Текст книги "Обещание грешника (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Глава 24



Одна неделя. Я живу с Джио уже неделю. И все еще не привыкла ездить к нему домой после работы, вместо того чтобы возвращаться к себе в квартиру. Но, кажется, я уже освоилась. Я стараюсь быть как можно менее заметной, не хочу занимать дом, стеснять его братьев или что-то в этом роде.

В конце концов, они все холостяки. Не то чтобы дом был холостяцкой берлогой – совсем наоборот. Благодаря персоналу Джио, в нем очень чисто. Я также узнала, что клан Де Беллис очень серьезно относится к завтраку. Это единственное блюдо, которое они стараются есть вместе каждый день. Я уже три дня на этой неделе придумываю отговорки, просто потому что хочу, чтобы они могли побыть вместе и без меня. Как уже сказала, я не хочу вмешиваться.

К новому образу жизни приходится привыкать, когда из маленькой однокомнатной квартиры переезжаешь в просторный дом, где живешь с пятью мужчинами. Не говоря уже о бесчисленном количестве сотрудников, которые постоянно находятся в распоряжении Джио.

Я заезжаю в гараж и выключаю зажигание. Джио выделил место для моей Audi, хотя она выглядит очень неуместно, когда припаркована между кучкой роскошных спортивных автомобилей. Я решительно воспротивилась, когда Джио попытался подарить мне машину. Уж этот спор я не собиралась проигрывать.

Я вылезаю из кабриолета и иду по коридору, который ведет из гаража в главный дом. Обычно поблизости ошивается несколько мужчин, но сегодня я никого не вижу. Именно тогда я замечаю, насколько здесь устрашающе тихо. Обычно я слышу голоса, доносящиеся из каждого угла дома. Сегодня вечером тишина, если не считать цоканья моих каблуков.

Я останавливаюсь, опираясь на стену, снимаю туфли и засовываю их под мышку. Зайдя на кухню, я вижу небольшую дорожку, состоящую из свечей, по дюжине или больше с каждой стороны, и красивых нежно-голубых цветов, разбросанных посередине. Я делаю несколько шагов ближе и замечаю карточку, указывающую на отправную точку. Поэтому ставлю туфли и сумочку на пол, беру карточку и переворачиваю ее.

Добро пожаловать домой, Элли,

Следуй по пути незабудок. Эти голубые цветы символизируют любовь и память. Незабудки. Я никогда не позволю тебе забыть, как сильно люблю тебя; насколько это вечно.

∞ Д

Я иду по дорожке из свечей и голубых цветов мимо кухни и через заднюю дверь, где она продолжается во двор. Не могу не отметить, что до сих пор не заметила никого из людей Джио. В любой момент вокруг дома всегда находится как минимум несколько человек.

Я ускоряю шаг, когда вижу его. Джио стоит в деревянной беседке, которой, я уверена, там не было, когда я уходила на работу этим утром. Вокруг него разбросано еще больше голубых цветов, они взбираются по столбам и свисают со стропил, а по краям деревянной платформы, в центре которой стоит накрытый стол на двоих, горят свечи.

– О боже мой. Джио, это… невероятно. – Я обвиваю руками его шею, как только он оказывается в пределах досягаемости.

Джио обнимает меня за талию.

– Ты невероятна, Элли, – говорит он.

Мои губы находят его, и я проникаю языком в его рот. Я чувствую вкус виски в его дыхании. И отстраняюсь, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

– Я люблю тебя.

– Я люблю тебя.

– По какому поводу все это? – Спрашиваю я, окидывая взглядом романтическую обстановку.

– Повод в том, что я люблю тебя. Для того, чтобы мы поужинали вместе, Элли, не обязательно должен быть повод.

– Джио, это больше, чем просто ужин. Ты затратил много сил для реализации этого. Выглядит потрясающе, – говорю я, высвобождаясь из его объятий.

– Я приложу все усилия ради тебя. – Джио выдвигает стул. – Проходи, садись.

– Знаешь, если бы я знала, что буду приезжать домой на такие свидания, я бы переехала к тебе еще несколько месяцев назад, – поддразниваю я, садясь на свое место.

– Это только начало нашей вечности, Элли, – говорит Джио.

– Вечность – это очень долго, Джованни.

– Ты для меня – все, Элли. Я это знаю. И ты это знаешь. Зачем отрицать это и ходить вокруг да около? Мы с тобой пойдем до конца. Брак, дети, все остальное.

– Джио, если это твой способ сделать предложение, мне понадобится кольцо, но ответ «да», – говорю я ему.

Джио смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Я пошутила, но теперь, когда думаю об этом, моим ответом действительно было бы "да". Когда я представляю жизнь без Джио, у меня болит сердце. Он нужен мне, я хочу его, и не собираюсь его отпускать.

– О каком кольце идет речь? Сколько карат ты хочешь? Какой огранки? – Джио задает вопрос за вопросом, отчего у меня кружится голова.

– Я пошутила, Джио. Я не жду, что ты действительно сделаешь предложение.

– Элли, мы поженимся. Это не вопрос. Но мне действительно нужно знать, какое кольцо ты хочешь, – говорит он, и я пожимаю плечами.

– Удиви меня. Ты можешь буквально подарить мне кольцо из торгового автомата, и я скажу "да". Я с тобой не из-за денег, Джио. Я с тобой, потому что я зависима от твоего члена и тех оргазмов, которые ты так хорошо умеешь дарить.

– Приятно знать. – Он ухмыляется, а затем протягивает руку, чтобы поднять серебряную крышку с блюда, которое я не заметила… (хотя теперь чувствую запах), и показывает тарелку, до краев наполненную моей любимой пастой. – Я многого не умею готовить, но паста у меня в крови. Я практиковался, пока не вышло идеально. Попробуй. Дай мне знать, если тебе понравится.

– Это ты приготовил? – Спрашиваю я, поднося вилку к губам.

– Нет ничего, чего бы я не сделал или не научился делать ради тебя, Элли.

Я пробую первый кусочек и стону.

– Боже мой! Джио, это так вкусно, – говорю я с набитым ртом. Привлекательно, знаю. Но это действительно вкусно.

– Спасибо за это, блять. Я волновался, что мне придется провести еще пять часов на кухне, чтобы довести рецепт до ума. – Он, кажется, испытывает облегчение, когда поднимает крышку со своей тарелки и тянется за другой вилкой.

– Где все? – Спрашиваю я его.

– Сказал им всем уйти, – говорит Джио. – Я хотел провести ночь наедине с тобой.

– Это… безопасно? Разве тебе не нужно, чтобы все эти сотрудники постоянно были начеку? – Говорю я.

– Ты в безопасности, Элли. Я бы никогда не подверг тебя риску. – Он не поднимает глаз, когда отвечает, что говорит мне о том, что он тщательно подбирает слова. А это значит, что мы, вероятно, не так уж и одиноки, как он хочет, чтобы я думала.

– Я беспокоюсь не о себе, Джио. А беспокоюсь о тебе.

– Не стоит. Я уже большой мальчик. И играю в эту игру уже очень давно.

– Ты когда-нибудь хотел заниматься чем-нибудь другим? – спрашиваю я.

– Нет.

– Просто нет? Даже когда ты был ребенком? Ты не хотел вырасти и стать пожарным или кем-то в этом роде?

– Нет, я всегда знал, что ждет меня в будущем. Зачем хотеть чего-то еще, когда знаешь, что это недостижимо?

– Это… грустно. – Мой взгляд опускается на тарелку, пока я накручиваю пасту на вилку.

– Кем ты хотела быть? Когда была ребенком? – спрашивает он.

– Ммм, это глупо. – Я качаю головой. Я не могу этого сказать.

– Сомневаюсь. Так, кем? – давит он.

– До тринадцати лет я хотела быть только мамой и женой, – говорю я, глядя куда угодно, только не на него.

– Элли, это не глупо. Что изменилось? Почему ты перестала этого хотеть?

– Моя мама всю нашу жизнь работала на двух работах, иногда на трех. Наверное, я достигла того возраста, когда стала замечать, как ей тяжело. Именно тогда я решила, что никогда ни в чем не буду полагаться на мужчину. А будучи мамой-домоседкой, женой, ты полностью зависишь от мужа.

– Это имеет смысл, но не каждый отец – бездельник. Не каждый муж просто возьмет и уйдет, – говорит он.

– У кого-нибудь из нас есть личный опыт, который говорит об обратном? – Моя бровь изгибается.

– Нет, но мы не наши родители. Я не мой отец и уж точно не твой. Я никогда не уйду, Элли. Если ты хочешь стать мамой-домоседкой, то можешь сделать это. Если нет, то не стоит себя заставлять. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Но что бы ты ни выбрала, знай, что тебе никогда не придется полагаться на меня. Все, что у меня есть – твое.

Его слова приятны, трогательны, но я слишком практична. И не могу позволить себе стать зависимой от него. Да и вообще от кого бы то ни было. Как бы легко ни было просто жить беззаботной, роскошной жизнью, которую предлагает Джио, я не могу позволить себе привыкнуть к этому.

– Как дела с Ханной? – Спрашивает Джио.

Я закатываю глаза. Мне очень не нравится дизайнер по интерьеру, которого он нанял, а потом сразу же сбросил на меня, но он прав. Она знает толк в своем деле.

– Хорошо. Надеюсь, к следующей неделе мы сможем окончательно покончить с ней.

– Она тебе действительно не нравится, да?

– Да, – вежливо говорю я.

– Почему?

– Она по уши влюблена в тебя.

Джио наклоняет голову и ухмыляется мне.

– Ты милая, когда ревнуешь, но у тебя нет причин для этого.

– Я не ревную. – Хмуро смотрю я на него.

– Хорошо. – Его улыбка становится шире.

– Я не ревную, – повторяю я.

– Я тебе верю, – говорит он, хотя его игривый тон говорит мне об обратном.

Я игнорирую его и вместо этого решаю сменить тему.

– Знаешь, это очень мило. Мне нравится, что ты сделал это для нас.

– У меня также запланирован десерт. Но для этого нам нужно зайти внутрь.

– Пойдем. – Я кладу вилку на тарелку и встаю.

Джио делает то же самое и подходит ко мне. Он наклоняется, а уже через секунду я оказываюсь у него на плече. Всего несколько его широких шагов, и мы заходим в дом. Я пытаюсь высвободиться, но он шлепает меня рукой по заднице.

– Отпусти меня. – Смеюсь я, и Джио ускоряет шаг. Я вижу, как комнаты проносятся мимо в виде размытых перевернутых картинок. Он преодолевает две ступеньки за раз, а затем все вращается, и я лечу по воздуху, пока не приземляюсь спиной на облако, которое является кроватью Джио. Нашей кроватью. – Я думала, будет десерт?

Джио смотрит на меня сверху вниз, расстегивая рубашку.

– Передо мной самый сладкий, блять, десерт, что я когда-либо ел, Элли. Раздвинь для меня ноги.

– Ну, если ты так вежливо просишь… – Я ухмыляюсь, запускаю руку под платье и спускаю трусики с ног. Я поднимаю ноги и раздвигаю бедра.

– Черт, Элли. – Джио тихо ругается и забирается на кровать, между моих ног. – Я люблю тебя, – говорит он, но не смотрит мне в лицо. Он смотрит на мою киску.

– Меня или мою вагину? – Спрашиваю я его.

Джио поднимает голову и смотрит на меня.

– И то, и другое, – говорит он, а затем скользит языком снизу вверх по моему входу.

– О черт. – Я вцепляюсь пальцами в одеяло, пытаясь не слететь с кровати.

Язык Джио кружит по кругу, его рот смыкается на моем клиторе, и он сосет. Все мое тело горит от удовольствия, в то время как его пальцы впиваются в плоть моих бедер. Он сосет и облизывает меня, словно я действительно его любимый десерт в меню.

– Джио, черт, о боже мой! – Стону я, мои бедра поднимаются вверх и прижимаются к его лицу.

Одну руку он убирает с моего бедра, а затем его пальцы скользят в мой вход, изгибаясь вверх, после чего вынимаются и снова входят. Все это время его язык продолжает кружить вокруг моего клитора. Холодный пот покрывает мою кожу, а глаза зажмуриваются, пока я катаюсь на американских горках ощущений. Мои ноги дрожат, пытаясь сомкнуться вокруг головы Джио, но он не позволяет мне сдвинуться с места даже на самую малость. Одной рукой он прижимает мое правое бедро к матрасу, его предплечье проделывает то же самое с левым. Его пальцы двигаются быстрее. Жестче.

– Черт, Джио, я не могу… – Моя голова вертится из стороны в сторону.

Джио отвечает рычанием. Его зубы скользят по моему клитору, и новое ощущение отправляет меня за край, в бездну, где не существует ничего, кроме удовольствия, которое Джованни Де Беллис снова выжимает из моего тела.

Глава 25



Девять дней. Этого мудака пытали девять гребаных дней, и он не дал нам ни единой полезной информации, которая указала бы, кто, черт возьми, издевается над нами. Большую часть дней я просыпаюсь и слышу смех отца в своей голове. Он издевается надо мной, в каком бы аду ни находился.

За последнюю неделю напали на пять наших предприятий. Начиная от разгрома и заканчивая перестрелками. На данный момент мне пришлось закрыть три ресторана и два бара на ремонт. Гейб занимается уборкой, но это дерьмо требует времени, а Санто занят самолечением от крови, которую он пролил, пытаясь выудить информацию из нашего маленького друга, запертого на пустом складе.

Единственное, что, кажется, сейчас происходит в моей жизни правильно, – это Элли. Вот почему я только что разговаривал по телефону со своим другом-ювелиром, чтобы заказать для нее камень.

– Почему пятьсот тысяч только что перевели в Smith's Jewellery? – Гейб заходит в мой кабинет с озадаченным выражением лица.

– Я кое-что купил, – говорю я ему. Мне следовало догадаться, что у него установлены уведомления обо всем, что связано со счетами.

– Ты что-то купил. У ювелира. За 500 тысяч? Что? – спрашивает он.

– Не твое собачье дело, – ворчу я.

– Ни хрена себе. Нет. Что случилось с парнем, который всего несколько месяцев назад говорил о том, что никогда не женится и не остепенится? – У Гейба отвисает целюсть от шока.

– Он встретил Элли, – невозмутимо заявляю я.

– Блять, Джио, это безумие. Ты только что встретил эту девушку.

– К чему ты клонишь?

– Убедись, что она знает, что если выйдет за тебя замуж, присоединится к этой семье, то не сможет уйти, разве что в гребаном мешке для трупов.

Я моргаю, считая до десяти, чтобы не пырнуть брата ножом для вскрытия писем, который лежит у меня на столе.

– Ладно, я вижу, что ты выглядишь убийственно и все такое, так что я пойду. У меня есть дела, о которых нужно позаботиться. Но сделай одолжение и проверь Санто сегодня, – ворчит Гейб.

Я ничего не говорю. А все еще пытаюсь выкинуть гребаный образ Элли в мешке для трупов из своей чертовой головы.

– Блять, как же здесь воняет, – ворчу я. Джеймс и Дэн прикрывают рты и носы руками, когда мы входим на склад.

– Босс, хотите, чтобы мы подождали снаружи? – спрашивает меня Дэн.

Я смотрю на него.

– Идите. Я ненадолго. – Киваю я. Затем отступаю и наблюдаю за Санто.

Мой брат сидит на стуле лицом к парню, который определенно знавал лучшие дни. Кем бы, блять, ни был этот мудак, в данный момент он раздет догола, его лодыжки привязаны к ножкам другого стула, а руки – за спинкой. Его лицо опухло. Все его тело покрыто синяками, а также красными пятнами, как свежей, так и засохшей крови. Как я уже сказал, он знавал лучшие времена. Удивительно, что он до сих пор не раскололся и не выдал Санто нужную ему информацию.

Если, конечно, этот ублюдок ни черта не знает.

Я делаю шаг вперед и захожу ему за спину, не сводя глаз со своего брата. Как я уже сказал, прошло девять дней. Значит, если бы этот парень собирался заговорить, он бы уже это сделал. Достав пистолет из кобуры на груди, я направляю его ему в затылок и нажимаю на курок. Кровь и мозговое вещество заливают все вокруг в радиусе брызг. Я опускаю взгляд на себя и тут же жалею о своем сегодняшнем выборе наряда. Теперь мне придется сжечь эту одежду, а мне чертовски нравился этот костюм.

Санто не двигается, не вздрагивает. Он просто сидит и смотрит. Только смотрит не на меня, а сквозь меня. Тот, на кого или что он смотрит, находится в его собственной голове.

Я обхожу стул и опрокидываю его вместе с обмякшим телом на землю. Затем становлюсь на колени перед братом и обхватываю его лицо в ладонями.

– Санто, пора возвращаться домой, – говорю я ему.

Он медленно моргает, словно выходя из оцепенения. Его глаза озираются по сторонам и кажутся растерянными.

– Джио? – спрашивает он. – Что случилось?

Блять, он был настолько выбит из колеи, что даже не знал, что я здесь.

– Ты закончил. Пойдем. – Я встаю и делаю шаг назад.

Санто следует моему примеру. Он ничего не говорит, поворачивается и идет к двери. Я провожу рукой по лицу.

Что мне делать, блять?

Хотел бы я воскресить отца из мертвых только для того, чтобы снова убить его, только на этот раз я бы сделал это медленно и мучительно.

Я запрыгиваю на заднее сиденье машины, рядом с Санто. Вся поездка домой проходит в молчании. Когда мы подъезжаем к дому, я следую за братом в его спальню и закрываю дверь.

– Я в растерянности, Санто. И не знаю, как тебе помочь.

Он поворачивается, стягивая рубашку через голову.

– Ты не можешь мне помочь, Джио. Это не то, что ты можешь исправить.

– Я не пытаюсь это исправить. Я пытаюсь, блять, вернуть своего брата.

Он игнорирует меня и идет в свою ванную.

– Присмотрись хорошенько. Потому что это, – говорит он, переступая порог ванной и указывая на себя. – Это именно то, во что ты превратишься, когда у тебя заберут Элли. Это произойдет. Марсель прав. Мы прокляты.

– Нет никакого гребаного проклятия. В том, что случилось, виноват старик. Единственное, за что нас прокляли, так это за то, что наш отец был гребаным ублюдком, – кричу я.

Почему мои братья так настойчиво вбивают мне в голову образы безжизненной Элли? Это, блять, сводит меня с ума.

– Продолжай говорить себе это. Но когда это случится, не говори, что я тебя не предупреждал. – Санто захлопывает дверь ванной.

Я опускаю голову, проходя в свою спальню, и останавливаюсь, когда вижу Элли, сидящую на краю кровати: ее тело сгорблено, пока она застегивает ремешки на туфлях вокруг лодыжек. Она поднимает на меня глаза.

Ее глаза расширяются, а изо рта вырывается громкий вздох.

– Что случилось? Ты в порядке? – Она вскакивает на ноги, отбрасывает вторую туфлю и ковыляет ко мне. Ее руки тянутся вверх, как будто хотят коснуться моего лица. Я хватаю ее за запястья, чтобы остановить.

– Я не ожидал, что ты будешь дома, – говорю я. – Прости. – Я отпускаю ее руки, иду в ванную и начинаю стаскивать с себя костюм. Взглянув в зеркало, я тихо ругаюсь, понимая, свидетелем чего только что стала Элли. Я весь забрызган кровью. Я думал, что хорошо отмыл лицо в машине. Но это не так.

– Прости? Это все? Что, черт возьми, произошло, Джио? – говорит она, заходя в ванную. Ее глаза осматривают мой теперь уже обнаженный торс.

– Я в порядке. Это не моя кровь, – говорю я ей.

– Ну, я это вижу. – Она скрещивает руки на груди, после чего добавляет: – Сейчас.

– Прости… Просто дай мне принять душ. Я никогда не хотел, чтобы ты видела меня таким, – говорю я ей. Я снимаю туфли и носки, сбрасываю штаны и протягиваю руку в кабинку, чтобы включить горячую воду.

Я вхожу внутрь, повернувшись спиной к Элли. Я не хочу видеть разочарование, страх, шок, что бы она ни чувствовала прямо сейчас. Не хочу этого видеть. Я слышу, как она с чем-то возится, а затем чувствую ее руки позади себя. Ее руки обвиваются вокруг моей груди, а губы прижимаются к центру моей спины.

– Джио, – шепчет она.

Я поворачиваюсь к ней лицом, обнимаю ее и прижимаю к себе.

– Прости, – повторяю я снова.

– Я люблю тебя, – говорит Элли, после чего ее глаза встречаются с моими. – Я люблю тебя всего. Мне не нужно, чтобы ты скрывал от меня часть себя, Джио. Я знаю, кто ты, и люблю тебя.

У меня замирает сердце. Я слышал, как она произносила эти слова раньше. И знаю, что она говорит искренне, но слышать их сейчас..? После того, как она наконец увидела, какой я монстр на самом деле? Это больше, чем я, блять, заслуживаю.

– Как мне так чертовски повезло найти тебя? – Спрашиваю я ее, скользя тыльной стороной пальцев по ее лицу.

– Ммм, ты сжег дом своей семьи, и тебе нужно было купить новый. – Улыбается она.

– Это стоило каждого гребаного цента. – Мои губы прикасаются к ее губам. Я наклоняюсь и обхватываю ее задницу. Элли обхватывает ногами мою талию, и я прижимаю ее к кафельной стене. Мой рот движется вниз по ее шее, вдоль ключицы. – Ты нужна мне, – говорю я ей.

– Я рядом.

Сместив ее вес, я провожу пальцами по ее киске, вводя два из них внутрь. Она мокрая, готовая для меня. Я больше не могу ждать. Я убираю пальцы и прижимаю свой член к ее входу. Затем вхожу в нее. Одним сильным толчком. Но останавливаюсь, когда вхожу до упора. Элли приоткрывает рот, чтобы выдохнуть, и я снова завладеваю им. Провожу языком по ее губам.

Наши языки соревнуются за доминирование… конечно, это битва, которую я не проиграю. Я отвожу бедра назад и снова толкаюсь вперед. Прервав поцелуй, я смотрю ей в глаза.

– Ты моя, Элли. Я никому и ничему не позволю забрать тебя у меня, – говорю я ей, продолжая трахать.

– Я твоя. Навсегда, – говорит она.

Мой член дергается. А яйца напрягаются. Это не продлится долго. Я протягиваю руку между нашими телами. Мои пальцы находят ее клитор, надавливают, после чего я медленно массирую его.

– Кончай за мной. Сожми мой член. Возьми его весь. Он весь твой, – говорю я ей, увеличивая скорость своих толчков.

– Черт. Да. О черт. Джио! – Крики Элли эхом отражаются от кафельных стен ванной, когда ее настигает оргазм.

Ее киска так крепко сжимается вокруг моего члена, что я не могу не последовать за ней. Я вхожу в нее еще раз, два, три. Наполняя ее влагалище своим семенем. Наши груди вздымаются, когда мы оба пытаемся отдышаться. Я опускаюсь на пол, и Элли все еще обнимает меня. Я еще не готов отпустить ее.

Я обхватываю ее лицо руками.

– Спасибо, – говорю я ей.

– За что? – спрашивает она.

– За то, что любишь меня.

– У меня точно не было выбора в этом вопросе. Это произошло, и мы не можем ничего изменить. Так что ты вроде как застрял со мной. Но не за что. – Она улыбается, и, клянусь, меня охватывает странное чувство умиротворения. Это происходит каждый гребаный раз, когда я вижу эту улыбку.