Текст книги "По осколкам разбитого мира (СИ)"
Автор книги: Кармаль Герцен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Глава четвертая
Оставлять Эбби было тяжело. Вина тяжелыми кандалами сомкнулась на ногах Алексии, увязающих в песке Асхаранжа. Она знала, что не может иначе – не может остаться с сестрой, ровно как и взять ее с собой, – и все равно каждый шаг давался ей неимоверно тяжело.
Она направлялась к руинам – полуразрушенному островку древности, быть может, самым древним останкам погибшего мира, красноречиво названным жителями Альграссы Бездной.
Этот мир… странный. Да, иначе не скажешь. Иногда Алексия находила такие вещи, о применении которых даже не догадывалась. И в том числе – едва сохранившиеся монолиты зданий из невероятных, никогда не виденных прежде материалов. И когда в записях отца она встретила упоминание о руинах, расположенных в пустыне Асхаранж, загорелась желанием их увидеть – хотя сам этот мир был ничем иным, как исполинскими руинами.
Перед Алексией возвышался каменный массив, по-своему красивый этой угасающей, растерзанной временем красотой. Древний храм Асхаранжа походил сейчас на останки каменного дракона. Колонны – где-то сохранившиеся, а где-то сколотые почти до основания, торчащие из земли как окаменевшие пни – его зубы. Проемы, в которых никогда не было стекол – его глаза. Осколки стен – гребни на его могучей спине. Там, где раньше угадывались массивные ворота, ведущие в храм, сейчас зиял провал – мертвый каменный дракон распахнул пасть, будто желая сделать Алексию своей добычей.
Где-то здесь была спрятана очередная подсказка отца – весточка этого мира Алексии, пришедшей из другого. Иногда ее пугала эта затянувшаяся игра в головоломки, тщательно запрятанные в обеих мирах. Страшно становилось от вполне закономерного вопроса – от кого так скрывался отец? К чему такие предосторожности?
Руины, расстилающиеся перед ней, были очередным ключом к разгадке.
В своем письме отец написал о пустынных каменных львах, и Алексии понадобилось больше недели, чтобы разгадать смысл, который он вкладывал в эти слова. Из трех пустынь, упомянутых в его дневнике, Алексия выбрала Асхаранж – она была ближе всего к Даресу – городу, где терялся след отца. Тщательно изучила все, что он говорил об Асхаранже в своих записях, и нашла упоминание о Храме Золотых Львов. Как они назывались на самом деле, то есть как их назвали исчезнувшие обитатели Бездны, им, обитателям Альграссы, уже никогда не узнать. Разбитый мир почти не оставил после себя каких-либо бумажных свидетельств, в которых описывалась бы его история, география и культура. Или их уничтожили пожары, или жители Бездны предпочитали увековечивать историю своего мира иным способом.
Алексия прошла через зияющий провал. Повсюду – груды камня, некогда бывшего храмом. Из-за завалов понять, где именно находятся пресловутые каменные львы, было нелегко. Она вскочила на обрушенную колонну, лежащую под наклоном на останках стены, взобралась по ней, раскинутыми руками удерживая равновесие. Разбежалась, намереваясь перепрыгнуть на сохранившийся кусок потолка первого яруса храма.
Уже в полёте поняла, что не рассчитала расстояние. Так и вышло. Алексия стремительно падала вниз, но в последний момент успела зацепиться рукой за выступающий край потолка. Сердце рухнуло вниз, а затем забилось где-то в горле – быстро и часто, не давая вздохнуть.
– Чуть не сорвалась, – прошептала она, покрепче цепляясь за камень обеими руками.
Собралась с силами и одним рывком подтянулась. И только оказавшись в безопасности на каменном островке, позволила себе перевести дух. Нужно быть осторожнее. Ярусы храма высокие, да еще и внизу полным-полно камней и расщелин. Легко сломать лодыжку или, что еще хуже, разбить голову об острые края.
Алексия выпрямилась во весь рост, но даже с высоты не сумела разглядеть и намека на львов, о которых упоминал отец. Должно быть, нужно искать с другой стороны полуразрушенного храма.
Балансируя на тонкой перекладине, обогнула угол храма. И как только угол зрения сменился, тут же увидела их. Две внушительные фигуры львов из золотистого камня расположились по обеим сторонам от входа в зал. Никогда не спящие – или же заснувшие навсегда – охранники этого древнего места.
Перепрыгивая с одной колонны на другую, Алексия в конечном счёте приземлилась на груду камней, когда-то бывшей стеной. Каменные стражи, эти гордые большие кошки, доходили ей до пояса. Если догадка верна, то где-то поблизости ее ожидала очередная весточка от отца.
Она тщательно осмотрела статуи, но не нашла ни скрытых углублений, ни расщелин, куда можно было вложить письмо. Оставался лишь один путь – в глубину зала, который стерегли львы. Пожав плечами, она уверенно направилась вперед.
Преодолев арку, увитую странным растением, похожий на золотистокоричневый плющ, Алексия вошла в просторный зал. Время пощадило его чуть больше, чем предыдущий, со львами. Сквозь обвалившийся потолок сюда проникали солнечные лучи, словно желая согреть холодный камень. В центре зала стояли четыре каменных алтаря, расположенных по кругу. За ними, в противоположном конце зала, Алексия увидела огромную дверь из того же необычного золотистого камня, что и алтари, и статуи львов на входе.
Дверь ей была не интересна – вряд ли отец запрятал подсказку там. Знал, что на разгадывание его загадок времени у нее не так много – каждая минута, проведенная в диких землях Бездны, могла стоить Алексии жизни. Она мысленно провела линии между четырьмя алтарями, и присела на корточки на месте их пересечения. Тщательно ощупала пол. Так и есть – в самой середине круга пальцы нащупали тонкий зазор. Поддев его ногтями, Алексия отодвинула в сторону плитку размером с ладонь.
Разочарованно вздохнула – под плиткой оказалась лишь голая земля. Никакого письма. И тут же покачала головой – стал бы отец доверять тайное знание бумаге, которая в Бездне в любой момент может превратиться в пыль и прах? Перевернула плитку и торжествующе улыбнулась, глядя на камень, испещренный буквами родного языка и смутно знакомыми символами. Их Алексия встречала в одном из дневников отца.
Шифр. Она нашла шифр к его записям – недостающую и невероятно важную деталь.
Алексия сунула плитку в карман, магией скрепляя швы – чтобы драгоценная находка не потерялась. Выпрямилась, не сводя взгляда с огромной двери напротив.
Если в Асхаранж забредали искатели приключение, то руины Храма Золотых Львов они бы не обошли стороной. Но Бездна опасна – никогда не знаешь, откуда ждать новой беды. Алексия никогда не видела в Бездне тел погибших – этот странный, разбитый мир словно питался человеческой плотью. Но ей часто удавалось находить чужие вещи, подчас нетронутые, подчас порванные на клочки, будто их рвал дикий зверь, а иногда и вовсе – окропленные кровью. Что стало с их владельцами? Ответ напрашивается один – их убила, пусть и чужими руками, лапами, клешнями или щупальцами, Бездна. И она же и поглотила их.
Алексия не хотела думать о том, что в этом храме могли погибнуть люди – но она должна была помнить, что ее младшая сестра, запертая в магическом коконе, голодает. И если где-то здесь есть еда и вода… она обязана ее найти.
В центре двери удалось разглядеть небольшое углубление в форме человеческой ладони. Алексия удивленно вздернула бровь – судя по всему, людям, прежде населяющим Бездну, это служило своеобразным замком. И если дверь можно отворить, просто прикоснувшись, то она должна была взглянуть, что скрывается за ней.
Следуя нехитрому выводу, Алексия вложила ладонь в углубление. Подходило неидеально – ее рука была слишком узкой и маленькой. Но в то же мгновение, когда кончики пальцев ощутили холод камня, в глубине двери щелкнуло – своим прикосновением она и впрямь привела в действие некий механизм.
Вот только дверь отказывалась открываться. Алексия хмуро смотрела на нее, гадая, что задумали древние архитекторы храма – что еще ей нужно сделать, чтобы злополучная дверь открылась? Долго размышлять ей не позволили. Звук, раздавшийся за спиной, заставил Алексию похолодеть. Это было тихое, угрожающее рычание.
Обмирая от ужаса, она медленно повернулась. Над четырьмя алтарями колыхался голубоватый сгусток чистейшей магии, похожий на лишенный факела огонь, по прихоти призывателя поменявший свой цвет. Но это было не самое странное… и страшное. Сквозь увитую золотистым плющом арку Алексия видела статуи львов.
И они приходили в движение.
Фигуры оживали, сходили со своих постаментов. Каменные лапы со стуком опустились на изувеченную ветрами и временем плитку зала, мощные кошачьи головы развернулись в ее сторону, в окаменевших глазах не было ни проблеска жизни. Но каменные львы шли. И шли они к Алексии.
Она вскрикнула и бросилась прочь, к самой невысокой колонне. Через зала из арку не выбраться – для этого нужно бежать наперерез львам. Значит, оставалась только дыра в потолке, сквозь которую виднелся кусочек голубого неба – слишком чистого, слишком невинного для такого места как Бездна.
Алексия бежала изо всех сил, мысленно костеря себя. Глупая, как она могла поверить в то, что дверь храма, выстроенного века – или тысячелетия – назад, откроется так просто? Как могла позволить заманить себя в ловушку? И это она, Алексия Атрейс, каждый день напоминающая себе о том, что здесь, в Бездне, осторожность порой ценнее отточенных годами рефлексов и искусного владения мечом и магией!
Прыгнув с разбега, она повисла на колонне. Расцарапав руки в кровь, забралась наверх. Каменная пасть громко щелкнула у ее лодыжки, но схватила лишь воздух. Помедли Алексия всего мгновение…
Расстояние до следующей колонны оказалось слишком большим. Она стояла, тратя драгоценные минуты на поиски выхода. Каменный лев, встав на задние лапы, оперся на колонну. С ужасом Алексия услышала уже знакомый звук – колонна начала медленно, но неумолимо крениться.
– О нет, – прошептала она. – Сосредоточься, пожалуйста, сосредоточься!
Прикрыв глаза, Алексия призвала магию. Представила воздух в виде прозрачных лент, и принялась переплетать их между собой. Она вила веревку из воздушных потоков, из теплого, душного ветра, сквозняка, проникающего в храм через многочисленные разломы. Главное – не сбиться. Плести из невидимого всегда тяжело – особенно в минуты, когда страх затмевает все на свете. Но у Алексии был свой собственный артефакт, который никто и никогда – даже сама многоликая Бездна – у нее не отнимет.
Абигайл. Ей не справиться одной. Теперь, когда отец исчез, о ней некому заботиться, некому за нее постоять. Кроме Алексии. А значит, она должна выжить – во что бы то ни стало.
Колонна кренилась все больше, пальцы порхали в воздухе, меняя его, сплетая из него крепкую веревку. Когда чары были закончены, Алексия сделала петлю и перебросила невидимую, но осязаемую веревку на другую колонну. И как только петля зацепилась за верхушку, прыгнула вперед. Перелетела, крепко держась руками за воздух и холодея от ужаса и восторга одновременно.
Балансируя на колонне, до которой еще не добрался каменный лев, Алексия находилась почти под самым потолком. Еще один перелет – и дыра оказалась прямо над ее головой. Расплетая чары и возвращая себе часть утраченных сил, она уничтожила веревку из воздуха. Ухватилась за край дыры и, беспощадно ободрав рубашку, все же вытянула себя наружу. Злополучная дверь и алчущие крови каменные львы остались внизу, на безопасном расстоянии. Снизу раздавалось разъяренное рычание – львы упустили свою добычу.
Алексия некоторое время лежала на согретом солнечными лучами камне, восстанавливая сбившееся дыхание и приходя в себя от столкновения с хищными кошками. Едва отдышавшись, поднялась – нужно было возвращаться к Эбби. Алексия спустилась по стене, цепляясь за трещины в камне. Спрыгнув на землю, подозрительно осмотрелась по сторонам, но львы не спешили показываться из руин храма. Ей думалось, они снова окаменели в ожидании того, кто войдет в храм и снова потревожит покой его бессменных стражей.
Не замедляя шаг, Алексия залечила мелкие царапины, оставшиеся от близкого знакомства с камнем. Влила в себя немного силы, вытягивая ее прямо из воздуха – магия в Бездне была повсюду.
Вскоре показался уже знакомый выступ. Алексия забралась наверх, готовя извинительную речь – еды ведь она так и не нашла. Но слова замерли на губах, когда Алексия увидела, что скалистая площадка, где она сооружала барьер для сестры, была пуста.
– Эбби! – закричала она, вне себя от ужаса.
Равнодушная пустыня заглушила крик шумом поднявшегося ветра. Алексия судорожно, до рези в глазах, всматривалась в окружающее пространство, не желая признавать очевидную истину.
Абигайл исчезла.
Глава пятая
Алексия отказывалась верить в увиденное, пока не подошла к барьеру вплотную. Полупрозрачный, он лишь чуть искажал пространство позади себя. Но она отчетливо видела огромную брешь, кем-то неведомым пробитую в барьере. А внизу, на скале – пятно крови.
Приложив ладонь ко рту, Алексия беззвучно заплакала. Бездна… она забирала тела. Она забрала Эбби?
«Я не смогла защитить ее. Я была так одержима желанием найти отца, что оставила Эбби. Надеялась, что магический барьер оградит ее от опасности – как было прежде. И вот к чему это привело».
Боль была так сильна, что Алексия начала задыхаться. Но сквозь пелену застилающих глаза слез она увидела движение впереди. Выпрямилась во весь рост – так резко и стремительно, что закружилась голова. Имя сестры слетело с губ тихим шепотом, и тут же душу разъела горечь разочарования.
Это была не Эбби.
Высокий незнакомец приближался к ней, закрывая глаза рукой – защищал их от ветра, остервенело кидающего горсти песка в лицо. Темные волосы, стройное сильное тело… но именно руки незнакомца привлекли пристальное внимание Алексии – точнее, светящиеся серебром татуировки, которые при ближайшем рассмотрении оказались самыми что ни на есть настоящими рунами, зачем-то нанесенными на загорелую кожу. Что-то было странное со второй рукой путника, которую, обмотав тканью, он крепко прижимал к телу.
Алексия сжала в руках клинок, прежде сотворенный ею из песка, и спрыгнула на землю. Молниеносно преодолев разделяющее их расстояние – ярость и боль придавали сил, – прижала лезвие клинка к незащищенному горлу незнакомца и прошипела:
– Клянусь Безымянным Богам, если ты убил мою сестру…
– Если ты говоришь об Абигайл, то она жива, – спокойно ответил темноволосый. Казалось, приставленный к горлу кинжал ничуть его не беспокоил.
– Что ты с ней сделал? – воскликнула Алексия, прижимая лезвие к его коже еще сильнее. Страх за сестру туманил сознание, и выступившая алая капля крови заставила ее лишь немного ослабить давление кинжала.
– Тише-тише. – На загорелом лице появилась усмешка. – Я же сказал – Абигайл жива. С ней все в порядке. Можешь сказать мне спасибо за ее спасение.
– Где она? – Голос Алексии охрип и отказывался подчиняться.
Незнакомец махнул рукой в сторону одного из барханов. Наградив его предупреждающим взглядом, Алексия ринулась в ту сторону. Если он обманул… если он причастен… она вернется за ним и убьет.
Обогнув бархан, Алексия ахнула. Эбби лежала прямо на песке, светлое платье было залито кровью. Но дышала сестренка ровно, а на щеках алел румянец – казалось, она просто безмятежно спала.
– Кровь не Абигайл, а той твари, что напала на нее и пробила барьер, – раздался голос за моей спиной. Темноволосый подошел ближе, присел на корточки рядом с Эбби. Повернувшись ко мне, неодобрительно бросил: – Слишком слабая защитная магия.
– Ну извините, – взвилась Алексия. С каждой минутой незнакомец нравился ей все меньше и меньше. – Какая есть! Прежде ее никому не удавалось преодолеть.
– Прежде, полагаю, ты никогда не была в Асхаранже. Здешние скорпионы – переростки несут в себе яд, действующий похлеще любой кислоты, созданной алхимиками и учеными. Он просто-напросто прожег твой барьер.
– И что со скорпионом? Это его кровь на камне?
– Да, я его уничтожил, – буднично отозвался темноволосый. – Услышал крики твоей сестры. Она просила забрать ее оттуда, я и забрал. Я дал Абигайл немного еды и погрузил ее в сон – пусть отдохнет немного.
Приходилось признать – он оказался куда более умелым магом, чем сама Алексия. Сейчас, когда тревога за Эбби улеглась, она могла получше рассмотреть ее спасителя. Хорош, ничего не скажешь. Высокие скулы, прямой нос, четко очерченные губы. Темные, почти черные, волосы взлохмачены, глаза трудноуловимого оттенка – кажется, серо-зеленые. Было в его облике что-то хищное, опасное. Не хотелось бы Алексии оказаться у него на пути.
Подумала, и тут же вспомнила – а кто, как не она, встретила его кинжалом, приставленным к горлу? Впрочем, у нее на то были веские причины.
– Благодарного слова я от тебя так и не дождался, – хмыкнул незнакомец, поднимаясь. – Ну что же, нет так нет. Прощай.
Алексия удивленно взглянула на него. И правда – с чего вдруг она решила, что он станет им помогать? У него своя дорога, у них с Эбби – своя.
– Скажи хоть, как тебя зовут, – крикнула Алексия ему вслед.
– Зачем? – полуобернувшись, с ехидцей ответил незнакомец. – Мы все равно больше никогда не увидимся.
Он уверенно направился вперед и вскоре скрылся за барханом. Проводив его взглядом, Алексия пожала плечами и склонилась над сестрой. Стоило только нежно провести тыльной стороной ладони по ее щеке, как серо-голубые глаза тут же распахнулись. Всхлипнув, Абигайл бросилась старшей сестре на шею.
– Тише, маленькая, все позади, – шептала Алексия ей на ухо, поглаживая по удивительно мягким волосам. – Прости.
– За что? – Она отстранилась, распахнув в изумлении и без того большие глаза.
– За то, что меня не было рядом, когда я была тебе так нужна.
Абигайл отчаянно замотала головой.
– Я же знаю – ты ищешь папу. Это я виновата.
Настала моя очередь изумленно взглянуть на сестру.
– В чем?
– Я – обуза для тебя, – едва слышным шепотом ответила Эбби. – Ты могла бы уже давно найти папу… если бы не я.
– Милая, не говори так!
Но ее ранимая сестренка была неумолима.
– Тебе приходится тратить уйму сил – чтобы найти мне еду, чтобы создать барьер. А я… я не владею магией, не умею сражаться на мечах. Я просто сижу и жду тебя. Так было и с папой.
– Папа защищал и меня тоже, – мягко сказала Алексия. – Пока Метаморфоза не разлучила нас. И я буду всегда защищать тебя – и никакие чудовища, никакая Метаморфоза меня не остановит, слышишь?
Эбби кивнула, сглатывая слезы.
– Как думаешь, это закончится когда-нибудь? – прошептала она. – Ведь говорят, что раньше не было Слияния. Что наш мир был сам по себе…
Алексия окинула взглядом расстилающуюся до самого горизонта пустыню. Первое Слияние произошло, когда ей было девять лет, а Эбби – всего год. Только магия кровных уз и самоотверженность отца, все свое время в Бездне посвящающего изучению магии и заботе о дочерях, позволила Абигайл выжить. Возможно, была причастна и удача – мало кто из маленьких детей выживал в Эпоху Слияния. Вот только в удачу Алексия почти не верила – ведь иначе она бы не позволила Бездне забрать их маму так бесчеловечно рано.
Хотелось бы ей верить, что однажды это прекратится, но как надеяться, если большая часть ее жизни пришлась на времена, когда два мира сплелись в тесных и нерушимых объятиях? Когда каждый закат – как освобождение, а каждый рассвет – как неминуемое проклятие. Кара небес. За что? Кто скажет?
Почему они, жители Альграссы, обречены каждый рассвет переноситься в Бездну – опасную, жестокую, равнодушную к их жизням и к жизням их родных и любимых? Бездна ломала судьбы, сминала их как пластилин. Выброшенные из родного мира, они вынуждены сражаться за собственную жизнь. У каждой из жертв Слияния есть двенадцать часов – чтобы выжить или быть поглощенным Бездной. А затем – Альграсса, новый рассвет и новый виток бесконечной борьбы за выживание.
– Я не знаю, Эбби, – прошептала Алексия. – Правда, не знаю. Я хотела бы сказать тебе, что все скоро наладится, станет, как прежде. Хотела бы успокоить тебя. Но правда в том, что я – как и ты – не знаю другой жизни. И нам с тобой нужно быть готовым к тому, что каждый день нам придется отстаивать свое право на жизнь.
Абигайл помолчала.
– Что мы будем делать дальше?
– Я нашла то, ради чего пришла в Асхаранж, и теперь мы можем покинуть пустыню – чтобы завтра не пришлось вновь оказаться здесь. Но тебе нужно отдохнуть…
– Нет, не нужно! – горячо воскликнула Эбби. Поднялась на ноги – не с первой попытки. Покачнулась, но устояла.
Алексия невольно улыбнулась, глядя на сестру. Ее маленькая воительница. Что бы ни говорила Абигайл, какой бы обузой себя не считала, она – настоящий боец.
– Нужно уйти отсюда как можно дальше, – твердо сказала Эбби. Передернула плечами. – Не хочу снова встретить того скорпиона. Он просто жуть какой страшный!
– Ладно, но если станет нехорошо – говори мне сразу. Воду постараюсь найти по дороге. Ты пока сыта?
– Да, тот… мужчина… дал мне хлеба и мяса. Жесткое, но вкусное. – Абигайл смущенно улыбнулась. Приятно было видеть улыбку на ее милом лице – особенно после всего, что ей пришлось сегодня пережить.
Взявшись за руки, сестры Атрейс направились прочь. Две фигурки посреди кажущегося бесконечным песочного моря.
Две безликие фигурки на шахматном поле Безымянных Богов.
