Текст книги "Дом Драконов (ЛП)"

Автор книги: К. А. Линде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Фордхэм лишился дара речи. Она знала, что он утихал, когда был раздражен или возмущен, но это было другим. Она словно смотрела, как луна пыталась поймать солнце – это было полным надежды, бесконечным и невозможным.

Керриган просто улыбнулась ему и убрала руку. Фордхэм все еще сидел и потрясенно молчал, когда музыканты перестали играть, и женщина прошла на сцену. Кармин энергично жестикулировала, опускаясь на пышные бедра, ее золотисто – коричневая кожа почти сияла. И чтения начались.

Стихотворения дико различались. Многие говорили о любви, похоти и смерти. Они были вызывающими воспоминания и ласковыми. Голоса поэтов были полными эмоций, сочились энтузиазмом. Некоторые были эротичными. Ее щеки порозовели от того, на что намекали их слова.

Но лучше и опаснее всех была последняя поэтесса – юная человеческая девушка в черном, держащая свечу перед лицом.

Красный.

Цвет крови.

Цвет жизни.

Цвет смерти.

Маски.

Скрыть виновных.

Нести тьму.

Сеять ненависть.

Червь извивается в земле,

Что навредят ему, не знает.

Но ощущает, гибель близко,

Когда над ним сапог нависнет.

Искра – свет тех,

Кто первым познать сумел

Жажду мира, что вспыхнет в огне,

А не сгорит в игре.

Встать пора

Против сапога, тушащего наш жар.

Наполнить чашу пора.

Сказать, что нас не одолеть, игры мастерам.

Красный.

Кровь нашего народа.

Жизнь наших детей.

Смерть нашего существования.

Маски.

Виновные.

Тьма.

Ненависть.

Все молчали, когда она закончила. А потом тихие аплодисменты зазвучали, пока она уходила.

Кармин поднялась на сцену, вытирая слезы с глаз.

– Спасибо, Несли. Это завершает наши вечерние выступления. Можете свободно общаться. У нас есть музыка и угощения.

Фордхэм посмотрел на Керриган.

– Это было колко.

Керриган нахмурилась.

– Точно.

Она знала, что Красные Маски были на церемонии Благословленных Драконом, что они были в ее видении, но не видела их с тех пор. Но если поэты писали о них и читали о них, то они снова собирали силы. Она поежилась от мысли.

– Нам нужно идти, – Фордхэм прочел ее настроение.

– Да, пожалуй.

Тьма накрыла деревню, но догадаться было сложно. Артисты вышли на улицы танцевать, петь и играть музыку. Таверны были открытыми, и на ступеньках устроились посетители. Танец начался на перекрестке у Ряда Художников. Веселье было всюду.

– Я не знал, что такое существует, – признался Фордхэм, пока они проходили мимо рядов танцующих.

– Дом Теней так отличается? Нет танцев? Нет музыки?

Его взгляд стал далеким.

– Музыка и танцы есть, но не такие. Мы были закрыты в своем мире тысячу лет. Никто не выходил, только люди осмеливались пересекать наши границы – и многие делали это случайно. Мы сделали свой город в своем мире.

– Звучит изолированно, – признала она. Хотя она не задала вопрос, который хотела задать – как он выбрался?

– Помогает, наверное, то, что большинство не знает другого, – признал он. – Они не видели такие улицы. Они не знают радость бега на мили в любую сторону. Им не разрешали жить.

– Это ужасно. Истории… в них Дом Теней кажется… монстрами. Но это звучит как ужас, какой никому не пожелаешь. Быть изолированным – истинная пытка.

Фордхэму не нужно было говорить, чтобы она знала, что он соглашался. Особенно после этой ночи.

Они вернулись на гору. Керриган поняла, что была немного навеселе от напитков. Пробуждение на рассвете для бега на мили не звучало заманчиво. Но она просто насаждалась легкостью в голове, пока они шли к своим комнатам. Когда они добрались до места, где пути расходились, она замерла в предвкушении. Не была готова прощаться.

Но Фордхэм нежно взял ее за руку.

– Я тебя провожу.

Ее сердце гремело в груди. Он отпустил ее ладонь, и они пошли вместе, бок о бок, напряжение гудело между ними. Она ощущала желание и одержимость, но не так, как ту. Все внутри нее не трепетало раньше от одного прикосновения. Во рту вдруг пересохло. У нее не было слов, чтобы описать свои чувства в тот миг.

Когда они дошли до ее двери, она ожидала, что он отпустит ее и уйдет. Но он замер перед ней, и на миг ей стало страшно от того, что она увидела бы, подняв взгляд. Хоть она говорила, что не боялась, что управляла страхом, глубоко внутри она еще никогда так не боялась. Она могла справиться в ситуациях жизни или смерти лучше, ведь нужно было. Но это?

– Керриган, – сказал он.

Ее тело поежилось от ее имени. Он еще не звал ее по имени. И теперь, услышав это от него в этот миг, ее тело стало пюре.

– Посмотри на меня, – приказал он тихим тревожным голосом.

Она медленно подавила дрожь страха и посмотрела в его серые глаза. В эти глаза она смотрела неделями. На этом лице хотела увидеть улыбку – настоящую улыбку – потому отвела его на чтения поэзии. Мужчина с дюжиной слоев и миллионом тайн. Она не надеялась раскрыть их все, но по дюйму сдвигала их. И он делал то же самое. Несмотря на ее страх – или, может, из – за него – она поняла, как сильно хотела этого.

– Кто ты? – мягко спросил он.

– Кто… я? – с тревогой спросила она.

– Ты не такая, как я ожидал.

– Как и ты, князек, – сказала она с ухмылкой.

Он убрал прядь ее рыжих волос с лица, провел пальцем по ее челюсти. Она не дышала, пока он касался ее. Она хотела прильнуть, но они были на краю. В любой миг они могли рухнуть в бездну или отпрянуть. И она не хотела спугнуть его.

– Я серьезно. Мне растили с верой, что люди и полуфейри отличаются от полнокровных фейри. Не просто отличаются… что они – мерзость. Ниже нас, едва способны на что – то выше работы слуги. Фейри заглушали за сомнения в этих основных учениях. И когда тебя послали ко мне в первый день, я решил, что Общество пыталось уколоть меня за искажение их правил и поиск обходного пути.

– Но это не так, – прошептал она.

– Да, теперь я вижу, что они послали лучшую.

Она смущенно рассмеялась.

– Я бы не назвала себя лучшей.

– Ты – первый человек или полуфейри, с кем я позволил себе что – то больше мига интереса. И все, чему меня учили, оказалось неправдой, – просто сказал он ей.

Она сглотнула, его признание задело ее. Она знала, что Дом Теней имел свои взгляды, но когда слышала их так, сердце болело. О ее народе распространяли ложь. Это разбивало сердце.

Но осознание Фордхэма было трогательным. И оно показывало, что взгляды можно было изменить. Можно было заставить видеть других в полной мере. И когда он увидел ее настоящую, не ниже, он не смог перестать это замечать. Его мир накренился, а теперь ему приходилось смотреть на мир через новую линзу сопереживания.

Это она видела от него последнюю пару недель. Он не стал сильно мягок с ней, но его твердые взгляды смягчились. И она сильнее влюбилась в него в тот миг.

– Я рада, что ты одумался. Это было непросто.

– Точно, – сказал он, делая шаг вперед.

Она замерла под его взглядом. Он склонил голову к ее. Она хотела этого. Хотела от него большего. Ее глаза сами закрылись, и она ждала, воздух был тяжелым от предвкушения. Его дыхание задевало ее губы, горячее и дразнящее. Она почти ощущала вкус его губ.

А потом он отодвинулся, оставив ее в предвкушении.

Она удивленно открыла глаза, смутилась. Ее веснушчатые щеки покраснели.

– Спасибо за этот вечер, – сказал он вежливо, отодвинувшись на шаг.

– О… не за что.

– Никто еще такого для меня не делал, и я не скоро это забуду.

Она хотела сказать больше. Осмелеть и самой поцеловать его. Но она видела что – то в го серых глазах, что остановило ее. Не страх, но напряжение.

Он не был готов. Почему – то он все еще не был готов сделать этот шаг. Он изменил взгляды на полуфейри достаточно для нее, но все еще не мог обойти это… не мог дать ей поцелуй, который она так желала. Это все еще было новым. Это было запретом в его воспитании.

И она отошла на шаг, убрала желание с лица и кивнула.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Я должен пожелать тебе спокойной ночи.

Она видела решимость в его глазах, сжатые челюсти. Ночь была окончена.

– Спокойной ночи, – грустно сказала она и потянулась к ручке двери.

Дверь открылась за ней, и она шагнула внутрь, все время глядя в серые глаза Фордхэма. Что – то зашуршало под ее ногами от первого шага. Она нахмурилась в смятении, опустила взгляд и обнаружила письмо.

– Что это? – спросил Фордхэм.

Она склонилась и подняла письмо, тут же узнала почерк.

– Письмо от Эллерби.

37

ЮГ

Фордхэм прошел за Керриган в ее комнату, она сломала восковую печать Эллерби и открыла письмо.

– Что он написал?

Она покачала головой, читая письмо. Оно было коротким, с размашистой подписью внизу. Но оно ничего не говорило. Ничего.

Дорогая Керриган,

Спасибо за волнение за мое самочувствие. Со мной все хорошо. Я вернулся на природу для здоровья. Приятно оказаться снова в родном городе Аркдейл, где я могу просыпаться каждое утро целым и здоровым, смотреть на море Корвиан.

Я рад, что ты написала мне. Не стоит беспокоиться за меня. Я просто хочу прожить долгие оставшиеся мне дни в этом мире с моей семьей – особенно, с моим племянником Эвером рядом. Город потерял в последнее время привлекательность.

Я хочу поскорее услышать твой ответ.

Искренне твой,

Эллерби Эмбертон из Элсианде

Она отбросила письмо, и Фордхэм осторожно поднял его с пола.

– Так плохо? – спросил он.

Она фыркнула.

– Он только обсуждает свое здоровье. Не говорит, почему бросил меня на эту судьбу. Только то, что уехал домой, чтобы быть с племянником.

Фордхэм прочел письмо три раза и вздохнул.

– Думаю, это шифр.

– Что?

– Я не верю, что он говорит прямо. Думаю, это крик помощи.

– О чем ты? Он говорит, что все хорошо.

– Да. Говорит это много раз. Как часто в письме снова и снова повторяют, что все хорошо?

Она пожала плечами.

– Я редко получаю письма. Что, по – твоему, он говорит на самом деле?

– Что он был в беде. Он убежал из города в спешке и дал тебе указания, куда убежал. Он просит тебя не переживать, и что он хотел быть с племянником. Подозреваю, что племянник – часть этого. И он говорит, что хочет вскоре услышать твой ответ. Вскоре, а не снова, что пишут обычно, да?

Она взяла письмо и перечитала его.

– Да. Вскоре – это слишком быстро. Так не пишут. Я бы не заметила. И… он в беде? – спросила она. Фордхэм кивнул. – Значит, нам нужно в Элсианде, чтобы поговорить с ним. Может, он знает, почему убили Лиама, и почему убийца пыталась убить меня. Может, он знает, кто все это делает.

– И как нам попасть в Элсианде? Разве она не в нескольких днях пути на лошади?

Она прикусила губу и улыбнулась ему.

– О, нет, – буркнул он. – Обычно после этого взгляда идут пытки.

– Есть идея.

– Плохая?

– Как насчет украсть дракона?

* * *

– Если нас поймают, нас могут выгнать с горы, – напомнил ей Фордхэм, пока они шли по покоям драконов.

– Где твоя жажда приключений, князек?

– В безопасности на земле, – буркнул он.

Она удивленно развернулась.

– Ты боишься высоты?

– Высоты? Нет, – тут же сказал он. – Упасть с большой высоты… как со спины дракона, например…

Она рассмеялась.

– Драконы идеально безопасные, и полет на них – самое восхитительное, что происходило в моей жизни. Тебе понравится. Или… ты хотя бы привыкнешь, ведь ты пытаешься получить дракона через несколько недель.

– Ладно, – отозвался он.

Керриган улыбнулась ему и пошла дальше по пещерам, где провела много времени, пока росла. Она могла назвать по имени почти любого дракона, которого они проходили. Некоторые открывали глаза от ее приближения, видели ее и снова засыпали. Это место было теплым, уютным и знакомым.

– Чего ты боишься? – спросил Фордхэм за ней.

– Ничего, – быстро сорвала она.

– Все чего – то боятся.

– Кое – кто сказал мне, что если совладать со страхом, можно творить великие дела. И я почти всю жизнь боролась со страхами. Я принимала их. Я не хочу, чтобы страхи мешали мне на пути к величию.

– Хм, – сказал Фордхэм.

– Что?

– Не похоже, что у тебя нет страхов. Просто ты научилась жить со страхами каждый день своей жизни. Значит… ты все время боишься… всего, но никто этого не видит.

Керриган застыла, дрожь пробежала по ее спине. Почему она знала его всего несколько недель, а он уже видел ее насквозь, как не мог никто в мире?

– Да, – выдохнула она и повернулась к нему. – Но разве в жизни не так?

– Там, откуда я… да, – тихо сказал он. – Но тут? Вряд ли все тут всё время боятся.

– Все остальные – не полукровки, которых бросили в детстве, и которым всю жизнь приходилось бороться за место в мире.

Фордхэм просто смотрел на нее. Он молчал. Не пытался успокоить ее. Он видел, какой она была внутри, и принимал это.

Керриган сглотнула и пошла дальше, пока они не добрались до лилового дракона, которого она искала.

– Таври, – прошептала она.

Золотой глаз открылся.

Керриган, это очень неожиданно, – его глаз посмотрел на Фордхэма. – Принц Фордхэм Оливье из Дома Теней, приятно познакомиться.

Фордхэм низко поклонился.

– И мне очень приятно, великий.

Таври посмотрел на Керриган.

Этот мне нравится.

Керриган рассмеялась.

– И мне.

Полагаю, ты разбудила меня не ради знакомства с принцем Темных Глубин. Чего ты хочешь?

Темные глубины. Это было новым. Она гадала, что это означало, а Фордхэм напрягся от слов.

– Я получила письмо от Эллерби из Элсианде, и мне очень нужно попасть в Аркдейл как можно скорее.

Таври был потрясен.

Какая цель у этого визита?

Она сглотнула и продолжила. Она решила сказать правду. Иначе Таври увидел бы ее насквозь.

– Я расследовала убийство и считаю, что у Эллерби есть важная информация, которая докажет то, что произошло с Лиамом на самом деле, – она потерла компас Лиама в кармане. – Я проверяла зацепки. Меня дважды чуть не убили. Тот, кто сделал это, пошел на серьёзные меры, чтобы его не раскрыли. Я хочу справедливости для Лиама.

Это правда? – глаз Таври посмотрел на Фордхэма.

Он кивнул.

– Да, великий. Я помогал ей в этом, и Эллерби – последняя наша надежда убрать убийцу из нашего окружения.

Таври закрыл глаз, и Керриган подумала, что им конец. Но Таври выпрямился во весь рост. Его крылья поднялись, фигура стала длиннее.

Мы должны вернуться к рассвету, – сказал им Таври.

Керриган подсчитала время, которое осталось, и плотнее укуталась в плащ.

– Туда лететь три часа в хороший день. Почти не будет времени на поиски Эллерби и разговор с ним.

Тогда нужно спешить, дитя.

Керриган стиснула зубы и кивнула. До рассвета. Боги, такое было возможно?

Она решила не думать об этом, пока они не будут лететь домой. Сейчас она поступала правильно. Несмотря на правила.

Она забралась на спину Таври и наблюдала, как Фордхэм оценивал то, как она поднялась на дракона, а потом поднялся сам. Он сел за ней.

– Это твой первый раз. Нужно крепко держаться, – сказала она Фордхэму.

– За что?

– Меня.

Ладони Фордхэма нежно легли на ее талию сначала, но Таври поднялся во весь рост, и он обвил руками ее талию, притянув ее к себе. Она пыталась подавить трепет в теле от его прикосновения.

Готовьтесь, – сказал им Таври.

Таври добрался до края входа в пещеру драконов. Его крылья открылись. Она ощутила нежное прикосновение, их разумы соединились, и он вылетел из пещеры, понесся к земле. Руки Фордхэма вокруг нее сдавили ее ребра и легкие. Она потянула его вперед с собой, прижала их к спине Таври, они держались изо всех сил.

Вскрик восторга и веселья пробежал по ней. Они выровнялись, слезы лились из ее глаз от ветра, и она бесконтрольно смеялась. Она вытянула руки по бокам, хотя Фордхэм еще держался за нее. Это была жизнь. Фордхэм был прав. Она боялась всего в своей жизни. Но полетов? Никогда. Это было настоящей радостью в мире. Для этого она была создана. Если бы она родилась полноценной фейри, у нее могла быть такая жизнь.

Эта мысль отрезвила ее, и она заставила Фордхэма ослабить хватку.

– Открой глаза. Смотри.

Ей не нужно было поворачиваться, чтобы знать, что он зажмурился, но от ее слов она ощутила, как он расслабился. Тихий вдох означал, что он увидел мир настоящим.

– Мир такой…

– Маленький, – согласилась она. – Маленький отсюда.

– Красивый, – закончил он. – Даже в темноте мы видим на мили, и каждый дюйм нужно запомнить навеки.

– Поэт вырывается не только на бумаге, – пошутила она.

Он покачал головой и промолчал, прижал ее к себе сильнее. Она отклонилась на его широкую грудь и смотрела, как мир, который она знала, пропадал в свете звезд.

* * *

Керриган жила в замке в Брионике до пяти лет, но ее домом была гора Драко… город Кинкадия. Она еще не бывала вне города с пяти лет, лишь порой летала. И даже тогда она не касалась земли.

Она задевала поверхность ладонями, пока они бесконечно летели.

Когда Таври опустился возле Аркдейла среди каменной равнины Элсианде, она поняла, что впервые была вдали от дома за двенадцать лет. Ее ноги опустились на землю, и она чуть поежилась, несмотря на давящий южный жар. Кинкадия только ощущала волну влажного летнего жара, но Элсианде терпело это неделями. Она, казалось, могла пить воздух, и Керриган была уверена, что ее волосы стали вдвое пышнее, чем были в начале.

Фордхэм спрыгнул рядом с ней, шатаясь.

– Мы это сделали.

– Да, – согласилась она.

– Куда теперь?

Она покачала головой.

– Я никогда не была в Элсианде.

Фордхэм повернул ее лицом к себе.

– Я думал, ты знала, куда мы направляемся?

– Не совсем, – призналась она.

– Боги, – буркнул он.

– Я знаю, где он живет. Он говорил мне раньше. Но я не знаю… путь.

Поспешите. Мы должны улететь через час, – напомнил им Таври.

Керриган нахмурилась и кивнула.

– Идем.

Они вместе пошли по неровным камням южного пейзажа. Их глаза привыкли к ночи, но было слишком опасно идти без света, озаряющего дорогу. И они держали огонь в ладонях, шагая по камням.

Она была рада, когда они оставили позади последнюю колонну камней, и она глубоко вдохнула соленый воздух. Аркдейл разместился на берегу моря Корвиан, у небольшой бухты. Они потушили огни и смотрели на город. Дома были построены из окружающих камней, многие были в один этаж высотой, но широкие, плавно спускались в пейзаж. У каждого был свой двор с оградой, выращенными травой и цветами. Они шли глубже в Аркдейл, держась теней, попали на площадь города. Два здания были многоэтажными – гостиница и ратуша. Все это потрясало и сбивало с толку. Это место отличалось от Кинкадии, где почти все здания были в два – три, а то и четыре этажа, и никто не видел траву вне парка или поместья Роу.

– Куда? – спросил Фордхэм.

Она отогнала восхищение и желание увидеть это днем, указала на запад. Эллерби как – то говорил ей, что жил на западном берегу у края города. Большой дом в стиле Роу стоял на склоне холма с видом на бухту. Вряд ли тут было много таких домов.

Дом было просто найти, как только они пошли в нужную сторону. На склоне холма было много домов, но многие повторяли план города, широкие одноэтажные каменные дома. Дом Эллерби был огромным, четыре этажа с широкими окнами и просторными садами. Как он добился, чтобы на каменистой земле были сады, она не знала.

Керриган подумывала зайти сзади. Он боялся в письме, и чувство было сильным. Никто не подозревал, что они одолжат дракона и прилетят на юг посреди ночи.

Она открыла врата его поместья, удивилась тому, что было не заперто. Фордхэм пошел за ней до входной двери. Внутри не горел свет. Середина ночи. Она не хотела вламываться в его дом.

Вздохнув, она постучала в дверь.

– Все спят, – шепнул Фордхэм.

– Знаю, но это вежливость.

Они ждали мгновение ответа, а потом она сжала ручку двери. Едва она это сделала, ручку резко повернули, дверь распахнули. Она рухнула вперед и посмотрела на мужчину в мантии.

– Эллерби, – потрясенно сказала она.

– Керриган, ты пришла, – сказал он с дрожью страха в голосе. Он оглядел двор. – Кто – то может следить. Быстрее заходите. Быстрее.

Она махнула Фордхэму, и они оба прошли в поместье Эллерби.

38

УГРОЗА

– Следить? – спросила Керриган, когда Эллерби захлопнул дверь за ними.

– Да, они следили, – его ладони дрожали, он с паранойей указал наружу. – Идемте. Выпьем чаю, чтобы успокоить нервы.

Фордхэм растерянно взглянул на Керриган. Она пожала плечами и пошла за Эллерби, шагающим по комнате с деревянной тростью. Он был почти такой же низкий, как Керриган, особенно, когда горбился. Она видела в тусклом свете, что он лысел. Она поняла, как скучала по его странностям.

Поместье Эллерби было темным, пока он не дошел до гостиной. Тяжелые шторы закрывали огромные окна, дюжина свечей едва освещала огромную комнату. Чайник чая уже стоял на низком столике в центре комнаты с одной чашкой.

– Присаживайтесь. Я принесу больше чашек.

– Я могу их принести, – тут же сказала она.

– Нет – нет. Я еще могу ходить, – он постучал тростью дважды по ноге и пропал там, откуда они пришли.

Фордхэм подошел к окну и посмотрел из – за шторы.

– Никого не вижу.

– Мы никого не видели, подходя к дому.

– Но это не означает, что там никого нет.

Она кивнула.

– Согласна.

Эллерби вернулся с двумя чашками и налил им чаю. Керриган взяла протянутую чашку и села на розовый диван. Фордхэм взял чай, добавил сливки и сахар, но остался стоять.

– Я думал, ты не прибудешь еще недели, – признался Эллерби, сел в коричневое кожаное кресло. Он робко сделал глоток чая. – Как ты попала сюда так быстро?

– Мы одолжили дракона, – сказал Фордхэм.

Эллерби чуть не выплюнул чай.

– Вы… из Дома Теней, да, юноша?

– Да, сэр, – Фордхэм выпрямился во весь рост.

– Я не смог встретиться с тобой раньше, чем покинул город. Полагаю, раз ты работаешь с моей девочкой, Керриган, ты не так подвержен предрассудкам, как кажется по истории.

Фордхэм пронзил Эллерби взглядом и посмотрел на Керриган.

– Я уже не представляю свой народ в этих мнениях.

– Ах. – Эллерби кивнул с пониманием.

– Но мы тут не поэтому, – сказала Керриган, пока все не стало хуже. – Вы так резко покинули город, посреди церемонии. А потом мы получили ваше письмо. Я просто не понимаю. Почему вы уехали?

Эллерби опустил чашку на стол.

– Прости за это. Я хотел выбрать тебя на церемонии и остаться на время турнира. Но мужчина подошел ко мне за день до церемонии. Он… сказал, что у него мой племянник Эвер, и что если я не сделаю, как он сказал, он убьет его.

Керриган поежилась.

– Что он сказал вам сделать?

Эллерби заерзал.

– Он сказал мне пойти на церемонию и перед твоим выбором уйти. Как только я ушел, пришлось собрать все вещи и вернуться сюда. Только тогда он вернул бы мне племянника.

– Так он вернул племянника? – спросил Фордхэм.

Эллерби поежился.

– Нет, – прохрипел он. – Нет, Эвер все еще у него… чтобы я молчал. Было рискованно даже отправлять тебе письмо. Я думал, что его прочитают раньше, чем оно дойдет до тебя. Пришлось выбирать банальные слова, иначе они могли бы что – то заподозрить и навредить Эверу.

– Вы многим рисковали, делая это, – мягко сказала Керриган, хотя все внутри сжималось.

Зачем было делать это с бедным Эллерби? И почему ее хотели так унизить? Это все могло быть как – то связано?

Фордхэм, видимо, пришел к тому же выводу, что и Керриган.

– На нас нападали с тех пор, как вы уехали. Убийцу послали за Керриган. Думаете, тот, кто сделал это, хочет и ее смерти?

Глаза Эллерби округлились от ужаса.

– Я не знал. Мне очень жаль.

Она отмахнулась. Слова застряли в горле. У них не было времени хоть вокруг да около. Ей нужны были ответы.

– Кем был мужчина?

Эллерби покачал головой.

– Я не осмелюсь сказать. Если он узнает…

– На кону моя жизнь, Эллерби, – прошипела она. – Он послал кого – то убить меня. Я прилетела сюда из – за вашего письма. Прошу, нам нужно знать имя.

– Не могу, – Эллерби дрожал, встав на ноги, прошел к окну. – Эвер все еще в беде. Они следят за моим домом.

Фордхэм шагнул вперед и опустил ладонь на плечо Эллерби.

– Вы очень пострадали. Но мы можем помочь только так, можем вернуть Эллерби. Только если вы нам доверитесь. Мы хотим покончить с этим. Мы не хотим, чтобы вы жили в страхе.

Эллерби посмотрел на Керриган.

– Я хотел выбрать тебя, правда.

Горло Керриган сжалось. Она не давала себе думать об этом. Потому что было ясно, что он не мог этого сделать, пока Эвер не вернулся.

– Прошу, – прошептала она. – Время на исходе. Нам нужно вернуться в город. Помогите нам остановить его.

Эллерби поежился.

– Никс.

– Никс? – в смятении спросил Фордхэм.

Но Керриган не растерялась. Ее тело застыло. Мысли прояснились. Вдруг все обрело смысл. Все стало понятным.

– Басем Никс, – тихо сказала Керриган.

– Да, – Эллерби впился в имя. – Он.

– Кто такой Басем Никс? – спросил Фордхэм.

Керриган молчала. Она все еще осознавала новость. Борец, которого она унизила в бою в Отходах, который назвал ее лэта и натравил на нее трех бандитов. Она не думала о нем с той ночи. Но она видела, как он смотрел на нее, назвав ее гадкой лэта. Он был расистом, и он верил, что она была ниже его, что она не заслуживала жить. Она видела эти взгляды у фейри, которые пытались убить ее пять лет назад.

Ненависть не имела смысла. Она просто была.

– Он… – Эллерби запнулся.

– Гангстер, – закончила за него Эллерби.

– Да. Он такой не из – за денег, – объяснил Эллерби, – а из – за его торговли с юга он быстро поднялся в ранге. Он разбогател, но не вложил их в землю. Общество Роу не примет его. У него дом в Риверфронте, где он держит Эвера.

– Там живут новые богачи в Кинкадии, – сказала Керриган. – Они не могут получить дома в Роу.

– Но почему он хочет тебя убить? – спросил Фордхэм.

– Он – расист, – просто сказала Керриган.

И это было правдой. Ему не нужен был другой повод хотеть ей смерти. То, что она его унизила, было последней каплей.

– Он ненавидит полуфейри, а я одолела его в бою в ночь церемонии открытия. Потому он и пошел к вам, Эллерби. Простите.

Фордхэм нахмурился.

– Это многое объясняет, но, думаю, чего – то еще не хватает. Чем он торгует?

Керриган пожала плечами.

– Не знаю. Я не спрашивала об этом.

Эллерби тяжко вздохнул. Казалось, он вот – вот убежит.

– Магическими артефактами.

– О чем вы? Что за артефакты? – спросил Фордхэм.

– Элсианде известны созданием магических артефактов. Их используют для разных целей, но, в основном, для хранения магии. Старшие поколения всегда хотели избавиться от своей магии. Как вы знаете, нас основали члены племени, которые верили, что в магии есть изъяны. Она могла творить чудесное, но могла совершать и ужасное. Использование магии нарушило баланс мира. И они создали предметы, чтобы убирать в них магию, ведь больше не хотели ее.

– Это работает? – спросил Фордхэм.

– Не совсем. Не так, как многие хотели, – сказал им Эллерби. – И многие предметы были уничтожены в Великой Чистке, но за последние несколько лет торговля ими… стала очень прибыльной.

– Потому что они незаконны, – рявкнула Керриган.

– Да. Некоторые. У народа часто попадаются камни из Элсианде. Туда можно вложить маленькую вспышку магии и использовать позже, особенно в бою. Это законно и распространено. Но многие другие виды артефактов могут работать с сильной магией. С тем, что лучше никому не трогать, – тихо сказал Эллерби. – Общество посчитало их слишком опасными и медленно собирало, уничтожая их.

– Это делает их еще ценнее, – сказала Керриган. Она взглянула на Фордхэма. – Сделка с оружием.

Он кивнул.

– Это мы видели. Не обычное оружие, но и Клара – не обычный торговец. Потому она допрашивала нас, думая, что мы работали на Общество.

– Она думала, что они нашли новый тайник артефактов, – поняла Керриган.

– Да, и она могла работать с Басемом, чтобы вытащить артефакты на улицы.

Эллерби мог упасть в обморок.

– Если так, то… мы уже опоздали.

– Опоздали в чем?

– В том, чтобы его остановить.

Фордхэм отошел от Эллерби и встал рядом с Керриган.

– Наоборот, думаю, у нас есть, наконец, шанс.

Она посмотрела на него, полного решимости, и кивнула.

– Думаю, ты прав. Мы сделаем, что сможем, чтобы спасти вашего племянника.

Глаза Эллерби наполнились слезами.

– Я даже не знаю, жив ли он еще.

Керриган скрипнула зубами.

– Тогда мы отомстим за то, что он сделал с вами.

– Нужно идти, – сказал Фордхэм. – Нам нужно вернуться к рассвету.

– Спасибо за встречу с нами.

Эллерби шагнул вперед и сжал их ладони.

– Мне очень жаль. Надеюсь, мы встретимся снова в условиях приятнее. Вам всегда рады в моем доме.

Она кивнула и пошла за Фордхэмом. Они выскользнули в заднюю дверь. Они молчали, пока шли по улицам Аркдейла туда, где оставили Таври. Он нетерпеливо ждал их. Он тряхнул длинной сильной шеей.

Нужно лететь. Времени мало.

Они забрались на Таври, и он взлетел раньше, чем они устроились удобно.

Вы нашли то, что искали?

– Да, – сказала Керриган. – К сожалению.

Она прижалась к Таври и пыталась отогнать ужас.

Басем Никс был серьезным противником в хороший день, но это было дальше всего, что она могла представить. Они попали в середину запутанной паутины, и она не знала, каким будет следующий ход, и куда они попадут.

* * *

Рассвет сиял на горизонте. Сердце Керриган сжалось при виде горы Драко. Они опаздывали. Таври говорил, что им нужно было прилететь до рассвета. Она не думала, что они медлили, но пришлось искать путь в незнакомом городе.

Таври влетел в пещеру легко, приземлился без усилий.

Она соскользнула со спины Таври.

– Спасибо.

Не благодари меня пока что, Керриган Аргон.

Керриган хотела спросить, почему, а потом поняла, что не нужно. Хелли неслась к ним. Ее пучок волос растрепался, черная мантия была смятой. Из глаз вылетал огонь. Керриган еще не видела ее такой злой.

Фордхэм спрыгнул рядом с ней и выпрямился при виде Хелли.

– Это плохо, да?

– Да, – прошептала она.

– И что вы творите? – почти визжала Хелли, приближаясь к ним. – Вы оба не в кроватях, дракон пропал. Вы знаете, что случилось бы, услышь об этом совет?

Керриган скривилась.

– Мы просто пытались помочь…

– Не хочу слышать! – Хелли опустила руку, чтобы не дать ей говорить дальше. – Я не хочу ни слова от вас. Мы договорились, – она яростно посмотрела на Керриган. – Ты поступила опасно и безрассудно, и это кража.

Госпожа Хелли, – начал Таври.

Но она повернулась к своему дракону и направила палец.

– Мы поговорим об этом позже.

Таври возмущенно раскрыл крылья, а потом взлетел.

Хелли вздохнула, потирая висок. Керриган не видела, чтобы кто – то ссорился со своим драконом. Они были связаны. Они разделяли так много, что было сложно злиться друг на друга.

– Ты пропала, – голос Хелли был полон боли. – Как Лиам. Просто пропала.

– Прости, Хелли, но если ты дашь мне объяснить…

– Нет, не нужно объяснять. Я понимаю, что ты сделала. Но ты забыла, что случилось с Лиамом? – спросила Хелли, звуча возмущенно.

– Конечно, нет.

– Тогда ты поступила жестоко, а не просто безрассудно.

– Госпожа Хеллина, – начал вежливо Фордхэм.

Но это был неправильный ход. Она обратила гнев на него.

– А ты! Тебя могли убрать из турнира за это. Ты обдумывал это?

Фордхэм стиснул зубы.

– Нет, но мы пытаемся раскрыть убийство.

– Убийство? Какое? – она смотрела на них по очереди. – С Лиамом произошел трагический несчастный случай. Вы закончили свои дела.