Текст книги "Время падать, время летать (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВРЕМЯ ЛЕТАТЬ. Глава первая

Быть женой Шадриана оказалось тем еще испытанием.

После церемонии, запутавшись в завязках корсета – дагуэры считали зазорным иметь слуг, даже если речь шла о королевской семье, а моя юная помощница Тили видела уже десятый сон, – я прилегла на постель буквально на пару минут, а проснулась от страшного крика, застрявшего в горле.

Я не успела увидеть сон, и, проснувшись, не могла понять, чего мне бояться. И все же чувствовала леденящий страх… который исчез, оставив после себя растерянность и пустоту. Я была сбита с толку стремительным водоворотом эмоций…

Раздался стук в дверь. Я ответила, уже зная, кого увижу в следующую секунду. Шадриан вошел в комнату.

– Это был ваш кошмар, верно? – спросила я, приподнимаясь на постели. – И ваш страх…

– Наверное, я должен извиниться, что тебя это коснулось.

Я пожала плечами.

– Не извиняйтесь. Видимо, так теперь будет всегда?

Шадриан усмехнулся.

– Кошмары мне снятся часто.

– Значит, придется привыкать, – рассеянно сказала я. – Но я говорила не об этом. Просто… пока это так непривычно… Мои и ваши эмоции смешиваются, и я не могу понять, что сейчас ощущаю. Как я пойму, какие чувства принадлежат вам, а какие – мне?

– Те, что сильнее – не важно, чьи они – всегда выходят на передний план, заслоняя собой остальные. Чувствуя мой гнев, ты можешь продолжать чувствовать и свою радость. Весьма сомнительный, конечно, коктейль. Но… я постараюсь быть более сдержанным в эмоциях – кроме тех моментов, которые от меня не зависят. Как бы то ни было, нам надо учиться сосуществовать так, чтобы обоим было хотя бы… комфортно. Необременительно.

– Вы не можете заставить себя радоваться, когда повода для этого нет, – возразила я.

– Да, но… Я могу сделать так, чтобы ты страдала меньше, реже испытывала страх. Тогда и я не буду жить, как на вулкане.

– В Бездне есть вулканы? – воскликнула я.

Вынужденные переселенцы из другого – такого привычного и относительно спокойного мира, мы до сих пор еще не изучили сумасшедший мир, в котором отныне были вынуждены выживать. Несколько недель – слишком короткий срок, а Бездна – мир слишком многогранный в своем безумстве.

– Есть. И там, где они есть, хрупким юным барышням лучше не находиться, – усмехнулся Шадриан.

Он был уже у двери, когда я тихо спросила:

– Кошмары… Почему они вам снятся?

– Кошмары не выбирают, к кому приходить. И это – нередкое для дагуэров проклятие. Только пифии могут помнить свои прежние жизни, хранить мудрость и передавать ее из поколения в поколения. Мы – обычные дагуэры, не помним… Однако за спиной каждого из нас стоят духи предков, и нередко их прошлые жизни влияют на наши. Иногда мне снится, что я убиваю тех, кого никогда не видел. Иногда я на поле боя – там, где никогда не был. Моя война не кончается никогда. Но это осколки памяти не моей души, а душ моих предков. Это наша плата за умение управлять памятью душ.

– Другая сторона медали, – прошептала я.

Шадриан кивнул. Бросил в тишину: «Спи, юная королева», и закрыл за собой дверь.

Я знала, что наш союз многим казался странным и противоестественным – и с моей стороны, и с его. Я – обычная девушка, против воли оказавшаяся в Бездне, он – коренной ее житель и истинный король. Я только учусь выживать, не умею владеть ни мечом, ни магией, он – воин и дагуэр, способный управлять любой материей и стихией, изменяя ее форму, преобразовывая ее, разрушая и созидая. В конце концов, мне шестнадцать, ему тридцать один – благодаря первым переселенцам с Альграссы, здесь удалось сохранить наше времяисчисление, правда, не поделенное на сезоны (в эти двенадцать месяцев преобладал излюбленная пора Бездны, застрявшая где-то посередине между иссушающим летом и ветреной осенью, лишенной дождей). Я побаиваюсь его, он считает меня слишком молодой и незрелой.

К черту. Я ничего не должна ему доказывать. Другое дело – ребята из школы и мисс Гейс, единственная из четырех учителей оставшаяся с нами. Товарищи по несчастью, которые еще недавно ходили и разъезжали по улицам Гвалроу, и были озабочены разве что выбором новой модели смартфона, гонкой за школьной популярностью и вниманием противоположного пола. Что было у них – нас – теперь? Хрупкий союз с дагуэрами, который истечет через шесть месяцев – именно такой срок был оговорен в нашей с Шадрианом клятве на крови. А за окнами – безжалостный, недружелюбный мир… и полнейшая неизвестность.

За четыре недели, которые прошли с момента нашей с Королем Душ свадьбы, мало что успело измениться. Мы более-менее наладили контакт с дагуэрами, с которыми отныне были вынуждены находиться под одной крышей, в одном форте-дворце. Но в их взглядах все еще сквозило недоверие, в тоне – настороженность. Мы по-прежнему были для них чужаками, мы ели их еду и тратили их ресурсы – и все из-за моего решения стать супругой Шадриана… Королевой Душ. И да, дагуэры по-прежнему не подпускали нас ни к оружию, ни к магии…

Если не считать наших с Шадрианом «уроков».

Сидя на коленях, я смотрела на камень – огромный валун, лежащий прямо посреди зала. Камень молчал. А не должен был.

– Лекса, ну давай же, смотри внимательнее!

Я хмуро взглянула на него.

– Вы никак мне не помогаете. Смотреть я смотрю…

– Неправильно смотришь, – перебил Шадриан.

И вроде бы сказал сдержанным тоном с характерной ему ноткой ехидства, но я отчетливо ощущала его нетерпение.

– Вглядись в самое нутро камня, почувствуй его душу.

Звучало странно, хотя я знала, что магия дагуэров именно так и работает.

– Не получается, – вздохнула я. Усиленно сощурила глаза. Камень как камень.

Для того, чтобы научиться видеть душу вещей, чтобы читать их память, нужна была руна-метка дагуэров, которая красовалась на теле Шадриана под белой костяной броней. И эту же руну он недавно нанес на кожу мне. Его подданных вряд ли бы порадовало, что он доверил мне такое важное знание. Я и сама не знала, что побудило Короля Душ пойти на это. Но его жертва, кажется, была напрасной – способности к магии во мне не оказалось.

И тем не менее пару раз в неделю мы повторяли эту игру: он играл роль наставника, я – начинающей магессы. Актеры из нас, признаюсь, были никудышные, но… это какое-никакое, а развлечение.

Подавшись вперед, Шадриан заправил мне за ухо прядь волос. Во всем форте я была единственной рыжей, что немало его забавляло. Вроде бы невинный жест, призванный расширить мне поле обзора, отозвался мурашками по коже – там, где прошлись его пальцы. Я продолжала держать дистанцию, не считая Короля Душ ни врагом, ни другом – только вынужденным союзником. Но в такие моменты, когда он смотрел на меня… так… это было нелегко.

Нас сблизил не только брак и поделенные на двоих эмоции, но и ритуалы Памяти Предков, когда Шадриан и девочка без имени и с десятком имен одновременно пытались добраться до памяти Эйба Атрейса. Неудивительно – моя душа была у него на ладони. Но была одна деталь, которая ясно позволяла понять: и Шадриан, и Пифия доверяли мне ровно настолько, насколько я им доверяла. То есть, скрывая самое важное, самое сокровенное от чужих глаз.

Когда мы подходили к черной стене в Памяти Предков, к «заблокированному» воспоминанию, меня просто… выключали. Раз – и сознание гасло, а когда я приходила в себя, ритуал был уже закончен. Я знала, зачем они это делают – когда стена рухнет, обряд Раскола двух миров перестанет быть для них тайной. Для них, но не для меня.

Подумав об этом, я негромко спросила:

– Ну что, сегодня вечером в Лунной комнате? – Так я называла комнату, где была только вода и лунные блики, которые рождали окрашенные в серебристый огоньки свечей.

– Сегодня – никакого ритуала, – безапелляционно заявил Шадриан. – Последний сильно тебя истощил. – Добавил, будто извиняясь: – Пифия иногда увлекается и слишком сильно воздействует на твое сознание. Ты этого можешь не ощущать, но…

Да нет, я как раз таки ощущала – сильную слабость и дрожь в руках после особенно долгого ритуала. И на следующее утро была как пьяная.

– У вас хоть что-нибудь получается? – не выдержала я. Зарекалась же – не поднимать острые темы, не лезть, куда не просят… Как ни крути, мы с ребятами сильно зависели от дагуэров. И злить их – себе дороже.

– Конечно. Стена рушится – трещины в ней все глубже. Это было бы невозможным… не вступи мы в брак.

Я кивнула. Выходит, скоро Шадриан получит желаемое и… потеряет ко мне интерес. Да, в запасе у нас будет еще несколько месяцев, после которых клятва на крови перестанет действовать. И мы – шестнадцать подростков и одна испуганная молодая женщина – окажемся предоставлены самими себе. Бездна… щадить она нас не станет.

– Ладно, пойду спать, – бросила я, поднимаясь. – Камень все равно никуда не денется.

Шадриан рассмеялся, придержал меня за руку, разворачивая к себе. Поняв, что наше прикосновение длится дольше положенного, я смущенно высвободила ладонь.

– Оставлять валун таким – неэстетично, – шутливо-поучительным тоном сказал он. Не прикрывал глаза, чтобы сосредоточиться, не делал сложных пассов руками. Просто камень вдруг стал расти ввысь, чтобы мгновениями спустя превратиться в изысканную статую… с моим лицом.

– Твои дагуэры будут недовольны. – Мой голос прозвучал отчего-то холодно.

Уголок его рта дрогнул.

– Что я посвящаю статую своей жене?

– Фальшивой жене, – поправила я. Поморщилась, услышав нотки горечи. Совсем не к месту. – О чем знают все присутствующие в форте.

– Лекса, они никогда не оспаривают моих решений. Не имеют права.

– Да, но… – Я махнула рукой. Этого не объяснишь. Взгляды, которые я ловлю на себе. Шепотки за спиной. Неодобрительные ухмылки. Одни видели во мне шанс, другие – потенциальную настоящую Королеву Душ, что меня смешило. Были и третьи, которые видели во мне угрозу, что тоже было бы смешно, если бы не было так… опасно. Я вмешалась в их размеренную жизнь, навязала свои правила, став из пленницы супругой вождя… некоторым это ох как не понравилось.

Остаток дня я провела с юной обладательницей золотистых локонов и не по возрасту взрывного характера Тили. Когда за окнами дворца начало темнеть, я отвела ее к маме, в одну из комнат на первом этаже. Отца у Тильгер, увы, не было – погиб в войне с Королем Крови.

– Прошу прощения, Лекса, она, наверное, совсем вас замучила, – устало извинилась Адина, увидев меня на пороге.

Здесь никто не звал меня «моя королева», что было вполне обоснованно, если учесть, что наш брак с Шадрианом – чистая фикция, а наш союз с дагуэрами недолговечен.

– Ну что вы! – искренне запротестовала я. – Тили – настоящее чудо. Она много знает о вашем клане и вашей истории. Мне интересно ее слушать.

Адина наказала дочери мыть руки и садиться за стол, и, когда она упорхнула золотистоволосым птенчиком в пышном платье, с улыбкой повернулась ко мне.

– Тили ужасно любопытная, за всю свою жизнь она облазила форт вдоль и поперек. Мечтает, когда вырастет, стать следопытом. Ей скучно в стенах форта, а тут новые лица! Остальных она сторонится, а вы ей сразу приглянулись.

– Я познакомлю ее с ребятами, если она захочет, – пообещала я. – Они… хорошие.

Адина кивнула, но в ее глазах я успела уловить тень сомнения. Я подавила вздох. За этот месяц, вопреки моим ожиданиям, пропасть между нами – коренными жителями Бездны и переселенцами с Альграссы, никуда не исчезла. «Главное, что мы в безопасности», – твердила я себе, оставляя Тили с семьей. Шадриан обещал, что защитит нас.

И пускай наши отношения были совсем непросты, и у каждого из нас были проблемы с доверием… в этом я ему доверяла.

Глава вторая

– Твоя репутация подорвана. Люди начинают в тебе сомневаться.

Я резко нырнула назад и прижалась к стене коридора. Голос, раздавшийся за поворотом, я узнала сразу. Пифия. Внутри всколыхнулось раздражение – но не мое, так как я сама до сих пор не поняла, как отношусь к юной дагуэре, в которой уживалось сразу несколько душ. Это мое-не мое чувство позволило понять, с кем она говорит.

– Вот как? – Вопреки тому, что происходило в душе Шадриана, голос его был спокоен. – И отчего же?

– Дети. – Сказала, будто выплюнула. – Немощные, не обладающие ни магией, ни силой. Ты забрал их под свое крыло, как курица-наседка. А их… лидер, твоя королева? Ты позволил ей диктовать свои правила вместо того, чтобы заставить играть по нашим!

– Что, я должен был держать ее в плену и насильно вовлекать в ритуал Памяти Предков? Чтобы ее люди мучились неизвестностью, думая, что она страдает или мертва?

– Ее люди как испуганные овцы сбились в стадо в крыле нашего форта, едят нашу еду, и пьют нашу воду, – процедила Пифия. – Их даже как пушечное мясо не используешь – вздумай сюда заявиться Королева Крови, Король Костей или кто другой, они просто через них переступят!

Я тяжело дышала, вонзив ногти в ладонь. Так вот что Пифия думает о нас? Глядя на нее, такую юную, с длинной косой и почти прозрачными глазами, я обманывалась каждый раз. Забывала, с кем имею дело. К счастью, нам почти не приходилось говорить – мы встречались только ради того, чтобы провести очередной ритуал Памяти Предков.

– Пусть они хотя бы будут нам полезными! Форт нуждается в достройке после атаки Короля Крови. Люди нужны на кухне, кто-то должен натачивать клинки и приводить в порядок броню, собирать урожай и кормить скот. Пусть наш народ хоть немного отдохнет – он заслужил это после изнуряющей битвы.

– Они не будут прислуживать нам. Они наши союзники, но не рабы.

– Ты стал слаб, Шадриан из рода Скал, – бросила Пифия. Ее голос сочился презрением, которого она даже и не думала скрывать.

– Не забывай, с кем говоришь, девчонка, – прошипел он. – Я – твой король.

– А я – твоя Пифия. И я говорю тебе, что ты слаб. А быть слабым королем в самом разгаре войны – опасно. Для всех нас.

Раздались шаги. Я отлепилась от стены и нырнула в коридор… чтобы со всего размаху налететь на Пифию. Она была зла, несомненно. Взглянув на меня так, что внутренности заледенели, процедила:

– Смотри, куда идешь. – И, как ни в чем ни бывало, продолжила путь.

– Ого, – только и сказала я, глядя Пифии вслед. – А я ей определенно не нравлюсь.

– Ей не нравится никто из вас, – не стал лукавить Король Душ.

Я знала, что не должна выказывать свою осведомленность, но… усмешка на лице Шадриана подсказала – он все знает.

– Твое негодование было слишком явным, чтобы его не заметить, – посмеиваясь, подтвердил он.

Я с досадой куснула губу. И вроде бы месяц прошел, но… я все не привыкну, что мои эмоции от супруга не скрыть.

– Почему вы позволяете ей так с собой разговаривать? – нахмурилась я. – Она ваша племянница, не мать и не жена.

– Не стоит ее недооценивать, Лекса. Да, она выглядит как милая девчушка, но в этой светловолосой головке – опыт поколений. Не смотри на нее, как на двенадцатилетнюю. Пифия – голос предков, глас разума и мудрость нашего клана, тогда как я – лишь его правитель, обычный человек. Я обязан прислушиваться к ней.

– Но в этот раз не прислушались, – заметила я.

– Возможно, я и впрямь более мягкосердечен, – усмехнулся Шадриан.

– Не понимаю, с каких пор это стало недостатком, – сухо отозвалась я.

– Со времен войны. Жестокой и непрекращающейся. – Он помолчал. – Я действительно считал, что брачные узы помогут мне узнать то, что скрывает твоя память. Так думала и Пифия, и ее злит, что барьер в твоем сознании, хоть и поддается, но все еще существует. Она может быть резка и привыкла получать желаемое сиюминутно. Но пойми ее – она хочет защитить свой народ.

– Как и я.

Шадриан кивнул.

– Разумеется.

Я со вздохом потерла пальцами виски.

– Скажите честно: я и мои люди в опасности? Здесь, в форте? Не случится ли так, что кому-то взбредет в голову избавиться от нас?

– Те, кто уважают своего короля, даже не допустят такой мысли, – не колеблясь, ответил Шадриан. – Они знают о нашем с тобой договоре.

– Но? – спросила я. Я знала, что он будет со мной откровенен – это его качество всегда меня подкупало.

– Но есть и те, кто не понимают, насколько важен ритуал Раскола, который два века назад провел Эйб Атрейс. Не понимают, как важно узнать, что именно тогда случилось. Почему, когда закончилась Эпоха Слияния и Альграсса отсоединилась от Бездны, Бездна вдруг начала сходить с ума.

– Уж точно не от тоски по нашему миру, – мрачно отозвалась я.

– Быть может, они не верят, что через тебя мы достучимся до памяти твоего предка. Быть может, не верят, что открывшееся знание поможет нам исцелить Бездну. Я не знаю. Как бы то ни было, наш союз они не одобряют. Но… таких меньшинство.

– Наверное, это должно меня обрадовать, – усмехнулась я.

Шадриан приподнял мою голову за подбородок, заставил посмотреть прямо в глаза.

– Пока нас с тобой связывают брачные узы и клятва на крови, я не позволю, чтобы с твоим народом что-то случилось.

– А потом вы просто выкинете нас из форта.

– Лекса…

– Не надо. Просто… забудьте.

Голова раскалывалась от мыслей. Если народ Шадриана, не дай бог, усомнится в своем короле, клятва на крови на наших запястьях – подписанный кровью договор – просто перестанет хоть что-либо значить. Его свергнут, а нас… изгонят или убьют. И первый вариант ничуть не лучше второго. Наш старый лагерь – кусок школы, переместившийся из Альграссы в Бездну – мы наверняка потеряли. Там или звери, или твари Бездны, или странники, обрадованные почти сохранившемуся зданию, готовому убежищу. Кто бы там ни оказался сейчас, мы не сможем им противостоять – с нашими-то четырьмя ножами на семнадцать человек. Еды у нас нет, навыков выживания в лесу или пустоши – тоже. Изгнание в Бездну для нас – приговор.

Ребят я нашла в отведенном им крыле третьего яруса форта-дворца. Мимолетно улыбнулась, когда обнаружила, что в большой комнате собрались все семнадцать человек – включая меня. Точно так же мы все вместе когда-то собирались в библиотеке школы.

Была там и мисс Булочка. Никогда бы не подумала, что пребывание в Бездне пойдет кому-то на пользу – но именно это и произошло с Деборой Гейс. За эти недели она сильно похудела, прямые волосы, которые раньше она закручивала в дурацкие тугие кудряшки, теперь изящно обрамляли лицо с очерченными скулами. В ней, по-прежнему миниатюрной, но уже статной и стройной, было трудно угадать ту самую мисс Булочку, которую мы знали по школе. Она стала тверже и решительнее – немудрено, ведь среди нас, альграссцев, она осталась единственной взрослой.

– О, смотрите-ка, наша королева пожаловала, – пропел язвительный голосок Эйвен. Слишком высокая, плечистая брюнетка – в Гвалроу она считалась одной из лучших пловчих.

Увы, некоторые даже после того, как я обеспечила им защиту и надежное убежище, сильней любить меня не стали.

– Заткнись, Эйвен, – бросила Хелена.

Я улыбнулась ей, мысленно отметив, какой бледной и напряженной она выглядела. Хелена вообще сильно изменилась после нескольких недель, проведенных в Бездне. Впрочем… кого из нас эта участь миновала?

Джоэл сидел рядом, рисовал профиль своей девушки. Подумать только… Прежде Джоэл считал Хелену красивой пустышкой, а она и вовсе его не замечала. Их свела Бездна.

– Как вы тут? – тихо спросила я.

Виктор ободряще мне улыбнулся. Я по-прежнему отказывалась считать себя главной – во мне попросту не было необходимых для этого качеств. Негласным лидером спасшихся еще со времен жизни в старом лагере всегда был Вик. Спокойный, решительный, справедливый, готовый защищать своих друзей и товарищей до конца.

– Все в порядке, – ответил он.

– В порядке? Правда? – ехидно спросил Клэй. – И мы, конечно, ни капельки не чувствуем себя лишними. И не ловим постоянно на себе взгляды из серии «какого черта вы сюда приперлись?»

– Клэй, – резко одернул его Виктор.

– Ой, только не надо мне снова начинать про крышу над головой и прочую хрень, ладно? Нам и в школе было неплохо.

– Ты правда так считаешь? – изумилась я. – В школе мы были на виду, у нас вместо двери была пара сваленных в кучу шкафов, а еще стеклянные окна, которые даже заколотить было нечем. Нам повезло только потому, что до поры до времени о нас никто не знал. Что вы собирались делать, когда закончится еда? Охотиться в лесу, в котором Нейда – напомню – убили в первые же пару часов?

– Слушай, Рыжая, ты бы лучше молчала, – оскалилась Эйвен. – Пока мы здесь, среди высокомерных чужеземных придурков, которые следят, как бы мы не схватили за столом лишний кусок хлеба, ты в своей роскошной спаленке развлекаешь короля.

– Ты не охренела ли, а? – угрожающим тоном бросила Хелена, выступая вперед.

– О, посмотрите-ка, у нашей Рыжей появилась телохранительница, – заржала Эйвен. – Ноготочки-то не боишься обломать?

– Слушайте, давайте все успокоимся. – Я начинала закипать, что происходило со мной нечасто. – Вы ищете проблемы там, где их нет. Пока мы в безопасности, нужно этим пользоваться, а не лаяться друг с другом.

– Да пойми же ты, – процедил Клэй, – мы для них – балласт! И как только это поймут все, нас сбросят!

Я понимала, что он отчасти прав – особенно после недавнего подслушанного разговора. Но я не могла допустить раскола среди ребят. Не могла допустить того, что однажды уже случилось – когда отчаявшимся ребятам Малкович основательно промыла мозги разговорами о вере и недопустимости насилия. И чем это закончилось? Они просто взяли и ушли… в никуда. Что с ними, безоружными, сделала Бездна? Вряд ли эта история закончится хэппи эндом…

– У тебя есть другие предложения? – сухо осведомилась я. – Клятва Короля Душ на моем запястье – единственная наша гарантия. Думаешь, мне самой хотелось становиться женой едва знакомого человека, который ворвался в наш лагерь, чтобы силой меня увести?

– Не строй из себя великую мученицу! Наверняка тебе даже понравилось угождать красавчику-королю, – презрительно бросила Эйвен, подходя ко мне вплотную. Она была выше на целую голову, и смотрела на меня, кривя рот. Прежняя я отступила бы. Я-настоящая лишь вскинула подбородок. – Пройдет полгода, и что дальше? Он выкинет нас за стены форта, а тебя оставит как любимую постельную игрушку, чтобы…

Резкий звук пощечины заставил Эйвен проглотить продолжение фразы. Моя ладонь горела, как и ее щека. Внутри меня гнев боролся с изумлением – я никогда раньше не участвовала в драках и потасовках. Раньше я, рыжая мышка, никогда бы и не подумала влепить пощечину кому-бы то ни было – тем более, тому, кто сильнее и жестче меня.

Все еще шокированная поворотом событий, я вылетела из зала. Ругала себя – Виктор непременно бы сдержался. Он бы не позволил злости взять над собой вверх. Я позволила.

– Лекса! Лекса, стой! – Ко мне спешила Хелена. Следом показались Джоэл и Мартин. – Правильно сделала, между прочим. И не обращай внимания на этих идиотов. Эйвен просто та еще сука.

– Это ладно, – усмехнулась я. – Но с Клэем-то что? Никогда не видела его… таким. Грубым, обозленным.

Мартин вздохнул.

– Когда мы отправились за лекарством для Джоэла… Клэй и Рози и раньше вроде как неплохо общались, а тогда… ну, типа стали встречаться.

– Серьезно? – поразилась я. Мысленно застонала – Рози была одной из «жертв» пламенных речей фанатички Малкович. Одной из тех, кто просто ушел из школы, чтобы уже не вернуться. – Но в этом же никто не виноват – ни я, ни вы. Если уж кого и винить, то Бездну, которой свести человека с ума – раз плюнуть. Или тех, кто выдернул нас из Альграссы сюда.

– Винить их недостаточно. Он не знает их, не видит их лиц. Когда зло обезличено, оно не так пугает. Так же и с ненавистью. Вот Клэй и выливает свою ярость на тех, кто с ним рядом. И да, многих бесит, что ты теперь – Королева Душ. Поэтому ты под ударом.

– Ой, да брось, – раздраженно отмахнулась я. – Это просто видимость – это все понимают.

– Лекса, все серьезно, – тихо сказал Джоэл. – Есть несколько ребят… Мы пытаемся выяснить, кто именно, постоянно следим за Эйвен и Клэем, но… они осторожны. Они возомнили себя оппозицией, но кто еще с ними, мы не знаем. И их, как сказал Мартин, бесят все, у кого есть власть. К кому прислушиваются остальные. Ты, Хелена, Мартин, Виктор. Я боюсь, что они готовят бунт.

– Подождите. – Я замотала головой. – Бунт против чего?

– Против сложившихся порядков. Шани случайно подслушала их разговор, буквально пару фраз, но… кажется, они хотят похитить оружие дагуэров, собрать еду и убежать из форта – не дожидаясь, пока нас изгонят безоружными и лишенными припасов. Они явно пока только планируют, но уже начали подговаривать остальных. Шани слышала, как Клэй предлагал это Киту. Тот отказался, но другие могут и согласиться. Мы слишком долго были безоружными. Многим надоело чувствовать себя слабыми.

– Этого нельзя допустить, – прошептала я, бледнея. – Вы хоть представляете, что будет, если нас заподозрят в измене?

– Ты первая попадешь под удар. Клятва… Что будет, если ты нарушишь клятву?

Я помотала головой.

– Речь не обо мне.

– Лекса…

– Как объяснила Чокнутая Дигиаз, я буду медленно чахнуть, пока не зачахну совсем, – с нетерпеливым вздохом ответила я. – Но… вы не понимаете. Клятву я нарушить не смогу. Пифия и Шадриан все равно добьются от меня желаемого – любыми путями. Это слишком важно для дагуэров. Но если ребята взбунтуются, я точно превращусь из королевы в пленницу. Что будет с Шадрианом… Я не знаю. Он же поклялся нас защищать. Но если он будет защищать изменников перед своим народом… – Я обхватила руками голову, чтобы остановить ее кружение. – Нет, он не пойдет на это. Скорее, предпочтет зачахнуть.

Я беспомощно взглянула в сторону зала. Теперь стало ясно, почему Виктор не вышел меня поддержать – чтобы глаз не спускать с заговорщиков. Каждое его решение было взвешенным и дальновидным. Кроме, разве что, ситуации с Джоэлом – я по-прежнему отказывалась признавать его правоту.

– Следите за ними, слышите? – хрипло сказала я, скользя взглядом по лицам друзей. – Днем и ночью. Как вахта в школе, помните? Кто-то из вас должен всегда бодрствовать – на случай, если ночью они надумают сговориться. Но… будьте осторожнее. Лучше им не знать, что мы знаем. Иначе придумают другой путь.

Не помню, как добралась до комнаты. Я была словно пьяная – ноги едва слушались, мысли вязли в тумане, в голове – пустота. Трудно поверить, что ребята одним глупым и невероятно опасным решением могли разрушить все, чего я добилась, вступив в брак с Шадрианом. Им наверняка казалось, что они лишь возьмут судьбу в свои руки. Но что станет с теми, кто не захочет к ним присоединиться и следовать их плану, Эйвен и Клэя – зачинщиков назревающего бунта, видимо, не волновало совсем. Впрочем… стоило ли удивляться? В стаде всегда заведется хотя бы одна паршивая овца.

«Нельзя допустить этого. Нельзя, нельзя», – шептала я, засыпая.