Текст книги "Отец. "Тайна" смерти И.В. Сталина и неизвестные документы об известных событиях"

Автор книги: Иван Чигирин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Как только информация о творимом произволе на местах дошла до Москвы, в парторганизации шифром направили такую директиву ЦК: «С мест получаются сведения, говорящие о том, что организации в ряде районов бросили дело коллективизации и сосредоточили свои усилия на раскулачивании. ЦК разъясняет, что такая политика в корне неправильна. ЦК указывает, что политика партии состоит не на голом раскулачивании, а в развитии колхозного движения, результатом и частью которого является раскулачивание. ЦК требует, чтобы раскулачивание не проводилось вне связи с ростом колхозного движения, чтобы центр тяжести был перенесён на строительство новых колхозов, опирающееся на действительно массовое движение бедноты и середняков. ЦК напоминает, что только такая установка обеспечивает правильное проведение политики партии. Секретарь ЦК ВКП (б) И. Сталин. 30.1.30».

Разве можно было уследить за более мелкими представителями нарождающейся на местах партийной номенклатуры, если их руководители творили на местах то, что хотели?

Это подтверждает письмо от 3/VII-32 г. направленное секретарём партийного комитета ЦКК КП (б) Украины Киселёва из Харькова в Москву в Центральную Контрольную Комиссию:

«Следует указать, что искривления линии партии и революционной законности, применение методов голого администрирования, пренебрежение интересами трудящихся, политическая близорукость, непонимание и извращения линии партии в отношении к крестьянам, колхозникам и единоличникам, которые имели место в ряде наших районов при проведении текущих хоз. политкампаний, нашли своё отражение на разных участках и в разных формах. Достаточно указать на тот факт, что ряд работников хоз. и госорганизаций позволили себе не расплачиваться с колхозами, колхозниками и единоличниками за купленную у них с.х. продукцию, за откорм скота, за проделанную работу (возка, копка буряка и т.д.). После постановления ЦК КП б У по вопросу ликвидации задолженности колхозам мы у себя разобрали дела о руководителях хозорганизаций, допустивших значительную задолженность колхозам, колхозникам и единоличникам. При разборе этих дел мы выявили исключительно безобразные факты, когда ряд организаций свою бесхозяйственность, неуменье правильно вести дело прикрывали тем, что средства колхозам, колхозникам и единоличникам за с.х. сырьё использовались в качестве оборотных капиталов, совершенно забывая о том политическом значении, которое имеет своевременная расплата гос. организаций с колхозами, а задолжали некоторые организации колхозам не малую сумму». (Стиль и орфография оригинала)

К этому интересному письму мы ещё вернёмся. Но, помимо того, что оно свидетельствует о расчётах с единоличниками и колхозниками деньгами, а не «палочками за трудодни», вероятно, Киселёв или не понимает политического значения этого действа или лукавит, когда пишет, что эти деньги использовались «гос. организациями» в качестве оборотных капиталов. Не исключено, что делалось это сознательно именно дня того, чтобы настроить крестьян против политики Центра.

«...то, что фигурирует в истории под единым названием коллективизации, на самом деле представляет три самостоятельных, хотя и связанных между собой процесса. Первый – это собственно коллективизация, она же аграрная реформа. С ней к 1930 году все было ясно, она уверенно набирала ход и, кто бы что ни кричал об утопичности, проваливаться не собиралась. Второй -«хлебная война» между государством и держателями товарного зерна. Она будет продолжаться еще не один год, пока не разразится катастрофой 1933 года. И третий – борьба сельской буржуазии за экономическое господство, власть и влияние в деревне.

Опять триада, три источника и три составных части аграрной политики. Они сплетаются, пересекаются и влияют друг на друга, но их надо очень чётко различать, иначе мы ничего не поймем.

Введение карточной системы в стране отнюдь не было следствием коллективизации, а произошло потому, что «хлебная война», начавшаяся, кстати, ещё до аграрной реформы, полностью дезорганизовала рынок. И к тому, что кулаки прятали хлеб в ямах, а уполномоченные его конфисковывали, коллективизация отношения не имела – это тоже «хлебная война», уходящая корнями еще в дореволюционную Россию. Если бы у царского правительства получилась с продразвёрсткой, зерно прятали бы в 1915-м году и точно так же убивали тех, кто указывает захоронки царским продкомиссарам.

Да и власть «нажимала» на кулаков совершенно не ради того, чтобы расчистить дорогу колхозам – аграрной реформе наличие частных хозяйств было безразлично, социалистическому агропредприятию даже крупный хозяин не конкурент – а чтобы заставить верхушку деревни везти хлеб на рынок и отучить ее переть поперёк государственной политики.

Что касается колхозов, то создавались они, как уже говорилось, не ради «нажима на единоличника», а совершенно со своими целями. Кулака реформа замечала ровно постольку, поскольку тот ей мешал, и разве что отбрыкивалась – ну, правда, брыкалась сильно и подкованным копытом. Зато сельскому буржуа колхоз был ножом вострым, поскольку лишал его сразу всего: дешевой рабочей силы, большинства доходов, власти, влияния. Мир перевернулся, и стерпеть это вчерашним хозяевам деревни оказалось непосильно. Ну, естественно, и боролся он, не стесняясь в средствах: словом так словом, огнём так огнём, пулей так пулей. Впрочем, и беднота была не расположена решать вопросы миром. Вчерашние голодные оборванцы собирались рвануть на всех парусах к новой жизни, но перед этим поквитаться за всё.

И вы, надеюсь, ещё не забыли о невыразимом состоянии местной власти? Там было всякой твари по паре. И окопавшиеся еще с войны эсеры, и оставшиеся с царских времен чиновники, и новые советские жулики и бюрократы – и каждый из них использовал ситуацию по-своему. Но все это полбеды. А кругом беда – это многочисленные леваки, которые хотели прямо сейчас декретом ввести коммунизм. Насчёт револьверов эту публику немножко обуздали, но глотка и мордобой остались при них.

Всю эту стихию надо было как-то загнать в рамки разумной экономики и государственной дисциплины».^[16]

Из сказанного становится понятным, в каких тяжелейших условия^ проходила коллективизация, о которой, великий английский драматург Бернард Шоу образно сказал:

–В Советском Союзе проведён один из величайших удавшихся экспериментов. Я говорю о коллективизации, которая огромную шахматную доску с малюсенькими квадратиками собственнических, захудалых хозяйств превратила в огромную сплошную площадь, дающую колоссальные результаты. («Правда», 2 августа 1931 г.)

Миллионы крестьян, объединившиеся в колхозы, впервые получили возможность использовать на своих полях машинную технику (тракторы, комбайны и другие машины), которая облегчала труд колхозников и повышала производительность их труда.

На 1 июля 1933 года в СССР было образовано 224,6 тысяч колхозов, в которые вошли 15,3 млн. крестьянских хозяйств или 65,6% от общего их числа по стране. На Украине в 1933 г. коллективизация составила 69%. В абсолютном выражении она характеризуется такими цифрами:

1931 г. – колхозов – 25 300; колхозных дворов – 3 млн. 277 тысяч.

1932 г. – колхозов – 24 200; колхозных дворов – 3 млн. 244 тысячи.

В 1933 году количество колхозов и колхозных дворов сократилось -дали себя знать политика «перегибов», которую проводили на местах хатаевичи. Кулаки, пробиравшиеся в различные уровни руководства, распускали колхозы, травили скот, губили посевы – на 1500 тысяч га (7,8%) произошло резкое сокращение посевной площади зерновых культур (в особенности пшеницы) и отчасти картофеля.

Возможность выхода из колхозов, вопреки утверждениям «демократов» о том, что людей загоняли в них силой, подчёркивает добровольную, а не принудительную их основу.

Сам факт уменьшения количества колхозных дворов на Украине в 1933 году опровергает «демократическую» ложь: крестьянин был волен сам решать, как вести хозяйство – коллективным или единоличным способом.

Тягловая сила

В дореволюционные времена рабочий скот, как правило, имели наиболее зажиточные на селе крестьяне. Они эксплуатировали батраков, богатели на ссудах и кредитах беднякам и владели основной частью материальных богатств.

Положение не только на Украине, но и в целом по стране было весьма непростым. Но, несмотря на это, к 1933 году государство поставило сельскому хозяйству через машинно-тракторные станции (МТС) на льготных условиях около 100 тыс. тракторов, 50 тыс. молотилок, 25 тыс. двигателей и локомобилей, 10 тыс. комбайнов, 8 тыс. грузовых

автомобилей и значительный парк сложных машин, общей стоимостью

5ло 2 миллиардов рублей. МТС производили в колхозах своими машинами вспашку почвы, посев сельскохозяйственных культур, уборку урожая, заготавливали корма для животноводства. В 1927 г. при совхозе им. Шевченко Одесской области был создан первый в стране тракторный отряд для производственного обслуживания окружающих бедняцких и середняцких хозяйств. В газету «Известия» 22 ноября 1927 г. крестьяне писали, что решили организовать обобществленное хозяйство, «в котором не будет отдельных крестьянских клочков посевов». В 1928 году впервые в СССР в этом совхозе была создана МТС.

Из 102 МТС, организованных в СССР в 1929 году, 34 было создано на Украине. В 1932 году там работало 445, а в 1933 – 606 МТС. В 1933 г. сельское хозяйство УССР получило 15.000 тракторов, 2500 комбайнов, 5000 сложных машин. Семян – 5,8 млн. центнеров зерноссуд.

По состоянию на 1 июня 1932 г. в МТС на Украине было 18 208 тракторов, а на 1 января 1934 года тракторный парк Украины для обработки 19 860 тыс. га состоял из 51 309 единиц, из них в совхозах -16 074, в МТС – 34 235 и в колхозах 1000 шт. В том числе по областям:

Для освоения такого количества техники нужно было подготовить десятки тысяч сельских механизаторов. О значении, которое придавалось обучению крестьян, говорит Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 24 мая 1933 г.:

... 5. Обязать местные партийные и советские органы и Наркомзем отобрать и подготовить к уборке по колхозному сектору:

Веками земля обрабатывалась на волах и лошадях ручным плугом, и крестьяне, приспособленные только к этому труду, не имели знаний и навыков работы с техникой. В сельские районы с машиностроительных заводов были направлены рабочие – «двадцатипятитысячники».

В «перестроечные» годы внушалось, что они должны были проводить «раскулачивание» в деревне.

Однако эти люди были оторваны от производства для организации колхозов и для оказания селянам помощи в создании МТС, в освоении, эксплуатации и ремонте сельскохозяйственной техники. Рабочих направляли...

«не бригадами, а по одному на колхоз, и они, обладая опытом заводского коллективного труда, сразу ставили внутреннюю структуру хозяйств, организацию труда, пресловутые учёт и распределение, готовили себе замену и могли уходить. Таким образом, государство сразу убивало двух зайцев, на сей раз равновеликих: получало 25 тысяч пристойно организованных колхозов и столько же квалифицированных управленцев, золотой фонд будущего советского менеджмента. Какая академия бизнеса может позволить себе дать своим слушателям такие тренажеры?» (Е. Прудникова. Технология невозможного: Ленин. Сталин. Борьба за хлеб. М., 2010).

Расчёты с колхозниками и с единоличниками

До 1932 г. заготовки хлеба и других сельскохозяйственных культур производились на основе т.н. «контрактации». С колхозами или единоличными хозяйствами государство через организации Колхозцентр, Заготзерно или Тракторцентр заключало договора (контракты) на сдачу хозяйствами продукции по утвержденной Комитетом по заготовкам цене. В этих договорах предусматривались выплата аванса, сроки сдачи продукции, обеспечение хозяйств хлебом или промтоварами через сеть потребкооперации, сев под будущий урожай и другие условия.

До 1932 года во многих районах распределение натуральных доходов в колхозах фактически не производилось. Колхозники получали хлеб лишь в порядке авансов от обмолота. Хлеб, полученный в счет трудодней, заготовлялся для покрытия обязательств колхоза перед государством и на семена. В таких случаях страдал в первую очередь лучший колхозник-ударник, получивший большое количество хлеба на трудодень, а торжествовал лентяй, у которого нечего было заготовлять.

В связи с тем, что эта схема была достаточно громоздка, запутанна, не была эффективной, и не стимулировала хозяйства, 19 января 1933 года Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП (б) приняли Постановление «Об обязательной поставке зерна государству колхозниками и единоличными хозяйствами», которым отменили существовавшую договорную (контрактационную) систему хлебозаготовок зерновых культур, и установили для колхозов и единоличных хозяйств твёрдые обязательства по сдаче зерна по установленным государственным ценам.

При такой системе нормы сдачи хлеба составляли от 1/4 до 1/3 валового сбора зерна каждого хозяйства при среднем урожае. Причём эго зерно не отбиралось у колхозов и единоличников, а покупалось (что подтвердил в приведённом письме с Украины Киселёв) для обеспечения хлебом рабочих шахт, заводов и фабрик. Украина не была исключением.

Всё, что колхоз или единоличник собирал сверх полагавшегося к сдаче государству, т.е. более 2/3 урожая, оставалось в их полном распоряжении. Твёрдые обязательства, имеющие силу налога, были просты и понятны для каждого колхозника и единоличника.

Среди колхозников и единоличников была неуверенность – не будет ли встречных планов? (Такая же система практиковались в брежневские времена, когда встречные планы – пятилетку в три года! – спускались сверху партийными комитетами, и выдавались ими за инициативу предприятий. Эти планы стимулировали не качество продукции, а её количество, т. н. вал).

Жёсткая борьба Центра с самого начала с кампанией против встречных планов и рекордсменства укрепила в массах колхозников и единоличников уверенность в том, что закон действительно тверд, и что у них не будет заготовляться хлеба сверх того, что они обязаны сдать по закону. Эта уверенность людей в твёрдости закона была важнейшим средством, которое мобилизовало колхозников и единоличников на ускоренное выполнение своих обязательств. Уже к середине августа

1932 г. наличие зерна и муки в системе Заготзерно более чем в 5,5 раз превышало наличие зерна и муки 1932 года.

Раньше особое недовольство хлебосдатчиков вызывала несвоевременная оплата сданного зерна. Отсутствие кредитов у хлебозаготовителей и недостаток денежных знаков на местах часто приводили к тому, что расчёт задерживался на несколько дней, а иногда и на недели.

В этой связи интересен документ, направленный циркулярно Комитетом по заготовкам сельскохозяйственных продуктов при Совете Труда и Обороны 11 июня 1932 г. в Заготзерно, Заготхлопок, Заготлён, НК– Снаб, НКЛегпром, НКВнешторг, Наркомзем СССР, копии в Г осбанк:

«Для обеспечения заготовок сельскохозяйственных продуктов денежными знаками на местах просим все заготовительные планы, тотчас по их утверждении Комзагсто, сообщать в копии Госбанку, сектор кассового плана, давая при этом денежную оценку плана, или, в крайнем случае, сообщая одновременно заготовительные цены по районам. Квартальные планы должны содержать разбивку по месяцам. Госбанк просит сообщать эти планы 20-му числу предыдущего месяца. Все эти планы должны даваться в территориальном разрезе (по областям) и с разбивкой по социальным секторам, так как порядок финансирования и расчётов различен по секторам».

В 1933 году жалоб на Госбанк за несвоевременность оплаты зерна не было. После засыпки семенных и страховых фондов колхоза, колхозники и единоличники осуществляли своё право продажи зерна кооперативным организациям, на городских, сельских базарах и /на станциях железных дорог. Торговали по ценам, складывающимся/ на рынке.

В 1933 году весь заработанный хлеб стал действительной собственностью колхозника, и никто, в том числе и правление колхоза, не могло обратить его на какие бы то ни было цели, в том числе и на семена. Годовой план 1933 года колхозами и единоличными хозяйствами был выполнен к 20 ноября не только в целом по СССР, но и по каждой республике, краю и области. Совхозы, как государственные хозяйства, были обязаны сдавать государству всё количество хлеба, которое они имели сверх своих семенных и продовольственных потребностей.

Резюмируя эти изменения, произошедшие после отмены контрактации зернопоставок, положение колхозников и единоличников, с учётом возможности выбора способа ведения хозяйства, при внимательном рассмотрении не представляется плохим на фоне утверждений о «звериных» методах хлебозаготовок, когда зерно якобы «выметалось под метёлку». Более того, эти утверждения прямо противоположны действительному положению, существовавшему тогда в отношениях государства и хлебопашцев. Получение денег за треть сданного урожая и распоряжение остальной его частью по собственному усмотрению вряд ли соответствуют прежним знаниям об угнетении и невыносимой жизни сельских тружеников.

Обеспечение населения Украины продовольствием в 1932-1933 гг.

Основными собственными продуктами питания, которыми располагала республика, были: зерно, мясо и рыба.

Значительная часть товаров (более миллиона тонн продовольствия) была поставлена из Москвы и других городов и областей Советского Союза. Остановимся подробно на обеспечении населения Украины каждым видом продовольствия.

Зерно

В настоящей работе использованы не только рассекреченные документы тех времён, но и документы, опубликованные в официальном издании Государственного комитета статистики Украины в 2001 году. Публикуемые документы весьма важны тем, что они отражают цифры, которые официально признаны украинской стороной.

В 1932 году на Украине по данным Государственного комитета статистики УССР валовый сбор зерновых культур составил 146571 тыс.

центнеров. Те же данные в статистическом справочнике «Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938)» (M.-Л.1939).

Как мы теперь знаем, только треть урожая колхозы и единоличники должны были продавать государству.

В постановлении ЦК ВКП (б) от 24 января 1933 г. об итогах хлебозаготовок на Украине сказано, что партийная организация Украины не справилась с возложенной на неё партийной задачей по организации хлебозаготовок и выполнением плана хлебосдачи, несмотря на троекратное сокращение и без того сокращенного плана.

По хлебозаготовкам государству была продана одна треть валового сбора зерновых культур. Отметим, что к хлебным зерновым культурам относят пшеницу, рожь, овёс, кукурузу, рис, ячмень, гречиху, просо и др. Допустим, что без корректировок плана это составило бы 146 571 – (146 571 : 3) =97 714 тысяч центнеров зерновых культур. (С корректировками больше).

Численность населения Украины на 1 января 1933 года составляла

31901,4 тыс. человек. Если исходить из этих цифр, в пересчёте на душу населения обеспечение зерновыми культурами должно было составить более 800 (839) граммов в день. Эта цифра подтверждается приведённым ниже расчётом, с учётом скорректированного плана на 1932 г.

Из Решения Политбюро от 7 января 1933 г.:

«65/45 – О плане хлебозаготовок:

1). Уменьшить план хлебозаготовок из урожая 1932 г. на 28 млн. пудов.

2). В соответствии с п. 1 постановления утвердить, как окончательный, подлежащий безусловному и полному выполнению годовой план хлебозаготовок (без гарнца):

...Украина – 280 млн. пудов».

Вместе считаем: по данным украинского источника валовый сбор зерновых культур за 1932 г. составил 146 571 тыс. центнеров, округлённо – 916 млн. пудов. Из этого количества вычитаем план – 280 млн. пудов. Получается, что на пропитание остаётся 636 млн. пудов. Делим это количество на население 31 901,4 тыс. человек (на 1.1.1933) и на количество дней в году. Получаем 873, то есть более 800 грамм зерна в день на душу населения. Эта цифра почти точно совпадает с расчётом, который учитывал продажу 1/3 валового сбора зерна государству за 1932 год. Совпадение цифр при расчёте зерна на душу населения свидетельствует о том, что исходные данные украинских источников и данные Центра весьма близки и соответствуют действительности.

Посевная площадь озимых культур (пшеницы и ржи) в 1932 году составила 10 200 тысяч га. При средней урожайности 7,6 центнера с гектара было собрано 77 520 тыс. центнеров зерна.

Постановлением ЦК ВКП (б) № 129 от 10 января 1933 г. для УССР на 1932 год был установлен план 256 млн. пудов зерна (в т.ч. 232 колхозам и 24 единоличникам). Отдельным пунктом для подстраховки выполнения плана в целом по СССР для Украины было установлено ещё 9,5 млн. пудов. Таким образом, общая цифра плана хлебосдачи составила 265,5 млн. пудов (42.480 тыс. центнеров).

По тому же украинскому источнику валовый сбор всех зерновых культур за 1933 год составил 222 965 тыс. центнеров. С учётом плана на 1933 год в республике осталось (222 965-42 480) 180 485 тыс. центнеров зерна.

Население на 1 января 1934 г. составляло 30 051,1 тыс. человек (на 1.1.1933 – 31 901,4 тыс.). 1 850,3 тыс. умерло в 1933 г. от всех причин, в т. ч. и от голода.

В пересчёте на душу населения 180.485 тыс. центнеров зерна – это 1,6 кг в день. Для того, чтобы узнать, сколько получается из зерна хлеба, обратимся к специальной литературе, которая хоть и современна, но отражает многовековой опыт приготовления этого продукта.

При переработке зерна в зависимости от его качества и влажности получается приблизительно 78-83% муки. Во врет выпечки с добавлением в муку воды, соли и дрожжей выход хлеба получается в среднем на 35% больше веса исходных продуктов. Применяя эти расчеты, видим, что из 800 г зерна можно испечь около 900 г хлеба.

Положение жителей Ленинграда в 1941-1943 гг. во время блокады города, получавших по рабочей карточке от 500 до 800 граммов хлеба в сутки, было несравненно хуже. При этом люди не просто выживали, но и работали. Тот, кто получал по иждивенческой карточке 150-400 граммов хлеба, зачастую был обречен на смерть. При этом нужно учитывать, что блокадный хлеб делался не только и не столько из муки, сколько из различных малосъедобных наполнителей. И кроме такого хлеба есть было просто нечего.

Вспомним из Брокгауза и Ефрона, что «в России 14 пудов в год (чуть более 600 граммов в день) были признаны достаточными для продовольствия души в течение года».

На Украине в 1932 г., как следует из украинского источника и приведенных расчетов, на одного человека должно было приходиться более 800 г хлебных зерновых культур в день. В 1933 г. в два раза больше.

Мясо

Помимо обеспечения Украины собственным зерном при рассмотрении вопроса о голоде в этой республике особого внимания заслуживает положение дел в животноводстве, а именно с численностью скота в 1932-1933 гг.

В таблице 3 приведены данные по УССР о численности скота (в тыс. голов) по состоянию на 1 февраля 1932 г.

В Объяснительной записке ЦУНХУ говорится, что «Основными источниками для установления численности скота послужили итоги налогового учёта. Данные о численности скота по колхозно-крестьянскому сектору собирались налоговыми комиссиями под руководством финансовых органов. Сведения по остальным хозяйствам (совхозам, коопхозам, учреждениям и пр.) одновременно получены аппаратом районной инспектуры УНХУ».

Столь серьёзный подход к подсчёту скота (финансовыми и налоговыми органами) сводил к минимуму расхождения между действительным и документальным положением дел, тем более, что в налоговые комиссии входили представители заинтересованных сторон, как от государства, так и от колхозов и от единоличников. Поэтому публикуемые данные в значительной степени отражают существовавшую тогда реальность.

Как следует из таблицы, по состоянию на 1 февраля 1932 г. общая численность скота на Украине составляла 13 миллионов 533 тысяч голов (итоговая сумма всех граф), в т.ч. крупного рогатого скота в колхозах, у крестьян и в единоличных хозяйствах 4 миллиона 275,7 тыс. голов. Весьма примечательно, что через 4 месяца, к 1 июня 1932 года общее количество крупного рогатого скота увеличилась более чем на 250 тыс. голов. Это говорит о достаточной обеспеченности скота кормами, об отсутствии эпидемий и болезней, которые не только исключали падёж животных, но и способствовали увеличению стада.

Скот кормили, а сами умирали от голода? Тем более что Центр не только не отнимал у Украины мясо, но и охлаждал пыл местных руководителей:

п. 48/35 от 29.IV. 1933.

О постановлении ЦК КП (б) У о сдаче мяса. Предложить ЦК КП (б) У отменить своё постановление от 3 апреля 1933 г. по вопросу о порядке обязательной сдачи мяса.

(ф.17 оп.З д.922 л.12)

Обратите также внимание на то, что у колхозников личного крупного рогатого скота было почти в 2 раза больше, чем в колхозах, а у единоличников почти столько же, сколько в колхозах. Это при том что уровень коллективизации крестьянских хозяйств на Украине в 1932 году составлял 69%.

Численность только крупного рогатого скота на Украине по колхозному и крестьянскому секторам к 1 июля 1933 года составила 3 миллиона 780 тысяч 700 голов.

Количество крупного рогатого скота по областям на 1 июля 1933 г. (тыс. голов):

Стадо крупного рогатого скота с 1 февраля 1932 года до 1 июля 1933 года сократилось (5 006,7 – 3 780,7) на 1 миллион 226 тыс. голов.

Им питались. Но если голодали, почему не съели больше?

Цифры приведены без учёта лошадей, овец, коз и свиней. Нельзя не принимать во внимание, что в питание, кроме хлеба и мяса, входят и т. н. «незерновые продукты»: плодо-овощи, дикорастущие плоды, яично-птичные и рыба, хотя бы части из которых не могло не быть совершенно. Рыбе мы уделим особое внимание.

Урожай был хороший и по Украине зернопоставки в июле 1933 г. выполнены на 87%, а в августе на 194,8 % (!). План перевыполнен почти в у. раза.

XVII съезду ВКП (б) докладывает первый секретарь Днепропетровского областного комитета КП (б) У Хатаевич М.М.:

«...Товарищ Сталин вчера совершенно правильно, с величайшей остротой поставил вопрос о животноводстве. По нашей области только последние 4-5 месяцев обозначаются как месяцы перелома, как месяцы заметного поворота в сторону подъема животноводства. До июля 1933 г. мы имели продолжавшееся падение поголовья по свиньям, меньшее по коровам, а вот декабрь против июля 1933 г. дает уже заметный прирост поголовья. Мы имели в начале 1932 г. по нашей области 210 тыс. свиней, к 1 июля 1933 г. 80 тыс. свиней, а на 1 января 1934 г. 155 тыс. свиней. За пять месяцев свиное поголовье почти удвоилось».

Судя по докладам, дела на Днепропетровщине шли замечательно. И с хлебом всё в порядке – хлебозаготовки закончили. И с животноводством неплохо – за 1,5 года падение (но не падёж, съели попросту) поголовья только свиней составило 130 тысяч голов.

Если к этой цифре прибавить 452,7 тыс. голов крупного рогатого скота, а также овец и коз, то почему в 1933 году в Днепропетровской области умерло 179 098 человек?

Рыба

При рассмотрении вопросов обеспечения населения Украины продовольствием в 1932-1933 гг. необходимо отметить особое внимание, которое уделялось руководством Советского Союза такому важному ценному белковому пищевому продукту как рыба, содержащему все жизненно необходимые аминокислоты.

Хранилища рыбной пищи и рыбных запасов Украины в тридцатых годах прошлого века (да и сегодня) находились и находятся в Чёрном и Азовском морях, в искусственных рыбоводных сооружениях (прудах), а также в естественных водоёмах (реках и озёрах). К месту заметить, что на озёрах и реках для обеспечения себя водой, люди, как правило, исстари устраивали жилые поселения.

Искусственные водоёмы создавались для водоснабжения и увлажнения местности, орошения посевов, выращивания культурных растений, водопоя скота, разведения водоплавающей птицы, удовлетворения бытовых потребностей людей и для других целей. Одной из них являлось разведение рыбы.

После установления Советской власти на Украине постепенно началось развитие промышленного способа добычи рыбы, как в морях, так и на многих внутренних водоёмах. Основным районом добычи

промысла рыбы было и остаётся Чёрное море, которое по составу /и характеру распределения живых организмов своеобразно и неповторимо. Ни одно море на Земле не имеет разделения по глубине на две зоны -кислородную (до глубины 150-200 м) и лишённую жизни сероводородную (ниже 200 м), занимающую 87% его водной массы.

Жизнь в Чёрном море сосредоточена в прибрежной полосе на небольших глубинах, где обитает более 180 видов рыб.

В те годы в Чёрном море вёлся промышленный лов белуги, осетра севрюги, сельди, хамсы, шпрот, тюльки, кефали, барабули, ставриды, камбалы, тунца, бычка, морского окуня, кильки, дельфина...

Для обеспечения УССР рыбой к 1932 году в Азово-Черноморском бассейне было организовано и работало 4 республиканских треста: Крымский, Азово-Черноморский, Азово-Донецкий и Украино-Черноморский, которые состояли, в основном, из сотен рыболовецких артелей и колхозов, а также из незначительного количества государственных рыбхозов. Они были обеспечены не только опытными рыбаками и квалифицированными береговыми бригадами, но и материальными ресурсами.

Так, например, в распоряжении Ураинско-Черноморского треста в году находилось, не считая сотен парусных и парусно-гребных, 415 моторных судов, (в т.ч., в добывающем флоте – 350 и в обслуживающем флоте – 65 единиц); в различных подразделениях треста трудились (по состоянию на 1.1.1933) 9 893 человека.

Рыболовецкие артели и колхозы наряду с судами, материалами для их постройки и эксплуатации, топливом, орудиями лова (сетями, снастями и крючками) обеспечивались деньгами и продовольствием.

(Газета «Голос рыбака» №34, 18мая 1932 г.)

Отношения Всесоюзного Управления ’’Главрыба” с республиканскими, и, в частности, с украинскими трестами были весьма непростыми. Так, украинский наркомат снабжения запретил Укррыбсбыту в 1932 году заключать договор с —Главрыбой”, мотивируя это тем, что Укррыбтрест является республиканским и поэтому всё выловленное должно распределяться по нарядам Укрнаркомснаба.

Проще говоря, вся рыбная продукция, добытая в Азовско-Черноморском бассейне, должна была поставляться только на Украину.

Судя по архивным документам, Москва против такой постановки вопроса не возражала, и вся выловленная украинскими трестами рыба поступала в республику.

Как видно из таблицы 5, в 1932 и 1933 годах для обеспечения населения Украины рыбой в Азовско-Черноморском бассейне было выловлено 4 336,6 тысяч центнеров или более 433 тысяч тонн рыбы. Она подвергалась обработке в артелях и в колхозах и поставлялась, как свежей и замороженной, так и копчёной, солёной и законсервированной. Так, например, Азово-Донецкий рыбный трест в 1933 г. выпустил 5 миллионов 285 тысяч условных банок консервированной рыбы.