Текст книги "Время падать, время летать (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Неужели так все и закончится? Неужели все, что мне остается – бережно хранить воспоминания без надежды на то, что когда-нибудь они сменятся новыми?

Мы когда-нибудь встретимся, мама?

В сновидениях не плачут, не плакала и я. И кадры по обеим сторонам дороги тумана сменились – это была уже не моя жизнь. На многих – «белый шум», остальные – воспоминания моей мамы и бабушки и незнакомых мне, но родных по крови, людей. Они вдруг стали сменяться очень быстро – по лицам шли трещины, осколки воспоминаний разбивались, сами становясь туманом. А вместо них возникали другие – сменяя года и целые эпохи. Полагаю, всем этим управляли Пифия и Король Душ. Я оставалась лишь немым свидетелем, да и, по правде говоря, вмешиваться не спешила.

И все было хорошо, но затем…

Черная стена. Боль, расколовшая сознание. Привкус крови на несуществующих в этом странном месте губах – потому что и меня, как таковой, здесь не существовало. Мир завертелся волчком, покрылся черными кляксами, которые стремительно разъедали туман. И мне казалось, что если кляксы доберутся до меня, я исчезну.

Они уничтожат меня.

– Лекса… Лекса!

Я вынырнула на поверхность, задыхаясь от страха, кашляя водой. Затем волна подхватила меня и вынесла на «берег» – каменный островок. Поверхность бассейна покрывалась камнем – Пифия и Шадриан стояли на дорожках, вода нам была уже не нужна.

Я мазнула рукой по лицу. Никакой, конечно же, крови. Но страх последовал за мной и из сна.

– Ничего не вышло, – сухо сказала Пифия королю. – Что-то блокирует ее сознание…

– Я видел.

– Мне жаль.

Она сделала едва уловимое движение кистями, и влага с ее платья начала подниматься вверх – капли собирались в бусины и срывались в воздух, чтобы мгновением спустя сорваться вниз. Не прошло и минуты, как волосы и одежда Пифии вновь стали сухими. Мне же, подобной магией не обладающей, предстояло отправиться в спальню в мокром насквозь платье. Однако прежде, чем я вышла, не зная, как еще реагировать на напряженное молчание Короля Душ, он поймал меня за руку и развернул к себе. А затем меня окутали ветры.

Не знаю, как назвать происходящее иначе – маленькие смерчи и впрямь будто закружились вокруг меня. Они высушили мои волосы, кожу и платье.

– Иди спать, уже ночь, – хрипло сказал Шадриан. В каждой клеточке его тела: в голубых глазах, теперь потускневших, в окаменевшем лице, в играющих на скулах желваках я видела боль и разочарование. И что-то близкое к отчаянию… ведь я была его последней надеждой.

– Это может… сработать, если мы попытаемся снова? – тихо спросила я.

– Я не знаю. Стена, с которой мы с Пифией столкнулись, показалась… непреодолимой. Будто кто-то хранит воспоминания духов предков от тебя самой. Завтра попытаемся снова.

Но я видела – решимость в глазах Шадриана погасла. Он был готов списать меня со счетов.

В ту ночь я не смогла уснуть. У меня было несколько часов, чтобы принять решение – самое сложное решение в моей жизни. И все же, направляясь к покоям Короля Душ, я знала, что поступаю верно. Понимала, что это – единственный выход из смертельно опасной ловушки, в которую мы угодили, оказавшись здесь. В Бездне.

– Ты хотела меня видеть? – Шадриан впустил меня в комнату, когда его охрана доложила о моем визите. – Ты понимаешь, что заявляться поздно ночью даже не к своему королю… мм… как минимум, неэтично?

– Я понимаю, но дело срочное и ждать не может.

– Вот как? – Он насмешливо изогнул бровь.

Мне же сейчас было совсем не до смеха.

– Вы были правы, когда сказали, что ради своих людей я готова на все, – отрывисто произнесла я. – Пускай они – не мои люди, а я – не их лидер. Каждый из нас сам по себе, но… Я действительно готова на все, чтобы… скажем, увеличить наши шансы на выживание.

– И что ты предлагаешь? – заинтересовался Король Душ.

– Стать вашей женой.

Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы – такого ответа Шадриан никак не ожидал.

– Прости, что?

– Если вы поколениями ищете потомков Атрейс ради нескольких обрядов Памяти Предков, значит, это жизненно вам необходимо. Если мы будем связаны брачными узами, вы, рано или поздно, получите желаемое.

– Что, в таком случае, необходимо тебе? – глухо спросил Король Душ.

– Мир с дагуэрами. Безопасность. Убежище. В вашем форте или рядом с вами – неважно. Мы оба понимаем: я и те, кто остались в лагере – для вас не угроза. Но мы вам нужны. Я вам нужна. А ребятам… и мне… нам нужна защита.

Шадриан молчал. Я не могла распознать эмоции на его лице – он будто и вовсе окаменел.

– И ты готова пойти на это, зная последствия? Понимая, что тебе придется испытывать каждый день, как только мы свяжем друг друга брачными узами?

– С трудом, – честно призналась я. – То есть… Подозреваю, что будет нелегко… но это неважно. Это – меньшее, что я могу сделать. Вопрос только в том… Готовы ли пойти на это вы?

Снова повисла давящая тишина, разрывающая мои нервы в клочья. Слишком многое зависело от слов Короля Душ.

– Думаю, в глубине души ты знаешь ответ, Лекса, – усмехнулся он. – Или мне называть тебя моей невестой?

Я заставила себя взглянуть ему в глаза твердым взглядом.

– Называйте, как заблагорассудится. Но обещания мне будет недостаточно. Потому что, приводя сюда своих людей, я сильно рискую. Я до сих пор не знаю вас и не знаю, могу ли вам доверять.

Шадриан чуть склонил голову набок, ожидая продолжения.

– Мне нужна клятва на крови.

– Ничего себе. – И снова эта холодная усмешка. – Девочка с другого мира знает о клятве?

– Видимо, ваши духи не обо всем вам докладывают, – едко ответила я.

Король Душ смерил меня долгим взглядом. И, приняв решение, сказал:

– Хорошо. Мы обменяемся клятвами крови до обряда венчания. Через пару дней… если ты, конечно, не желаешь пышной свадьбы.

Его последние слова чуть растопили лед между нами.

– Не желаю, – сдержанно улыбнулась я.

Все обговорив, мы расстались уже на рассвете. А к закату я должна была уже стать его женой. Женой дагуэра, похитителя и наверняка убийцы… и вместе с тем, почти незнакомца.

Женой Короля Душ.

Глава двадцать третья

Минуты слились в часы, часы – в дни, дни – в бесконечность.

Целую вечность Блейз провела в клетке с диким зверем. С львицей, которая не пыталась ее разорвать только потому, что на мощном мускулистом теле, покрытом светло-песочной шерстью, была выжжена метка жриц. Они спали на расстоянии друг от друга, обе – на каменном полу. Привыкнуть к такому оказалось непросто – Блейз до сих пор просыпалась с болями в спине и шее. Ильгре убеждала, что это пройдет.

Когда приходило время обеда, кто-нибудь из жриц просовывал через прутья клетки два куска мяса – сырого и жаренного. Первый Блейз поначалу кидала в сторону львицы, потом осмелела: подходила ближе и протягивала в ее сторону руку. Смотрела в глаза – пристально, не моргая, как учили жрицы. Обычно зверь со змеей вместо хвоста, не разрывая зрительного контакта, аккуратно смыкал челюсть на куске мяса, и Блейз разжимала руку, отдавая ему добычу. Но однажды львица слишком сильно распахнула пасть, грозя заглотить мясо вместе с пальцами. Не растерявшись, Блейз прикрикнула на нее. Подавшись вперед, прищурила глаза. Плечо – там, где метка – обожгло болью. Что бы ни произошло тогда, это сработало – львица виновато мурлыкнула и осторожно куснула добычу, стянув ее из руки Блейз.

К хорошо прожаренному мясу, который она уплетала без помощи ножей и вилок, Блейз полагались и свежие овощи, и кусок хлеба, и вода в большом стакане.

– От тебя не требуется быть зверем, – говорила Ильгре. – Ты – человек, и им и останешься. Звериную природу ты должна перенять иначе.

– Как?

– Всему свое время. Сначала докажи, что достойна.

И Блейз доказывала – час за часом, день за днем, все больше сокращая дистанцию между собой и львицей. Понемногу стирая границы между ними. Они ели вместе – теперь ей давали не цельный шмат мяса, а кусочки в пиале, которыми полагалось кормить зверя. Блейз протягивала еду на ладони, и львица аккуратно, лишь слегка касаясь кожи зубами, ее принимала. Они спали вместе – в огромном подвале, где были только камень и металл, так выходило теплее. Блейз засыпала, прижимаясь спиной к горячему боку. Порой ловила себя на том, что невольно подстраивается к дыханию львицы.

Но настал тот долгожданный час, который должен был все расставить по своим местам.

– Время пришло, Блейз. Магия в какой-то мере сдерживала инстинкты львицы. Сейчас, когда я сниму метку, твоя задача показать…

– Что я – ее хозяин?

– Нет, – отрезала Ильгре. – Что ты ей не враг. Ты должна быть ей другом, союзницей, а не хозяином. Приручив львицу, как человек приручает дикого зверя, довлея над ней, ты ничего не добьешься. Вы так и останетесь девушкой и львицей, а должны стать тандемом, дуэтом двух поющих в унисон голосов.

– Как мне это сделать? Она – не человек, и убеждение, в котором я довольно сильна, тут не поможет.

– Глаза. Скажи все взглядом. И помни – вы уже связаны. Не метка, но жизнь в одной клетке связала вас.

Блейз быстро кивнула.

– Я готова, – бросила она, отступая в дальний угол клетки. Расставила ноги, расправила плечи, руки сжала в кулаки. Каждый мускул ее тела был напряжен до предела. – Снимайте.

На этот раз кожа не ощутила жара – напротив, на плечо с выжженной меткой будто дыхнуло ледяным ветром. Блейз видела, как со шкуры львицы медленно исчезает метка, но заставила себя заглянуть ей прямо в глаза.

«Убери агрессию, ты смотришь слишком враждебно». Она медленно выдохнула через приоткрытые губы. Попыталась смягчить взгляд. Слишком фальшиво – лишенная метки, львица насторожилась. Приподняла верхнюю губу, обнажив клыки. Предупреждающе зарычала.

«Мы же спали бок о бок, помнишь? Помнишь, как дышали в унисон? Помнишь, как ты смотрела на меня голодным взглядом, потому что мяса тебе не хватило, и тогда я поделилась своим?»

Блейз вдруг расслабилась. Страх ушел без остатка.

«Ты – друг».

Блейз усмехнулась своим мыслям. Она так и не научилась заводить друзей среди людей – и никогда уже, наверное, не научится. Устрашающий зверь с мощными челюстями, способными за секунду разгрызть в осколки человеческую кость, со змеей вместо хвоста… стал ей другом.

Львица мурлыкнула, опускаясь на лапы. Блейз рассмеялась. Бросилась к ней, обняла, уткнувшись лицом в гриву. Ильгре дала ей несколько минут – насладиться облегчением… и пониманием, что отныне у нее есть друг.

– Осталось последнее.

– Что нужно сделать? – Блейз вся подобралась, готовая на все, лишь бы достичь уже такой близкой цели.

– Убить львицу.

Из ее легких словно выбили воздух. Она вскочила, инстинктивно заслонив львицу своей спиной. Крикнула, вне себя от ярости, полыхнувшей в венах огнем:

– Вы не сделаете этого!

– Мы не сделаем, – спокойно согласилась Ильгре. – Это сделаешь ты.

– Вы сошли с ума, – раненой кошкой прошипела она – если думаете, что я пойду на это!

Старшая жрица лишь удостоила ее снисходительным взглядом.

– Да что с вами? – вскричала Блейз. – А как же все эти разговоры о тандеме? Зачем все это было нужно? Зачем вы привязали меня к ней? Чтобы я показала, насколько я жестока, что способна убить того, кем дорожу?

– Ты такая еще юная, Блейз, – усмехнулась Ильгре. – Нам не нужна твоя жестокость. А вот жесткость и решимость – нужна. Посмотри на свое плечо.

Она неохотно подчинилась. Вскинула голову, удивленная.

– Метка… изменилась.

– Это ты изменила ее – в тот самый миг, когда заставила львицу принять тебя как равную. Ты связала ваши души. Навсегда. – Ильгре открыто улыбнулась. – Ты не убьешь ее – ты сделаешь ее практически бессмертной. Львицы живут лет пятнадцать, не больше. Люди – несколько десятков лет. Когда она умрет от твоей руки, ее душа станет частью твоей собственной. Вы будете навеки связаны, разделив одно тело на двоих.

– Пожалуйста, – прошептала Блейз, опускаясь на колени перед львицей. – Не заставляйте меня делать это.

– Таков обряд, мне жаль. Но, Блейз… я думала, ты давно поняла и разделила наши убеждения: тело ничего не стоит без души. Просто пойми – ты даруешь новую жизнь тому, кто скоро жить перестанет.

Она заглянула в мудрые кошачьи глаза цвета расплавленного золота. Прижалась щекой к жесткой гриве, скользнула ниже, чтобы услышать стук горячего сердца зверя. Вздрогнула, когда рядом с ней упал тонкий кинжал с золоченой рукояткой. Протянула руку, сжала ладонь, ощутив холодное прикосновение стали.

– Вы обещаете мне, что ее душа будет жить? – прошептала Блейз.

– Она будет. Клянусь.

«Прости». Быстрый взгляд в глаза. Львица почуяла ее печаль, ее тревогу. Заволновалась.

Блейз закусила губу, ощутив во рту солоноватый привкус крови. И, не колеблясь, нанесла удар. В самое сердце. Рукой, испачканной в темной крови, вытерла с лица слезы. Жрица не должна была их увидеть.

Что-то изменилось. Странный шум, заполонивший пространство, вытеснил все звуки, кроме одного. Блейз зажмурилась, зажала уши руками – чтобы заглянуть внутрь себя. Чтобы расслышать размеренный стук сердца и… еще одного. Миг – и все стихло. У душ нет сердец. Но она точно знала, что душа львицы отныне стала ее частью. «Мы вместе. Мы едины».

Впервые за очень долгое время она улыбалась.

– Подойди ко мне, – попросила Ильгре.

Когда Блейз замерла от нее на расстоянии вытянутой руки, жрица провела пальцем по ее ладони, собирая кровь. А затем кровью, как краской, нарисовала странную вязь у самого глаза, к виску и до середины щеки. Сначала стало горячо, а потом… Блейз закричала от ослепившей ее боли. Когда красное марево рассеялось, кончиками пальцев коснулась щеки, провела по изгибам узора метки-татуировки. Ей не было жалко лица.

Тело без души ничего не стоит.

Ильгре заглянула ей в глаза.

– Забудь о том, кем ты была, какое имя носила. Отныне ты – клинок Тхана. Отныне ты – Львица.

Блейз прикрыла глаза, выдыхая. Львица.

– Мне нравится, – улыбнулась она.

– Но это еще не конец, – отчеканила Ильгре. – То, что внутри тебя – звериная ярость и звериная сила, ничего не значат… пока ты не научишься ими управлять. Но для меня это не первый ритуал единения. Я научу тебя всему, что знаю. Тебе предстоят долгие недели осознания и принятия твоей новой сущностью – наполовину человеческой, наполовину звериной. Делить одно тело на двоих не так-то просто, как кажется. Усмирять в себе зверя, уметь подавлять пока еще не знакомые тебе инстинкты – или, напротив, призывать их, чтобы стать сильней и свирепее. Чтобы стать неуязвимой.

– Вы обещали сказать мне имя того, кто убил моих друзей.

– Время еще не пришло. Сначала…

– Я знаю, что будет сначала, – жестко отрезала Блейз. – Я научусь быть смертельно опасной, лучшим воином, который будет защищать вас до конца. Я научусь всему, обещаю. А затем уничтожу его. Ради себя, ради вас. Я его уничтожу. Но мне нужно имя, которое я буду повторять, засыпая и просыпаясь.

Ее жажда мести не угасла – только разгорелась. Ее ненависть к убийце не поблекла – стала только сильней.

– Оно отравит твою кровь, – туманно сказала жрица.

– Пускай. Яд мне не помешает, – усмехнулась Блейз.

В памяти всплыло лицо незнакомца – длинные волосы, ярко-голубые глаза. И кровь, обагрившая руки.

– Имя, – потребовала она, вонзая ногти в ладони. Стало чуть легче.

– Шадриан. Король Душ.

Глава двадцать четвертая

Я медленно ступала по ковру, невольно проникнувшись торжественностью момента.

В душе – смятение. На шее – тяжелое бриллиантовое ожерелье. В руке – роскошный букет белых роз, чьи шипы, сейчас срезанные, в Бездне были по-настоящему ядовиты. Под кожей – почти невидимые, но различимые на ощупь слова клятвы крови Шадриана. По левую сторону – дагуэры, по правую сторону – ошеломленные происходящим альграссцы. А впереди… он. Король Душ. Мой будущий супруг.

Столько взглядов, скользящих по моему лицу… Маленькая девочка внутри меня отчаянно хотела сбежать. Скрыться. Но впервые за долгие годы я не пошла у нее на поводу – просто не могла себе этого позволить. Заставляла себя идти, держа спину прямо и твердо глядя вперед. Дойдя до свадебной арки в конце тронного зала, увитой плющом с распустившимися цветами, я остановилась.

– Белый тебе к лицу, – шепнул Шадриан.

Щекам стало жарко.

Хотела бы я выбрать для церемонии менее символичный цвет платья, но… не вышло: белый – цвет Клана Душ.

Мы не произносили клятв – дагуэры, которые связывали себя брачными узами, точно знали, что их ждет. Слова не нужны, когда соединяются души.

Так даже лучше, честнее – любые приличествующие случаю слова сейчас были бы лживы. Никаких притворств, это деловой союз, пусть и в весьма нетривиальной форме. В конце концов, люди Эпохи Слияния прекрасно знали, что такое династические браки. Фиктивные браки – тоже.

Шадриан протянул мне руку. Я накрыла ее своей – крест-накрест, как меня учили. Теперь наши запястья были плотно прижаты друг к другу. Из моего платья и костюма Шадриана выскользнули белые нити. Переплелись прямо в воздухе, скользнули вниз, оплетая наши перекрещенные запястья. Плетеные браслеты – подобными мы с девочками обменивались в детстве – набухали, становились толще, матовость нитей сменялась стальным блеском. Кожи коснулся холодок – ставший металлическим браслет окольцевал наши руки. Король Душ кивнул, мы одновременно разжали руки, но кольцо не разорвалось. Оно будто… раздвоилось. У каждого из нас на запястье красовался канонический белый браслет, олицетворяющий чистоту душ – символ нашего союза.

И пока на мою голову надевали диадему с бриллиантами, я думала только об одном: во что я ввязалась?

– Вы ведь понимаете, что я вышла за вас не потому, что до безумия вами очарована? – шепнула я своему – о господи – мужу под гомон возбужденных голосов, шумно обсуждающих церемонию и союз двух кланов, которому она положила начало.

Я отказалась переходить на «ты», намеренно подчеркивая свою обособленность и фальшивость нашего брака. Шадриан рассмеялся – обидеть его было непросто.

– У тебя еще будет возможность очароваться, девочка. Супруга.

Я не выдержала и рассмеялась в ответ. Ситуация была странной до невозможности. Я и так была выбита из колеи, так меня еще и настигла та самая особенность магии брачных уз дагуэров. Я действительно чувствовала Шадриана: его настороженность с толикой любопытства. Он изучал меня, и не скрывал этого: секреты отныне каждому из нас хранить будет нелегко. Или и вовсе невозможно. С этих пор мне предстояло жить эмоциями другого человека и знать, что мои для него – не тайна.

Я взглянула на мисс Гейс с ребятами – до сих пор растерянных и ошарашенных. У меня не было возможности поговорить с ними раньше: по условиям уговора после нашего памятного разговора Король Душ послал дагуэров за… он упорно называл их «моими людьми», но прибыли они за полчаса до церемонии.

В ожидании ребят я занималась подготовкой к свадьбе – каковы бы ни были мои мотивы, не стоило проявлять к нашим новым союзникам неуважение. Поэтому я стойко терпела все удары судьбы, позволяя приближенным Шадриана делать со мной все, что заблагорассудится: даже затянуть корсет на талии так, что для дыхания места почти не осталось. Золотистый вихрь по имени Тили ни на шаг от меня не отходила: гневно приказывала «стилистам» переделать мою прическу, которая «была похожа на взорвавшееся осиное гнездо». Те, явно боясь ее пылкого темперамента, торопливо исправляли. Я чувствовала себя куклой и просто мирилась с таким положением вещей – ничего другого мне не оставалось.

– Иди к своим людям, – бросил Шадриан, заметив мой взгляд. – Полагаю, они до сих пор не отошли от шока. Еще вчера они считали меня и моих людей врагами, а сегодня узнали, что мы заключили союз. Видела бы ты их лица, когда мои воины объявили, что ты станешь моей женой.

Я хотела было спросить, откуда он знает… и тут же прикусила язык. Ну конечно. Шадриан «читает души» – воспоминания – не только духов, но и вполне живых людей. Коротко кивнув, я направилась к ребятам.

– Поверить не могу, что ты это сделала, – выдохнул Виктор, обнимая меня. Подмигнул: – А лидер-то сменился…

– Не думаю. – Я качнула головой. – Будь я настоящим лидером, дала бы вам оружие и настоящий дом, а не необходимость сосуществовать с другим кланом.

– Не стоит недооценивать себя, – улыбнулся он. – Ты дала нам надежду.

Мартин хмуро взглянул на дагуэров.

– Думаешь, мы когда-нибудь сумеем стать своими среди чужих?

– Попытаемся, – пожала плечами я. – А если не получится… В конце концов, мы просто выиграли время, чтобы понять, есть ли шанс вернуться домой, и что для этого нужно сделать.

Меня закружил круговорот знакомых лиц: малышка Шани, обнявшая меня так крепко, что я чуть не задохнулась – а девушке в корсете многого для этого не надо; окончательно оклемавшийся Джоэл, посетовавший, что и сам имел на меня виды, и получивший за это шутливую оплеуху от Хелены; взволнованная Дебора Гейс с почему-то влажными глазами, шепнувшая, какая же я красивая невеста… и многие другие. Кто-то смеялся, кто-то был напряжен, кто-то и вовсе осуждал, недовольный поворотом событий. Их было так много… и все же недостаточно.

Виктор все понял по моему взгляду.

– Мы сделали еще одну вылазку, – тихо произнес он. – Мы несколько часов блуждали по пустыне. Храма нет, Лекса.

– Мы так это не оставим, – зло сказала я. – Будем искать. Теперь, когда с нами дагуэры, думаю, я смогу уговорить их помочь.

Разболелась голова – слишком много перемен. Я уже направлялась в спальню, когда меня на полпути остановила Хелена. По ее лицу сразу стало ясно: за время моего отсутствия что-то произошло.

– Виктор не знает, – напряженно бросила она, – Джоэл тоже. Но… я думаю, ты должна знать.

– Я никому ничего не скажу, – заверила я, невольно подумав о нашей связи с Шадрианом.

Хелена кивнула. Лицо бледное, в глазах застыла тревога.

– Я слышу Бездну.

– Что? – поразилась я.

– Я касаюсь земли, а она мне шепчет. Странными голосами, иногда распадаясь на десятки голосов.

– О господи, Хелена, это еще что значит?

Она остановила на мне диковатый взгляд.

– Я становлюсь демоницей. Истинной дочерью Бездны.

У меня было несколько мгновений, чтобы это осмыслить. И понять: если я продолжу ошеломленно молчать, Хелена просто замкнется в себе, не дай бог решив, что я ее осуждаю, презираю или боюсь.

– Мы с этим справимся, слышишь? – прошептала я, крепко сжав ее холодную руку в своей руке. – Ты, Джоэл, Виктор и я. Как ты и говорила тогда… возможно, мы никогда не станем подругами. Но с недавних пор мы – один клан. И я… Мне жаль, что так вышло. В том, что случилось, есть и моя вина. Я настояла, чтобы ты забрала шприц, я не сумела уговорить Вика отправиться за лекарством…

– Эй, эй, ты чего? – изумилась Хелена. – Даже не смей обвинять себя! Я была глупа, импульсивна и натворила дел…

– Но мы с этим справимся, – повторила я твердо. – Мы найдем выход. Я обещаю.

– Верю, – сказала Хелена. Добавила с ехидной улыбкой: – Моя королева.

– Прекрати, – рассмеялась я.

Часы в тронном зале пробили полночь. Дагуэры разбредались по своим «домам» – комнатам форта. Разошлись и бывшие обитатели школы: люди Короля Душ провели их в отведенное им крыло дворца. Я направилась к себе – не терпелось снять с себя непривычно торжественное платье. К счастью и безграничному моему облегчению, Шадриан не настаивал, чтобы мы делили одну спальню на двоих. Достаточно того, что отныне мы делили чувства и эмоции друг с другом.

Нас разделяла стена – снимая тяжелые украшения и вынимая шпильки из волос, я слышала его глухие шаги. Да, пока мы чужаки для дагуэров, и их обитель – не наш дом. Нам не дают мечей, хотя нас и защищают. Но… так будет не всегда.

Я найду способ все изменить – но уже не в одиночку. Я забуду о крови на руках Короля Душ, буду помнить лишь о том, что у нас один враг и одна цель – отыскать в Памяти Предков тот самый день, когда случился Раскол. Понять, что пошло не так… и все исправить. Шадриан останется в своем мире, в исцеленной Бездне. А мы…

Мы наконец вернемся домой.