Текст книги "Случайный попутчик"

Автор книги: Иван Шишкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 48 страниц)

– Не стоит, Принцесса. Вдруг какой-нибудь романтик сейчас смотрит на небо и увидит нас, это будет не к стати.

– В Империи нет романтиков, Каддет,– жестко произнесла Принцесса.– Спустись пониже, Каддет… вперед… направо… остановись… Стоп! Видишь большой дом и пристройки? Это Южное имение рода Гигар, Каддет… Наш дом… Какой он маленький, с этой высоты…

– Окна темные, Принцесса… Жаль, я не подумал о биосканере, узнали бы, есть ли кто в доме… Хочешь узнать, что в твоем доме, принцесса Гигар? Возьмем оружие…

– У меня только кинжал, – с сомнением произнесла Принцесса. – Там могут быть враги.

– Нет, милая, у тебя есть оружие. Нажми на панель у меня над головой. Справа.

– «КАРАТЕЛЬ»!!!– восторженно завопила Принцесса – истинный десантник, обрадовавшийся хорошему оружию. Она вертела в руках короткую винтовку. – Тысяча пятьсот разрывных «орешков»!… Скорострельник-бормотун! Панорамный обзор!… Автоприцел!… Каддет!!! Можно я инициирую его для меня? Ну, пожалуйста, коммодор!…

– Он – твой,– Кадет развел руками. Полюбовался Принцессой, сосредоточенно настраивавшей опознавательную панель винтовки: теперь «Каратель» будет подчиняться не только ему, но и Принцессе. И больше никому другому.

Принцесса по очереди прижала ладони к рукояти оружия, к цевью. Вспыхнула и погасла индикаторная лампочка.

– П…! – удовлетворенно произнесла Принцесса – десантник, закончивший процедуру инициации винтовки. – А теперь пошли в мой дом, коммодор!

На обратном пути Принцесса забилась в угол сидения и молчала. Рядом с ней на сидении лежала детская игрушка – маленький, куда-то устремившийся, деревянный конь.

Она пришла к нему в спальню поздно вечером. Мягкий теплый свет ночника и любимая медленная музыка, ласкающая его слух и часто проясняющая сомнения и успокаивающая сметенную душу, упругое ложе, удобные подушки, легкий пушистый плед, прикрывающий живот и ноги, настраивали Кадета на негу и дремоту, на медленное расслабленное погружение в безмятежный сон – вот, чем была для него эта спальня. Сладко и безмятежно спать он мог только в этой защищенной ото всего на свете спальне.

Принцесса села рядом с ним на ложе, лицом к лицу, повозилась, устраиваясь. Глаза у нее горели ледяным пламенем.

– Каддет,– сказала она, – я хочу тебе кое-что рассказать. Слушай. Мне тогда исполнилось три года – поэтому я запомнила все так хорошо. Отец и мать устроили большой праздник, и к нам в Южное имение приехало много гостей. Последним приехал Император – и этим он оказал нам великую честь. Он тогда был веселый и сильный человек. Он поднял меня на руки, поцеловал, подарил три Империала и сказал, чтобы я не выходила замуж, не посоветовавшись с ним. «Такая красавица должна достаться только великому воину», сказал он. Великому и Могучему, Каддет… Гости веселились, отец и мать занимались ими, а я – я ведь была маленькой глупой знатной гордой девочкой-чуг – я обиделась на то, что они забыли обо мне, и убежала в отцовский кабинет. Там была секретная ниша с ложем, на котором, устав от книг, иногда ночевал отец. Я спряталась в эту нишу и там плакала. В детстве я любила и много плакала, мне очень нравилось плакать и жалеть себя, Каддет. Возрастная эмоциональная нестабильность – вот, что было со мной, Каддет. Мне не хватало, теперь я это знаю из книг, общения с отцом. Теперь я это понимаю – я унаследовала его генотип, психофизику, как это называют ваши ученые. Поэтому как наставник мне нужен был именно он, а он почти всегда был очень занят, и хотя я была всего лишь маленькой девочкой-чуг… Для маленьких детей у чугов отец – ровня Императору, Каддет. Пока они не вырастут до семи лет… Знаешь, Каддет, в те годы больше всего я жалела, что родилась женщиной, а не мужчиной. И у меня был пример – Великая. Женщина-чуг, глава рода. Вот я и плакала о том, что никогда не стану главой рода Гигар… Глупая девочка… Потом в кабинет пришли Император и отец.

– Принц,– сказал Император,– я мало кому верю, но тебе я верю. Я чувствую, что ты раньше умрешь, чем предашь. – Отец подтвердил, что это так. – Я знаю, что ни один мой Империал не прилип к твоей руке, потому что ты честен. Честен как Гигар, говорят чуги. Это я тоже знаю. Поэтому,– сказал Император,– именно тебе я доверяю хранить часть моей Сокровищницы. Я не повторю ошибку прежнего Императора, который позволил нам захватить его Сокровищницу и тем лишить его силы и власти. Ты был с нами, и ты понимаешь меня. Найди на своих землях место, и спрячь часть моей Сокровищницы. Ты умен, умней меня и дальновидней, твои советы много раз помогали мне. Я с уважением признаю это. Поэтому без особой моей просьбы даже мне не сообщай, где будет находиться Сокровищница. Если меня свергнут, но не успеют убить, я буду знать, что у меня есть, спрятано золото, и я смогу бороться с врагами. Купить их. Вот, когда я попрошу тебя. А тебя, Принц, никто не посмеет убить – ведь ты из древнего и почитаемого каждым чугом рода Гигар и не дерешься за власть.

Вот, что я знаю, Каддет! Давай найдем Сокровищницу Императора? Если он не победит в будущей войне, ему придется покупать сторонников, чтобы удержаться на троне. Чем меньше у него будет золота, тем меньше у него будет сторонников. Пусть он не найдет свое золото!

– Зачем нам красть у него Сокровищницу, Стрела? Ведь он же не знает, где она.

– Мы не украдем, Каддет! Мы спрячем ее в другое место. Потому что когда-нибудь он прикажет чугам перекопать все Южное поместье на глубину роста самого высокого человека, и найдет Сокровищницу.

– Ты думаешь, она в Южном поместье?

– Валей, когда он был с нами в порту Дикка, рассказал мне, что он видел, в те годы, как иногда рабов внезапно изгоняли на многие дни из их домов и без всякой понятной цели удаляли в степи и держали там. А потом позволяли вернуться. И всегда это были рабы из деревень, построенных около дорог. И еще он видел замаскированные следы очень тяжелых повозок около берега Соленого озера.

– Принц Гигар узнал, что ты подслушала разговор, Стрела?

– Нет. А я не успела признаться в этом отцу. Мне очень стыдно теперь. Я уверена, что он не перенес на другое место Сокровищницу.

– А если твой отец, Принцесса, успел сказать Императору, где находится Сокровищница?

– Раз отца позволили убить, он не сказал. Может быть, Император приказал его убить, потому что отец не указал ему место Сокровищницы. В последние годы они часто ссорились. Зачем его смерть, если он отдал Сокровищницу? Зачем Император унизил мою мать? Зачем убил моего брата? Неспящий говорит: Император не знает, где его Сокровищница. Но он захочет узнать, Каддет.

– Знаешь, Стрела, у «Робинзона» остались еще несколько эксплозивных ракет. Один залп по Императорскому Дворцу…

– А если его не будет в это время во Дворце? А если в живых останутся его сыновья? Их пять или шесть, Каддет! Нет, Каддет, я хочу быть уверена, что они все уничтожены. Помнишь, еще в порту Дикка ты мне сказал: «Обязательно убьют Императора только чуги-враги». Ты прав. Гилям надо победить армии Императора и убить множество Воителей, и тогда семьи убитых казнят Императора и его семью. Позорно, унизив их достоинство. Стерев их! Ведь так говорят десантники? Вот так я отомщу Императору. – Она помолчала. Ярость в ее глазах погасла. – И я хочу дожить до этого времени. Я не хочу рисковать, Кадет. Я хочу умереть, зная, что они стерты, а я – принцесса Гигар, жива. И могу продолжить наш род. Понимаешь, Каддет?

– Сегодня очень важный день в моей жизни, – сказала она, заглянув в себя. На него посмотрели умные и печально-строгие глаза взрослой женщины, многому знающей цену и хранящую какую-то тайну, или цель, или знание. – Я поняла это в моем доме. Пустом и холодном. Уже не моем доме. Очень долгое время, Каддет, я была глупой девчонкой. Самовольной. Самодовольной. Гордой и глупой. Но я была счастлива. Очень счастлива! Из книг я узнала, что это было. В нашем языке нет нужного слова. Это эгоизм, на лингве. Я была эгоист. Император отнял у меня дом и семью. Разрушил мой мир. Но я хотела жить и быть счастливой. И отомстить Императору! Потом в моей жизни появился ты… Великий и Могучий Вождь… Поверь, я люблю тебя! Но ты ведь не можешь стать отцом моих детей! Как мне больно, Каддет! Так же, как и тебе! Ты помнишь, как на мониторах сомкнулись наши чувства? А диагност не обманывает. – Принцесса всхлипнула. – Но я и виновата перед тобой… Я мечтала использовать тебя для мести Императору, прости меня, Каддет! Прости! Это опять был эгоизм. А с тобой я была счастлива, Каддет, спасибо тебе! Ни один первый мужчина не мог бы сделать меня счастливей, чем это сделал ты. Я думала, что когда у нас родятся дети, все изменится вокруг меня, моя семья построит новый мир вокруг меня. Я опять была эгоист, Каддет! Я забыла, что у тебя есть свои планы… Теперь – нет! Я помню об этом, Каддет! Но если у нас не может быть детей… Мой мир останется пустым, Каддет!… Здесь, в твоем Пространстве, на Земле… везде. В библиотеке я не нашла книг, которые бы объяснили мне, что произошло со мной потом. Потому что потом я поняла: я хочу, чтобы ты освободился от меня. Я делала тебе больно. Выкинь меня из сердца, Каддет! Оставь только здесь! – Принцесса коснулась его головы.

– Я понимаю тебя, девочка моя, – тихо произнес Кадет.

– И теперь, когда «Робинзон» в твоих руках, ты продолжишь путь на Землю. Я так хочу, Каддет! Я знаю, я обижала тебя, – прошептала Принцесса.– Я давно уже не была тебе хорошей женой или даже наложницей. Прости меня, Каддет!… – В глазах Принцессы стояли слезы.

– Я знаю,– с трудом произнес Кадет. – Я знаю причину, Стрела. Ты не виновата, – он проглотил комок в горле. – Это победить нельзя. Это – Долг. Ты счастливая, – тихо сказал он, – у тебя есть Долг. И чтобы его исполнить до конца и правильно, тебе нужна опора. Семья, дети.

– Да! – заплакала Принцесса. – Да!

– Стрела,– тихо сказал Кадет. – Не плачь, девочка моя! – Он не потянулся к ней, чтобы обнять с печалью, той, которая плющила его сердце – он боялся дотронуться до Принцессы, потому что не хотел, чтобы она почувствовала тяжесть этой печали, и его боль. И его огненное желание.

Наверное, это была ментограмма, потому что слезы градом полились из глаз Принцессы, губы задрожали, и она хрипло всхлипнула, закрыв лицо руками. А потом слезы иссякли, и неожиданно, полностью переменившись – лицом, взглядом просветлевших глаз, превратившись в другую, незнакомую Кадету женщину, одним непрекращающимся, гибким длинным звериным движением она стянула с себя комбинезон, вывернулась из него, как змея из старой шкуры. Кадета опять потрясла красота ее тела: горная кошка, грация, в текучем плавном движении – как тяжелая капля, в быстром – как горсть прозрачных брызг.

Они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Принцесса медленно опустилась на ложе рядом Кадетом, поверх пледа. Погладила его лицо обеими руками, всматриваясь ему в глаза. В ее глазах замерцал совсем другой свет. Кадет замер, сдерживая раскаляющийся шар желания. Он даже прикрыл глаза.

– Стрела!…

– Завтра, Каддет! Завтра! Сегодня ты еще мой муж, Каддет… – Она провела руками по его груди, животу, обняла. – Я сердилась на тебя за то, в чем ты совсем не виноват. Никто не виноват. Я сердилась на Судьбу, а ранила тебя. – Принцесса скользнула под плед. – Теперь я знаю, понимаю, я прочитала – я сняла с тебя секс-блокировку. Я горжусь этим… и я виновата… Прости, Каддет… Обними меня крепче.

Проснулся он в одиночестве.

– Вот это – твой телефон. – Маленькая панелька лежала на ладони у Кадета.– Теперь мы в любое время и из любой точки Стерры можем поговорить друг с другом. Только его надо замаскировать. – Они стояли возле большого, угловатого и высокого аппарата, имитатора. От имитатора в сторону складов уходили жгуты шлангов. – Желательно замаскировать подо что-нибудь простое. Простую вещь. Деревянную или костяную, чтобы злая или воровская рука не позарились на эту вещь. Вот это – библиотека имитатора, Принцесса. Выбери что-нибудь. Бусы, браслет, застежку… пуговицу. У меня телефоном будет, например, вот этот старый сломанный гребешок. Каждый раз, когда мне надо будет позвонить тебе, я сделаю вид, что расчесываю непокорные волосы и ворчу – в присутствии лишних людей. – Принцесса улыбнулась. Она выглядела… Кадет трусливо отводил глаза. Ночь прошла, и начинается новая жизнь. Утром Принцесса начала строить их новые отношения. И он поможет ей, будь он проклят! – У Монаха телефоном будет вот такая старая медная чернильница на шейном шнурке. Ну, кто ее возьмет?… Выбирай! А я пойду, подготовлю инструменты. Соленое Озеро глубокое, Принцесса?

– Не знаю. Там плохая вода. Никто в нем никогда не купался. Однажды мы с Валеем загнали в него тростниковую кошку, так она очень скоро вылезла без шерсти на шкуре и умерла.

– Хорошее место… Возможно, Валей был прав насчет этого озера и его берегов.

…– Тебе придется сесть за штурвал джипа, милая,– будто невзначай сказал Кадет, закрепляя сканер-металлоискатель на борту джипа. На отдельные части этого прибора в Цивилизованном Пространстве у Кадета были пожизненные золотые патенты.

– Я не смогу, Каддет!…

– Ну, ведь ты замечательно управляешься с Баку, Принцесса! Джип такой же конь, что и Баку, и гораздо сильнее и даже умнее Баку, он тебе поможет. Просто представь себе, что ты на спине Баку. Милая, не бойся, и, кроме того, я не смогу и управлять джипом и сканировать территорию. У меня только две руки, дорогая принцесса Гигар!…Села? Удобно? Отрегулируй сидение. Так, хорошо… Это колесо – штурвал. Как уздечка Баку. Влево -вправо, вверх– вниз… Дощечка под левой ногой – педаль тормоза: нажмешь – джип остановится. Справа – педаль ускорения, как хлыст или шпоры.

– Сядь рядом, Каддет! – У Принцессы разгорелись щеки.

– Не могу, Стрела! Место пассажира – сзади. Ну, вот, кажется, ничего не забыли. Потяни дверь на себя… Видишь, она умная, сама закрылась. Не бойся, милая, джип – очень, ОЧЕНЬ крепкая машина, Стрела, нам его не испортить и не разбить. Все! Поднимай нас, Принцесса: руль – мягко на себя! Вот, видишь, как легко. Поверни джип вокруг, в любую сторону штурвалом… Вот так. Получилось! Теперь сама! Прекрасно, пилот! Разгоняйся! Правильно, здесь лучше подняться повыше. Обрати внимание, джип сам выпустил крылья – он тебя понял: мы полетим быстро.

– Можно еще быстрей, Каддет?

– Конечно, можно. Только как бы нам не промахнуться и не улететь на Срединные Земли, милая.

– Как приятно,– скоро произнесла Принцесса. – Я люблю быструю скачку… полет. Замедляюсь, Каддет?

– Где может быть Соленое Озеро, Принцесса? Сейчас все подо льдом, приглядись…

– Я опущусь ниже… Покручусь на месте… Да вон оно, Каддет! Там, где три хижины. Я там бывала много раз.

– Зависни над озером, пилот. Вперед немного… еще…еще вперед… стоп и немного подверни нас налево. Ну, вот она, Сокровищница Императора, Стрела! Лежит в воде. Обернись ко мне, джип не стронется с места, смелей!

И на дисплее сканера Принцесса увидела: на сером фоне множество темных точек.

– А сколько там золота, сканер сказать может?

– Очень приблизительно, дорогая принцесса Гигар. На наш с ним профессиональный взгляд – около двух тонн… извини, два по сто на десять килограмм делим на пятьдесят грамм… примерно сорок тысяч Империалов… извини сто на сто и на четыре Империала.

– ТАК МНОГО?!

– Поздравляю вас, принцесса Гигар, вы невообразимо богаты,– со смешком произнес Кадет. Принцесса молчала, придавленная горой Империалов. – Забираем, или пусть полежат?

– А это золото? – спросила Принцесса с сомнением.

– Возьмем мешочек на пробу? – нейтральным тоном спросил ее Кадет, внутренне похохатывая. – Вообще-то мы со сканером еще ни разу не ошибались, однако… пожалуйста…

Видеокамера, погруженная в воду, показала, что это были не мешки, а большие крепкие ящики, тщательно сработанные из характерного дерева – вечного стеррского дуба. На замке у каждого висела большая восковая печать с гербом Императора – оскалившейся мордой собаки-людоеда. Выволакивать ящик из воды пришлось на буксирном тросе, прицепив его к джипу. Принцесса присела около вскрытого ящика, взяла в руки горсть монет, покачала на своей тонкой ладони.

– Это жизни рабов, да, Каддет? – мрачным голосом спросила она.

– Ты ни в чем не виновата, Стрела! – Кадет присел рядом с ней, обнял. – Ты не выбирала, кем родиться и где. Никто не выбирает. – Принцесса бросила монеты на лед и обняла Кадета за шею, уткнулась в лицо. – Почему Судьба так распорядилась мной, тобой, рабами… всеми?!

– Она – Судьба! Извини, другого ответа просто нет.

Ящик загрузили в багажник джипа, следы пребывания на снегу и льду затерли, надеясь, что весенний паводок слижет оставшиеся. Домой, к «Робинзону», джип возвращался медленней – пилот хмурилась своим мыслям, время от времени поглядывая вперед и по бокам.

– Спасибо, пилот! – произнес Кадет почти на ухо Принцессе, когда джип опустился на снег около «Робинзона». Она обернулась к нему с задумчивым видом. – Где ты хочешь хранить этот ящик, принцесса Гигар? – будничным голосом поинтересовался Кадет.

– Каддет, я, кажется, поняла. Когда Император покидал наш дом, и все вышли проводить его, я сидела на руках отца. Император улыбнулся мне и сказал: «Принц Гигар, твоя красивая дочь – часть моей Сокровищницы. Береги ее». Все поздравляли отца и меня с милостью Императора, но отец и, тайно, я, мы знали, о чем думал Император. Сейчас я вспомнила это, и поняла. Он пригрозил отцу моей жизнью.

– Это ничего не меняет, Стрела.

– Как же так, Каддет! Если я – часть Сокровищницы, то я в праве решить, где ей находиться.

– Конечно!

– Ты ничего не понял, Каддет! – рассердилась Принцесса.

– Почему же? Понял. Ты даже у Императора не можешь украсть. Честна, как Гигар. Я понял,– с нежной насмешкой произнес Кадет. Принцесса поджала губы и отвернулась.

– А ты крал? – спросила она попозже.

– Случалось,– со смешком ответил Кадет.

– А что ты крал?

– А что придется. При случае я тебе расскажу, как я выживал на Срединных Землях в первые месяцы жизни там.

– Правда?

– Что б я сдох!

За общим обедом на кухне разговор не складывался, Принцесса была задумчива и, попытавшись отвлечь ее, Кадет предложил:

– Ты заметила, что в шлюзовой камере одного скафандра нет на месте – ну, того, в котором я спасался? Надо бы вернуть его на место, а то некомплект. У нас осталось не так много дней.

– Давай полетим. На Срединные Земли, да? – подскочила на стуле Принцесса, озорная улыбка осветила ее лицо. – Пилотом буду я, хорошо?

– Конечно! – хрипло ответил Кадет, и, чтобы замаскировать слезы и комок в горле, деланно закашлялся. Неспящая металась в отчаянии от его отчаяния, раздирая Кадета в кровь. «Вот сейчас, в эти дни я теряю эту женщину, – понимал Кадет. – Навсегда. Она отрывается от меня. Почему! Ну, почему,– трубным голосом кричала его душа,– эта воплощенная мечта – не моя! Не моя!» – Но я заметил, – сказал он, откашлявшись до слез, – начинается снегопад, и он мне на руку – есть еще одно важное дело. Для него мне нужен «Робинзон», Стрела.

К вечеру действительно разыгралась снежная буря. Кадет поднял «Робинзон», облетел Пирамиду, и, включив главные калибры его инфракрасных пушек, начал выплавлять в теле Пирамиды стартовый стол. Устроившись за спиной Кадета в пилотной рубке «Робинзона», Принцесса без особого интереса наблюдала на мониторах, как постепенно граниты и базальты раскаляются и превращаются в густую бордовую массу, как она стекает, сначала быстро, словно горячая кровь, а затем густеет, как мертвая кровь, образуя на теле Пирамиды мощный нарост с плоской верхушкой.

Наблюдая этот медленный процесс, Принцесса время от времени упиралась подбородком в плечо Кадета, и тогда это плечо замирало.

– Мне нравится, а тебе? – спросил Кадет, посмотрев на результат. – Или еще поправить, справа?

– По-моему, ему будет хорошо. А как мы будем сюда добираться?

– Вызывать джип по телефону.

Принцесса смешливо фыркнула.

Покончив со стартовым столом, Кадет подвел «Робинзон» к скалам около Пограничных Столбов Стерры. Здесь тоже шумела снежная буря, и Кадет понадеялся, что камнерезы попрятались в домиках и не заметят ни близкого шума, ни высоких столбов пара, которые будут образовываться, когда пушки начнут перерезать и испарять многочисленные мелкие ручейки из Серебряного Озера. А если еще «Робинзон», пару раз, перезаряжая аккумуляторы, пророкочет движителем, то какому-нибудь наблюдательному человеку, может быть, покажется, что это первый гром ранней весны.

Пушки легко проложили канал в сторону дальнего глубокого ущелья. Труднее всего было придать этому каналу правдоподобную природную форму, на всякий случай. Напоследок Кадет ультразвуковым буром «Робинзона» размягчил скальную породу стенки кратера, примыкающей к каналу. Он рассчитывал на то, что в нужное время небольшой взрыв или недолгая работа кирками легко разрушит размягченные породы и откроет дорогу воде из чаши кратера в канал и ниже, в ущелье. «А уж все остальное – ваша забота, лорд Барк»

В ту же ночь, оставив «Робинзона» запасаться полезными ему изотопами на берегу горячего озера, они на джипе стартовали на Срединные Земли. В дальний бросок они собрались весело, с азартом. Удобно экипировались, запаслись едой и деликатесами – по вкусам. Им обоим хотелось сменить обстановку, развеяться. Путь должен был занять, по мнению астронавигатора «Робинзона», десять часов.

Джип шел на автопилоте, поэтому ночь спали на разложенном пассажирском сидении – широком мягком ложе, каждый под своим одеялом. Утром нового дня, когда джип еще несся над Внешним Морем, Кадет попросил Принцессу отключить автопилот, снизиться и зависнуть в тумане брызг над водой, кипящей в яростном зимнем шторме. Большие толстые серые волны, как наступающие армии, упрямо кидались навстречу друг другу, высоко вздыбливались в смертельном объятии и опадали, образуя глубокие ямы и засасывающие водовороты.

Принцесса заметно волновалась, поглядывая вниз, на кипящую воду, пытающуюся достать и схватить джип. Его покачивало, хотя он все время подрабатывал движителем и рулями, чтобы удержаться на месте. Кадет включил передачу звука снаружи, и салон заполнился нечеловеческими воем и стонами. Принцесса заволновалась еще сильней, побледнела, напряглась и с недоумением поглядывала на Кадета. А он неторопливо налил ей чашку крепкого кофе, от души подсластил и сказал заготовленную под утро, когда она еще спала, речь:

– Прежде всего, не волнуйся, джип сам уведет нас от опасности, если она возникнет. Привыкни к этому и доверяй ему. Мы с тобой в тепле и безопасности. Но ты посмотри, Стрела,– Кадет кивнул на воду. – Посмотри на эту бурю внимательно и отстраненно, как Судьба смотрит на любого из нас. Сейчас и здесь ты можешь себе это позволить. А для маленьких рыбок, которые не успели спрятаться, эта смертельная буря – Судьба. Они сейчас умирают и тоже спрашивают себя – почему, за что? За что им такая Судьба, Стрела?

– За что, Каддет? – Принцесса напряглась в ожидании ответа.

– За то, что они выплыли в открытое море, а не живут в тихих заводях около берега. Почему? Потому что жизнь каждого СВОБОДНОГО существа – буря. Вспомни свою жизнь. – Принцесса повернулась к окну. Первый глоток кофе она сделала не скоро.

– Четыре стихии правят миром и жизнью, милая,– мягко произнес Кадет. – Лед, огонь, воздух и вода. Лед и воздух уже испытали тебя, милая…

– Я боюсь, Каддет. И ничего не могу с собой поделать. По мне заметно, да? Это плохо. – Принцесса серьезно посмотрела на Кадета. – Мне все еще нужен биофидбэк.

– А ты неплохо поработала в библиотеке, Стрела, – с уважением произнес Кадет.

На Срединных Землях уже начиналась весна. Со странным чувством Кадет осмотрел место своей высадки на Гиккее – на него джип легко вышел, запеленговав сигнал скафандра, лежащего неподалеку от берега, на месте первой стоянки Кадета. Кадет закрыл глаза – вспомнил, как жадно хватал ртом воздух и капли дождя. А место это, оказывается, даже по понятиям Гиккеи – гиблое.

– Ты никогда ничего не боишься, да, Каддет? – Принцесса подошла и заглянула ему в лицо, как маленькая девочка – взрослому мужчине. – Не боишься,– удовлетворенно и утвердительно произнесла она, прислонившись, нет, опершись на него. На отца. Он накинул капюшон куртки ей на голову – воздух все еще был прохладным. Она на миг благодарно прикоснулась головой к его груди. Осталось пять-шесть дней до возвращения к людям, подсчитал Кадет, и мы уже не будем только друг с другом, в уединении.

Они со смешками понаблюдали, как скафандр на автоуправлении неуклюже и только, разве что, не кряхтя, втискивается в багажник джипа, помогая себе всеми четырьмя руками. Кадет уже не удивлялся тому, что Принцесса воспринимает все эти сложные механизмы как простые хозяйственные вещи. Точно так же и он в детстве на Урду воспринимал их. Вобщем-то, правильно воспринимал. Это – всего лишь предметы. Люди – гораздо удивительней.

– Домой? – спросила Принцесса, когда с погрузкой было покончено. – Я взлечу и посажу джип, а прямую дорогу мы пройдем на автопилоте, хорошо? И правда, прямая дорога всегда скучна,– она улыбнулась.

– Хочешь поохотиться? На коз, например… Тут должно быть полно коз. Не мог же я год назад съесть весь козий генофонд.

– Да! – обрадовалась Принцесса, и побежала к джипу за винтовкой.

После часа поисков с каменистого хребта они увидели большое козье стадо. Выстрел разорвал козу на две части. Принцесса с уважением похлопала винтовку по стволу, но вид у нее был сконфуженный.

– Это не охота, Каддет,– сказала она смущенно. – Это… убийство.

– Но ведь это – «Каратель»,– ответил Кадет. – На «Робинзоне» есть охотничьи ружья. – И насмешливо продолжил: – Стреляют громко, половина выстрелов – промахи. Вернемся на «Роби» – выберешь.

Принцесса уловила иронию и засмеялась.

– Стрела! – Кадет показал на запад. – В той стороне, ближе к Зеленым Землям, есть город-порт. Красивый большой порт Анапль. Веселый и удобный. Летом – с тенистыми прохладными чистыми прямыми улицами, с садами во дворах. Там уже сто гиккейских лет люди живут без войн, живут со вкусом, работают, растят детей. Поэтому большинство людей там – веселые и открытые. Это хорошее место, чтобы прожить целую жизнь. Когда мы с Монахом разбогатели на приисковом золоте, я купил на окраине этого города красивое поместье с большим домом. Прошлым летом, когда мы еще были в порту Дикка, я послал управляющему поместьем письмо, чтобы он держал дом наготове к нашему приезду в любой день. Вдруг тебе однажды придется покинуть Каменные Земли… Знай, у тебя там есть дом, в саду около самого большого камня с зазубриной на два локтя в глубину закопан ящик с золотым песком.

– Ты словно прощаешься со мной, Каддет! – Принцесса схватила его руку, ее ладонь была горячей, полной энергии.

– Я не прощаюсь, что ты, милая!… Мы еще не сделали главное, верно? Но впереди – воля Судьбы, Стрела! И у тебя и у меня.

– Я знаю, я понимаю, Каддет. Про бурю. Ведь мы – свободные люди. – Принцесса серьезно заглянула ему в глаза. Потом глаза у нее потемнели. – И еще я решила и прошу: помоги мне украсть и спрятать Императорскую Сокровищницу. Я хочу этого. Очень хочу, чтоб он сдох!

– С удовольствием помогу вам, принцесса Гигар,– засмеялся Кадет.

– И еще я хочу узнать, что и как ты крал.

– …Я не смешу тебя. Я просто рассказываю… Так все и было. – Рассказ он продолжил в джипе, который, нагруженный скафандром, уже не так быстро распарывал ночь над Морем. – Вообще-то, Монах мог бы и остаться на Срединных Землях, управлять своими гостиницами, но он посчитал, что еще недостаточно стар, чтобы жениться на певице из трактира, которая этого очень хотела, – Принцесса понимающе улыбнулась.– В общем, он испугался и решил избежать этого поворота Судьбы. Мы купили себе проезд: отдельная каюта на большом торговом корабле, и шесть дней наслаждались бортовой качкой, солеными морскими сухарями и недозрелыми фруктами, потому что корабельный повар…

– Кок, я знаю, Сластена рассказывала…

– Это был не кок, а неумелый отравитель…

– Какой ужас! Бедный Каддет!… Бедный Монах!…– лицемерно посочувствовала Принцесса, уютно устроившаяся на ложе. Светил матовый ночник, чуть напрягаясь, мягко рокотали движители, джип чуть кренился, корректируя курс.

– На седьмой день пути, когда нам надоели сухари и фрукты, и мы понадеялись, что кок подучился своему ремеслу, на горизонте обнаружились мачты двух кораблей, идущих нам на перерез. Капитан внимательно рассмотрел их в подзорную трубу, а затем приказал рулевому поменять курс и… э-э-э… бежать?… уплывать?…

– Смываться,– подсказала Принцесса словечко на лингве из лексикона десантника.

– Именно так! Но нас настигли. Мы дрались. Если бы Монаху не перебили ногу, он бы не упал, и ему бы не приставили нож к горлу… Пришлось бросить секиру… – Кадет вздохнул. – Хорошая была секира! Сбалансированная.

– На рукоять или на стебель? – уточнила Принцесса.

– На рукоять… Капитаном-пиратом, захватившим нас, был Кит. Я его потом здесь в трактире встретил… Почти две недели мы мыкались в трюме нашего корабля, прежде чем Кит перепродал нас другому капитану-пирату, а тот еще одному… Хорошо еще, что нас продавали вместе с кораблем, как дополнение к судну и его грузу. Успели привыкнуть к своим местам. И уж только потом нас продали…э-э-э…

– Чугам, Каддет. Вас продали чугам. Ты меня не обидишь этим признанием. Я знаю все, что делают чуги Императора, – произнесла она вызывающим тоном. – Я же чуг. Каддет! – Принцесса наклонилась, взяла его за руку. – У меня есть одно желание, – вкрадчиво произнесла она. Глаза у нее странно мерцали.

– Я могу тебе помочь? – насторожившись, спросил Кадет. Неспящая предупреждающе зашипела.

– Только ты и можешь,– странным, незнакомым тоном произнесла Принцесса. Глаза у нее забегали по сторонам. – В общем, я думала и решила… Я хочу, чтобы у тебя была наложница. – Кажется, эти слова дались ей с трудом. Зато другие потом полились легко и торопливо: – Я хочу помочь тебе. Ты сильный молодой мужчина. Великий и Могучий. Вождь. Ты богат. Тебя боятся и уважают. Сластена говорила, что… ну, тебе это знать незачем… Даже у безногого генерала Варра есть две наложницы. И он – счастлив. У тебя должна быть хотя бы одна. В Стерре – это обычное дело, я узнавала. Я буду дружить с ней.

Каддет растерялся. И обиделся.

– Я не хочу,– позже пробормотал он.

– Но ведь, ты мог бы… как со Сластеной? – Кадет молчал. – Ты будешь мучаться сам, и от этого буду мучаться я,– сердито сказала Принцесса.– Думаешь, мне легко – знать, что я виновата? И еще помни, что я – эгоист.

– Это нечестно, Стрела! – Кадет отодвинулся в противоположный угол ложа. – Этого не будет.