Текст книги "Не графиня поневоле (СИ)"

Автор книги: Карина Карская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 30

– Ну как? – голубые глаза смотрели прямо мне в душу, лицо графа было серьезным и озабоченным. – Тебе лучше?

Я кивнула, не в силах говорить с ним. Предатель!

– Граф Сангиан, маркиз Агастьян, к королю! Срочно! – возле двери раздался чуть визгливый голос дворецкого.

Граф пожал мне пальцы, которые я не успела отнять и быстрым шагом вышел из комнаты. Следом за ним последовал маркиз.

Что ж, остается ждать, какой вердикт вынесет Его Величество. Надеюсь, Эмма будет спасена, ведь казнь назначена уже на завтра.

Я поднялась с кушетки и вышла в коридор. Во дворце было тихо, меня по всей видимости поместили в личные покои Его Величеств. Как бы лысого принца Эрика в семейных трусах не встретить, рассеянно думала я, проходя анфиладами отлично обставленных апартаментов. Наконец, так никого и не повстречав я вышла в ту часть здания, где велись приемы. Вот там уже было шумно и людно.

Я достигал приемной и уселась в стоявшее возле входа кресло я твердым намерением прождать графа и маркиза столько, сколько потребуется. За дверьми королевского кабинета тоже стоял какой-то шум: кто-то кричал, орал, огрызался, потом послышался даже лязг металла, как будто сабель…. Стражники пару раз заглядывали внутрь, но потом тут же закрывали двери. Отсюда я сделал вывод, что пока до смертоубийства дело не дошло.

Наконец, спустя пару часов, маркиз и следом за ним граф, изможденные и усталые, вывалились наружу. Следом за ними стража вывела герцога Льерского в кандалах. Увидев это, я едва сдержала возглас ликования. Он арестован!

Мне хотелось вбежать в кабинет и поблагодарить короля лично, но едва я вскочила с места, как тут же была подхвачена мощной рукой графа, которая потащила меня на выход.

– Но я хочу поблагодарить… – пролепетала я, почти снесенная этим ураганом с ног.

– Потом поблагодаришь! – граф был непреклонен, а идущий следом за ним маркиз не давал мне никакого шанса удрать. – Сейчас едем!

И он почти на руках вынес меня наружу из дворца, не отвечая по пути на несколько приветствий старых знакомых.

Только в карете оба они немного расслабились. Маркиз, утирая пот со лба, только качал головой и чему-то усмехался. Граф молчал, глядя в окно.

Я даже не стала спрашивать куда мы едем, потому что вскоре карета остановилась сама. Возле городской тюрьмы. Маркиз вошел внутрь и через десять минут вывел наружу щурившуюся на солнце улыбающуюся Эмму. Теперь нас ехало четверо, и спустя полчаса мы прибыли в мой дом.

Эмма, которой досталось во время тюремного заключения, сразу же отправилась принимать ванну и менять вонючую старую одежду. Лея вызвалась ей помочь.

Когда Эмма вернулась, мы сели ужинать. И я наконец узнала все подробности произошедшего за закрытыми дверями королевского кабинета.

Как оказалось, король с помощью своего главного советника по безопасности, чью роль выполнял уже знакомый мне Арон Нидан, проверили сведения, что я выложила ему в своем полуистерическом приступе. А подозрения по поводу герцога Льерского у Нидана уже давно были, о чем он не преминул сообщить монарху. Так, ниточка за ниточкой, они все распутали, связав воедино измену герцога, его покрывательство преступников-пиратов, в том числе и Эллы Дарион – старшей сестры Эммы.

При этих словах я чуть не подавилась брокколи, кусок которой как раз положила себе в рот.

– Вы безумно похожи, – повернулась я к Эмме. – Но конечно, ты куда красивее ее.

Эмма с улыбкой кивнула и рассказала о своем детстве и юности, когда была вынуждена по настоянию старшей сестры, заниматься морским разбоем. И как за непослушание была продана ею в рабство, откуда едва сбежала, благодаря случайно заметившему ее маркизу Агастьяну.

Слушая эти ужасы, матушка то краснела, то бледнела, то сокрушенно кивала головой.

– Она и есть та самая пиратка, грабящая королевские корабли? – поинтересовалась я.

Хотя уже в этом не сомневалась ни капли.

– Не только королевские, – ответил граф. – Любые.

– А герцог ее покрывал? – уточнила я.

– Да, и имел с этого неплохой куш, – весело отозвался маркиз.

И тут же посмотрел на Эмму, сидевшую слева от него, придвинув к ней поближе чашечку с конфетами:

– Прошу, дорогая.

В глазах маркиза светилось столько обожания, что я улыбнулась. Вот граф, тот никогда на меня так не смотрел! Конечно, если он вызвался сам, добровольно жениться на другой, то какого обожания ты ждешь, глупая?

Я склонила голову, чтобы не дай бог окружающие не прочли мои мысли. Но им было не до этого. Эмма как раз начала повествовать о своих тюремных злоключениях, причем с таким юмором, что даже прислуживающая за столом Лея смеялась, хотя обычно она просто занималась своим делом.

– … В общем, Санген у нас опять хлопец-молодец, завидный холостяк! – из тягостных размышлений меня вывел веселый возглас маркиза, который в очередной раз поднимал бокал.

Что⁈ Граф холостяк? Что я пропустила?

– Ага, – серьезно отозвался граф, искоса глядя в мою сторону. – Король, узнав о проделках Ариды, лишил ее титула и даровал мне развод.

– Мои поздравления! – матушка, сидевшая рядом, ткнула меня локтем в бок, просияла и протянула графу свой бокал. – Как я рада, ты заслуживаешь гораздо лучшего!

Мать многозначительно скосила глаза в мою сторону. Я едва подавила желание вскочить из-за стола, запустив в графа вареной картофелиной и броситься вон. Однако предмет моих грез вдруг невозмутимо произнес:

– Пожалуй, побуду пока один, мне есть над чем подумать.

– Наверное, это лучший вариант, – поддержал его маркиз неуверенным тоном, виновато глядя на меня. – Но думаю, тебе скоро надоест одинокая жизнь и тогда…

– Тогда я уйду в море, – перебил его граф и тоже поднял бокал. – Фрегат вот-вот починят.

Маркиз что-то пробормотал, не желая так просто сдаваться, но спор уж потерял остроту и затих. Эмма с любопытством посматривала то на графа, то на меня, гадая, что у нас за отношения. И мне очень хотелось сказать ей: никаких отношений нет. И не будет!

– Арина тоже более не невеста герцога, – произнесла вдруг мать к моему негодованию. – Так что вы оба снова одиноки…

– Мама! – не выдержала я, бросив чайную ложечку на стол так, что на чуть не попала в глаз Эмме. – Хватит уже. Да, я, к счастью не невеста герцога Льерского и ничьей невестой быть больше не собираюсь. Точка!

Я не отказала себе в удовольствии взглянуть в этот момент на графа и отметить, что его лицо вмиг побледнело и вытянулось. Так тебе и надо, предатель1

Мысленно погрозив ему кулаком и оттаскав за темно-золотые вихры, я с милой улыбкой повернулась к матери и выразила надежду, что та не слишком-то и хотела стать герцогской тещей.

– Я бы предпочла стать графской тещей, – парировала мать.

Все за столом замолчали, впрочем, ненадолго. Спустя минут маркиз, граф и Эмма уже вовсю обсуждали следующее плавание «Смельчака».

После ужина граф и маркиз отправились восвояси. Эмма, у которой был небольшой домик в городе, тоже уехала. Я же, утомленная всеми событиями, уснула как убитая, едва добравшись до спальни. Все хорошо, что хорошо закончилось, но сколько это требовало сил!

* * *

На следующий день я узнала, что маркиз Агастьян сделал Эмме предложение, от которого она не смогла отказаться.

Новость принесла сама Эмма, пришедшая в гости днем, румяная и счастливая в нежном светло-голубом платье, которое уже делало ее похожей на невесту.

– Так что больше в море я ходить не буду, – прощебетала она, демонстрируя палец с кольцом из золота с ярким сапфиром. – Антуан запрещает.

После этих слов Эмма счастливо и заливисто расхохоталась. Я молча слушала ее, кивала, улыбалась и отчаянно завидовала. У них с маркизом все было так просто, легко и солнечно, не то что у нас с графом: сплошные недомолвки подозрения, ревность и обиды.

– Кстати, давно хотела сказать тебе, но все времени не было, – произнесла, уже уходя, Эмма. – Я еще не видела ни одного мужчину, который бы так стремился спасти человека, как Санген тебя.

От этих слов, которых я совсем не ожидала, сердце мое гулко заколотилось. Я вышла проводить Эмму на крыльцо и легкий апрельский ветерок обдувал моей лицо. Несмотря на это, я покраснела.

– Он и спас, – смущенно подтвердила я. – Привез таблетки, которых здесь не найти.

– Он так отчаянно искал этого Трис… – Эмма запнулась.

– Трисмегиста, – подсказала я. – Да, это маг, который один только и может помочь мне.

– Мне кажется, Санген настолько любит тебя, что просто не сможет жить, если с тобой что-нибудь случится. – произнесла Эмма серьезно и принялась спускаться вниз к стоявшей поодаль своей коляске.

И уже успела уехать, помахав мне на прощание рукой, а я все стояла и стояла на крыльце.

Глава 31

Спустя три месяца

За это время произошло немало. Во-первых, граф, собрав команду, успел сходить пару раз в дальние заморские земли. Без происшествий и привезя оттуда редкие приправы, ткани и драгоценности. Все это теперь с успехом продавалось на принадлежащих мне секторах рынка.

С Эммы были сняты все обвинения, и они благополучно поженились с маркизом Агастьяном погожим майским утром в окружении самых близких друзей. К сожалению, граф Сангиан не смог присутствовать на свадьбе, так как отбыл в очередное плавание, но была я и еще несколько друзей и родственников маркиза.

Теперь новоиспеченные супруги проживали в своем поместье и по некоторым намекам я поняла, что вскоре ждут прибавления в семье. Я никак не могла перестать им завидовать, а узнав о скором рождении малыша, вообще провела пару ночей без сна. Ведь мне-то подобное счастье не грозило. А все по вине Ариды!

Кстати, ее так и не смогли найти. Когда королевские стражники отправились ее арестовывать, негодяйки и след простыл. Она удрала из замка, забрав с собой всю имеющуюся наличность, драгоценности и ценные бумаги. К счастью, фамильные драгоценности матери граф успел спрятать в потайной сейф, о котором Арида не знала. Кроме того, забрала она с собой по всей видимости и Голоку, потому что вредную камеристку тоже не нашли.

Понятия не имею, куда они отправились, не знал этого и граф. Со временем о них стали потихоньку забывать.

Герцог Льерский был арестован и осужден. Сейчас он сидел в тюрьме, расположенной на одном из отделенных островов, принадлежавших Пандиону. Конечно же, король расторг нашу с ним помолвку и разрешил мне вновь беспрепятственно видеться с графом Сангианом. Все имущество герцога Льерского было передано в королевскую казну. Кроме того, некоторую часть этого имущества король пустил на выплаты семьям пострадавших от рук пиратов моряков. Элла Дарион была приговорена к казни, но успела выпить яд, спрятанный в перстне, перед повешением.

Дни понеслись один за другим, дел было просто куча, и я с утра до вечера занималась ими. Бизнес развивался, пер в гору, и теперь я уже могла быть уверена, что обеспечу после своей смерти мать все необходимым. На всякий случай я заблаговременно переписала на нее дом, чтобы в случае кроха производства его не отняли за мои долги.

Мысли о смерти не покидали меня, хоть здоровье и было довольно ровным. Однако время от времени все-таки принимать зеленые пилюли приходилось, и их количество в темном пузырьке неумолимо таяло. Недалек снова был тот час, когда придется обратиться к графу с просьбой вновь посетить Трисмегиста в далекой стране и отдать тому за драгоценное лекарство все предназначенные для закупки товара деньги.

В общем, когда после череды мелких стрессов на фабрике, когда на целую неделю встало производство из-за разгильдяйства работниц, умудрившихся перепутать едкую щелочь с драгоценной отдушкой, зеленые таблетки подошли к концу, я отправилась в замок Сангиан.

Я знала, что граф дома, поскольку «Смельчак» неделю назад вернулся из очередного плавания. Сам капитан ко мне не заходил, чему я была только рада. Мне невыносимо было видеть его, слишком уж мучительно. И даже уверения Эммы о том, что граф не сможет жить без меня, ничего не меняли. Слова словами, но поступки важнее. А поступил он, что ни говори, как последняя сволочь. Ну кто тянул его за язык брать в жены Ариду? Никто.

Тем не менее мне пришлось преодолеть свое нежелание его видеть, и одним прекрасным июньским утром я стояла возле замка, изумленно его оглядывая. С момента моего последнего здесь появления замок весьма изменился. Он был отремонтирован: крыша заменена, заколоченные когда-то окна сияли новехонькими стеклами, мраморные колонны, подпиравшие козырек над крыльцом, могли похвастать свежезаделанными щербинами.

Сад был подстрижен, в кустах шевелился садовник, чем-то там занимавшийся. В конюшне весело ржали лошади, а во дворе суетилось несколько незнакомых мне слуг. Похоже, у графа дела пошли на лад.

В замке тоже все оказалось чистым, выскобленным и обновленным. Новые бархатные шторы на конах, кресла сияли свежей обивкой, паркетный пол сиял чистотой. По дому шустрила незнакомая мне женщина средних лет с приятным, хоть и довольно строгим лицом. Осведомившись кто я, она попросила присесть и пошла в глубь замка. Вскоре женщина вернулась и сказала, что граф примет меня с радостью.

Он сидел в кабинете. Выглядел сногсшибательно: в белой наполовину расстегнутой сорочке и черных облегающих штанах. До боли знакомые, благородные и правильные черты лица, в темно-золотой шевелюре красуется седая прядь, которой раньше не было. Ноги на столе, глаза полуприкрыты, в руках какое-то письмо, на столе чашка с недопитым кофе. Увидев, что я вхожу, граф поднялся и подошел, взяв мою руку. Затеи медленно поцеловал пальцы и отпустил, указывая на кресло.

– Рад видеть, – произнес он мягко. – Уж и не чаял, если честно.

Он серьезно глядел на меня голубыми глазами, в которых сверкали искорки.

– У меня к тебе дело, – произнесла я, присаживаясь.

– И какое же? – граф подался вперед, весь во внимании.

Я, с трудом отведя взгляд от его наполовину расстегнутого ворота, обнажавшем заросшую шерстью грудь, сглотнула и принялась описывать суть проблемы.

Граф внимательно выслушал, затем чуть подумал и ответил:

– Конечно, я все сделаю для тебя. Трисмегист последний раз был в Хасадском королевстве, надеюсь, он там до сих пор.

– А что, он может переехать? – удивилась я.

– Видишь ли, – пояснил граф задумчиво. – Хитрый старик скрывается, думает, что наш король отправит за ним гвардейцев для ареста. А поскольку я-то его нашел, может решить куда-нибудь и уехать на всякий случай.

– Да? – этого я не ожидала. – Что ж, проверить все равно надо.

– Это само собой, – откликнулся граф, выпрямляясь во весь рост и проходя за свой стол. – Ты не переживай, я найду его, куда бы он не уехал. Сколько еще осталось таблеток?

– Около десятка.

– Плохо, – помрачнел мой собеседник. – Тогда надо выдвигаться срочно.

Но я точно знала, что фрегат сейчас проходил ремонт и стоял в доке.

– Через неделю получится, не раньше, —проговорила я вполголоса и встала. – В общем, спасибо в любом случае.

С этими словами я развернулась и уже хотела идти к дверям, как граф, очень быстро оказавшись рядом, схватил меня за локоть и повернул к себе.

– Арина! – его голос был хриплым, глаза впились в мое лицо.

– Что? – я с силой выдернула руку, пусть это и выглядело довольно грубо.

– Ты на меня сердишься? За что?

– Да, сержусь, – не стала скрывать я, раз уж он так прямо спрашивает. – И ты прекрасно знаешь за что. Король мне все рассказал… Об этой твоей инициативе женитьбы на ней.

Выпалив, я отвернулась и попыталась смахнуть выступившие от обиды слезы.

– Арина, ты не понимаешь… – произнес граф, тяжело дыша. – Я должен был так поступить.

– Почему? – почти проорала я, глядя прямо в его кристальные глаза. – Почему должен⁈

– Потому что…– граф запнулся и снова легонько сжал мою руку. – Потому что тебе нельзя… беременеть.

– Что⁈ Почему это?

– Трисмегист сказал, что это убьет тебя, – просто ответил граф, еле шевеля губами. – А я… Я слаб, я бы просто не смог быть рядом с тобой и не касаться тебя. Вот и решил от греха подальше…

– И ты решил жениться на этой суке, потому что «не мог» быть просто так рядом со мной⁉ – в полном шоке переспросила я. – Ну ты даешь!

Почти без сил я плюхнулась в кресло, ощутив, как подогнулись ноги.

– Сиди, я за водой, сейчас! – испуганный граф сорвался с места и выбежал из кабинета, даже не прикрыв за собой дверь. – Анна, Анна, срочно воды сюда!

Едва он исчез, я вскочила. Мне надо было срочно убираться отсюда. В голове не укладывался поступок, на который решился граф, чтобы «обезопасить» меня. На кой черт мне безопасность, полученная такой ценой?

Я уже почти выходила, как взгляд упал на стопку распечатанных писем, которые читал перед моим приходом граф. Не помня, что делаю, я подскочила к столу и взяла верхний листок:

– … Предлагаю многоуважаемому графу Сангиану руку моей дочери виконтесссы Хэмлаи…. – значилось в письме с подписью Виконт Эмонд Хэмлаи.

В следующем письме оказалось приглашение на бал дебютанток от княгини Ранг, патронессы женской монастырской школы, с игривой припиской: «Не сомневаюсь, дорогой граф, что вы найдете на нашем балу себе супругу. Вам просто необходима милая, юная и верная жена, после всех тех неприятностей, что вы пережили.»

В еще одном письме было предложение руки и сердца своей дочери от барона Зулика, дальше еще одно подобное от маркиза Мирабеля… Голова у меня снова закружилась. Что происходит? Почему вдруг граф стал пользоваться такой бешеной популярностью среди юных девиц на выданье?

Граф вошел и конечно же увидел меня стоявшей возле стола над письмами. Я вздрогнула и залилась краской стыда. Ну вот, теперь он поймет, что я читала его корреспонденцию. Боже, что за позор!

– Сядь, выпей, – он осторожно подвел меня к креслу и вложил в руку стакан с водой.

Я машинально сделала глоток.

– Арина, я хочу, чтобы ты знала, – мягко произнес он, глядя мне в глаза и убирая пальцами выбившуюся прядь с моего лба. – Я люблю только тебя. Тебя одну. И никто никогда не сможет это изменить.

Глава 32

Некоторое время я сидела, молча глядя на бесконечно любимое, дорогое лицо: кристалльно-голубые глаза под темными бровями, прямой нос, волевой подбородок с манящей ямочкой, губы, сводящие с ума… Сколько раз я представляла себе его признание в любви. И вот наконец слышу заветные слова. Но почему же не испытываю счастья?

Я поднялась и вложила в руку графа недопитый стакан с водой.

– В общем, мы договорились, – я старалась произносить слова так, чтобы он не заметил предательское дрожание голоса. – Разыщи Трисмегиста и добудь лекарство, я распоряжусь, чтобы маркиз дал тебе в дорогу в два раза больше денег, чем обычно. Кто знает, сколько запросит это старый прохвост… А теперь мне пора.

И с этими словами я развернулась, но опять была остановлена.

– Арина, – граф подошел совсем близко и взяв меня за руку, привлек к себе. – Ты что же, совсем ничего мне не ответишь?

– Давай поставим ситуацию на паузу, – дипломатично произнесла я, отходя подальше. – Мне необходимо подумать обо всем этом. Да и ты пользуешься сейчас такой популярностью. – Я кивнула на стопку писем, – что, боюсь, конкурировать с молодыми здоровыми претендентками не смогу. Извини.

– Но я ведь уже сказал, – нетерпеливо начал граф. – Это все ничего не значит, просто папашки девиц на выданье проведали, что у меня наладились дела, и я снова холостяк, вот и решил пристроить дочек…

Но я уже выходила из кабинета. Слушать графа сейчас для меня было невыносимо. Я прекрасно понимала, что не составляю конкуренции ни одной даже самой непривлекательной девушке. Граф не должен связывать жизнь с инвалидкой, он заслуживает здоровую жену и потомство, княгиня Ранг права. Я ему дать ничего не могу. А теперь еще и знаю абсолютно точно, что беременность убьет меня.

К тому времени как я добралась до дома, мне стало совсем плохо. Всю дорогу в карете, несмотря на жаркую погоду, меня била дрожь, и когда повозка остановилась, я буквально вывалилась на руки открывшего дверцу Ганса.

– Лея! – заорал верный слуга. – Сюда, госпоже плохо!

На это раз приступ был каким-то другим. Я не провалилась в бессознательность, а просто страдала от боли. У меня так выкручивало суставы и ломила спина, что я чувствовала себя буквально старой дряхлой развалиной. Стараясь не пугать хлопотавших возле мать и Лею, я тем не менее периодически испускала стоны. Зеленые таблетки, который я приняла целых три, не помогли.

Мать в ужасе смотрела, как я кручусь и мечусь на кровати и заламывала руки, умоляя Лею придумать хоть что-нибудь, позвать хоть какого-нибудь доктора.

– Да кто же окромя господина Трисмегиста сможет справиться? – сокрушенно покачала головой Лея.

– Какой ужас! – мать была буквально в шоке. – Надо срочно обратно в старый наш мир. Там по крайней мере есть наука и продвинутые технологии.

– Не поможет, – заметила Лея, не скрывая скептицизма. – Вон даже вас пришлось лечить с помощью нашего колдовства, а тут болезнь здесь приобретенная, ваши доктора не справятся.

– Но надо же что-то делать!

– Надо, – согласилась Лея. – Ей надо, во-первых, не подвергать себя стрессу. Господин Трисмегист говорил, что это главное условие нормального самочувствия. А она сегодня к графу ездила, кто знает, чем он ее расстроил.

– Но граф не мог ничем ее расстроить, – с наивной убежденностью ответила матушка, поправляя мою подушку. – Я полностью ему доверяю и уверена, что он не причинит вреда моей дочери.

– Сознательно нет, конечно, – пробурчала Лея. – Но может, случайно…

Затем служанка вышла, и некоторое время в спальне стояла тишина, прерываемая лишь моими стонами да тяжелыми вздохами матери.

К вечеру Лея вернулась, сжимая в руке что-то. К тому времени приступ боли чуть утих, и я даже могла полусидеть, оперевшись на подушки.

– Вот что раздобыла! – проговорила Лея и разжала кулак.

На ладони у нее лежало несколько засушенных листочков.

– Что это? – хором поинтересовались мы с матерью.

– Это… – Лея чуть замялась. – Ну, в общем, это от боли.

Она старательно отводила глаза.

– Наркотики что ли? – догадалась я.

Лея кивнула:

– Средство по слухам почти безвредное, натуральное, хорошо от болей избавляет. Раздобыть его трудно очень, запрещена продажа в Пандионе, пришлось в Рейм ехать к морякам тамошним, Ганс свозил, уж простите, карету взяла…

– Ты ездила в Рейм, чтобы купить для меня наркоту? – удивилась я. – Спасибо, конечно, но больше так не делай.

– Так ведь сил никаких нет смотреть на ваши мучения, – возразила Лея, развязывая завязки шляпки. – Это же с ума сойти можно. Ну как, будете пить?

– Потом может, – отговорилась я, вовсе не желая подсаживаться на наркотики, пусть даже «натуральные и безвредные». – Если опять плохо…

Тут внезапно меня скрутил такой приступ, что все слова разом пропали из моего сознания вместе со всеми окружающими. Я скрючилась и повалилась на кровать, забившись в приступе как рыба на берегу.

– Иди, заваривай свои листья! – в полном отчаянии прокричала мать.

И это было последнее, что я услышала.

В следующем сознательном мгновении я уже опять полусидела на подушках, а в мой рот заботливая рука вливала теплый отвар, терпко пахнущий пряными травами.

– Давай, глотай, доченька, – мать говорила сквозь слезы.

Я послушно сделала несколько глотков, хотя даже это усилие далось мне неимоверно тяжело.

– Вот молодец, – мать поставила пустой стакан на стол и воззрилась на меня выжидающе. – Ну как?

Я почувствовала, как по телу разливается приятное тепло, а спустя еще минут пять боль прекратилась. Она просто ушла, резко и внезапно, как и не было. Одновременно с этим в моей голове зашумело и легкий, приятный хмельной угар проник в каждую клеточку мозга.

Я вскочила с кровати и радостно затопала босыми ногами по полу.

– Ой, успокойтесь, госпожа. – взвизгнула Лея. – Держите ее!

Это она прокричала уже матери.

Вместе они смогли справиться со мной, обуздав рвущегося наружу хмельного жеребца и преодолев сопротивление, усадили в кресло.

– Не надо прыгать, бегать и плясать! – заявила Лея, мрачно глядя на меня. Я пристыженно молчала. – Вы просто приняли средство от боли, но тратить энергию не надо. Вам важно как можно дальше оттянуть момент нового приема средства, поэтому ведите себя спокойно.

Я кивнула. Мать держала меня за руку и успокаивающе гладила по коленке.

– Сколько продлится действие этих листьев? – я взглянула на Лею.

– Если не будете прыгать как кузнечик, то сутки или даже двое, – ответила она.

– Ясно, – я поднялась и принялась одеваться. – Значит, пока есть время заняться делами.

Одевшись, я отправилась в кабинет читать корреспонденцию и писать ответы. Потом поехала на фабрику, где дала необходимые указания. А по приезду поздним вечером домой меня ждало известие от маркиза Агастьяна.

Он писал в небольшой записке, что на завтра назначен отъезд 'Смельчака и выражал надежду, что я смогу присутствовать при этом событии. Я, несколько удивленная таким предложением, потому что до сих пор они справлялись без меня, вначале хотела ответить отказом, но потом передумала.

– Я приеду к отплытию, – написала я ответ. – Если, конечно, позволит здоровье.

Вдаваться в подробности своей проблемы я не стала. Зачем пугать людей?

– Да на кой черт вы туда поедете? – Лея даже перестала выбирать выражения, узнав, что я отправляюсь в Рейм.

Утром мы с матерью завтракали в столовой, а Лея прислуживала, как обычно.

– Я уже пообещала, – упрямо ответила я, намазывая оладушку клубничным джемом. – Да и приступ больше не повторялся, так что думаю, все будет нормально.

– Так он потому и не повторялся, – ответила Лея все с тем же возмущением в голосе. – Что вы стрессов избегали. – А теперь снова Его увидите и кто знает…

О ком идет речь, было понятно. Мать, сидевшая рядом, только крякнула, но вмешиваться в спор не стала, лишь умоляюще посмотрела на меня.

– Я не буду подходить близко, – успокоила я их. – Просто посижу в карете, посмотрю, как фрегат уходит в море. В конце концов, мне надо удостовериться, что ремонт прошел должным образом.

* * *

– Не хотите посмотреть поближе? – веселая физиономия маркиза Агастьяна заглянула в мою карету.

Я находилась в порту Рейма. Управляющий тоже был там как всегда, и теперь горел желанием продемонстрировать мне ремонт судна.

– Э-э… – замялась я, не планировавшая покидать безопасное гнездышко кареты и встречаться с графом. – Вообще-то я не…

– Идемте! – маркиз шутливо дернул меня за руку, почти вытащив наружу.

– Ганс, я скоро вернусь, – помахала я рукой слуге, сидевшему на запятках кареты.

Тот кивнул с серьезным видом и принялся провожать меня взглядом, как верный пес.

На судне все сияло чистотой, свежевыкрашенная палуба так и манила пробежаться по ней в менуэте. Граф в капитанской форме был неотразим и увидев нас с маркизом, принялся показывать достопримечательности Смельчака.

– А вот это капитанская каюта, – произнес он и приобнял меня за талию.

Что-то в его голосе меня насторожило, и я резко обернулась. Маркиза рядом уже не было, а позади за бортом отчаливал вдаль порт Рейма.