Текст книги "Жестокие ангелы"

Автор книги: К. Лерой Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Глава 12
ЭМИЛИЯ

Эмилия Варус стояла в центре небольшого зала главного административного дворца Фортресс. Низкий прозрачный потолок позволял разглядеть лёд и океан. Невозможно было не ощутить, как от этого холода по спине пробегает озноб. Стулья в комнате расставили полукругом, чтобы было удобнее при разговоре, но её не пригласили сесть.

Великий страж Ториан Эразмус тоже стоял.

Эмилия наблюдала за ним испуганным и одновременно жаждущим взглядом, когда он считывал данные биосканирования, расплескавшиеся по всему активному окну, которое он открыл на изогнутой стене. Не отрываясь от своего занятия, он сделал едва заметный жест рукой, и слуги, рядами выстроившиеся вдоль стен, разом поклонились и удалились. У Эмилии сжалось горло. Последними зал покинули ливрейные лакеи, притворив за собой двери.

Ториан закрыл окно и обернулся:

– Хочу поблагодарить вас за предоставленную информацию, доктор Варус. – Великий страж сделал ещё один жест рукой, на этот раз указывая на ближайший стул. Эмилия не сразу поняла, что последовало запоздавшее приглашение сесть. Она так и поступила, слишком поспешно и слишком неуклюже. – Ваша информация бесценна для нас.

– Благодарю вас, страж.

Ториан внимательно рассматривал её ещё с минуту, а потом направился к буфету. Он выбрал закупоренную бутылку и налил в прозрачно-розовую хрустальную чашу порцию молочно-нежной жидкости. Протянул эту чашу Эмилии, и она приняла её обеими руками.

Ториан окинул многозначительным взглядом чашу, затем лицо Эмилии.

Она вспыхнула и выпила содержимое. Напиток напоминал эггног. [5]5
  Эггног – сладкий напиток на основе молока и куриных яиц, родиной которого является Шотландия.


[Закрыть]Он был сладкий, густой и пряный, и та часть её существа, что томилась жаждой, желала залпом проглотить его. Однако она заставила себя пить медленно, маленькими глотками, каждое мгновение сознавая, что страж наблюдает за ней.

– Так или иначе, доктор, я полагаю, вы сделали это отнюдь не из-за вашей преданности Эразмусу.

– Нет. – Эмилия пришла к нему, демонстрируя спокойствие, дружелюбие и силу. Впервые в жизни превосходство было на её стороне. Но она не имела опыта общения с наделёнными властью, не знала, как с ними держаться, и чувствовала, что уже потерпела неудачу.

– Нет, – вздохнув, повторил Ториан. – Я разочарован, но не удивлён. Тем не менее, поскольку мы создаём свои богатства, используя вас, не вижу смысла бранить вас за то, что вы решили использовать нас.

Она ничего не ответила. Перед лицом такой потрясающей честности ей нечего было сказать.

– Полагаю, вы хотите, чтобы ликвидировали ваш долг?

– Нет, страж, – тихо ответила она.

Ториан приподнял брови. На этот раз он был удивлён и, возможно, даже немного озадачен.

– Тогда чего же вы хотите?

Пальцы Эмилии сжали чашу ещё крепче.

– У меня до сих пор остаётся семья на Дэзл.

– А-а… – Ториан понимающе кивнул. – И большая?

– Четыре человека. – Она попыталась представить свою мать, стоящую на коленях, в свете тускло мерцающей лампы. «Не делай этого, Эмилия. Это слишком опасно. Мы найдём другой способ».

Нет, её мать никогда бы так не сказала.

– Четыре человека. – Ториан коснулся стены, открыв новое окно. Яркие квадраты видеоизображений и таблицы заполонили черноту. – Так много?

– Вы сказали – информация бесценна, – напомнила она. И у неё свело желудок от собственной наглости.

Великий страж лишь усмехнулся:

– Ну да, сказал. – Он задумчиво посмотрел на неё. – Знаете, я полемизировал с теми, кто был за публичное освобождение Брама Раджандура. Требования весьма высоки. Но потом я выступил против системы, построенной на долговом рабстве, – добавил он тихим голосом, будто забыл, что говорит всё это вслух. – Такой путь никогда не приведёт к настоящей, долгосрочной стабильности.

– Так почему вы не положите этому конец? – прошептала Эмилия.

Он вскинул голову и произнёс:

– Что бы вы сказали, Эмилия Варус, если бы я ответил, что в этом и состоит мой план?

«Я вам не верю». Её пальцы сильнее сжались вокруг чаши, и на мгновение она испугалась, что хрусталь разлетится на осколки.

– Не знаю, как бы вам удалось.

– Да… Существует много… проблем, не последней из которых является забота о моей семье. Это главное. А чтобы по-настоящему заботиться о ней, необходима прочная стабильность. – Ториан потянулся к окну, чтобы закрыть его. – Отлично, освобождение ваших родственников от долга. Мне необходимо знать их имена и идентификационные коды.

Эмилия встала и низко поклонилась:

– Благодарю вас, страж.

«Важно лишь это. И ничего больше».

– Вы ещё не слышали моих условий.

Вздрогнув от испуга, не выпрямляясь, она подняла на него глаза:

– Условий?

– За освобождение четырех человек требуется нечто большее, чем сплетни о своих сослуживцах по Госпиталю.

Эмилия кусала губу. «Мне следовало знать».

– Чего вы хотите?

– Праведница будет похищена и спасена почти так, как планировал ваш друг Пьята. А потом ей понадобится доктор.

– Я?

Он кивнул:

– И вы дадите ей обезболивающее.

– Понимаю. – Она действительно всё поняла. Кровавый род имел намерение использовать Госпиталь в каких-то особых целях. И это касалось праведницы. Чем бы это ни было обусловлено, задумано явно уже давно. На осуществление планов Пьяты надежды не было никакой. – Что, если она не захочет принять его?

Ториан пожал плечами:

– Это ваша работа и цена всему. Четыре жизни в обмен на одну праведницу, получившую дозу.

– Они не доверяют мне. Те женщины просто излучают волны подозрительности. Подозрительности и высокомерия.

– Будут доверять.

– Почему?

– Потому что вам доверяет капитан Жиро, а они уже доверяют капитану.

Эмилия сделала глубокий вдох:

– Что…

– Нет, – отрезал Ториан. – Или вы выполняете это, или отправляетесь домой и храните в тайне информацию о нашей встрече. Потому что, если вы обмолвитесь хотя бы словом, я предам гласности сведения о том, кто виновен в том, что сотрудники Госпиталя лишились шанса на освобождение от долга. Выбирайте.

Выбора на самом деле не было. Им обоим это было понятно.

– Полагаю, мне вовремя выдадут дозу. – Эмилия удивилась, что так легко смогла заговорить профессиональным тоном.

– Вам выдадут её немедленно.

– Тогда, я думаю, мне следует отправиться в спальный корпус и ожидать дальнейших инструкций.

– Верно, доктор. – Ториан снова кивнул – профессорский кивок студенту, наконец-то с усилием постигшему суть вопроса. – Скоро нам опять предстоит разговор. – Он коснулся стены, двери распахнулись, впустив эскадрон слуг и ливрейных лакеев.

– Благодарю вас, Великий страж. – Эмилия поклонилась, как было положено, но довольно неуклюже. А потом позволила слугам и паре клерков выпроводить себя прочь.

Глава 13
АМЕРАНД

Как только передал своих праведниц под чуткую опеку владетельных особ и их приближённых, я отправился на поиски Эмилии.

Вокруг Фортресс находились многочисленные здания службы безопасности. Семье нравилось располагать нас на своих территориях на тот случай, если мы вдруг понадобимся. С тех пор как произошла вспышка массовых недовольств, они никогда полностью не расслаблялись. Несмотря на то что в конечном счёте произошло с Обливионом, они беспрестанно думали: другой флот может подняться и напасть на них. Поэтому ракетные установки находились в боевой готовности, двери были снабжены тройной системой защиты, в каждом дворце имелись караульные помещения, устроенные практически по-спартански, с экранами вместо окон, казармами для тех, кого не возвели в офицерский чин, и отдельными комнатами для офицеров. Рабочие места клерков располагались рядом с постами, на которых осуществляли мониторинг оперативные сотрудники безопасности, и они наблюдали за теми, кто наблюдает, чтобы удостовериться, что защитники строго придерживаются предписаний.

На посту № 23 я отметился у дежурившего на входе клерка, потом прошёл в переднюю комнату. Пожилой лейтенант, имевший изрядно потрёпанный вид, сидящий на своём рабочем месте, оторвал взгляд от сменяющихся образов на настенных экранах и махнул мне рукой.

– Как дела, Айвер? – Я пристроился на сиденье рядом с ним и набрал на клавишной панели все четыре своих кода.

– Довольно тяжело.

Айвер был седым, испещрённым шрамами, скрюченным, постоянно сутулившимся, кривошеим человеком. Когда происходили мятежи, он сражался на передовой и отошёл от дел лишь после того, как на Госпитале заявили, что его кости больше не срастутся, если будут сломаны ещё хоть раз.

Не знаю, почему он так и не поднялся в звании выше лейтенанта. Я предполагаю, иногда если вы умны и сообразительны, то, раз отыскав свою нишу, так и остаётесь в ней.

Какое-то время Айвер понаблюдал за экранами. Длинные списки привилегий в прокладывании маршрутов и протоколы, полученные из Службы лётного контроля, мелькали в открывшихся окнах. Другие экраны отслеживали происходившее в комнатах одного из секторов дворца, находившегося под нашим наблюдением. Слуги сновали взад-вперёд от одного члена Кровавого рода к другому. Мы же игнорировали его представителей, если только не были прикреплены к кому-то из них в связи со специальным заданием. Даже на Фортресс, особенно на Фортресс, наши дела были связаны не с Семьёй, а с обременёнными кабальными договорами выходцами с Обливиона и нарушителями закона. Эразмианский Кровавый род берёг себя.

Взгляд Айвера скользнул по моим пальцам, набиравшим текст на клавиатуре, а потом плавно переместился в тот угол экрана, который я реквизировал для поиска.

– Что делаешь? – спросил он.

– Да так, ищу свой груз. – Нахмурившись, я разглядывал списки прибытий. Эмилия как в воду канула.

– Ты перевозишь что-то ещё помимо праведников?

– Особу с Госпиталя.

Айвер крякнул и ударил по нескольким клавишам, чтобы освободить новое пространство на стене:

– Имя?

Мне не хотелось делиться информацией о своих делах, но Айвер всегда воспринимал всё как надо. По крайней мере, то, что касалось меня.

– Эмилия Варус.

Айвер дотронулся до клавиш. Появилась новая карта, на которой отслеживались идентификационные коды и какие-то шифры, ни один из которых не появился на моём экране. За нашими спинами на своём посту щёлкали по клавишам клерки.

– М-м-м… Драгоценный груз. – Айвер развернулся на своём крутящемся стуле лицом ко мне. – Она в зале № 36. Это покои Семьи.

Я изо всех сил старался изобразить невозмутимость на своём лице.

– С кем она?

Айвер вскинул голову, его глаза сузились, и в них появилось опасное выражение любопытства.

– Не могу сказать. Это секретная информация.

Что означало: она находится там не просто с кем-то из членов Семьи, а с тем, кто занимает достаточно высокое положение, связан с правителями второстепенным или даже более близким родством. На деле этим человеком мог быть Великий страж Ториан.

– Она была приглашена? – допытывался я. Я шпионил за Эмилией. Мне следовало почувствовать себя виноватым, но никакой вины я не ощущал. Испытывал лишь страх, холод и тяжесть в желудке.

Айвер втянул щёки, издав громкий чмокающий звук, и снова повернулся к дисплею.

До того как он успел коснуться клавиш, дверь позади нас отворилась, и вошла пара клерков. Я резко обернулся и пристально посмотрел на Айвера, но он как ни в чём не бывало, с каменным выражением лица, молча продолжал наблюдать за экранами.

Ещё двое клерков проскользнули мимо нас, подобно теням, и остановились рядом со столом их коллеги. Он поднял на них взгляд, и впервые за всю мою жизнь я увидел, что клерк нервничает. Одной из вновь прибывших оказалась темнокожая женщина, с коротко подстриженными кудрявыми волосами. Она положила руку на его плечо: то ли чтобы успокоить, то ли призывая оставаться на месте. Точно сказать не могу. Я вообще не могу сказать, что выражали их лица. Клерк склонил голову, звякнул ключами и сияющими глазами посмотрел на экран. Он начал печатать.

Я взглянул на Айвера: «Что это было?»

Айвер качнул головой из стороны в сторону. Я вряд ли обратил бы внимание на это едва заметное движение, если бы не сидел рядом с ним. Затем мимолётным взглядом окинул клерка, который даже не оторвался от своей клавишной панели.

– Нет записей относительно того, была ли она приглашена, – произнёс Айвер. Потом он снова откинулся на спинку стула, сложив руки на животе и глядя на меня, безмолвно призывая задать следующий вопрос.

Я собрался с мыслями и успокоился. Что бы ни означала произошедшая в клерках перемена, прямо сейчас я мог не беспокоиться об этом. Я бы просто сошёл с ума. Что того хуже, я бы подверг себя риску, пытаясь что-нибудь разузнать. Я искал Эмилию, которая успешно разыскала одного из самых высокопоставленных членов Кровавого рода и не сказала мне зачем.

– Проблемы? – спросил Айвер.

Что я мог на это ответить, особенно в присутствии этого нового клерка с соломенно-жёлтыми волосами?

– Нет. Просто пытаюсь прикинуть, насколько ещё она там задержится. Было бы нехорошо поставить её в затруднительное положение, но если праведникам вдруг понадобится отбыть… – Я пожал плечами, и Айвер пожал плечами в ответ. У всех нас были свои приказы, и исходя из них расставлялись приоритеты.

Айвер и я поговорили ещё немного. Не помню о чём. Я добрёл до столовой и поел. Обменялся сплетнями и взялся передать кое-какие сообщения некоторым выходцам с Обливиона, несущим службу в наших рядах. Я услышал много недовольных реплик по поводу новой шайки контрабандистов и множество пожеланий увидеть, как корабли сопровождения появятся и заберут свой груз, который будет просто и без особого труда рассеян в чёрном небе, и клерки больше не будут маячить за спинами всех и каждого.

Когда бы ни обнаруживалась новая группа контрабандистов, клерки разворачивали активную деятельность, чтобы разыскать продажных офицеров, смотревших сквозь пальцы на совершившие посадку корабли с подмоченной репутацией. Они всегда находили кого-нибудь.

Но что никогда не переставало меня удивлять – это то, как они незаметно пропускали несколько партий воды, пока сосредоточенно откапывали и искореняли коррупционеров. Это практически было гарантией того, что контрабандисты и пираты не прекратят своих попыток.

Никто из нас никогда не рассуждал вслух о том, как туго были набиты карманы клерков или насколько регулярно они участвовали в подобных происшествиях. Дело того не стоило.

Ни Эмилия, ни дальнейшие приказы так и не появились к тому времени, когда перед наступлением ночи постепенно потускнели огни освещения. Я устроился спать в казарме при караульном помещении, вместо того чтобы занять одну из офицерских опочивален. Мне не нравилось ночевать одному. Никогда. В казарме я мог, лёжа на спине, слушать, как в темноте раздаётся храп окружавших меня людей. У меня, где бы я ни жил, это рождало ощущение дома.

В конце концов я заснул.

– Капитан Жиро?

Вспыхнувший свет прогнал мой сон. Я с трудом разлепил веки и, прищурившись, разглядел клерка, который казался несколько староватым из-за щетины на щеках.

– Вам надо подготовить свой корабль к отбытию, – произнёс он.

Я проклял всё человечество, пока вылезал из постели. Остальные оперативные сотрудники службы безопасности, находившиеся в помещении, прокляли меня, когда я послал клерка на поиски Леды и Кешема. Бегом.

Я натянул одежду, обулся и направился обратно на портовую площадь, по пути отмечаясь и называя свои коды на каждом посту службы безопасности. Всё больше хотелось ясности в происходящем, и я нервничал, раздражался и размышлял о том, что задумали мои праведницы.

Тереза Дражески стояла на искусно выложенном плиткой полу в зале ожидания. Хмурая и растрёпанная. Нельзя сказать, что она проводила время обмениваясь пустячными сплетнями с коллегами по работе. Рядом с ней, сцепив руки за спиной, стояла координатор Байджэн. Она бросала вокруг такие взгляды, будто искала какой-то выход отсюда.

– Мои извинения, капитан Жиро, – произнесла полевой командир со свойственной обитателям Солнечной системы вежливостью. – Я бы дождалась утра, но… – Она нервно пожала плечами.

– Мы можем выспаться на борту корабля, – ответил я, давая ей понять, что всё в порядке, хотя это было вовсе не так. – Мы всем обеспечены и готовы к вылету? – обернулся я к Кешему, сердито взиравшему на меня с верхней ступеньки трапа. Я бы не задавал подобных вопросов перед тем, как перевозить груз.

– Да, капитан, – ответил он с напускной живостью.

Я отвесил поклон в сторону праведниц:

– Тогда, если вы подниметесь на борт и пристегнётесь, я свяжусь с Лётным контролем и получу разрешение на взлёт и координаты.

Тереза угрюмо кивнула своей подопечной, и они взобрались в пассажирский отсек. Я старался не проявлять любопытства, хотя мне было интересно, что же подействовало на них столь губительно. У меня было предостаточно собственных тревог.

Я залез в кабину пилота, но вместо того, чтобы отметить своё присутствие на корабле в Службе лётного контроля, подсоединился к сети службы безопасности. На этот раз найти Эмилию не составило никакого труда. Она была в одном из общежитий для медиков. Семье нравилось сортировать людей, разделять и изолировать согласно среде, к которой они привыкли, и их работе.

Наперекор моим самым здравым суждениям я сверил время с картой слежения. Согласно её данным, Эмилия оказалась в общежитии уже спустя десять минут после нашего прибытия.

Я закрыл карту.

Связался с компьютером в её комнате. Ответа не последовало. Я повторил попытку.

Экран оставался тёмным и безнадёжно-мрачным, но мне ответил усталый голос Эмилии:

– В чём дело, Амеранд?

– Мы вот-вот отбудем на Дэзл, Эмилия. Я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

Она вздохнула:

– Да. Буду через пять минут.

– Разве тебе не пора возвращаться на Госпиталь?

– Пока нет. Им нужны новые данные сканирования всех праведников, находящихся на Дэзл. Очевидно… очевидно, мы что-то сделали не так в первый раз. Я обязана прибыть туда и предпочитаю отправиться с тобой.

– Ладно, – сказал я тихо. – Но у тебя всего пять минут. Думаю, наши праведницы сейчас потеряют терпение.

– Пять. – Эмилия отключила связь, а я продолжал смотреть на пульт управления.

Если ей необходимо провести повторное сканирование, для этого вовсе не следует отправляться на Дэзл, а нужно – в обитаемую зону, где находится всё необходимое оборудование. В том, что она сказала, нет ни смысла, ни логики. Это ложь. И к тому же нелепая.

Кровь застыла в моих жилах. Я не мог отделаться от тревожных мыслей. Хотела того или нет, но Эмилия выполняла какое-то задание Семьи. Я не имел представления, какие приказы она получила и как намеревалась их выполнить.

Более чем очевидно, что я не при делах. Кто я для них? Лишняя пара глаз, своего рода подстраховка для клерков и всех остальных структур, ведущих наблюдение за праведниками. И с какой стати мне переживать о том, что приказы, данные Эмилии, имеют отношение именно к ним?

Нужно найти способ переговорить с Эмилией. Когда мы прибудем на Дэзл, я отыщу какую-нибудь мёртвую зону, приведу её туда и заставлю рассказать мне всё, что возможно. И тогда…

И что тогда? Когда узнаю, чем она занимается, что я смогу сделать? Я не мог даже думать о том, чтобы предупредитьправедников.

Разве я мог? Разве действительно мог?

Леда и Кешем поднимались по лестнице, ворча и ругаясь. Мне пришлось, перебирая пальцами клавиши на пульте управления, набирать идентификационные коды корабля, и направлять запрос на получение преимущества в Службу лётного контроля, и ожидать разрешения. Оно явно запаздывало. Была ночная смена, потому что все обитаемые зоны устанавливали часы по Фортресс и никто не испытывал восторга от своего присутствия на рабочем месте в такое время.

Камеры показали ступившую на борт Эмилию. Она прикоснулась ладонью к специальной панели, чтобы зарегистрировать своё нахождение на корабле и получить разрешение на перелёт. На долю секунды, перед тем как взобраться в пассажирский отсек, она посмотрела в объектив. Я не смог совладать с собой и переключил камеры, чтобы проследить за ней.

Тереза Дражески и Сири Байджэн уже заняли свои кресла. Тереза кивнула Эмилии. Та тоже приветствовала её кивком и устроилась в третьем кресле. Пока я наблюдал, пальцы капитана Байджэн, затянутые в перчатку, беспокойно двигались по тыльной стороне ладони другой руки. Она там что-то активизировала, но что? На моём экране ничего не отображалось.

Я сообщил о запуске пассажирам и в порт. Благодаря маневровым двигателям корабля мы плавно оторвались от поверхности, включились автоматические системы, и началось наше долгое, стремительное падение по направлению к Дэзл.

– Кто первым примет смену, получит целый день отдыха по возвращении домой, – сказал я Леде и Кешему.

Они взглянули друг на друга и вскинули кулаки. Игра чёт-нечет, чтобы выявить победителя, в традиционные три раунда. Выиграла Леда. Кешем и я спустились в помещение, предназначенное для экипажа.

Я уставился на люк в пассажирский отсек.

– Хочешь, сходи и вытащи её оттуда. Я – молчок, – заметил он.

Мне понадобилось мгновение, чтобы понять: он считает, что я испытываю непреодолимую страсть к Эмилии.

– Мы на работе, – проворчал я и влез на своё спальное место.

Я отгородился от всего остального мира. Прикрыв глаза, заставил себя уснуть. Я чувствовал себя так, будто стоял на краю пустой шахты. Завтра упаду вниз. Я был в этом уверен.

Может быть, я хоть ненадолго сумею оттянуть наступление этого завтра.

Но не мог освободиться от осознания того факта, что последней, кто заснул на этом корабле, была Эмилия. Я ненавидел себя за то, что не доверял ей, ненавидел себя за то, что так беспокоился о праведниках, потому что именно по этой причине не доверял девушке, которую держал в объятиях, когда услышал, что погасли последние огни Обливиона.

Мне надо было помнить об этом. Я не мог забыть, что она была одной из детей Обливиона, что это объединяло нас. У нас больше никого и не было. В самом деле. В конечном счёте мы всего лишь всегда обращались друг к другу за помощью, как бы это ни выглядело со стороны.

Резкий гулкий выстрел пронзил мою голову. Я открыл глаза.

– Что это? – спросил я. Моя рука лихорадочно нащупывала световую панель.

– Капитан, – раздался голос Леды. – В поле видимости попал неопознанный корабль.

Я выругался и с шумом распахнул дверь. Не побеспокоившись о том, чтобы надеть ботинки, босой вскарабкался в кабину пилота.

Как только я оказался внутри, Леда уступила мне центральное место и опустилась в кресло второго пилота. Я сел не глядя. Кешем качнулся на самом верху лестницы за моей спиной и занял пост номер три.

Иллюминатор почти целиком заполнял вид гиганта, находящегося под нами. Полосы и воронки самых буйных цветов плавно скользили вокруг изгибов совершенной формы. Корабль, пучок бесформенных частей с огоньками, едва различимый на расстоянии, пронёсся мимо. Выключив двигатели, он вошёл в переходную орбиту. Я смотрел вверх и вниз, снова и снова сравнивая данные на экране с реальностью, которую наблюдал в иллюминатор.

– Чёрт, – откровенно выругался я. – Узнайте…

Леда предугадала мою просьбу. Её пальцы быстро барабанили по клавишам. Цепочка букв и цифр протянулась по низу экрана.

– Говорят, что у них разрешение на транспортировку воды, – сказала мне Леда. – Но нам не сообщили об их маршруте.

– Если это контрабандисты, то они безнадёжные идиоты, раз выбрали маршрут так, чтобы попасть в пределы нашей видимости, – пробормотал Кешем.

– Мы не отправляли в Службу контроля никаких оповещений, – напомнила ему Леда. – Может, они уже вылетели.

Я потёр глаза костяшками пальцев. Лётный контроль и клерки целый месяц ждали, когда появится некий корабль и прихватит груз у мошенников с Фортресс. И зачем им понадобилось мелькать прямо у меня перед носом?

– Надеюсь, они объяснят причину. Большинство контрабандистов не хочет умирать. Большинство сдаётся, когда их обнаруживают, предпочитая подписать соглашение, избежать выполнения которого всегда предоставляется шанс, чем быть разорванными в клочки в бескрайнем чёрном небе.

Я настроил двустороннюю связь на рабочую частоту.

–  Ифигения IIIобращается к кораблю с идентификационным номером 614780 Джей. Назовите себя. Нам не представлены сведения о вашем лётном маршруте.

Тишина, затем помехи, затем я услышал:

– Привет, брат Амеранд!

Капа. Я похолодел. Сердце тяжело стучало у самого горла.

– Капа, я вижу тебя, ты, жалкий пират. На корабле-танкере с контрабандой воды.

Когда вновь раздался его голос, он был таким спокойным и вкрадчивым, что по коже поползли мурашки.

– Ты ничего не видишь, капитан. Совсем ничего.

Слабый голос откуда-то издалека звучал менее уверенно:

– Ты сказал – никаких неприятных ситуаций. Ты сказал…

– Заткнись! – прошипел Капа.

Я стиснул зубы.

– Я не играю в такие игры, Капа. Ты перевозишь воду без соответствующего разрешения. Поворачивай обратно и не дёргайся с места. Мы сейчас же до тебя доберёмся.

– Если бы я был на твоём месте, капитан, то согласовал бы свои действия с Фортресс и поинтересовался бы их мнением.

Кешем и я уставились друг на друга. Его рука метнулась к клавишной панели, брови вопросительно поползли вверх.

Возможно ли, чтобы у Капы было разрешение от Фортресс? Если да, то потому, что он как следует поработал с кем-то из Службы лётного контроля. Иначе его план был бы невыполним. Какого чёрта кто-то вроде контрабандиста будет продумывать план полёта?

– Глуши двигатель, Капа. Мы возьмём вас с поличным. Не заставляй меня стрелять.

«Стрелять». Удар из пушки по корпусу корабля. Может остаться слишком мало шансов на спасение. Может, и нет. И я бы очень постарался для этого, но выбор был невелик. На борту моего корабля не было стрелкового оружия.

«Не заставляй меня убивать тебя». Меня захлестнула ярость, и надо было силой заставить её отступить. До самого страшного ещё не дошло. Ещё ничего не случилось.

– Говорю тебе, свяжись с Фортресс, ты, глухая старая кляча! – заорал Капа. – Думаешь, я бы появился здесь, у всех на виду, если бы не заручился их словом?

– Я смотрю на маршрутную карту, Капа, и твой корабль на ней не обозначен. В последний раз прошу: поворачивай обратно и останавливайся. Мы вооружены и держим вас под прицелом.

Леда не выпускала корабль из поля зрения, на экранах перед собой я видел, как она отслеживает его и уже предупредила Службу лётного контроля о том, что мы попали в экстренную ситуацию, чреватую стрельбой, чтобы получить санкцию на применение крайних мер до того, как ей придётся пустить в ход оружие.

Тишина. Мой череп покрылся каплями холодного пота. «Остановись, остановись, остановись, – мысленно командовал я идиоту, находившемуся по другую сторону пустоты. – Не стоит. Не стоит твоей жизни. Ты можешь избежать этого. Пока ещё ты жив».

– Чёрт! – завопил Капа, и спустя мгновение нас накрыла новая волна помех.

Я наблюдал в иллюминатор, как корабль быстро кружился вокруг своей оси. Видел, как пламя вырвалось из хвостовых двигателей, но слишком длинное, слишком яркое и слишком сильное для того, чтобы всего лишь найти парковочную орбиту. Корабль неожиданно и быстро исчез из поля нашего зрения.

Мне даже не пришлось приказывать Леде развернуть пушку, чтобы быстро и точно взорвать снаряд. Нас всех резко вдавило в кресла примерно за четыре секунды до того, как корабль Капы вновь оказался в центре внимания, ярко сверкая над пятнисто-бронзовой дугой Дэзл.

С тягой было что-то не так. Пламя больше не было ровным. Оно стало каким-то рассеянным, сильным, искрящимся.

– Что они делают? – Прищурившись, Кешем вглядывался в экран.

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.

– Они жгут воду. Они используют воду в качестве дополнительного топлива, чтобы увеличить скорость полёта!

Если моё лицо побелело, то у Кешема, наоборот, к нему прилила вся кровь. «Потерянные зря жизни. – Я видел, какие мысли мелькали в его голове. – Жизни, дотла сгоревшие в вакуумном пространстве».

– Они у меня под прицелом, – объявила Леда.

Мне следовало сбить его. Он не просто украл воду, он неразумно её использовал. Он целиком и полностью напрасно растратил её.

И, сделав это, я мог освободить Эмилию от того влияния, которое он всё ещё на неё оказывал.

– Капа, тебе нас не обогнать. Ты сжёг чёртов груз. Прекрати это немедленно.

Тишина на другой стороне длилась бесконечно. «Не будь идиотом, Капа. Ты всегда был сообразительным и умным. Ты был тем, кто мог рассматривать вопросы со всех точек зрения. У тебя всегда хватало силы духа, чтобы всё преодолеть. Смелости, чтобы остаться в живых. Тебе больше никогда не следовало возвращаться».

Наконец тишина на другом конце была нарушена.

– Ладно. Ладно.

Откуда-то издалека до моего слуха доносились ругань и крики. Капа игнорировал их.

– Чего ты хочешь от нас?

Я посмотрел на свои экраны, проглядел списки, разрешения и всю переписку Леды со Службой лётного контроля.

– Сбрось ускорение, позволь догнать вас и пристыковаться. И, Капа…

– Да?

Я наклонился ближе. Хотел быть уверенным, что он слышит меня.

– Служба контроля держит тебя на мушке. Если попытаешься что-то сделать, они расстреляют нас всех.

– Да, – буркнул он. – Держу пари, так и будет.

– Надеюсь, мы понимаем друг друга.

– О да, я понимаю тебя.

– Замедляют ход, – сказал Кешем.

Громыхнули двигатели малой тяги, наш корабль скользнул боком, снизился и накренился. Я проверил уровень топлива. При таких условиях почти весь путь домой придётся лететь по инерции.

– Попались! – радостно закричала Леда. – Больше им не удастся выиграть время!

Потом она увидела моё лицо, и все ещё не высказанные слова о том, какая их ждёт расплата, застряли у неё в горле. Вздрогнув, она отвернулась.

В иллюминаторе корабль Капы казался неподвижным. Взгляды Кешема и Леды были пригвождены к нему, были задействованы все сканирующие устройства для поиска вооружения или ловушек.

– Внутреннее сканирование невозможно, – проворчал Кешем.

– Никаких орудийных отверстий, – произнесла Леда. – Они отправляют и получают какие-то серьёзные засекреченные сообщения. Ничего не могу разобрать. Сплошные помехи.

– Продолжай слушать. На случай, если они призовут на помощь своих дружков. – Я поднялся со своего кресла. – Или на случай, если он не блефовал насчёт Фортресс. Кешем, ты со мной. Леда, кнопку мертвеца для экстренной остановки – на крепёж. Если их корабль хотя бы слегка дёрнется, отступаем.

– Да, капитан.

– Да, капитан.

Я спустился вниз. Кешем шёл позади меня. Когда мы переступили через порог проходной галереи, отворилась дверь в пассажирский отсек. Тереза Дражески, одетая лишь в чёрные легинсы и облегающий чёрный топ, спросила:

– Что происходит?

Я колебался. Она имела великолепную военную подготовку, но ей не дозволялось убивать, и я не думаю, что Капа замешкался хотя бы на секунду, если бы решил устроить драку.

– Мы должны взять под арест контрабандиста, – произнёс я.