Текст книги "И придет волчица…"

Автор книги: Ирина Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

   – Вы кажется предлагали мне чай? – мне даже удается милая просящая улыбка. – Буду вам очень благодарна, магистр. Ваш "мороз" меня просто убивает.

   – Да-да, конечно, – он поспешно выскакивает за дверь, а там видимо облегченно вздыхает.

   Две искры, светлая и темная, замирают друг напротив друга. Так же как замирает сейчас мое сердце...

__________

   Если бы Ворон сказал сейчас кому-нибудь, что чувствует себя неловко, это было бы ложью. Неловко – совсем не то слово, слишком мягкое для сложившейся ситуации.

   Какие хоры нашептали ему на ухо остановиться и заговорить с этой девицей? Увидел ее в новом непривычном образе и не смог пройти мимо, в самом деле поверив в невероятное чудо превращения саатарской дикарки в утонченную тэсс? Да такое только в сказках бывает!

   А потом? Это ж надо – какой конфуз, а эта ненормальная как ни в чем не бывало принимает его предложение, выданное от полнейшего смущения. Он просто растерялся и сказал первое, что пришло на ум, а она возьми да и согласись! Мило будет, если сейчас заявится ее брат и устроит скандал, обнаружив свою сестру в комнате у постороннего мужчины в весьма интересном виде.

   Но не только это смущало магистра Салзара. За свою жизнь он успел побывать и в куда более щекотливых ситуациях, чтобы переживать из-за подобных пустяков. В его возрасте скандал с участием хорошенькой девушки будет скорее на пользу чем во вред – если сплетни дойдут до Азгара, многие очаровательные посетительницы столичных салонов посмотрят на немолодого мага с позабытым уже интересом. Беспокоило другое – сама Галла. Что-то в ней было непостижимо странное, то, что он заметил еще в первую встречу, но так и не сумел себе объяснить – просто не задавался такой целью. Возможно, это ее дар, думал он. Слишком сильный дар для такого юного возраста и неокрепшего еще разума. Да и слишком стремительно развивались события в Школе для этой девочки: сначала демон, потом вытягивающее силу заклинание, после сорвавшийся обряд, а в итоге смерть ее друга. Возможно, не просто друга, а кого-то более близкого. Тогда бы это многое объясняло. И ее нервозность, и злость, и такое наплевательское отношение к собственной репутации.

   – Тэсс Глико! – позвал он, спустившись в холл. – Тэсс...

   – Я здесь, тэр магистр, – отозвалась женщина.

   – Я хотел попросить прощения за свою гостью, – перед хозяйкой было действительно неудобно. – Это одна из учениц магической Школы. Девушка попала в затруднительное положение, и я пригласил ее...

   – Не нужно ничего объяснять, тэр маг, – серьезно сказала женщина. – Я знаю, кто она. Когда она сказала "Эн-Ферро", я вспомнила. Это ведь та девочка, что поубивала бандитов и колдунов на старом кладбище. Тогда еще весь город гудел. И про эльфа того говорили, который в прошлом месяце сгорел. В общем, жалко ее. Такая молоденькая, и такая уже несчастная.

   Несчастная – вот в чем вся суть. И никакая она не странная, просто несчастная.

   – Вы бы не могли сделать большую чашку чая? И, если есть, печенье или какие-нибудь конфеты.

   – Есть шоколад, но он...

   Дорогой. Шоколад был безумно дорог в этом городе.

   – Пусть будет шоколад, – кивнул волшебник. – Скажите, чтобы принесли в мою комнату.

   Возвращаясь, он искренне надеялся, что она уже закончила просмотр, и молил всех известных богов о том, чтобы не застать Галлу в слезах.

   И она не плакала.

   Только вот подойдя к девушке ближе, Ворон понял, что рано успокоился.

   – Это не та запись, которую мне показывал наставник, – произнесла она упавшим бесцветным голосом. – Совсем не та запись. Там все было так... быстро...

   Салзар сжал кулаки и прикусил губу, борясь с желанием разразиться бранью в собственный адрес.

   – Галла, – сейчас бы он обрадовался, если бы она заплакала, – простите меня. Я должен был понять, что тэр Марко не дал бы вам... Он переживает за вас, не хочет лишний раз усугублять... А я просто дурак...

   – Дурак? – нервно хихикнула девушка. – О да! Еще и какой дурак! И вы, и мой заботливый наставник, и все наши добрые маги! Вы все просто придурки!

   – Галла, я прошу...

   – Вы просите?! Это я вас прошу, – ее рука легла на кристалл. – Я вас прошу посмотреть сюда и сказать, что это. Что это, многоуважаемый тэр магистр?!

   Вспыхнуло знакомое окошко, замелькали разноцветные искорки, словно она отыскивала в записи какое-то заинтересовавшее ее место.

   – Что это, скажите мне? – она указала пальцем на расплывшееся на миг серебристое пятнышко, предваряющее гибель колдуна и двоих из пришедших с ним людей. – Что. Это.

   – Я не знаю, – растерялся он.

   Почему она так нервничает из-за какого-то дефекта? Он-то думал, что она расстроилась, представив себе мучительную смерть эльфа, а ее заинтересовало какое-то мутное пятно.

   – Это – портал! – проорала она ему прямо в лицо. – Это самый обычный портал! Вы понимаете, расследователь вы недоделанный?!

   Ворон почувствовал, как сердце его оторвалось и ухнуло в бездонную пропасть.

   – Это. Обычный. Портал, – казалось, девушка начала задыхаться. – Этот ублюдок ушел в портал! Ушел, а Ила оставил гореть заживо. А вы говорили...

   Это портал. Это и в самом деле был портал. Удивительным образом Галла очистила запись от сопутствующего фона, и факт открытия прохода сделался очевидным. Еще тэсс Девина, Школьная провидица, почувствовала что-то неладное при просмотре, но так и не смогла определить того, что обнаружила сейчас эта неискушенная в подобных делах девушка.

   – Это портал, – повторила она со злостью глядя на него.

   – Да, – отрицать очевидное просто не было смысла. – Вы правы, это портал. И успокойтесь, прошу вас. Дайте, я взгляну еще раз.

   Сомнений не оставалось. Колдун сошелся с эльфом, тот, судя по записи, сумел его ранить, но маг и сопровождавшие его люди успели телепортироваться из горящего здания. Теперь было отчетливо видно, что искры преступников гаснут не в пламени, а растворяются в окне телепорта.

   – Тэсс Галла, – все еще опасаясь новой вспышки ярости, обратился он к юной волшебнице. – Я не знаю, как у вас это получилось, возможно, что вы и сами этого не знаете, но вам удалось уменьшить искажение записи и стало заметно то, чего мы раньше рассмотреть не могли. Я понимаю ваши чувства, но и вы должны понять, что сделанное вами открытие слишком серьезно. И я просил бы вас проявить разумность в этом деле и никому, даже самым близким своим людям не рассказывать о том, что узнали сегодня. Я ни в коем случае не собираюсь умалчивать того факта, что преступнику удалось бежать, но пока, в интересах следствия, я прошу вас...

   Немигающие, неестественно пустые глаза девушки внушали сомнения в том, что она поняла хотя бы слово из того, что он ей сказал.

   – Галла! Послушайте меня. Да, мы допустили непростительную ошибку, но теперь я вам обещаю, я вам клянусь, мы поймаем его!

   Но она его не слышала. Взгляд ее прикован был к яркой точке на светящемся поле, а губы шептали какие-то слова. Шептали четко, разборчиво, но понять их смысла Ворон не мог – он, считавшийся признанным знатоком всевозможных наречий и диалектов обоих материков, просто не слышал до этого дня такого языка.

   – Се ала тирро, таа мэ. Се ала...

   И в глазах ее разгоралось пламя. Только в этот раз это была не иллюзия.

__________

   Ты проиграл этот бой, солнце мое. Ты проиграл его. Лайс ошибся. Мы все ошиблись, родной. Расслабились. Перестали волноваться и искать. Но теперь я знаю, как все случилось на самом деле. И теперь я не успокоюсь, пока не найду этого урода. Верь мне, солнце мое. Верь мне, любимый...

   Только сейчас я вряд ли что-то могу – я ведь сижу в чужом гостиничном номере, без одежды, закутанная в покрывало, а рядом переступает с ноги на ногу перепуганный некромант.

   – Что вы мне там обещали, магистр?

   – Я пообещал, что мы отыщем его, – произнес он, чеканя слова, как пионер свою торжественную клятву.

   – Нет, – скривилась я, натягивая на плечи сползшую ткань. – Вы обещали напоить меня горячим чаем. А искать этого гада я теперь буду сама.

   Маг застыл посреди комнаты, и его лицо, еще мгновенье назад выдающее крайнюю степень смущения и вины, приобрело жесткое и бескомпромиссное выражение, подобающее особе при исполнении.

   – Галла, я благодарен вам за то, что вы открыли мне глаза на ранее не известные факты, но этот разговор у нас уже был, и я повторюсь: вы еще слишком молоды и неопытны, и до сих пор пребываете в статусе ученицы...

   Все это я уже слышала. Выслушала, поверила и напрочь позабыла о злобном колдуне, доверив его поимку могущественным старшим магам.

   – При чем здесь мой статус, тэр Салзар? Я больше не прошу вас принять мою помощь. Я просто сообщаю, что не нуждаюсь уже в вашей. У вас был шанс найти убийцу, и вы им не воспользовались.

   Салзар нахмурился еще сильней.

   – Я советовал бы вам удержаться от неосмотрительных поступков. Ради вашей же безопасности.

   Презрительная улыбка ясно дала ему понять, куда он может пойти со своими советами.

   – У вас нет опыта и вы...

   Я просто отвернулась.

   – Кроме того, если вы станете мешать расследованию...

   Расследованию? Ха-ха! Пойдите, в очередной раз над столбами поколдуйте – на большее вы все равно не способны.

   – ...я буду вынужден просить герцога выписать приказ на ваш арест, и держать вас под усиленной стражей до окончания этого дела.

   – До окончания? Да с вашими способностями к ведению следствия, я просижу под охраной до скончания дней, а этот урод тем временем будет продолжать убивать! Или покуда гибнут лишь школяры и безымянные эльфы, вам это безразлично?

   – Не говорите ерунды. Мы сосредоточим все силы на поимке преступника. И если нам не станут мешать психованные девицы, то имеем все шансы преуспеть в этом.

   – Психованные девицы?!

   – А на кого сейчас вы похожи по-вашему? Послушайте меня, Галла. Я понимаю ваше желание отыскать убийцу вашего... друга, но постарайтесь и вы понять меня...

   – Не имею ни малейшего желания. Сейчас привезут мою одежду и я пойду...

   – Прямиком в тюрьму Ордена, – резко закончил мужчина. – Если только не дадите мне клятвенного обещания не вмешиваться.

   – В тюрьму? – хмыкнула я. – И где же тот самоубийца, который меня туда доставит?

   – Не забывайтесь, тэсс. Вы сильная волшебница, не спорю. Но не сильнейшая. К тому же слишком молодая, неопытная и чрезвычайно самоуверенная. И если я захочу...

   Видимо, уже захотел. Я почувствовала, как руки и ноги скрутило невидимыми веревками, а вокруг шеи обвилась удавка и несколько раз предупреждающе несильно сдавила горло.

   – Вот видите? Так что не стройте напрасных иллюзий на счет своей неуязвимости. Сейчас вы дадите мне клятву мага, что не станете лезть в это дело и ни с кем помимо меня и вашего наставника не будете обсуждать того, что увидели сегодня на записи. А я со своей стороны пообещаю, что буду держать вас в курсе расследования. В разумных пределах, естественно. В противном случае я пошлю за магистром Марко, и, смею заверить, он будет здесь раньше, чем ваше новое платье. И как глава местного отделения Ордена, он оформит ваше заключение и без соответствующего распоряжения тэра Катара.

   Я безропотно выслушала его устрашающую речь и только потом разорвала сдерживающее меня заклинание.

   – Не самые надежные оковы, – ухмыльнулась я, глядя в лицо опешившего мага. – Учитесь как надо.

   Это называется купол Гиафа – первое сложное плетение, которое мне удалось создать самостоятельно. Именно этому куполу я обязана тем, что Медведь взял меня в личное ученичество. Плетение я после неоднократно разбирала и сделала массу интересных открытий, в том числе и в сфере нетрадиционного использования этого, в общем-то, защитного заклинания. Например, если накрыть им не себя, а своего противника, исказив потоки в обратную сторону, то это лишит его возможности использовать против вас какие-либо чары. А если при этом начать откачивать из-под купола воздух...

   – И держит лучше, и душит сильнее. Не правда ли, магистр?

   Некромант под куполом захрипел.

   – Вы что-то сказали, магистр? Вас не слышно. Зато вы меня, я думаю, слышите. Не смейте мне больше угрожать. И мешать мне не смейте. Кстати, наставник не говорил вам, что у меня бывают проблемы с отдачей? Абсолютно не контролирую выброс, могу и убить ненароком...

   Интересно, сколько человек может обходиться без кислорода? Лично я могу не дышать до семи минут. Только загвоздка в том, что я – не совсем человек. А в данный момент я – совсем не человек.

   – Ты ведь необычная девочка у меня, малыш. Наполовину – человечек, глупенький и растерянный. А на вторую – дракон, мудрый и сильный. И этот мудрый дракон всегда будет приходить на помощь глупенькому человечку.

   Глупенький человечек не справился – за дело берется дракон.

   – Обсудим теперь мои условия?

   Я сняла купол и даже подтолкнула к откашливающемуся некроманту кресло.

   – Где же ваш чай? Этот холод просто невыносим. Я бы могла здесь все прогреть, но врожденная скромность не позволяет мне хозяйничать в чужом доме. И ваша работа... Скажите, это никак не связано? Нет? Тогда не будем об этом. Думаю, вы уяснили, что помешать вы мне не сможете. Но зато сможете помочь. Расскажите все, что уже знаете.

   – Вы сумасшедшая...

   – О да, – растянула я с удовольствием. – А сумасшедшие бывают крайне опасны. Особенно для того, кого сочтут своим врагом. Мне бы не хотелось считать вас своим врагом, магистр. Вам это тоже не понравится. Так что давайте искать точки соприкосновения. Поделитесь имеющейся у вас информацией, возможно, я снова увижу что-нибудь, что вы так бездарно проморгали.

   В дверь постучали.

   – Вот и чай! – обрадовалась я. – Войдите! Ничего, что я распоряжаюсь в вашем жилище? Благодарю вас, добрая тэсс, поставьте на стол. Великолепно!

   На подносе стояла всего одна чашка. А на маленьком блюдце лежали темно-коричневые кусочки настоящего тарейского шоколада. Видимо грозный дракон на какой-то момент ослабил контроль, потому что глупенькому человечку вдруг стало стыдно. Настоящий шоколад – одна эта лежащая передо мной горсточка стоит больше чем зарабатывает какая-нибудь прачка за целую длань, а тэр Салзар, который моей милостью сейчас хрипит и откашливается, собирался угостить им одну психованную девицу.

   Я согрела руки о чашку, стало немного теплее.

   – Выпейте, магистр, – протянула чашку азгарцу. – Вам это нужнее. К тому же чай наверняка с сахаром или медом, а я терпеть не могу сладкий...

   – Я тоже. И сахар здесь подают отдельно.

   Он был так мил и нелеп в своей растерянности, что мне вновь стало его жалко.

   – Давайте продолжим, – я развернулась, чтобы вернуться на свое место. – Наверняка вы не только столбы проверяли, нашли и...м-м-м...

   В позвоночник ударили раскаленные иглы. Невыносимая боль пронзила тело, и маленькая жизнь внутри меня отозвалась неслышимым плачем на эту боль. Прости, малыш, мамочка совсем о тебе забыла.

   Из последних сил я стянула остатки окружавшего Дэви щита и рухнула на колени... Тварь азгарская!

   – Никогда не поворачивайтесь спиной к противнику, тэсс Галла.

   – Я з-запомню...

   Только бы не упасть. Не упасть, не потерять сознание... Дэви, солнышко, прости меня, маленький, прости...

   – Я дал тебе покуражиться своею силой, малышка, так что теперь и ты потерпи.

   Ненавижу, когда меня называют малышкой...

   Ворон выплыл из расстелившегося перед глазами тумана и остановился передо мной. Боль как будто притупилась, но не отпускала...

   – Считаешь, сможешь со мной тягаться, девочка? Да тебе еще расти и расти, чтобы узнать хотя бы половину того, что я уже успел забыть...

   – Д-да вы сама скромность, тэр...

   Похоже в Салзаре взыграла профессиональная некромантская гордость и прославленный магистр решил проучить уделавшую его девчонку.

   Бледное худое лицо с выдающимся вперед носом и резкими линиями скул приблизилось к моему.

   – Не перебивайте меня, тэсс Галла. Учитесь слушать старших, вам это пригодится. Мы продолжим этот разговор, но немного сменим роли, вы не против?

   – Я... против!

   Ты обидел моего сыночка, маг! Ты сделал ему больно. А теперь я сделаю больно тебе.

   Он совершил ту же ошибку, что и я за минуту до этого. Расслабился, уверившись в своем абсолютном превосходстве. А зря! Я уже нащупала и оборвала те ниточки боли, что впились в мое тело. Я уже втянула в себя необходимое количество энергии. А "удар грома" я сплетаю за доли секунды...

   – Я против... тэр магистр. Если я начала этот разговор, то я его и...

   Скорость регенерации у некроманта оказалась едва ли не лучше моей. Я и фразу закончить не успела, как он уже поднялся на ноги.

   – Мне нравилась эта рубашка, тэсс Галла, – прошипел он, отряхивая с себя лохмотья.

   – А я просто обожала свое платье.

   Он использовал классический "молот", а мое плетение как обычно изобиловало отсебятиной, навешанной поверх стандартной "звезды". Творческий подход победил.

   – Мерзавка малолетняя! – выплюнул он вместе с кровью, и в мой щит врезались "ледяные копья".

   – Старайтесь-старайтесь, магистр. Кажется, наше с вами знакомство началось именно с этого щита. Я могу удерживать его сколько...

   В грудь ударил великанский кулак, и я отлетела к стене, сшибая стулья.

   – Только не против "десницы бога", малышка, – усмехнулся некромант окровавленными губами. – Эта штука выгибает любой щит. Что, твой наставник тебя этому еще...

   Пришла его очередь приложиться головою о стену.

   – Вы бы хоть какой щит использовали, тэр-р-р! – прорычала я, демонстрируя подросшие клычки.

   Интересно, он понимает, что это не морок? Видимо, да. Иначе, зачем выставил защиту от нежити?

   – Я не оборотень, магистр, – обрадовала его я, переступая колючий контур и посылая вперед сотню огненных стрел. – И не вампир, к моему большому сожалению.

   – Вампиры – это сказки, – просветил меня Ворон, стирая с лица копоть.

   – Это вы так думаете, – клацнула я зубами.

   На Таре действительно нет вампиров в классическом понимании – только упыри и прочие кладбищенские кровососы. Но кто-то из братьев Идущих постарался и принес в этот Мир страшные были своих планет...

   – Кто же вы тогда, зубастая тэсс? – он установил какой-то незнакомый мне щит, и следующее мое плетение осыпалось, едва его коснувшись.

   – Не думаю, что вам нужно...

   В номер снова постучали, и ни я, ни хозяин раскуроченных апартаментов не успели даже прокричать "Войдите!" или (что было бы уместнее) "Уйдите!", как дверь распахнулась и на пороге, а через секунду и в комнате возникло новое действующее лицо.

   Лицо это было искажено гримасой праведного гнева:

   – Вы подлец, тэр!

   В руке у неведомо откуда возникнувшего Сэллера уже появился меч, и он направил его на Салзара.

   В принципе, очень правильная реакция. О чем еще должен был подумать восемнадцатилетний мальчишка, обнаружив свою подругу (в невиннейшем смысле этого слова) в одном нижнем белье посреди разломанной мебели, осколков посуды и разбросанного тряпья, бывшего когда-то ее платьем? А тут еще и какой-то мужик с перекошенной физиономией в обрывках рубахи, под которыми тяжело вздымается, никак от порочной страсти, тощая грудь.

   Я посмотрела на Ворона. Ворон посмотрел на меня. Мы одновременно перевели глаза на застывшего между нами парня, и...

   – Учитесь, тэсс Галла, – усмехнулся королевский некромант. – Очень вежливый молодой человек. Не забывает говорить "тэр" даже тогда, когда обвиняет этого тэра в подлости.

   – А я разве называла вас иначе, тэр-р-р? – я провела языком по зубам, чувствуя, как втягиваются клыки.

   – У вас это звучало иначе, тэсс, – он убрал свой щит. – Без должного почтения.

   – Я постараюсь исправиться, магистр.

   – Гал? – обернулся ко мне Сэллер, не опуская при этом оружия. – Что здесь происходит?

   – Что происходит, юноша, – ответил вместо меня Салзар, – нужно спрашивать прежде, чем вынимаете меч из ножен.

   – Сэл, откуда ты здесь вообще?

   – Я у тебя был, – острие его меча по-прежнему было направлено на некроманта. – Мы же договаривались встретиться после занятий, а ты ушла. Я решил, что домой. Приехал к вам, а тут как раз записку твою принесли. И я решил...

   – Так ты мне вещи принес! – просияла я. – Ты просто чудо!

   – Чудес не бывает, – желчно процитировал меня Салзар.

   – Ой, молчите, магистр, – отмахнулась я. – Что тут у нас? Платьице! Отлично.

   Я тут же его натянула, и стало значительно теплее, ведь "мороз", наложенный колдуном на стены все еще висел.

   – Сэллер, опусти меч. Не приведите боги, еще поцарапаешь тэра магистра.

   – Гал, что тут случилось?

   – Ничего особенного. Тэр Салзар показывал мне кое-какие плетения...

   – А тэсс Галла демонстрировала свои, – с гадкой улыбочкой вставил некромант. – И мы несколько увлеклись.

   Погром в комнате явно свидетельствовал о степени этого увлечения.

   – А твоя одежда?

   – Ой, это было еще до того. У тебя нет вещей, сшитых с помощью магии? Стоят втридорога, а расползаются в один момент. Я зацепилась за ограду, и платье буквально стало трещать по швам. Хорошо, что встретила тэра Салзара, и он предложил мне свое гостеприимство.

   Канарейки в герцогском дворце так не щебечут.

   – Гал?

   – Пойдем, я и так задержалась. Где-то тут были мои яблоки...

   – Шоколад не забудьте, – вставил Ворон.

   – О, да! Шоколад! Я вам так благодарна магистр, и за вашу доброту, и за ваши советы, и за урок, который вы мне преподали, – я всучила Сэлу пакет с покупками и подтолкнула парня к выходу. – И за тот последний щит, который я у вас срисовала, – продолжила я чуть тише. – И, конечно же, за шоколад!

   – Мне тоже есть, за что сказать вам спасибо, тэсс Галла.

   – Скажете при следующей встрече, магистр, – прошипела я. – Сейчас нам пора.

   – Галла! – окликнул он меня уже в дверях. – Не лезьте в это дело. Я найду его, обещаю.

   – Нет, магистр, – ощерилась я. – Я найду его. Он – мой.

   Некромант вдруг вздохнул:

   – Вам не кажется, что мы как-то неправильно начали этот разговор?

   – Возможно.

   – Гал, мы идем? – окликнул меня Сэл.

   – Продолжим его в другой раз. Конечно, идем!

   До самого скверика, в котором находился вход в портал, мы добирались молча. Прошли по широкой аллее, где на лавочках в обнимку сидели редкие парочки, дошли до выложенного цветными камнями круга.

   – Галла, – Сэллер крепко сжал мое запястье, грозя добавить еще синяков. – Что у тебя произошло с этим типом?

   – Сэл, я же все тебе...

   – Я, по-твоему, совсем дурак?

   – Сэл...

   На мою попытку его успокоить он разразился гневной тирадой, с упоминанием драных хоров, всех известных мне разновидностей демонов и недоделанных некромантов. И резануло вдруг по ушам и по сердцу змеиное "шэк" – одно из тех резких саатарских словечек, что вставлял в минуты злости в свои монологи мой зеленоглазый эльф.

   Я обещала никогда больше не плакать, но тогда я не знала всего, родной...

   – Сэл...

   Но слезы не потекли. Я просто уткнулась лбом в грудь растерявшегося парня и стояла так какое-то время, чувствуя на своем плече его теплую руку.

   – Гал, скажи, ну пожалуйста, что там случилось? Он обидел тебя? Обидел? Ну хочешь, я вернусь и убью эту мразь? Только скажи...

   Я несколько раз сморгнула, убеждаясь в отсутствии под веками позорной влаги, и подняла на друга глаза.

   – Что? – насупился он еще сильнее. – Чему ты улыбаешься?

   – Да так. Я только заметила, как ты вырос. Когда мы танцевали с тобой в новогоднюю ночь, ты был лишь чуть-чуть повыше меня, а теперь...

   – Гал, не нужно со мной, как с ребенком.

   – Но ты действительно вырос.

   Только дети все еще растут, Сэл. Прости. И я не могу тебе ничего рассказать. Может быть позже, когда ты совсем уже вырастешь.

__________

   Старший наставник выслушал посетителя и нахмурился.

   – Как вам вообще в голову пришло дать ей запись?

   Магистр Салзар и сам уже не раз пожалел об этом. В принципе, его вполне устраивали предыдущие результаты расследования: убийца мертв, принц Кэллиан жив. Известие о незамеченном ими на записи открытии телепорта, стало настоящим ударом. Все с начала! Все с нуля! Но с другой стороны, неуловимый колдун слишком непредсказуем, чтобы позволять ему разгуливать на свободе.

   – Если бы я не дал ей запись, мы до сих пор пребывали бы в неведении.

   – Тоже верно. Но как же мы сами могли не заметить?

   – Я уже думал об этом. И мне кажется, что в этой истории все не так просто. Огонь, нестабильный фон – все это, конечно, могло послужить причиной искажения, но...

   – Договаривайте, тэр Салзар.

   – Я полагаю, мы имеем дело с намеренным вмешательством на стадии записи.

   – Исключено, – веско бросил Медведь. – При съемке присутствовали только наставники Школы, я не допустил даже вольных магов, желавших помочь.

   – Значит, это мог сделать кто-либо из ваших учителей, – осторожно произнес Салзар. – Кстати, это объяснило бы и то, как магистру Феасту удалось беспрепятственно покинуть Марони, а после столь же легко возвратиться.

   – Чушь! – не желал соглашаться Марко. – Есть и другие объяснения.

   – Пусть так, – не стал спорить Ворон. – У нас еще будет время обсудить это. А сейчас нам с вами нужно рассказать обо всем герцогу Катара и его величеству. Дождаться их реакции и составить четкий план дальнейших действий. Вряд ли наши правители решат пустить это дело на самотек. Но прежде давайте определимся, как нам поступить с вашей ученицей.

   – Я категорически против того, чтобы задействовать Галлу в расследовании, – высказал свое мнение наставник. – Она слишком молода и неопытна, и часто бывает вспыльчива.

   – Это да, – Ворон осторожно коснулся шишки на затылке. – Именно поэтому я считаю, что будет неразумно держать ее в стороне. Она ведь не остановится и может натворить таких дел, что мы с вами не разгребем и до конца своих чародейских жизней. Такую неуравновешенную особу следует постоянно держать перед глазами.

   – Может быть лучше под охраной? Запереть где-нибудь до окончания этого дела?

   – Я думал о чем-то подобном. Только скольких магов вы готовы на это выделить, тэр Марко? Или закуете ее в наручники с впаянными слезами демонов? Сомневаюсь, что эта девица простит вам подобное отношение. А ведь у вас, помнится, были на нее планы.

   Старший наставник в задумчивости поднял глаза на сидящего перед ним колдуна.

   – Даже не знаю, как правильней будет поступить. А что это у вас на лбу?

   – Где? А, это всего лишь царапина. Видели бы вы мой номер! Тогда бы не сомневались, что вашу Галлу нужно держать на коротком поводке. Причем во всех смыслах. Кем она оборачивается?

   – Что?

   – Ну, она же маг-перевертыш?

   – Галла? – рассмеялся Марко. – Да "Оборотка" – единственный раздел магии, в котором девочка не продвинулась ни на шаг!

   – Значит, все же иллюзия, – пробормотал пристыженный некромант. – Но как реально смотрелось! Так что вы решили?

   – Поговорю с ней завтра.

   – Не советовал бы тянуть с этим. Я еще кое-что вам не сказал: кажется, ваша ученица взяла кристалл. По крайней мере, в моей комнате его уже нет.

__________

   Я никому и ничего не могу рассказать. Сэлу оттого, что хотела бы защитить его от всей этой жестокой, но все же не слишком пока коснувшейся его правды жизни. Лайсу – оттого, что тогда он решит защитить меня. Сразу же представился масштабный семейный скандал, экстренно вызванный на Тар дядюшка-дракон, поспешные сборы и моя насильственная телепортация куда-нибудь подальше от Марони. А вот нечуждый мстительных наклонностей Эн-Ферро может и задержаться, и тогда я стану не только беситься из-за собственного вынужденного бездействия, но и за него волноваться.

   – Ласси, если папа спросит, скажи, что я размяться пошла.

   – А мне с тобой можно?

   – Можно, но не нужно. Лучше в Улики сбегай. Шоколад у меня в сумке возьми – порадуй девчонок...

   Никому и ничего я не расскажу. Пусть все остается, как есть. Пусть мучится нелепыми сомнениями Сэллер, подозревая меня во всех смертных грехах. Пусть отправляется со следующего почина в лесной лагерь Эн-Ферро, пребывающий в полной уверенности, что его друг успел перед смертью отправить на тот свет своего убийцу.

   А я останусь здесь. Даже если королевский посланник уже успел наябедничать наставнику, и с завтрашнего дня мне будет отказано в обучении. Даже если ко мне приставят десяток магов, призванных следить за тем, чтобы я не путалась под ногами у уполномоченных дознавателей. Даже если... А что еще они могут сделать? В самом деле, посадить меня в тюрьму Ордена? Выслать из герцогства?

   Значит, нельзя терять времени.

   Но что у меня есть? Кристалл памяти, который я стащила из комнаты Салзара, и очередное его заверение в том, что преступник не уйдет от возмездия. Заверение можно было с чистой совестью отбросить – уже довелось убедиться в его никчемности. А вот с кристаллом еще можно было что-нибудь придумать.

   – Память, она живая, малыш. Нужно всего лишь уметь до нее достучаться...

   У меня в руках сейчас была память. Память четырех стихий. Огня, отобравшего жизнь у моего любимого. Воздуха, который услужливо разносил по комнатам посольства безжалостное пламя. Оплавившейся от пожара Земли. И бессильной что-либо исправить Воды. Но эта память не была живой. Я не могу до нее достучаться, папа. И она ничего не желает показывать мне, кроме мерцающей искорки, исчезающей с поля Судьбы, словно сбитая пешка. Эта память мертва, как и тот, по ком я теперь не плачу.

   "Энергетическая съемка событий используется и в обучении. Наставник создает плетение и записывает процесс, ученик настраивается на его образ и подключается к чужой памяти. Входит в фиксированный образ и впитывая в себя необходимые навыки...".

   Моя собственная память снова насмехалась надо мной, подсовывая книжные истины. В нашей Школе редко применяли подобную методику преподавания – данный способ изучения плетений был, несомненно, эффективным, но слишком дорогостоящим. Но еще лишь впервые столкнувшись с упоминанием о нем, я задумалась, а нельзя ли таким образом проникнуть в чужое сознание на более глубоком уровне, вытянуть из него не только воспоминание о тонкостях создания чар, но и другие, не связанные с учебным процессом. Спросила об этом у Медведя. Маг тогда не на шутку задумался, а поразмыслив, пришел к выводу, что может быть и можно, хотя он сам о таком никогда не слышал. И если бы сейчас мне удалось настроиться на колдуна и влезть в его грязные мыслишки...

   Но эта память была мертва. Ее делали не во время трагедии, а несколько часов спустя, собирали по крупицам на дымящемся пепелище, вытягивали из обуглившихся стен и с боем вырывали у пробивающихся из-под развалин язычков пламени. Делали тогда, когда Неизбежная уже провела непереходимую черту, отделив мертвое от живого. Линия Омсты – так называют Тарские маги эту невидимую грань. Линия Омсты...