Текст книги "Айрин (СИ)"

Автор книги: К. О'Берон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Последние слова Герьёр надрывно проорал с побагровевшим от возбуждения лицом. Он бросился к двери

– Файок! Файок!

Казалось, истошные вопли маркиза заставляют вибрировать тяжёлые каменные блоки замковых стен.

– Мой господин? – командир стражи возник на пороге.

– Файок, необходимо найти девчонку! Это больше, чем дело жизни и смерти! Это вопрос искусства и науки!

– Какая потребна? – деловито осведомился Файок. – Помоложе, постарше? Со светлыми волосами или тёмными?

– Мне нужна лишь та, что сбежала, дурачина! Отправь всех людей в Рейнсвик! Пусть проверят каждый дом! Перетряхните все суда в порту! Найдите мне её!

– Мой господин, – привыкший к неистовым вспышкам хозяина, начальник стражи сохранял рассудительность, – в городе немало купцов. Если мы начнём без серьёзного повода врываться в их дома и переворачивать сверху донизу корабли, то останемся без доходов. Ведь почти всё, что поступает в вашу казну, даёт торговля.

– Что значит, без серьёзного повода?! – взревел маркиз. И сразу гораздо спокойнее добавил: – Хотя ты прав, прав… Вот что, с торговым людом действуйте тихо… И пусть горожане ищут её по доброй воле. Объяви всем, что вернувший беглянку, получит столько золота, сколько она весит!

Поклонившись, Файок поспешил прочь.

Герьёр обессиленно рухнул в кресло.

– Вина! Вина! Кто-нибудь, принесите мне вина!

Примчавшийся лакей услужливо поставил на стол бутылку.

– Бриасийское, тупица! – крикнул маркиз, яростно запуская в слугу кубком. – Принеси бриасийское!

Пересчитав монеты, Верлис ссыпал их в металлический сундук, наслаждаясь мелодичным звоном.

– Гляжу, удачный вечер?

Услыхав незнакомый голос, владелец ристалища резко захлопнул крышку, украшенную лилиями и драконами Арма, одновременно направляя взор на вошедшего.

У приоткрытой двери, с любопытством озираясь, торчал низкорослый неопрятный толстяк. Почёсывая выпирающее из-под распахнутого жилета пузо, он глуповато ухмылялся.

– Мерар! Архви! – зычно позвал телохранителей Верлис.

– Ты что, даже не спросишь, кто я и зачем пожаловал? – задал вопрос гость.

– Не интересно, – отрицательно качнул крупной головой Верлис. Не дождавшись охранников, испытующе уставился на коротышку. – Ты убил их?

– Нет, не убил. – Толстяк выглянул за дверь, словно желая убедиться. Вновь уставился на хозяина дома зелёными глазами, похожими на гляделки безумного тролля. – Что я – тать какой? Они просто отвлеклись.

– Ты отин? – поинтересовался Верлис, раздумывая, насколько можно верить словам подозрительного незнакомца.

С виду отставной веолатор выглядел расслабленным и даже безмятежным. Но в действительности был готов ко всему.

– Один-один, не волнуйся.

– Ну, шехо ты хошешь, хость?

– Поговорить.

Верлис сидел неподвижно, холодно изучая собеседника. Не дождавшись приглашения продолжить разговор, толстяк прошёл вперёд. Попытался короткой ногой подтащить к себе массивный табурет. Чуточку не дотянувшись, подшагнул. Несколько раз безуспешно царапнул кончиками напряжённо вытянутых пальцев дерево. Приблизился ещё. Опять неловко ткнул в табурет мясистой нижней конечностью и с грохотом опрокинул его.

Верлис без всякого выражения терпеливо наблюдал.

– Меня зовут Мирг, – сдавленно сообщил гость, поднимая табурет и неловко усаживаясь на него. – А ты – Верлис, верно?

Со стороны устроителя боёв не последовало ни реплики, ни жеста. Толстяк потёр нос и продолжил:

– Видишь ли, любезный Верлис, мне не нравится, когда людей убивают. Ещё больше меня раздражает, когда на этом кто-то наживается.

– На смерти всехта кто-нибуть зарабатывает, – ровно проговорил хозяин ристалища.

– О-о, а ты умный, – радостно осклабился Мирг. – Думаю, мы быстро придём к соглашению… Слушай, а ты вообще моргаешь? Я чего-то не заметил…

– Не трать моё время, – всё так же спокойно призвал Верлис.

– Сразу видно делового человека, – толстяк активно закивал, отчего его раскрасневшиеся щёки заходили ходуном. – Не буду тянуть суслика за хвост. Дай вольную новому бойцу, которого люди сегодня ждали весь вечер и я оставлю тебя в покое.

– Нет, – короткое слово упало, точно камень.

– А за деньги?

– Нет, – повторил Верлис.

– Почему?

– Я решил посмотреть, на што он способен. И хошу увитеть, как он патёт в бою. Хибель сильнохо воина – это всехта величественное зрелище.

В соседней комнате послышался шум.

– Куда этот сучий потрох делся? – ожесточённо произнёс грубый мужской голос.

– Мож всётки привиделося? – ответил второй.

– Ко мне! – позвал Верлис.

В помещении сразу стало тесно от двух дюжих ратников.

– От же он! – воскликнул один.

– Выкиньте ехо за ворота, – распорядился владелец ристалища. – А потом поховорим, какие вы караульные.

Негромко ругаясь, воины подхватили Мирга под руки и поволокли к выходу.

– Перетай ему, я жту, – напутствовал толстяка Верлис. – Место веолатора – на арене славы.

У самых дверей коротышка упёрся ногами в пол, да так, будто врос. Телохранители тужились до красноты, но не могли сдвинуть его с места.

– У меня есть другое предложение, – Мирг, выворачивая шею, силился через плечо взглянуть на Верлиса. – Сложи в узелок свои вонючие подштанники и исчезни из города. Не испытывай моё терпение, сквернавец.

– Мерар! Архви! – бросил ратникам хозяин. – Не нато за ворота. Тащите ехо на ристалище.

Верлис снял со стены необычные стальные рукавицы, снабжённые короткими клинками, загнутыми на конце, словно крюки.

– Сейшас, хость, ты узнаешь, пошему в Арме я был известен как Верлис Разрыватель.

– Не обессудь, но мне не интересно. Давай лучше расскажу, отчего в окрестных тавернах меня прозвали Миргом Уничтожителем Сарделек…

– Не нато.

– Эй, послушай, – толстяк опасливо косился на то, как гигант вставляет руки в железные перчатки и зубами затягивает ремни креплений. – Признаю, что возможно слегка погорячился. Беру свои слова обратно. Здравомыслящим людям насилие ни к чему. Несмотря на имевшее место недопонимание, я всё ещё готов к разумному обсуждению и взаимовыгодному компромиссу!

– Потнимите ехо, – подсказал Верлис телохранителям, игнорируя слова коротышки.

Напрягшись, ратники оторвали Мирга от пола и вынесли из комнаты.

Владелец ристалища последовал за ними. Прочные половицы прогибались и жалобно скрипели под его ногами, когда он неторопливо шёл к двери, ведущей на улицу.

Ночь встретила Верлиса приятной прохладой. Он глубоко втянул воздух, ощущая множество запахов, но больше всего – аромат впитавшейся в землю крови. Бывший боец вскользь ударил клинком по клинку, высекая белые искры. На лице Верлиса промелькнуло бледное подобие улыбки:

– Жаль, нихто не увитит это зрелище!

18. История

К завтраку бабушка Мирга испекла пирожки. Остроконечные, похожие на рыбацкие лодки – с мясом и грибами. Округлые, словно морская галька, – с крупными тёмными ягодами.

Используя деревянную лопатку, женщина по одному вынимала их из маленького окошка цилиндрической печи и выкладывала на простые керамические блюда. К пирожкам она подала тёплый душистый травяной отвар.

Принцесса и рыцарь сидели бок о бок за небольшим столом. Избегая глядеть друг на друга, молча ели.

От гнетущих раздумий их отвлёк Мирг. Колдун вышел из стены, неистово зевая. От него пахло гарью, одежда и тело местами были вымазаны сажей. И без того грязный каль стал почти чёрным.

– Бабуля, что ты сделала с моим атанором? – поинтересовался толстяк, без особого энтузиазма имитируя возмущение.

– То, что видишь, – старушка вынула из недр алхимической печи очередное произведение кулинарного искусства. – А ты выполнил то, что я просила?

– Гым, – ответил Мирг, впиваясь зубами в сладкий пирожок с ягодами. Тёмно-малиновый сок потёк по небритому подбородку и капнул на пузо. Прожевав, колдун сказал Ук-Маку: – Твои обязательства перед Верлисом аннулированы. Ристалище сгорело, а его хозяин отбыл в неизвестном направлении.

– Как сгорело?

– Да кто ж его знает. Мы с Верлисом немного повздорили. Он малость рассердился, я чуточку испугался… А потом вдруг факелы начали летать, дом загорелся и остальное…

– Остальное? – скрипуче переспросила бабуля.

– Ну да, – Мирг запихнул в рот оставшуюся часть пирожка. – Фкамейки, жаборшик… Волофы Верлифа, одежжа… Я еве уфпел из дома вытащить фун…

Коротышка поперхнулся соком и закашлялся. Схватив кружку рыцаря, залпом выпил отвар. Отдышавшись, потянулся за следующим пирожком.

Бабуля сердито стукнула его по руке лопаткой:

– Я же просила сделать всё дипломатично!

– А мы дипломатично повздорили, – заверил Мирг. Он щёлкнул пальцами и пирожок, исчезнув с блюда, возник в его руке. – Я потом ему даже ожоги залечил. Но он был так расстроен пожаром, что побежал в порт, не разбирая дороги. Аж варежки свои железные по пути потерял… А потом сел на первый попавшийся корабль – и уплыл. Навсегда.

– Какой корабль? – совсем потерялся Дерел.

– Да я, что, помню, на какой его закинул… деревянный такой, с белыми парусами… Вроде. Короче, дело улажено, ты свободен.

– Это же чудесно! – просияла Айрин. – Спасибо вам!

– Пустяки, – махнул огрызком пирожка Мирг. – Не стоит благодарности… Но если решите вознаградить парой монет, не откажусь!

– А что с Сандреро? – вспомнил рыцарь учителя фехтования.

– Не знаю такого… Если мозговитый, сразу сбежал, когда я подпалил… – колдун покосился на нахмурившуюся бабушку – …когда началась кутерьма.

– Ты меня расстраиваешь, – упрекнула толстяка старушка.

– Не доводилось тебе зашивать молодого парня, разрубленного на этом мерзостном ристалище почти надвое, – огрызнулся Мирг. – Да и вообще, кто меня туда отправил?

В раздражении толстяк покинул лабораторию. Он ещё не до конца исчез в скале, когда до ушей оставшихся донёсся звук, напоминающий приглушённый щелчок пальцами. В тот же миг со стола пропало блюдо со сладкими пирожками.

– Он всегда любил фруктовую выпечку, – улыбнулась бабушка. – Так же, как его отец.

– Трудно представить, что у него были родители, – сказала Айрин. – Мне почему-то кажется, что он был таким всегда. Простите, я не хотела никого обидеть.

Старушка усмехнулась:

– Как и всех, его родили мужчина с женщиной. Они покинули этот мир, когда Ильдвайн был совсем маленьким.

– Ильдвайн?

– Сейчас он зовёт себя Миргом, – пояснила старушка.

– Соболезную вам, – принцесса обхватила кружку с отваром обеими ладонями и печально опустила голову. – Мой папа тоже погиб…

– Храни тебя Ланиара, доченька! – всплеснула руками бабушка колдуна. – Что ты такое говоришь?! Родители внука живы.

– Но вы же сказали… – ничего не понимающая девушка, смутившись, умолкла.

– Матерью Ильдвайна была фея из Запределья, – старушка присела к столу и налила рыцарю отвара взамен выпитого Миргом. – Уж не знаю, как она попала сюда… Они с моим сыном полюбили друг друга и прожили вместе три года. А вскоре после рождения Ильдвайна, фея исчезла. Сын поклялся, что найдёт её во что бы то ни стало – и отправился в Запределье. Ильдвайна растила я – до тех пор, пока он не сбежал. Мальчику тогда исполнилось семнадцать. Как давно это было…

– Что такое Запределье? – спросил Дерел.

– Сын говорил, что наша земля – не единственная. Миров, где живут люди и другие существа, много, как пшеничных зёрен в хомячьей норе. И все эти далёкие чудные края маги прозвали Запредельем.

– И вы думаете, ваш сын ещё жив? – осторожно поинтересовалась Айрин.

– Я бы узнала, случись с ним беда, – мягко улыбнулась бабушка, поглаживая синее перо в косе, – даже в Запределье. И сын, и внук превзошли меня в магических умениях. Особенно внук – сказывается кровь фей. Но в прозрении настоящего и будущего обоим далеко до старой ведуньи.

– У ведуньи сейчас пирожки сгорят, – с сарказмом заявил Мирг, вновь появившись в помещении и услыхав последние слова.

– Твоя печка, золотко, изумительно держит температуру, – парировала старушка. – Мне даже не нужно заглядывать в будущее, чтобы знать, когда вынимать готовые.

Глаза женщины лукаво заблестели:

– Зато ведовство подсказало, сколько пирожков положить на блюдо, чтобы ты, не наевшись, вернулся.

Пока они болтали, Ук-Мак с кружкой в руке принялся бродить по лаборатории, среди столов со странными устройствами, громадными колбами и множеством флаконов разнообразных форм и размеров.

– Что это? – рыцарь приподнял фиал с мутной жидкостью, в которой без остановки вращался бело-оранжевый шарик.

– Глаз тритона, – ответил Мирг, придирчиво выбирая пирожок.

– А это, светящееся?.. Ай, горячий!

– Кровь саламандры.

Видя, что внимание Дерела поглощено магическими приспособлениями колдуна, Айрин тихонько обратилась к Миргу:

– Почтенный волшебник, по дороге сюда вы сказали, что Дерел что-то сделал ради меня…

Запнувшись, девушка пальцем катала по столу крошку.

– Умс, – кивнул толстяк, пожирая горячую выпечку. – И?

– Что именно?

– Тебе действительно важно знать? – вполголоса спросил Мирг.

– Да! – воскликнула принцесса. Спохватившись, добавила шёпотом: – Да, очень.

– Хорошо, – колдун приблизил измазанные ягодным соком губы к её уху. – Я с удовольствием расскажу тебе эту историю всего за несколько серебряных монет.

– О-о, – разочарованно протянула Айрин. – Сейчас у меня нет денег. Но потом…

– Я не тороплюсь, – бесцеремонно перебил Мирг. – Могу ждать сколько угодно. И как только увижу серебро – с радостью расскажу все-все. Даже про… – толстяк понизил голос и заговорщицки подмигнул, – Голозадого Морехода. Поверь, ты будешь в восторге.

– Про кого? – озадаченно приоткрыла рот принцесса.

– А это что? – прервал их беседу Ук-Мак, показывая очередной сосуд.

– А это немедленно поставь на место, – строго приказал Мирг. – Нежно и бережно, словно свои…

– Ильдвайн! – неодобрительно прикрикнула старая ведунья.

– …тестикулы, – закончил колдун. – Это Киуламмарпернафроллар, очень опасная штука.

– Кю-ламе…что?

– Киуламмарпернафроллар. Неучи зовут эту эссенцию кьюлом. Страшная вещь в руках невежды… к примеру, твоих. И ценнейший ингредиент для искушённого алхимика.

Мирг важно подбоченился.

– Ну-ну, – скептически бросил рыцарь, тем не менее осторожно ставя бутылку зелёного стекла назад.

– Что собираетесь делать теперь, когда все свободны и счастливы? – колдун завладел кружкой принцессы и, пачкая край, с шумом отхлебнул отвар. – Не расценивайте вопрос как желание выставить вас отсюда, потому что вы мне надоели. Просто интересуюсь.

– Я разыщу и убью дракона, поселившегося где-то в этих землях. – Лицо Айрин потемнело, у губ залегли жёсткие складки. – Но прежде предам смерти местного маркиза.

Колдун поперхнулся, забрызгивая стол напитком, после гулко раскашлялся.

– С вами всё хорошо? – с участием спросила принцесса, похлопывая его по спине.

– Не считая того, что железной ручищей ты отбила мне лёгкие, да, – побагровевший Мирг вытер рот ладонью. Повернулся к привлечённому разговором Ук-Маку: – Она всегда такая? Составляет списки, кого убить?

– Не, – усмехнулся Дерел, – обычно Айрин рубит всех в произвольном порядке.

– Ты знаешь, деточка, что в древние времена драконы были такими же умными, как люди? – бабушка Мирга смотрела на Айрин с печалью и тревогой, отчего казалась гораздо старше. – Пускай за тысячи лет они растеряли мудрость и разучились говорить, хитрость осталась при них. Не знаю более жутких чудищ, чем они.

– Я знаю, – подал голос Мирг. – Люди… Можно мне ещё попить? И пирожок. Два. Нет, лучше три.

– Если драконы столь ужасны, я тем более обязана убить этого, – сурово сказала принцесса. – Иначе монстр продолжит творить зло.

– Одолеть чудище нелегко, – ведунья выложила новую порцию пирожков и выпрямилась, вытирая без того чистые руки рушником. – И за победу придётся заплатить. Это называют драконьим проклятьем.

– Чем заплатить? – Ук-Мак внимательно глядел из-под насупленных бровей, ероша бороду большим пальцем.

– Не знаю, – качнула головой старушка, отчего перья в косе затрепетали, переливаясь голубым и зелёным. – Слышала лишь, что со сразившим дракона случится беда.

– Рисатирус Мелневейский в своём «Бестиарии» утверждает, что убийца дракона всенепременно лишится чего-то важного, что-то потеряет, – глядя в кружку, произнёс колдун. – Цена высока и у каждого своя. Больше уточнений нет.

– Пусть так, – упрямо выставила подбородок Айрин, скрывая смятение. – Я всё равно сражусь с монстром. А там будь что будет.

Несколько ударов сердца ведунья смотрела на принцессу, точно пытаясь заглянуть в душу. Накрыв ладонью амулет на груди, с неожиданной твёрдостью произнесла:

– Благослови тебя Ланиара.

– Дни героев коротки, их слава бессмертна, – с пренебрежением бросил Мирг.

– Это начало поэмы о Сэлвиоре – победителе демонов, – спокойно вымолвила Айрин. – Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего, – безразлично ответил толстяк. С хлюпаньем облизал красные пальцы. – Но дураков обычно это вдохновляет.

– Считаешь меня дурой?

– А сама себя кем полагаешь? – циничный взор колдуна пронзил принцессу.

Совладав с первым порывом, побуждавшим жёстко поставить неопрятного коротышку на место, Айрин задумалась.

– Кем бы я себя не мнила, – медленно начала она, – я готова встретить опасность лицом к лицу. И сделаю всё возможное, чтобы одержать победу.

– Это так прелестно, что я чуть не расплакался, – Мирг, кряхтя, слез со стула.

– А ты чего молчишь, как деревянный идол исчезнувшего народа? – обратился он к Ук-Маку. – Что думаешь обо всём этом? И что собираешься делать?

Вопрос застал рыцаря врасплох. Он наслаждался обществом принцессы, гоня прочь тягостные мысли о будущем. Но толстяк припёр его к стенке. А Айрин не отрывала взгляда, ожидая ответа.

Ук-Мак не мог врать самому себе: спутница, не походившая ни на одну женщину из встреченных ранее, завладела его сердцем. В глубине души Дерел обрадовался, узнав, что более не обязан сражаться на потеху толпе и может продолжить путешествие с принцессой. Но удовольствие от этого постепенно сгорало в чёрном пламени разочарования и ревности. В конце пути Айрин воссоединится с женихом. И в её жизни больше не будет места рыцарю из Эмайна. Да и никогда, в сущности, не было. Но… не может же он бросить девушку одну в этих опасных землях? Тем более что впереди ожидает битва с чудовищем…

– Во время службы в приграничье мне доводилось убивать разных тварей, – нейтрально заметил Ук-Мак. – Хотя с драконом их не сравнить, возможно, мой опыт пригодится и здесь. Поэтому, если ты, Айрин, не возражаешь, я отправлюсь с тобой. Мне всё равно пока нечем заняться.

От ответной улыбки принцессы в груди рыцаря разлилось тепло.

– Ну, после ристалища рассчитывать на твоё здравомыслие было бы глупо, – пренебрежительно бросил толстяк. – Бабуля, я помогу слабоумным героям собраться. А ты испеки ещё несколько пирожков с ягодами.

– Непременно, золотко, – старушка повернулась к печке, успев ободряюще подмигнуть Дерелу.

– Держитесь за руки, детишки, – скомандовал Мирг. – Мы идём в кладовку.

В отличие от других комнат дома колдуна, новое помещение походило на обычную пещеру. Тусклый свет выхватывал из темноты бесформенные груды, между которыми вились узкие проходы.

– Здесь я храню всякий ненужный хлам, – объявил Мирг. – Поройтесь как следует – наверняка найдёте что-нибудь полезное.

Он прошёл вперёд и остановился возле одной из куч, густо припорошённой пылью.

– Скажем, тут, – толстяк пнул вещи ногой, – лежат доспехи. Вроде.

От толчка в проход с лязгом выкатился округлый шлем, а над кучей взвился клуб пыли. Колдун чихнул.

– Я посмотрю, – Ук-Мак, отстранив принцессу, отважно принялся разгребать завалы воинского снаряжения.

Айрин подошла к Миргу.

– Дерел рассказал, как вы зачаровали стражника, чтобы вытащить меня из замка. Вы можете тем же способом провести меня обратно?

– Зачем тебе? – сощурился толстяк.

– Убить маркиза Герьёра.

– Тогда не могу.

– Тогда? А назови я другую причину, смогли бы?

– Кто знает.

– Вы знаете.

Мирг снизу вверх взыскательно поглядел на принцессу.

– Девочка, я не собираюсь никому помогать в убийстве.

– Этот человек заслуживает смерти, – Айрин сжала кулаки. – Это мерзавец и душегуб.

– Да хоть людоед и насильник пони – меня это не касается.

Глаза принцессы холодно сверкнули. Но Айрин взяла чувства под контроль и попыталась убедить колдуна:

– Он ради прихоти истязает и убивает людей. И продолжит, если его не остановить!

– В отличие от своего друга, ты казалась мне более сообразительной, – толстяк говорил с напускной ленцой и безразличием, но в голосе чувствовался металл. – Хотя, возможно, меня просто очаровала твоя юная мордашка. Повторю, чтобы до тебя дошло: я не рвусь в соучастники убийства. Хочешь прикончить маркиза – валяй. Отговаривать не стану. Но и помогать тоже.

– Неужели вам безразлично, что люди будут страдать из-за него?

– Люди всегда из-за чего-нибудь страдают. Меня это не касается.

– Вы… вы… – Айрин в гневе не могла найти подходящих слов. – С вашим могуществом вы давно могли бы остановить несправедливость! Вы могли защитить людей! Хватило бы одного умения проходить сквозь стены! Вас ничто бы не остановило, будь у вас хоть капелька сочувствия и отваги!

Толстяк, чмокая губами, отчуждённо выслушал её речь. Поднял руку, чтобы привычно почесать живот, но так и не сделал этого.

– Запомни, страдалица за всеобщее счастье: люди не ценят того, что достаётся им просто так, – голос колдуна звучал негромко, но каждое слово разило точно удар. – Если им нужна свобода от тирана – пускай восстают. Делать что-то вместо них я не собираюсь. И тебе не советую…

– Мне не нужны советы бессердечного труса!

– Тогда позволь дядюшке Миргу рассказать тебе поучительную историю. Давным-давно был у меня знакомый – молодой маг, такой же благородный и наивный, как ты. Он долго путешествовал, собирая знания и, наконец, решил осесть в небольшом уютном городке. Маг открыл маленький госпиталь и начал лечить горожан и жителей окрестных деревень. По глупости, он из кожи вон лез, стараясь помочь всем на свете. Часто даже не брал платы с тех, кого лечил.

Как-то раз, погожим летним деньком, восторженный дурак познакомился с изумительной девушкой: красивой, как закат над морем, и доброй, словно сама любовь. Звали её Кэйтарайн. Она была знахаркой-травницей. Услыхав от людей о лечебнице, сразу пришла, чтобы предложить помощь. Маг с радостью согласился: работая в одиночку, он давно позабыл об отдыхе.

Кэйтарайн и маг быстро нашли общий язык. Он учил её целительным заклинаниям, она открывала ему секреты растений. Вместе они ставили на ноги почти всех: заболевших, отравившихся, укушенных зверями, раненных людьми… Постепенно маг и Кэйтарайн настолько привязались друг к другу, что не расставались ни днём, ни… кхгм… ночью. В то время жизнь им казалась сплошным волшебством.

А вот в городе дела шли не очень хорошо. Торговцы и мастера гильдий давно возмущались налогами, которыми обложил город граф, владевший тамошними землями. И подбили народ на бунт, когда правитель, готовясь к войне, потребовал больше денег.

Город был хорошо укреплён, а жители неплохо вооружены, поэтому граф не решился на штурм. Он осадил город, заявив, что будет стоять под стенами, покуда восставшие не сдадутся или не сдохнут от голода.

Через несколько недель, осознав, что противостоянию не видно конца, городской голова предложил начать переговоры. Он сам вызвался идти к сеньору. Сопровождали его великие мастера самых крупных гильдий: купеческой, оружейной и ткацкой.

Граф, даже не выслушав посланцев, приказал разрубить их на части и в корзинах отправить обратно.

Лишившись вожаков, торговцы и ремесленники решили отдаться на милость сеньора.

Маг, не вмешивавшийся в свару, понимал, что после сдачи города, граф зальёт улицы кровью. Решив спасти людей от страшной участи, он проник в шатёр графа и предложил его хозяину отступить. В противном случае маг обещал рассеять армию, а самого графа со спущенными штанами гнать до родового замка.

Позвав стражу, разгневанный правитель распорядился казнить мага. В ответ тот сделал всё, о чём предупреждал.

На долгие месяцы воцарился мир. Униженный граф не давал о себе знать, а новый совет провозгласил город вольным.

Маг и Кэйтарайн решили пожениться. Но прежде жених должен был отправиться в последнее путешествие: на восток, за секретом могущественного заклинания, дающего смертному частицу силы богов. Кэйтарайн же осталась присматривать за госпиталем.

Вернувшись через полгода, маг узнал, что город захватили королевские войска, прибывшие после жалобы графа. Военачальник жестоко наказал горожан за неповиновение сеньору, повесив городской совет, а также каждого пятого мастера во всех гильдиях. А ещё сжёг госпиталь, принадлежавший главному обидчику графа…

Мирг необычайно мрачно смотрел на побледневшую принцессу.

– Знаешь, сколько жителей города попытались защитить Кэйтарайн и госпиталь? Ни один! Ни один человек не поднял оружие! Никто даже не сказал слова против, когда солдаты швыряли факелы в окна здания, где лежали больные, неспособные двигаться. Люди стояли за оцеплением и молча смотрели, как Кэйтарайн, выбиваясь из сил, вытаскивает пациентов. И никто не сдвинулся с места, когда обрушилась горящая крыша, похоронив Кэйтарайн вместе с теми, кого она не успела спасти. Говорят, многие горожане тогда плакали. Но слезами не потушить пожар и не оживить погибших… – толстый колдун, ссутулившись, уставился в пол.

– Иронично, – негромко пробормотал он, – величайший целитель на свете, овладевший тайной жизни и смерти, не смог помочь самому дорогому для себя человеку.

– Что… – охрипший голос Айрин сорвался. – Что потом случилось с магом?

– Помер от тоски, – Мирг равнодушно пожал плечами. – А умным людям, таким как я, его судьба послужила уроком.

– Он не стал мстить графу? – спросил Ук-Мак, сжимая в грязных руках пластинчатый панцирь.

– Мёртвые не мстят, – отозвался колдун. – Да и ушедших это бы не вернуло…

Мирг окинул притихших слушателей кислым взглядом.

– Ну чего остановились? – брюзгливо сказал он. – Мне, что ли, за вас в этом барахле рыться? Ну-ка дружно нырнули в кучу и повытаскивали потребные в дороге железки! А я пока схожу за пирожком, а то от болтовни в животе засосало…