Текст книги "Небеса подождут"

Автор книги: Келли Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 3

Когда я открыла глаза, то увидела только серые, какие-то туманные ноги, перешагивающие через меня. Никто не остановился, чтобы спросить, что со мной. «О черт, – подумала я, потирая затылок, – похоже, я шлепнулась в обморок посреди Оксфорд-стрит. Но как это, хотела бы я знать, могло случиться?»

Я приподнялась на локте и в поисках ответа глянула на свое тело.

И поняла, что я голая. В чем мать родила.

– Не-е-е-е-е-ет! – взвыла я, подтянув колени к подбородку. – Не желаю больше смотреть этот сон, как я голая хожу за покупками.

Если я немедленно не проснусь и не встану, мне придется увидеть вторую часть этого ужасного сна, в которой все мои бывшие кавалеры тычут в меня пальцами и хохочут.

Я подождала, пока уймется дрожь в ногах, и медленно поднялась, прикрывая одной рукой лобок, а другой – груди. Я была окружена людьми всех возрастов, рас и религий на свете. Эти люди были одеты в деловые костюмы, чадры, вечерние платья, больничные халаты, плащи-дождевики, комбинезоны, пижамы и ночные сорочки. И все были жутко бледные, серые, почти прозрачные. Казалось, меня пригласили на самый странный карнавал на свете.

Вот только почему-то совсем не играла музыка.

Было тихо-тихо, слышалось только шарканье ног, изредка – чьи-то стоны или кряхтение. Издалека доносилось еле слышное урчание. Все смотрели прямо перед собой, а когда я с кем-то встречалась взглядом, люди глядели словно бы сквозь меня. Я как будто снова превратилась в первокурсницу в университете. Вот только никакого пива здесь и в помине не было. И диджеев тоже. И дискотечных шаров. Кстати говоря, не было здесь никаких стен. Только над всеми нами нависло зловещее темное облако.

«Жутковатая какая-то вечеринка, – подумала я. – Пора сваливать».

– Прошу прощения, – сказала я, коснувшись руки молодой женщины в наряде Викторианской эпохи.

Она посмотрела сквозь меня и не подумала остановиться. Я поспешила за ней, но вдруг резко остановилась. Руки и ноги у меня были серые, как рисовый пудинг в школьной столовке.

– Что со мной случилось? – спросила я, схватив за руку дряхлого старика с дико растрепанными волосами. – Почему я стала серая?

Старик стряхнул мою руку и зашаркал прочь.

– Ну, все, хватит! – решительно выкрикнула я. – Хочу проснуться! Мне нужно к свадьбе готовиться.

Ничего не произошло. У меня закружилась голова, и все тело словно иголками закололо. В панику я не впадала с тех пор, как умерли мои родители, но состояние, предшествующее панике, я помнила очень хорошо.

– Люси! – крикнул какой-то мужчина на фоне общего бормотания. – Люси Браун! Стой где стоишь!

Я замерла. Кто-то знал, кто я такая.

– Я здесь! – воскликнула я и замахала рукой. – Здесь я!

Толпа расступилась, и я заметила золотистую лысую макушку мужчины, приближавшегося ко мне. Я поспешно присела и закрыла голову руками.

– О, боже! – простонала я. – Только пусть это не будет какой-нибудь мой бывший кавалер! Пожа-а-а-а-алуйста!

Через пару секунд ко мне протолкался лысый коротышка и протянул мне руку.

– Ты, видимо, Люси, – произнес он, тяжело дыша. – Ты уж извини, что я опоздал. Я должен был встретить тебя, когда ты прибудешь.

– Что происходит, черт возьми? – спросила я. – Я голая!

– Ах да, действительно, – сказал лысый мужчина таким тоном, словно это было совершенно нормально. – Хочешь накрыться простыней?

С этими словами он порылся во внутреннем кармане пиджака и извлек белую простыню – совсем как фокусник, вынимающий из шляпы разноцветные платки. Виновато посмотрев на меня, он протянул простыню. Я завернулась в нее и выпрямилась. Мой новый знакомый был очень маленького роста, и кожа у него была золотая. То есть он просто-таки сиял. Он был одет в сшитый на заказ твидовый костюм. Кустистые брови обрамляли его глаза, между мясистыми щеками разместился широкий нос, а под ним – улыбающиеся губы. Вылитый Боб Хоскинс.[3]3
  Боб Хоскинс (р. 1942) – британский актер, сценарист, режиссер, продюсер. Роли в фильмах «Стена», «Кто подставил кролика Роджера», «Бразилия», «Париж, я люблю тебя» и др.


[Закрыть]

– Это сон? – спросила я.

– Меня зовут Боб, – сообщил сияющий коротышка, протянув мне руку. – Рад познакомиться с тобой.

Я так и знала. Так и знала. В состоянии стресса мне всегда снились знаменитости. Казалось бы, это круто, вот только на самом деле – вовсе нет, а особенно это не круто тогда, когда тебе снится, что у тебя секс с Ноэлем Эдмондсом.[4]4
  Ноэль Эдмондс (р. 1948) – британский комедийный актер, телеведущий. Считается одним из самых сексуальных мужчин маленького роста (1 м 73 см). Долгое время был ведущим телеигры Deal or no Deal.


[Закрыть] Я потом несколько месяцев не могла, не содрогаясь, смотреть «Да или нет».[5]5
  Deal or no Deal – популярная телеигра. В начале игры каждый из 22 участников, расположенных за двумя столами, имеет при себе по красной коробке, на которой написан номер. Внутри коробки находится определенная сумма, от 1 пенни до 250 тысяч фунтов. О суммах, находящихся в чемоданах, не знает никто: ни ведущий, ни игроки, ни организаторы игры. Перед началом случайным образом определяется игрок, который будет бороться за 250 тысяч фунтов. Выбранный игрок проходит к ведущему со своим чемоданом. Игра состоит из шести раундов, в первом раунде игроку нужно открыть 5 коробок. После этого в студию звонит банкир, он предлагает игроку выкуп за его коробку. У игрока есть два варианта: отказаться от предложения банкира и продолжать открывать коробки до следующего звонка либо забрать деньги, и тогда дальнейшая игра продолжается на интерес.


[Закрыть]

– Хоскинс, да? – глупо улыбнувшись, спросила я.

– Нет, – смутившись, ответил коротышка. – Святой Боб, двоюродный брат Петра. Пойдем со мной.

Я не успела и глазом моргнуть, как он схватил меня за руку и затесался в толпу. Он проворно потащил меня за собой, и я пошла – вернее, побежала, спотыкаясь и едва на падая.

– Уже недалеко, – бросил Боб через плечо. – Уже почти пришли.

И только я собралась попросить его дать мне передохнуть, как мы протиснулись между последними людьми в толпе и подошли к большой деревянной двери. Боб отпустил мою руку и стал рыться в карманах.

– Ага! – воскликнул он, вытащив из внутреннего кармана ключ, и отпер дверь. – Входи и присаживайся.

Я прищурилась и попыталась найти взглядом стул. Все искрилось и сияло, и я ничего не могла разглядеть.

– Извини, – спохватился Боб и принялся снова рыться в карманах. – Вот это может помочь.

Он протянул мне темные очки. Они были похожи на такие, какие бы в семидесятых мог напялить Элтон Джон,[6]6
  Элтон Джон (настоящее имя – Реджиналд Кеннет Дуайт, р. 1947) – знаменитый британский рок-певец, композитор и пианист. Славится любовью к забавным головным уборам и очкам, которых очень много в его личной коллекции.


[Закрыть] но я подавила в себе желание позвонить в «Полицию моды»[7]7
  «Полиция моды» (Fashion Police) – популярная телепередача, посвященная тому, как надо одеваться и как нельзя.


[Закрыть] и поспешно надела очки. Вокруг меня все сразу же потемнело, и я заморгала, как умалишенный верблюд посреди песчаной бури.

Комната оказалась больше, чем я подумала сначала. Высокий сводчатый потолок украшала резьба, изображающая растения, людей и животных. Пол был паркетный – темный, отполированный. В центре комнаты находился широкий стол красного дерева, по обе стороны от которого стояли стулья в стиле эпохи королевы Анны. Боб уже успел занять один из этих стульев и сидел лицом ко мне.

Он улыбнулся.

– Садись, Люси. Давай поболтаем.

Я осторожно опустилась на свободный стол, страшась того, что он превратится в какую-нибудь знаменитость и завопит на меня: «А ну, слезь с меня, толстозадая!»

– Это сон, Боб? – спросила я, решившись забраться на стул с ногами, поскольку ни в кого он и не подумал превращаться.

Боб покачал головой.

– Каково твое последнее воспоминание?

– Я забралась на стремянку, чтобы достать с чердака подарок для Дэна, – скороговоркой протараторила я. – А потом упала и ударилась головой. – Я сделала вдох. – Я без сознания, да?

Боб снова покачал головой.

– Нет, я точно без сознания, – возразила я. – Я в больнице, я в коме, и Дэн стоит рядом со мной и напевает «My Heart Will Go On»[8]8
  «Мое сердце будет биться» – песня из фильма «Титаник», композитор Джеймс Хорнер, автор текста Уилл Дженнингс. Первая исполнительница – вышеупомянутая канадская певица Селин Дион.


[Закрыть] – ну, эту песню из репертуара Селин Дион,[9]9
  Селин Дион (р. 1968) – канадская эстрадная певица.


[Закрыть] чтобы я услышала и открыла глаза. Только он там меняет слова и вместо «сердце» поет «пердце» – это он намекает на наше первое свидание, когда я…

– Люси?

– Да, Боб.

– Ты не проснешься.

– Проснусь.

– Нет.

– Да.

– Люси, – прошептал Боб, наклонившись к столу, – ты мертва.

– Ну все, Боб, – решительно заявила я, – я ухожу. – Я встала и направилась к двери. – Я скажу Дэну, что люблю его, и попрошу прощения за то, что устроила скандал, и еще скажу, что не могу дождаться завтрашней свадьбы, и…

Я потянула дверь на себя. Снаружи клубилась серая толпа.

– Очнись, Люси, – сказала я себе и сильно ущипнула собственную руку.

Боли я не ощутила вовсе. Тогда я залепила себе увесистую пощечину. Что же со мной происходит? Почему я ничего не почувствовала?

– Люси, – окликнул меня Боб. – Пожалуйста, вернись.

Я побрела обратно. Подойдя к столу, я изо всех сил вцепилась в спинку стула.

– Пожалуйста, помоги мне проснуться, Боб. Я не могу сама это сделать.

Боб встал, одернул пиджак и пошел ко мне. Его губы тронула полуулыбка, а брови он при этом свел на переносице.

– Ты никогда не проснешься, Люси, – сказал он. – Это чистилище – пространство между землей и небесами. Боюсь, ты вправду умерла.

– Чистилище? – попыталась пошутить я. – Это что, новый ночной клуб?

А потом все почернело.

ГЛАВА 4

Для человека маленького роста Боб оказался на удивление сильным. Он подхватил меня, когда я начала сползать на пол, и удержал. Он был теплым, как только что заполненная горячей водой грелка, и чем дольше он меня держал, тем спокойнее мне становилось. Когда он медленно опустил меня на стул, я успела расслабиться так, словно в одиночку выпила бутылку вина (и, что характерно, меня даже не подташнивало).

– Все хорошо, Люси? – спросил Боб.

Я кивнула. Я умерла – и, по идее, мне должно было стать просто дико страшно. А я чувствовала себя так, словно плыла на облаке под теплым солнышком в окружении толстячков-херувимов, обмахивающих меня крылышками.

Я проследила взглядом за Бобом. Он вернулся к своему стулу, сел и открыл большую толстую книгу, лежавшую на столе. Он принялся перелистывать страницы, перед каждой слюнявя толстенький указательный палец.

– Я попаду в ад? – спросила я заплетающимся языком. – Я не собиралась воровать те сережки в «H&M».[10]10
  Сеть магазинов недорогой модной одежды.


[Закрыть] Они случайно упали мне в сумку.

Боб рассмеялся.

– Нет, Люси, ты не попадешь в ад. Ты оказалась в чистилище, потому что не была готова умереть.

«Вот оно что!» – подумала я, но вслух ничего не сказала – слишком сильно эти слова меня испугали.

– Итак, – продолжал Боб, скользя кончиком пальца по листу. – Ты – Люси Браун, двадцати восьми лет от роду, единственное дитя покойных Джудит и Малкольма Браун.

Когда он назвал имена моих родителей, меня словно бы током ударило. О, боже… Мама… Папа…

Я их не видела с тех пор, как мне исполнилось двадцать два. Я приехала домой из университета на пасхальные каникулы и обиделась на мать с отцом, потому что они собирались в отпуск на Родос без меня. Надвигались треклятые выпускные экзамены, и мне предстояло прожить две недели в одиночестве – вернее, в обществе кошки и учебника по экспериментальной психологии. Даже Дэна не было, чтобы он отвлек меня от себя самой. Он остался в Манчестере, где учился и подрабатывал на полставки официантом. Родители провели со мной всего два дня. А потом уложили чемоданы и уехали. Когда машина тронулась по подъездной дорожке, мама высунулась из окошка.

«Скоро увидимся, Луби-Лу![11]11
  Так зовут куклу, подружку Энди-Пэнди, героя популярного британского детского мультипликационного сериала.


[Закрыть] – прокричала она. – Мы тебя любим!»

А потом в коттедж явились два офицера полиции, чтобы оповестить меня о случившемся. Женщина-полисмен усадила меня на стул и сказала: «Мне так жаль», – а ее напарник звякал чашками на кухне – готовил чай. На извилистой горной дороге случилась авария, так мне сказала женщина-полисмен. Всего на четвертый день отпуска.

Последующие две недели помнились мне, как в тумане. В Брайтон приехал Дэн, чтобы побыть со мной, и я осознавала только его руки, обнимавшие меня, и его тихий голос, что-то шептавший мне на ухо. Гибель родителей опустошила меня. Мне казалось, что моя жизнь разбита и что уже ничего невозможно исправить, но Дэн каждую ночь обнимал меня и говорил, что никогда меня не покинет. И я поверила, что мы всегда будем вместе. Я никак не думала, что один из нас умрет до того, как мы состаримся и поседеем.

– Люси, – сказал Боб. Его тихий голос ворвался в мои мысли. – Люси, с тобой все хорошо? Хочешь сделать перерыв?

Я прижала ладони к щекам, мокрым от слез.

– Где они? – спросила я, чувствуя, как ком сдавливает горло. – Где мои мама и папа?

– Они в раю, – негромко ответил Боб.

Я резко выпрямилась и наклонилась к столу.

– Я могу их увидеть? Могу с ними поговорить?

– Могла бы, – кивнул Боб, – но сначала ты должна принять решение.

– Какое решение?

Боб отвел глаза и провел ладонями по лысине.

– Ты должна сделать выбор – между родителями и Дэном.

– Что значит «выбор»? – спросила я, вскочив со стула. Все мое спокойствие как ветром сдуло.

Боб поморщился и поправил галстук.

– Пожалуй, тебе лучше пойти со мной.

Я бросилась за ним, а он зашагал к двери, расположенной напротив той, через которую мы вошли в комнату. Значит, я могла вновь увидеть Дэна. Но как? Может быть, я была не окончательно мертва и Боб мог взмахнуть магическим жезлом и вернуть меня к жизни? Наверное, именно поэтому я пока не оказалась в раю и не встретилась с отцом и матерью. А может быть, Боб мог волшебным образом вернуть Дэна домой, чтобы он меня реанимировал? Я бы тогда открыла глаза, а он сказал бы: «Слава богу. О, Люси, я уже думал, что потерял тебя». А потом мы бы с ним поцеловались и поженились бы, и потом жили бы долго и счастливо. Все было бы хорошо.

Я затаила дыхание. Боб повернул ключ в замочной скважине. Что же за этой дверью: Лондон? Моя улица? Моя квартира? Больничный потолок? Створки дверей со скрипом открылись.

– Вот, – сказал Боб, слегка склонив голову и разведя руками, – твои варианты.

У меня сердце ушло в пятки. Передо мной находились два серых эскалатора. Над одним горела табличка «Вверх», над другим – «Вниз». Ступени того эскалатора, который вел наверх, терялись в сером облаке над головой, а под эскалатором, везущим вниз, расползался зеленый туман.

Боб указал на тот эскалатор, который доставил бы меня наверх.

– Этот, – сказал он, – доставит тебя в рай, где тебя ждут родители.

Я ахнула. Не сдержалась. Просто не верилось, что прямо там, на вершине эскалатора, меня ждут мама с папой. Я попыталась сглотнуть ком, сдавивший горло. «Только не плакать!» – мысленно приказала себе я.

– А этот? – спросила я, указав на эскалатор, ведущий вниз. – Если я выберу этот?

– Этот вернет тебя на землю.

Я была права. На самом деле я еще не умерла. Я просто оказалась на какой-то дикой промежуточной станции. Я уставилась на эскалатор, ведущий вверх, и сердце дрогнуло в груди, когда я представила себе ожидающих меня маму с папой, их прекрасные любящие лица, их улыбки, протянутые ко мне руки. Чего бы я только не отдала за медвежьи объятия моего высокого, такого сильного отца и за то, чтобы прижаться в маме и вдохнуть аромат лака для волос L’Oreal и духов J’adore Кристиана Диора. Только три человека в мире вызывали у меня чувство, что я защищена и любима, а меня просили сделать выбор между ними. И как же, проклятье, я могла это сделать?

Я переводила взгляд с одного эскалатора на другой и чувствовала, что у меня вот-вот взорвется голова. Кого выбрать – родителей или Дэна? Моих родителей, которые любили меня и баловали в детстве и которых я не видела уже шесть долгих лет, или Дэна, который любил меня больше всех на свете и хотел прожить со мной остаток жизни?

Я подумала о своих родителях, обнявшихся друг с другом, об их глазах, полных надежды, а потом подумала о Дэне – о Дэне, который обнаружит мое обнаженное мертвое тело на ковре около стремянки, о Дэне, который возьмет меня на руки и станет повторять мое имя снова и снова, и будет качать меня как ребенка и плакать.

– Простите меня, – прошептала я, глядя на эскалатор, ведущий вверх. – Я вас так сильно люблю, мамочка и папочка. Я только о том и мечтала все эти годы, чтобы снова повидаться с вами, обнять вас и сказать, как я вас люблю, но… – Я смахнула слезу со щеки, но ее место тут же заняла другая. – Но я еще не совсем умерла. Пока еще нет. Боб дает мне шанс вернуться к жизни, а Дэн там остался совсем один, и я ему нужна. Вы же это понимаете, правда? У нас есть еще одна возможность стать счастливыми, и я думаю, вы именно этого хотели бы для меня. Но я вернусь. Однажды я вернусь, и мы все будем вместе, и…

– Люси? – окликнул меня Боб. – Все в порядке?

Я оттолкнула его и со всех ног помчалась к эскалатору, ведущему вниз, – пока не передумала.

– Спасибо за все, но я возвращаюсь домой.

Боб оказался проворнее Линфорда Кристи[12]12
  Линфорд Кристи – выдающийся британский спринтер. Олимпийский чемпион 1992 года на дистанции 100 метров. Чемпион мира 1993 года. Шестикратный чемпион Европы. Трехкратный победитель Игр Содружества.


[Закрыть] после поедания испорченного бургера. Он забежал вперед и, раскинув руки в стороны, загородил мне дорогу к эскалатору.

– Погоди, – сказал он. – Ты не можешь воспользоваться этим эскалатором до тех пор, пока я тебе все не объясню.

– Что тут объяснять? – воскликнула я, пытаясь обойти Боба. – Если я уеду на этом эскалаторе, я вернусь к Дэну. Вы же сказали, что я смогу снова увидеться с ним, что я…

– Нет, я так не говорил, – возразил Боб тоном капризного ребенка. – Я сказал, что тебе лучше пойти со мной. Я не рассказал тебе о твоих вариантах подробно.

– Ну, так говорите!

– Ты можешь отправиться в рай, где будешь рядом со своими родителями дожидаться, пока умрет Дэн. Либо ты можешь вернуться на землю, став одной из живых мертвецов.

– КЕМ?

– Одной из живых мертвецов.

Я раскрыла рот, готовясь к спору, но тут же снова закрыла, пытаясь уразуметь то, о чем только что говорил Боб.

– Я смогу вернуться, только если стану… зомби? – наконец выдавила я.

Боб поднял руку.

– Мы предпочитаем термин «живые мертвецы», Люси. Как бы то ни было, если ты вернешься на землю живым мертвецом и выполнишь задание, которое позволит тебе стать призраком, тогда ты воссоединишься с Дэном.

Значит, воссоединиться с Дэном я могла, только став привидением?

– Люси, – спросил Боб, – все в порядке?

Я покачала головой. Я напрочь лишилась дара речи. Если я отправлюсь на небеса, то там мне придется ждать, пока Дэн умрет, а если он доживет до глубокой старости, это означает, что ждать его мне придется… Я начала загибать пальцы… Пятьдесят один год! Нет, я вправду умерла. Я стала соней в спячке, окоченевшим трупом, вымершей птицей додо, дверным гвоздем… Чем-то совершенно бессмысленным.

– Но почему я не могу сразу превратиться в призрака? – спросила я. – Почему я должна сначала стать зомби?

– Живым мертвецом, – поджав губы, поправил меня Боб.

– Все равно.

– Для того, чтобы некто стал призраком, как о том сказано в статье пятьсот пятьдесят, пункт три, – проговорил Боб, сцепив руки за спиной и вдруг приобретя необычайно официальный вид, – умерший должен выполнить подобающее задание ради блага человечества.

– Например?

– Гм-м-м… – протянул Боб, сунул руку в карман пиджака и извлек что-то наподобие черного пластикового калькулятора. Он нажат несколько клавиш, вздохнул и нажал еще несколько. – Ты, – сказал он, – должна будешь найти возлюбленного для незнакомки, которая прежде никогда не была влюблена. Или для парня – возлюбленную.

И все? Все, что мне предстояло сделать, чтобы стать привидением, – это подыскать кому-то бойфренда? Или подружку?

При жизни мне довелось свести между собой кое-кого из моих друзей. Ну да, что правда, то правда – из этих знакомств ничего хорошего не получилось. А одна моя подружка вообще заявила, что на ее жизни остался психологический шрам после свидания с таксидермистом, с которым я познакомилась в поезде, однако это вовсе не означало, что я в принципе не способна кого-то с кем-то сосватать. Просто мне не повезло.

– Сколько у меня будет времени? – спросила я.

– Двадцать один день.

– Вы шутите? Три недели, чтобы подыскать для кого-то любовь всей жизни? Я Дэна двадцать два года искала!

Боб пожал плечами.

– Двадцать один день – стандартный срок, Люси. Если бы мы давали живым мертвецам больше времени, тогда на Земле поселилось бы слишком много потенциальных призраков. Знаешь, это очень болезненно – когда люди отказываются отправляться в рай, не сумев исполнить порученное им задание. – Он обернулся и посмотрел назад, где в дверном проеме были видны толпы серолицых людей. – Очень болезненно и очень хлопотно.

Мне стало неловко из-за того, что я так злилась на людей, толкавших меня за дверью конторы Боба. Они, видимо, были не на шутку потрясены тем, что с ними случилось. Как я могла их винить? Мне самой только что сказали, что я могу добровольно избрать для себя участь кого-то вроде потусторонней Силлы Блэк,[13]13
  Силла Блэк (настоящее имя – Присцилла Мария Вероника Уайт) – британская певица и ведущая популярной программы знакомств «Свидание вслепую».


[Закрыть] а мне все еще казалось, что это нереально.

– У меня есть еще один вопрос, – сказала я.

Боб кивнул.

– Если я вернусь на землю живым мертвецом и выполню задание, я стану призраком, а значит, снова смогу быть рядом с Дэном…

– Да, – прервал меня Боб. Мне показалось, что я ему немного надоела.

– А могу я потом попасть в рай?

Он покачал головой.

– Если ты решишь стать призраком, так тому и быть. Если ты предпочтешь обитать в каком-то доме, ты должна будешь оставаться на земле ровно до тех пор, пока этот дом будет стоять. Если же ты прилепишься к какому-то человеку, то останешься привидением, пока этот человек жив. В рай ты сможешь попасть только тогда, когда этот человек умрет.

– О, господи!

– Тс-с-с! Он может слышать наш разговор.

– Простите.

– Тебе нужно подумать о том, как ты поступишь? – осведомился Боб.

Я резко кивнула.

– Можете дать мне пять минут?

– У тебя есть целая вечность, – сказал Боб, – но я бы на твоем месте все же немного поторопился. Если хочешь, можешь посидеть в моем кабинете.

Я тяжело опустилась на стул напротив Боба и обхватила голову руками. Это было попросту несправедливо. Моя жизнь текла так замечательно. Ну да, да, моя работа компьютерного дизайнера-графика была немного скучноватой. Закончив художественный колледж, я мечтала о том, что буду создавать дизайн обложек для супермодных журналов и авангардные упаковки, а в итоге мне пришлось придумывать коробки для стиральных порошков собственного бренда супермаркета и товарные ярлыки. Ну, и жилье у нас с Дэном было далеко не идеальным. Домик крошечный, а система обогрева порой начинала барахлить в самый разгар зимы, и в итоге мы по несколько дней мерзли и не могли помыться. У меня не осталось в живых никого из родственников, но зато у меня были друзья и Дэн. Дэн, который обещал любить меня вечно. Я ведь всего-навсего решила постараться подобрать для него такой подарок, чтобы он радостно и глупо улыбнулся в самый важный день в нашей жизни, а Бог решил, что самое время меня укокошить. Справедливо? Не то чтобы я хотела от жизни слишком многого. Я просто хотела выйти замуж за любимого мужчину, сделать какую-никакую карьеру и, может быть, в один прекрасный день родить детишек. Неужели это так уж много?

Мое сердце сжалось от чувства вины, когда я вспомнила нашу последнюю стычку с Дэном. Я оттолкнула его, когда ему так хотелось меня обнять, а потом я вдобавок попрекнула его тем, что он мне не помогал с подготовкой к свадьбе. А потом… О, господи… Я даже не удосужилась сказать: «Я люблю тебя», когда он уходил, и он уехал, решив, что я на него зла. Вот какие у него будут последние воспоминания обо мне.

– Люси?

Я подняла голову. Боб приоткрыл дверь и сверкнул своей золотой лысиной. Вид у Боба был слегка виноватый.

– Ты уж извини, что я тебя тороплю, но тут в чистилище целая партия новеньких прибыла. Ты приняла решение?

Я откинулась на спинку стула и посмотрела Бобу прямо в глаза.

– Да, – ответила я. – Приняла.

– Хорошо, – кивнул Боб и торопливо поманил меня к себе. – Каково же оно?

– Мне очень-очень хочется встретиться с моими родителями, но я не смогу отправиться в рай, не повидавшись с Дэном, – сказала я. – Не могу же я в ближайшие пятьдесят лет гадать, все ли с ним хорошо. Боб, мне нужно попросить у него прощения и сказать, что я его люблю.

– Это твое окончательное решение? – спросил Боб с едва заметным разочарованием. – Писанины было бы куда меньше, если бы ты решила сразу отправиться в рай.

– Это мое окончательное решение, – заявила я намного решительнее, нежели чувствовала себя. Мне казалось, что я – участница какой-то безумной потусторонней игры.

– Хорошо, Люси. – Боб вложил мне в руки большой коричневый конверт. – Все, что тебе потребуется, находится здесь, а если что-то упустил, то твои новые соседи по дому, без сомнения, дадут тебе совет.

– Какие еще соседи? – спросила я, озадаченно глядя на Боба.

– Люси, тебе предстоит присоединиться к Дому будущих призраков. Очень скоро ты познакомишься со своими соседями.

Я прижала конверт к груди, а Боб вставил ключ в небольшую прорезь в замке барьера, загораживающего проход к эскалатору, ведущему вниз. Как только красно-белые створки разъехались в стороны, Боб протянул мне руку.

– Удачи тебе, Люси. Увидимся через двадцать один день.

– Спасибо, Боб, – сказала я и крепко пожала его руку.

Сердце – если только оно у меня еще было – взволнованно запрыгало у меня в груди, когда я шагнула вперед и опустила руку на поручень.

– Не забудь! – прокричал мне вслед Боб. – Ты сможешь вернуться, когда пожелаешь. Не обязательно торчать там все три недели. Все инструкции изложены в руководстве.

– В руководстве! – крикнула я в ответ. – Хорошо! Все понятно!

Ступенька подо мной дрогнула, лента эскалатора повезла меня вниз. Я чуть было не развернулась и не бросилась обратно. Что же я делаю? Для кого мне предстоит подыскать возлюбленного? И неужели Дэн действительно обрадуется встрече со мной-привидением?

Эскалатор урчал, клацал и вез меня вниз, в густой зеленый туман. Я возвращалась на землю, и дороги назад для меня не было.