Текст книги "Звезда Комо (СИ)"

Автор книги: Карола Лёвенштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

– Всё ясно, – сочувственно промолвил Торин, как будто слишком хорошо мог себе представить, какой восторг это занятие вызывает у Лоренца. – Вам нужно об этом позаботиться, прежде чем выпишут следующий ордер на арест.

– Это всё равно когда-нибудь случиться, – тихо ответила я. – Может все-таки еще раз перенесем свадьбу? – я осторожно посмотрела на Адама.

– Ни в коем случае, – ответил Адам. В его голосе слышалась такая решительность, что все мои опасения как рукой сняло. – Разве что, у тебя появились сомнения?

Он серьезно посмотрел на меня, но я заметила огонек в его глазах. А может в них был и небольшой страх, что я могла передумать.

– Я приняла твое предложение руки и сердца и держу слово, – с серьезным видом сказала я. – Я люблю тебя больше жизни, поэтому мне так важна твоя жизнь.

– Она в безопасности, – сразу ответил Адам. – После того, что натворили мои родители, их не только заточат в Хаебраме, но и понизят до плебеев, и, скорее всего, и нас в придачу. Теперь я отверженный. На данный момент никому не будет интересно, если я женюсь на плебейке. Я люблю тебя, Сельма. Нам пришлось так долго прятаться, поэтому я хочу, чтобы о нас узнал весь мир. Сейчас маги нас любят, потому что мы вернули им их дочерей. Возможность, наконец обнародовать наши отношения, сейчас более благоприятна, чем когда-либо прежде. Мы вот-вот найдём пятый атрибут и сломим власть патрициев. Всё идёт хорошо.

– Знаю, – тихо ответила я. Адам был прав, а его оптимизм был хорошей поддержкой. Ещё никогда раньше обстоятельства так хорошо не складывались для нас, и я с радостью стала бы его женой. Но я просто не могла заставить молчать осторожный голос в голове. Он всё время формулировал мои самые глубокие страхи. – Но всё равно это не настолько безопасно. Рискованно уже даже лететь в Гондану. Морлемы могут поджидать нас там.

– Они не прилетели, когда мы приехали сюда и не прилетят, когда будем уезжать, – серьёзно заметил Адам. – Расстояние для этого слишком мало. Кроме того, они, вероятнее всего, не могут покинуть Корво. Ладислав Энде и адмирал наложили на остров защитное заклинание. Бальтазар и его Морлемы сейчас там заперты.

– Это всего лишь предположение. Мы не знаем, действительно ли они не могут покинуть остров или просто не хотят, – ответила я, наблюдая за Торином, как он старается не слушать наш разговор и с интересом разглядывает камень, который Адам пнул в скалу в нескольких метрах от нас. – Также мы не знаем, какие двери есть у Бальтазара в укрытие. Возможно, у него есть доступ к домам, о которых нам неизвестно. Избежать защитное заклинание не должно представлять для него проблемы.

– Верно, – ответил Торин, ещё внимательнее разглядывая скалу. – Однако Морлемы не могут путешествовать через двери.

– Так и есть, – подтвердил Адам. Он смотрел на Торина. – Ты, видимо, хочешь от нас избавиться?

Торин удивлённо повернулся.

– Возможно, – ответил он, и теперь на его лице появилась улыбка. – Если бы я был один, то, наверняка, смог бы вскоре уговорить господина Лилиенштейна сократить время поиска, применив немного больше магии, – он обошёл камень и уставился на лежащий рядом поменьше. Затем наклонившись вперёд и поскрёб поверхность. – Но, возможно, в этом больше нет необходимости.

– О чём ты говоришь?

Сделав несколько шагов, Адама подошёл к Торину и тоже склонился к красному камню.

– О том, что я кое-что нашёл, – торжествующе ответил Торин.

Я подошла к ним, разглядывая камни.

Торин соскрёб поверхность камня, и под ней был хорошо виден стык. Два камня были соединены вместе раствором или чем-то подобным.

– Неплохо, – одобрил Адам. – Твой дедушка превратил дом не в песок, а в камни. Мы могли бы рыться в песке ещё много лет, так ничего и не найдя.

– А камни явно лежат на поверхности, – ответила я. – Пойду позову господина Лилиенштейна.

Я уже собиралась пойти позвать его, как Торин внезапно схватил меня за руку.

– Нет, – решительно произнёс он. – Я приведу господина Лилиештейна, и вместе мы спокойно разберём эту скалу на части. Это займёт некоторое время. А вы двое немедленно отправляйтесь в Шёнефельде и взовите к совести Лоренца.

Я секунду помедлила и вопросительно посмотрела на Адама. Я ничего не имела против того, чтобы покинуть эту пустошь и вернуться домой. И теперь, когда, казалось, наша задача выполнена, мы могли уехать с чистой совестью.

Адам быстро кивнул.

– Согласна, – сказала я. – Мы едим домой, а вы продолжайте искать Звезду Комо.

Герои

Когда я вышла из туристического агентства госпожи Трудиг, в Шёнефельде царила мирная атмосфера. Солнце сияло высоко в небе, а на рыночной площади, как обычно, поздним летом, было жарко. Ким Гёрнер выставил перед «Гостинной Шёнефельде» зонтики, столы и стулья, и некоторые семьи сидели там, ели мороженное, пили кофе и разговаривали в непринужденной обстановке.

Внешне всё было в порядке. Но я видела детали, на которые люди здесь не обращали внимания: вывеска с «закрыто», уже несколько месяцев висящая на двери книжного магазина господина Лилиенштейна, серый облачный покров, нависший над массивом, который никак не хотел вписываться в ярко-голубое летнее небо. Скорее всего, Теннебоде навещали маги, и нельзя было, чтобы их заметили.

Я также узнала идущего по рыночной площади мужчину в чёрном костюме, который растерянно оглядывался по сторонам. Учитывая то, как он выглядел, он, скорее всего, только что пришёл в себя и удивлялся, как оказался здесь. С большой вероятностью, он пытался войти в палату сенаторов. Но защитное заклинание магических бюрократов ввело его в заблуждение, нашептав, что у него срочные дела на рыночной площади. Судя по его угрюмому лицу, он постепенно начинал понимать, что не сумел туда войти. Такое отчетливо заметное разочарование на его лице свидетельствовало о том, что это была не первая его попытка. Некоторое время он задумчиво стоял и смотрел на Каштановую аллею, где заканчивался Шенефельде, туда, где находилась палата сенаторов, а еще дальше в лесу располагался дом семьи Торрелов.

Казалось, он раздумывает, стоит ли сделать еще одну попытку. Но, в конце концов, осознав свое бессилие, он опустил голову и пошел к ратуше, где находилось организованное палатой сенаторов бюро по приему граждан, прямо напротив лечебных кабинетов моей бабушки.

Мне вдруг захотелось помочь ему и уговорить сосредоточиться, чтобы преодолеть барьер, возведенный палатой сенаторов. Однако я осталась стоять, так и не решившись заговорить с ним, потому что в связи с предстоящей свадьбой боялась впасть в немилость у палаты сенаторов.

То, что мы делали, по-прежнему было вне закона. Единственной причиной, придавшей нам смелости, был тот факт, что даже «Хроника Короны» назвала Адама и меня героями, и мы воспользовались моментом, чтобы наконец открыто продемонстрировать наши отношения. Сам примус был нам обязан, потому что мы освободили его дочь из лап Морлемов. Мы много лет ждали такой возможности. Это была не полная победа, так как закон все еще был против нас. Но в данный момент мы были уверены, что он не будет истолкован дословно.

В то время как мужчина в костюме вошёл в ратушу, я отвернулась и направилась в Глиняный переулок 13, где жил Лоренц, вероятно прямо сейчас погрузившейся в мир из розового плюша и тюля. Как я могла передать ему планирование нашей свадьбы и сразу после этого уехать из города?

Внезапно я усомнилась в том решении, которое приняла несколько недель назад. Но в то время я не заглядывала в будущее так далеко. Сразу после выпускного вечера я покинула Шёнефельде вместе с Адамом, отправившись на поиски Звезды Комо. Это казалось мне более важным, чем планирование и подготовка свадьбы.

Я была так сосредоточенна на этой задаче, что практически выкинула из головы, насколько хорошо или плохо Лоренц сможет справиться со своей. Как я могла быть настолько безрассудной?

– Сельма!

Вздрогнув от неожиданности, я обернулась, когда услышала позади своё имя. Но уже когда поворачивалась, я узнала позвавший меня голос.

– Лиана, – обрадовалась я, когда та уже бежал в мою сторону.

Её светлые, вьющиеся волосы разметались вокруг, и я снова заметила, что с её хрупкой фигурой и голубыми глазами она похожа на фею. Но это впечатление сразу улетучилось, когда она споткнулась, и лишь быстро отреагировав, мне удалось помочь ей избежать болезненного падения.

– Как всегда безудержная, – ухмыльнулась я, крепко обняв Лиану.

– Как хорошо, что ты наконец вернулась, – она крепко прижала меня к себе. – Разве вы не хотели оставаться в Австралии до начала следующего семестра? – Лиана отошла на шаг назад. – Но я уже догадываюсь, почему ты вернулась так рано.

Лиана осторожно огляделась по сторонам, как будто ожидала за следующим углом неприятный сюрприз.

– Моя бабушка сказала, что нам лучше убедиться в том, что здесь всё в порядке, – сказала я, проследив за её взглядом.

При этом я заметила, что семья под зонтиком с интересом меня разглядывает и, похоже, говорит обо мне. Теперь мне рукой помахал мальчик и громко позвал по имени через всю рыночную площадь.

Верно! С тех пор, как «Хроника Короны» так позитивно отозвалась о нас в статье, меня знало много людей. В австралийской пустоши я совсем об этом забыла. Я робко помахала в ответ и снова провернулась к Лиане.

Она смотрела на меня округлив глаза.

– Ты должна притормозить его, Сельма, – настоятельно сказала она. – И как можно быстрее. Я знаю, что Ладислав Энде сейчас не будет внимательно присматриваться, если вы нарушите правила, но если Лоренц продолжит в том же духе, тогда и примус уже не сможет закрыть на всё глаза.

– Моя бабушка выразилась примерно так же, – вздохнула я. – Тогда мне лучше сразу пойти к нему. Как дела у твоей сестры?

Лицо Лианы просветлело.

– Сначала сходи к Лоренцу и вразуми его. Встретимся сегодня вечером в павильоне, тогда сможем спокойно поговорить.

– Хорошо, – кивнула я.

Лиана ещё раз ободряюще подмигнула, затем вернулась в магазин своей бабушки, откуда должно быть заметила меня, когда я пересекала рыночную площадь.

Я пошла быстрым шагом дальше и завернула в Кирпичный переулок. С тех пор, как административный центр Объединённого Магического Союза был перенесён в Шёнефельде, в этом городе больше не было пустующих домов. В палате сенаторов работало много сотрудников, а большинство из них переехало в Шёнефельде со своими семьями, и заняло много свободных квартир.

Когда я свернула в Глиняный переулок, это чувство даже ещё усилилось. Улица была оживлённой, дети играли на тротуаре в догонялки. Контраст между разваливающейся улицей, которой когда-то был Глиняный переулок, и то, что я видела теперь, был действительно удивительным.

Наконец я добралась до конца узкого переулка, заканчивающегося небольшой площадью, посередине которой росла корявая липа.

Уже когда я увидела дом под номером 13, мне стало ясно, что уже давно было пора притормозить Лоренца.

Повсюду на фасаде были развешаны маленькие розовые флажки в форме сердечка, и когда я подошла ближе, я увидела, что на них написано «Сельма и Адам».

– О, нет, – прошептала я, когда позвонив в дверь, вместо звонка раздался свадебный марш.

Когда дверь открылась, я была готова ко всему. Однако когда Лоренц оказался передо мной, одетый в белую футболку, на которой красовалось розовое сердечко и золотыми буквами были написаны наши с Адамом имена, я всё-таки на одно мгновение решилась дара речи. Но, возможно, дело было также в свадебном плате, которое я обнаружила на кухне Лоренца. Казалось, будто оно появилось из сказки: с длинными рукавами, оно спадало вниз мягкими волнами. Это платье было захватывающим, идеальным и красивым. Однако настолько красивым, что выйдет за рамки. Ведь праздник должен быть небольшим и простеньким, остаться незаметным, чтобы не встревожить ни одного чиновника палаты сенаторов. Такое платье было бы уже чересчур. Очень дорогое, очень красивое и слишком идеальное.

– Лоренц, – выдохнула я, как будто кто-то только что перекрыл мне воздух.

– Дорогая, ты ведь ещё не должна было его видеть, – укоризненно посмотрел на меня Лоренц. – Это же сюрприз.

– Оно прекрасно, – пропищала я.

– Я знал, что тебе понравится, – заметил Лоренц и взяв меня за руку, затащил в дом.

Подойдя ближе, я, округлив глаза, уставилась на свадебное платье и внезапно осознала, что действительно буду невестой. Я выйду замуж. Медленно приблизившись к платью, я осторожно прикоснулась к лёгкой ткани.

– Это шёлк, – произнёс Лоренц. – Собственно я хотел показать тебе его позже, но раз ты всё равно уже здесь, то можешь полюбоваться им и сейчас. Так как Гизелла Верпоччи в качестве марки уже совсем не вариант, я выбрал это итальянское творение молодого и перспективного дизайнера, который предпочитает простую элегантность.

– Лоренц, – прохрипела я.

Я пыталась найти слова, чтобы объяснить ему, что не смогу надеть это платье, каким бы красивым оно не было. Я хотела быть именно такой невестой, и признаться себе в том, что не могу, почти разбило мне сердце. Простого, белого платья должно быть достаточно.

– Что случилось, Сельма? Тебе не нравится? – Лоренц смотрел на меня широко распахнутыми глазами, небрежным жестом убрав со лба каштановые спутанные волосы.

– Оно красивое, – запинаясь ответила я.

Лоренц с таким совершенством подобрал платье по моему вкусу, как только было под силу ему.

– Красивое, – решительно кивнул Лоренц. – И это будет прекрасная свадьба, потому что именно такую вы с Адамом заслуживаете. Мы пригласим всех наших друзей, ваши семьи. Потому что после всего, что вам пришлось пережить и испытать, вы должны отпраздновать этот момент. Вы должны отпраздновать вашу любовь, потому что именно для этого и нужна свадьба. Нам потребуется идеальное место, музыка, еда и повсюду очаровательные детали.

Одно мгновение я, потеряв дар речи, смотрела на Лоренца. Что мне ему сказать? Лучше всего – правду.

– Лоренц, – глубоко вдохнув, настоятельно сказала я. Затем быстро заговорила, чтобы наконец покончить с этим. – Платье очень красивое, но я не надену его. Мы не можем праздновать свадьбу такого масштаба. Мы хотим расписаться в немагическом загсе и искренне надеемся, что нас не арестуют сразу после того, как мы из него выйдем. Я хочу быть как можно более невидимой.

Я выжидательно посмотрела на него. Выражение лица Лоренца резко изменилось, а в его глазах отразилось глубокое замешательство.

– Сельма, дорогая, – растерянно сказал он. – Это твоя свадьба. Это должно стать самым счастливым днем твоей жизни. Момент, когда ты, наконец, сможешь выйти замуж за Адама. И ты правда серьёзно хочешь быть в тот миг невидимкой?

– Боюсь, именно этого я и хочу, – запинаясь отозвалась я. – Думаю, в этой ситуации так будет лучше всего.

– Но Сельма, – Лоренц в недоумении смотрел на меня.

– Это всё из-за нашей безопасности, – попыталась я извиниться. – Будет лучше, если о свадьбе узнают только избранные, надёжный круг людей, и чтобы это не было сразу видно у твоей двери.

Лоренц задумчиво посмотрел на меня, словно ему необходимо было время, чтобы принять мои слова. В конце концов он кивнул.

– Ну хорошо, тогда я выберу более скромное платье и сэкономлю на предварительном оповещении, – с сожалением заметил он, глядя вниз на свою футболку. – Вы абсолютно идеальная парочка. Даже если Кассандра Вернер и Пьетро Точелли вновь воссоединились, вы вполне можете конкурировать с ними. Вы герои, вернувшие дочерей, которых считали потерянными. Никого не будет волновать, что вы женитесь, а если уже женитесь, то лучше сделать всё правильно. Со всеми прибамбасами. Позже вы не сможете это наверстать.

– Но я не хочу без необходимости провоцировать наших политиков, – ответила я. – Сколько гостей ты хочешь пригласить?

– Только двести, – отмахнулся Лоренц.

– Двести? – с тревогой переспросила я. – Лоренц мы не можем.

Лоренц напряжённо смотрел на меня, будто не мог поверить, что я просто откажусь от этой возможности для идеальной свадьбы.

– Мне жаль, – сразу сказала я. – Ты ещё помнишь тот замечательный праздник, который мы провели в нашем саду после того, как вернулись из Антарктики?

Лоренц кивнул, на его лице появилась улыбка.

– Ширли осмелилась надеть кроссовки к этому потрясающему платью от Гизеллы Верпочи.

– Она выглядела великолепно, – ответила я. – И это был чудесный вечер с нашими друзьями. Что-то подобное я себе и представляла. Тогда тебе пришла в голову мысль организовывать вечеринки, ты ещё помнишь?

– Конечно помню.

Лоренц задумчиво посмотрел на меня.

– Знаешь, может будет хорошо вспомнить тот момент?

Лоренц неторопливо кивнул.

– Ты имеешь в виду, что я должен вернуться к моим истокам?

– Да, это именно то, что я имею в виду. Пусть всё будет просто и с чуточкой элегантности, уютно и знакомо. И лучше, чтобы соседи ничего не заметили.

– Как хочешь, – в конце концов вздохнул Лоренц. – Это твоя свадьба, и ты должна чувствовать себя на ней комфортно. Даже если я действительно думаю, что как раз-таки вам нужно было бы отпраздновать эту свадьбу как можно более необузданно, – Лоренц глубоко вздохнул и посмотрел на меня так спокойно, как только мог. – Итак, давай перейдём к деталям. По крайней мере, это должен быть магический праздник. Я подготовил несколько фантастических эффектов.

– Честно говоря, немагический, – с сожалением заметила я. – Я хотела бы пригласить Пауля.

– Значит немагический, – Лоренц несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы переварить новость. – Думаешь, Лиана с этим справиться?

Я кивнула.

– На данный момент думаю, да. С тех пор, как Мира вернулась, она очень стабильна. Но я не хочу отказываться от Пауля. Я знаю его с детских лет. Я хочу, чтобы он обязательно был на моей свадьбе.

– Ну хорошо, – вздохнул Лоренц. – Я понял, куда ты клонишь. Дату вы хотя бы не изменили?

– Нет, не изменили. В последний выходной сентября, прежде чем начнётся семестр.

– Ты уже задумывалась над тем, какую фамилию хочешь взять после свадьбы? – Лоренц серьёзно посмотрел на меня. – Сельма Торрел или всё же лучше Сельма Каспари, чтобы это тоже осталось незаметным?

– Я еще не думала, – ответила я.

– Тогда подумай, – решительно заявил Лоренц, подталкивая меня к двери. – И пока ты размышляешь, какую фамилию хочешь носить в будущем, я разработаю новую концепцию, – Лоренц посмотрел на свадебное платье. – Ты действительно уверена?

– Да, Лоренц, верни его, – с сожалением сказала я.

– Как хочешь. Тогда перейдём ко попытке номер два, – вздохнул Лоренц, бросая на платье последний тоскливый взгляд.

– Ты не мог бы также убрать с фасада флажки? – попросила я.

– Конечно, – вздохнул Лоренц. – Никто ничего не узнает о том, что Сельма Каспари и Адам Торрел женятся через месяц.

– Спасибо, Лоренц, – поблагодарила я.

– Всегда пожалуйста, дорогая, а теперь иди к своей семье. Мне нужно работать. У меня осталось не так много времени, чтобы всё перепланировать.

Сказав это, Лоренц открыл дверь и с улыбкой вытолкнул меня на улицу.

Жизель сидела под кроной лесного бука и сосредоточено читала. Вид, как она, казалось, полностью погрузилась в книгу, представлял собой мирную картину. Тёплый летний ветерок шелестел листьями. Пчёлы жужжали в летнем саду, а грядки с многолетниками моей бабушки стояли в полном цвету. Солнце уже садилось, и скоро стемнеет, но температура всё ещё была приятной, и я наслаждалась последними, жаркими летними днями, прежде чем длинная зима снова охватит землю.

– Она заверила меня, что с ней всё в порядке, – сказала я бабушке, протягивая секатор.

Мы стояли в задней части сада возле маленькой кирпичной стены, где росли теплолюбивые колючие функии, которые бабушка хотела сегодня собрать.

– Да, мне она тоже так сказала, – задумчиво произнесла бабушка, глядя на Жизель. – Но на меня она скорее производит впечатление, будто просто не хочет мириться со смертью Филиппа.

– Я не могу её осуждать за это, – сказала я, и в голове всплыли мрачные воспоминания.

Я хорошо могла понять Жизель. В конце концов, я тоже никогда не могла смириться с тем, что Адам действительно находится на смертном одре. Эта мысль парализовала, а печаль всё время с такой силой овладевала мной, что сама я больше не могла с ней справиться. Но в конечном итоге именно это отчаяние заставило меня не сдаваться, и найти способ спасти Адама от окончательной смерти.

Однако здесь всё было немного иначе. Не было никакой спасительной соломинки, даже крошечного шанса на возвращение. Филипп был мёртв, его похороны состоялись больше месяца назад. Его душа была в царстве мёртвых, и не было возможности освободить её оттуда.

– Ты предложила ей эссенцию колючей функии? – спросила я, после того, как некоторое время наблюдала, как умело бабушка срезает колючие ветви и складывает в корзину, которую я ей протягивала.

– Конечно предложила, – ответила, вздыхая, бабушка. – Но она отказалась. Сказала, что ей не нужна такая помощь, а о клубневых ягодах я даже не осмелилась спросить.

– Мне бы хотелось помочь ей, но я не знаю, как.

– Чтобы справиться с такой потерей, требуется время, – заметила бабушка, в её голосе слышалась меланхолия. Я знала, что она подумала о том времени, когда её муж, Эдгар, внезапно исчез и так больше и не появился и когда много лет спустя мою маму постигла та же участь. Моей бабушке пришлось пережить в своей жизни много трудных времён. – Несколько недель ничего не дадут. Хорошо, что она осталась здесь ради Лидии и Лендро. Вместе мы сможем это пережить.

– Переживем, – согласилась я. – Куда запропастились мои брат и сестра? Я их еще не видела с тех пор, как вернулась утром.

– Они еще раз поехали на Волчье озеро искупаться. Наверняка вернутся к ужину. Пока стоит такая чудесная погода – нужно ей использоваться, – бабушка отрезала две ветки и положила их в корзину к остальным. – Так, на сегодня хватит. Унеси пожалуйста ветки в павильон. Пока погода сухая, колючие функии мы можем посушить там.

– Конечно, – я немного помедлила. С тех пор как я так неожиданно вернулась, у меня почти не было времени поговорить с бабушкой, до такой степени она была занята. Сначала ей нужно было уйти в свои лечебные кабинеты в ратуше, потом она провела много времени у госпожи Гонден. – Ты что-нибудь слышала о носителях печатей?

– Кстати, да. – Бабушка сняла рабочие рукавицы. – Я сегодня встретила Рокко Гондена. Они с женой приехали на пару дней в Шенефельде. Вельф Боргерсон на Корво. Он держит свое обещание найти и уничтожить Бальтазара. Он всеми способами пытается найти вход в его укрытие. К сожалению, детали как раз сейчас не могу вспомнить.

– Вельф держит обещание, – ответила я. – А Гюнтер Блум снова в палате сенаторов, об этом мне уже сказал Парэльсус.

– Да, он там. Вельф Боргерсон работает в одиночку, хотя остальные пытаются ему помогать по мере возможностей. Но у них у всех есть свои обязательства, и им нужно зарабатывать на жизнь. Это касается как Кима Гёрнера, так и Рокко Гондена и Гюнтера Блума.

– Теперь из шести носителей печатей осталось только четверо, – задумчиво сказала я.

– Это так, – ответила бабушка, пока мы шли к павильону. – Но они не одни. Адмирал серьезно относится к поискам Бальтазара и благодарен за любую помощь.

– Он серьезно относится к ним, потому что к этому серьезно относится Ладислав Энде. Примус прекрасно знает, что произойдет, если Бальтазар найдет способ попасть в Шенефельде.

Я надела рабочие рукавицы и разложила стебли колючей функии на столе в павильоне.

– Конечно он знает. У него только один шанс. Он должен быть сильным и предпринять жесткие действия против Бальтазара. Одновременно он должен уметь управляться с сенаторами.

Я некоторое время задумчиво смотрела на бабушку.

– Ты знаешь, как можно победить Бальтазара? Я имею в виду, все ищут и охотятся на него, но если его действительно найдут, что тогда? Не думаю, что его можно будет победить обычными способами.

– Это и в самом деле проблема, – промолвила бабушка. – Возможно, его можно устранить, только взяв в плен. В Виннле я попробую поподробнее узнать об этом. Может, все-таки есть какой-то способ победить его или, по крайней мере, сделать слабее.

Я кивнула.

– А что там с Густавом Джонсоном? – я рассортировала ветви колючей функии, разложив на столе по их размеру. – Он наконец открыто объявил себя сторонником Бальтазара?

– Не объявил, – вздохнула бабушка. – Всё было бы намного проще, если бы он открыто выставлял свои симпатии на показ. Тогда Ладислав Энде смог бы принять меры. Но Густав Джонсон слишком долго занимается политикой, чтобы совершить такую простую ошибку. Он остаётся скользким и неуловимым. По крайней мере шесть сенаторов твёрдо стоят за Ладиславом Энде и поддерживают его жёсткий курс против Бальтазара. Однако как раз по этой причине для родителей Адама всё плохо.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Теодор Дусс твёрдо принял сторону Ладислава Энде.

Бабушка серьёзно посмотрела на меня.

– Это ведь хорошо, что сенатор юстиции не находится под влиянием Бальтзара, – заметила я.

– Верно, – кивнула бабушка. – Но это также означает, что Теодор Дусс расправиться с любым, чья связь с Бальтазаром была доказана.

– Понимаю, – сказала я.

Значит родители Адама действительно не могут рассчитывать на поддержку со стороны патрициев.

– Адам должен быть готов к тому, что его родители получат суровое наказание, как только Чёрная гвардия поймает их.

– Думаю, он знает, что произойдёт, – ответила я. – Бальтазар похитил дочь примуса. Ладислав Энде не проявит никакого милосердия, да и можно ли его за это винить? Если родители Адама действительно как-то с этим связаны, то они заслужили суровое наказания, как бы жаль мне не было Адама.

– Я с этим согласна, – кивнула бабушка. – Тот факт, что Морлемы отняли у нас Лидию, даже если её не было всего несколько недель, заставил меня состариться на годы. Кто принимает участие в таком преступлении, не может рассчитывать на милосердие, – моя бабушка решительно сжала руки в кулаки. – Я могу лишь надеяться, что адмирал добьётся успеха и поймает Бальтазара. Сейчас мы не можем сделать ничего другого, кроме как довериться ему.

– У адмирала сердце там, где надо, – заметила я. – Кроме того, в настоящее время он с Чёрной гвардией располагает самым большим количеством боевых сил. Леннокс и Рамон ревностно поддерживают его. Я лишь надеюсь, что Ладислав Энде выдержит давление и не наделает ошибок. Одно неправильное решение, и Бальтазар захватит власть в Объединённом Магическом Союзе. Мы можем доверять тому, что защитные заклинания выдержат?

Бабушка неторопливо кивнула.

– Сенатор Клеменс Хоффер хорошо справляется со своей работой. Он призывает прочные защитные заклинания, но я, на всякий случай, регулярно их контролирую, по крайней мере здесь, в Шёнефельде, потому что заметила, что он часто берёт больничный. От его силы зависят защитные заклинания. Болезнь может их ослабить.

– Ты действительно думаешь, что он болеет? – я задумчиво посмотрела на бабушку. – В прошлом году сенаторы тоже часто брали больничный. Ширли написала об этом статью.

– Верно, – смиренно вздохнула бабушка. – Похоже, что для сенаторов трудовая этика не особо важна. Я могу лишь надеяться, что Ладислав Энеде не упустит это из виду только потому, что сейчас сосредоточился на охоте на Бальтазара и защите своей семьи.

– На защите своей семьи?

У меня возникло мрачное предчувствие, что Ладислав Энде выделит много персонала на защиту Скары, чтобы Бальтазар больше не смог её похитить. С содроганием я вспомнила, как Скара ещё не так давно донимала братьев Торрел своими приказами.

– Это будет для него в приоритете.

Бабушка задвинула корзину под стол и посмотрела в сторону Жизель, которая всё ещё не подвижно сидела на раскладном стуле и читала.

– Конечно это для него главное, и Бальтазар точно об этом знает.

Я проследила за взглядом бабушки. Я бы с радостью вернула Филиппа для Жизель, Лидии и Леандро, да и для себя тоже. Филипп стал доверенным лицом. Он был одним из лучших друзей моего отца, поэтому связан со мной. Он был частью нашей семьи, подверг себя опасности ради нашего дела и в конечном итоге заплатил за это жизнью. Цена, которая не должна стать напрасной.

– Теперь я немного позабочусь о Жизель, – сказала бабушка, поворачиваясь к лесному буку. – И у тебя, похоже, тоже появились гости.

За павильоном раздался шелест, и уже через секунду из зарослей появилась светлая, кудрявая голова.

– Добрый вечер, – произнёс тихий и знакомый голос.

– Лиана, – обрадовалась я. – Твоя бабушка уже тебя отпустила?

– Бабушка? – улыбнулась Лиана. – Ты даже не в курсе. Бабушка оставила дела, и перед тобой стоит новая владелица продуктового магазина Гольдманн, – Лиана расправила плечи, было заметно, что она гордится возложенным на нее заданием.

– Ты переняла магазин?

Я недоуменно смотрела на Лиану, в то время как бабушка улыбалась, видимо уже зная обо всем. Она кивнула и отошла к лесному буку.

– Я думала, ты хотела заняться чем-то в Конквере у своей кузины Нелли? Тебе же там так понравилось. – удивленно смотрела я на Лиану.

– Так и есть, – ответила она. – Но с тех пор как Мира здесь, все изменилось.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хотела покинуть Шенефельде, потому что уже не могла жить с родителями и для меня не было здесь места.

– Не было места? – удивленно смотрела я на Лиану. – Правда?

– Да, именно так я себя чувствовала. Но с тех пор, как Мира вернулась, все раны так или иначе зажили, и теперь всё снова в порядке. Нельзя выразить словами благодарность за то, что ты для всех нас сделала, – в глазах Лианы сверкнули слёзы умиления. – Мои родители снова смеются, и они счастливы. Моя бабушка сказала, что теперь пойдёт на пенсию, чтобы провести с Мирой столько времени, сколько сможет, – Лиана говорила быстро и теперь сделала глубокий вдох. – Она назначила меня новым владельцем и полностью отошла от дел, потому что хочет использовать время, что ей осталось, чтобы наверстать те годы, что отнял у нас Бальтазар.

– Я так рада за тебя, – сказала я, обнимая Лиану.

– Спасибо, Сельма, – шмыгнула Лиана. – Спасибо, что никогда не сдавалась, чтобы спасти девушек. Без тебя их до сих пор не было бы дома. Мне стыдно, что я так часто пристыжала тебя, потому что мне было страшно. Мне так жаль.

– Не стоит, и, кроме того, это не только моя заслуга. В спасении девушек многие принимали участие, – уклончиво сказала я. – Не беспокойся об этом. Всё закончилось и это единственное, что имеет сейчас значение.

– Не будь такой скромной. «Хроника Короны» не зря называла тебя и Адама героями, – заметила Лиана абсолютно серьёзно. – Если бы ты не пошла к гномам и не рискнула жизнью, Мира всё ещё сидела бы в этой подземной пещере.