.
– По крайней мере, они родня, так что успокаивать придётся только одну семью, – пробормотала Катарина, и Натали изогнула бровь.
– Острову это не понравится, – Женевьева зашагала туда-сюда. Когда она остановилась, всё тело её продолжало дрожать. – Пойдёт молва. Они умерли не одни! Старик, маленькая девочка из Волчьей Весны. И это на фоне разговоров о том, что фермеры гибнут от лесных пожаров, как и крупный рогатый скот. Это Вознесение вышло из-под контроля! – она ткнула на Катарину. – Если бы ты просто отравила их, как Камилла или Никола! Быстро и чисто, яды нашли б свою цель, и всё!
– Женевьева, успокойся, – промолвила Натали. – Победа королевы – дело самой королевы. Выдай заявление от Совета, напомни людям о том, как кровавы были величайшие Вознесения. Когда поднимались самые сильные королевы. Умирали люди. Все об этом знают. Если они переживали Белтейн, то умирали в лесах, во время охоты на Оленей, и прочее…
– Это беспорядок, – уже мягче отозвалась Женевьева.
– Натали, – вновь начала Катари. – Я действительно не…
Натали только махнула рукой.
– Делала ты это или нет, выход всё равно искать придётся, – она встала и вышла из-за стола, чтобы тоже посмотреть на Индрид-Даун. – Эти женихи всё равно были бессмысленными. Альянс с отцом Чатворта всё ещё в силе. Чатворт на многое пошёл, чтобы втереться в доверие к Вествудам, если вдруг понадобится, и из него получится прекрасный король-консорт.
– Разве мы не можем убрать её от моей сестры? – спросила Катари. – Мне не нравится, что он стоит между нами. Я хочу отправиться к ней. Хочу посмотреть в глаза, когда изрежу её красивое лицо ядовитым клинком, – она подошла к графину с бренди и отлила себе немного, а после опустошила бокал одним большим глотком.
– Ты пьёшь яд постоянно, – промолвила Женевьева.
– С чего ты взяла?
– Слуги говорят. Говорят, что тебе плохо. Что ты пьёшь слишком много и что причиняешь себе вред.
Но Катарина только рассмеялась.
– А разве они не слышали, что нельзя убить то, что уже мертво?
Натали нахмурилась. Слуги о мёртвой Королеве, Королеве-нежити, не пропали. Они усилились, и Катарина не давала людям забыть.
– Катари, – задумчиво спросила Натали, – ты правда хочешь к Мирабелле?
Катарина и Женевьева с любопытством посмотрели на неё.
– Когда храм уймётся, будет легче, если вы окажетесь рядом, – промолвила Натали. – А если собрать вас вместе? В день Солцестояния на фестивале? Две недели, доберёмся до Волчьей Весны…
– Отлично, – промолвила Женевьева. – Как бы королевы не навредили Волчьей Весне, это будет наказанием за то, что не уберегли женихов. Но Луке это не понравится.
– А кого это волнует? – спросила Катарина. – Если б по-вашему, меня б вообще заперли в башне до Белтейна! А мне не хочется жить в ловушке вместе с медведем.
– Кроме того, – промолвила Натали, – мне кажется, что Верховная Жрица тоже подтолкнёт королеву к действию. Никто не порадовался, когда Мирабелла вернулась из Ашбурна, оставив Арсиною живой. Если мы предложим провести фестиваль в Ролансе, не думаю, что она будет слишком уж возражать против этого…
– Я тут же оговорю это с советом, – кивнула Женевьева и тут же шагнула к двери.
– Стой, – промолвила Натали. – Позволь мне сначала направить письмо Луке. Может быть, сможем получить выигрыш.
Роланс
Билли заказал столик на двоих на солнечных просторах у Вествуд-Хауса. Это был красивый стол с белой скатертью и серебрянными тарелками. Но когда Мирабелла села, солнце почти ослепило её, потому она призвала облака, и небо наполнилось грозой.
– Так какой смысл обедать на улице? – спросил Билли. – Если хочешь тени, можно было поставить стол под деревом.
– Я не позволю пойти дождю, – сжала губы Мирабелла. Он водился с Бри, с Сарой, не мог устоять перед Элизабет, но когда говорила Мирабелла, едва слушал. Большую часть времени он проводил с Бри или с Элизабет в храме, очарованный белыми мантиями жриц и их чёрными браслетами.
Мирабелла прочистила горло и повернулась к подносу с едой. К счастью, он был хорошим дегустатором и контролировал еду. И, к сожалению, отвратительным поваром.
– И что тут сегодня?
– Свиное тушёное мясо, – промолвил он. – С хлебной ложкой. Десерт – клубничный пирог со сливками.
– Ты становишься опытнее, – улыбнулась она.
– Ложь – пустая трата времени, ты ж знаешь, я вынужден буду попробовать, – он обслуживал их обоих. Тушёное мясо казалось тонким и бледноватым, всё в жиру. Он съел немного сам и в тишине ждал признаков отравления. – Не понимаю, чего ты боишься. Вон там жрица, – он кивнул на тень от дома. – И они сами всё попробовали.
– Они тебе не доверяют?
– Само собой, нет. Отец дал слово, что я сделаю всё, что мне скажут, но все знают, как я отношусь к Арсиное, – он прочистил горло. – Так или иначе, я не хочу, чтобы ты ела что-то ещё, кроме моей еды, понимаешь?
– Почему нет?
– Потому что уверен, если ты умрёшь при мне, Ро отрежет мне голову и отправит обратно отцу, как подарок. На баржу.
Мирабелла рассмеялась.
– Кажется, мы слишком много ужасного отправляем на баржи.
– Да, – Билли нахмурился. – Джозеф рассказал мне, что ему сказала Бри, прежде чем он сумел отплыть.
Ткань спала с крючков на корзинке Билли, и из-под неё голову высунула коричневая курица.
– Там курица. В твоей корзине.
– Я знаю, – Билли ударил по салфетке на его коленях.
– Почему?
– Потому что это должно было быть куриное мясо. Я пару дней сам её кормил, чтобы убедиться, что она не ядовита, и вот… – он налил Мирабелле воды и отпил из её чашки. Курица заквоктала, и он дал ей немного хлеба. – Теперь её зовут Харриет.
Мирабелла рассмеялась.
– Вне всяких сомнений, ты уверена, что я слишком много времени провёл с Природой.
– Никогда б не сказала. Природа – это сила острова, они нас кормят. И хорошо охотятся.
– Короткий ответ. Ты долго его учила?
– Думаешь, потому, что я королева, я сама не могу думать?
Билли пожал плечами, сел немного жирного тушёного мяса – с трудом глотнул, – и потянулся к хлебу.
– Я знаю таких девушек, как ты. Не королев, разумеется, но богачек, очень испорченных, девиц, что не слышали ничего, кроме похвалы. Ничего, кроме разговоров о их важности. Никогда не любил делать с ними что-то большее, чем просто смотреть.
Мирабелла попробовала свинину. Отвратительно! И если это всё, что она должна есть – еда Билли, – то она скоро станет такой же худощавой, как Катари.
– Что за злые слова, – ответила она. – Твоя семья тоже не бедствует, иначе тебя в тут не было.
– Само собой. И мой отец напоминает, что будет, если я не отработаю того, что он мне даёт.
– И как же ты должен отрабатывать?
– Ну, достигать того, что ему вздумается. Правильная школа, впечатлённый губернатор, победа в матче по крикету… Король-консорт мистического острова…
– Но ты сбежал с острова. С Арсиноей. Отказался от состояния?
Билли посмеялся и откусил ещё хлеба.
– Не будь смешной. Я всегда собирался вернуться.
Мирабелла опустила голову и улыбнулась. Слова говорили одно, алые щёки – другое.
– Кроме того, – промолвил он, – не верится, что он что-то понимает… Знаешь, одна и та же угроза, используемая каждый день, теряет остроту. Почему ты улыбаешься?
– Просто так, – она наколола на вилку кусочек картофеля и протянула его курице. – Кошмарно то, что случилось с поклонниками Арсинои в Волчьей Весне, но ты должен радоваться, что она опять одна.
– Радоваться – не то слово, которое я хотел бы использовать. Ребята мертвы, а Катарина безумная. Меня точно так е могли бы убить. Не знаю, правда ли ты такая избранная, как верят все вокруг, но лучше б Феннбёрну понадеяться, чтобы победила не Катарина. Она всё погубит.
– Коронованная королева – избранная королева.
Билли вздохнул.
– О, а разве не слишком утомительно постоянно повторять за храмом? Ты сама вообще думаешь?
– Думаю. Когда Арсиною спасла, – резко ответила Мирабелла, и облака над головой потемнели. – Когда они пытались разрезать её на куски. А через два дня она послала за мной медведя. Так что не говори, что она лучше для острова. Она так же бессердечна, как Катарина.
Он наколол кусочек свинины так, словно представлял на его месте Мирабеллу.
– Она не направляла на тебя этого медведя, ты, дура, – промолвил он.
– Что?
– Ничего. Не важно.
– Нет. Что ты имеешь в виду? – Мирабелла покосилась на жриц у дома и стишила тон. – Кто ещё может контролировать её фамилиара?
– А как ты думаешь? – так же тихо спросил Билли. – Может быть, ещё одна сильная Природа? Та, у которой хватало мотивации причинить тебе боль после того, как ты посмела отобрать у неё парня, которого она так сильно любила? Кто-то, за кого Арсиноя всегда солжёт? – добавил Билли, но когда Мирабелла открыла рот, остановил её. – Не говори вслух. Если Арсиноя узнает, что я сказал, она меня убьёт.
– Тогда, – начала Мирабелла, когда Билли вернулся к своей отвратительной еде, – Арсиноя никогда не пыталась навредить мне.
– Нет. Арсиноя верила, что умрёт. Просто не рассчитывала, что выживет. Джулс, Джозеф, Милоны, – он улыбнулся. – Я. Что ты знаешь? Это всё остров. Естественный порядок. Ну, что изменилось?
Мирабелла сжала салфетку. Хотелось кричать или плакать, но если она позволит себе это, то прибегут жрицы.
– Я почти убила её тогда на дороге, – прошептала она. – Почему она позволила мне это сделать?
– Может, потому, что знала, что тебе нужно. Хотела тебе помочь.
Глаза Мирабеллы наполнились слезами, и Билли быстро утёр губы, а после наколол на вилку кусочек пирога.
– Вот. Попробуй, – и когда она откусила, он поспешно вытер слезу на её щеке. – Прости. Полагаю, я даже не думал об этом с твоей стороны, а это было легкомысленно.
– Всё в порядке, – ответила Мирабелла. – Она знает, что ты её любишь?
Билли изогнул брови.
– Почему мне так не повезло? Я не читал в книгах о таком. Там громы, жуткие взгляды, а с Арсиноей это больше походило на то, что на спину кто-то пролил холодной воды и научил получать от этого удовольствие.
– И она тебя любит?
– Не знаю. Думаю, да, – он улыбнулся. – Надеюсь, да.
– И я надеюсь, – ещё одна слезинка скользнула по её щеке, и Билли подался вперёд, чтобы укрыть её. – Всё в порядке… Они подумают, что я плачу от того, что это отвратительный клубничный пирог меня мучит!
Билли отложил вилку – а потом они оба рассмеялись.
Волчья Весна
Они опустили женихов в длинные деревянные ящики, чтобы отправить домой, по традициям материка. Те казались такими маленькими, и горло Арсинои сжималось. Она мало знала Томми и Майкла. Два мальчика, что собирались стать королями. Может, думали, что это просто игра.
Чёрный Совет послал Лукиана Аррона и Лукиана Марлоу к делам, чтобы найти доказательства, что они умерли не от яда – но, конечно же, нет…
– Пусть плетут столько слухов, сколько хотят, – промолвил Джозеф. – Теперь все узнают, что они потеряли контроль над своей королевой, – он одной рукой обвил талию Джулс, другой обнял Арсиною за плечи, но она выскользнула из его объятий. Это она убила этих парней, а не Катари. Она была неосторожной и убила их.
Арсиноя подошла к краю доков и наблюдала за тем, как корабль с телами покидал бухту.
– Я не могу дышать, Джулс, – шумно вдохнула воздух она. Она чувствовала, как жалась к её ногам пушистая, тёплая Камдэн, как Джулс пытается её удержать. – Ты была права. Я не должна была с ним играть, я не умею быть осторожной.
– Тише, Арсиноя, – прошептала Джулс. В доках было слишком много людей, слишком много ушей.
Арсиноя дождалась, пока лодка не пропала с виду, и вернулась к берегу, и её ноги ступали по дереву. Чем быстрее она вернётся к Милонам, тем быстрее всё закончится.
– Королева Арсиноя! – кричал кто-то, когда она шагала к холмам. – Где твой медведь?
– Ну, если он не укрылся у меня в кармане, – небрежно ответила она, – значит, он где-то в лесу.
Роланс
Письмо Натали адресовалось Верховной Жрице, а не королеве, но Ро настояла, чтобы его открыла новичок в перчатках в безветреной комнате. Она не позволит Луке дотронуться до него, прежде чем тщательно не изучит.
– Вы смешны, – промолвила Лука. Жрицы провели с письмом половину утра, и никого не убила бумага. – Ничто б меня не отравило, – Лука с негодованием вышагивала по комнате. – Если б это было возможно, Натали всё бы уже сделала. Богиня знает, шансов у неё хватало.
Она добралась до восточного окна и открыла ставни. Северный Роланс не был таким жарким, но летом в её комнатах было душно. Старые покои в столице были получше, и когда она была молода, то скрывалась от напряжения в Волрое. Она вздохнула. Она так состарилась! Если Мирабелла будет коронована, и они вернутся в Индрид-Даун, ей придётся отправляться наверх на носилках.
Наконец-то дверь её покоев отворилась, и Ро вошла с письмом в руке. Одного взгляда хватило, чтобы было понятно, что она проигнорировала приказ не читать.
– Ну? – спросила Лука. – Что там? – она сердито выхватила письмо, но Ро не дрогнула. Она никогда не вздрагивала. Её прочность была так же комфортна, как и раздражающая.
– Смотрите сами.
Глаза Луки скользили по строчкам так жадно, что ей пришлось перечитать письмо дважды.
Оно начиналось по имени – «Лука», словно они с Натали – старые подруги. Никакой Верховной Жрицы. Никакого другого приветствия. Лука улыбнулась краешком рта.
– Хочет столкнуть королев на фестивале. Летнее Солнцестояние в Волчьей Весне, Луна Луны здесь.
– Они что-то замышляют, – промолвила Ро.
Лука улыбнулась и перечитала письмо. Короткое, но для Натали – почти что полемика.
– Конечно, вы бы порадовались шансу Мирабеллы, – она издевательски махнула письмом. – Конечно!
– Она боится тупика. Не хочет, чтобы к концу Вознесения королевы торчали в башнях, – промолвила Ро. – Знает, что отравителям там плохо.
– Мирабелла не может, если Арсиноя с её медведем всё ещё жива! – мотнула головой Лука.
– Это письмо – умиротворение. Она знает, что мы можем всё это остановить, если пожелаем. У Чёрного Совета нет права голоса на Фестивалях.
Лука ударила рукой по подушкам, сбросила их на пол.
– Нам надо это сделать, – сказала она. – Мирабелла сильна, и что б не запланировали Арроны, это не будет сюрпризом.
– Уж мы об этом позаботимся, – ответила Ро. – Мне нравится, что королевы столкнутся. Она сильна, да, – глаза Ро сверкнули. Несмотря на осторожность слов, она ждала кровопролития.
Лука опустила голову и спросила совета у Богини. Но единственный ответ, что загудел в её костях – это тот, что она и так знала. Если корона принадлежит Мирабелле, пусть та встанет и заберёт её.
– Лука? – нетерпеливая, спросила Ро. – Приступать к подготовке посланника к Волчьей Весне?
Лука перевела дух.
– Прямо сейчас. А мне надо подышать.
Ро кивнула, и Лука ушла – спустилась по ступеням, миновала храм, подальше от людей у алтаря.
Когда она проходила мимо книжных комнат, заглянула в щель и увидела, как жених, Билли Чатворт, рассматривал храмовые стеллажи с громадной коричневой курицей, восседавшей на нескольких ящиках.
– Верховная Жрица, – промолвил он, увидев её, и поклонился. – Ищу фрукты для пирога.
– Чтобы откормить курицу? – хихикнула она. – Тебе необязательно всё это делать, жрицы приготовят тебе еду.
– И оставят мне так мало? Кроме того, я привык сам о себе заботиться.
Лука кивнула. Он был красивым, с песочного цвета волосами и мягкой улыбкой, и, вопреки преданности Арсиное, Лука пришла ему на помощь. Она ему не доверяла, и жрицы следили за каждым его шагом, но Лука считала, что любовь к Арсиное – признак доброты. Как только она умрёт, он полюбит Мирабеллу.
– Прогуляешься со мной, Билли? – спросила она. – Надо немного размять старые ноги
– Конечно, Верховная Жрица.
Он взял её за руку, и они вышли на улицу к розам. День был прекрасен, прохладный ветерок мчался к базальтовым утёсам, розовые и белые розы гнулись от тяжести пчёл.
– Как вы ладите с Мирабеллой? – спросила она.
– Хорошо, – промолвил он, и в его голосе было любви побольше, чем когда она задавала тот же вопрос несколько недель назад. – Только на моей кухне она похудела, но я обещаю поправиться.
– Ну, лишь бы не хуже. Она рассказывала о твоём рагу.
Они проходили мимо Элизабет, и та махнула рукой, поправив на лице сетку, защищающую от пчёл.
– А можно мне взять? – спросил Билли.
– Немного принесу в дом попозже, – ответила Элизабет. – И немного зерна твоей курице.
Лука обернулась, наблюдая за ними – она и не заметила, что курица бродила за ними.
– Кажется, ты нашёл фамилиара, – промолвила Лука. – Приведёшь её в Волчью Весну.
– Думаю, да, но когда это будет?
– Раньше, чем ты думаешь, – Лука остановилась и повернулась к нему лицом. – Ты много слышал о фестивале летнего солнцестояния?
– Следующее празднество, – ответил он. – Я слышал, как Сара и жрицы обсуждали приготовления.
– В Ролансе элементали жертвуют небольшую баржу из овощей и кроличьего мяса. Поджигают на реке и сталкивают в море, – Лука повернулась на юг, к городу, вспоминая все прошлые фестивали, которые она возглавляла. Мирабелла иногда прекрасно руководила водой, и тогда Лука чувствовала себя так близко к Богине! Она знала в те моменты, что делает то, что должна. – В Волчьей Весне, – продолжила она, – они устанавливают на своих лодках фонари и отправляются в гавань в сумерках. Бросают зерно в воду, кормят рыбу. Это более по-деревенски, но прелестно. Я девочкой много раз там бывала, – она вздохнула. – Будет приятно вновь это повидать.
– Зачем вам отправляться на фестиваль в Волчью Весну? – подозрительно спросил Билли.
– Мы все туда поедем. Ты, я, Мирабелла, Вествуды. Чёрный Совет с королевой Катариной. Я собираюсь отправить послание в Индрид-Даун, что королевы проведут все оставшиеся фестивали вместе. Летом в Волчьей Весне, Луну Луны тут, в Ролансе…
– Ты собираешься собрать их вместе для убийства.
– Да. Именно так всё происходит в год Вознесения.
Грэйвисдрейк-Мэнор
Цель Николаса красовалась напротив него на заднем дворе. Он натянул тетиву и выстрелил, попав рядом с центром цели, левее предыдущей стрелы.
– Красиво, – захлопала Катарина. Николас склонил лук и позволил ей взять его. К его чести, улыбка на его лице лишь слегка побледнела, когда она расколола его стрелу пополам.
– Не так красиво, как это, – Николас поклонился и коснулся губами её перчатки. – Не так красиво, как ты.
Катарина покраснела и кивнула на цель.
– До сражения ещё далеко, а ты становишься всё лучше. Поверить не могу, что ты прежде никогда не стрелял.
Николас пожал плечами. Он был почти таким же красивым, как и Пьетр, даже в этой странной рубахе и белой обуви. Ткань натягивалась на его плечах, когда он натягивал тетиву, а золотистые волосы потемнели от пота.
– Меня это не интересовало, – он отпустил в полёт ещё одну стрелу, и та едва попала в цель. – Куда хуже. Ты, должно быть, меня отвлекла.
– Мои извинения…
– Не стоит извиняться, это отвлечение лучше всякой цели.
Катарина потянулась за стрелой. Лук её был новым, потуже старого, но руки её никогда не бывали так сильны.
Она стреляла раз за разом, отправляла стрелы в мишень одну за другой. Звук от попадания доставлял ей удовольствие, и она задавалась вопросом, так ли это будет, когда она попадёт Мирабелле в спину.
– Мне не надо проверять цель для того, чтобы знать, что у тебя всё куда лучше, чем у меня, – промолвил Николас, когда они отложили свои луки и направились к маленькому каменному столу под тенью высокой ольхи.
– Я занималась стрельбой из лука с раннего детства. Но, стоит признать, такой искусной прежде никогда не была. Несколько месяцев назад все мои стрелы просто терялись по пути.
На столах красовались два серебряных кувшина и два кубка. В одном был напиток Катарины – майское соломенное вино, подслащённое мёдом и свежими ягодами, ядовитыми и нет. Во втором было вино Николаса, тёмно-красное и охлаждённое водой, чтобы не перепутать.
– Они сказали мне, что скоро придётся отправляться в Волчью Весну, – промолвил Николас, – а я так привык к Грэйвисдрейку.
– Мы отправимся не так уж скоро. И этот ритуал считается очень красивым – лампы плавают в воде и прекрасно сверкают. Всегда хотела это увидеть. Но мне казалось, что придётся ждать того момента, когда я наконец-то одержу победу.
Николас отпил вина. Он посмотрел на её накидку, и глаза его прищурились от озорства.
– Скоро вернусь в дом, в столицу, к тебе, но мне хочется повстречаться с твоими сёстрами. Надеюсь, – он протянул руку, – ты не оставишь меня.
– Оставлю? – переспросила она.
– После того, как убьёшь их. Несомненно, ты сделаешь это, – он махнул рукой на мишень, разбитую стрелами. – И слуги рассказывали мне о твоем мастерстве с ножом. Мне бы очень хотелось это увидеть.
