Текст книги "Время падать, время летать (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава десятая

«Любая эмоция, окрашенная в черный – и львица во мне тут же поднимала голову. Тхана говорила… так бывает всегда. Сильные негативные эмоции всегда пробуждают наши темные силы – пока мы не научимся ими владеть.»

Я ходила из угла в угол, сжимая пальцами виски.

«Не выпускайте зверя из клетки».

Я ошиблась. Шани говорила не о Блейз.

Милая Шани, в чьем сердце было больше света и доброты, чем в нас всех, вместе взятых, подспудно тревожилась за Хелену. Не хотела, чтобы она присутствовала на поле боя. Откуда-то знала, что тьма проснется в ней, оживет. Что, потеряв контроль, Хелена станет демоницей. И уйдет, столкнувшись с ненавистью и страхом тех, кого спасла, когда своим голосом, своим криком, своим оглушительным бессловесным воззванием заставила тварей Бездны уйти. И вместо благодарности получила лишь осуждение и отчуждение…

Мое внимание привлекли голоса за стенами спальни. Как и все в эту ночь, я не смогла уснуть – даже прилечь было некогда. Нужно было определить раненых в лазарет; проследить, чтобы тела убитых отнесли в мертвецкую; сказать слова соболезнования их близким; составить очередь церемоний прощания; выставить стражей у входа взамен тех, кто первыми стал жертвами тварей, даже не успев подать нам сигнал; назначить людей, которые займутся починкой форта; выяснить, кто из ребят пострадал. Из наших никто не умер… только потому, что в крыле была Хелена.

Я действовала механически, отключила эмоции и просто выполняла свой долг перед дагуэрами. Знала – стоит только задуматься о том, что случилось, я рассыплюсь, и меня уже будет не собрать. Тринадцать убитых, двадцать пять раненых. За какие-то несколько минут с начала вторжения. Если бы не Хелена… к ночи в форте не осталось ни единой живой души – потому что твари Бездны души не имеют.

Я вернулась в спальню уже на рассвете, чтобы сменить окровавленный наряд – кровь была не моя, а убитого лучника Акева, и от этого на душе было еще гаже. И все оставшееся время ходила по комнате туда-сюда, пытаясь понять, что изменилось, если бы я правильно трактовала слова Шани? Если бы я догадалась, что речь идет о Хелене? Если бы связала «выпущенного из клетки зверя» с грядущим нападением тварей на форт?

Тогда я могла бы не только предупредить дагуэров об опасности, но и использовать Хелену как оружие. Встреть она гостей… вдруг сумела бы заставить повернуть обратно еще до нападения? Или, наоборот, сумела бы остановить их, парализовать своим голосом или заманить в ловушку, чтобы позволить дагуэрам их перебить. Чтобы армия Короля Костей и выводок безумных детей Бездны поредели.

Но что, если бы это не сработало? Ведь черную ярость Хелены пробудила смерть Таина, с которым она провела десятки часов на тренировочной арене. С которым успела сдружиться, даже заставив Джоэла поревновать… Вдруг, измени я порядок событий, поменялось бы все? Сила Хелены бы не проснулась, и твари Бездны просто растерзали бы ее на клочки, как Таина, Аскева и одиннадцать других дагуэров?

Боже… Я и впрямь собиралась использовать Хелену. Неважно, что это – только мысли, пропитанные горечью и отчаянием. Если быть королевой – значит принимать подобные решения, бросать на амбразуру одних своих людей ради спасения других… То я не хотела быть королевой.

Знай я, что случится дальше…

Привлеченная гомоном, я вышла из комнаты. По безлюдному коридору добралась до тронного зала, где собралась толпа дагуэров. Под ложечкой засосало: что-то подсказывало мне, что ничего хорошего здесь меня не ждет. У трона стояла Пифия, и выглядела она враждебной. Собравшиеся перед ней дагуэры – хмурыми, недовольными.

Словно бы почувствовав мое присутствие, Пифия повернулась ко мне. Сверкнула глазами.

– Ее люди – не наши люди. Они слабы, им никогда не стать с нами ровней. Так почему мы должны их защищать? Почему должны тратить на них еду своих детей? – Вдоволь наглядевшись на меня, она снова развернулась к толпе. – Сделка не совершена – барьер в ее голове не дает провести ритуал Памяти Предков. Так значит, пусть альграссцы работают на нас, если хотят, чтобы мы их защищали. Что же до нашей королевы… Каждый присутствующий знает, насколько «искренен» брак Шадриана и Лексы. Ложь за ложью… Как так вышло, что чужачка, иномирянка, едва появившись в нашем клане, уже успела осквернить самый святой для нас обычай? Шантажируя жизненно необходимой нам информацией, которую хранит Память Предков, она вынудила нашего истинного короля заключить брак!

Я стояла, оцепеневшая. Это бунт. Самый настоящий бунт, которого я боялась со времени смерти Шадриана. Мнимой, как оказалось, смерти.

На этом Пифия не успокоилась – ей еще было что сказать.

– Мы были честны с ней всегда, и даже разрешили назваться нашей королевой – ведь мы свято чтим наши законы. Но как так вышло, что один из ее людей оказался подосланным убийцей, воином тхана, а другой – демоницей, в которой течет кровь самой Бездны?

Она нашла верные рычаги и умело на них жала. Недовольство дагуэров росло, ненавидящих взглядов становилось все больше.

– Она спасла вас! Всех вас! – возмущенно вскрикнула я. Говорить «нас» уже не имело смысла.

– Она – демоница! Истинная дочь Бездны в человеческом обличье! – с ненавистью выплюнула Адина. Даже не верилось теперь, что когда-то она была на моей стороне, что когда-то поддерживала меня и всецело одобряла мою дружбу с Тили. Страх, как и Бездна, знает толк в метаморфозах.

Я недооценила, как сильно люди ненавидят Бездну, темную ее сторону, где даже магия, которая в моем мире синонимична «волшебству» и «чуду», искажена, изуродована – чего только стоят напавшие на нас твари и очаровательная привычка этого чертового мира сооружать уродливых монстров из плоти и костей погибших.

Я не знала, как сильно они боятся истинных детей Бездны. Первородных.

– Наши отцы, деды и прадеды отдавали жизни, чтобы истребить демонов! Потому что они хитры и нечеловечески жестоки! А один из них все это время жил среди нас!

– И вы знали об этом! – крикнул Малькольм, местный кузнец, тыча в меня пальцем. Дернул рукой в сторону ребят, выбежавших на шум. – Все вы знали!

– Подождите, все не так! – Я повысила голос.

Поняв, что это не произвело должного эффекта, поднялась к трону. И, поднимаясь, лихорадочно соображала, как объяснить то, что произошло вчера. Мне хотя бы выиграть время… Только… время до чего?

Нельзя, чтобы они поняли, что я все это время знала об изменениях, происходивших с Хеленой.

– Послушайте меня. – Я старалась, чтобы мой голос звучал твердо. Хотя внутри меня дрожало все. – Бывший Король Крови Велфар давно ставил над своими людьми, а затем и пленниками, эксперименты с демонической кровью. Джоэл стал его жертвой. Хелена… Она впрыснула себе ту же кровь, чтобы убедить ребят пойти за лекарством для них обоих.

– Что вы за люди, что вас нужно заставлять идти спасать своего товарища и друга? – презрительно осклабилась Пифия.

– Мы – обычные люди, которым свойственно ошибаться, – спокойно ответила я. – Да, не каждый наш выбор верен. Но мы нашли лекарство и вылечили Джоэла. Хелена сказала, что ей лекарство не нужно – по всей видимости, ее организм отторгнул демоническую кровь. И она… с ней действительно все было в порядке. Никаких побочных эффектов, она выглядела и чувствовала себя… как обычно. Мы – люди Альграссы, тогда мы не знали, с чем столкнулись. Мы и понятия не имели, что все может кончится… так.

– Что она обратится к тьме внутри нее и заговорит с тварями Бездны на их языке? – усмехнулась Пифия. – Что она позволит демонической крови взять вверх над кровью человеческой, чтобы перенять силы истинных детей Бездны? Она же могла всех нас разорвать!

– Но вместо этого она спасла вас, – тихо ответила я.

Пифия помедлила, но усмешку с губ не убрала. Ответила с ленцой:

– К счастью, дагуэры обладают силой, способной проверить, правдивы или лживы ваши слова. И я, как голос предков…

Не выдержав, я рассмеялась.

– Сейчас я вижу перед собой не легендарный «голос предков», а двенадцатилетнюю девчонку, которая лезет из кожи вон, чтобы оболгать и дискредитировать свою королеву. Шадриан бы тобой не гордился.

– Но Шадриана с нами нет.

– Но он жив!

Увы, но мои слова не произвели никакого эффекта. Толпа была бесстрастна. Пифия послала мне холодный взгляд.

– Я обо всем им рассказала.

Так вот, значит, с чего началась ее обличительная речь против меня. Вот что означал поднявшийся гвалт, выманивший меня из комнаты. Самое «вкусное» – меня – Пифия припасла напоследок.

– И я обещала им, что, как только мы укрепим форт, мы сделаем все возможное, чтобы найти нашего короля. Если надо, мы перевернем для этого всю Бездну.

«Они никогда его не найдут», – вдруг со всей отчетливостью поняла я. Пифия не позволит.

И именно тогда в голове зародился робкий план. Он или потопит меня окончательно, или спасет. Не только меня – нас обоих.

– Я согласна на твою проверку. Но читать мою память ты будешь не одна.

Пифия сощурила глаза, уязвленная.

– Вы не доверяете мне, голосу предков?

Я ответила чистую правду:

– Нет, не доверяю. И я все еще Королева Душ, разве не так, Пифия? Разве не ты говорила мне, что вы свято чтите ваши законы? Я не буду бежать от правды. Так и ты не беги.

– И кто же, кроме меня…

– Те, кому я доверяю. Те, кому доверяете вы. Капиро, Айкара, Стайла и Лигра.

Пифия смерила меня долгим взглядом, я свой не отвела. Жаль только, что у этой игры в гляделки победителя не было и быть не могло. Я загнала нас обеих в ловушку. И выберется из нее только один.

– Хорошо, – медленно сказала она. Повернулась к дагуэрам. – Мы впятером прочтем память Лексы Атрейс…

Уверена, Пифия специально не назвала меня Королевой Душ или просто королевой.

– …и сообщим вам о том, что увидим. И если она с самого начала знала о том, что среди нас находится девушка с кровью Бездны, в которой может проснуться демоница… Вы сделаете выводы. Если нет… Помните: наш истинный король жив.

Толпа одобрительно загудела. Шадриана любили, меня… жаль, но как бы я ни старалась, я так и не сумела заставить их в меня поверить. Уверена – даже если бы мои воспоминания подтвердили мои слова, это ничего уже не решило. Пифия и впрямь оказалась мудра – она умело выставила меня и моих людей в неприглядном свете. А мы просто хотели выжить…

Я не винила в произошедшем ни Блейз, ни Хелену – как и все мы, они лишь жертвы обстоятельств. Жертвы чертового мира под названием Бездна, в который нас засосало.

Я устало прикрыла глаза. Держись, Лекса, держись. Время выиграно, как ты и хотела. Если бы Пифия заглядывала в мою память в одиночку, она бы сделала это прямо здесь, в присутствии остальных. Но вмешательство еще четырех людей – это уже ритуал, для которого требуется подготовка. Поучаствовав не в одном ритуале Памяти Предков, я знала, что это означает: Пифия должна заговорить воду в Лунной комнате, чтобы мы, погрузившись в нее, не задохнулись, а будто бы замерли в пространстве и времени – чтобы наши сердца на несколько минут остановились. Будь мы в моем мире, назвали бы это стазисом. Дагуэры называли это магическим сном.

Мой расчет оказался верен.

– Я подготовлю все к ритуалу и позову вас, – бросила Пифия. И добавила язвительно, будто не сомневаясь, что говорит это мне в последний раз: – Моя королева.

Времени у меня было мало и, как только она скрылась в лабиринте коридоров, я подошла к стоящим у стены тронного зала Лигре, Капиро и Стайле. Вид у дагуэров был хмурый, и по их лицам я никак не могла понять, удалось ли Пифии и их против меня настроить. Айкары не было – она редко отлучалась из лазарета, но мне было достаточно и этих троих.

– Я знаю, вы считаете, что я подвергла опасности всех вас, скрывая в стенах форта демоницу.

Лигра вздохнула.

– Не все согласны с Пифией, но вы должны понять… Она – голос предков нашего клана. Это…

– Это для вас священно, я знаю, и законы вы чтите, – перебила я. Резко выдохнула: – Прости. Еще я знаю, что Пифия давно выбирала подходящее время, чтобы устроить бунт. И Хелена сильно ей в этом помогла. Как только доверие людей ко мне пошатнулось, она тут же решила этим воспользоваться. – Я обвела взглядом каждого из них. – Я могу требовать от вас подчинения, потому что я все еще ваша королева. Но я просто прошу. Пожалуйста, доверьтесь мне.

– В чем? – нахмурился Капиро.

Глубоко вздохнув, я заговорила, тщательно подбирая слова.

– Когда Пифия вернулась в форт, она сказала, что магия кровных уз привела ее в пустыню Асхаранж, а затем исчезла. Как будто след вел ее по тому пути, который проходил Шадриан, а потом, когда тхана переместили храм с помощью Сдвига, просто оборвался. Еще тогда что-то в ее словах мне показалось странным, но я никак не могла понять, что именно. Тогда я списала все на ослабевшую магию кровных уз – опять же, с ее слов. И только сегодня, во время пламенной речи Пифии, я вдруг поняла, что было не так в ее рассказе.

Прохладца в глазах Стайлы сменилась заинтересованностью. Она отлепилась от стены и теперь слушала меня так же сосредоточенно, как и остальные.

– Думаю, Пифии никогда не приходилось использовать магию кровных уз. Как и мне. Но… Я читала, как использовала ее Алексия Атрейс. Очень часто Метаморфоза разлучала ее с сестрой, и Алексии приходилось идти по ее следу. Так вот, узы не могли привести ее в то место, в котором сестра когда-то была. Они приводили Алексию прямо к ней – только так и никак иначе. Именно в этом заключалась магия уз – кровь вела к крови, понимаете? К теплу, к душе родственного заклинателю человека. Но никак не к месту, где он когда-то – пусть даже час назад – побывал. И, помимо прочего, Пифия говорила, что дагуэры, которые были с ней, проверили это место рассеивающей иллюзию руной. Храма там не было!

– И… что, вы полагаете, это значит? – озадаченно спросила Лигра.

– Пифия просто успокоила меня наиболее очевидным ответом. Она не собирается искать короля. Во всяком случае, сейчас, пока не завершен ритуал Памяти Предков. Пока она еще не может избавиться от меня. Но и королевой признавать не хочет.

– Что вы хотите от нас? – Капиро все еще выглядел настороженным. Я его понимала – девушка, с которой он знаком всего несколько недель, пытается настроить его против девочки из его клана, которую он знает всю жизнь. Да еще и против «голоса предков», как Пифия любит себя называть.

– Я хочу, чтобы вы заглянули в ее сознание – вместо того, чтобы заглянуть в мое. Чтобы узнали, что она скрывает.

Стайла фыркнула.

– Это просто уловка, чтобы мы не увидели, что скрываете вы.

– Нет. – Я вонзила ногти в ладони, собираясь с духом. Трудно быть спокойной, когда идешь ва-банк. Когда на кону свобода… и, возможно, даже жизнь. Не только, увы, моя. – Хотите доказательств? Я скажу, что вы там увидите: да, я знала, что Хелена заражена. Она говорила мне, что начала слышать голос Бездны. Нет, не так. Что Бездна начала ей шептать.

Глаза Лигры округлились.

– И вы молчали?

– Потом, когда я спрашивала ее об этом, Хелена уверяла меня, что с ней все хорошо. Теперь я понимаю, что это неправда. Это моя ошибка. Не злой умысел. А то, что Пифия, возможно, скрывает от вас местонахождение вашего настоящего короля…

– Это не доказано, – резко бросил Капиро.

– Не доказано, – согласилась я. – Так помогите мне доказать.

Я видела в их глазах сомнение.

– Прошу вас. Все это время я хотела только одного: настоящего союза между нашими кланами, скрепленного не клятвой на крови и фальшивым браком, а взаимопомощью и доверием. Разве Хелена, которую вы называете демоницей и ненавидите всем сердцем, не бросилась вам на помощь, не пыталась спасти Таина и не рассвирепела от отчаяния, когда не успела спасти? Разве ты, Стайла, не восторгалась успехами Джоэла и не шутила, что, если он продолжит постигать магию с тем же усердием, через пару лет его будет не отличить от дагуэра? Разве Шани не приходила на помощь Айкаре, когда та уже валилась с ног, разве не рисковала собой – хрупкая, четырнадцатилетняя девчушка, – когда дневала и ночевала у постели зараженных? Разве ты, Капиро, не восхищался нашими ребятами: Виктором, Мартином, Клэем и Клиффом? Не говорил, что они, пускай и терпят на арене одно поражение за другим, разбивая лица в кровь, но каждый раз находят в себе силы подняться и сражаться дальше? Потому что они хотят быть с вами наравне! Хотят сражаться плечом к плечу против Короля Костей и кого бы то ни было еще. Мы по-настоящему хотим быть частью вашего клана. Поэтому я прошу… Поверьте мне.

– Пифия не ожидает этого. Она будет сопротивляться. А значит, ритуал причинит ей боль, – отрывисто сказала Стайла.

– Знаю. Знаю и то, что после Короля и Королевы Душ Пифия – самый уважаемый человек вашего клана. Вмешательство в ее сознание она и остальные воспримут как агрессию с вашей стороны. И если я ошиблась, и она действительно не может привести нас к Шадриану… вас, скорее всего, назовут изменниками. Вот только я уверена, что не ошибаюсь.

Я не хотела ничего скрывать. Они имели право знать, чем рискуют.

– У нас общая цель. Мы все хотим, чтобы настоящий король Клана Душ вернулся. И только от вас сейчас зависит… все.

Мне больше нечего было им сказать, все аргументы я уже исчерпала. Теперь решение за ними. Развернувшись, я направилась к ребятам, чтобы предупредить о случившимся. Если Пифия добьется моего свержения, неизвестно, какая участь ждет их.

Выслушав меня, Виктор хмуро пообещал, что обо всем позаботится. Он собирался отправиться за Хеленой, но последние новости заставили его отложить поиски.

– С ней все будет в порядке, слышишь? – твердо сказала я. – Хелена – сильная, и Бездна никогда ее не тронет. Когда все это безумие останется позади, вы обязательно ее найдете. Или мы вместе ее найдем. Но пока ты нужен здесь. Вы должны быть ко всему готовы.

– Вместе, Лекса. – Улыбка Виктора вышла напряженной.

Кивнув, я направилась в Лунную комнату. Время пришло.

Айкара, Лигра, Капиро, Стайла и Пифия уже были там. Держась за руки, мы погрузились в воду. Мое сердце отчаянно билось о ребра. Я понимала – если мне не удалось убедить дагуэров, отсюда я, скорее всего, отправлюсь прямо в темницу, поближе к Блейз. И в Лунную комнату, на очередной ритуал Памяти Предков, вернусь уже в оковах.

Привычное падение в никуда сменилось туманно-белым ничто. Я брела по белому полотну без конца и края, пока не услышала голоса. Развернувшись, направилась к ним.

Там, в осколке воспоминания, была не я. Пифия.

– Нам надо туда! – крикнула она дагуэрам верхом на кворгах. Кровь с ее порезанной ладони – необходимый элемент магии кровных уз – срывалась вниз, впитываясь в землю.

– В пустыню?

Что-то промелькнуло в ее взгляде, когда она вытерла раненую ладонь о платье. Этого не видели дагуэры, но отчетливо увидели мы. Некое колебание, сменившееся решимостью. Думаю, именно тогда Пифия сделала свой выбор.

Дагуэры всю жизнь провели в форте, им, в отличие от Алексии Атрейс, никогда не приходилось искать родных с помощью магии крови. В отличие от Пифии, которой я в подробностях рассказала обряд кровных уз, они не знали, что нужно смотреть на землю. Поэтому, когда Пифия заставила кворга повернуть направо, к пустыне, они без тени сомнения последовали за ней. Они не видели алую дорожку из капель крови, из ниоткуда возникшую в шаге от них и ведущую влево, к расщелине.

Но я, Капиро, Айкара, Стайла и Лигра… мы видели.

Белизна сменилась темными водами, из которых меня выдернула Лигра. Я все еще не умела вовремя просыпаться. Капиро крепко держал за руки Пифию, пославшую мне ненавидящий взгляд. Он спросил:

– Эта дорожка из капель крови…

– След, ведущий к Шадриану. Настоящий след, – отдышавшись, сказала я. Капиро кивнул.

На запястьях Пифии защелкнулись оковы.

Глава одиннадцатая

Капли крови срывались с руки Пифии, и в тот же миг на земле в шаге от нее, как отражение, появлялись новые. След из капель подобно следу из хлебных крошек вел нас все дальше и дальше от форта-дворца: прочь из Эльсбры, мимо Ястагара, через расщелину и направо, вдоль реки – в противоположную сторону от пустоши, где находилась школа.

Я сидела на кворге позади Капиро, крепко вцепившись в его талию. Не знаю, отчего я так сильно боялась шипоголовых лошадей. Даже двое суток в пути с редкими перерывами на отдых не примирили меня с жутковатым видом скакунов и не прибавили ни капли к ним доверия. Всадником бегущего первым кворга, к спине которого была привязана Пифия, был угрюмый и неразговорчивый Мастах. Позади нас с Капиро – двое дагуэров, имен которых я не запомнила, Ниэнн с верным луком за спиной и Лигра. Бритоголовая дагуэра отказалась оставаться в форте, убедив нас, что ее умения следопыта нам пригодятся.

Блейз все еще не выпустили из тюрьмы, и это жутко меня злило. Она заслужила свободу после того… что ей довелось пережить. Она думала, что убила невиновного человека! И пускай ее лишь заставили так думать, дагуэры настаивали на том, что покушение все же состоялось. Или я найду их короля и попрошу его помиловать Блейз, или они сами решат ее судьбу – когда я вернусь обратно в форт.

Но, по правде говоря, возвращаться без Шадриана я не собиралась.

Пифия не оборачивалась и во время привалов предпочитала молча смотреть прямо перед собой, ни с кем не встречаясь взглядом. Но я чувствовала волны ненависти, исходящие от нее. Впервые случалось такое, что руки пифии Клана Душ сдерживали оковы, а ее магию – руна-метка, нарисованная на лбу. Показательная, такую не спрячешь и не сотрешь. Пифия не имела права использовать магию своего клана. И все же метка была скорее защитой – нельзя, чтобы Пифия сбежала. Она единственная, кто может привести нас к Шадриану.

– Как думаете, моя королева, как долго нам еще идти? – спросил Капиро на очередном привале.

Я покачала головой.

– Узы крови этого не скажут. Все, что нам остается – просто идти по следу. Провизии достаточно, так что… Сколько бы времени это ни заняло, мы его найдем.

Лигра что-то уловила то ли в моем голосе, то ли в моем лице. Чуть склонила голову набок.

– Вы тоже скучаете по королю, хотя и знаете его совсем недавно.

Я, кажется, покраснела, вызвав мягкую улыбку на лице дагуэры. К счастью, больше никто не осмелился расспрашивать меня о Шадриане. Отдохнув, на рассвете мы отправились в путь.

– Так странно…

Ниэнн вопросительно взглянула на меня.

– Первые и последние твари встретились нам у границы с Ястагаром. И с тех пор тишина. Это… странно.

– Вы правы. Если только… – задумчиво пробормотала Лигра за моей спиной.

– Если только что? – тут же ухватилась я.

Она стукнула кворга пятками, и он погнал вперед, пока не поравнялся с нашим кворгом.

– Что дикие звери здесь не водятся – неудивительно, живности в этих местах практически нет, – охотно объяснила Лигра. – А вот с тварями Бездны дела обстоят иначе – они не ощущают голода в привычном для нас понимании, лишь жажду крови. То есть голод их пробуждается только тогда, когда они видят теплую кровь, к которой тяготеют. Поэтому они могут годами слоняться по пустыне, пустоши и не испытывать потребности в еде. Обычно они просто бредут куда глаза глядят – вот почему в Бездне почти невозможно найти абсолютно безопасного и свободного от ее тварей клочка земли. Есть только одно исключение: твари Бездны сторонятся мест, подверженных Сдвигу. Обычно именно так разведчики их и определяют. Не знаю, в чем причина – в особой магии, которая окружает эти места, или в том, что твари Бездны знают о Сдвиге и не хотят быть заброшенными неведомо куда…

Мое сердце заколотилось.

– Думаешь, мы неподалеку от точки Сдвига? Если так, то храм тхана и Шадриан…

– Наш король может оказаться там, – кивнула Лигра.

Я выдохнула. Повысив голос, приказала дагуэрам:

– По очереди рисуйте руну Гевайя. Если храм находится неподалеку, он может быть спрятан.

Лигра первой нарисовала в воздухе руну, рассеивающую иллюзию. Увы, ничего не произошло. Однотипный пейзаж не изменился и спустя десятую, и спустя двадцатую руну. Но в очередной раз нам все-таки повезло. Реальность, которую мы видели перед собой, начала рушится. Сползала, обваливалась кусками, как штукатурка со стены, падающая на пол. А сквозь нее – протянувшуюся до самого горизонта равнинную пустошь, проглядывал… храм Мтимеи.

Обитель чертовых тхана.

Дагуэры спрыгнули на землю, выхватили из ножен мечи. Ниэнн сняла со спины лук, из колчана вынула стрелу. В свете послеполуденного солнца блеснули парные клинки в руках Лигры. Мы были готовы к битве.

Если, конечно, не брать в расчет меня. Однако я отказалась оставаться рядом с привязанной к кворгу Пифией.

– Я могу быть полезной, – сказала я. В ответ на недоуменный взгляд Капиро протянула руку. – Я не смогу постоянно призывать руну Гевайя – у меня просто не хватит на это сил, а вытягивать магию из окружающего пространства я не умею. Но если ты вырежешь руну на моей руке, как метку на щеке Блейз или на лбу Пифии, и наполнишь ее магией… Что бы ни произошло там, в храме, внушение тхана не сработает. А вас ничто не будет отвлекать от боя.

Капиро медлил – видимо, мысль резать ладонь собственной королевы пришлась ему не по душе. Вперед выступил вечно хмурый Мастах. Вынув из голенища сапога охотничий нож, пробасил:

– Я сделаю.

Я шипела от боли, пока он кончиком клинка выводил рунический символ на моей ладони. Хорошо хоть, не пришлось резать глубоко. Закончив с «рисованием», Мастах провел пальцем прямо по ране. Руна на ладони тут же вспыхнула серебром.

– Готово. Идемте.

Капиро первым бросился ко входу в храм. Я, опасливо покосившись на каменных львов, пошла следом.

Когда мы – Блейз, Хелена, Джоэл и я – впервые очутились в храме, я и подумать не могла, насколько легко открыть запечатанную изнутри дверь, если владеешь магией дагуэров. Стоило Капиро выставить вперед ладонь, камень просто рассыпался, раскрошился.

Дагуэры бросились вперед, в уже знакомый мне коридор. Я шла последней. Нервы натянуты как струны, желудок сжался в тугой комок – я с минуты на минуту ждала, когда послышится звон скрещенных клинков и шум битвы. Их так и не последовало, но… я услышала голоса. Сразу узнала самый громкий – он принадлежал старшей жрице Ильгре. Но, войдя в комнату вслед за дагуэрами… остолбенела.

Это были они – тхана, жрицы храма Мтимеи, в тех же белых платьях, в реальности куда более поношенных, грязных и даже рваных. От их мягкости и доброжелательности не осталось и следа, от их светлого, чистого образа тоже. Горящая серебряным светом руна на моей руке обнажила их истинный облик, сняв с них иллюзию, как роскошный наряд.

На меня в упор, с ненавистью в полупрозрачных глазах, смотрели то ли призраки, то ли скелеты. Самой… человечной, живой казалась Ильгре – и она была единственной, кого я узнала. Она была не просто худа, а худа невероятно – глаза впали, острые ключицы и скулы так и норовили пропороть тонкую бледную кожу. Платье висело как на вешалке, мышц и жира, казалось, нет совсем – только кости и плотно облегающая их кожа. Однако другие тхана выглядели куда хуже Ильгре – их плоть и вовсе была полупрозрачной, как желе, а вены… серебристыми, словно даже кровь у них была другого цвета. Кто-то менее прозрачен, а кто-то и вовсе походит на призрака – даже серебряные вены уже не видны.

– О господи, – вырвалось у меня. Что ж, стало понятно желание тхана приукрасить иллюзией собственную внешность.

Ильгре невесело усмехнулась. Капиро приставил меч к ее горлу и процедил:

– Где наш король?

– В подвале, – опустошенно сказала полупрозрачная тхана.

Она стояла, обхватив себя призрачными руками за плечи. Я узнала ее голос, пусть и едва узнала лицо. Мелри, которая встретила нас в храме в прошлый раз.

Стало очевидно: они не будут с нами сражаться. Нет, не так. Сражаться они не могут.

Капиро с двумя дагуэрами бросились из комнаты вон – освобождать Шадриана. Мастах, Лигра и Ниэнн остались, держа оружие наготове. Правда, я была уверена, что в этом нет никакой необходимости – пока у нас есть руна Гевайя. Иллюзия, внушение – как ни называй – единственное оружие тхана.

Мне хотелось броситься следом, чтобы скорее увидеть Шадриана… Но я осталась тоже. Мне нужно было понять.

– Зачем вы его пытали?

В глазах Ильгре отразилось изумление. Они ничего не знали о браслете на запястье Короля Душ и о преимуществах, которые брачные узы давали дагуэрам.

– Так вот как вы догадались, что он жив?

– Да, даже несмотря на обман. Как? Как вы это сделали, как сумели убедить всех нас в том, что Шадриан мертв? И советую не врать – вы же знаете, что дагуэры легко прочитают вашу память.

– Руна призыва, – неохотно сказала Ильгре. Ей не нравилось идти у нас на поводу, и вместе с тем она прекрасно понимала, что у нее нет выбора. – Когда Блейз нарисовала на стене руну, она призвала тхана-невидимку. Блейз должна была вколоть шприц со снотворным в шею Шадриана, а затем вернуться обратно в храм с его телом. Для всех присутствующих это должно было выглядеть как убийство – тхана в стене форта была призвана убедить в этом дагуэров. Мы не могли допустить, чтобы Шадриана искали. Потому что…

– Рано или поздно, мы бы его нашли.

Ильгре устало прикрыла глаза. В сочетании с лицом и телом то ли скелета, то ли анорексика в последней стадии выглядело это жутковато. Словно смотришь на выкопанного из земли мертвеца.

– Мы действительно ждали возвращения Блейз. Мы хотели принять ее в свой клан. Но…

– Подстраховались на тот случай, если она не справится со своей задачей.

– Да.

– Значит, тхана не только внушила нам ложное видение, но и осталась в форте, чтобы исправить то, что пошло не по плану?

– Мы знали о способности Клана Душ читать память. Глазами невидимки мы видели, что произошло. Никто не ожидал, что ты, Лекса, окажешься там.

– Ох, простите, что сорвала ваши планы, – сухо сказала я.

Старшая жрица будто меня не слышала.

– Тхана пришлось стереть память Блейз – чтобы дагуэры не смогли понять, что произошло на самом деле. Что Шадриан вовсе не умирал.

– И тогда мы провели прощальную церемонию, вынесли тело Шадриана из форта, чем вы, конечно же, тут же воспользовались. Внушили, что его тело истлело, а сами, дождавшись, пока мы уйдем, забрали Шадриана сюда, – нетерпеливо сказала я. – Это я уже поняла. Мне непонятно другое: зачем? Если бы вам нужен был форт…

– Форт нам не нужен. Нам нужен Клинок Душ.

Я послала недоуменный взгляд Мастаху – он лишь пожал мощными плечами. Стоящий рядом с ним дагуэр нахмурился, явно не понимая, о чем говорит жрица.

– Так, а теперь поподробнее.

Ильгре молчала. Мастах выступил вперед, картинно крутанув мечом в воздухе. Наградив его неприязненным взглядом, тхана неохотно произнесла:

– Вы начали эту войну. Не мы. Вы – ваша королева – нас предала.