Текст книги "Один темный трон (ЛП)"
Автор книги: Кендари Блэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– Хватит! – прошипела Джулс, и Кэмден рванулась вперёд. Она толкнула девушку на землю и прижала её к камням мостовой своей могучей здоровой лапой.
Девушка отчаянно дрожала. Пьяная храбрость вдруг пропала, но ей удалось выдохнуть.
– И что ты собираешься делать? – бросила она вызов.
– Любой, кто прикоснётся к Джозефу, ответит мне, – промолвила Джулс. – А может, королеве. И её медведю.
Джулс мотнула головой, и Кэмден отступила.
– Но ведь вы не должны его защищать! – промолвил один из друзей девушки, помогая ей встать.
– Предатель, – выдохнул второй, отступая и поворачивая куда-то в сторону домов.
– Тебе не следовало делать это, Джулс, – промолвил Джозеф, когда они наконец-то остались одни.
– Не смей говорить мне, что я должна, а что нет. Пока я рядом, никто тебя не тронет. Никто не посмеет так смотреть на тебя.
– А ты не боишься, что после травмы вы с Кэмден ослабели? Теперь вас легче победить.
– Они должны чувствовать, что мы стали злее, – отозвалась Джулс.
Джозеф шагнул к ней и прижал к себе, тихо целуя в губы.
– Для меня ты всё такая же прекрасная.
Роланс
– Все ли готово? – спросила Мирабелла.
– Твои стражи и приманка будут к вечеру, – ответила Верховная Жрица Лука. – Но люди заставили бы ждать тебя до утра…
Сердце королевы Мирабеллы на миг застыло. Она присела на один из маленьких диванчиков Луки, впёрлась локтем о полосатую шёлковую подушку и пыталась смириться со всем. Она ждала этой ночи с той поры, как Арсиноя предала её, послав медведя вперёд.
Дверь открылась, являя им Элизабет. Та быстро проскользнула внутрь, скрывая уют комнатки от шума храма. В храме Роланса не было больше покоя нигде, кроме личных комнат Луки. Все были заняты, от восхода до рассвета. Суетились жрицы, посетители жгли свечи для своей королевы или оставляли пожертвования – душистая вода, окрашенная ярко-синим или даже чёрным… Жрицы то и дело перебирали подарки, припасы – всё, чего хватило бы для принятия женихов.
Лука говорила королеве, что они просто перебирали коробки, но все знали, что с той поры, как вернулась Катарина, каждую посылку проверяли на наличие в ней яда.
– Элизабет, – промолвила Лука, – что задержало тебя? Чай уже почти остыл.
– Простите, госпожа Верховная, я просто хотела забрать мёд с пасеки, – она поставила маленькую полупрозрачную баночку на стол Луки – свежий мёд всё ещё стекал по её стенкам. Лука тут же потянулась ложечкой в банку и добавила немного сладости себе в чашку, пока Элизабет отряхивалась от пыли и устраивалась на своём месте. Щёки её всё ещё были румяны от спешки, а на загорелом лбу остались капельки пота.
– От тебя пахнет садом и жарой, – промолвила Мирабелла. – Что у тебя в кармане?
Элизабет потянулась к складкам мантии и вытащила маленькую лопатку с рукояткой, обёрнутой кожей.
– Сделала в центре. Можно привязать прямо к моей культе! – она вытянула руку, и Мирабелла увидела шрам вместо её кисти – жестокое напоминание о том, как жрицы отрубили ей запястье в качестве наказания за помощь в побеге Мирабеллы из города. – Его легко пристёгивать одной рукой, а мне теперь будет удобнее следить за овощами.
– Это просто замечательно, – промолвила Мирабелла, но её взгляд задержался на шраме.
Лука поставила перед ними две чашки.
– Итак, – промолвил Элизабет, – утром мы уходим? – она сделала несколько глотков своего чая и, выглянув из-за края чашки, посмотрела на Луку. – Не переживайте, Верховна Жрица. Мы с Бри сумеем обеспечить безопасность. Пока не разыщем королеву Арсиною в её лесу…
Мирабелла содрогнулась.
– Мне совершенно не нужна безопасность! Мне нужно отыскать свою сестру и выполнить свой долг. И я, Лука, не буду ждать до утра. Я уйду сегодня вечером.
Лука сделала большой глоток чая, за чашкой пытаясь скрыть свою улыбку.
– Я так долго ждала, пока в твоём сердце станет достаточно силы, чтобы убить сестёр, – примолвила она. – Но я боюсь, что ты можешь быть слишком опрометчива.
– Я готова. Арсиноя спустила своего медведя, и он убил наших людей. Жриц. Нельзя оставить такое без ответа.
– Но Год Вознесения только начинается. Мы столько всего способны сделать! Равно как и Арроны будут изо всех сил помогать Катарине.
Мирабелла сжала зубы. Лука почтит что добралась до неё. Мирабелла знала этот тон, знала, что её просто проверяют.
– Я не стану колебаться, – промолвила она. – И это Вознесение случится куда раньше, чем все ожидают.
– Ну, что ж, – усмехнулась Лука, – возьми хотя бы мою лошадь…
– Крейка? – переспросила Элизабет.
– Знаю, она не так прекрасна, как белые храмовые лошади, – отозвалась Верховная Жрица. – И не так хороша, как те чёрные лошади, что отправят твою приманку в Индрид-Даун, но она сильна и быстра, и много лет она была моей надежной помощницей во всех путешествиях.
– Сильна и быстра, – раздумывая, протянула Мирабелла. – Ты полагаешь, что мне придётся бежать.
– Нет, – тихо ответила Лука. – Но я должна попытаться защитить тебя в том, в чём могу, – она подошла к столу и положила руку на плечо королевы, когда сквозь стены храма прорвался крик. Все они быстро вскочили на ноги.
– Что случилось? – спросила Элизабет.
– Сиди здесь, – приказала Лука, но Мирабелла и Элизабет всё равно бросились за нею, помчались по лестнице, сквозь дверь выбираясь в длинный восточный зал и к верхним кладовым.
– Главная! – кивнула Элизабет.
Крик вновь разрезал воздух зала. В нём было так много паники и бесконеной боли! Жрицы кричали, издавали испуганные приказы. Когда Мирабелла открыла дверь, вспыхнули белым мантии бегающих жриц.
В углу комнаты дёргалась и извивалась молодая посвящённая, и её держали ещё четверо орущих девушек. Она была почти что ребёнком, не старше четырнадцати, и желудок Мирабеллы сжался от звука её крика. Она успокоилась лишь тогда, когда Ро, жрица-война с кровавыми волосами, сжала плечо посвящённой.
– Ты, маленькая дура! – прокричала Ро. Вокруг рушились корзины с товарами, становились всё громче голоса и поголоски, все расспрашивали и успокаивали девушку.
Голос Мирабеллы прозвучал как-то слишком глухо из центра комнаты.
– Что случилось? С нею всё в порядке?
– Мирабелла, вернись! – бросила ей Лука и тут же помчалась в угол. – Ро, Ро, как это понимать?
Ро схватила новичка за шею, вытянула её руку. Запястье выглядело просто чудовищно. Лопались волдыри, медленно поднималась по руке волна поражения, и яд проникал в её тело. Рвался к сердцу.
– Она засунула руку в отравленную перчатку, – промолвила Ро. – Прекрати извиваться, девчонка!
– Остановитесь! – кричала инициированная. – Пожалуйста, пожалуйста, хватит, не надо…
Ро скривилась от разочарования. Рука девушки всё темнела. Она сжала зазубренный нож, на миг зажмурилась, потом отбросила его на пол.
– Принесите кто-то мне топор! – она перегнула девочку через стол. – Держи руку, дитя моё. Так, быстро… По локоть. Не надо ухудшать положение, всё и так достаточно дурно…
Жрицы бросились к Ро, помогая ей держать девочку. Мимо Мирабеллы прошла жрица с маленьким серебряным топориком.
– Это всё, что я смогла найти, – промолвила она.
Ро схватила его. Взвесила в руке.
– Заставьте её отвернуться, – она вскинула клинок, чтобы нанести решающий удар.
– Отвернись, Элизабет, – прошептала Мирабелла, притянула к себе дорогую подругу так близко, чтобы та ничего не смогла увидеть. И потянула край собственного капюшона, чтобы крошечный дятел, скрытый в воротнике Элизабет, не смог вылететь – чтобы его не заметили.
С тяжёлым, громким стуком опустился вниз топор. Вот оно, свидетельство дара Войны Ро – ей не придётся быть во второй раз. Остальные жрицы принялись перевязывать кровоточащую руку бедной девочки, увели её, наверное, чтобы излечить. Может быть, они даже её спасли. Может быть, яд, предназначенный для Мирабеллы, уже остановил своё действие.
Мирабелла сжала зубы, чтобы не закричать. Это сделала Катарина. Маленькая прекрасная Катарина, которую Мирабелла не знала… Но Мирабелла теперь умнее. Она уже совершила сентиментальную ошибку с Арсиноей. Она не повторит этого ещё раз.
– Когда она исцелится, я для неё тоже сделаю лопатку. Мы вместе будем следить за садами. Она не будет грустить о своей руке, – со слезами прошептала Элизабет.
– Как и ты, Элизабет, – промолвила Мирабелла. – И когда я покончу с Арсиноей, я уничтожу Катарину. Поэтому никто больше не пострадает из-за отравленных перчаток из столицы.
В ту ночь Мирабелла, Бри и Сара Вествуд встретились с Лукой и жрицами перед двором храма. Чёрное платье Мирабеллы было скрыто мягким коричневым плазом, сапоги для верховой езды сжимали ноги. Так были одеты и Бри, и Элизабет, и все, кто увидел бы их, приняли бы их за торговцев.
Мирабелла погладила морду одного из длинноногих черных коней, что были бы приманкой для Катарины и Индрид-Даун. Коляска – красивая, бесконечно пуста, оделанная серебром, и лошади чернили так, что слились бы с мраком, если б не пряжки. Этого хватит для Катарины и Арронов. И этого хватит для того, чтобы ей никто не мешал в Волчьей весне.
– Вот она, Крейка, – Лука вложила в руки Мирабеллы поводья крепкой корчиневой кобылки. – Она тебя не подведёт.
– Я не сомневаюсь, – Мирабелла похлопала её по холке. А потом запрыгнула в седло Крейки.
– Что это?
Мирабелла обернулась. Кто-то дёргал седельные сумки Бри.
– Прочь, – Бри заставил лошадь шагнуть вперёд. – Просто груши.
– Мы их не проверяли, – ответила жрица.
– Это потому, что я сама собрала их в саду.
– Им тут не место.
– Место, – настаивала Бри. – Королева Катарина не столь изощрённая, чтобы отравить конкретно три эти груши на конкретном дереве в конкретном саду одного из множества садов и домов Роланса! А если это уже и случилось, – промолвила она, обращаясь уже к Мирабелле, – то она и вправду заслуживает победы.
Мирабелла и Элизабет подавили свои улыбки. Но было темно, луна давно уже не сверкала, и теперь всё скрывалось за облаками. Может быть, жрицы даже не увидят, как они улыбались.
– Вперёд. Мы спешим, – промолвила Ро. Она сняла свой капюшон, и её алые волосы рассыпались по плечам. – И тихо. Медведи бродят вокруг Волчьей Весны. Убили мужчину и его сына. Твоя сестра не контролирует своего фамилиара – или заставляет его творить зло. В любом случае, нечего тратить драгоценное время.
Мирабелла взяла поводья и повернула к дороге.
– Впервые за долгое время согласна с тобой, Ро.
Индрид-Даун
Катарина едва не подпрыгнула на булыжнике на пути к храму Индрид-Даун и вскинула голову. Ей нравилось быстро ездить по столице, когда люди бросались в стороны от её коня, а хвост лошади развевался, как флаг. Полумесяц – самый ловкий конь конюшен Грэйвисдрейка. И Бертран Роман, хамский стражник, назначенный Женевьевой, мог и не рассчитывать поспеть за нею.
Она добралась до храма и махнула жрице, что стояла в тени ворот и заработала свои чёрные браслеты, стоя у двери храма. Начальник тут же шагнул вперёд, тогда как Полумесяц остановился в полупрыжке, и Катарина поспешно спешилась.
– Отвести его в конюшню, королева Катарина?
– Нет, я ненадолго. Просто дайте ему немного сахара, – она отвернулась и улыбнулась, услышав тяжёлое дыхание Бертрана Романа, что пыхтел на спине своей чёрной кобылы.
Катарина не ждала. Она прошла сквозь дверь, выбирась из тепла Индрид-даунского июня в прохладу, дымный ладан и запах дерева. Снаружи храм Индрид-Дауна казался таким же мрачным, как и остальная часть города, фасад его был из чёрного мрамора, украшенный горгульями, но внутри всё оказалось попросту суровым – только узка тропа изошенной мозаики, потёртые деревянные скамейки и ярко-белый свет, что лился из окон наверху.
Катарина обернулась на Кору, главную жрицу, и ослабила воротник своей чёрной куртки для верховой езды.
– Воды королеве! – приказала Кора, и посвящённые помчались за кувшином. – Вам не стоило бы ехать так далеко от стражи… – Кора низко поклонилась.
– Не стоит беспокоиться обо мне, жрица, – ответила Катарина. – У Натали глаза и уши во всех уголках острова. Если бы в Волчьей Весне или в Ролансе случилось хоть что-нибудь, будьте уверены, меня бы давно закрыли за семью замками.
Кора нервно улыбнулась. Они все так боялись… Словно Мирабелла могла появиться из ниоткуда, заставила бы землю задрожать, или Арсиноя будет штурмовать город, восседая верхом на своём медведе. Как будто бы они попросту посмеют!
Катарина шагала между проходами, касаясь ладоней посетителей храма своими чёрными перчатками. Храм был почти полон в этот час. Может быть, всё так, как и говорила Натали, и Вознесение возвращает людей к Богине… Или, может быть, они тут, чтобы увидеть свою Королеву-нежить…
– Скоро в столицу прибудет жених? – спросила Кора.
– Да, – ответила Катарина. Николас Мартель. Натали уже готовит банкет, чтобы поприветствовать его в отеле Хайбёрн.
– Это огромная честь для нас – принимать его в храме. Может быть, вы порекомендуете, как нам было бы лучше всё украсить?
– Храм Индрид-Даун и без того достаточно изящен, – рассеянно ответила Катарина. – Хотя Натали нравятся ядовитые цветы, что-то красивое, что-то такое, что не обожжёт кожу и не отравит воздух.
Кора кивнула и шагнула к Катарине, когда они подошли к алтарю. Там, за серебряной цепью, лежал камень Богини, громадный обсидиановый круг. Он сиял ярко даже при слабом освещении храма. Заглядывая в его глубины, Катари чувствовала, что смотрела в глубины пропасти…
– Как прекрасно… – прошептала Катарина.
– Да. Прекрасно и безумно свято.
Говорили, его принесли из восточной стороны горы… Что однажды гора открыла свои глаза, чтобы узреть этот мир. Катарина понятия не имела, было ли это правдой. Но это прекрасная история…
Она потянулась вперёд и сжала запястье Коры. Чёрные браслеты главной жрицы были старыми, они давно выцвели, а ведь Коре было не больше сорока. Какой же молодой она пришла в храм!
– Какая преданность, – прошептала Катарина, выводя пальцем узоры на коже.
Открылись двери в задней части храма, послышался стук сапог Бертрана Романа. Катарина презрительно скривила губы.
– Возможно, лишь на миг? – промолвила она.
– Конечно, – жрица склонила голову, а потом обернулась к остальным. – Прошу всех побыстрее покинуть храм, – промолвила она. Зашелестела одежда, послышался топот в проходах. Катарина всё ещё стояла, пока дверь не закрылась и не воцарилась тишина.
– Ты тоже, Бертран, – раздражённо промолвила она. – Подождёшь меня снаружи.
Дверь хлопнула, открываясь и вновь закрываясь за ним.
Катарина улыбнулась и тихо скользнула за серебряную цепь. Она чувствовала на себе взгляд Богини-Камня.
– Ты знаешь меня? – прошептала Катарина. – Разве ты чувствуешь запах скал и влажной земли, в которую ты бросаешь нас?
Она встала на колени и положила руки на мраморный пол. Склонилась вперёд. Камень Богини лежал перед нею, изогнутый и чёрный, показывал её бледное отражение.
– На этот раз у тебя не будет своего пути, – прошептала Катарина, прижимая губы к обсидиану, целуя его. – Мы идём за тобой.
Катарина сняла перчатку и положила руку на ледяную, безмерно твёрдую поверхность. Может быть, это было только игрой её воображения, но она была готова поклясться, что чувствует, как камень Богини дрожит.
Волчья Весна
Арсиноя, Джулс и Джозеф заглянули в книжный магазин Луки, когда он уже как раз приготовил бутерброды с жареной рыбой и устроился на площадке с великолепным видом. Он отправил своего петуха, Хэнка, к Милонам ещё рано утром. Джулс всё ещё тащила птицу у себя под мышкой, хотя тот требовал свободы, и швырнула этот клубок перьев на пол.
– Что это? – спросила Арсиноя. – Почему нас сюда пригласил петух?
Прежде чем хозяин успел ответить, Джозеф пихнул её в рёбра, указывая на платье, сделанное Лукой для Арсинои. На лифе появились кружева, и Арсиноя содрогнулась. Если Лука и вправду хочет её в этом увидеть, то от них придётся избавиться.
– Пойдём, – промолвил Лука. – Посидим. Поедим.
Все трое переглянулись. Казалось, даже Камдэн что-то заподозрила, выстукивая хвостом по полу нервный ритм. Но они поднялись по лестнице, устроились на свои места и принялись за бутерброды.
– Мирабелла кое-что запланировала, – промолвил Лука.
Арсиноя уставилась на него, радуясь, что маска так хорошо скрывала выражение её лица.
– А откуда ты знаешь? – спросил Джозеф.
– У меня друг, портной, из Роланса приехал. Видел, как они отправили два каравана. Один – приманка, в Индрид-Даун, чтобы запылить глаза Катарине.
– А откуда он узнал, что приманка для неё? – возразила Джулс. – Может быть, это как раз про нашу честь!
– Он на дороге видел разведчиков, последовал за ними, а они миновали столицу и отправились в сторону лесов. Там он их потерял, но понятно, что лес тут только один – и он принадлежит нам.
Лук продолжал прислуживать всем, каждому пододвигая тарелочку с бисквитами.
– Я с радостью, если честно… – промолвил он. – Мне она не кажется достаточно храброй после того побега от медведя.
Джозеф низко склонил голову.
– Какая удача, что он набросился именно на неё, – продолжил Лука и улыбнулся. – А Богиня на твоей стороне, как я всегда говорил!
– Да, – кивнула Арсиноя, – у нас всё великолепно, – Лука ведь не знал, что медведь был просто уловкой. Что сражаться придётся ей одной. Он так разочаруется, когда они с Джулс убегут, скроются до той поры, пока не погибнет Катарина.
– У нас мало времени, – промолвил Лука. – Если нет нигде ошибки, через день или два, сразу за разведкой, она окажется в наших лесах.
В комнате стало тихо, и только Хэнк безмятежно клевал бисквит с подрагивающих пальцев Арсинои.
– Мы… – нерешительно начала Джулс. – Нам надо идти. Подготовиться ко всему.
– Разумеется, – тут же вскочил Лука. – Возьмёте с собой печенья? И немного рыбы. Я… Я просто так рад, что смог донести эту новость. Мне бы так хотелось пойти с тобой и сражаться.
Он обнял её, такой бесстрашный, уверенный, что победа за Арсиноей, и девушка обняла его в ответ.
– Нам надо уходить, – прошептала Джулс, когда они спускались по лестнице. – Если Мирабелла действительно собирается сюда, мы можем разве что убежать!
– Я могу с сумерками привести лошадей, – кивнул Джозеф.
– Нет, лошадей приведу я – в конце концов, их успокоит мой дар!
Арсиноя блуждала по магазинам, едва переставляя ноги, хоть они и говорили, что всё это ненадолго. Что Мирабелла повернёт обратно, только-только застав пустую Волчью Весну. Поедет к Катарине. Может быть, вернутся они уже через неделю?
– Я не думала, что она нападёт, – ошеломлённо проронила Арсиноя.
– Я ведь говорила, – зло щурясь, прорычала Джулс. – Говорила, что так будет!
Они вышли из магазина и собирались разделиться, собирать вещи, но вместо этого опять врезались в собравшуюся толпу. Это оказалось настолько поразительным, что Камдэн не сумела сдержать шипение.
– Что… Что вы тут забыли? – спросила Арсиноя, хотя знала ответ. Они пришли к ней. О, разве ж Лука может держать язык за зубами?
– Ты приведёшь медведя, прежде чем идти? – закричал кто-то.
– Идти? – переспросила Джулс.
– Да ведь ты не можешь остаться! Ты не можешь допустить, чтобы элементаль ворвалась в Волчью Весну! Она кошмарна!
– Она молнией разрубила запад, и Кенора! – закричал второй. – И коровы на пастбищах сгорели!
– Разыскивая тебя, она выжжет всю гавань!
Джозеф покачал головой. Ему следовало остаться. Многие всё ещё ненавидели его за спасение Мирабеллы во время Белтейна. А кто-то – только потому, что он слишком много времени провёл на материке.
– Сгоревшие коровы в Кеноре… – пробормотал он, глядя мимо Джулс прямо на Арсиною. – Можно подумать, она гоняет штормы по всему острову, сидя дома в Ролансе.
– Это не имеет значения, разве нет? – резко вклинилась в разговор Джулс. – Что будет, если она придёт сюда? Они правильно боятся!
– Да, – согласилась Арсиноя. – Если она и вправду хочет меня убить, я не могу позволить ей приняться за дело именно здесь.
– Правильно. И это ещё один повод бежать отсюда поскорее!
– Нет. Не могу же я позволить ей сжечь дома, где она будет меня искать?! Это я должна найти её первой.
– Арсиноя, ты с ума сошла?! – воскликнула Джулс, но Арсиноя едва расслышала её слова за шумом толпы. Наконец-то Джулс сорвалась на крик – достаточный, чтобы его заслышали люди, – и Арсиноя выругалась так, что аж доски под ногами задрожали.
– Ты не готова, – уже тише промолвила Джулс, и Джозеф опустил руку на её плечо. – Твой медведь… не готов!
– Для Белтейна его подготовки хватило! – закричал кто-то, и толпа радостно заорала.
Джулс схватила Арсиною за руку.
– Позволь мне замедлить её. Быть приманкой.
– Нет, Джулс. И ты прекрасно знаешь, что не имеешь никакого права вмешиваться, – она повернулась к Джозефу. – Где Билли? Он должен быть здесь. Должен знать.
– Его отец прислал лодку, для возвращения домой. Он сказал, что не пробудет и двух дней, и я… – он беспомощно запнулся. – Если ты уедешь прежде, чем он вернётся, он тебя никогда не простит.
– Переживёт, – ответила Арсиноя. – Скажешь ему, что я о нём спрашивала, ладно?
Джозеф кивнул.
– Я выйду к ней навстречу! – громко провозгласила Арсиноя. – Я собираюсь держать её подальше от нашего города, и она не посмеет нанести никому вред!
Люди переглядывались, радостно улыбались. Все как один хлопали в ладоши. Кто-то кричал, чтобы она на медведе ввезла тело Мирабеллы – чтобы они всё увидели. Что-то пролетело по воздуху, и она поймала: сумка, наполненная запасами доверху…
– Сменная одежда и еда, – подмигнула ей Мадж. – Ну, и бинты, хотя это тебе вряд ли пригодится.
Арсиноя сглотнула и пошатнулась на мостовой.
Джулс попыталась оттащить её обратно, перед глазами мелькнула Камдэн, путаясь под ногами.
– Ты не можешь. Ты не готова.
– Да какая разница, Джулс? У меня всё равно нет выбора.
…Арсиноя устроилась под поваленным деревом и держала в руке ненавистный нож и ядовитый паслён. Яд на клинке почти что пел к её крови, но пользоваться им она не хотела. Она не хотела причинять вред Мирабелле.
Но и умирать она не хотела.
– Этого не случится, – сказала она сама себе. – Ничего не случится. Мы с ней встретимся, разберёмся со всем вместе. Как и раньше, – она покосилась на дерево, ожидая поддержки от Богини. Хоть какого-то элементарного знака.
Древние, затянутые мхом камни безмолвствовали, и странные листья покрывали дерево, пряча его от солнца – но это было лишь маской. Здесь, в священном месте, где богиня всегда глядит, дерево не волновали ни лето, ни зима. Арсиноя вслушивалась в полную тишину и всё задавалась вопросов, сколько всего она запрёт здесь навсегда, когда кровь пойдёт в землю…
Она вернулась к работе, продолжая натирать паслёном лезвие. Шрамы на лице вновь зачесались, и она поправила маску на лице, забралась под неё, проводя ножом по коже, и вновь вернула всё на место.
– Тебе не стоит носить эту штуку при мне, – промолвила Мадригал, осторожно скользя в своём ярко-зелёном платье мимо ветвей. – В жару в ней, наверное, не слишком-то удобно.
– Всё в порядке.
– Тебе нравится, когда люди на тебя в ней смотрят, вот и всё, – фыркнула Мадригал, и Арсиноя зло поджала губы. – Я слышала, что Мирабелла собирается напасть. Думала, что найду тебя здесь. Я надеялась, что у меня получится.
– Зачем?
– Ну, это означает, что ты сделаешь хоть что-то большее, чем просто выберешься ей навстречу – навстречу смерти. Джулс одуревает. И даже Джозефу не под силу успокоить её.
Арсиноя посмотрела в землю. Она ненавидела думать так о Джулс. О её панике. О её страхе.
– Что-нибудь ещё? – спросила она. – Ты можешь помочь? Принести мне удачу? Позволить устоять во время её атаки?
– Заклинания разные бывают. Есть кое-что, но работать нам придётся очень и очень быстро, – Мадригал вскинула голову и посмотрела на нож в руках Арсинои, и та незаметно спрятала паслен в рукаве. У Мадригал всё равно должен быть свой.
– Так что ж мы будем делать?
– Призови своего медведя, – ответила Мадригал. – Того же медведя, которого мы малой кровью зачаровали на сцене во время Белтейна. Сильнее. Он единственный, на кого тебе стоит надеяться, и только в том случае, если наше заклинание окажется достаточно сильным, чтобы всё ещё держать вас вместе.
– Даже если б его хватило, он всё равно не успеет добраться сюда в срок.
– Может быть, и не успеет, – ответила Мадригал. – Но всё равно стоит попробовать.
– Ну, хорошо. Давай тогда нож.
– А что случилось с тем, что в твоей руке?
– Припасла для сестрички, – ответила она, и Мадригал протянула ей свой.
Арсиноя подошла к склонённому дереву, вновь готовясь оставить глубокие порезы на своих руках, нарисовать кровавую руну для медведя и прижать истекающую алым руку к коре.
– Проблем может быть ещё больше, чем прежде.
– Он сделал то, для чего предназначался.
– Скажи это Джулс. Знаешь, она всё ещё хватается за это. За то, сколько людей он убил… Хотя это я была во всём виновата, я подтолкнула её к тому, что случилось. А она делала это не специально.
– Кто тебе такое сказал? – хмыкнула Мадригал. – Я видела, как медведь пошёл на королеву Мирабеллу. О, не стоит недооценивать мою маленькую Джулс! Характер у неё с каждым днём всё лучше и лучше! Но когда закончится это Вознесение, она опять успокоится, и мы сможем расслабиться. Вот потому – ради неё и всех нас, – я это всё и делаю.
Арсиноя коснулась ножом к коже, но отступила.
– Может быть, мне не стоит? Магия может вновь свернуть не туда, и всё закончится плачевно.
Мадригал закатила глаза.
– Ты же знаешь, что это наша вина, – ответила Арсиноя. – То, что было между Джулс и Джозефом. Это заклинание, то, что мы сделали, что я испортила… Это толкнуло его к Мирабелле.
– Ты не можешь знать наверняка.
Вот только она знала. Чувствовала это глубиной души.
– Джозеф – это мужчина, – промолвила Мадригал. – А мужчины… что ж, ошибаются. Убери всё остроумие, как устоять перед красоткой на пляже во время урагана? Для этого счастья никакой магии не стоит! И, к тому же, всё хорошо, они с Джулс снова вместе. Ну, и какое всё это имеет значение? – она топнула ногой, и её длинные каштановые волосы всколыхнулись от внезапного порыва ветра. – А теперь давай, режь.
– Мадригал, а как ты нашла это место?
– Давно уже… Мне было лет четырнадцать, я тогда водилась с Коннором Говардом. Вы полезли в лес и оказались под этим деревом. И когда я валялась тут с ним, во мне словно что-то проснулось. И я с той поры сюда постоянно возвращаюсь.
– Коннор Говард? Мистер Говард? Пекарь? Да ведь он такой старый!
Мадригал расхохоталась.
– Но ведь тогда он таким не был! Ну, не таким старым… – она склонила голову. – Не хочешь ничего резать – это не обязательно должна быть кровь. Иногда ты можешь использовать волосы…
– Волосы? – скривилась Арсиноя. – Фу. Хуже некуда.
– Ну, как пожелаешь.
Мадригал усмехнулась, и Арсиноя рванулась к своей ладони. В тот миг, когда её кровь коснулась древней коры, она почувствовала, как натягивается нить связи с медведем – и поняла, что он идёт.
Стоунголлские холмы
Дорога через Стоунголлские холмы была спокойной. За полдня они не повстречали ни души. Вперёд отправили разведку – теперь, ближе к Волчьей Весне, у них было всё больше работы. Тишина нервировала Мирабеллу, даже когда они остановились у дуба с Бри и Элизабет. И единственным звуком было пение дятла Элизабет – и то тщательно глушимым.
– Слишком спокойно, – промолвила Мирабелла. – и птицы умолкли. Это от того, что Природа рядом?
– Очень сомневаюсь. Для меня б они такого не сделали, – Элизабет с любовью посмотрела на фамилиара. – Она могла бы попросить их быть потише, но сами они никогда б не стали…
– Стая птиц с поникнувшими головами, – хмыкнула Бри. – Грустная же процессе, – она сидела за спиною Мирабеллы и перебирала её длинные чёрные волосы, заплетая косы. – Интересно, а какие фанфары? И как это – когда королевы покидают свои города?
– Все мечи и щиты для королевы Войны в Бастионе, – предложила Элизабет. – Стрелы, что разрезают небо со свистом…
Мирабелла хихикнула.
– Увы, Элизабет, они на это больше не способны. Дар слишком слаб.
– Не знаю. Иногда мне кажется, что в тарелки раскалывают воздух, когда Ро стучит кулаком по столу во время еды, – Элизабет поморщилась и тут же засмеялась. Мирабелла улыбнулась и потянулась к запрещённой груше Бри.
Она была Избранной Королевой и думала, что покинет Роланс под знаменами. А вместо этого таилась в глубокой ночи, и никто в минуемых городах не выходил на дорогу, чтобы пожелать ей здоровья. Она скрывалась, таилась ото всех, и даже если бы не пыталась этого сделать до такой степени тщательно, у Арсинои и у Катарины было столько почитателей во время Белтейна… Никакой избранной королевы после этого попросту уже не осталось.
– Я жду не дождусь, когда всё это закончится, – пробормотала Бри, косясь на сладкую жёлтую грушу. – Когда можно будет есть всё, что нам вздумается, идти туда, куда нам захочется. Я с нетерпением жду прибытия женихов – может быть, тогда королева Катарина будет слишком занята для того, чтобы подсыпать нам в еду всякую дрянь?
Бри запнулась, и Элизабет зло покосилась на неё.
– Всё в порядке, – отмахнулась от неё Мирабелла. Не похоже было на то, что она не знала, что ни один жених не возжелал встречи.
– Так или иначе, это всё неважно, – отозвалась Бри, гордо вздёрнув подбородок. – Мы-то знаем, кто тебе нужен. Этот красавчик из Природы. Может быть, он будет твоим любовником после того, как ты выйдешь замуж?
Мирабелла улыбнулась, но представить Джозефа любовником было слишком трудно. Он пожелает, чтобы она принадлежала только ему. И он заслужил бы её всю, и этого всё равно никогда не будет…
– Этот красавчик из Природы со мной больше никогда не заговорит, – мягко ответила она. – Не после смерти Арсинои.
– Возвращается разведка, – кивнула на дорогу Элизабет, вскакивая на ноги. Они были близ Волчьей Весны, и говорили, тут часто бывала Арсиноя. – Удивительно, что они так часто отпускают её одну во время Вознесения…
– Природа не привыкла к королеве, у которой действительно есть шансы, – ответила Бри. – Они понятия не имеют, что с нею делать.
– Может быть, им это и не нужно, – Мирабелла тоже поднялась на ноги. – У их королевы есть громадный бурый медведь.
Разведка умерила свой шаг и быстро отчиталась её страже. Двигаться дальше было совершенно безопасно.
– Так близко к Волчьей Весне, что я надеялась на настоящие новости, – промолвила Мирабелла, похлопывая по шее своего коня. – Но всё это глупости! О медведе ни одного слова до сих пор нет, и это заставляет меня волноваться.
– С нею нет никакого медведя, зато рядом постоянно горная кошка, – промолвила Бри. – И эта девочка. Слишком часто, – она поколебалась. – И Джозеф.
Мирабелла бросила на неё быстрый, раздражённый взгляд, и Бри отвернулась. Мирабелла Джозефу вреда не причинит. И Джульене тоже не желает. Но если та вмешается, натравит на неё свою пуму, то им с кошкой придётся умереть.
