Текст книги "Один темный трон (ЛП)"
Автор книги: Кендари Блэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Прежде чем он разжал руку, что-то царапнуло скалу. Звук был близким, но негромким, и он ничего не думал.
Ящерица. Или естественное смещение земли.
Волосы трепал ветерок. Он коснулся лба, утирая холодный пот.
– Кто здесь?
Глупый вопрос, и никто не ответил. Но Пьетр будто видел зубы улыбки в темноте.
Он махнул лампой, и вдалеке застучали кости.
– Это невозможно! – закричал он вопреки собственной сдержанности. – Здесь ничего нет!
Но все знали, что Пропасть была большим, чем просто дыра в земле. Кто знает, что случилось с королевами в темноте? В сердце острова, где всегда открыты глаза Богини? Кто знает, во что она превратила этих королев…
– Что ты сделала с ней? Что ты сделала с моей Катариной?
При одном лишь упоминании её имени воздух нагрелся. Катарина была одной из них, из погибших. Здесь столетние сёстры слушали её беды и укачивали на костистых руках.
Но это была ложь. Они не помогли ей. Они получили её и схватили.
– Кто ты? – закричал он, но он уже знал, и королевы, что жили в Пропасти, не утруждали себя. От них осталось что-то уродливее костей и серой кожи. Сокрушённые надежды, ими вонял воздух.
Пьетр схватился за верёвку. Он должен вернуться к Катарине.
– Это моя вина, – прошептал он и швырнул лампу, освобождая руку. Свет, пролетая во мраке, осветил лицо, и он на миг не сдержал вскрик, а пустые глаза застыли в темноте. Пьетр поднимался так быстро, как только мог, и только после того, когда костяная кисть сжалась на его лодыжке, он понял, что Катарина – королева, и хотя она смогла пережить Пропасть, ему, пожалуй, не суждено.
Индрид-Даун
Громадная круглая арена Индрид-Дауна красовалась на окраине города, посреди большого поля, и её легко было найти. Для Джулс и Арсинои было достаточно просто забраться туда и встретить Караф и Мадригал в темноте, на юге, у строительных материалов.
– Как думаешь, нас видели? – воскликнула Арсиноя.
– Тише! – Джулс вперила взгляд в темноту, выискивая любые признаки движения.
– Не бойся, – промолвила Мадригал, и девушки подпрыгнули на месте. – Стражи мало, и они высоко либо в комнатах. Пойдёмте, отведу вас к Караф.
Они прошли под лесами, и Арсиноя с удивлением посмотрела на громадность и грандиозность арены, что становилась негодной. Часть северной стены и вовсе рухнула, всё покрывалось трещинами, выбитыми ветрами и дождём.
– Где тётя Караф? – спросила Джулс.
– Чуть ниже за дополнительными рядами, рядом с выходом на соревновательную площадку. Хорошее место.
Джулс что-то почувствовала и замерла – Арсиноя врезалась в её спину, а Камдэн спрыгнула к ним и замурлыкала.
– Проклятье! – Арсиноя сплюнула мех. – Я думала, её заперли в конюшне.
– А ты попробуй сделать это, – Караф прислонилась к строительным лесам, скрестив руки на груди. – В любом случае, лучше скрыть её под покровом ночи, завтра пришлось бы запихивать в повозку.
Арсиноя осмотрела укрытие и устроилась на досках.
– А почему тут? – спросила она. – С запада было бы видней…
– Потому и здесь, – ответила Джулс. – Никто не выберет самые плохие места.
Арсиноя запрокинула голову назад. Завтра арена будет переполнена, и тут соберётся море людей.
– Надеюсь, они не провалятся…
– А я надеюсь, что Джулс сумеет сделать то, о чём говорит, – Мадригал посмотрела на Арену и вздохнула. – Не надо было связывать. Если б все эти годы ты развивала своё мастерство, было б проще.
Арсиноя не проронила ни слова, но видела, как Караф сжала зубы. Проклятье Войны, может быть, свело бы Джулс с ума. И связь, возможно, единственное, что держало её.
– Если ты не сможешь, – промолвила Арсиноя, – или не хочешь, мы придумаем…
– Нет, – отрезала Джулс. – Могу. Я могу направлять отравленное оружие Катарины достаточно долго, чтобы Мирабелла убила её. Это была моя идея, так нас точно не поймают, и нельзя менять планы.
Арсиноя чувствовала, как всё сжалось от нервов. Нет времени менять планы. Ночь надвигалась. Джулс нечасто пользовалась даром Войны, но сейчас это имело громадное значение. И Мирабелла так сильна, всё закончится после первой же вспышки!
Хайбёрн
Мирабелла сняла бальное платье и задрожала.
– Знобит…
– Тут, Мира, – Элизабет стянула покрывало с кроватью и здоровой рукой обняла Мирабеллу. – Так лучше?
– Да, – но одеяло казалось снежным, а не пуховым, и кожу кололо. Она вздохнула, и тоже было больно.
– Ты так бледна, – Элизабет прижала руку к щеке Мирабеллы, и Мирабелла задохнулась. Запястье Элизабет обхватила чёрная татуировка браслета. Слева, чуть выше обрубка… Она приняла клятву и стала жрицей.
– Ты должна была рассказать нам. Мы бы пришли… – промолвила Бри.
– Где дятел? – Мирабелла сняла капюшон с головы Элизабет и коснулась её длинных тёмных волос. Она не помнила, когда в последний раз видела фамилиара, только думала, что он был за пределами отеля на дереве.
– Улетел, – прошептала Элизабет. – Ро заставила меня выбирать. Держала его в кулаке, – слеза скатилась по её щеке. – Она, наверное, всё время знала…
Мирабелла задрожала и от ярости, и гнев на миг облегчил её дыхание.
– Я могла её остановить. Я её остановлю!
– Нет, – Элизабет рукавом утёрла лицо. – Я выбрала бы это. Быть жрицей.
В комнату вошли Лука и Сара с подносом чая. Она поставила его на круглый столик.
– После танца у тебя потрясение, – Сара налила чай в чашку. – Какое зрелище. И хватило же сил королеве Катарине…
– Да, – кивнула Лука. – Уверена, Натали никогда не думала, что нам с нею придётся разделять вас, словно детей, которые заигрались в войну.
– Это был не бой, – промолвила Мирабелла. – Ничего не случилось.
– Да, она просто пыталась тебя испугать, – скривилась Бри. – Словно это возможно.
Но Катарина испугала её и, судя по их бледным лицам, их она тоже испугала.
Мирабелла моргнула. Комната крутилась, плыла, и Сара с чаем…
– Мне надо сесть, – пробормотала она. Чашка упала, разбилась у её ног, и она упала на пол.
– Мира! – закричала Элизабет, и Сара откинулась назад, закрывая лицо руками.
– Это яд, – выдохнула она. – Где дегустатор? Где он?
– Он не виновен, – прошептала Мирабелла.
Лука опустилась на колени рядом с нею и позвала Ро. Жрица Войны лишь за миг заперла комнату, закрыла окна, призвала стражу.
– Что? – спросила Ро.
– Это Катарина, – прошептала Лука. – У неё, может, было что-то на перчатках…
Лука держала руку Мирабеллы, изучала её кожу, там, где Катарина её касалась. Ни покраснений, ни волдырей, ни раздражения.
– Где Билли?
– Остался с Джозефом Сандридом, – промолвила Бри.
– Он должен был следить за нею! – прошипела Сара. – Защищать её!
– Как и мы, – отрезала Лука. – Но теперь это неважно.
– Я послала за целителями! – из-за двери прокричала Ро.
– Ничего не болит, – прошептала Мирабелла. – Просто я слаба. Может, это не так, – голос едва был слышен. – Может, это не яд.
Сара коснулась её щеки, Бри и Элизабет рыдали. Ей хотелось приказать им остановиться, сказать, что она в порядке…
Когда целители пришли, её переложили в постель. Взяли у неё кровь, вдохнули её дыхание. Тыкали, толкали, оттягивали веки, смотрели в глаза.
– Ей не хуже, – прошептали они через некоторое время. – Что б ни случилось, это не прогрессирует.
– И зачем травить её, если не убивать? – спросила Бри.
– Потому что они убьют её, – мягко ответила Лука.
Сара встала на колени рядом с кроватью и сжала руку Мирабеллы. Яд не распространялся по телу, она не хрипела, не билась в судорогах.
– Трусы, – из-за двери прорычала Ро, и Мирабелла услышала, как что-то сломалось.
– Можно ли отложить поединок? – спросила Сара.
Лука покачала головой. Нет. Отравитель может отравлять, когда хочет. Когда может. И даже если Мирабелла переживёт эту ночь, для сражения утром она будет слишком слаба. Она придёт на арену просто на убой.
– Это я виновата, дитя, – печально прошептала Лука. – Это я ослабила стражу…
Арена
Арена наполнилась быстро. Сначала торговцы со своими ларьками, курицей, сливами, орехами, вином и сидром. Много чего Арсиноя даже не пробовала, и желудок буквально выл. Она послала Мадригал, как только толпа стала достаточно громадной, чтобы скрыть её, с деньгами, за всем, но та до сих пор не вернулась.
– Столько людей, – Арсиноя прислушивалась к самодовольному скрипу над головой. – Все разодетые, разукрашенные, пришли смотреть на смерть королевы.
– Не думай об этом, – Джулс засела в тени рядом с Камдэн. – Так надо. И тогда на острове будет новая элементарная королева, а мы будем свободны.
– Я должна уйти одна, – промолвила Арсиноя, – И тебе не придётся сдаваться.
– А я сдаюсь? – спросила Джулс. – Городу, что убьёт меня за Войну? В этом мире мне нет места.
– Никто тебя не отторгнет. Не Каит. И Мадригал с сестричкой или братом!
Джулс отвела взгляд, и Арсиноя затаила дыхание. Она не знала, что делать, когда Джулс вернётся в Волчью Весну. Не знала, как жить без неё.
– Мой путь – твой путь, – ответила Джулс. – И я буду с тобой до конца, – она смело улыбнулась. – Или пока проклятие не сведёт меня с ума.
При звуке приближающихся шагов они вновь обратились тенями, и Арсиноя набросила капюшон на глаза. Но это были лишь Мадригал и Караф, и Джозеф, найденный на арене.
Мадригал впихнула в руки Арсиное несколько шашлыков из разных видов мяса.
– Не делись, – предупредила она, когда Арсиноя надкусила первый, – тут есть отравители.
– Ты следил? – спросила Джулс.
– Нет, – ответил он. – Собирался прошлой ночью, но когда понял, что ты ушла с бала, было так поздно, что уснул в конюшне, а утром пришёл, – он посмотрел на толпу. – Если честно, красться не пришлось, мы – последнее, что сегодня кого-то волнует.
Караф выскользнула на трибуны.
– Так много отравителей, – сказала она. – И столько элементалей…
– И никаких Природы, – добавила Мадригал. – Не то чтобы я ждала от них этого…
– Джулс, послушай, – начала Караф. На западной стороне Арены сидели серьёзные люди в алых плащах, неподвижные статуи посреди хаоса.
– Кто это? – спросила Джулс.
– Воины из Бастиана?
– А оракулы? – спросила Арсиноя. – Они могут сказать, что будет, и освободить нас от ожидания?
Караф вздохнула и обернулась к Мадригал:
– Нам надо идти. Вернуться в Волрой и освободить медведя, проводить его на берег реки, город пустует.
Мадригал нахмурилась. Само собой, ей просто хотелось следить за этим, но она в конце концов кивнула и ушла, не жалуйсь.
– Как думаешь, им удастся сделать это, не убив друг друга? – вслух спросила Арсиноя, и Джозеф застыл между нею и Джулс, положив руки им на плечи.
– Куда мы потом? – спросил он.
– Возможно, в Солнечный город, к оракулам… Они будут знать, что мы близко.
– Не тот конец, на который мы надеялись, – промолвил Джозеф, – но лучше, чем мы боялись. Только Билли не хватает.
Арсиноя попыталась улыбнуться. Мечта на троих… Просто мечта. Но на них всюду будут охотиться, их жизнь будет в тайне, в бегах, а что это за жизнь? Лучше, чем никакой, как сказала бы Джулс, но Арсиноя не была в этом так уверена.
Над головой загрохотало, когда галерея стала наполняться самыми прославленными гостями: Совет и Арроны.
– Это ненадолго, Джулс, – промолвила Арсиноя. – Ты готова?
Джулс сжала руки в кулаки.
– Насколько это возможно.
Катарина подтянула кожанные налокотники. Лук её был рядом, колчан полон отравленных стрел с бело-чёрным оперением, на поясе застыли тонкие метательные ножи, облитые таким количеством яда, что этого хватило бы и на целую лошадь. А ещё короткий меч, и хотя она не намеревалась его использовать в ближнем бою, это хорошо закончило бы битву.
– Возьмёшь Арбалет? – Натали поправила чёрный шёлковый жилет Катарины и поправила рукава рубашки.
– Нет, я уже с Арсиноей его использовала. А каждая сестра заслуживает особого подхода.
Натали держала высокие светлые сапоги Катарины. Её юбка из мягкой чёрной кожи оплетала ноги, Жизель превратила волосы в прелестный венок, чтобы пряди не падали на глаза.
– Ты такая спокойная, Натали, – отметила Катарина. – Такая уверенная.
– Я всегда спокойна и уверена, – Натали встала на колени, чтобы завязать сапоги. Когда толпа загудела, Катарина прищурилась. Натали так дрожала перед балом. Слонялась между стражниками, спрашивала, где Пьетр, а сейчас всё так изменилось…
Слуга принёс поднос с едой – ягоды беладонны, пирог с шампиньонами, свежее молоко с ядом Николаса.
– Катарина, – предупредительно покачала головой Натали, – это разве мудро?
– Не хочу голодать.
– Тогда позволь мне попросить принести что-то другое.
Катарина отрезала большой кусок пирога и выпила половину молока.
– Боль – ничего, – Катарина утёрла подбородок. – Я пережила намного большее, – она бросила ягоду в рот, чувствуя, как свело желудок, и посмотрела на своё отражение в зеркале. Она больше не маленькая девочка, рыдавшая в юбки Натали. Не слабая королева, которую бросят в Пропасть. Она готова к битве, и сегодня она станет последней Королевой.
Мирабелла оправилась от яда быстрее, чем кто-либо смел надеяться, и жрицы молились богине. Но всё же… Слишком быстро.
Когда она протягивала руку к свече, то могла её засветить, но не заставить вспыхнуть. Вода – пустая трата времени. Она не осмеливалась проверять молнии, и Лука говорила, что Арроны слишком возрадуются, увидев лишь ливень, вот и не стоит.
– Я подвёл тебя, – прошептал Билли, стоя за её спиной. – Нас двоих.
– Ты никого не подвёл. Ни меня, ни Арсиною, – грусть вспыхнула во взгляде Мирабеллы. Никто и не думал, что она проиграет раньше, чем всё начнётся. – Рано или поздно яд находит свою цель, Билли, и ты не виновен.
Жрица, поправлявшая платье из шерсти, всхлипнула, но Ро ударила её и шагнула вперёд, чтобы затянуть лиф Мирабеллы.
– Избегай её, – прошептала рыжая жрица, – пользуйся щитом, сколько сможешь, и храни свой дар ради одного сильного выпада!
Королевская дуэль
Когда Дуэль началась, все вскочили на ноги и закричали, кем бы они ни были. Никто из них не видел Дуэль. Воздух гудел от волнения даже сильнее, чем пах корицей и жареным мясом.
Мирабелла шагала к центру арены. Ветер сорвал её волосы с плеч, и она притворилась, что это её ветер, даже когда страх залил сердце холодной водой. Перед балом её самым большим страхом было то, что она, увидев Катари, не сумеет. Как она была глупа!
Она кивнула Вествудам и Луке в галерее, подняла руку, но сияющий серебряный щит весил едва ли не больше её самой.
– Когда я была ребёнком, я просила поиграть здесь, – промолвила Катарина, застывая у входа на площадку, – но ты никогда не позволяла мне, помнишь?
– Помню, – согласилась Натали, – но это не игра, Катари.
Катарина коснулась метательных ножей на поясе, проверила мечи на спине. Толпа заревела, приветствуя Мирабеллу, когда та вышла, но всё нормально. Это в последний раз.
– Бедная Мирабелла, – промолвила Катарина. – Такая дерзкая и импульсивная. Приехать в мой город и бросить мне вызов… Когда всё закончится, её назовут глупой.
Но это несправедливо. Ведь Мирабелла не знала, кто такая Катарина. Откуда? Даже Натали не знала, а Катарине казалось, что Натали знает всё.
– Иди в галерею, – промолвила Катарина. – Я пойду одна, – Натали вздрогнула, потому Катарина смягчила голос. – Не хочу, чтобы ты это пропустила.
Натали коснулась волос Катарины. Её взгляд изучал каждый сантиметр её лица, рук, шнуровки сапог, словно она пыталась запомнить.
Катарина почти пожала плечами. Она хотела начать, хотела, чтобы толпа заревела во имя неё.
Натали ушла, и Катарина ждала, пока не увидела её льдистые волосы в галерее, а потом вышла.
Толпа заорала. От стара до мала. Только жрицы оставались неподвижными и молчаливыми, как вещала им Богиня.
Шум переполнил Катарину удовольствием, но это не сравнилось с ощущением, которое она испытала, увидев Мирабеллу. Её красивая, царственная сестра смотрела на неё, но страх был таким сильным, что Катарина почти чувствовала его запах.
– Это прекрасный щит! – закричала она, и толпа поклонилась. – Тебе он понадобится!
Мирабелла на Арене съежилась, когда Катарина сняла лук и взяла стрелу. Она выстрелила и напряглась, чтобы увернуться от молнии, но ничего не случилось, только толпа застонала, когда стрела отскочила от щита. Она выстрелила во второй раз, и Мирабелла неуклюже рухнула на землю. Катарина увернулась, ожидая контратаки – и ничего.
Что-то пошло не так.
– Что это, сестра? – закричала она. – Разве стихии боятся сражаться?
– Это было бы странно! – закричала Мирабелла высоким, слабым голосом, выглядывая из-за щита, – когда это я бросила вызов!
Катарина с подозрением шагнула достаточно близко, чтобы увидеть пот на лбу Мирабеллы, как она тяжело дышала, слишком напряжённая. И глаза…
Её отравили.
Катарина повернулась к галерее, где Натали уверенно смотрела на неё среди Чёрного Совета.
– Вот почему ты не беспокоилась, – неважно, что она сделала за эти месяцы после Белтейна, для Натали она всегда будет неудачницей.
Катарина швырнула свой лук и колчан со стрелами в грязь. Она вытащила из-за пояса метательный нож и прицелилась. Мирабелла не могла вся укрыться за щитом.
Отравленная сестра – это не та славная победа, которую планировала Катарина, но итог не будет отличаться.
Она метнула нож.
Только когда её лезвие внезапно ушло вправо, Катарина заподозрила, что бой может быть интересным.
Мирабелла уклонилась и от другого ножа. Скрип досок измучил Арсиною, толпа крутилась…
– Это ты? – спросила Арсиноя Джулс. – Или плохой бросок?
– Не знаю, – раздражённо ответила Джулс. – Я этого не делала.
Мирабелла на Арене почти потеряла щит.
– Что с нею? – спросил Джозеф, выглядывая из-за плеча Арсинои. – Почему она не наносит удар?
– Не знаю, – ответила Арсиноя. Что-то было не так. Толпа тоже чувствовала это и в замешательстве садилась, когда Мирабелла уклонялась от атак и не сопротивлялась.
– Почему она ничего не делает? – Джулс с рыком воспользовалась своей войной, чтобы оттолкнуть ещё один нож. Щёки её алели от напряжения, волосы взмокли от пота. – Это не сработает, если она откажется убить. Проклятая я или нет, но я не могу пустить пламя!
– Богиня… – прошептала Арсиноя, когда Мирабеллу стрелой за одежды пришпилили к Арене. – Мирабеллу отравили!
Мирабелла чувствовала, как отравленная стрела скользнула у её ноги. Так близко. Звук заставил её похолодеть – казалось, в бедро…
Она отбросила щит, выдёргивая юбку, но та застряла, и прочный материал не рвался.
Паника. Она кричала, призывала ветер, чтобы столкнуть Катарину на арену, но пришёл лишь порыв. Он покачнул Катарину, заставил её пасть на одно колено, но не сбил с ног.
Катарина усмехнулась и вынула меч из ножен.
– Так не должно быть, – прошептала Мирабелла.
– Бедная сестра, – промолвила Катарина. – Они столько раз называли тебя избранной, что ты и вправду в это поверила.
– Лука! – закричала Мирабелла. – Бри! Элизабет! – она глубоко вздохнула. – Отвернитесь, не смотрите…
Небо было безоблачным, никакого ветра… Как унизительно, что именно так отравительница убьёт её, что даже яд не будет иметь значения…
– Катарина! Отойди от неё!
Мирабелла содрогнулась, Катари – оглянулась, упала в грязь. Крик раздался с противоположного конца Арены, и Мирабелла не верила своим глазам.
Арсиноя. Арсиноя и Джульена Милон.
Когда Арсиноя увидела меч, что был готов отрубить голову Мирабеллы, она не думала. Она просто вырвалась на Арену, и Джулс рванулась за нею. И Джулс, как всегда, была рядом. С Войной.
Толпа заорала, увидев ожившую Арсиною, и она поняла, что сделала.
Катарина встала на колено, и лицо её исказилось гримасой неверия.
– Ты! – закричала она. – Опять ты!
– Да, – прорычала Джулс, шагая перед Арсиноей. Джозеф и Камдэн ринулись к Мирабелле.
И толпа наконец-то загудела.
– Природа!
– Невозможно, она мертва!
Арсиноя ступила вперёд. Нельзя скрыться – они видели её шрамы.
– Ты мертва! – закричала Катарина. – Я убила тебя!
– Тебе следовало проверить, – прокричала Арсиноя. – Отравленный болт не пронзил мои доспехи! – и трибуны шокированно загудели.
– Я видела кровь! – закричала Катарина и сжалась, когда Джулс сжала руки в кулаки.
– Арсиноя? – переспросила Мирабелла. – Арсиноя, ты жива?
Арсиноя глядела на Катарину, бросившись к сестре. Протянула руку, сжимая пальцы Мирабеллы.
– Но я видела, как ты пала в лесу…
– Я хорошая актриса. Родилась на сцене. Ложь – это игра! – всё, что надо сделать Катари – попросить показать спину или даже просто быстро поднять правую руку, и её секрет отравительницы растворится в воздухе, но Катарина не решится ничего сделать, пока здесь Джулс.
– Позволь мне помочь тебе, – Арсиноя, заручившись поддержкой Джозефа, освободила юбку Мирабеллы от стрелы. – Никогда не видела тебя в таком состоянии… – прошептала Арсиноя, и Мирабелла рассмеялась. – Ты такая высокая… Ты всегда была самой высокой.
Взгляд Мирабеллы смягчился от слов Арсинои. Она знала, что Арсиноя помнила её.
– Это потому, что старшая, – вскинула подбородок Мирабелла.
– Менее чем на пять минут, Вилла говорила.
Джулс свистнула из самого центра. Она шагнула к Катарине, глянула на толпу. Выхода не было, и Камдэн, боясь, прижала уши. Джозеф шагнул к Арсиное.
– Ну? – спросил он. – И каков план?
– Ты знал план, – прошептала она. – И он не сработал. Бежать, что ли?
– Фантастично, – вздохнул Джозеф.
– Стража! – закричала Женевьева Аррон из галереи, так перегнувшись, что едва не выпала. Даже отсюда Арсиноя видела её бледность. – Заключите беглую королеву и Природу в камеры!
Арсиноя, Джулс, Джозеф и Мирабелла сомкнулись в круг, когда стража Волроя наводнила арену. Даже с Джулс и Камдэн им не вырваться. И они не смогут бежать мимо трибун, а Мирабелла так слаба…
– Арсиноя, – прошептала Мирабелла, – тебе следовало уходить. Ты не должна была спасать меня.
– Я не думаю, что когда-то спасала, – мрачно ответила Арсиноя. – Я просто не хочу быть тем, за кого они принимают.
– Прекратите! – Катарина махнула рукой в сторону Совета. – Это ещё не конец! Я всё ещё могу убить их! Я могу убить их обеих, если вы заберёте это! – она ткнула пальцем в ярости в Джулс. – Эту проклятую!
– Не трогай её! – в один голос воскликнули Джозеф и Арсиноя.
– Всё кончено! – заорала Арсиноя. – Она не сможет убить меня, что б она ни думала. И я не хочу убивать!
– И я – тоже! – воскликнула Мирабелла, и Верховная Жрица вскочила на ноги рядом с Натали Аррон и прикрыла глаза. Лука склонила голову, пробормотала что-то Натали, и та – заговорила с советом. На арену бросились стража, жрицы, отделили Арсиною, Мирабеллу и Катарины. Джулс ударила первых, отбросила ещё троих…
– Не бойся, – промолвила Арсиноя. – Всё закончилось, Джулс, но я найду способ освободить тебя.
– А ты? – прошептала Джулс, когда стража схватила её за руки. Она вырывалась, пыталась освободиться, но не могла. – А ты, Арсиноя?
Арсиноя лишь смотрела, как Джозефа, Джулс и Камдэн уводили прочь, и не могла ответить.
Волрой
Её бросили в Волрой, как и ждала Арсиноя, но вместо того, чтобы притащить в Совет, бросить к ногам Натали Аррон и Луки, они тихо провели её в камеры глубоко под замком.
– Ты не можешь оставить нас здесь! – закричала Арсиноя в закрытую дверь. – Совет! Мирабелла, жрицы! – она обернулась, но Мирабелла тихо сползла на деревянную скамью. По крайней мере, из заперли вдвоём, в одной из самых лучших камер, с четырьмя стенами, закрытым окном и множеством соломы.
В коридоре слышались звуки драки, и Арсиноя видела, как Джулс и Джозефа протащили мимо. Джулс с силой ударила своего стражника, когда Камдэн ударили. Бедная пума, закованная, задавленная верёвками…
– Отпустите кошку, – проговорила Арсиноя, – и вам будет легче…
Они нахмурились и отпустили, и горло Арсинои сжалось от гнева, когда она видела, как Камдэн вилась у ног Джулс.
– Всё будет хорошо, Джулс! – закричала она. – Джозеф, берегись! Мы тут ненадолго! – ответа не было, только звук шагов утихал.
– Мы – проклятие тех, кого мы любим, – промолвила Мирабелла.
– Да, но что делать, умирать, как нам сказали? – Арсиноя отвернулась от двери и села на скамейку рядом со своей сестрой. – Ты как?
– Отравлена, но, думаю, ты знаешь, как это.
– Собственно… – начала Арсиноя, но застыла, услышав голос Билли.
– Пустите! – закричал он. – Она моя невеста! Я хочу её увидеть!
– Он о тебе? – спросила Арсиноя.
Мирабелла хихикнула.
– Не будь глупой. Конечно, нет.
Арсиноя рванулась к двери камеры и ударила ладонями по дереву.
– Прочь! – приказала она страже и поразилась, когда они подчинились. Кажется, даже беглые королевы их пугали.
– Арсиноя!
Билли рванулся к ней. Он сжал пальцами решётки, встряхнул дверь. Он бросился кней. – Проклятие!
– Игнорируй, – Арсиноя сжала его ладони, и он смотрел на неё, словно не мог поверить, что это было реальностью.
– Ты жива, – прошептал он, улыбаясь в темноте. – Мне стоит тебя придушить.
– Мне повезло, что я достаточно далеко, – промолвила она, и он рассмеялся. – Прости. Я хотела сказать, но не успела.
– Неважно, – он протянул руку, касаясь её лица.
– Кажется, я запуталась.
– Как всегда. Но мы выберемся. Всё будет хорошо, теперь, когда ты жива.
– Мне жаль, что ты полагал иначе.
– Мне жаль, что я согласился жениться на твоей сестре, – он кивнул Мирабелле через плечо Арсинои. – Как ты, Мира? Держишься?
– Отлично, – промолвила Мирабелла, и Арсиноя покраснела. Она всё слышала. Но какая разница? Она не могла сдержаться, а Мирабелла, кажется, была так взволнована, как заслышавший сказку ребёнок.
– Билли, – прошептала Арсиноя, и голос её был так тих, что он едва мог что-то расслышать. – В городе тётя Караф и Мадригал. В конюшнях Хайбёрна или в южном лесу на берегу реки. Они будут ждать тебя с Брэддоком. Передай Каит или Эллису, что они должны спасти Джулс и Джозефа, если мы не сможем сделать.
– Обещаю, – заспешил он, и Арсиное хотелось кричать. Она сжала решётки, стиснув зубы, потому что не могла умолять его остаться, но Билли вдруг замер и вернулся.
– Я люблю тебя, – вдруг промолвил он. – И должен сказать тебе об этом. Может, я не знал, но теперь… И ты тоже меня любишь. Скажи это.
На мгновение Арсиноя застыла, потом рассмеялась.
– Материковец, ты меня не заставишь.
– Скажи, когда я вытащу тебя отсюда. Обещай.
– Обещаю, – её взгляд метнулся к потолку. – Что с советом?
– Не знаю. Может быть, хорошо, что новостей нет, – он замялся. – Не хочу оставлять вас здесь. Ни одну из вас.
– Знаю, но ты должен. Узнай о Джулс и Джозефе, – прошептала Арсиноя. – Не оставляй их без помощи.
– Не оставлю, – он погладил её по щеке. – Вы будете свободны к концу дня.
Натали внимательно рассматривала зал совета, ожидая Верховную Жрицу. Она всё ещё была осторожна, стараясь не напоминать глупую птицу подобно Саре Вествуд.
– Королеву Мирабеллу необходимо поместить в охраняемую комнату в Восточной башне! – пронзительно заявила Сара, уже не впервые. – А не в камеры!
– Королевы в безопасности и под защитой, – ответил Лукиан Марлоу. – И чем скорее мы сядем, тем скорее со всем разберёмся, – он беспомощно посмотрел на Натали, и она ответила на его взгляд. Какой глупец будет говорить с Вествудами? Ему нужно схватить Сару и вытолкать её за дверь.
Где Лука? Верховная Жрица Лука, вечно оправдывающая свои опоздания старыми больными ногами! Но все знают, что она быстра и плавна, как змея, когда хочет.
Кажется, прошло целое столетие, прежде чем раздался шорох одежд Луки, и она прибыла в компании красноволосой великанши.
– Наконец-то! – прошипела Женевьева, впуская жриц. – Все тут, королевы в камерах… – ей удалось звучать почти победно, словно всё было так, как надо.
Натали села последняя, с изяществом, хотя все в комнате, и она тоже, с удовольствием выпрыгнули бы в окно.
– Это немыслимо! – Антонин смотрел только на свои руки. – На Арене многие всё слышали. Словно о королевах мало шептались…
– Шептались? – скривилась Маргарет Боулин. – Это уже рев, и был он давно! Сначала – королева-нежить Катарина! Люди считают, что это неправильные королевы, с ними что-то не так!
– Не смей говорить так о королевах! – возмутилась Сара Вествуд. – Они священны!
– Хватит болтать! – кузен Лукиан отпил глоток виски. – Единственное, что важно – наши действия. И всё надо сделать публично! Катарина должна казнить их сама, без нашего вмешательства!
– Казнить?! Это не решение! Королева Мирабелла – не преступница и не замешана в действиях Природы!
– Это не имеет значения, – прорычала Женевьева. – Ты её слышала, она отказалась убить Арсиною! А королева, отказавшаяся убить, изменница!
– И кому же она изменила?!
– Острову!
Сара с мольбой о помощи посмотрела на Луку, но та не сводила взгляда с Натали, словно они вдвоём были единственными, кто имел значение. И так и было.
– Я хочу поговорить с Верховной Жрицей, – проронила Натали.
Совет затрепетал. Её родня ворчливо переглядывалась, пока Женевьева не заговорила:
– Сестра, это должно быть наше решение.
– В самом деле. Значит, после того, как мы договоримся с Лукой, вы согласитесь с тем, что мы скажем. Прочь!
Женевьева закрыла рот. Она встала и-за стола, недовольно махнула юбкой, ушла, и все остальные последовали за нею.
– Члены Совета, – промолвила Лука, прежде чем за ними закрылась дверь, – не забудьте притихнуть, даже у стен есть уши!
Рената Харгроув нахмурилась, и тяжёлые чёрные двери захлопнулись.
– И как мы с Женевьевой можем быть одной крови? – тяжело вздохнула Натали. – Мне попросить чаю?
– Нет, хотя я не против вот того, – Лука кивнула в дальний угол комнаты, где стояло спиртное. – А разве тут не всё отравлено?
Натали подошла к стойке и наполнила два бокала.
– У нас в совете есть Рената и Маргарет, – она протянула Луке бокал, и они устроились вдвоём у длинного стола, бок о бок, и смотрели на рельеф на чёрно-белом мраморе, что показывал объединённые дары острова. – Ты знаешь, что царствование Мирабеллы уже невозможно… – тихо промолвила Натали.
– Не исключено, – Лука вперила взгляд в бокал. – Мы дадим им право сражаться до Белтейна, а если не станут, закроем в башне.
Натали опустошила свой бокал и вернулась к графину.
– Ты же знаешь, что это недопустимо, когда одна королева жаждет битвы.
– Да, – кивнула Лука. – Твоя неживая девочка. Как же ты счастлива!
Глаза старухи впились в неё. Откуда же столько стали было в Верховной Жрице! Но даже её сталь не могла защитить её королеву.
– Я Знаю, что ты не хочешь смерти Мирабеллы, и что она для вас – большее, чем просто амбиции храма, – Натали отложила бокал в сторону. – Мы обе знаем, как далеко зашли ради спасения Катарины и Мирабеллы.
– Все наши планы… – прошептала Лука. – Все наши приготовления. Всё провалилось.
– Это королевы неконтролируемы. Непредсказуемые. Они отобрали нашу власть, не понимая, что творят, – она наблюдала за тем, как пила Верховная Жрица. Она всё знала – Верховная Жрица никогда не была дурой. – Но всё будет не так, если Катарина получит корону.
