Текст книги "Принц и Ида 5. Новая кровь (СИ)"
Автор книги: Карина Вальц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 16. Первые «заплывы»
Из двух ссорящихся всегда виновен тот, что умнее.
Из наблюдений альтьера Луциана.
Справляться мы оба начали сразу.
Хал предложил вернуться во дворец, пообещав, что там меня никто не тронет, нападений не повторится. Я сказала, что во дворец не хочу, как это будет выглядеть? Как сожительство с королем. В общем, все будет выглядеть в точности так, как есть на самом деле, а внутри меня зрел некий барьер, шагать за который совсем не хотелось. Любовница принца, любовница короля… рост налицо, но к Судьям такой рост.
Халу было плевать на условности, у него вообще все моральные нормы были своими собственными. Вот как он решил, так и правильно, а если другие люди решили иначе – так тоже правильно. С их точки зрения, на которую ему, конечно же, плевать. Он не озвучивал мысли прямо, но они были очевидны.
– Если тебе это важно – живи у Лин, – согласился он, выслушав мои жалкие аргументы, которые даже критики не выдерживали, ведь я и так уже любовница короля. Слухи быстро распространяются, а кто-нибудь, да видел, как его величество Алласан в окно лез среди ночи. В окно к Янису, но очевидно, что не к нему самому… даже жаль, веселый был бы слух.
– Мне важно.
– Почему?
Я промолчала, переняв его привычку игнорировать неудобные вопросы.
Хал вздохнул и остановился, тем самым остановив и меня. Город был уже близко, поэтому мы и начали рассуждать, кто куда отправится дальше… недопонимание возникло сразу, надо же.
– Ида, ты понимаешь, что… – он осекся, глядя мне в глаза. Он волновался, я видела, точнее, он позволял мне видеть. – Я не пытаюсь предложить тебе роль любовницы. Я вообще не предлагаю тебе какую бы то ни было роль, но согласен на любую, что выберешь ты.
– И какие рамки у моего выбора? От личной рабыни-горничной до…
– Королевы.
– Хал! – ахнула я, не готовая сразу к такому повороту, не так же быстро! – Это… ты точно расслышал про рабыню-горничную?
– Если хочешь, поиграем и в эту игру, я не против, – он все еще смотрел на меня, так пристально, как умел только он. Читая мысли. – Расскажешь, что тебя беспокоит и заставляет уходить от ответа? Поспешность, забытое прошлое или секреты, вбитые в голову Дарланом?
– Я думала, тебе плевать на все, что вбил в мою голову Дарлан.
– Нет, если это влияет на твои решения.
– Не влияет, – я отвела взгляд.
– А что влияет? Храм и их сказочки о том, как я ужасен?
– Мы разве не выяснили, что их сказочки были бы пылью, поговори ты со мной откровенно? Нет, Хал, отвечая на твой вопрос: Храм не сможет на меня повлиять, даже если подкинет информацию похуже, чем банальный разговор с Хаконом Армфантеном.
– А прошлое сможет?
– Нет!
Ответ получился слишком резким, слишком странным, чтобы он не понял: так отрицают только то, что не хочется обсуждать. А не хочется обсуждать вещи, о которых знаешь. Которые помнишь. Хал меня поймал и прочитал. Хотя скрывать я ничего не собиралась… но и обсуждать лишний раз тоже.
– Значит, ты вспомнила больше, чем прыжки с моста. Намного больше.
– Меньше! – огрызнулась я и отправилась в сторону города.
– Ида! – Хал поймал меня за руку, вынуждая остановиться и продолжить этот разговор. Я закрыла глаза, представляя реку: она течет, бурлит и шумит, я лежу на спине и плыву по течению, мне легко и свободно. Зачем грести против до горящих огнем мышц, когда можно плыть вперед и наслаждаться? У меня же получалось этой ночью. У нас обоих получалось.
Хал смотрел на меня напряженно, выжидая.
– Ида, я…
– Только не начинай извиняться, – перебила я. – Не говори, что сожалеешь. Это лишнее, потому что я тебя ни в чем не виню. Ты такой, какой есть, я за это тебя когда-то полюбила, Хал. Точно зная, кто ты и на что способен. Я не заблуждалась на твой счет, не считала тебя милым парнем и даже хорошим человеком не считала, но безмерно восхищалась твоим умением ставить цели и идти к ним. Кто виноват, что я сама оказалась на твоем пути, точнее, кидалась на твой путь и всячески препятствовала новым шагам… вот меня и снесло, раздавило. Это было вроде как предсказуемо, разве нет? Поэтому никаких извинений и объяснений мне не нужно.
Я нуждалась лишь в обещании, что теперь все будет по-другому.
Он помолчал немного и сказал:
– Прозвучало так, словно ты упаковала все в злобную коробку и поставила ее на полку до лучших времен. Но поставила на видное место, чтобы не забыть вовремя открыть. Не думаю, что меня это устраивает.
– Этой коробки нет, Хал.
– Зато есть признание, что я для тебя плохой человек.
Его слова вызвали ироничную улыбку:
– А тебе так важно быть хорошим? Зачем, для кого, чтобы что? Я ведь и сама – человек так себе: о доброте и прощении знать не знаю, на моих руках немало чужой крови… Каждой твари по паре, как говорится. А хорошие люди, Хал, они другие, из другого теста и не для нас. Они живут по-другому, мыслят иначе, тянутся друг к другу, друзей выбирают иначе…
– Так и знал, что все твое «понимание» ситуации с Армфантеном требовалось, чтобы зубы мне заговорить, – по-своему понял мои слова Хал. – А как же предложение о взаимной честности, Ида? О том, что секреты и недомолвки – это плохо? Или это плохо только для меня, это я должен душу перед тобой выворачивать, а у тебя другие правила? Иначе почему не сказать прямо, что тебя бесит само существование Хакона Армфантена, что ты скорее удавишься, чем забудешь его прежние делишки?
– Потому что это не так. Я говорила правду – пусть живет, раз полезен.
– Он пусть живет, но я плохой, потому что позволяю ему жить.
– Да чего ты прицепился к этим словам, в самом деле?! – взвилась я. Мысли о речном течении постепенно меня оставляли. – Плевать мне на Хакона Армфантена, ясно? Плевать! – я толкнула его в грудь, а Хал поймал меня за руки и крепко сжал.
Его взгляд был темным и походил на грозу.
– Если ты прямо сейчас скажешь, что Армфантен – помеха, мы вернемся во дворец и я отдам приказ его обезглавить на центральной площади, – он тряхнул меня за плечи, торопя с ответом: – Ну же, Ида! Он – помеха, или нет?
– Нет, – ответила я после долгой паузы. И ответила совсем не то, что собиралась, ведь в словах Хала таился вызов, который так хотелось принять. Почему сразу обезглавить, почему не отдать под расследование Янису, не осудить? Нет, у нас все категорично, с вызовом и обезглавливанием. С долгими спорами, чтобы выяснить, кто кого.
Я посмотрела на Хала и повторила уже увереннее:
– Нет.
– Уверена?
– Он не помеха.
– Хорошо, – он отпустил меня и отошел в сторону. Его взгляд не изменился – все такой же страшный и обещающий грозу: – Раз начали, давай проясним до конца. Мой визит к нему – ерунда, он никак не повлиял на принятое решение об отмене свадьбы. Никак. Мне неважно, как сильно изменилась твоя кровь в Посмертье и что это сулит. Я не собираюсь тебя использовать в политических интригах или играх с Дарланом. Этого не будет.
– Знаю, Хал.
– Вспоминай об этом чаще.
– Думаешь, будет повод?
– А разве его еще нет? Иначе к чему твои шутки про рабыню.
– Так и думала, что тебе это предложение по вкусу придется, – буркнула я, вдруг почувствовав, как на меня свалилась усталость после ночных приключений, а еще после этого разговора. Хотелось лечь посреди дороги и глаза закрыть.
– Ты знаешь, что это неправда, – в отличие от меня, Хал был бодр. – Точно так же, как и я знаю, почему ты выкручиваешься. Думаешь, что у меня есть цель – заполучить тебя. Что я поговорил с Армфантеном и что-то себе придумал, а ты мне всего лишь удобна ввиду обстоятельств, которые еще даже не открылись и вообще… теория. Так вот, Ида: это не так.
– Что именно не так, Хал? В Храме меня в лоб называли Новой Кровью, так что можешь переименовывать свою теорию в факт. Ах да, еще и яд сивилл мне не помеха, в моем рационе нет гнилости, но я и без нее справляюсь лучше прежнего. Мои раны заживают быстрее, чем я успеваю о них вспоминать.
– Не так – значит, я не нацелен на… Новую Кровь. Только на тебя.
– Знаю. Не понимаю только, зачем ты это объясняешь.
– Просто умею читать между строк. И твоя шутка – вовсе не шутка, особенно если учесть, что ты все помнишь. Так вот, сообщу еще одну очевидность: ты не нужна мне в качестве Новой Крови или послушной рабыни, которой легко управлять. Ты нужна мне такая, какая есть.
Я кивнула и слабо улыбнулась:
– Не хочешь закрепить слова действием?
– Например?
– В такие моменты полагается подойти и поцеловать девушку, чтобы ей и в голову не пришло продолжить спор. Слышала, это работает безотказно. Кто знает, вдруг мы бы вообще ни разу не поругались, поступай ты… – договорить я не успела, Хал все же подошел и меня поцеловал. Не слишком-то нежно, хотя он в целом не склонен к нежностям.
– Сработало? – спросил он, глядя на меня темным взглядом.
– Вполне.
– Настолько, что ты согласишься вернуться со мной во дворец?
Я мысленно вздохнула и ответила:
– Да, Хал. Вернемся во дворец вместе.
Оставшийся путь прошел в молчании. Я разглядывала еще спящий серый город, над которым поднимался удивительно красивый розовый восход. Вряд ли такую сдержанную и упрямую красоту можно встретить где-то еще, только на Мертвых Землях.
Вид портила только стена, разрезающая пополам единое целое.
Во дворце мы привели себя в порядок и вместе отправились на завтрак. Нас провожали заинтересованными взглядами, но замечала их как будто я одна. Хотя вряд ли, Хал всегда и все замечает.
За завтраком он рассказал, как все будет: конечно, мне выделят любые комнаты во дворце, конечно, я могу ходить где угодно и спрашивать что угодно. У меня полная свобода действий. Но он, Хал, был бы рад, обсуждай я с ним новые подозрения и всякое такое. Он практически возвращал мне мои же слова. Но с небольшой разницей: мне и правда приходилось полагаться на его честность, а вот он мою мог проверить, ведь передвигалась я не в одиночестве, а с соглядатаями за спиной.
– Хочу везде быть одна, – сказала я.
– В каком смысле?
– В прямом – Янис рассказал о сивиллах, которые сбивают след и растворяются в воздухе. Личный отряд, особые навыки, особая кровь… не хочу чувствовать спиной чье-то присутствие, это нервирует и отвлекает.
– Твоя жизнь слишком важна…
– Это моя жизнь, а я нужна тебе такая, какая есть. Или все-таки нет?
Хал крепко сжал челюсть и кивнул:
– Хорошо. Но я все же надеюсь на твое благоразумие – задумаешь что-то опасное, не ходи одна, – он сделал паузу и добавил: – Пожалуйста.
– Обещаю: как только задумаю что-нибудь опасное, позову сразу тебя, – я улыбнулась, пытаясь сгладить момент. Видно было, насколько непросто Халу далось это решение. Но и мне во дворец отправиться было непросто, так что потерпит.
– Спасибо за обещание, – с серьезной миной ответил он.
– Пожалуйста.
Хал улыбнулся, уловив иронию, и продолжил:
– Сегодня я должен ехать в Аллигом на переговоры, вернусь либо сильно ночью, либо вообще завтра. У тебя будет время, чтобы… обжиться. И завтра во дворце вечеринка в честь основания Новых Земель, поэтому…
– Прием, – не удержалась я. – Или у тебя и тут девицы в игристом вине плавают?
– …поэтому тебе есть, чем заняться. Выйдем вместе, и никаких двусмысленностей, раз они тебя так беспокоят.
Судя по всему, его величество Алласан не слишком вдавался в подробности дворцового этикета, или рядом не оказалось человека, способного Хала поправить. Или он не слушал… или здесь свои порядки, а я что-то не поняла, ведь такой выход вместе будет выглядеть как раз двусмысленнее некуда.
Ладно, подумаю об этом завтра.
– Если ты предлагаешь сутки напролет подбирать платье к оттенку твоих глаз, то я плохо различаю оттенки, надену серое. И в целом я бы предпочла посетить с тобой Аллигом, – я попыталась улыбнуться с намеком на застенчивость, но глядя на эту картину, Хал застыл с чашкой в руках.
А я поспешила подкрепить все аргументами:
– Конечно, я не напрашиваюсь на официальное сопровождение, понимаю, зачем тебе в Аллигом – очередные переговоры с северянами. У меня там свой интерес, я не стану мешаться под ногами или лезть в твои переговоры.
– Что за интерес?
– Мертвые. Знаю, они все сейчас там, на границе. И знаю, что там же большинство сивилл, они оживляют тех, кто умер на мертвой земле и способен восстать и слушаться. Янис рассказывал.
Хал промолчал, размышляя.
– Хочу проверить, есть ли связь, – тихо сказала я.
– Я понял, Ида.
– Лучше сразу это выяснить.
– И это я тоже понял… мертвые есть и у стены, просто дальше от Тенета, но если хочешь в Аллигом – поехали, ты же все равно туда доберешься. Только в этот раз прошу использовать одежды Храма и маску. Аллигом теперь пограничная территория, там много всякого сброда и совсем не безопасно. Но Храм пугает всех даже больше, чем сивиллы и мертвые.
– Всегда удивлялась, как это у Храма получается… хорошо, если тебе будет спокойнее, я надену балахон и маску. Но напоминаю: никто не должен следить за моими передвижениями. Не потому, что я задумала тайное злодеяние, Хал, а просто потому, что мы так договорились.
Он кивнул и сообщил, что выезжаем сразу после завтрака.
ГЛАВА 17. Границы дозволенного
Не думаю, что некоторые вещи так уж необходимо постичь, изучить и разгадать их загадку. Никто не знает, чем обернется новое знание, быть может, человек просто не способен понять сути Посмертья. Быть может, новое знание убьет его.
Из личных дневников альтьеры Летисии, скельты Великого Храма.
Дорога выдалась нервной и неприятной.
Мы с Халом ехали вместе, но не разговаривали, он думал о своем и явно готовился к неприятностям. Столь внезапная отмена свадьбы не могла обойтись без последствий, и Хал встретит их в Аллигоме. Не явиться туда – значит, не проявить уважение вновь, что потянет на начало очередной войны, коих и без того было немало. Даже с мертвой наукой жить в таких условиях и дальше невозможно, в какой-то момент все обернется против самого Мертвоземья, которое и без того ранено и корчится в муках.
Мы заранее условились, что свое путешествие по Аллигому я начну у Храма, там мы и остановились. Хал был все так же задумчив, и я решила было уйти тихо, не прощаясь, но он остановил меня за руку:
– Не торопись с выводами, хорошо? – тихо попросил он, посмотрев в глаза.
– Хорошо, – осторожно ответила я, не зная, что думать. Надо полагать, узнаю совсем скоро, Аллигом уже за окном, пахло солью, морем и холодом. А еще гнилостью и перележавшей сырой травой. И почему-то дымом и копотью.
Хал отпустил мою руку и кивнул.
Я вышла на улицу, экипаж помчался дальше и вскоре скрылся за поворотом. А я так и не сдвинулась с места, все смотрела на этот поворот, ожидая неизвестно чего. Его возвращения? Другого, более объемного прощания? Другого взгляда, хотя бы? Потому что после всего я чувствовала себя странно, а первый шаг по Аллигому казался началом конца. Парой слов Хал смог запугать меня так, что я почти не хотела ничего видеть, ничего знать. Отвернуться, забыть, довериться… согласиться на охрану за спиной. Жить счастливо и никогда не видеть у него такого болезненного взгляда.
Первый шаг дался мне нелегко, но я все же шагнула.
Видимо, я из тех, кто неведению и счастью предпочтет начало конца. Неведение и счастье уже присутствовали в моей жизни, и как хорошо это ощущалось! Александр, я, много людей вокруг, близкие друзья, любовь на всю жизнь, безоблачное будущее. Но когда на смену неведению пришла ясность, падение было слишком жестким, чтобы захотеть его повторить.
Так что слабость я себе позволила только мысленно.
У Храма, как и в Тенете, никого не было. Он выглядел ослепительно-белой глыбой на фоне уже не серого, а скорее черного окружения. Морской берег еще далеко, но под ногами лежал черный камень, сквозь дома проглядывались кусочки бесконечно-длинного берега, льдины блестели на солнце… но самое интересное, то, ради чего я вообще приехала, дальше.
За пределами Аллигома уже много лет раскинуты лагеря, в них сивиллы и мертвые, в них происходило всякое. Пока у меня только догадки, основанные на коротких оговорках или сухих фактах, но все же… ученый Хакон Армфантен, люди с мертвой кровью, эксперименты и война вокруг. Взгляд Хала, такой пугающий и… походящий на прощание. Один раз он меня уже отпустил – он сам так сказал, и как будто бы готовился это повторить. Он словно понимал, что ничего не выйдет, все развалится, стоит мне узнать правду. И это… пугало. Нельзя выписывать приговор раньше, чем это сделают Судьи, говорят, примета плохая.
Старик Луциан часто говорил, что неспокойные времена двигают прогресс опасно-широкими шагами. Никогда не знаешь, к чему можно прийти и что сломать по дороге. А здесь, в Аллигоме, многое было сломано.
Я обошла Храм и выбралась на одну из городских улиц. Мертвые и сивиллы – это, конечно, очень интересно, но для начала стоит проверить кое-что. Повернув несколько раз наугад, я нашла, что искала – темную подворотню и злачное заведение, возле которого и днем можно повстречать нетрезвый народ. Мне повезло вдвойне, я наткнулась на компанию из сразу пяти человек. Все мужчины, грязноватые, с красными носами, обветренными лицами и вообще практически близнецы.
Маску я сняла еще возле Храма, и теперь, поймав заинтересованный взгляд одного из красноносой компании, ярко продемонстрировала свое отношение к чужим возлияниям – брезгливо сморщила нос. Решив, что этого мало, передернула плечами и попыталась пройти компанию по дуге, чтоб даже общий воздух не вдохнуть.
– Эй, святоша, чего морщишься? – быстро и предсказуемо отреагировал один из красноносых. – Не нравимся тебе, да?
Теперь на меня смотрели все пятеро.
Я окинула их еще более брезгливым взглядом и пожала плечами:
– А что, должны? Вы же на людей не похожи и воняете.
– Слышь, что говорит? – самый говорливый (и обидчивый) из компании поддел плечом приятеля. – На людей, говорит, не похожи! А на кого похожи? Ты хоть знаешь, как люди живые выглядят, тварь святая, или вы в своем Храме только с мертвыми разговоры ведете?
– Не думаю, что вы – хороший пример живых людей, – ответила я с вежливой улыбкой и поспешила подлить масла в огонь: – Твари пьяные.
– Что сказала? Что она сказала? – опять обращение к приятелю, словно тот понимал ситуацию лучше. Но он только моргал, глядя на меня, и отвечать не торопился. Остальные тоже… моргали. Возможно, они оказались слишком пьяны для моих целей.
– Я сказала, что вы пьяные твари.
Кажется, они поверить не могли в мою наглость, до них просто не доходило, только и оставалось сидеть, да моргать. Я мысленно вздохнула: спрашивается, почему у меня вечно все так криво? Почему, когда я пытаюсь избежать конфликта и не лезу на рожон, все вспыхивает, как сухая бумага вблизи огня, а когда нападаю на людей с откровенным хамством, в ответ получаю шокированные взгляды и детскую обиду на красных лицах?
Не зная, как быть дальше: стоять и смотреть на несостоявшихся противников, или взять камень и швырнуть в них (уверена, от такого у бедных мужчин глаза и вовсе на лоб полезут), я выбрала третий вариант и завернула в злачный кабак. Несмотря на далекое от вечернего время, внутри было накурено до рези в глазах, кто-то горланил песни… я перекинулась парой слов с барменом и узнала, что в сие заведение любят захаживать свартцы, и раньше все было почти мирно, но «ввиду последних событий из жизни королей» девушке вроде меня здесь находиться не стоит даже днем. И вообще, на улицу пока тоже лучше не выходить, дабы не провоцировать конфликт. Бармен хотел как лучше, откуда ему знать, что девушке вроде меня как раз и нужен конфликт.
Атаковать северян в лоб не стоит, подозрительно получится.
Я сделала вид, что меня интересует обстановка в Аллигоме, мол, приехала из Тенета по приказу скельты, оглядываюсь, с народом говорю, пусть даже и в барах. С Храмом все стараются дружить… и держаться от него подальше, поэтому разговоры были короткими и сухими. И только бармен оказался словоохотливым, хотя ничего нового не рассказал. Но держался неизменно рядом: то ли я ему так сильно понравилась, то ли сходу записал меня в дурные девки, которых лучше покараулить, иначе быть беде.
Компанию северян я заметила сразу, но в их сторону почти не смотрела. Действовала тоньше и дольше, и в этот раз все прошло по плану: нескольких быстро отведенных взглядов хватило, чтобы мною заинтересовались, пары нервных фраз было достаточно, чтобы интерес перешел в разряд опасных, а один откровенно испуганный вскрик сделал из меня мишень. Беспокойный бармен чуть все не испортил, предложив скрыться через заднюю дверь и даже потянув меня в сторону выхода, но я забилась в его руках в страхе и отшатнулась от бармена прочь.
А вот от северян нет, угодила прямо в их руки.
Ко мне подошли трое, сначала все было на грани: они расспрашивали про Храм, мерзко шутили. Я вздрагивала и косилась на выход, как на последнюю надежду. И это заводило и без того заведенную компанию: что может быть лучше бедной напуганной девчонки в белом балахоне? Меня медленно оттеснили к выходу, а после, уже не стесняясь, схватили за шиворот и протащили в подворотню мимо моих уже старых знакомых. У них опять глаза округлились, когда меня волокли с похабными фразочками, обещая, что я скоро узнаю о многих северных обычаях, а то в Храме, поди, сижу непросвещенная… повезло, что мои красноносые друзья на помощь не бросились, хотя один даже сделал шаг вперед, но был остановлен благоразумным приятелем.
В подворотню меня втолкнули, я пролетела до тупиковой стены, но даже развернуться не успела, как сзади меня придавил один из свартцев и выкрутил руки. Я пнула его ногой, но скорее лениво, чем всерьез отбивалась. Он посмеялся и подозвал приятелей. Я просила о пощаде, но это подстегивало нападающих. Совсем бездействовать нельзя… я начала отбиваться сильнее, но пропускала удары. Получила по лицу, кажется, мне разбили губу. Разорвали балахон…
Ну вот же, я нарвалась на неприятности.
Специальный отряд сивилл должен меня спасти? Когда, если не сейчас… скоро будет поздно. Я махала ногами наугад, пока мне выкручивали руки, да так, что трещали кости. Не очень приятно, но не так больно, как я помнила. Ощущения изменились, это точно, раньше я не понимала до конца, а вот теперь… так чувствуется смерть? Мне не раз приходилось слышать, что Роксана больше мертва, чем жива, и каждый прожитый королевой год добавлял груза на чашу смерти. И моя кровь уже другая… мертвая? Поэтому что-то изменилось? Или это Посмертье держит до сих пор, не сдается в мелочах?
Я думала, вопросы уйдут, стоит памяти пробудиться, но пока все не так.
Меня повалили на землю лицом вниз, вдавив голову в камни и черный песок. И я решила, что с меня достаточно: охрана должна была вмешаться, не стоят же они в стороне молчаливыми тенями… или Хал и это предусмотрел и отдал соответствующий приказ? О, он мог. Уж он всегда просчитывал мои ходы наперед… а вот я не могла не проверить искренность его обещаний.
Подсунув под себя руку, я резко перевернулась и скинула одного из нападавших. Получилось неожиданно, ведь ранее я сопротивлялась не столь рьяно и умело. Чужим замешательством воспользоваться удалось сполна: я ударила головой одного и разбила колено другому. Укладывать северян носами в землю смысла не было, количественный расклад не в мою пользу, я хотела просто сбежать. А для этого всего-то и требовалось расчистить путь ненадолго. Позади глухая стена, и путь только один: вперед, через свартцев.
Но вышло все иначе, ведь между домами замаячила другая компания.
Та самая, с которой у меня не сложилось конфликта.
С криками: «Оставьте девчонку!», они бросились вперед, и в узком тупике началось невообразимое. На свартцев накинулись, завязался беспощадный мордобой, с кровью, хрустом костей и отборными ругательствами. Про меня забыли, чем я воспользовалась и отползла в сторону. Белый балахон остался в подворотне, возвращаться за ним, к тому же порванным и грязным, было не слишком разумно, поэтому вскоре я шагала по Аллигому в брюках и рубашке. И без маски, конечно.
Хал определенно расстроится.
Многие сивиллы знают меня в лицо, вряд ли стоит рассчитывать на их забывчивость… среди лагеря мертвых есть возможность нарваться на неприятности похуже заварушки в подворотне. Поэтому я сделала то, что делать не собиралась: развернулась и пошагала в сторону Храма.
Меня встретили на пороге, словно ждали именно в этот момент.
– Новая Кровь, – девушка в балахоне склонила рыжую голову. – Меня зовут Айяна, я кастал Великого Храма. В Аллигоме осталось всего трое хранителей древних знаний, и мне выпала честь сопровождать вас в вашем пути.
– Мне не…
– При всем уважении – вы ошибаетесь, если полагаете, что пробраться в закрытую от посторонних зону будет легко. Или вас не интересуют глубинные знания, а только беглый взгляд по верхам? Зачем вы здесь, Новая Кровь? Узнать правду или увидеть удобную картину? Ту, что вам услужливо покажут, приукрасив действительность удобными оттенками?
– Ваша правда – тоже удобная картина. Удобная для вас.
Айяна улыбнулась:
– У Храма нет намерений обмануть Новую Кровь или запутать ее суждения. Если хотите, я вообще буду молчать, лишь проведу вас туда, куда самостоятельно вы не попадете, – она поманила меня в Храм: – Идемте, нам лучше переодеться. Одежды Храма слишком заметны, они как сигнал для всех крыс: прячьтесь, пока не поздно. Словно прятки уберегут от Великого Суда. Чушь – Судьи видят все.
Ладно, посмотрим, на что рассчитывает эта Айяна.
Молча я переоделась в предложенный костюм, который был скорее мужским, чем женским. И походил на военное обмундирование из-за плотности ткани и тяжелых сапог, что к нему прилагались. Айяна собрала волосы в пучок, я последовала ее примеру… оказалось, женщины на войне выглядят так. Во всем мире это считается мужским делом, но кто главный носитель мертвой крови на Мертвой Земле? Сивиллы. Женщины. Стало быть, им и на передовую.
– А как же отряд короля? – нахмурилась я, спеша по городу за касталом.
Айяна сбавила ход, внимательно посмотрела на меня и улыбнулась:
– Так Новая Кровь хочет говорить или нет? Я могу показывать молча.
– Я же задала вопрос, значит, хочу говорить.
– Раз так… отряд короля – результат экспериментов, не более того. Все были обычными людьми до встречи с ученым Армфантеном, – фамилию она выплюнула с презрением, не удержалась. – Это искалеченные судьбы, Новая Кровь. А с королем они вовсе не потому, что являются уникальными и самыми сильными, нет. Они с королем по одной простой причине: здесь, на границе, им не место. Здесь собрались сильнейшие, действительно способные на чудеса люди. Как бы к ним ни относился Храм, это правда. А отряд короля – это брак, называемый элитой, чтобы прикрыть научные просчеты. Красивое название подобно яркой обертке – кто не способен зрить в корень, будет обманут и еще за это поблагодарит.
– Значит, Хакон Армфантен действительно оставил здесь след.
– Кто-то и дерьмо называет следом, так что, полагаю, да, – невозмутимо отозвалась Айяна. В этот момент я пригляделась к ней получше: да она же совсем юна! Рыжая, с веснушками… без балахона Храма кажется смешливой. Такой и Хеди была когда-то давно, я помнила.
И мне вдруг стало стыдно за агрессивный настрой.
– Ранее в Храме меня пытались настроить против короля, – сказала я, не переставая наблюдать за девушкой.
Она и бровью не повела:
– И чего же боится Новая Кровь? Что наши нехитрые уловки сработают?
– Новая Кровь любит, когда к ней по имени обращаются.
– Кто я такая, чтобы спорить! Всего-то кастал без должного образования, – Айяна пожала плечами и ответила на незаданный еще вопрос: – Университет сейчас занимается другими делами, знаете ли. Вбивает знания в толпу невежд, чтобы те потом умело нарушали закон. А меня учила мать-скельта и альтьера Фризендорс.
– И они доверили вам мое сопровождение? – это не укладывалось в голове.
– Может быть, у меня есть преимущество. Может быть, я немного недоговорила насчет сивилл-мужчин. Может быть, несколько таких сивилл все же остались в Аллигоме и живут в том самом закрытом от посторонних лагере. Может быть, один из этих мужчин настолько в меня влюблен, что готов рискнуть всем, и в Храме об этом узнали. Может быть…
– …они вам угрожали? – подсказала я, уже зная ответ.
Айяна не ответила, что само по себе было ответом.
– Почему вы мне рассказали? – спросила я.
– Потому что Шим сказал, что вы другая. Его мать в это верила, она ему говорила… она была сивиллой тоже, но погибла. И Шим… я не соблазняла его, чтобы добиться своего, ничего подобного. Стечение обстоятельств, не более. И он сам согласился все вам показать, он поможет сбить след, отвести чужие взгляды, – она посмотрела на меня так серьезно, что стало не по себе: – И мы оба верим, что это не напрасно.
– Я не могу ничего обещать, не зная, на что вы рассчитываете.
– На другую жизнь, – незамысловато ответила Айяна. – Сейчас, даже в мирные дни, мы ведем войну и вечно готовимся к нападению то ли соседей, то ли Александра Гранфельтского с его мертвецами. И я даже не знаю, к чему именно мы готовимся: помогать ему во всем, или защищаться от его мертвых? Или Храм мечтает обставить всех… но это глупые надежды. Мне часто повторяют, что я еще дитя, многого не понимаю, но у нас правда ничего нет. Мне далеко до тридцати, а я уже устала, смертельно устала говорить о мире, которого не видела, устала вспоминать о прошлом, которого и не помню. Хочу думать о будущем, и появление Новой Крови для меня означает надежду, что это будущее все же свершится. Мертвая Земля не разбрасывается дарами просто так, все имеет великий смысл. И цену, но ее не мне платить.
– А кому же? Мне?
– Закон баланса. Полагаю, вы уже заплатили, поэтому оказались здесь.
– И Храм считает, что жизнь – достаточная плата за новую кровь?
– Не жизнь, – ответила Айяна. – А готовность ее отдать. Отдавший жизнь отдаст и многое другое, это очевидно. А по всем преданиям Ренан Гранфельсткий отдал все, как после него отдавали и его потомки. Может, потомки не все и не всегда… и может, поэтому в какой-то момент все пошло не так. Мы сейчас способны только гадать. А еще писать новую историю своими руками, своими действиями.
– Только гадать? – усмехнулась я. – Неужели? А как же возможность поболтать с Мертвой Землей, задать пару вопросов лично ей?
– Не понимаю, о чем вы.
Айяна говорила искренне, с недоумением… возможно, и правда не понимала.
Город остался за спиной, дорога закончилась, теперь мы шагали по сырому черному песку. День выдался солнечным, далеко впереди блестели льдины, шумело море. Ветер трепал волосы, совсем их не щадя, можно было не заботиться о столь гладком пучке. Айяна мрачнела с каждым шагом, и я вместе с ней. Казалось, чем ближе мы подходили к лагерю, тем меньше звуков оставалось. Даже ветер сделался вдруг беззвучным и оттого оглушающим.
