Текст книги "Принц и Ида 5. Новая кровь (СИ)"

Автор книги: Карина Вальц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

И вот я на какой-то пыльной сцене, руки дрожат от напряжения и пустоты внутри.

– Он во дворце? – наконец нашлась я с вопросом.

Мальчишка покачал головой:

– Разве шпионка не должна задавать вопросы как-то более хитро?

– Зачем хитрить, ты и так отвечаешь.

– Потому что вопросы у тебя дурацкие, – обиженно засопел он, – вот и отвечаю. А так бы ни за что тайн не выдал, так и знай! Король Александр у нас во дворце, правит, как и положено королям. А ваш что делает? Неужто по улицам прогуливается? Говорят, он красив так, что можно ослепнуть, сама Земля одарила его еще при рождении, чтобы он возвысился. И он не подвел, ваш король.

– Наш?

– Из-за стены. Король-ублюдок, – глаза мальчишки расширились от ужаса, и он ладонями прикрыл рот: – Не говори мамане, хорошо? Она запретила так выражаться и вообще… ругаться. Говорит, я должен вырасти приличным, а значит, повторять за дедой и папаней не стоит.

– Я смотрю, ты вообще все запреты матери нарушаешь.

– Да они дурацкие все до единого! Папа так говорит. Она и ему многое запрещает, например, на потеху пьяным друганам скакать на одной ноге, вещая анекдоты. А он что поделает, если это смешно? Все до слез заливаются, папаню по плечам хлопают, а он и рад быть в центре внимания. Нормальным, понимаешь? Над которым посмеяться не грешно, а очень даже можно. Не жалким, каким его маманя считает, что и улыбнуться рядом нельзя.

Я поморщилась:

– Давай без семейных драм, у меня и без них голова болит.

– Ну про короля больше рассказать ничего не могу, – мальчишка тяжело вздохнул и опустил светлую голову. Расстроился, бедолага. Видимо, с собеседниками у него совсем беда, раз общество «шпионки» пришлось ему по душе.

Дул слабый ветерок, перенося валяющуюся на площади бумагу. Кажется, это старые афиши – мелькнула яркая краска… это мучительно походило на остатки былой жизни, яркой и не самой плохой. Порыв ветра усилился, унося бумагу прочь, а я не успела ничего разглядеть. Все как с памятью: что-то есть, но все… не так.

– Ты знаешь, что было на этой сцене? – спросила я, не рассчитывая на ответ: прошли годы, он мелкий… какой из него источник информации? Так, немного расслабиться и успокоиться, слушая задорную детскую болтовню.

Но мальчишка неожиданно кое-что знал:

– Конечно, это известная сцена! Здесь когда-то начинал ублюдочный король. Он не родился знатным, а был никем… но очень красивым. Маманя говорила, что в жизни не видела лица краше, бахвалилась личной встречей. Он выступал здесь артистом, потом сожительствовал с какой-то богатой вдовой или даже несколькими вдовами. Это уже папаня поделился. Потом у артиста этого появился свой театр где-то в захолустьях Низменности, а после – уже городской, невозможно шикарный по слухам. Он заколочен сейчас, охраняется мертвыми, туда не пробраться, хотя многим хочется хоть одним глазком глянуть, что там такое. Мне тоже хочется, но мертвых трудно обмануть… – он сморщил нос и раздраженно выдохнул.

– Что интересного может быть в театре?

– Ничего ты не понимаешь! В нем начался раскол Мертвой Земли. Деда говорит, что это все печально очень, когда свои не могут договориться. За стеной люди могут умереть от нескончаемых войн и разногласий, а здесь от голода. Никто не счастлив. Еще деда говорит, что раз появился человек-разрушитель, то когда-нибудь объявится и равный по силе созидинитель.

– Созидатель, – поправила я.

– Соединитель! – нахмурился мальчишка. – А в театр я хочу, чтобы мамане золото подарить. Там есть, говорят. Все осталось как прежде, ничего не тронуто и никому это не надо. А я не хочу, чтобы маманя голодала, как дед обещает.

– А как же его величество Александр? Он не соединитель?

– Деда говорит, что он сгинул давно, а не просто сидит во дворце. Даже королева Роксана показывалась народу, а она была того… почти мертвой. Но ее видели. А короля словно и не существует.

Есть над чем подумать.

– Будь я шпионкой, информация пришлась бы кстати.

Мальчишка опять прикрыл рот ладошками и спрыгнул вниз:

– Нет, я наврал! Я все наврал и вообще… когда попадешься, не смей обо мне рассказывать! Это же тебя ищут, верно? Меня с самого утра из дома выставили, чтоб под ногами не мешался… ведутся важные поиски! И тут ты, – детские глаза расширись от ужаса: – Тебя же ищут, да? Тебя… – он попятился назад, а затем и вовсе перешел на бег.

Видимо, пора и мне.

Если ищут и правда меня, то лучше не сидеть на месте.

ГЛАВА 3. Дом с привидением

Не думаю, что Ренан Гранфельтский был один после возвращения из Посмертья, согласно моим наблюдениям, это физически невозможно. Полная информация о его скитаниях была скрыта либо Храмом, либо самим Ренаном.

И главный вопрос – почему это было сделано? Кто был рядом? Перед некоторыми вопросами бессильна даже наука.

Из личных дневников альтьера Хермана Армфантена.

Мое шатание по городу превратилось в пугливое и опасливое.

Я жалась к стенам, постоянно оглядывалась и прислушивалась. Хотя мало ли кого ищут, почему это сразу должна быть я? Не такая уж важная персона… если не помнить о страхе в глазах людей из Храма. С виду я не тянула на угрозу, от которой стоит шарахаться, значит, причина опасений была иной… и та самая причина могла толкнуть людей из дворца на мои поиски.

Лишний раз оглянуться не будет лишним.

У меня не было цели, я просто шла вперед, держа в поле зрения острые зубья дворца. Я сделала внушительный круг: сбежала в одну сторону, спустилась и теперь подбиралась к холму, чтобы подняться. Новые впечатления завалили с головой, я забыла о голоде и усталости, а все больше озиралась по сторонам, жадно впитывала детали.

Улицы уже не были такими пустынными и заброшенными, как прежде, несколько раз я сталкивалась с живыми людьми. Скорее всего, они были живыми…я не понимала, как должны выглядеть мертвые. Не видела раньше? Не боялась? Не знаю… на этот счет ни видений, ни фантазий не было. Чистый лист. Я решила, что пугаться раньше времени не стоит, пустая трата времени. Поисковый отряд, снаряженный за мной, куда опаснее, ведь это угроза только что приобретенной свободе. Если меня поймают, я вернусь во дворец… если не хуже.

С каждым новым шагом улицы оживали, и уже такая картина казалась нормальной. Той самой, которой мучительно не хватило там, у сцены. Неправильность, из-за которой хотелось кричать, поистерлась, я расслабила плечи и пошла вперед увереннее. Мне улыбались, кивали. Просто горожане, страшиться нечего… хотя в душе я понимала, что опасаться все же стоит, не в том я положении, чтобы гулять, но улыбки, люди… я питалась всем этим. Не могла остановиться, шла вперед, всех разглядывала и тоже улыбалась.

Пока не застыла возле кованых ворот.

Это случилось после долгого подъема, улицы вновь потихоньку превращались в безлюдные, но уже по-другому. Без переносимой ветром бумаги и пыли, без битого стекла и груды мусора. Здесь безлюдность была населенной, строго выверенной.

А за воротами, что так меня привлекли, был обычный дом. Таких я прошла много. Может, этот дом был несколько меньше, и территория вокруг него выглядела особенно тоскливо, но мне вдруг нестерпимо захотелось оказаться внутри. Повинуясь порыву, я шагнула к воротам и подергала их: закрыто. Конечно, с таким-то огромным замком и всеми этими цепями… во дворце у меня обнаружился талант взломщицы, но сейчас он не поможет, ведь замок по другую сторону, добраться до него в удобном положении невозможно. А уверенности, что у меня получится вскрыть замок на ощупь, не было.

Я вздохнула и отошла от забора.

Посмотрела наверх: высота приличная, темные пики устремлялись в небо… до них добраться можно, но дальше не на что опереться, а расстояние между пиками слишком маленькое, чтобы протиснуться. Предусмотрительно, но для меня, как для остро желающей вломиться в чей-то дом, весьма неудобно.

Тут бы отказаться от опасного порыва, ведь заберусь я в дом, а дальше-то что? Вдруг там будут люди? Тогда мне точно несдобровать, вернусь во дворец быстрее, чем успею пикнуть. Тут даже пешком недалеко идти… казалось бы, все эти логичные соображения должны были заставить меня пройти мимо, но вместо этого я отправилась бродить вокруг забора, выискивая брешь.

Она обнаружилась в виде калитки, с замком которой я легко справилась. Теперь взлом во дворце нельзя считать случайностью, преступница я серийная. Но стыдно за такой странный навык не было, два раза он меня выручил.

Держась за волосы, я продралась сквозь заросли острого черного кустарника и едва не свалилась на землю, когда мне это удалось. Платье порвалось в двух местах, хотя я старалась двигаться аккуратно. На плече осталась царапина, выступила кровь… темные капли стекали по коже и впитывались в светлую ткань платья. Зрелище, от которого трудно оторвать взгляд, оно завораживало.

«Мертвые не кровоточат» – вдруг в голову пришла мысль.

Хорошо, если это правда.

Вспоминая опасливые взгляды, обращенные ко мне… возможно любое развитие событий. Если кровь на моем плече доказывает, что я человек, это уже неплохо. Хотя живые из Посмертья как будто не возвращаются.

Бывает ли что-то среднее?

Отодвинув в сторону ненужные мысли, я направилась к дому. На улице темнело… так быстро! Ведь только недавно наступило утро, и вот уже новая ночь. Долгая, раз день был таким коротким. Возможно, в этот раз спать на камнях не придется: окна дома тонули в темноте, намекая на отсутствие обитателей, да и в целом от территории и самого дома веяло необитаемостью.

Я присела у входной двери и в очередной раз блестяще справилась с замком. Дверь открылась с тихим скрипом, впереди зиял черный провал. Возможно, за этой чернотой найдутся ответы… или нет. Или мое желание сюда забраться продиктовано сиюминутным ничего не значащим порывом. Но я потратила время, я здесь, глупо бояться, когда решение уже принято. Оглянувшись на полутемную улицу, я шагнула вперед и прикрыла за собой дверь.

– Я ждал тебя раньше, – из темноты раздался тихий мужской голос.

Ладно, может, бояться зайти и не было глупостью. Я резко шагнула в сторону, хватаясь за ручку двери, и почувствовала движение рядом – мужчина прижал дверь, чтобы я не смогла ее открыть. Он был за моей спиной… толком не понимая, что делаю, я резко откинула назад голову, зная, что попасть должна в нос. И попала, судя по отборным ругательствам, сотрясавшим темноту.

Я завозилась, пытаясь выбраться на волю, но мужчина схватил меня за волосы и рявкнул уже смутно знакомым голосом:

– Да успокойся ты, чокнутая!

– Дарлан?!

Поняв, что узнан, он разжал хватку и я отшатнулась в сторону. Волосы разметались по плечам, налипли на лицо, я кое-как пригладила их назад, чтобы не мешались. Пусть я и узнала человека из темноты, но опасаться от этого меньше не стала, мало ли, что у него на уме. Сомневаюсь, что он банально хочет вернуть меня во дворец, зачем тогда караулить в одиночестве? Что-то здесь не так, как и всегда с этим Дарланом.

– Я принес поесть, – сказал он уже спокойнее, – наверняка ты голодная. Не успела же кого-нибудь ограбить по дороге? Идем в гостиную, там поболтаем, меня напрягает сопение из темноты.

Он ушел первым, оставив мне право выбора.

Входная дверь за моей спиной, можно убежать… но любопытство пересилило, я осторожно зашагала следом. Дарлан успел присесть на диван и прижимал к носу окровавленную салфетку – мой удар оказался каким-то слишком сильным и точным. Впрочем, мы квиты, он меня за волосы тоже отнюдь не с нежностью хватал. Может, это было не больно, но точно обидно.

Большие окна гостиной пропускали много света с улицы, его хватало, чтобы разглядеть обстановку. Ничего особенного, никаких новых фантазий в голове. Мебель вся в чехлах, кроме дивана, и с первого взгляда видно, что людей тут давно не было. На столе рядом с диваном лежали свертки с едой, графин с водой и даже пыльная бутылка вина. Открытая, между прочим. Рядом стоял бокал, стало быть, Дарлан пьянствовал в одиночестве, поджидая меня.

Присаживаться я не торопилась, осталась возле выхода.

– Что все это значит? – в голову пришел только этот вопрос.

Несколько раздраженно Дарлан откинул салфетку и вытер остатки крови рукавом:

– Вот обязательно было сразу лупить? – возмутился он. – Что за идиотская привычка? Меня Луциан такому не учил.

– Ты напал в темноте, я испугалась.

– Я не напал, а вышел поздороваться. И не хотел, чтобы ты сбежала раньше, чем мы поговорим, поэтому заблокировал дверь… – он покачал головой и отмахнулся: – Ладно, получилось, как получилось.

– Ты и хотел меня напугать, – вдруг поняла я. – Глупо думать, что человек спокойно отреагирует на голос из темноты, при этом вломившись в чужой дом. Ты хотел, чтобы я напугалась.

Дарлан помолчал немного и кивнул:

– Тебе полезна встряска. Но получить по носу я не рассчитывал.

– А как насчет получить по носу два раза?

– Не наглей, – оскалился он. – Второй раз ничего не выйдет.

– Справедливо, – я все же подошла к столу, взяла кусок хлеба и сыра и с наслаждением откусила, поняв, что голодала дико. Не обращая внимания на изучающий взгляд Дарлана, взяла еще еды и отошла с этим добром в сторону. Есть стоя было неудобно, но я все еще была настороже, поэтому неудобство терпела.

– Не уверен, это мило или противно, – прокомментировал Дарлан. Ему наконец удалось остановить кровь, но теперь нос распух и раскраснелся, став вполне себе яркой приметой до того момента непримечательного лица.

Он налил воды в стакан и протянул мне:

– Запей хотя бы. Или желаешь вина? – в голосе прозвучала насмешка.

– Оно отравлено или что?

В ответ Дарлан засмеялся, да так, что я даже жевать перестала. Во дворце ни разу не видела, как он смеется. Ехидничает, усмехается – этого было сколько угодно, а вот смех… нет, точно нет.

Закончив веселиться, Дарлан указал на кресло:

– Сядь, хватит топтаться в углу. Я вряд ли для тебя опасен, учитывая, что здесь ты оказалась с моей помощью, – увидев, как я застыла, он усмехнулся: – Удивлена? Брось, ты не настолько хороша, чтобы покинуть дворец, даже в нем не ориентируясь. Ты бы наткнулась на стражу уже за первым поворотом, не позаботься я о пустоте коридоров. На что-то еще способен, как видишь.

Услышанное требовало уточнения:

– Ты хотел, чтобы я сбежала?!

– Устал ждать, долго решалась.

– Что за ерунда! – разозлилась я, потому что окончательно перестала что-либо понимать. А это, мать его, достижение, учитывая, как мало я понимала в принципе. – Ты же какой-то там важный человек во дворце, не мог просто меня отпустить? Или намекнуть, чтобы я ушла?

– Намеки ненадежны, откуда мне знать, как ты их в башке своей интерпретируешь. Опыт подсказывал, что совсем не так нормальный человек в твоей ситуации. Поэтому я выбрал иной путь, чуть более предсказуемый. И я точно знал, что рано или поздно ты добредешь до старого дома. Пришлось постараться, чтобы убрать отсюда лишних людей. Днем тебя заметили в Пустоши, ты направлялась в сторону бывшего Тенета. К стене.

– Днем я была в городе.

Дарлан тяжело вздохнул и покачал головой:

– Знала бы ты, как сложно сейчас воспринимать тебя всерьез. Тебя видели там, где мне этого захотелось, так понятнее? Поэтому прямо сейчас мы разговариваем относительно свободно, а тебя не вернули во дворец под белы рученьки.

Злость моя росла и крепла, а белыми рученьками хотелось придушить Дарлана.

В очередной раз посмотрев на меня, Дарлан потянулся к вину, разлил его по бокалам и один из них толкнул в мою сторону:

– Выпей, вдруг полегчает. Раньше работало.

– Мне не нравится все, что ты говоришь. И я не понимаю твоих мотивов или планов.

– Еще бы ты понимала!

– Я уйду, если не начнешь общаться со мной по-человечески.

– Вино возьми и сядь, – распорядился Дарлан. – Тогда, быть может, пообщаемся на твоих условиях. И соображай быстрее, Иделаида, умоляю. У нас не так много времени, как ты вообразила. Как только путешествие до стены и обратно закончится, твои поиски вернутся в город, а значит, до этого момента ты должна исчезнуть отсюда. Если не хочешь вернуться во дворец, конечно. Если мечтаешь об этом, неволить не стану, но есть у меня чувство, что долго ты там не проживешь.

Прикинув варианты, я осторожно приблизилась и села в кресло. Вино трогать не стала, выбрала стакан воды, чтобы запить съеденное.

– Моей жизни во дворце что-то угрожало?

Дарлан ответил не сразу, выпил залпом вино, налил еще и еще выпил. Побарабанил пальцами по дивану, пощупал разбитый нос…

– Начну с начала: экскурса в прошлое не будет. В Храме… – он поморщился, словно съел кислое и тяжело вздохнул: – В Храме сказали, что истории о прошлом могут пагубно сказаться на будущем. Человек уходит в Посмертье в одиночестве, в одиночестве возвращается. Сам ищет путь и борется, пока не обретет мир с собой. Ты должна обрести себя без посторонней помощи, которая может стать ложным миром. То есть, я расскажу тебе что-то, ты это примешь и перестанешь бороться за воспоминания. Это сказала Хеди, и я надеюсь, в ней осталось что-то человеческое и ей можно верить хотя бы насчет тебя. А то Храм головного мозга, это, знаешь ли, очень опасно.

– Я должна вспомнить все сама?

– Точно. Мелочи, общие факты допустимы как толчок, но до личного, важного и глубинного, до самой сути, стоит дойти без постороннего вмешательства. Так быстрее. Но еще быстрее – выпустить тебя в места знакомые и значимые. Поэтому тебя держали во дворце так долго, Ида: никто не хотел, чтобы ты вспомнила. Как сначала никто не хотел, чтобы ты встала с кровати и начала думать, говорить. Все можно было ускорить, заставляй тебя кто-то двигаться, скидывай с этой кровати… а я просто сохранял тебе жизнь и ждал удачного момента, который в итоге наступил. Так что не буду извиняться за отсутствие помощи.

– Зачем кому-то моя смерть? – это в голове не укладывалось.

– Старик Луциан часто говорил, что хаос – это лестница. В хаосе, что остался после твоего ухода, кто-то поднялся наверх, а я со свистом спустился вниз. Так бывает. Своим возвращением ты можешь породить новый хаос.

– Во время которого ты вернешься наверх?

Дарлан засмеялся, закинув голову назад:

– Да ты меня поймала, – весело сообщил он. – Но… посмотрим. Если опасения тех, кто хочет тебя убить, верны… будет как минимум интересно посмотреть на их падение в будущем. Мне не нужна лестница, если представится возможность увидеть все своими глазами. Прости за эти отступления, много личного накопилось.

– И кто же эти люди?

– Их много. Храм, Совет, новые лица, возникшие из ниоткуда… полагаю, скоро в этот список войдет и сам король, хотя как раз с его помощью удалось выбить тебе право лежать овощем и приходить в себя без отрубленной головы. Но минул почти год, Иделаида. Александр непостоянен в своих решениях и в последнее время… в последнее время он начал верить, что ты – угроза его будущему.

В ответ я смогла лишь моргнуть.

– Ему это внушили, – пояснил Дарлан, хотя яснее от этого не стало. – Хаос – это лестница, не забывай. Совет по ней взлетел, пока я как дурак бегал по Мертвоземью и… это неважно сейчас. Главное, что тот самый Совет, который при Роксане не смел пикнуть, вдруг обрел настоящую власть и влияние на короля. Храм и подавно. Произошло все то, чего я боялся: Александр повелевает Армией, но кто-то повелевает им. Без Армии было проще, не так велики ставки, не так непредсказуем король. Что-то с ним произошло, когда все началось… он уже не тот человек. Совсем не тот. Все так сложно, Ида, так сложно… что порой я и сам рад бы свалить за стену. Вот только там не лучше, а один человек когда-то слезно просил меня приглядывать за Александром, прекрасно зная, что меня тошнит от этой затеи.

– А за стеной что?

– Увидишь, потому что отправишься туда.

– Что?! Зачем?

– Во-первых, ради безопасности. Его величество Александр ушел в Посмертье накануне, обычно он проводит там не меньше трех-четырех дней, хотя лучше бы годами сидел. Момент идеален, тебя ищут только живые, Ида. Ими я еще могу управлять, а вот мертвыми уже нет. Ты должна исчезнуть до возвращения короля. Я не уверен, что после побега тебе сохранят жизнь, даже Александр сочтет это угрозой, если ему такое внушат, а ему уже внушили. И за стеной… не уверен, почему ты вернулась, но думаю, что ответы ты найдешь именно там.

– Безумие какое-то… я устала ничего не понимать.

– Добро пожаловать в мой мир. А теперь, дорогая, хватит рассиживаться, бери руки в ноги и отправляйся разглядывать дом. Раз ты сюда пришла, значит что-то в голове всплыло… осмотрись, не спеши. После мы посетим еще кое-какие значимые места, и ты покинешь город. Я расскажу, что сделать, чтобы попасть за стену.

– Почему ты не рассказал все это раньше? Во дворце.

– Опасался чужих ушей. Ты жила в комнате с потайным выходом в боковой коридор, думаю, место выбрали специально. К тому же, я и так достаточно подставился, когда с пеной у рта доказывал, что рубить голову человеку, который даже не двигается, нехорошо. Можно подождать, пока задвигаешься, и уже тогда рубить, это честнее.

– За стеной меня встретят?

– Вряд ли ласково.

– Судьи! Что я всем сделала?

– Ничего. Но это только пока, в этом весь смысл. И сейчас наша задача сделать так, чтобы ты собралась и сделала.

Я слабо кивнула, но на деле мало что поняла.

Какие-то недоступные мне заговоры и противостояния, о сути которых я не могла ничего знать. О себе бы что вспомнить, а тут… допустим, про короля, Храм и Совет у меня есть представление. Может, Дарлан что-то рассказал… или я просто знала. Как знала, к примеру, несколько языков, знала про Судей и Посмертье. Что-то было частью меня настолько, что Посмертье не смогло этого отнять. Но самое важное осталось под землей. И это обидно, ведь сейчас мне бы пригодились старые знания. Хотя я пропустила так много… что знания так бы и остались именно старыми. Безнадежно протухшими и бесполезными. У меня есть пробел, который не заполнят воспоминания, его можно устранить только кропотливым поиском информации. И я была так сосредоточена на поиске правды о себе, что не подумала о более важном.

– А мы с тобой… мы дружили? Какие отношения нас связывали? – хотелось определиться насчет Дарлана и веры ему. А ну как все его слова – манипуляция, и ищет он личную выгоду? Он сам почти так и сказал.

В ответ Дарлан насмешливо улыбнулся:

– Расскажешь, когда вспомнишь. Самому интересно.

– Дурацкий ответ.

– Хочешь другой – вспоминай. С меня какой спрос?

Я поджала губы:

– Уверена, ты нравился мне еще меньше, чем сейчас.

– Нравился, не нравился… к счастью, мы не дети, и такая ерунда не имеет значения. В отличие от общих целей.

– Я похожа на человека, у которого есть цель?

– Ты хочешь вспомнить, я хочу, чтобы ты вспомнила – общая цель. Я хочу, чтобы стена рухнула, ты тоже этого захочешь – общая цель. Я хочу вернуть Мертвоземье, ты ради него умерла – общая цель. Поэтому твое «ты мне не нравился» что пыль под ногами – сущая ерунда, – Дарлан потянулся к вину, налил себе бокал и с наслаждением развалился на диване: – Давай-давай, Иделаида, не рассиживайся, вперед за первой общей целью, мне, знаешь ли, тоже непросто иметь дело с твоей пустоголовой версией. Ты даже возмущаешься сейчас как-то скучно, без былого огонька.

Подавив желание запустить в Дарлана графином с водой, я резко встала.

– Только без драк, я и так уже пострадал! – Дарлан весело отсалютовал полупустым бокалом. Что бы он ни говорил, но моя «бестолковая версия» была ему по душе, физиономия даже в темноте светилась от удовольствия. Нравится человеку над другими насмехаться, что поделать.

Гордо подняв подбородок, я вышла из гостиной. Незачем ввязываться в игру, когда не знаешь всех правил, пусть даже эта игра – пустая словесная баталия.