Текст книги "И придет волчица…"

Автор книги: Ирина Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

      А она вырезала статьи и фотографии, вклеивала в альбомчик, дорисовывала вензельки и сердечки, и прятала это сокровище куда-нибудь под подушку.

      – А потом?

      – А потом я выросла. Выучилась. Сначала на педиатра. Работала лет двадцать в детской клинике. Встречалась с другими мужчинами. Однажды чуть было замуж не вышла, но вовремя одумалась. А дальше... Я тогда серьезно заинтересовалась трудами отца, он у меня генетик. Стала ассистировать в его работе. Но не хватало элементарных теоретических знаний, и я решила, что неплохо было бы получить второе образование. Вновь пошла в Академию...

      – А он там преподавал!

      – Нет. Не совсем. Иногда читал лекции на отдельные темы, медицина вообще-то не его специальность.

      – Но вы встретились?

      – Да.

      – И?

      – Встретились. Провели вместе одну ночь и разошлись.

      Вот козел!

      – И ты это так оставила?!

      – Как? – усмехнулась она печально. – Для него это был просто незапоминающийся эпизод, а для меня... Нет, даже не осуществление мечты. Прозрение что ли. Он оказался совсем не таким, каким я себе его представляла. Не хуже, не лучше, просто другим. И я поняла, что совсем ничего не знаю о нем. Привлекательная внешность и яркая биография – слишком мало для серьезных чувств, а все остальное, я сама для себя придумала. Глупо, да?

      – Нет.

      Я полюбила мужчину, с которым была знакома всего пару месяцев. Не за внешность, хоть он и был красив как бог, не за интересное и насыщенное прошлое, прожитое в десятках сопредельных Миров. Не за что. Любить за что-то, наверное, в принципе невозможно. Любовь не нуждается в причинах и не требует оправданий, она просто накрывает с тебя головой, заполняя без остатка разум, заставляя изнывать и томиться тело. Она не бывает осмысленной и рациональной, а в противном случае это уже не любовь.

      – Но ты его любишь?

      – Может быть.

      – Но почему тогда ты не сделаешь ничего? Не знаю, что именно, но нужно хоть что-то... как-то...

      Да уж, только мне и давать подобные советы. Сама поверила нелепому наговору, сложила лапки и не придумала ничего лучше, чем изображать из себя бездушную гордячку, когда он сам пришел. Как просто теперь, когда ничего уже не исправить, рассуждать и доказывать другим, что за свои чувства надо бороться, что нельзя отступать, нельзя сомневаться, а нужно хвататься за каждую даже малейшую возможность быть рядом с любимым. Случайная встреча, короткий разговор... Не запомнившаяся ему ночь. Наверное, Мариза и сама знает все это. Наверное, и она пыталась.

      – Ладно, – махнула она рукой. – Поболтали, посекретничали, пора и домой.

      Наши "купальники" уже порядком подсохли, можно было одеться и возвращаться.

      Прежде чем уйти я ненадолго задержалась. Немного поразмыслив, сплела заклинание отвода глаз и накинула паутинку-плетение на облюбованный нами пляж – теперь никакой случайный прохожий и не подумает здесь задержаться, чтобы поплавать или просто погреться на солнышке. Это будет наше место. Частная купальная зона семьи Эн-Ферро.

      А в выходной, может быть, приведу сюда ребят. Можно будет взять мяса, винца и устроить небольшой пикничок. Пить я, конечно, не стану, а вот от сочного кусочка шашлыка не откажусь. И с друзьями пообщаемся нормально. Попробуем, по крайней мере.

      Море, жареное на костре мясо, сухое красное вино и веселая компания. Тебе бы понравилось, Ил...

      К этому разговору я готовилась несколько дней. Мысленно строила нужные фразы. Тренировалась произносить их перед зеркалом. Чтобы голос не дрогнул. Чтобы слезы не брызнули из глаз.

      – Я хотела поговорить с вами, наставник.

      – Слушаю тебя, Галла.

      – Во-первых, хочу поблагодарить вас за все. За вашу тактичность, за то, что не стали с порога выражать мне ненужных соболезнований. За то, что все эти дни избегали болезненных для меня тем. Но сейчас, когда прошло уже столько времени, я бы хотела, узнать обо всем, что случилось из первых рук. Как вышло так, что убийца смог миновать магическую защиту? Как он сумел войти в посольство?

      Как вы, сильные и мудрые маги, допустили подобное?

      – Понимаешь ли, Галла, – в отличие от меня Медведь не был готов к беседе, – мы сами доподлинно не знаем, как магистру Феасту удалось обойти столбы. Но он был талантливым инструменталистом, и работа с магическими артефактами, коими, по сути, являются обереги Ордена, была его специализацией. Что до посольства, то здесь все намного проще: в отсутствие принца Кэллиана усиленная охрана со здания была снята, оставался только десяток стражников и стандартные защитные чары на главных воротах и входной двери...

      Он явно не желал долгих объяснений.

      – Расскажите мне все, что знаете. Пожалуйста.

      – Все, что знаю? Увы, это не так уж и много. Проведенное дознание установило, что преступник... – маг запнулся, поняв, что начал говорить протокольными фразами. – Мы узнали, что обойдя защитные столбы, магистр Феаст смог проникнуть в город. С ним было еще трое людей, скорее всего, просто наемников, как и на том кладбище, где он пытался провести обряд изъятия силы. Вероятно, его целью было подложить в Посольский Дом несколько бомб с тем, чтобы активировать их после возвращения с приема принца Кэллиана и его свиты. Сама понимаешь, к каким последствиям это могло привести.

      – Понимаю, – с трудом выговорила я, впиваясь ногтями в ладонь, чтобы не сорваться на постыдный плач. – Смерть своего посланника Аэрталь навряд ли простила бы. В отличие от какого-то безвестного эльфа. Представляю, как вздрогнул Азгар, когда его величество и высокое дворянское в полном составе облегченно вздохнули.

      – Не нужно так, девочка.

      – А разве я не права, наставник? Разве все, включая нашего доброго герцога, не порадовались такому удачному повороту событий? Разве занятые в поимке Феаста волшебники и судебные дознаватели не остались довольны, узнав, что теперь не нужно бегать за неуловимым колдуном по всему Каэтару, так как этот самый безвестный эльф успел перед смертью выполнить еще и их работу и убил злобную тварь? Интересно, что они написали в своих отчетах?

      – Правду, – глухо прервал он мою гневную речь. – Во всех рапортах написана только правда, и приложен кристалл с записью с места событий. Пришлось задействовать почти всех наших магов, но нам удалось сделать энергетическую съемку того, что происходило в здании в последние полчаса до пожара. Там отчетливо виден момент проникновения мага и его сообщников в здание. Видно, как они разделились и разошлись в разные стороны. Потом... Потом видна встреча... погибшего сидэ и магистра Феаста. Не могу с уверенностью сказать, что именно сделал эльф, но вскоре после того как они сошлись, взорвалась первая бомба и один из людей погиб. После...

      Он с трудом подбирал слова, избегая излишних описаний и ни разу не назвав Иоллара по имени. Наверное, он считал, что мне больно будет слышать его. А мне было больно и обидно слышать, как моего любимого называют просто эльфом или сидэ, словно стирая из истории и его имя, и его роль во всем случившемся. А если точнее – его роль во всем не случившемся.

      – Мне можно будет посмотреть эту запись?

      – Ты считаешь, что тебе нужно это видеть? – вздохнул он.

      – Да.

      – Хорошо. Только она у меня не здесь. Завтра... Нет, завтра же церемония, нам будет не до того. Давай в почин. Придешь с утра, и мы вместе посмотрим.

__________

      Старший наставник вынул из сейфа деревянную шкатулку, открыл крышку и вложил извлеченный из тайника кристалл в руку стоящей перед ним женщины.

      – Ты знаешь, что делать, Лона.

      Чародейка склонила голову в знак согласия и растворилась в серебристой дымке, оставив по себе лишь сладковатый запах духов...

__________

      Вытащить друзей на пляж оказалось не такой уж плохой идеей. Тем более, есть что отметить – окончание первого учебного года. Вчера в Школе был праздник: выпускникам вручали перстни магов и лицензии на самостоятельную практику, отличившимся ученикам – почетные грамоты и благодарности. Мне тоже хотели всучить какую-то писульку с герцогской печатью и «волчьим» гербом. Хвала богам, наставник проболтался об этом за длань до церемонии, и мне удалось убедить его не выставлять в очередной раз на всеобщее обозрение «прославленную» Галлу Эн-Ферро. Медведь пожал плечами и согласился избавить меня от народного признания. А на следующий день Вришка передала приглашение на ужин от сиятельного дядюшки, причем на любой ужин, в любой удобный для меня день. Уже четыре дня как скромно отказываюсь от столь лестного предложения, подозревая, что там-то «награда найдет героя» и мне всучат эту самую грамоту в узком кругу высокопоставленных особ: оба Велтара Катара, магистр Марко и тэсс Верилья Каронга в качестве свидетеля. Потяну еще немного и схожу – все равно ведь не отстанут.

      А пока мы, нагрузив на Яшку сумки с выпивкой и продовольствием, организованной гурьбой топали на побережье. Прошли мимо моего дома. Во дворе, на скамеечке сидела с книгой в руках Мариза, и, пользуясь случаем, я познакомила ее с однокашниками. Новоиспеченная тэсс Эн-Ферро крутанула на пальчике колечко-автопереводчик, и я со стороны оценила работу созданного Хранителями артефакта – никакого акцента, ми малейших признаков магического воздействия. Пойманный за шкирку Лайс-младший безо всяких амулетов вполне сносно выговорил "добрый день" на каэрро.

      – А здесь, правда, хорошо! – оценила "мой" пляж Алатти.

      – А то! Там под деревом дрова для костра, мы с Ласси с вечера привезли, а между стволами можно гамак повесить.

      – Гамак мне! – нагло заявил Най.

      – А еще можно тент натянуть.

      Мне доктор Гиалло настоятельно рекомендовала не перегреваться и не слишком интенсивно загорать. Кстати, абсолютно забыла поинтересоваться у Лайса, как здесь (в смысле, в каком виде) принято загорать и купаться в море, и принято ли вообще.

      Принято. Вон Ферт уже стянул рубашку и сапоги и сейчас как раз расстегивает широкий кожаный пояс...

      – Ридо, ты совсем с ума съехал?! – накинулась на него Милара.

      Не принято.

      – А чё? Мы на пляж пришли, чтоб в одежде париться? У нас на Саатаре, на водопадах Ал-Кари вообще голышом купаются. Но ты не бойся, до такой степени я тебя пугать не стану. Бельишко оставлю.

      Ясно: на Саатаре можно, на Каэтаре нельзя.

      – Ой, чем ты там можешь напугать, Ферт? – усмехнулся Найар Кантэ, по примеру друга снимая одежду.

      Мила покраснела и резко прониклась любовью к морским пейзажам, залюбовавшись чем-то у самого горизонта. Алатти напротив с интересом разглядывала обнажающихся парней. Риса презрительно фыркнула и, как ни в чем не бывало, расстилала на облюбованном пятачке принесенные из дому подстилки. А Вришка...

      – Красота-то какая! – тэсс Тини Ал-Ази, графиня Каронга ловко забросила на ветку дерева голубенькое платьице и вприпрыжку помчалась к воде.

      Милара из нежно-розовой превратилась в насыщенно-свекольную. Алатти хмыкнула и принялась расшнуровывать корсаж. А Фертран как раз расправился с тугой пряжкой и ничем не поддерживаемые штаны упали на песок, пока полуэльф ошалело глядел на энергичным кролем удаляющуюся от берега целительницу.

      – Штаны подбери, – посоветовал ему Най. – Челюсть тоже.

      Молодежь – везде молодежь. В любом Мире, на любом материке, при любом законодательстве и вероисповедании в восемнадцать лет прийти на пляж и не искупаться, просиживая на солнцепеке в полном обмундировании может только... Наша Мила!

      – Мил, – ткнула я ее пальцем в плечо, – ты чего? Все ж свои.

      – Ага, – чуть ли не заплакала она. – Сейчас вы тут разделись, а после напьетесь и начнете всякие там...

      – А ты хочешь? – вежливо поинтересовался вездесущий Най.

      – Дурак! – завизжала провидица.

      – Тогда не будем, – успокоил он ее.

      – Мил, не дури, – я пнула наглеца под зад и обняла девушку за плечи. – Ну что мы тут начнем? Ты же ясновидящая, должна чувствовать. Все в порядке. И вполне в рамках приличий. Ты огненных орков в национальных костюмах видела? В этих их кожаных юбочках? У наших мальчишек порты на десять тисо длинее.

      – У орков еще безрукавки и оружие висит везде.

      – Ну хочешь, мы Наю меч дадим, пусть с ним ходит? Так будет приличнее?

      Милара с сомнение покосилась на тэра Кантэ, который как раз решил пройтись по песочку на руках.

      – Вряд ли.

      – Вот-вот. Так ты как, раздеваешься или будешь жариться на берегу, когда все пойдут купаться?

      – Я все равно плавать не умею, – опустила она глаза.

      – И не обязательно. Можно же просто окунуться. Поплескаться. В такую-то жару!

      – Э-э... Знаешь, Гал, у меня...

      Критические дни? Или как это называется на Таре?

      – ...у меня белье такое... кружевное, в общем. Полностью.

      Ух ты! А я на Пантэ как-то явилась в бикини. Ничего, никто из скромняг-эльфов не пострадал. Эльфийки так вообще слюной изошли от зависти.

      – Ну и что? Красиво же! А если совсем просвещаться начнет после купания, в полотенце замотаешься.

      – А я полотенце не взяла.

      – Я взяла. Давай, раздевайся, и пойдем топить Ная.

      От такого предложения она не отказалась. Правда уже в воде выяснилось, что парень, которого я, поднырнув, дернула за ноги, а Милара подтолкнула в спину, совсем не Най, а Сэл, который в отместку вызвал волну с человеческий рост и накрыл нас обеих, а заодно и ни в чем не повинных Дана с Рисой. Данвей в свою очередь вспомнил, что он тоже как-никак адепт Воды и организовал Сэллеру персональный водоворот, в который затянуло еще и Алатти. Маркиза Весара вынырнула и, отплевываясь, пообещала вскипятить море и сварить грубияна живьем, на что Риса, заступаясь за возлюбленного...

      Это было так здорово. Так весело и беззаботно... Что захотелось разреветься, а еще лучше утопиться. И я не придумала ничего другого, кроме как заплыть подальше от берега, туда, где крики чаек и шорох волн заглушали радостный смех. Легла на спину и уставилась в бездонное небо.

      Мне плохо без тебя, Ил. И я безумно хочу к тебе...

      Море подо мной услужливо распахнуло теплую и ласковую глубину, невысокие волны подталкивали, накрывая соленой водой лицо, и в один бесконечный миг тело утратило вдруг равновесие, и я ощутила себя опускающейся уже на ребристое песчаное дно...

      – Устала?

      Вода вдруг сделалась неожиданно упругой, и я очутилась будто бы на удобном матрасе. Рядом, в импровизированном кресле обнаружился Сэллер.

      – Ты хорошо плаваешь, но все равно не стоит забираться так далеко.

      А я бы хотела оказаться еще дальше...

      – Гал?

      – Сегодня ровно месяц, Сэл.

      – Я помню.

      – Всего месяц, а я веселюсь, как ни в чем не бывало...

      – Ты не веселишься. Ты просто делаешь вид.

      – А иначе у меня теперь не получается.

      – Всему свое время.

      – Ты думаешь?

      – Я надеюсь.

      Мы еще полежали так немного, помолчали, глядя в безоблачную высоту.

      – Хочешь, я тебя прокачу? С ветерком до самого берега? Я могу. Помчимся так, что...

      ... что ты будешь просто визжать от страха, что мы вылетим за ограждения. Но мы не вылетим, это уж я тебе обещаю! А в конце дня снимем номер в отеле на пике Победителе, закажем белое апелейское и салат из креветок ...

      – Хочу. А ты не очень устанешь?

      – Ничего, – улыбнулся он. – Потом отдохну.

      "Матрас" подо мной превратился в скоростную моторную лодку и помчался на плещущуюся у берега компанию. Надеюсь, в общем шуме и хохоте мой крик можно было принять за радостный вопль...

      Выбравшись на песок, вытершись и завернувшись в полотенца, начали подготовку к предстоящему банкету.

      Най выкопал неглубокую ямку и аккуратной кучкой сложил дрова для костра, подоткнув кое-где пучки сухой травы.

      – А спички кто-нибудь взял? – повернулся он к нам.

      В ответ на эти слова в сухое дерево ударили разом четыре огненных разряда. Алатти, Риса, Ферт и ... Вришка? И чему их только на целительском учат? Стоящего у "мангала" парня обильно обдало копотью.

      – Уже и пошутить нельзя, – с деланной обидой пробурчал он, прежде чем с гиканьем помчаться к воде.

      – Ты улыбнулась, – отметил сидящий рядом со мной Сэл.

      – Да, – не стала отрицать я. – Не устаю удивляться, какие же вы все-таки разные.

      – Наверное, – нахмурился он. – Най отказался от летних курсов.

      – Как? – растерялась я.

      – Просто, – ответил за брата вернувшийся после омовения Найар. – Пошел к Багуру и попросил вычеркнуть меня из списков. Лишать себя отдыха для того, чтобы получить шанс перейти сразу на четвертый год?

      – А чем плохо?

      – Ты девчонок их видела? Ужас! А на нашем – сплошь милашки.

      – Най!

      – Ну, ладно-ладно. Шутка. Просто у нас с Фертраном другие планы на лето.

      – Какие планы? – возмутилась Риса. – Ферт, ты же со мной остаешься! Гейнра тоже набирает учеников на ускоренную программу. Мы в списках, забыл?

      – Знаешь, Рис... – пробормотал растерянно полуэльф.

      – Не знаю и знать не хочу! – взвилась девушка. – Мы с самого начала работаем в паре! Если я остаюсь, то и ты тоже! Я не намерена торчать тут лишний год, когда есть возможность поскорее вернуться домой!

      – Что?! – пришла очередь Дана. – Ты собралась возвращаться на Саатар, а я узнаю об этом между прочим, на дружеском пикничке?!

      – Дан, не нужно...

      – Это тебе, видимо, ничего не нужно!

      Обиженный парень отошел к самой воде, и Риса смиренно поплелась за ним, на ходу бормоча какие-то оправдания. И кто это сказал: милые бранятся, только тешатся? Придурок какой-то!

      – Ферт, что вы, в самом деле, задумали? – наперла я на приятеля-универсала. – Отказываетесь от дополнительных занятий. Ты Рису бросаешь без напарника. Най ребят. В чем дело?

      – Ну мы это... того...

      – Я уже поняла, что вы – того! Нормально отвечай, когда тебя старшие спрашивают!

      Совсем от рук отбились, пацанва бестолковая!

      От моего резкого тона, да еще и заслышав, что я тут оказывается старшая, тогда как по официальной версии я была младше его на полгода, Фертран растерялся окончательно. Отвечать пришлось Наю.

      – Мы хотим к горам поехать. По тракту прошвырнуться. Может быть работу подыщем. Деньжат заработаем, а заодно рекомендации – засчитают как практику. В сентябре быстренько сдадим теорию и тоже пойдем на четвертый.

      – Най, это же детство полнейшее! А если никто вас не наймет? Если не будет никаких рекомендаций и практики? Зачем так рисковать, когда есть гарантированный способ сэкономить время на обучении?

      – Так интересней.

      Мальчишки!

      – Я с вами, – возвратился к костру Дан.

      – Ребят, вы что?.. – встревожилась я.

      Нет, вроде бы не поссорились. Риса образовалась рядом спустя секунду и ухватила любимого под руку.

      – Я же тоже с Наем в паре, – пояснил водник. – Так какой мне толк оставаться?

      – Но Сэл ведь еще есть.

      – Сэл? – усмехнулся Данвей. – Ты что, даже не похвастался, Буревестник?

      Буревестник? Вся компания уставилась на стушевавшегося вдруг парня.

      – Вот такой у меня брат, – со смесью насмешки и гордости прокомментировал Найар. – Скромный, умный и невероятно одаренный. Многоуважаемые тэры и тэсс, позвольте представить – Сэллер Кантэ, сильнейший адепт Воды в Школе герцогства Марони за последние двадцать лет! Прошу отметить, это я цитировал нашего наставника. Так что в напарниках он не нуждается.

      Скромный, умный и невероятно одаренный Сэл смущенно пожал плечами. Выглядело, как извинение: мол, я не специально – оно само так получилось.

      – Здорово! – восхитилась Вришка. – А "Буревестник" тут причем?

      – А, это его Багур так нарек на последней практике, – пояснил Дан. – Видели бы вы, что он сотворил с той гидрой!

      – Да он ее узлом связал! – подхватил восторженно Най. – А потом волну такую поднял и одновременно два водоворота и смерч гиаров на десять! А после еще...

      – Най! – прикрикнул на рассказчика брат. – Хватит. Это никому не интересно. Практика, как практика. Сдал и хорошо. Забыли.

      – Те рыбаки, которые оказались невольными свидетелями твоего зачета, нескоро такое забудут! Так что я не удивлюсь, если по осени застану братишку уже на пятом курсе.

      – В этой Школе хоть кто-нибудь все семь лет учится? – поинтересовалась Мила.

      – Учатся, – кивнул с презрением Фертран. – Все семь лет, а потом идут в вечные подмастерья к действительно сильным волшебникам.

      – Это уж точно не про нас, – улыбнулась провидица.

      – У тебя тоже ускоренный курс? – поразилась Риса.

      – Какой еще ускоренный? Обычный. Три года – на прорицательском больше и не учатся. Вы что, не знали?

      Я знала, Милара еще в самом начале похвасталась.

      – Дар ясновиденья либо есть, либо нет, – пояснила огорошенной компании девушка. – Заклинаний особых, обрядов, в нашем деле нет. Учим кое-что, для общего развития, а остальное по желанию на протяжении жизни. А летом отдыхать буду, как положено.

      – Везет! – хлопнул по голой коленке тэр Ридо. – А у тебя, Рыжая?

      Прежде чем ответить Вришка показала ему язык.

      – Мара никаких скоростных программ не придумала, но я на все лето иду в лечебницу к Белым сестрам. А это, без вариантов – практика и рекомендации!

      – Молодец, – похвалил универсал.

      – Ну вы даете! – искренне рассмеялась я. – И стоило Медведю так расписывать мне преимущества личного ученичества, когда пол Школы и без того оканчивает обучение раньше положенного срока!

      – Ой, не скромничай! – махнула на меня Вришка. – Ты самое большее через полгода уже перстень получишь.

      Получу. Только нужен он мне теперь?

      – А где Алатти? – спохватилась Риса.

      – Ой! – схватилась за голову Милара. – Ну мы и дураки! Начали тут друг перед другом хвастать.

      – А что такое? – насторожился Сэл.

      – Эвил тоже "ускоренный" набирает, а ей даже не предложил.

      – Вот урод! – озлился Ферт. – Она же самая одаренная на своем курсе! А может и вообще... У нее же врожденное... Вот!

      – Вот, – вздохнула провидица. – И кто этих наставников поймет?

      Огневичка сидела у кромки прилива. Хорошо, хоть не плакала.

      – Ал, возвращайся к нам, – позвал ее Селлер.

      – Угу, сейчас... Буревестник! – бросила она неожиданно злобно.

      – Алатти, ну он-то причем? – попыталась урезонить ее я.

      – А я причем, а? Вы теперь все такие важные! На четвертый курс уже собрались. Ты так и вообще... Год-два, как дар прорезался, а уже в великие волшебники нацелились!

      – Ну и ты нацелься, – не выдержала я. – Кто тебе мешает?

      – Смеешься, да? – огрызнулась она в ответ.

      – Не смеюсь. Никто уже не смеется.

      – Так вам праздник порчу, да? Могу и уйти!

      Уйдешь ты, а как же!

      Вскочившая с песка девушка наткнулась на воздвигнутую мной стену.

      – Пусти!

      – Остынь для начала.

      – Остыть?! – в противоположность сказанному кисти рук маркизы Весара окутались пламенем. – Да я сейчас выберусь и...

      Не знаю, что она собиралась сделать, но даже угрозы своей закончить не смогла, так как в этот момент на нее обрушился настоящий водопад.

      – Спасибо, Сэл, – поблагодарила я, не оборачиваясь.

      – Не за что, – отозвался друг. – Ал, ты как?

      На девушку было жалко смотреть – поникшие плечи, ссутулившаяся спина, с облепивших лицо волос капала вода. В довершение всего она хлюпнула носом.

      – Алатти, – я убрала заслон и подошла к ней. – Перестань, не надо.

      – Ну, Алатти! – хором заныли подоспевшие девчонки.

      – Нам правда жаль, – продолжила я, – но нашей вины в этом нет.

      – Я знаю, – всхлипнула она. – А моя, Гал? Разве моя вина в этом есть? Я же так старалась. Училась. Все задания сдавала даже раньше срока. Практику...

      – Ну поговори с Эвилом, он же...

      – Что – он?! – опять начала распаляться огневичка. – Первые месяцы обхаживал, только бы я на его курс перешла. А когда перешла... – она снова всхлипнула. – А когда перешла, он... он мне говорит... Говорит, гореть каждая спичка горазда... Представляешь? Я – спичка! Он, значит, буревестник, – кивнула она на Сэла, – а я – спичка!

      – Хоры бы тебя драли, Най, с твоими россказнями, – пробурчал водник, злобно поглядывая на брата.

      – Конечно! Теперь я во всем виноват! Этот недоделанный Эвил игнорирует лучшую ученицу курса, обзывается почем зря, а виноват... Слушай, Алатти, – хлопнул он вдруг себя по лбу, – а давай мы тебе другое прозвище придумаем?

      – А толку?

      – Ну, будешь ты не спичкой, будешь...

      – Свечкой! – рявкнула она. – Они тоже гореть горазды.

      – Алатти, не заводись! – прикрикнула на нее я. – Кому нужны эти дурацкие прозвища? Половина волшебников прекрасно обходится и без них. А насчет ускоренного курса я с наставником завтра поговорю, пусть спросит у Эвила, с чего это он так к тебе относится. Ты же, действительно, лучшая.

      – Плохая идея, – вклинилась Риса. – Раз Эвил ее и так невзлюбил, то если Медведь ему что-нибудь скажет, еще и решит, что Алатти руководству Школы жаловалась.

      – Да, Гал, не надо, – согласилась сникшая огневичка. – Я уж как-нибудь сама. Пусть и подольше, но выучусь, никуда не денусь.

      – А зачем подольше? – опять вмешалась полуэльфка. – Я уже все придумала.

      – Да?

      – Да. Бросай этого придурка и переходи к нам на "боевую"! У нас много адептов Огня, самая агрессивная стихия как-никак. А тебя Гейнра вообще с радостью возьмет, еще и спасибо скажет, если сама придешь. И на "ускоренном" будешь со мной в паре заниматься, раз уж этот обормот меня бросает.

      – Правда, Ал, – поддержал подругу "обормот", – если Эвил тебя все равно не ценит, переводись к нам! Боевая магия – то, что надо!

      Тэсс Весара, которая заслышав предложение Рисы как будто бы посветлела, снова нахмурилась.

      – Не получится. Все переводы еще в мае прошли. Кто мне теперь бумаги подпишет на выгулках?

      – Как кто? Медведь.

      Алатти пробормотала что-то с сомнением.

      – Захочет-захочет! – усмехнулась расслышавшая ее слова Риса. – А иначе мы возьмем в плен его любимую личную ученицу и будем мучить, пока он не согласится.

      – Это кто меня в плен возьмет, остроухая? – уперла я руки в боки. – Да вас всех не хватит меня поймать.

      – Сейчас посмотрим! – бросились на меня подружки.

      Парни скромненько остались в сторонке – все-таки кататься с девчонками по песку в одном нижнем белье и полотенцах выглядело бы несколько неприлично.

      – Мы ее схватили! – сообщила им спустя пару минут Милара, вцепившись мне в запястье.

      – Это хорошо, – обрадовался Най. – Теперь тащите ее к костру – угли как раз дошли.

      – Ты чего? – возмутился Сэллер. – Там же одни кости!

      Спасибо, Сэл. Ты – настоящий друг.

      – У нас нормальное мясо есть.

      А когда уже развесили над жаркими углями нормальное мясо, успокоившаяся почти Алатти жалобно пролепетала:

      – Я все равно хочу прозвище.

      – Без проблем! – среагировал Найар. – Будешь... Будешь Огоньком!

      – Огоньком? – поджала она губки. – Сэл будет Буревестником, а я каким-то Огоньком?

      – Нет, ну снова! – схватился за голову помянутый водник.

      – Или Вспышкой, – поправился Най. – Вспышкой лучше?

      – Нет.

      – Пламенем? Пожаром? Огненным вихрем?

      – Нет. Нет. Нет.

      – Искрой? – осмелилась предложить я.

      – Искрой? – скривилась Алатти.

      – У нас... Там где я жила так говорили: "Из искры возгорится пламя".

      – Из искры возгорится пламя! – с патетикой повторила она. – Красиво. Можно даже на гербе написать.

      – Кто еще хочет прозвище и девиз, пока у Галлы вдохновенье не прошло? – громогласно вопросил неугомонный Найар Кантэ.

      – Я! – выкрикнула Вришка.

      – Тебе зачем, Рыжая? – удивился Ферт. – Ты же Рыжая – чем не прозвище?

      – А ты... ты... – надулась целительница.

      – А я буду Фертраном Молниеносным!

      Откуда, пребывая в одних портках, он вытащил метательный нож, осталось для нас загадкой, но просвистев по воздуху, узкое лезвие на треть вошло в древесный ствол над головой Дана.

      – Ты будешь Фертраном Мертвым, – угрюмо пообещал тот, – если сделаешь это еще раз.

      – Тогда ты будешь Данвеем Мстительным.

      – Ридо! Я буду Рисой Засветившей Тебе В Глаз, если ты от нас не отстанешь.

      Удивительно, Риса всегда воспринимает нападки на Дана, как на саму себя. Заступается за него. Говорит это "нас", как будто они и правда одно целое.

      Нас... А нас больше нет, Ил...

__________

      Эн-Ферро возвратился домой под вечер и с удивлением узнал от Маризы, что Галла отправилась на пикник со школьными приятелями.

      – Это здесь недалеко, на нашем пляже.

      На нашем? Оказывается у них и свой пляж есть, поразился мужчина. Видимо, там они и пропадают, пока он возится на чердаке или занимается с Ласси. То, что названая сестренка нашла общий язык с его названой женой (интересно звучит – названая жена!) радовало само по себе. А то, что девочка выбралась наконец-то с друзьями, так и вовсе казалось чудом. Особенно, если помнить какой сегодня день. Лайс помнил. Да и Галла вряд ли чтобы забыла. Такое так скоро не забывается. Такое вообще, наверное, не забывается.

      – Недалеко, говоришь? – переспросил он у Маризы. – Я тогда схожу. Посмотрю.

      А посмотреть было на что.

      Не напрягая обычное зрение, силясь рассмотреть мелькающие у костра силуэты, магистр Пилаг переключился на магическое. Потрясающе! Дар к дару тянется, говорил он когда-то Иоллару. Так и есть.

      Стержень, несомненно, Галла. Сильнейшая. Ее аура изобиловала нервными изумрудными сполохами – девочке все еще плохо, не так как в первые длани, но все же очень плохо. Но она молодец – держится, не сдается. Ярким пламенем во тьме пылала Алатти – огневичка. Одинаково ровным бирюзовым светом сияли два водника. Искрящее серебряными звездами лиловое пятнышко – девчонка-ясновидящая. Плавные переливы голубого и розового – полукровки-универсалы, у парня явное смещение к стихии Огня, у девушки легкое к Воздуху. Нежно-зеленый – цвет жизни – это их целительница, шустрая племянница тэра герцога...

      А это что такое? То есть, кто?

      Лайс на время прикрыл глаза, а распахнув их снова, предельно сконцентрировался на заинтересовавшей его ауре. Интересно. Ох, как интересно! А если это в придачу тот, о ком он подумал, так и вовсе презабавная история получится. Может, хоть это Галчонка развлечет?