Текст книги "Жестокие ангелы"

Автор книги: К. Лерой Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Через её плечо я разглядел Сири Байджэн, одетую так же, как Тереза, и Эмилию, бледную, худую и измученную, всё ещё в белых одеждах и обутую.

– Я собираюсь попросить вас всех оставаться в пассажирском отсеке, – сказал я, обращаясь к ним.

Я был почти уверен в том, что командир Дражески станет протестовать. Но её взгляд метнулся с меня на Кешема и потом – на закрытый переходной шлюз.

– Это ваш корабль, – произнесла она.

Я встретился взглядом с Эмилией. У неё на лбу выступили бисеринки пота. На лице отражалось нечто очень близкое к панике.

Командир Дражески закрыла дверь.

Я вытащил из кобуры свой пневматический пистолет и снял с предохранителя.

– Ну как, появилась картинка?

Кешем левой рукой дотянулся до выключателя на дверной панели, а правой вытащил оружие, висевшее на поясном ремне.

– Пока нет. Возможно, он вывел из строя систему видеонаблюдения, когда стал точить зуб на наш корабль.

– Возможно. Будь начеку.

Кешем прикрывал меня. Мои пальцы отбивали по клавишам идентификационный код и код авторизации. Со скрежетом и шипением открылся переходной шлюз, и перед нашим взором предстал Капа, стоявший в проёме. Я нацелил на него пистолет, а он протянул вперёд руки, чтобы показать – он не вооружён. Капа улыбнулся, сверкнув бледно-лиловым зубом. В ту же секунду я услышал пронзительный вой, доносившийся откуда-то из чрева его корабля.

Я схватил Капу за руку и резким движением втащил через люк на свой корабль, швырнув прямо на Кешема.

Всё накренилось, зашаталось, пол ушёл из-под ног.

Я ударился головой о потолок, из глаз посыпались искры.

Глава 14
АМЕРАНД

Крепко выругавшись, я попытался подняться на колени, но гравитация исчезла, и вместо этого я налетел на стену.

Капа был к этому готов, а мы – нет. Он выхватил нож и приставил его к животу Кешема, угрожая выпустить тому кишки.

Кешем вскрикнул. Красные пузырьки крови разбрызгались по воздуху и по лицу Капы. Он поперхнулся. Я вцепился в самый край порога и заставил себя смотреть прямо. Леда опрометчиво соскользнула с лестницы как раз тогда, когда Кэшем корчился от боли, зажимая руками живот.

Капа от стены метнулся к Леде, выставив вперёд нож. Дурочка Леда резким движением выхватила свой пневматический пистолет и попыталась выстрелить. Взбешённый, он ударом отбросил её к стене и ударил так, что она не могла дышать.

Я бросился на Капу, с силой врезался в него плечом, и мы оба оказались припёртыми к стене. Я сжал его запястье и резко вывернул. Сломалась кость. Он закричал. Нож выпал и уплыл прочь. Я дотянулся до него свободной рукой.

Как раз в эту минуту экипаж Капы влетел через переходной шлюз.

– Кнопка мертвеца подвела, или они готовились к этому заранее, но мы были у них в руках.

Петля вокруг моей шеи затянулась ещё до того, как я успел поднять руку. Попробовал вырваться, и верёвка врезалась в горло. Боль ослепила меня. Я задыхался и хрипел. У меня был полный рот крови. Крови Кешема.

– Чёрт подери, включите ускорение! – заорал Капа.

Я пытался перевернуться в воздухе, но петля душила меня. Невозможно было добраться до того, кто накинул её на мою шею. Корпус корабля с грохотом завибрировал, и все мы попадали на пол. Пленивший меня не нашёл точку опоры и тоже упал. А я – прямо на него. Я просунул пальцы под петлю, когда скатывался. Она ослабла, я сдёрнул её, заставил себя подняться, подошёл к Капе, который нацелил на меня мой собственный пистолет.

– Я бы не хотел этого делать, брат, – изрёк он.

Кешем лежал на полу, залитый кровью, и не двигался. Леда – совершенно обессиленная – рядом с ним. Её взгляд затуманился от боли. Она попыталась встать, но упала снова, тяжело дыша. За спиной Капы стояли двое мужчин и женщина, и уголком глаза я заприметил ещё двоих из его экипажа, просто ожидавших, когда освободится достаточно места, чтобы сюда втиснуться.

Я держался очень, очень спокойно. Перехватив исполненный муки взгляд Леды, я молил Бога, чтобы она поняла: ей тоже следует вести себя тихо. Она часто и тяжело задышала, сплюнула и ещё теснее свернулась клубком. Постепенно её дыхание стало тише. А потом вовсе прекратилось.

Невидящие глаза были широко раскрыты.

Я не мог ничего поделать. Совсем ничего.

Капа обернулся к своему экипажу.

– Отправляйтесь за праведниками, – приказал он. – Если они заблокировали вход, скажите, что я пристрелю их телохранителя, если не выйдут. – И подмигнул мне: – Не волнуйтесь. Они такого не допустят. Это против их правил.

Во мне поднялась волна неверия.

– Ты же не говоришь о похищении, Капа.

Он пожал плечами:

– Ты делаешь свой выбор, а я – свой.

– И оба ведут ко дну.

Мои слова заставили его только ещё шире усмехнуться.

– До тех пор, пока не изменишь своих намерений. Дверь открыта примерно ещё шестьдесят секунд, брат. Входи, и мы сможем вытащить и Эмилию. Будь таким, как в добрые старые времена.

Он не знал, что Эмилия была с нами. Я облизнул губы. Что бы изменилось, если бы он узнал, что с нами Эмилия? Возможно, ничего. Как бы то ни было, он всё равно скоро об этом узнает.

Меня затошнило. Я скрючился и… это был полный провал. Капа пытался привести меня в порядок, стоя у трупа Леды.

– Прекрати! – прохрипел я. Из-за петли горло горело, как пожар. – Даже если бы мои родители не были у них, ты бы призывал меня беспокоиться о моих людях.

Капа пожал плечами:

– По крайней мере, твоя совесть была бы чиста.

Одна из женщин пошла к дверям. Успели праведницы и Эмилия вовремя заблокировать вход? Я никак не мог об этом узнать. Я не мог сдвинуться с места и не быть застреленным. Капа не собирался упустить меня ни при каких обстоятельствах, понимая, что жизнь его не стоила бы ничего, если бы обнаружился хоть крошечный шанс упустить мой корабль. Как-никак, у него был ещё один. Корабль с гиперпространственным двигателем. Тот вой, что я услышал, был звуком набирающего обороты переходного двигателя.

Где Капа раздобыл ГПД-корабль?

Женщина из экипажа Капы колотила в дверь пассажирского отсека.

– Живо на выход! – крикнула она по внутренней связи. – И вы ни о чём не пожалеете!

Я подумал о Терезе Дражески, о Сири Байджэн и об оружии, которое они спрятали в ящиках. Я подумал, что им запрещено убивать и что Эмилия находится там. Я не имел абсолютно никакого представления о том, что каждая из них могла или хотела сделать.

– Хорошо, хорошо, – раздался по связи голос Терезы. – Я разблокировала дверь.

– Славная девочка, – усмехнулась пиратка, открывая дверной замок.

– Нет! – завопил Капа.

Слишком поздно. Дверь отворилась, и Тереза, при полном снаряжении, дулом своего оружия врезала пиратке прямо в солнечное сплетение. От удара женщина согнулась пополам и упала. Тереза во весь рост вытянулась на полу, и я увидел Сири, занявшую положение для стрельбы с колена. Она держала на прицеле Капу. Капа развернул мой пневматический пистолет, а я взмахнул кулаками. Оружие выпало у него из руки, а Капа был отброшен ударом обратно к стене. Тереза скатилась по полу, воспользовавшись оружием для того, чтобы вытолкнуть из-под себя ноги упавшей пиратки. Я заметил пистолет, который уронил Капа, и кинулся за ним. За моей спиной раздался звук выстрела. Капа ругался и кричал. Ещё выстрел. Я обернулся, держа пистолет навскидку. Капа изо всех сил старался оторваться от стены. Казалось, он не мог двинуть даже здоровой рукой. Увесистый сгусток какой-то блестящей слизи плюхнулся на его кулак и запястье.

Клей! Она приклеила его к стене. Сломанная рука Капы беспомощно свисала. Должно быть, он испытывал сильную боль. Ненависть исказила черты его лица.

Последний из пиратов, который всё ещё оставался стоять, силился отодрать ступни от пола. Его ботинки тоже покрывал клей.

Интуиция нашёптывала мне, что переходной шлюз закрылся. Я быстро обернулся, чтобы не пропустить момент, когда световая сигнализация замигает жёлтым. Изловчился дотянуться до панели. Это была не та дверь. Кто бы до сих пор ни находился на борту корабля Капы, он полностью отрезал нас от своей стороны.

Я снова обернулся, желая заглянуть в лицо Капе. Черты мёртвого лица Кешема поблекли, и его труп соскользнул через тело Леды. Я отчаянно выругался про себя.

Тереза тяжело дышала. И она, и Сири держали оружие на изготовку, целясь во всех трёх пиратов: в того, кто прилип к полу, в женщину, стонавшую от боли между трупами Леды и Кешема, и в Капу, приклеившегося к стене.

Эмилии нигде не было видно. Вход в корабль с ГПД-двигателем был закрыт и заблокирован.

– Мы попались, – сказал Капа со своей обычной ухмылкой. – И выглядим как полные болваны. Слушайте меня. Прямо сейчас вы находитесь посреди чёртовой неизвестности, вы попали в никуда. Если отбудет мой корабль, то вы со своим двигателем, позволяющим лететь со скоростью меньше скорости света, и таким же негодным передатчиком останетесь здесь и умрёте от удушья или от голода – как вам больше нравится. Если один из моих парней не смилостивится и не вызволит нас всех из этой беды.

– Но тогда он убьёт и тебя, – обратила его внимание Тереза.

– Что заставляет тебя предполагать, что он не наплюёт на меня? Думаешь, я нанял на работу кучку стражей? – Последнее слово он произнёс с презрением. – Решайте сейчас, леди праведница. Ваша бескомпромиссность убьёт нас всех.

– Он блефует? – спросила меня Тереза.

Капа выдержал мой взгляд, даже не моргнув. Я ожидал, что он примет холодно-равнодушный вид, но ошибся. Выражение его лица было тёплым, сердечным и открытым. Абсолютно искренним, какое бывает у настоящего друга.

– Капа, – сказал я. – Как по-твоему, что ты делаешь?

Он пожал плечами и вздрогнул, когда обвисла его сломанная рука:

– Мне сказать тебе об этом сейчас? Лучше ответь на вопрос сеньоры.

Моя челюсть дёрнулась взад-вперёд несколько раз.

– Нет, он не блефует, – проронил я. – Он всё поставил на карту. Если проиграет, умрёт, и он знает об этом.

Где Эмилия?

– Решайте быстрее, леди праведница, – изрёк Капа. – Человек, оставшийся на моём корабле, не отличается терпением.

Тереза посмотрела на меня. Я – на неё. Сири по-прежнему занимала позицию, позволявшую стрелять с колена. Бусинка пота скатилась по её брови.

Где Эмилия?

– Отмена боевой готовности, – грубо произнесла Тереза.

Она положила оружие на пол, но мне показалось, что я видел, как пальцем незаметно она поправила спусковой крючок. Наши глаза встретились, но в её взгляде не было страха. Только непреклонная решимость. Поскольку к этому имела отношение она, сражение было далеко не окончено.

Мой гнев молниеносно исчез. А вместе с ним отхлынула волна дикого, неистового выброса адреналина. Мне пришлось подавить в себе неестественно-странный порыв улыбнуться.

– Теперь всё зависит от тебя, брат Амеранд, – сказал Капа. – Будешь стрелять или отдашь свой пистолет Айше?

Он кивнул в сторону пиратки, застрявшей между мёртвыми телами ребят из моего экипажа. Она поднялась на колени, скрипя зубами от боли. Бросила на Терезу взгляд, полный ненависти.

Я мог это прекратить сейчас же, но тогда закончил бы как человек, подвергшийся заморозке в ожидании лучших времён. А я хотел жить. Я хотел отомстить за гибель своих ребят.

Я положил пистолет на пол и подтолкнул его ногой к Айше. Двигаясь медленно и как-то боком, она сгребла его, проверив спусковой крючок и заряд.

– А теперь освободите меня от этого. – Подбородок Капы дёрнулся в сторону покрытой клеем руки.

Тереза пожала плечами:

– У меня нет документа об освобождении.

– Я вам не верю, – ответил Капа.

Айша нацелила мой пистолет в лицо Терезы. У неё тряслись руки, и палец, лежавший на спусковом крючке, дрогнул.

Тереза посмотрела этой женщине прямо в глаза, чтобы Айша поняла – ей не страшно. Она ещё раз пожала плечами и кивнула своей подчинённой. Полевой координатор тоже положила оружие на пол. Очень медленно Сири направилась к Капе.

– Оно у меня в кармане, – сказала Сири.

Подняв руку вверх, ладонью наружу, другой она вытащила из кармашка на ремне капсулу размером с ноготь большого пальца и разбила её прямо у попавшей в ловушку руки Капы. По воздуху разлился острый запах аммиака, раздалось тихое шипение, эпоксидный клей превратился в прозрачное желе и сошёл со стены.

– Теперь его.

Сири повторила процедуру вблизи ботинок второго пирата. Он внезапно накинулся на неё и ударил прямо в висок, резким движением свернул её голову назад и швырнул на пол. Сири упала на спину.

– Сири! – Через мгновение Тереза оказалась рядом с ней.

Координатор Байджэн, удивлённо моргнув, устремила неустойчивый взгляд в потолок.

– Ничего такого не надо, – мягко велел Капа мужчине. – Никаких напрасных потерь. – Он стучал по клавишам внутренней связи. – Откройте. Мы держим ситуацию под контролем.

Световой сигнал изменил цвет на зелёный, и переходной шлюз открылся, издав свистящий звук. Направив на нас пневматический пистолет, вошёл остававшийся по ту сторону член экипажа Капы, приземистый и коренастый мужчина, весь в шрамах, с татуировкой на виске, изображавшей птицу. Я посмотрел на Терезу, но она помогала Сири сесть. Сири рассеянно смотрела по сторонам. Кровь тонкой струйкой стекала по её щеке.

– Что за чёрт? – сказала она. – Что за чёрт?

Капа не обращал внимания. Он отдал распоряжения:

– Всё в порядке, Галл, обыщи пассажирский отсек. Убедись, что они не припрятали там ещё несколько маленьких приятных сюрпризов.

Галл был здесь новеньким. Вместо ответа, он перезарядил своё оружие.

– Потом мы запрём там эту троицу, – продолжил Капа, кивнув в сторону пассажирского отсека. – Он бережно поддерживал свою сломанную руку здоровой. От боли лицо его стало серым. Лоб покрылся липким потом. – После того как добыча окажется на месте, мы отсоединим остальные части шаттла. – Его взгляд блуждал по пленникам и задержался на Сири Байджэн, которая сидела рядом со своим командиром. – Быть может, вы получили небольшой урок? – Он улыбнулся Терезе, расположившейся возле Сири, которая по-прежнему изумлённо смотрела на всех нас.

Улыбка Терезы была коварной и опасной.

– А я предупреждаю тебя. Ещё раз тронешь одного из моих людей, и я отрежу тебе яйца.

Капа сверкнул аметистовым зубом:

– Нехорошо. Я знаю, что ты не сможешь убить меня.

Улыбка Терезы оставалась неизменной.

– Значит, ты будешь жить. Но без своих яиц. Подумай об этом.

Глаза Капы сузились, превратившись в щёлки, отчего его лицо стало поистине уродливым. Он близко наклонился к Терезе, думая, что заставит её отпрянуть:

– Тебе повезло: ты очень нужна мне.

– Спасибо, что дал знать, – ответила она спокойно. – Этот любопытный, но бесполезный факт предоставляет мне невероятную свободу действий.

– Ты нужна мне живая, но не обязательно невредимая, – серьёзно и неторопливо произнёс Капа. – Обдумай этот маленький любопытный факти реши, насколько широкой свободойты действительно обладаешь.

Наконец Сири оказалась в состоянии сфокусировать внимание на происходящем. И она, и Тереза наблюдали, как Капа выпрямился и встал. Их лица были холодно-равнодушными. Я задавался вопросом, сколько всего можно сотворить с человеком до того, как он умрёт, и сколько об этом известно праведницам.

Галл уже находился в пассажирском отсеке: оружие наготове, взгляд сосредоточенный, ушки на макушке. Пираты подстраховывали его. Самыми подходящими, чтобы спрятаться, были спальные места. Но Эмилия облазила все тоннели. Она знала, как спрятаться. Она ни за что не будет ждать там, куда заглянут в первую очередь.

Пират открыл первую дверцу.

Никого.

Открыл вторую, третью… никого.

Перешёл к запертым ящикам. Отпер первый, второй, третий.

По-прежнему ничего.

Я стал думать: а не привиделось ли мне, что Эмилия находится здесь. Я смотрел прямо перед собой, боясь выдать взглядом наиболее вероятные укрытия.

Потом я заметил, как шевелятся губы Терезы. Никто из экипажа Капы не смотрел на неё. Они все следили за Галлом. Тереза Дражески вела наблюдение за пассажирским отсеком и медленно, тихо считала.

Четыре…

Галл нагнулся и начал одной рукой приподнимать плитки, которыми был выложен пол.

Три…

Два…

Он со стуком побросал их по местам и выпрямился.

Один…

Какая-то белая расплывчатая фигура рухнула с потолка. Галл издал сдавленный крик и перевернулся. Эмилия стояла на коленях с его пистолетом в руке. Галл, с иглой в шее, распластался на полу.

Тереза в один прыжок оказалась рядом с ближайшим к ней пиратом, схватила его за лодыжку и резко вывернула. Я услышал хруст. Он закричал. Капа наставил на меня пистолет, но я кинулся на него и сбил с ног. Раздался выстрел и лязг металла. Я перекинул его через себя, он закричал пронзительно-высоким голосом. Вокруг меня раздавались крики. Над головой просвистел ещё один выстрел. Сири с трудом поднялась на ноги и бросилась вперёд. Тереза выругалась, Эмилия предостерегающе вскрикнула, и я резко толкнул Капу к стене. Когда кулак его здоровой руки врезался в мой живот, из моих глаз посыпались искры, и мне едва удалось устоять. Ребром ладони я сломал ему нос. Я почувствовал, как ломается кость, а он закричал и издал какой-то булькающий звук, но у меня было оружие, и это придавало уверенности.

Эмилия стояла на коленях, уставившись на Капу.

А Капа уставился на Эмилию.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он грубовато-резким, изменившимся от боли голосом. Из его рта капала кровь. – Клянусь, Эмилия, они не сказали мне, что ты будешь здесь!

– Шевелитесь! – прорычала Тереза и подхватила с пола оружие, стреляющее эпоксидным клеем. – В другой корабль! Быстро, быстро, живее!

Я по-прежнему пребывал в состоянии шока, но послушался и на пороге натолкнулся на Сири Байджэн. Спустя мгновение, длившееся неестественно долго, к выходу протиснулась Эмилия. Тереза проскочила следом за нами, и я, сделав усилие, налёг на активную панель у двери. К моему облегчению, переходной шлюз со скрипом захлопнулся.

– Мы нашли вход, – сказала Тереза. – Посмотри, сможешь ли взлететь на этой штуке.

Корабль Капы состоял из стандартных модулей шаттла, а лестница, ведущая в кабину пилота, находилась именно там, где ей было положено. Нам предоставлялось два шанса, и какой из них сработает, зависело от того, насколько самонадеянным был Капа.

Я поднялся в кабину. В крови бушевал адреналин, мозг лихорадочно работал. Мне было понятно, что корабль пуст. При таких размерах он не мог уместить на борту больше шести человек. Весь экипаж Капы принимал участие в произошедшем на нашем корабле. Это сулило нам неплохие возможности для осуществления задуманного. Если он был настолько беспечен, что никого здесь не оставил…

Я опустился в кресло пилота, положил руки на клавишную панель, выбивая команды, касающиеся крепежа и переходных шлюзов.

Ничего не произошло.

Я попробовал снова, и по-прежнему ничего не произошло.

Значит, Капа не был столь самонадеян. Он заблокировал систему.

Возможно, он знал какую-то секретную команду, позволявшую открыть переходной шлюз с другой стороны, как раз на случай, если кто-нибудь попытается запереть его вне собственного корабля. И поэтому же он пожелал оставить его пустым, когда перебрался к нам на борт.

– Двигательный отсек! – Я выпрыгнул из кресла и бросился к лестнице. – Двигатель! Скорей!

Никто из них не колебался. Эмилия прокладывала путь, как пружина, отскакивая от пола и стен, как умеют лишь те, кто исследовал тоннели: уже не бег, но ещё не полёт. Я наблюдал, как Сири взирала на это с открытым ртом, когда вместе со своим командиром следовала за Эмилией гораздо медленнее и весьма неуклюже. Вдруг Сири стала медленно оседать, её лицо приобрело неприятный серый оттенок. «Сотрясение мозга, – подумал я. – И возможно, тяжёлое».

Я подтолкнул Сири перед собой, и она угодила прямо в руки Терезы Дражески. Опрометью бросился к двери, оставшейся у них за спиной, перекатился через порог, вскочил на ноги. Я и не думал, что на такое способен. Резко обернулся. Как раз вовремя, чтобы заметить, как со скрипом открылся главный переходной шлюз.

Капа, залитый собственной кровью, пошатываясь, стоял внутри.

Не всё оружие было при нас. Он взял меня на мушку. Я метнулся за перегородку и обеими руками хлопнул по активной панели.

На этот раз удача улыбнулась мне. Переходной шлюз заскрипел, издал шипение, но закрылся, отделив нас от Капы тяжёлой металлической дверью.

Отрезал нас от кабины пилота, где Капе было подвластно открыть дверь с помощью одной-единственной команды.

Рядом со мной стояла Тереза.

– Этим займусь я. Активируй спасательное устройство.

Я отступил, а она нацелила своё стреляющее эпоксидным клеем оружие на дверные швы и выстрелила, заклеив дверь. Потом в довершение она сломала прикладом панель доступа. Сила удара была такой, что она взмыла над полом. Фейерверк искр и вспышка красных огоньков.

Я предоставил это ей, а сам обратился к гиперпространственному двигателю. Он был до смешного мал: металлический корпус неправильной формы, сплошные кнопки, трубки и выступы. Металлические трубы разветвлялись и вмуровывались в потолок и в палубное покрытие.

Каждый ГПД-корабль был наделён функцией спасательного средства, а панель доступа позволяла активизировать и точно регулировать её. Если с кораблём было что-то не так, скажем, если по его корпусу ударили из пушки, двигательный отсек превращался в спасательный шлюп. Двигатель создавал возможность перехода: модуль возвращался обратно в прежнее место.

Я ввёл стандартные аварийные коды быстро, как только мог. Когда на экране появились данные, я выругался.

– Проблема? – спокойно спросила Тереза.

– Они уничтожили программу. Не уверен, что спасательная функция сохранилась.

В стенах были аварийные ниши, и Эмилия уже устроилась в одной из них. Вокруг лодыжек Сири были затянуты ремешки, но защитную маску и ремни безопасности она ещё не натянула. Её оружие было нацелено на дверь, но дуло колебалось и подрагивало, а лицо Сири позеленело.

Дверь скрипнула: реакция гидравлики на эпоксидный замок. Я принудил свои пальцы с неистовой скоростью перебирать клавиши, чтобы по фрагментам восстановить код.

Дверь скрипнула снова.

– Так, всё это обещает быть интересным. – Тереза расположилась как раз перед дверью, поднимая оружие. Она не могла убить даже для того, чтобы спасти собственную жизнь, но собиралась встать между нами и тем, чем бы оно ни было, что готово было прорваться через эту дверь.

Я оглянулся на экран гиперпространственного двигателя. Я не мог думать ни о её действиях, ни о скрипнувшей двери, ни об Эмилии. Мне надо было отыскать фрагменты и крупицы функционального назначения, которые Капа оставил после себя. Я должен был связать их вместе, используя полузабытый язык из тех недолгих времён, когда я сам управлял ГПД-кораблём.

И должен был сделать это немедленно.

Дверь поддалась. Эпоксидный клей дал трещину. Тереза замерла, держа оружие наготове.

Я нашёл последнее звено, объединившее две команды вместе:

– Готово!

Тереза повернулась и одним прыжком оказалась в центре отсека. Я вылетел, как пуля, вслед за ней, ударившись о замок на внутренней двери. Тереза устроилась в своей спасательной капсуле, и только потом её руки начали так сильно дрожать, что она никак не могла справиться с пряжками. Я тоже спрятался, пристегнулся и опустил герметичную крышку. Перед тем как я проскользнул внутрь и защёлкнул пряжки, наши взгляды на мгновение пересеклись. Я схватил защитную маску, загерметизировался и нажал на красную кнопку.

Всё вокруг зашаталось, рухнуло, снова всплыло. Гравитация пропала, и я начал падать… падать.

Падать.

Не падать.

Парить.

Я то и дело кувыркался, а надо мной, в одном из иллюминаторов, вращался оранжево-красный газовый гигант Ризетри. Потом он пропал – осталась лишь чернота – и вдруг всплыл снова.

Мы выбрались из ловушки и оказались в яме.

Потому что мы находились на борту корабля, полёт которого не был санкционирован. Корабля, стремительно проносившегося сквозь систему Эразмус.

– Пожалуйста, только бы работала двусторонняя связь, – пробормотал я.

Долей секунды позже раздался предупреждающий голос:

– Лётный контроль системы Эразмус – неопознанному кораблю. Идентифицируйте себя и всех членов экипажа, сообщите цель перелёта, или вам предъявят обвинение в его незаконности.

– Капитан Амеранд Жиро, служба безопасности Эразмуса.

Я быстро, не останавливаясь, произнёс свой идентификационный код, молясь о том, что назвал им код, полученный в этом месяце, а не в прошлом. В таком случае они могли просто… нет, мы сбежали от тех идиотов не для того, чтобы нас подстрелил Лётный контроль.

От тех идиотов. Капа… Спланировал и пытался осуществить похищение новых праведниц, а сейчас находится посреди неизвестности в стандартном, старом, напичканном подслушивающей аппаратурой корабле, на палубе которого распластались мёртвые тела Кешема и Леды.

– Жиро? Что произошло? – произнёс голос на другом конце. Кровь так громко шумела в ушах, что я с трудом узнал его.

– Колдер? – спросил я, изо всех сил надеясь, что не ошибся. Колдер был неплохим парнем. Ещё одним, кто не мог поднять головы. Как и я. – Ты?

Но ответившим был не Колдер. Голос принадлежал незнакомцу. Холодный, отрывистый, почти механический.

– Вы идентифицированы, капитан Жиро. Запрашиваю коды для вашего экипажа и корабля.

– У меня нет идентификационного кода корабля! Мы – всего лишь жалкая группа людей! Нам срочно нужна помощь!

– Запрашиваю идентификацию, – ответил голос с ничуть не изменившейся интонацией.

– Доктор Эмилия Варус, Луна-2, – вмешалась Эмилия и быстро, без запинки произнесла свой код.

Пауза. Затем голос сообщил:

– Я получил подтверждение. Это ваш экипаж?

– С нами полевой командир Тереза Дражески из стражей и полевой координатор Сири Байджэн. Она ранена. Нам требуется спасательный корабль. Срочно!

– Мне необходимо знать их идентификационные номера, капитан.

Я бросил на Терезу умоляющий взгляд. Мы снова перевернулись, и меня затошнило. Она медленно покачала головой.

– Включи камеры, Колдер! – закричал я в надежде, что он по-прежнему в пределах слышимости. – Ты можешь провести визуальную идентификацию.

Ещё одна отвратительная пауза.

– У вас нет камер, к которым я мог бы получить доступ. У вас тридцать минут до того, как мне придётся объявить ваш перелёт несанкционированным. Вы обязаны предоставить мне необходимую информацию.

Он умолял. Тот резкий голос, должно быть, принадлежал его клерку. Я легко мог вообразить Колдера, стоявшего за пультом управления в Службе контроля, неспособного оттолкнуть в сторону одетого в чёрное пальто незнакомца с суровым взглядом.

– Свяжитесь с Великим стражем. Ториан Эразмус прояснит ситуацию, – резко сказала Эмилия и быстро процитировала код. – Он подтвердит разрешение для экстренной ситуации.

Я уставился на неё. Она не смотрела на меня. Она смотрела на капитана Байджэн, висевшую на своих ремешках. Кружение и невесомость не шли на пользу её травмированной голове. Она выглядела так, будто её вот-вот стошнит.

– Давайте, в темпе. – Казалось, я слышал шёпот Колдера. – Ну же, ну же, не заставляйте меня делать это, не заставляйте…

Ползли секунды. Сколько их прошло? Я потерял счёт. Я не отважился и пальцем пошевелить, чтобы обеспечить стабильность полёта, несмотря на то что мы ещё не получили официального разрешения. Мы переворачивались снова и снова, и моя голова кружилась. В какой-то момент я был готов вырвать всё, что оставалось у меня внутри.

Я знал Колдера, но не знал того, кто был с ним или наблюдал за ним. Мы продолжали наше медленное падение. Капитан Байджэн шаталась и блевала.

– Авторизация завершена, – произнёс резкий голос клерка.

И Колдер сказал:

– Всё в порядке, капитан. Ваш полёт санкционирован. Ожидайте помощи.

У Терезы вырвался долгий невыразимый крик облегчения:

– Благодарю.

Мои пальцы перебегали по клавишной панели рядом с нишей. Код по-прежнему был обрывочным, оборудование – в плохом состоянии, но мы располагали слишком малым количеством балласта, от которого могли бы избавиться в критической ситуации. Этого было бы достаточно, чтобы замедлить падение до вполне переносимого уровня, позволяющего тошноте отступить.

Эмилия повернула зелёный переключатель на своей капсуле, чтобы открыть герметично запертую крышку. Она отстегнула ремни, протискиваясь мимо капитана Байджэн. Тереза тоже открыла крышку, расстегнула пряжки и выбралась вслед за Эмилией. Наши взгляды встретились, но Эмилия ничего не сказала, и я промолчал.

Она устремилась в нишу рядом с Сири Байджэн и распахнула свой белый пиджак с высоким воротничком. Внутри были нашиты маленькие кармашки, а в них – стандартный набор лекарств, которые могут понадобиться в непредвиденных ситуациях. Все доктора носили его с собой, когда находились вне Госпиталя. Уверенным жестом она коснулась кровоподтёка и повреждённой кожи на висках Сири.

– Будет больно.

Сири сглотнула и закашлялась:

– Да.

– Сейчас я могу сказать вам, что это сотрясение мозга. Я ничем не в состоянии помочь вам здесь, но дам обезболивающее и попробую сделать так, чтобы затянулся порез.

Сири посмотрела на Терезу. Тереза засомневалась и посмотрела на меня. Я кивнул ей, а она кивнула Эмилии. Эмилия достала из одного кармашка спрей и распылила его у шеи Сири. Та что-то пробормотала, реагируя на давление лекарства, потом, когда оно наконец возымело действие на её организм, протяжно вздохнула:

– Спасибо. Я думала, что вот-вот…

– Нет необходимости вдаваться в детали, Сири, – проронила Тереза.

Эмилия не ответила. Она просто потянулась за тампоном и принялась очищать рану. Кругом парили брызги крови.

– Могу я чем-то помочь? – спросила Тереза.

– Нет. Спасибо. Я закончила.

Эмилия убрала тампон. Возможно, он был покрыт клеем или коагулянтом. Теперь вместо открытой раны на виске Сири Байджэн красовалось какое-то ярко-зелёное липкое вещество.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Тереза.

– Гадко, – ответила Сири. – Но держу пари, тот пират чувствует себя ещё хуже.

– О да. – Тереза усмехнулась и нагнулась к Эмилии: – Спасибо за помощь.

– Рада была оказаться полезной, – проворчала Эмилия, запахивая свой пиджак.

Теперь, когда мы оказались в безопасности, меня одолело любопытство.

– Что это было… – Я заговорил бессвязно и невнятно, обращаясь к Эмилии. – Ты упала с потолка.

Но мне ответила Тереза:

– Кадетский трюк. Если всё выполнить правильно, можно кого-нибудь приклеить эпоксидом к потолку всего лишь с парочкой капсул для освобождения, спрятанных за поясом. От выстрела капсула ломается, и требуется примерно две минуты, чтобы клей стёк, а вы – упали. Никому никогда не приходит в голову взглянуть наверх.

Я пристально смотрел на неё. Не мог не смотреть. Тереза ухмыльнулась и протянула мне руку:

– Привет. Я – Тереза Дражески из стражей миров Солнечной системы. Сомневаюсь, что мы хорошо знакомы.

– Капитан Амеранд Жиро, служба безопасности Эразмуса. – Я взял её руку и долго тряс. Это был какой-то древний жест, который я видел только на экране. – Тоже сомневаюсь.