Текст книги "Мятеж (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

   «Я хирург, – говорит. – Специалист высокого класса.»

   Умора! Как будто здесь, в лесу, от этого польза. Можно ведь хворост и голыми руками наломать. Нет, берет топорик какой-то фитюльный, игрушечную пилочку и мается. И все гигиену норовит соблюдать. Его бы на поселение, чистоплюя несчастного!

   А уж слабый какой, гляди того ветром удует. Интересно, зачем он в лес поперся, с такой немощью? Ведь как пить дать, если бы Лерка его не встретил да не отнес в логово, хана бы припадочному. Так бы и остался валяться, пока волки не отгрызли башку.

   Впрочем, что и говорить, Лерке тоже повезло, что он с этим чудиком столкнулся, Каким-то образом он его разбудил, это точно. А интересно все же, кому мог понадобиться такой дохлый заложник?

   Так думал Лерка целых три дня. И все три дня он кормил «этого дохлика,» сам себе удивляясь. Впрочем, «дохлик» тоже старался как мог: прибирал, ходил за топливом (энергии в аэробусе хватало лишь на обогрев, поэтому кухню они скоро оборудовали в ангаре – туда и хворост таскали.) Но чаще он спал. Впрочем, к концу третьего дня дохлик начал шевелиться быстрее.

   Утром четвертого дня случилось происшествие, которое разом сбило с Лерки спесь. Не дожидаясь, пока его компаньон проснется, он прихватил самодельную пращу, аркан и отправился на поиски дичи. Прошел он совсем немного. Зеленый силуэт качнулся из-за дерева и перегородил дорогу.

   – Эй! – крикнул Лерка. – Ты чего балуешь?

   Он нисколько не испугался. Если верить словам «чудика», он сам недавно был таким же, а человек, да еще ничем не вооруженный, напугать Лерку не мог.

   – А ну посторонись! – сказал он.

   Существо не отступило. Наоборот, оно шагнуло Лерке навстречу... Этого Лерка стерпеть не мог. Отточенным движением он сделал подсечку и толкнул «зеленого», сшибая его с тропинки. «Зеленый» упал. Но чудо! Верхняя конечность его, коснувшись Леркиной руки, словно приросла к ней...

   Мартин проснулся, чуть Лерка хлопнул дверью аэробуса. Натянув рубашку и брюки, он вышел на улицу, чтобы сделать гимнастику. Раньше он пренебрегал этим, но, живя в плену, понял: чтобы сохранить здоровье, нужно двигаться. Вот и теперь силы быстро возвращались к нему после болезни.

   Голос в лесу привлек его внимание. Голос принадлежал Лерке, и Лерка с кем-то разговаривал. С кем? Мартин как был без шапки и куртки, так и побежал туда. Зрелище, открывшееся его взору, было ему понятно во всех деталях.

   – Держись! – крикнул он Лерке. – Я сейчас!

   – Держись! – услышал Лерка.

   Он оглянулся. «Чудик» без пальто и шапки бежал к нему вроде на помощь. В самом деле: подбежав к Лерке, он схватил «зеленого» за второе щупальце и сказал:

   – Боюсь, молодой человек, охоту тебе придется отложить. Возможно, твоя помощь скоро понадобится. И отойди, пожалуйста, пока не потянуло на сон.

   Лерка почувствовал, что его ничто больше не держит. Щупальце качнулось, отпустило его и очутилось в руке у доктора.

   – До меня не дотрагивайся. Отойди.

   Слова прозвучали совершенно спокойно, но непонятно почему Лерка послушался. Доктор наклонился к зеленому существу, помог ему подняться и... прислонился к дереву. Лерке внезапно стало страшно: оба двое словно застыли в странном парадоксальном единоборстве. «Зеленый» словно наливался силой, а его противник бледнел и, казалось, слабел.

   – Нет! – воскликнул Лерка, бросаясь к доктору.

   – Стой! Нельзя! – пробормотал тот и скользнул на землю, увлекая за собой зеленого.

   – Нет! – повторил Лерка, хватая доктора за плечи.

   Доктор спал. Лерка повернул голову... Вместо зеленого существа на снегу сидел старичок в летнем костюме и шляпе.

   – Интересно, куда я попал? – произнес старичок. – И кто вы будете такие?

   – Это неважно, – буркнул Лерка. – Помоги мне отнести доктора домой.

   Весь день просидел Лерка возле своего «чудика». Доктор спал, и Лерка уже знал, что он проспит еще сутки. Новичка он прогнал за топливом, посоветовав быть осторожнее.

   «А и сгинешь – не велика потеря,» – подумал он ему вдогонку.

   «Вот, значит, что случилось со мной, – размышлял он в великой печали. – Он отдал мне свою силу, чтобы я снова стал человеком. И я же, дурак, над ним смеялся.»

   Он соорудил в салоне третью постель и позвал новенького:

   – Иди, грейся.

   – Мне не холодно, – возразил старичок.

   – Это пока. Потом начнет пробирать.

   Утром он поручил доктора заботам новичка и отправился на охоту.

   «Сколько же еще здесь бродит таких, каким был я? – думал он, содрогаясь. – И зачем доктор побежал меня спасать? Слабый – сильного. Зачем?»

   Этот же вопрос он в лоб задал Мартину после возвращения в лагерь. Мартин внутренне улыбнулся. Да, он не ошибся в парне: хорошая у того душа, не испорченная.

   – Затем, что у тебя бы фокус не удался, – объяснил он.

   – Почему? – допытывался парень.

   – Потому что между мной и тобой есть маленькое отличие. Ты не обижайся, но лишь немногие обладают способностью обращать «зеленых» назад в людей.

   Мартин знал, что говорил. Он был не первым, кто заснул, но новичков среди заложников не появлялось. Отсюда и вывод: лишь могучим это было по силам. Но объяснить парню ситуацию оказалось сложно.

   – Ты решил собой пожертвовать, – упрямо твердил он.

   – Вот еще! – возмутился Мартин. – Кто ты такой, чтобы я жертвовал своим здоровьем вместо тебя? Просто я врач. Мое дело – спасать больных, и я это умею, а ты нет.

   – Велико умение, – сплюнул Лерка и вышел.

   Целый день он бродил по перелескам в надежде встретить хоть одного «зеленого» и привести его к «этому лекарю» человеком. Тщетно: все «зеленые» куда-то подевались. Злой и недовольный он вернулся в лагерь. Он поймал на себе изучающий взгляд доктора и отвернулся.

   – Подойди-ка, – попросил его Мартин.

   Лерка неохотно подошел.

   – Отошли старика за хворостом, – прошептал больной. – Я должен тебе кое-что открыть.

   – Есть вещи, которые человеку изменить не дано... – начал доктор, когда они остались одни.

   «Говори, говори,» – подумал Лерка хмуро.

   Мартин продолжал:

   – Зеленая эпидемия – не твое изобретение. Какой ум их создал, такой и может с этим справиться.

   – Но ты сам меня убеждал, что я – виновник катастрофы, – возразил Лерка.

   – Я пошутил. Ты не виновник, ты жертва. Такая же, как остальные люди.

   – Я не согласен.

   Мартин призадумался. Парень упорно отказывался воспринимать намеки. Если ему не сказать прямо, то он непременно пойдет на подвиг рваться. И погибнет, причем, совершенно зря. Конечно, закон N4 запрещал раскрываться постороннему. Но ведь не человек для закона, а закон для человека. Существовало нехитрое правило: «Если один закон противоречит другому, исполнять надо тот, чей номер меньше.» Закон «Приходи на помощь...» шел под номером 3. Был ли это тот случай? Мартин колебался.

   «В конце-концов, из каждого правила бывают исключения», – подумалось ему. И он решился.

   – Какой ты все же несообразительный, – проговорил он со вздохом. – Ты что, не на нашей планете вырос? Или у тебя есть Дар?

   – Какой еще дар? – не понял Лерка.

   – Дар могущества, какой же еще, – прошипел Мартин сердито. – Или ты так зазнался на своем поселении, что себя богом считаешь?

   – А ты, значит... – Лерка усмехнулся криво, – а ты, значит, обладаешь этим самым даром?

   Мартин закашлялся и отвернулся к стенке.

   – Врешь ты все, – услышал он голос парня. – Могучие не такие!

   – А какие? – повернулся к ней Мартин.

   – Необыкновенные. А ты – такой, как все.

   – Стараюсь, – усмехнулся Мартин.

   – Могучие – они важные такие, независимые и все могут. А ты...

   – А я всего лишь главврач в Солнечном и хирург, к которому записываются на прием со всех уголков планеты.

   – Я уже слышал эту песню.

   – И не веришь?

   – Не верю.

   – Не надо.

   – Ты просто цену себе набиваешь!

   – Угу. Только «зеленых» оставь на меня, договорились?

   – Да зачем они тебе сдались, ведь не ты их зеленил!

   – А для меня они пациенты. К тому же, кроме меня вообще это дело больше никто не сделает. Я же говорил тебе, что могучих на планете почти не осталось. Малышам расти еще десять – пятнадцать лет, а потом семью создавать, детей иметь. А у меня все уже было. Я, юноша, прожил интересную жизнь!

   – А твой сын? Разве ему не нужен отец? – возмутился Лерка. Весь его жизненный опыт протестовал против подобного: думать о чужих детях и забывать о своих. Конечно же, этот благородный дохляк попросту сочинил красивую легенду и хочет возвыситься в Леркиных глазах.

   – У моей семьи из-за меня одни неприятности. Моя жена пять лет жила в страхе, что меня убьют. А моего сына похитили бандиты для того, чтобы сделать из меня послушное орудие.

   По крайней мере ЭТО было Лерке доступно. Он слишком хорошо помнил Серого и его подхалимов.

   – Ну и что они заставляли тебя делать? – спросил он сурово.

   – Ничего не успели заставить. Но я боялся, что дойдет до шантажа, и мне придется сказать «нет».

   Лерка кивнул. Ответ был «тот».

   – А ты покажешь мне свое могущество? – спросил он.

   – Завтра, если пойдешь со мной, я запущу зонд. А сейчас взгляни-ка, где новичок шатается. Уже темнеть начало, а его все нет.

   После запуска зонда Лерка, наконец, Мартину поверил. Он согласился звать доктора на помощь при нападении «зеленых» и помогать «пациентам» становиться людьми. Это значило, что он специально прогуливался в одиночку возле лагеря и делал вид, будто «оч-чень» рассеян. Странно, но удочкой он оказался подходящей. До прихода помощи им с Мартином удалось очеловечить еще десятерых.

   На охоте он был осторожен. Уходил только утром и всегда говорил, в какую сторону отправляется. Впрочем, с каждым днем становилось теплее, вовсю наступала весна. Лерке нравилась такая жизнь. И когда, наконец, их разыскали спасатели, он отказался покинуть лес.

 

Рябинкины заботы

   Рябинка опоздала всего на один день. Пролетая над речкой, она увидела между двумя лесочками четыре аэробуса и бревенчатый ангар. Естественно, она приземлилась. Лагерь был пуст, и хорошо, что Рябинка не знала, сколь недавно он был покинут – она бы пришла в отчаяние, узнав, как близка была свобода. А к отсутствию людей в здешней местности она уже привыкла, и оно ее не огорчило. Главное, тут было жилье, а, возможно, и барахлишко какое имелось.

   Барахлишко, действительно, нашлось. Была печь на солнечном обогреве, была кухонька а ангаре.

   – Я думаю, это бывший лагерь бандитов, – предположила Валя.

   – Вполне возможно. Но если нам придется здесь жить, надо готовиться к сельхозсезону. Сейчас поставим ракетку на солнышко подзарядить аккумуляторы, а вечерком я слетаю в Долинный за инструментами. Держаться всем вместе и по одиночке не гулять. Все.

   Рябинка была не из тех, у кого слово расходится с делом. Уже утром следующего дня она всучила Вале лопату и сказала:

   – Начинаем копать. Земля кое-где вполне подсохла.

   – Копать? – ужаснулась Валя. – Сколько же мы накопаем вручную?

   – Сколько сможем. У нас с тобой целых два месяца, пригодных для этого занятия.

   – Лучше бы мы никуда не уезжали!

   – Конечно. Лучше бы было, если бы не мы сбежали, а кое-кто от нас. Скажи лучше судьбе спасибо за любезно предоставленную нам возможность благополучно перезимовать. Теплиц ведь вообще могло не оказаться, не нашими руками они были построены. Так что хватай орудие труда и приступим к разработке собственно участка.

   Рябинка отбила кромку и глянула на девочку. От напряжения та прикусила губу, но работа у нее застопорилась. Пласт земли никак не хотел переворачиваться, как ни пыталась она поддеть его лопатой.

   – Надо сначала подрезать с трех сторон, а затем только переворачивать, – сказала она с жалостью. – Это целина, ясно? Корни мешают. Зато земля отдохнула и принесет неплохой урожай. Ты в ширину много не бери, иди узкой захваткой. Вот я сейчас тебе отмечу.

   – А что мы здесь посадим? Пшеницу? – спросил Доди.

   – Пшеницу не сажают, ее сеют, – поправил Элик.

   – Оказывается, ты тоже кое в чем смыслишь! – ехидно сказала Валя. Она почему-то недолюбливала мальчика.

   – Моя мама занимается хлебным бизнесом, – важно пояснил тот. – Она кормит весь Солнечный.

   – Жаль, что ты не можешь накормить нас!

   – Когда он вырастет, он обязательно это сделает, – вмешалась Рябинка. – Правда, Элик?

   – Да, – важно подтвердил малыш.

   – Пока он вырастет, – ожесточенно сказала Валя, перерубая кромкой лопаты очередной корень, – я успею здесь надорваться.

   Рябинка не стала говорить ребятишкам, что хлеба у них в этом году не будет. Что землю они готовят под картофель, капусту и фасоль. Во второй половине лета можно будет посеять семена дайкона, а все остальное, в том числе и лук, будет только приправой в суп.

   Еще Рябинка рассчитывала на дикоросы. Хорошо было бы их заквасить, конечно, но где раздобыть такую уйму соли? Зато травы можно засушить и перетолочь в муку... Если кто-то скажет, что она собирается питаться сеном – так что ж? Пусть будет сено, лишь бы не попасть в руки Тода!

   На другой день она встала и пошла взглянуть на участок. Как много, оказывается, они вчера раскопали! Если работа будет двигаться с такой скоростью, голодать им не придется. Сегодня же надо будет наказать детям, чтобы накрутили стаканчиков для помидорной рассады и высеять под пленку капусту.

   Так побежали за днями дни. Рябинка не переставала удивляться, до чего споро продвигается у нее дело. За неделю они перелопатили земли столько, сколько намечали за месяц. Как это получилось, Рябинке было совершенно непонятно. Очевидно, она недооценила Валю. Девочка работала шустрее, чем сама Рябинка. Они и первую партию картофельных очистков успели в землю кинуть, и приготовить перегнойные кучи под огурцы.

   Но беспокойство не покидало Рябинку. Она все ожидала каких-то препятствий своей деятельности, каких-то новых осложнений. Хлопоты так захватили ее, что в сторону барьера она даже не смотрела. Будучи полностью убежденной в непроницаемости энергетических стенок, она ничего вокруг себя не желала считать странным. И даже вопроса себе не задала: как очутилась здесь, на территории «зеленых», банда Тода?

   А ведь если бы она хоть чуток заострила внимание на этом странном факте, сопоставила бы исчезновение людей в Долинном и Первыгорде с непонятной сохранностью полуневежественной орды юнцов, то непременно поинтересовалась бы: для чего Тоду заложники?

   Кого он боится? Откуда ждет нападения? Стоило поговорить с заложниками или хотя бы вызвать на разговор девиц-красоток, деливших с ней и детворой их палатку, и со всеми проблемами Рябинки было бы давно покончено. Но дети и личная безопасность заставили ее замкнуться в себе и с разговорами ни к кому не лезть. Она боялась сближаться на короткую дистанцию не только с бандитами, но и с их пленниками. Опасение себя выдать сковывало Рябинкин язык и заставляло ее избегать контактов с кем бы то ни было вокруг.

   Однако насчет неожиданностей она оказалась права. Да и разве могло быть иначе? Ангар и аэробусы стояли как раз возле Первыгорда, и целые табуны «зеленых» шатались по окрестностям. Если до сих пор Рябинкина семья с ними не сталкивалась, так это потому, что «зеленые» точно также боялись людей, как люди – «зеленых».

   Лишь отбившись от компании себе подобных, «зеленый» мог подойти к человеку, и то, если человек был один. Рябинка не знала этого, но она уже смогла убедиться, что ей лично встреча с «зелеными» никакой катастрофой не грозит. А ребятишек, пока они недалеко, она всегда успеет спасти.

   Ну поспят немного подольше, велико горе! И она спокойно трудилась, не ломая себе голову ни над чем. По прихоти судьбы она стала мамой сразу для троих детей, и вопреки всему, эта роль ей неожиданно понравилась.

   Замужество и Эльмар давно стали для Рябинки только воспоминаниями. Порыв во что бы то ни стало разыскать его угас в ней после первых же серьезных препятствий, возникших по пути в Открытый. И ее теперь вовсе не тянуло продолжать розыски – даже наоборот, она боялась найти своего экс-супруга и убедиться, что давным-давно ему не нужна. А по шумному обществу на Лиске она и вовсе не тосковала.

   К существовании вдали от цивилизации Рябинка привыкла с детства. Ее Доди был с ней, он был весел и вполне всем доволен, – какое значение по сравнению с этим имел гнев начальства и отсутствие мелких бытовых удобств? Отпуск все равно был просрочен, так что лучше о своей профессиональной деятельности ей было и не вспоминать... И о Тоде не думать.

   Однако беспокойство Рябинки к концу недели стало почти невыносимым. Вечером седьмого дня она приказала детям сидеть дома, а сама вышла на прогулку. Хотя было еще далеко до темноты, но уже смеркалось. А только что-то словно тянуло Рябинку к ближайшему деревцу, за которым начинался лес.

   Она подошла ближе... Ей показалось, будто мелькнул зеленый гибкий силуэт... Так и есть! Еще одно несчастное существо! Рябинка подошла ближе...

   – Что же ты? – спросила она. – Иди сюда!

   Существо стояло, покачиваясь на мягких гибких конечностях. Оно было росточком поменьше Рябинки и казалось таким беспомощным!

   – Иди сюда! – повторила Рябинка, махнув рукой. – Не бойся!

   Существо пошатнулось и сделало шаг назад. Казалось, оно готово было сбежать. Рябинка протянула руку и успела ухватить его за щупальце.

   – А теперь дай-ка мне вторую ладошку...

   Миг – и знакомое ощущение, что из нее, Рябинки нечто выкачивают, заставило Рябинкино сердце сжаться.

   «Ничего-ничего, – успокоила она себя. – Все будет хорошо».

   Ей вдруг очень захотелось спать. Руки ее словно налились свинцом, она с трудом пересилила себя и разжала ладони. Девочка лет десяти упала на тонкую нежную травку. Она с испугом взглянула на Рябинку и захлопала ресницами.

   У Рябинки не было сил даже шевелить языком. Медленно повернувшись, она потащила свое ставшее вдруг непослушным тело к аэробусам. Потом сознание ее затуманилось...

   – Ина Давидовна! – донесся до нее тоненький голосок...

   Очнулась она уже на постели, среди детей.

   Вот так это было. Но если кто-то думает, будто Рябинка после этого случая собрала свои манатки и снова куда-то понеслась, то он плохо понял ее характер. На самом деле если что-то и испугало нашу героиню, то лишь маленький пустячок. А именно: она не успела добраться до жилища. Это значило, что эксперименты по прибавлению семейства нельзя было проводить вдалеке от дома.

   И еще: сумеют ли они раскопать и засадить достаточно земли? Но Валя ее успокоила: сумеют.

   – Она уже копает вместе со мной, – заверила она «тетю Ину».

   – Так ты рада новой подруге? – удивилась Рябинка.

   – Конечно. И знаешь что, теть Ин? Если приведешь еще кого-нибудь, мы и ему работу найдем.

   – А много вас тут бродит?

   – Дай подумать.

   Валя прикрыла глаза...

   – Один, два... Много! В нашей школе было три этажа.

   И началось... Сначала перспектива розыска и приведения в нормальное состояние энного количества ребячьих голов показалась Рябинке привлекательной. Однако прошло каких-то несколько дней, и настроение ее на эту тему поменялось.

   «Глупо ловить кого-то намеренно, – подумала она. – Разве это ты виновата в произошедшем с людьми? К чему ажиотаж-то поднимать? Зачем ерундой заниматься? Если ребятишки придут, грех отказать им в помощи. Но бегать и искать приключений самой? Успокойся, голубушка, не пори горячку!»

   И правда. Как ни нравилась Рябинке роль спасительницы, слишком дорого ей обходился каждый сеанс, чтобы на него специально рваться. По три дня она чувствовала упадок сил, а иногда у нее и этих трех дней не было на самовосстановление. Дети появлялись все чаще и чаще, словно после каждого случая спасения возрастала их сила притяжения к Рябинке.

   Когда число ребятишек достигло двадцати, здоровье Рябинки начало рушиться. Хорошо, что на поле она больше не трудилась, лишь отдавала указания. И еще хорошо было, что в первое время после пробуждения дети почти ничего не ели. Продукты подходили к концу, а до первого урожая было еще далеко.

   В общем, с этим пора было кончать. Последствия нервного переутомления начали сказываться все заметнее. У Рябинки нарушилось чувство ориентации: раза два, блуждая по окрестным лесам, она спуталась и не сразу нашла свой «поселок». И однажды, при взгляде в предрассветное небо, ей вдруг страстно захотелось покончить с опасной ситуацией.

   «Надо улетать, как можно быстрее улетать. Почему ты ни разу не попробовала воспользоваться для цели бегства ракеткой? Ведь ракетка – настоящая. И ты настоящая, и Доди твой. Перелетишь через стенку, сгоняешь за помощью!»

   Рывок вверх, первая попытка... Ах, какая она дуреха!

   Рябинку чуть удар не хватил, когда она поняла, насколько низким оказался барьер! Какой там еще полет за помощью? За пяток рейсов она перевезет всю компанию на ту сторону, вон туда, к тем большим разноцветным шарам возле скал и преспокойно сможет воспользоваться способностью к материализации. Что она, не сумеет вообразить многоместный аэробус наподобие тех, который сейчас служит им жилищем?

   В этот же день все было исполнено. Рябинка материализовала аэробус, перевезла туда детей и разместила их в салоне. Четырехместную ракетку, которая им столь хорошо послужила, что бросать ее без присмотра Рябинка посчитала грехом, она накрыла чехлом, замаскированным под огромную такую, приметную гранитную глыбу.

   А пересчитав еще раз всех ребятишек, чтобы быть в уверенности, что никого не позабыла, она вдруг с удивлением заметила, что Валя, ее главная помощница, та самая Валя, что больше всех рвалась в большие города, готова вот-вот расплакаться.

   – Что с тобой? – спросила ее Рябинка в недоумении.

   Девочка вскочила с места и бросилась из аэробуса.

   – Подождите, я сейчас! – крикнула она на бегу.

   Рябинка глянула, куда та направилась – за барьером стоял белокурый красавец и прощально махал рукой.

   – Это Лер, – сказал Доди. – Он не захотел с нами лететь.

   – Какой такой Лер? – строго спросила Рябинка. Любопытство ее даже не было задето, до чего ее вымотали события последних месяцев.

   – Он – лесной бог!

   «Этого еще не хватало!» – подумала наша космобиологиня.

   – Валя! Ты нас задерживаешь! – крикнула она девочке.

   Очень грустная, девочка побрела к аэробусу.

 

Лерка забавляется

   Роль лесного бога Лерка исполнял с увлечением. Он всегда был компанейским парнем, однако несправедливый приговор отвернул его от людей, а жизнь на поселении отучила от общества. Он привык полагаться только на себя, стал осторожным, терпеливым, неприхотливым, Пятилетнее блуждание в зеленой оболочке тоже пошло ему на пользу. Он сделался закаленным, выносливым, чутким.

   После обратного превращения Лерка не только вернул себе привычки, приобретенные им за время жизни среди персонажей, выброшенных из цивилизованного мира, но и сохранил навыки, необходимые существу для того, чтобы свободно чувствовать себя среди лесов, полей и ветров. Запахи, тонкие различия в цветовой гамме, голоса птиц и зверей по-прежнему находили отклик в его организме. Иногда он подвергал свои ощущения анализу, и это было потрясающе интересно. Иногда же Лерка просто слушался внутреннего голоса и поступал, как тот ему велел. И это тоже было волнующе.

   Лерка ощущал себя наполовину человеком и наполовину частью природы. Была весна. Он был молод, и его девятнадцать по счету Тьеры лет бурлили в нем подобно ключу, внезапно пробившемуся из-под снега. Впервые после долгой – долгой спячки он жил! Он дышал полной грудью, он танцевал над солнечными полянами, он прыгал по оврагам, он улыбался и пел.

   Но не лес был причиной, почему Лерка не улетел с Мартином. Он запомнил, что здесь, за барьером, в заложниках у бандитов находился сынишка доктора, Элька. Признаться «чужому дяде», что собираешься нарушить крепко врезанное за два года на поселении правило невмешательства в дела других – это было Лерке не под силу. К тому же он не знал, удастся ли ему найти банду. Сможет ли он увести мальца незаметно? Это было также неизвестно.

   И вообще, самый лучший план тот, о котором никто ничего не ведает. Движимый подобными соображениями, Лерка нахально улыбнулся в ответ на приглашение Мартина поехать с ним в Солнечный.

   – Зачем обременять себя лишними хлопотами, доктор? – сказал он. – Мне и здесь неплохо.

   – Ну – ну!

   Лерка усмехнулся, вспомнив, каким осуждающим взглядом проводил его этот чудик. Если бы он знал правду, небось смотрел бы иначе!

   А Лерка был собой вполне доволен. Он в последний раз побалдел в аэробусе, собрал вещмешок с необходимыми в пути предметами цивилизации и двинул в рейс. Пораскинув мозгами, он сообразил, где следует искать банду.

   Постоянный лагерь можно было раскидывать только вблизи водных источников. Группа, если верить доктору, была пришлой. Вряд ли главарь располагал подробным топографическим планом местности, а значит, скорее всего, он повел своих людей вдоль реки. Где-то там, на берегах, и надо искать их следы.

   Лерка вышел в дорогу только на рассвете, и именно поэтому не успел уйти далеко от леса. Услышав звук летательного аппарата, он спрятался. Машина приблизилась, пронеслась над ним и скрылась в стороне четырех аэробусов. Перелетела через барьер или нет?

   Лерка решил взглянуть. Он повернул назад и, прячась за деревьями, подобрался к лагерю. Маленькая компания, суетившаяся возле ангара, удивила его. Молодая женщина и трое детей... Откуда они взялись? Доктор уверял, что никто из местных жителей не уцелел. Получается, он ошибся?

   – Элик! – крикнула женщина. – Не забегай никуда! Здесь опасно!

   Один из мальчуганов, смеясь, побежал прямо на Лерку.

   – Элька! – крикнула девочка.

   Она рванула за мальчишкой и, догнав, шлепнула его по заднему месту. Мальчишка поднял рев.

   – Валер?, не трогай ребенка! – строго сказала женщина, повернув голову в их сторону.

   – Ну конечно! – огрызнулась девочка. – «Не трогай!» Он пропадет, а нам отвечай за него потом! Слышишь, кому говорят? Прекрати рев! Можно подумать, я тебя убила!

   Лерка со смешанным чувством наблюдал эту сцену. Забавно, что девочка оказалась его тезкой. А голос женщины всколыхнул давно забытое: «Лерка, не трожь дите!»

   Это случилось, когда к ним в гости приехала материна дальняя родственница со своими отпрысками. Один из них, жутко любознательный живчик, везде норовил приложить руки и развинтил-таки на части Леркин самокат. Ну Лерка и врезал ему от души. Ох, и досталось ему от матери!

   Эти двое тоже явно чужие друг другу. Мальчик – беленький «яйцеголовый» крепыш. Девочка – тонкая, гибкая кареглазка с каштановыми кудряшками. Интересно, кем она приходится этой строгой женщине, развешивающей белье для просушки? Дочкой или младшей сестрой?

   – Не плачь, Элик, – сказала между тем женщина молодым и необычайно приятным голосом. – Нельзя убегать далеко, а то попадешь в беду.

   – Я хочу к папе! – продолжал хныкать ребенок.

   – Я тоже хочу к своему папе, Да вот не реву, – сурово укорил его второй мальчуган, черноволосый, худой и неуклюжий на вид.

   Лерку осенило:

   «Элик, Элька... Вдруг это и есть сын доктора? Но кто тогда эта дамочка? На подручную бандитов не похожа...»

   Лерка не знал, как должны выглядеть помощницы бандитов, он их никогда не видел. Но почему-то ему не хотелось думать о женщине плохо.

   «А вообще-то странная компания. Надо хорошенько присмотреться. Не стоит лезть очертя голову.»

   Услышав, что женщина («тетя Ина») собирается вечером куда-то махнуть, он дождался ее отлета и постучал в окошко аэробуса.

   – Кто там? – спросила девочка.

   – Лесной бог, – пошутил Лерка.

   Немедленно три рожицы уставились в окошко. Но на дворе были сумерки, а в жилище горел свет, и ребятишкам было видно плохо.

   – Я боюсь, – сказала девочка. – Здесь бродят «зеленые».

   – «Зеленые» не умеют разговаривать, – послышался вполне резонный довод. – Я сейчас посмотрю, кто это.

   Черненькая головка отпрянула от окна, и через минуту высунулась из двери.

   – Заходи, – кивнул он Лерке.

   Естественно, Лерка воспользовался приглашением. Для него было парой пустяков в первый же вечер выяснить все, что его интересовало. Все три ребенка были чужими и женщине, и друг другу. Девочка была из Первыгорда, а белоголовый мальчик, действительно, оказался докторовым Элькой.

   – А почему вы не улетаете домой? – спросил Лерка.

   – Там барьер, – объяснил черноволосый.

   – Ага!

   Лерка постиг, что никто из троих не знает реальной высоты барьера. И женщина, очевидно, тоже. Он мог бы просветить их, но после передумал.

   – Ты зачем открыл мне дверь? – спросил он черноволосого мальчугана.

   – Я хотел посмотреть на лесного бога.

   – А «зеленых» не боишься?

   – Чего их бояться-то? У меня мама умеет с ними справляться. И я сам с ними играл. Со змейками – вот такими. Я сам их делал!

   Малыш показал, с какими змейками он играл.

   – Ох и хвастун ты, Доди! – укорила его девочка.

   – Вовсе не хвастун. Я и с тобой хотел поиграть, помнишь?

   – Нет, не помню. Зато я помню, как ты потом два дня дрыхнул!

   Лерка с повышенным интересом взглянул на девочку.

   – Так ты тоже из «зеленых»?!

   – Ну да! – кивнул Доди важно. – Она хочет, чтобы я ее боялся.

   – Ничего подобного. Я хочу, чтобы ты не лез к другим.

   – Я не лезу. Но не потому, что боюсь, а потому, что мама не велела.

   Дети притихли. Лерка тоже задумался. Неужели Мартин ошибался, и превращать «зеленых» в людей способны не только могучие? Ведь никакого, ни малейшего сходства не было между энергичной строгой хлопотуньей и вялым, уступчивым, беспомощным доктором.

   – Твоя мама умеет творить чудеса? – спросил он у мальчика, глядя ему в глаза.

   – Да, – важно кивнул головой малыш.

   – И не мама вовсе, а тетя Ина, – строго поправила девочка. – И ничего она не умеет, иначе бы не пугала нас «зелеными».

   – А ты?

   – Я у нее получилась случайно, вот! – и она показала Доли язык.

   – Давайте проверим, – предложил Лерка.

   – А как?

   – Я пришлю вашей тете Ине одного из «зеленых», а она пусть попробует превратить его в человека. Согласны?

   – Да! Да! – дети захлопали в ладоши.

   – А вдруг она откажется? – спросила девочка.

   – Не откажется, – возразил Доли. – Моя мама добрая.

   – А мой папа все равно лучше, – сказал ни к селу ни к городу Элька и насупился.

   – Конечно, конечно, – сказал поспешно Лерка, поглаживая его по белокурой головке и одновременно подмаргивая Доди. – Кто же спорит? Но мы давайте не будем ничего говорить тете Ине. Пусть она думает, что все случайно. Я приведу «зеленого» и поставлю его возле лагеря. А вы позовете вашу маму. Договорились?