Текст книги "Один пропал: Скоро станет больше (ЛП)"

Автор книги: Кайли Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 31

Остин последовал за мной на заднее крыльцо, где я воспользовалась своим ключом, чтобы отпереть дверь миссис Полсон.

– У меня такое чувство, что я снова в школе, – признался Остин, следуя за мной в темную кухню.

– Ха, – ответила я, включая свет. – Это не про меня. Я обычный ночной гость. – Я уронила сандалии, которые несла, на пол, а все остальное сложила на ближайшей к двери стойке.

Вошел Ноа, положил на стол книгу Куэйдов, а затем направился к кофейнику.

– Рождественские боксеры со Снупи? – усмехнувшись, спросил Остин у Ноа.

Ноа посмотрел вниз на свои трусы, затем указал на меня.

– Это она виновата.

Я взяла кофейник и наполнила его водой, пока Ноа засыпал зерна. Я оглянулась на Остина, ухмыляясь.

– В прошлом году в «Уолмарте» проходила распродажа праздничных боксеров. Я купила все модели нужного Ноа размера и приберегла их для его дня рождения.

На лице Остина появилось озадаченное выражение.

– Зачем?

– Потому что она такая странная, – отозвался Ноа, толкнув меня бедром, чтобы я подвинулась, и он смог добраться до чашек. – Куплено на распродаже, плюс забавно, плюс практично, – загибал Ноа пальцы. – Три составляющие хорошего подарка для Давины. А я? Хожу по магазинам в последний день и хватаю первое, что вижу.

Миссис Полсон вошла в кухню, бросила Ноа футболку, а затем коснулась моего лица ладонями.

– Дорогая, ты в порядке?

– Все хорошо. Клянусь. Извините, что разбудила вас так рано.

– Пфф. – Она пренебрежительно махнула рукой, а затем обратила свое внимание на Остина. – Остин Вандерсон, пожалуйста, объясни, почему ты приводишь мою крестницу домой в пижаме в пять утра?

– Э-э-э, – замялся Остин. – Ну, видите ли, я собирался на работу, когда...

Мы все дружно захохотали.

– Расслабься. Она просто издевается над тобой, – проговорила я, хватая свою сменную одежду. Потом оглянулась на миссис Полсон. – Мне нужно помыться и одеться. У меня грязные ноги. Могу я воспользоваться вашей ванной?

Мы все посмотрели вниз на мои ноги.

– Что за... – всплеснула руками миссис Полсон. – Да, да, конечно. – Она сделала шаг назад, чтобы я могла пройти мимо нее в узкой кухне.

Я поспешила скрыться ванной комнате. Включила кран, взяла мочалку и села на край, пока оттирала ноги. Затем переоделась и, пройдя через весь дом, бросила пижаму в комнату Ноа. В его спальне царил такой беспорядок, что я сомневалась, что он вообще заметит мою одежду. Когда я снова вошла на кухню, Остин заканчивал рассказ о том, как нашел меня на дороге.

– Ты никогда раньше не ходила во сне, – недоумевала миссис Полсон. – Зачем начинать сейчас?

– Не уверена, что ходила во сне, – призналась я, когда подошла наполнить чашки кофе.

– В каком смысле? – спросил Ноа.

Я оглянулась на них, мой взгляд остановился на Остине, а затем снова вернулся к чашкам.

– Я никому не скажу, – заявил Остин, прочитав мои мысли. – Единственная причина, по которой я рассказал о сегодняшней ночи, это уверенность в том, что они тебе как семья.

Я поставила две чашки кофе на стол.

Глаза Ноа сузились – выражение лица стало серьезным.

– Что случилось?

Я взяла две другие чашки, прежде чем сесть рядом с миссис Полсон.

– Не уверена, что могу объяснить.

– Попробуй, – предложил Ноа.

Я задумалась на мгновение, пытаясь выразить случившееся нужными словами.

– Вы знаете, что я не могу пройти мимо раковины, не остановившись, чтобы помыть грязную посуду?

Миссис Полсон хихикнула.

– Да, думаю, мы это поняли.

– Вот примерно так и было. Как импульс, который я не могла контролировать.

– Но ты спала... – заметил Остин.

– Когда ты... – Я остановила себя, прежде чем признаться, что Остин дал мне пощечину. Не думала, что эта информация будет воспринята хорошо. – Когда ты меня разбудил, я слышала в своей голове что-то вроде мантры, как иногда бывает, когда вижу грязную посуду. Только вместо мысли, что мытье этих чашек займет всего минуту, пришло другое: «Мне нужно доставить «Леджер».

Ноа взял в руки книгу Куэйдов.

– Эту штуку? Зачем? Что это вообще?

Я взяла у него «Леджер».

– По словам Бернадетт, это что-то вроде семейной библии экстрасенсов. Но я еще даже не заглядывала в нее. И сейчас совсем не уверена, что хочу.

– Бернадетт, – тяжело вздохнула миссис Полсон. – Ох, уж эта женщина, честное слово. – Она посмотрела на Остина. – А Давина, случайно, не оказалась рядом с домом Бернадетт? Близко к озеру Найтшейд?

– Да, – ответил Остин. – Но владения Бернадетт находятся на другой стороне канала, за моим домом. Если Давина направлялась туда, ей пришлось бы переплыть канал, а потом идти через болота, чтобы добраться до дома Бернадетт.

Ноа встал и подошел к буфету. Покопавшись в ящике, он достал карту. Мы помогли ему разложить ее на столе.

Остин показал пальцем.

– Вот тут я ее нашел. Давина шла к моему дому, который находится здесь внизу. А этот канал отделяет мою собственность от собственности Бернадетт.

– Где находится дом Бернадетт на участке? – спросил Ноа.

– Я не уверен, – отозвался Остин, сверкнув своей улыбкой с ямочкой на щеке. – Я никогда не решался зайти и сказать «привет».

– Умный человек, – одобрительно проговорила миссис Полсон.

Я рассмеялась, наклонившись над картой, чтобы найти дорогу. Следуя по ней пальцем, я остановилась в конце частной дорожки.

– Здесь.

Ноа присвистнул.

– Она владеет всем путем оттуда до канала?

– Нет, – покачал головой Остин. – Бернадетт владеет всей территорией от угла улиц Цикад и Пайпер до канала – и ее участок почти идеальный квадрат, то есть ей принадлежит еще столько же земли по обе стороны от дома.

– Она сказала сегодня, что это около девяноста акров, – уточнила я, ориентируясь на карту, чтобы получить представление о размерах участка. – Но откуда ты знаешь?

– Карты участков. Я архитектор, помнишь? – Остин взмахнул бровями. – Я хотел посмотреть, кто будут моими соседями, прежде чем купить землю. И бонус, Бернадетт – лучший сосед, потому что она никогда не появляется на канале, насколько я могу судить.

– Хм. Это меня не удивляет, но зная Бернадетт... – Я хихикнула, посмотрев на Остина.

– Что? – не понял Остин.

– Бернадетт любит прятать камеры на деревьях. И не те, которые используют охотники для получения снимков, а настоящие камеры наружного наблюдения, подключенные к ее компьютеру. Возможно, у нее есть камера, направленная через канал на твой дом. – Я наклонила голову, продолжая ухмыляться. – Как часто ты переодеваешься, не закрывая жалюзи?

Миссис Полсон и Ноа засмеялись.

Щеки Остина покраснели, он не находил мысль, что Бернадетт увидит его голым, такой же забавной, как и все остальные.

Я встала и переместилась между Остином и Ноа, наклонившись над картой, чтобы большим пальцем измерить расстояние до моего дома. Почти пять миль.

– Неудивительно, что у меня болят ноги.

– Насчет этого. – Ноа потянулся и взял свою аптечку. – Садись. И давай этих негодников, – велел он, постукивая себя по бедру.

Я вернулась на свой стул, выдвинув его так, чтобы мои короткие ноги доставали до колен Ноа. Осмотрев небольшие порезы, он достал антисептик.

– Я удивилась, увидев тебя в шортах и майке, – кивнула миссис Полсон, указывая на синяки на моих руках.

– Какое теперь это имеет значение? – передернула я плечами. – Все мои пятничные клиенты либо отменили, либо перенесли встречу, и все уже и так обо мне сплетничают. Что им еще один повод для слухов? К тому же, если у меня выдался свободный день, я могу понежиться на солнышке.

– Откуда взялся этот синяк? – спросил Ноа, повернув мою ногу, чтобы осмотреть икру.

– Это моя вина, – смущенно признался Остин. – Я вроде как сбил Давину своей машиной.

– Сегодня вечером? – недоуменно спросил Ноа. – Синяк не мог потемнеть так быстро. А он уже черно-фиолетовый.

– Во вторник вечером, – объяснила я, опуская ноги. – Он не виноват. Я выбежала на дорогу.

Миссис Полсон покачала головой с закрытыми глазами.

– Клянусь, дети, вы доконаете меня.

Мы с Ноа ухмыльнулись.

– Я все еще не понимаю, – нахмурился Остин. – Зачем тебе идти во сне к дому Бернадетт, чтобы вернуть книгу?

– Я не уверена, что у меня был выбор. – Я встала и пошла на кухню, открыв холодильник. – Вчера, когда я гостила у Бернадетт, она проделала со мной экстрасенсорный трюк.

Я достала яйца, масло и сыр, потом передумала и положила сыр обратно. Сегодня день гренок. Я взяла молоко, хлеб и корицу.

Ноа, прочитав мои мысли, достал из кладовки большую сковороду.

– Что за трюк? – спросил он, включая плиту.

– Она смогла послать образ в мою голову. Что-то вроде ментального толчка. Вот так я в итоге приготовила для нее спагетти. Она показала мне, как я их делаю.

– Не может быть, – рассмеялся Остин. – Этого не может быть по определению.

Ноа косо на меня посмотрел.

– Я тоже не куплюсь. Звучит слишком неправдоподобно.

– По словам Бернадетт, это действует только на других экстрасенсов. Что-то о возможности посылать и получать образы благодаря нашим способностям.

– Ментальная телепатия? – спросила миссис Полсон.

– Думаю, да, но вчера это было лишь мерцание. Если Бернадетт сделала также, использовала ту же схему, то я удивлена, что образ застрял в моей голове так надолго.

– Я все еще не верю в это, – заявил Ноа, прислонившись к стойке. – Разве ученые не доказали, что ничего подобного не существует?

– Конечно. Согласно всем официальным исследованиям, которые я читала, ничего из этого нельзя доказать. Но тот факт, что они не смогли это подтвердить, тоже имеет смысл, если подумать.

– Как это? – спросил Остин.

– Ну, в Дейбрик-Фоллс есть два известных экстрасенса...

– Ты и Бернадетт, – уточнила миссис Полсон.

– Верно. Но как вы думаете, кто-нибудь из нас стал бы подвергать себя экстрасенсорному тестированию?

– Нет, – со смехом ответил Ноа. – Но посмотреть на это было бы очень весело.

– Может быть. Но теперь давайте представим, что мы согласились пройти тест. Сколько жителей Дейбрик-Фоллс подумают, что это афера или мошенничество, несмотря на результаты?

– Я понимаю тебя, дорогая, – кивнула миссис Полсон. – Даже если на каком-то уровне вы сможете доказать свои способности, большинство будет настаивать на том, что они не соответствуют действительности.

– Именно. Точно так же, как никто из вас не верит, что Бернадетт могла мысленно послать мне приказ. – Я подняла руки, останавливая возражения, – что я полностью понимаю. Я бы не поверила Бернадетт, если бы она просто мне сказала. Я правда понимаю. Мы запрограммированы не верить.

– Итак, за всем этим может стоять Бернадетт. Каков тогда план? – спросил Ноа.

– Завтрак, – ответила я, доставая вилку, чтобы взбить яйца и молоко. – Потом я собираюсь поехать к Бернадетт и высказать ей все, что думаю.

Раздался звонок в дверь. Мы все повернули головы в сторону входа.

– Кто вообще может пожаловать в такую рань? – воскликнула миссис Полсон.

Ноа направился к двери. Через минуту он вернулся, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

За Ноа в комнату вошла Бернадетт. Верхнюю часть ее тела прикрывала ветровка, но ниже была только шелковистая розовая ночная рубашка и атласные тапочки. С хмурым выражением лица Бернадетт подошла и постучала костяшками пальцев по моему лбу.

– Глупое дитя. Ты оставила двери открытыми!

Резко вдохнув, я закрыла глаза и стала искать двери в своем сознании. Найдя, я их захлопнула.

– Запри на замок! – приказала Бернадетт.

Я накинула серебряный замок. Облако черноты прокатилось по другой стороне стекла. Стекло задребезжало, когда чернота с грохотом ударилась о него.

Открыв глаза, я смотрела на Бернадетт, пока она не повернулась и не направилась к входной двери.

– Приходи ко мне позже. Тебе нужно почиститься.

– Ты здесь не из-за «Леджера»? – спросила я, подходя ближе к столу, чтобы видеть переднюю комнату.

Бернадетт остановилась, оглянувшись через плечо.

– Нет. А что?

– Остин нашел меня возле твоего дома, на другой стороне канала. Я шла во сне, неся с собой «Леджер». – Подняв книгу, показала ее Бернадетт. – Я должна была ее доставить.

– Что значит «доставить»? – спросила Бернадетт, сузив глаза.

Я пожала плечами.

– Не знаю. Я спала.

– Когда ты открыла эту дверь? – спросила Бернадетт, указывая на свой висок.

– Я не уверена. Наверное, заснула, пока тренировалась.

Бернадетт зашагала взад-вперед в пределах двухфутового пространства, запустив руки в волосы. Она повернулась, тыча в меня пальцем с криком:

– Ты идиотка!

– Бернадетт Куэйд, – строго сказала миссис Полсон. – Ты будешь следить за своим языком в моем доме.

Бернадетт повернула свой кривой указательный палец в сторону миссис Полсон, готовясь бросить один из своих неприятных комментариев, но я встала между ними.

– Уходи, – сказала ей. – Я зайду к тебе позже.

Бернадетт бросила на меня злобный взгляд, но я ничего не сказала. Пробормотав «хмф», она повернулась обратно к входной двери. Оглянувшись через плечо, добавила:

– Не медли. Нам нужно работать. – И захлопнула за собой дверь.

Я вернулась на кухню, бормоча про себя:

– Злая ведьма с озера Найтшейд.

Глава 32

Следующие два часа прошли спокойно. После завтрака Остин отправился на работу, затем Ноа сделал то же самое. Миссис Полсон приняла душ и оделась, после чего вернулась за свой стол раскладывать пасьянсы. Где-то в семь я уже была готова уходить, но сначала пришлось сбегать к себе домой, чтобы занести завтрак Фрэнсису.

Войдя через дверь на кухню, я улыбнулась, услышав, как течет вода на другой стороне дома. Фрэнсис принимал душ.

Я налила апельсиновый сок и отнесла чашку вместе с тарелкой французских тостов в гостиную, поставив рядом с его креслом. Быстро написала записку, сообщив, что обед в холодильнике, и выскользнула из дома.

На крыльце подхватила свою сумочку, ключи, папку с документами из маминого секретного шкафчика и «Леджер», и пошла вокруг дома к подъездной дорожке.

Не успела я выехать на улицу, как Оливия объехала мою машину и припарковалась перед домом миссис Полсон. Я остановилась перед ней, чтобы переговорить, оставив машину заведенной.

Оливия выскочила из своего кабриолета, подпрыгивая от энергии. На ней были кремового цвета льняные брюки с подходящими туфлями и сливового цвета блузка без рукавов. Я опустила взгляд на свой собственный наряд – сандалии, джинсовые шорты и хлопковая майка. Мне давно пора обновить гардероб. Но не сегодня.

Я оглянулась на Оливию.

– Какого черта ты встала в такую рань? Сейчас только четверть восьмого.

– Я на ногах с шести. Представляешь? – Она махнула рукой на свою машину. – Привезла вещи Тауни. Не хочешь снова все осмотреть? Я подумала, что мы могли бы попытаться еще раз. Если только у тебя нет другой зацепки, которую мы должны проверить?

– Разве ты не должна помогать Эдит и Нейде готовиться к сбору средств?

Оливия нахмурилась.

– Мне нельзя. После прошлогоднего инцидента Нейда сказала, что будет проще, если я не буду помогать.

– Ну, ты не можешь ее винить. Ты затопила кухню.

– Да, но совсем немного.

– Три тысячи долларов ущерба, помнишь?

– Пфф, – закатила глаза Оливия. – Итак, куда мы направляемся? Что будем делать?

– Я собиралась съездить к Бернадетт.

– К Бернадетт? – Оливия начала подпрыгивать на носочках. – Можно мне с тобой? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста?

– Ты хочешь провести время с Бернадетт?

– Нет, не совсем. Но я всегда хотела увидеть ее дом. Говорят, это идеальное место для съемок фильма ужасов.

Я бросила взгляд на кабриолет Оливии.

– Где мальчики?

– Сегодня за ними присматривает Брейдон. Повезет их на озеро.

– Но сегодня рабочий день.

Оливия быстро посмотрела на меня, но потом отвела глаза.

Я вздохнула.

– Только не говори, что он теряет клиентов из-за меня. Брейдон этого не заслуживает.

– Как и ты, – заявила Оливия, положив руки мне на плечи и ухмыляясь. – Кроме того, это его выбор. После того как он вчера выгнал мистера Ричардсона из своего кабинета за то, что тот говорил ужасные вещи о тебе, Брейдон повесил табличку на входную дверь. – Улыбка Оливии стала шире.

– Даже не знаю, хочу ли я знать, что на ней написано.

Оливия подпрыгнула еще немного.

– «Поддерживаю Давину Рейвен. Ненавистникам просьба не беспокоить». – Оливия хихикнула. – Я люблю своего мужа. Он самый лучший.

– Оливия, это может навредить его адвокатской конторе. Ему ведь нравится работать в маленьком городке.

– Но тебя он любит больше. Ну что, мы готовы? Я поведу или мы поедем отдельно?

Я развернулась и зашагала обратно к своей машине.

– Если хочешь поехать к Бернадетт, давай, я не против. Но нам обеим стоит сесть за руль на случай, если она не пустит тебя внутрь.

Я услышала за спиной радостный визг Оливии. Мне даже не пришлось лишний раз оборачиваться, чтобы понять, что моя подруга снова скачет.

Как только я объехала ее голубой кабриолет с опущенным верхом, Оливия вырулила прямо за мной.

***

День еще не вошел в полную силу, поэтому поездка к Бернадетт оказалась не такой уж плохой. Обычно так рано утром я мысленно планировала свой день, но поскольку в расписании не значилось ничего связанного с работой, чувствовала себя немного не в своей тарелке.

Я старалась посмотреть на это с другой стороны, тем более что сегодня выдался столь необходимый мне выходной. Но мой мозг продолжал беспокоиться о том, как я буду платить по счетам, если не верну клиентов. Возможно, даже придется искать работу в городе, но это не самый хороший вариант, пока Фрэнсис не переедет в больницу.

Свернув на Цикад-лейн, я посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, что Оливия не отстала. Да, она держалась позади. На самом деле, прижалась прямо к моему бамперу, пока не прозевала первую большую выбоину. Я отчетливо слышала, как ее машина заскрежетала днищем, выскочив из ямы. Оливия отстала, после чего начала повторять мои маневры, объезжая колеи.

Ворота в конце дороги оказались открыты, поэтому я проехала последний поворот. «Нова» Бернадетт стояла перед домом. Я припарковалась рядом с ней. Оливия остановилась около моей «Хонды». Широко раскрытыми глазами она осматривала участок.

Когда я выбралась из машины, Бернадетт вышла с дробовиком на крыльцо, направив ствол на Оливию.

– Лучше бы это ружьё не было заряжено, – как ни в чем не бывало проговорила я Бернадетт, обходя машину Оливии с пассажирской стороны. Бросив «Леджер Куэйдов» в коробку с вещами Тауни, я понесла ее вверх по лестнице.

Бернадетт посмотрела на меня, но кивнула в сторону Оливии.

– Что она здесь делает?

– Я ее пригласила. Смирись. Она член семьи.

– Ничего подобного.

Балансируя с коробкой на бедре, свободной рукой я опустила ствол дробовика.

– Пожалуйста, Бернадетт. У меня нет сил спорить. Оливия и я – одно целое. Может, она и не твоя семья, но моя точно. Даже больше, чем ты.

Не глядя, я поняла, что Оливия стоит прямо за мной. Не из-за каких-то экстрасенсорных способностей, а по уникальному стуку ее туфель, когда она шла быстрыми короткими шагами, и по запаху лосьона с маслом какао, которым подруга пользовалась с тех пор, как мы были подростками.

Бернадетт нахмурилась, но отступила назад, чтобы пропустить нас. Я вошла в дом с фальшивой стороны, и направилась к потайной панели в комнате.

– Расскажешь хоть одной душе, девочка, и я съем твои легкие на ужин, – пригрозила Бернадетт Оливии.

– Что ж, весьма занятная мысль, – промурлыкала Оливия, следуя за мной в другую часть дома. – Святые угодники, – пробормотала Оливия у меня за спиной. – Просто потрясающе.

– Закрой свой рот, девочка, – бросила Бернадетт Оливии. Пройдя мимо нас, она направилась в главную комнату. – Не вежливо так глазеть.

– Разве не в этом суть? – весело спросила Оливия. – Я имею в виду, зачем прятать что-то такое невероятное, если не хочешь, чтобы люди удивленно таращились.

– В этом есть смысл, – согласилась я, переходя в дальний конец комнаты и ставя коробку на стол. Я достала «Леджер» и положила его с краю. – А насчет того, что я привела сюда Оливию, неужели думаешь, что после твоей смерти я буду держать это место в секрете от нее?

– Мальчикам здесь понравится, – восхищенно прошептала Оливия, глядя в окно на болота. – Черт, я могла бы даже сюда переехать. Классное место.

– В этом доме разрешено находиться только членам семьи, – огрызнулась Бернадетт.

– Оливия – семья. Она была рядом со мной, в отличие от тебя. Или ты забыла, что бросила меня после смерти мамы?

Бернадетт повернулась ко мне спиной, но я поняла, что она снова нервничает. Покручивая кольцо на руке, она прохаживалась по другой стороне комнаты.

– Не бери в голову, – посоветовала я ей, садясь за стол. – Миссис Полсон и мать Оливии помогали мне расти. Они сделали все возможное, чтобы помочь и с Фрэнсисом.

Бернадетт резко повернулась ко мне, сузив глаза.

– Вчера ты упомянула своего отца. Что ты имела в виду?

– Э-э, Фрэнсис, – приподняв бровь, пояснила я. – Ну, знаешь, парня, за которого мама вышла замуж и родила от него двоих детей?

– Да, да, – огрызнулась Бернадетт. – Я знаю, кто такой Фрэнсис. Но ты сказала, что они помогали с ним. А на днях твоя вредная подруга, – она указала на Оливию, – сказала, что ты заботишься о своем отце, даже если он причиняет тебе боль. О чем она говорила?

– О, боже, – засмеялась Оливия. – Она не знает?

– Сюрприз, сюрприз, – ответила я, глядя на Оливию. – Бернадетт никогда не переживала обо мне настолько, чтобы знать.

Я отвернулась от Бернадетт, перелистывая страницы «Леджера». На первых нескольких листах я нашла семейное древо. И хотя мне хотелось его изучить, я решила вернуться к нему позже. Я перевернула еще одну страницу.

Внезапно передо мной появилась рука Бернадетт, захлопывающая книгу.

– Дитя, не игнорируй меня. Объясни ситуацию со своим отцом.

Я вздрогнула, не слыша, как она пересекла комнату. Я подняла голову и увидела гнев в ее глазах.

Туфли Оливии зацокали по деревянному полу, когда она направилась к нам.

– Фрэнсис потерял рассудок примерно через две недели после смерти мамы Давины. У него случился какой-то срыв. С тех пор он превратился в безумного шляпника.

– Что с ним не так? – спросила Бернадетт.

– Никто не знает, – ответила я, снова открывая книгу. – У врачей есть теории, но они только предполагают.

– Мне нужно его увидеть, – заявила Бернадетт, снова начиная вышагивать.

– Не получится. – Я встала и повернулась к ней, приподняв майку, чтобы показать синяк на животе. – Вот на что он способен. – Опустив край, я потянула горловину майки вниз, чтобы она увидела синяк под ключицей. – И это. – Затем вытянула одну руку в сторону, чтобы показать поблекшие синяки, затем другую. – И это тоже его рук дело. Он опасен.

– А это? – спросила Бернадетт, указывая на потемневший синяк на моей икре.

– Не-а, – усмехнулась я, глядя на синяк, – это не Фрэнсис. Меня сбила машина во вторник вечером.

– Как экстрасенс может попасть под машину? – фыркнула Бернадетт.

– Поскольку никто не учил меня быть экстрасенсом, это оказалось чертовски просто. Я выбежала на дорогу, машина затормозила, бампер встретился с ногой.

Бернадетт обошла стол и села на одну из длинных скамеек.

– С какой стати ты выбежала на дорогу?

– Я убиралась в церкви, когда кто-то отключил электричество. Кто бы это ни был, он играл со мной, пытаясь и преуспевая в запугивании. Когда я оказалась на улице, то была в панике и ничего не соображала. Я бросилась на дорогу, не глядя.

– Кто был внутри церкви? – спросила Бернадетт, утратив свой гнев.

– Не знаю, но если бы мне пришлось гадать... – Я позволила словам повиснуть в воздухе.

– Это был он? В церкви?

– Думаю, да. Но я могу ошибаться.

– Ты что-то почувствовала? Поняла, что это он?

– Я слишком испугалась, чтобы что-то почувствовать. Но он посмеивался. По крайней мере, только так я могу описать его, точнее его смех. Злобный смех. Зловещий.

– Ты слышала этот смех раньше? – быстро спросила Бернадетт.

– Да. Когда видела Райну. В клетке.

Бернадетт снова встала, и задумалась.

– Мне не нравится, что он играл с тобой. Это плохой знак. Я держала дистанцию, чтобы он сосредоточился на мне. Но что-то изменилось.

– Он забрал Тауни, – сообщила Оливия. – И каким-то образом, еще до того, как Давина призналась в этом, знал, что у нее было видение о Тауни.

Бернадетт слышала Оливию, но делала вид, что ее не существует, так как говорила только со мной.

– Но ты не знала эту девочку? До того как ее похитили?

– Нет, – ответила я. – Я знала о семье, но, насколько мне известно, никогда не разговаривала с Тауни.

– Любопытно. Расскажи мне об этом видении.

Оливия уловила мое огорчение и села на скамейку напротив Бернадетт. Она рассказала о моих видениях, посвящая Бернадетт в то, что я видела. Когда она добралась до конца пересказа, то сделала паузу.

– Подожди... – Оливия повернулась ко мне лицом. На ее лбу появились морщины от беспокойства. – Ты ведь никогда его не видела? Ты видела Тауни, но не его.

Я вспомнила все видения и кивнула.

– Иногда я видела его руку, но он всегда был в перчатках. То же самое с видениями о Райне. Я могла видеть ее, но не его.

Оливия посмотрела на Бернадетт, которая перестала вышагивать.

– Я права? – спросила Оливия.

Впервые в жизни я увидела страх, написанный на лице Бернадетт.

– Думаю, да, – ответила Бернадетт, быстро пройдя к угловой лестнице. Не сказав больше ни слова, она исчезла наверху.

– Что я упускаю? – спросила Оливию.

Оливия протянула руку и взяла меня за плечо.

– У тебя не было видений Райны или Тауни. Ты видела то, что видел он, то, что он делал. Ты видела его глазами.

Я задохнулась, когда снова воспроизвела картинки в своей голове. Оливия права. Это его глазами я видела девушек. Я видела только то, что он хотел показать.

– Меня сейчас стошнит.

– Нет, нет, нет.., – заявила Оливия, усаживая меня в крайнее кресло, и заставляя положить голову между коленями. – Вдыхай медленно. Расслабься. – Она поглаживала мою спину круговыми движениями. – Мы разберемся с этим. Все будет хорошо.

– Как ты можешь так говорить? – спросила я между тяжелыми вдохами. – Он играет со мной.

– Все гораздо хуже, – заявила Бернадетт, вновь появившись на первом этаже.

Я подняла голову, и увидела, что она несет банки на кухню. Оливия снова опустила мою голову. Я еще раз медленно вздохнула, пытаясь успокоиться.

– У него с тобой связь, – буркнула Бернадетт, когда на кухне раздался грохот. – Когда произошло первое видение?

– Впервые я начала видеть Райну в клетке в своих снах. Вскоре после того, как она исчезла.

– Твоя мать знала? – уточнила Бернадетт.

– Наверняка. Я просыпалась с криком, но она никогда не спрашивала меня о снах.

– И тебе было всего двенадцать? Когда у тебя появились эти сны?

– Да, – ответила за меня Оливия, продолжая растирать мне спину. – Они прекратились на некоторое время. Потом возобновились как видения, когда ей было четырнадцать.

– Понятно, – только и сказала Бернадетт, продолжая грохотать на кухне. – Дитя, когда ты была в церкви, и слышала его смех, ты слышала его в реальной жизни или в своей голове?

Я сосредоточилась на инциденте в церкви.

– Сейчас я не уверена. Я думала, что это в реальности, но...

– Да, да, я понимаю. Иногда два мира сливаются.

Чайник засвистел, заставив меня резко выпрямиться. Я не единственная, кто вскочил. Оливия смотрела на меня, прижав руку к груди, и нервно хихикала.

Я наблюдала, как Бернадетт наливает горячую воду в чашку, добавляет какой-то домашний чай, а затем доливает доверху воду из-под крана.

Она поднесла чашку, заставив меня взять ее в руку.

– Тебе нужно это выпить, но я рекомендую не нюхать. Пожалуй, лучше и на вкус не пробовать. Поэтому я добавила прохладной воды, чтобы ты смогла быстро выпить. До дна. Каждую каплю.

– Что здесь? – спросила я, заглядывая в чашку. Там плавали маленькие кусочки листьев и какие-то коричневато-черные частички.

– Выглядит не очень хорошо, – проворчала Оливия, все еще стоя рядом со мной, и заглядывая через мое плечо в чашку.

– Просто выпей, – велела Бернадетт.

– Какая же вы властная, – попеняла ей Оливия.

– И тебе лучше помнить об этом, прежде чем совать свой нос в чужие дела, – посоветовала моей подруге Бернадетт.

– Все, что связано с Давиной – мое дело, – заявила Оливия с ухмылкой. – И думаю, вам придется еще многое объяснить, прежде чем я закончу.

– У нас нет времени на игру в двадцать вопросов, – проворчала Бернадетт, подставляя руку под чашку и поднося ее к моему рту.

Оставалось только выбрать: оттолкнуть чашку или покончить с этим. Я предпочла второе. Задержав дыхание, я выпила чай. Лишь когда я опустошила чашку, мои вкусовые рецепторы взбунтовались.

Я запрыгала с высунутым языком, стараясь не захлебнуться, и схватила салфетку, чтобы протереть язык.

– Это худший чай на свете. – Схватив чашку, я стала выплевывать крошечные кусочки и частички, что оставались у меня во рту. – Просто ужас. Я никогда не пробовала ничего настолько мерзкого.

– Если повезет, то связь разорвется, – сообщила Бернадетт, возвращаясь на кухню. – Вам двоим лучше поспешить. Я позвоню доктору Бреннану.

– Зачем звонить доктору Бреннану? – спросила Оливия, поглаживая меня по спине, пока я кашляла.

– У него есть противоядие. От этого яда, – пояснила Бернадетт, тыча в меня пальцем, прежде чем ополоснуть чашку. – Стоит поторопиться. У тебя есть около двадцати минут, прежде чем пожалеешь, что не умерла, и около тридцати, прежде чем яд убьет тебя.

– Ты шутишь? – спросила я между приступами кашля.

Бернадетт указала на «Леджер».

– Множество твоих предков умерло от того же яда, который ты только что выпила.

Мы с Оливией уставились друг на друга, широко раскрыв глаза.

Я снова посмотрела на Бернадетт.

– Доктор Бреннан вышел на пенсию! Пять лет назад!

– Ох, – проронила Бернадетт, выглядя несколько обеспокоенной. – Но он все еще жив, верно? – Она взяла свой телефон со стойки. – Неважно. Отправляйся в больницу. Я уверена, что у меня есть его домашний номер. Я его найду.

Я потрясенно смотрела на Бернадетт, ожидая слов, что она что пошутила.

Оливия схватила меня за руку и потащила к стене с панелью. Не успела я опомниться, как оказалась на улице, и меня запихнули на пассажирское сиденье кабриолета.

Боль пронзила мои кишки, заставив зашипеть. Острая, как желудочный спазм. Закружилась голова, зрение помутилось. Когда я снова смогла поднять голову, Оливия уже неслась по обочине частной дороги, петляя между выбоинами и большими камнями.

Снова боль, затем головокружение, только на этот раз оно сопровождалось тошнотой.

– Я умру, – объявила я Оливии. – Все эти годы я боялась, что меня убьет Фрэнсис. Никогда не думала, что меня прикончит собственная бабушка.

– Ты не умрешь. Я тебе не дам, – прорычала Оливия, сворачивая на главную дорогу. Задние шины скользнули на другую полосу, прежде чем Оливия нажала на газ, выправляя машину.

– Что, если Бернадетт не сможет найти доктора Бреннана? Он мог переехать во Флориду, Аризону или один из других штатов, куда мичиганцы переезжают после выхода на пенсию.