Текст книги "Контракт на три года (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

   Нела же еще разок поговорила с Нитой, попросив описать в подробностях ее знакомство с Барком в тот день, когда он ее привез к себе домой. Это был последний штрих в картине, которая к тому времени сложилось у Нелы в воображении.

   На следующий же день, собравшись вшестером, новоявленная студия принялась сочинять сценарий. Собственно говоря, особой фантазии им не потребовалось: компания по разбиванию девичьих сердец действовала удручающе стандартно. Еще один день был потрачен на сбор реквизита. На роль «жертвы» выбрали самую маленькую и тонюсенькую из девушек. В конечном исполнении все выглядело так.

   «Барк» идет фланирующей походкой по улице, видит девушку. У девушки длиннющие ресницы, румянец на щеках – все как положено. Он устремляет на нее загадочный взгляд, ждет, пока девушка улыбнется и начинается диалог.

   – Ах, мисс, вы так необыкновенны, просто класс! (Он берет ее за руку). Наверное, у вас столько поклонников...

   В общем, девчата старались посмешней. То же самое касалось и последующих сценок: в комнате, где «Ковбоец» очумело лез к «жертве», и потом, когда, провожая ее до общежития, он возвещал, закатывая глаза:

   – Ах, этот Барк! Он такая свинья!

   Пятому персонажу, изображенному дряхлым седобородым старцем, они вообще постарались придать вид, будто он вот-вот рассыплется на ходу. Его яркой репликой было:

   – Ах, эти молодые люди! Они такие свиньи!

   В общем, пародия получилась очень злой, смешной и достаточно правдоподобной, чтобы все поняли, о чем идет речь. В следующее же воскресенье вся Безымянная хохотала, глядя на экраны своих телеприемников. Самым же добийственным было «Продолжение следует».

   А дальше произошло то, чего и следовало ожидать. Взбешенный Барк, наконец, обратил на Нелу то самое внимание, которого она когда-то намеревалась от него добиться. Ей даже на танцы не пришлось для этого идти, Барк сам подошел к ней, когда она возвращалась домой после рабочей смены. Увидев его рядом с собой устремившим на нее тот самый загадочный «Барковский» взгляд, который она несколько дней тому назад пыталась изобразить, Нела едва не засмеялась.

   – Вот что значит популярность! – сказала она, улыбнувшись.

   – Так ты ради встречи со мной устроила этот спектакль? – спросил Барк, осклабясь.

   – Конечно, – не раздумывая выпалила Нела. – Раньше ведь вы меня не замечали?

   Она вела эту словесную дуэль с таким безмятежным видом, словно и впрямь сыграла абсолютно невинную шутку. Она сама изумлялась своему нахальству, а Барк так и вовсе обалдел.

   – Вы пойдете со мной? – спросил он мрачно.

   – Куда? – поинтересовалась Нела, изобразив острое любопытство.

   – Хотя бы на пляж.

   – Я без купальника.

   – Тогда в кафе.

   Тон, которым он это произнес, не предвещал ничего хорошего, но Нела кивнула:

   – Согласна.

   Собственно говоря, ей следовало бы догадаться, зачем ее приглашают в кафе. Но так уж глупо устроены люди: они обожают давать советы другим, а сами им следуют редко. Видимо, Нела слишком уж увлеклась в тот момент «сбором материала», и потому она не только пошла, но даже не сообразила проследить за руками Барка, когда он подавал ей кофе.

   Догадалась она о происшедшем лишь спустя некоторое время после того, как это кофе выпила. Они сидели и просто болтали о чем-то совершенно незначительном, а потом он предложил ей прогуляться по парковой линии. Они шли, и вот тут Нела вдруг постигла, что она позволила себя провести самым примитивным образом. Ее тело вдруг охватило страстное томление. Барк стал казаться ей неотразимо привлекательным, и необоримая сила потянула ее к нему.

   Тут-то Нела и вспомнила рассказы девочек...

   «Это бесподобно, – подумала она, анализируя свое состояние. – Еще пара минут, и я брошусь к нему в объятья.»

   Она представила, как это будет выглядеть со стороны и засмеялась над собой.

   – Ты чего? – недоуменно спросил Барк.

   – Извините, – сказала Нела, весело улыбаясь, хотя, по правде говоря, веселого в ситуации было немного, – но мне пора. Я совсем забыла, но мне нужно срочно домой.

   – Я провожу вас, – сказал Барк, внимательно глядя ей в глаза.

   «Да!» – хотелось сказать Неле.

   – Нет-нет, – вымолвила она, покраснев.

   Ей казалось, что он прекрасно видит, что с ней делается, и ей это показалось ужасно постыдным. Быстро развернувшись, она нырнула в ближайший проулок и торопливо пошла в общежитие. Что и говорить, она провела ужасный вечер и не менее ужасную ночь. Но зато уже утром следующего дня следующая серия выпуска приложения к воскресным новостям была ей известна.

   Наступил выходной, и снова вся планета покатывалась со смеху, глядя, как трое незадачливых бизнесменов колдуют, изобретая приворотное зелье, с помощью которого все девочки будут их. И снова было «Продолжение следует». В тот же день прибыла еще одна сотня девушек, и опять Нела встречала их рассказом о том, какие опасности их подстерегают, и как нужно себя вести.

   «Ковбоец» и Ко тоже, очевидно, приняли кое-какие меры. К новоприбывшим девушкам никто не подходил, никто с ними знакомиться не захотел... Им объявили нечто вроде бойкота: в упор не замечали и игнорировали самым демонстративным образом. Даже на танцах они вынуждены были либо сидеть, либо танцевать друг с другом.

   Нела поговорила с Рябинкой, и в следующий раз, улетая на Тьеру, Эл собрал сотню самых гулящих девиц, тех, о которых достоверно было известно, что они собой торгуют, и увез их с Безымянной, хотя контракт их еще не кончился. Назад он привез других, новеньких, и снова они поступили под крылышко Нелы.

   Между тем над ее головой начали сгущаться тучи, и первым почувствовал это не кто иной, как Дак.

   – Лерик, – сказал он, зайдя в комендантскую перевалочного отсека (Эл был снова на Тьере). – Предупреди Нелу, пусть будет осторожнее.

   – А что случилось? – удивился Лерка.

   – Пока ничего.

   – Тогда чего ты всполошился?

   – Не знаю. Мне просто кажется. Словно напряжение в воздухе носится. В общем, лучше бы Неле вообще уехать.

   – Даже если ты и прав, – проговорил Лерка, подумав, – вряд ли удастся ей это растолковать. Вот если бы у тебя было что-нибудь конкретное...

   – Нет у меня ничего конкретного, – качнул головой Дак. – Просто девку жаль. Отомстят ей эти барыги, что она разбила их бизнес.

   – Я скажу Сабине, она ее предупредит, – пообещал Лерка. – А ты, если что, последи за ней малость. Если, конечно, тебе не западло.

   – Мне-то не западло, а только бесполезно. И у меня работа в две смены, если ты помнишь. Лучше передай, чтобы она не шлялась по ночам одна.

   Сделав такое предупреждение, Дак должен был успокоиться. Он снял с себя ответственность, предупредил. однако никакого успокоения на него не снизошло. Наоборот, с каждым днем в нем росло предчувствие неминуемой беды. Он даже начал провожать Нелу в те вечера, когда она задерживалась в своей студии. Тайком, чтобы та его не увидела и не прогнала. Ему это нисколько не нравилось, но еще меньше ему импонировало ворочаться с боку на бок и представлять себе, что может сотворить с девкой здешняя падаль.

   Так прошло еще две недели. Снова были привезены сто и увезены сто девушек. И снова в очередной раз Нела окружила новоприбывших своим вниманием. А затем наступил тот роковой вечер, когда произошло то, чего Дак предвидел.

   И не сказать, чтобы было слишком поздно, когда Нела с подружками вышла из студии и развела их по домам. Но на половинку планеты, где располагался базовый поселок, как раз опустилась ночь, и на улицах было темно. Нела, проводив девочек, к себе в общежитие не пошла. Вместо этого она неожиданно свернула на третью линию и двинулась по направлению к заводу, на котором работала. Дак осторожно отправился за ней. Он шел бесшумно, мягкие подошвы его туфель, специально сделанные на заказ, скрадывали звук шагов. Из-за двойных перегородок, разделявших сектора, он не очень хорошо видел, что происходит в следующем от него объеме пространства. Поэтому, открыв и закрыв очередную дверь, он стремительно пересекал 50 метров дороги, бросался к стеклянной стене и смотрел, куда движется знакомая ему фигура и есть ли она там вообще.

   Жилые дома кончились и начались заводские корпуса. Подойдя к первому же из них, фигура остановилась и замерла. Навстречу ей из темноты вынырнуло три силуэта. Как ни силился Дак рассмотреть их, это оказалось бесполезно. Он кинулся к двери и открыл первую створку, затем нажал на кнопку сзади себя и открыл вторую дверь.

   – Ты, кошка драная! – услышал он. – Чего лезешь не в свое дело? Тебя не трогают, и будь довольна. Мы ведь можем и тебя... в крайнем случае... Смотри, проучим!

   – На моем счету шесть трупов, – прозвучал голос Нелы. – Кто хочет стать седьмым – пожалуйста.

   Даку всегда нравилось, что перегородки на Безымянной раздвигались бесшумно, но сегодня он об этом пожалел. Шаркнув ногами, Дак провел рукой по кустарнику, обрамлявшему дорожку и ринулся по направлению к месту происшествия, топая ногами. Вынырнув из темноты, он имел возможность убедиться: сработало, троица торопливо удалилась. Нела стояла, не двигаясь, словно и не ей только что угрожали расправой.

   – Нела! – произнес Дак, приглушив голос. – Что ты тут делаешь?

   – Юку жду.

   – Не думаю, чтобы она пришла. Мне кажется, тебе намеревались подстроить ловушку.

   – Может быть. Но я не могу уйти. Вдруг Юка все же придет, а меня не будет.

   – Так сходи к ней сама.

   – Тоже нельзя. Она сказала, что боится.

   – А сюда она не боится пойти? Не нравится мне эта история. Хочешь, я поднимусь к ней и все узнаю?

   – Да, если тебе не трудно. Она живет на третьей линии. Дом N 32, квартира 14. Это недалеко.

   – Какая разница, далеко или близко? Послушай, тебе надо уезжать отсюда. Нельзя тебе здесь оставаться, слышишь?

   – Я сама знаю, что мне можно, а чего нельзя. Иди, узнай, что с Юкой.

   Как Дак и предполагал, Юка сидела себе дома и никуда идти не собиралась. Это было ясно и без вопросов. Удостоверившись в факте, Дак выругался и помчал назад. Нехорошее предчувствие не оставляло его.

   «Надо будет сказать Элу, пусть отправит ее отсюда, – решил он, наконец. – Девка слишком хороша, чтобы пропасть ни за здорово живешь. И Сабине надо сказать, пусть с ней поговорит.»

   Уже подходя к заводскому сектору, где должна была стоять Нела, Дак осознал: Нелу оставлять одну не следовало. Ускорив шаг, Дак чуть ли не бегом двинулся к повороту на сквозную аллею. Он едва не споткнулся – поперек дорожки лежало человеческое тело, тело молодой женщины. Дак похолодел: он опоздал. Хотя ни в позе, ни в одежде женщины не было ничего вульгарного, человек просто упал, но неестественность поворота головы сигнализировала: дело худо.

   Уже по одному этому поняв, что произошло непоправимое, Дак нагнулся, чтобы увидеть лицо. Он увидел широко распахнутые глаза дочери всемогущего Таирова, бесшабашной Нелы. Тоненькая ниточка крови вдоль виска, сказала ему все. Но не сразу согласившись поверить, что Нела действительно мертва, Дак склонился над телом и приложил ухо к грудной клетке – биения сердца он не услышал.

   Дак выпрямился. Он, не единожды видевший смерть и столько же раз убеждавшийся в невозможности что-либо изменить, когда она уже поставила на лицо человека свою печать, готов был в этот миг взмолиться любому богу за возможность ошибиться в диагнозе. Он знал: в каждом секторе имелся телефон, номер которого совпадал с номером сектора на схеме-плане. Но единственным номером, который Дак в тот миг оказался способен вспомнить, был номер комендантской перевалочного сектора.

   – Найдите Лерку, – произнес он, с трудом сдержав желание накричать на ни в чем не повинного парнишку, ответившему на его вызов, потому что голос того, веселый и бодрый, больно резанул Дака по нервам. – У нас несчастье. Я на третьей линии, возле складов. Пусть прибудет немедленно.

   – Что я скажу Ахмаду? – воскликнул Эл. – Вселенский разум! Как я теперь ему покажусь!

   Тело Нелы уже было увезено в больницу, но никто из примчавшихся на место происшествия людей все еще не мог заставить себя отсюда уйти.

   – Тебя только это волнует? И больше ничего? – процедил сквозь зубы Дак.

   Он чувствовал себя прескверно. Если бы он тогда не согласился участвовать в этом фарсе, если бы он не привез Нелу на Безымянную, она была бы сейчас жива!

   – Чего же более? Он доверил мне свою дочь, а я ее не уберег! Как я ему скажу об этом? – прозвучал ответ.

   Холодная ярость вспыхнула в Даке.

   – Конечно же! Ты ведь у нас неженка! Пошли телеграмму, а еще лучше – сразу труп, и дело с концом!

   – Тебе не понять! – жестко сказал Эл. – Мади – мой старый друг, мой соратник. Его боль – это моя боль!

   Он повернулся и направился к выходу.

   – А девки тебе не жалко? – выкрикнул Дак ему вслед.

   – Ты не прав, Дак, – сказала Валя. – Эл обо всех переживает.

   – Да ему и на тебя наплевать, твоему Элу! Какое ему дело до каждого из нас? Тех привез, тех увез – и все проблемы!

   – Дак, она сама хотела этого, – вмешалась та, которую звали Сабиной.

   – Смерти?

   – Помогать нам. Она знала, на что идет и чем рискует.

   Ярость Дака внезапно пропала. Чувство вины покинуло его. Знала? Конечно же, Нела Таирова знала. Но что знал он, Дак?

   – А теперь нам без нее придется продолжать начатое, – донесся до него голос жены Эла.

   – Продолжать? – он поднял голову.

   – Конечно. Постараемся найти убийц, но даже если не сумеем, дело надо довести до конца. Торговли живым товаром на нашей планете мы больше не допустим. Тебя потрясла смерть Нелы, потому что она молодая, красивая женщина. А если бы перед тобой был мужчина? Ты бы тоже набросился на Эла?

   – Она была орудием в его руках, – глухо сказал Дак.

   – Наоборот, Эл выполнял то, что мы с Нелой разрабатывали. Теперь придется думать мне самой, Валя здесь не помощница. Мне теперь предстоит организовывать новеньких и устраивать жизнь стареньких. Вот так. А тебе я посоветую не высовываться. И не вздумай кому сказать, что Нела специально приехала сюда. Для всех она была и должна остаться жертвой ваших мужских пороков.

   – Ты меня считаешь трусом?

   – Я считаю, что если мы все ляжем костьми, от этого ничего к лучшему не переменится. Продумай, как ты станешь объяснять свое появление на месте происшествия. Кстати, ты не знаешь, что Нела здесь делала, возле складов?

   – Юка ее сюда заманила.

   – Эл, почему Сабина противится тому, чтобы рассказать о Неле правду? – спросил Лерка на другой день. Они сидели в комендантской перевалочного сектора за плотно закрытой дверью, и кроме Вали их разговор никто не мог подслушать.

   – Смотри, – продолжал он, – если мы объявим, что с Нелой расправились потому, что она не захотела подчиниться, девчата испугаются. Совсем по другому бы все прозвучало, если бы открылась истина. Мы бы похоронили ее как следует, поставили бы памятник и сказали: «Она умерла ради вас, чтобы открыть вам дорогу к светлой жизни!»

   – А потому, Лерик, – отвечал его собеседник, – что это была бы красивая, но ложь. Ты уверен, что Нела рвалась умирать за кого-то? А я вот точно знаю, что если бы сказали ей такое, она бы засмеялась тебе в лицо. Чушь! Нела хотела жить, Лерочка, не менее любого другого человека, и вовсе не рвалась на эшафот. Она была чуткой, не терпела неправды и не могла смотреть равнодушно на страдания других – только и всего. Еще она искренне ненавидела тех, кто сделал себе потеху из человеческой неустроенности.

   – Но ведь Нела мертва, и ей теперь все равно, что мы о ней скажем, – не сдавался Лерка, которому идея насчет памятника показалась черезвычайно привлекательной. – Если бы ее смерть мы сумели обратить на пользу делу...

   – Наше дело – не нанести сгоряча вреда никому из живых. Ты подумал, например, о Даке? Если Нелу объявить специально засланным агентом, то сразу же всплывет вопрос: «Кто ее сюда привез?»

   – И второй вопрос: «Кто ее сюда пригласил?» – сказала Валя, внезапно поняв.

   – Ну, мы-то всегда можем отпихнуться на Эльмара, Валек. А Даку прикрыться некем. Мужики сейчас очень недовольны. И очень просто можно на него натравить толпу, либо с его Нитой сыграют злую шутку. Сама догадываешься, какую. Памятник мы, конечно, Неле поставим и похороним ее здесь с почетом. А вот на каком транспаранте эту историю размазать – надо тщательно продумать.

 

Объяснение

   Найти виновников смерти Нелы оказалось несложно. Допросили хорошенько Юку, и она призналась, кто ей велел приманить Нелу к складу. Ну и очень скоро все выяснилось. Убил ее один из компании «Ковбойца». Убийство было непреднамеренным, первоначально девушку хотели только «проучить». «Проучать» себя она не позволила...

   Барк участия в экзекуции не принимал, в то время он как раз находился в рейсе. Вернулся он с очередной «конфеткой», и достаточно было одного взгляда на нее, чтобы понять: в планы Барка силовые приемы по отношению к «Королеве Вся-из-Себя» не входили: привезенная на этот раз красотка была голубоглазой блондинкой с кукольным личиком и потрясающей фигурой. Он даже выгонять ее не выгнал ни сразу по приезде, ни после; так она и жила у него до самых Нелиных похорон. Но на суде он присутствовал – сидел в зале, хмурый и молчаливый. Было похоже, что Нита опять угадала правильно: Барка-таки зацепило.

   Убийц судили в клубе, общественным судом. Председательствовала Сабина. Приговор был кратким: «На Новую Землю. На усмотрение Таирова.»

   – Я им не завидую, – сказал один из новоземельцев, когда суд был окончен. – Про Таирова говорили, что после подавления мятежа он собственноручно расстрелял десятерых.

   Дак содрогнулся. «Мы не общество кающихся грешников», – всплыли в его памяти слова. И на мгновение обратная сторона мягкости и кажущегося всепрощения Эла показались ему холодной бессмысленной жестокостью. Но он вспомнил умницу Нелу, вспомнил слезы Ниты и прочих жертв веселой компании, и кусочек жалости, успевший угнездиться где-то на дне его души, благополучно сдох, уступив место чувству справедливости.

   «Так и должно быть, – подумал он. – Подобные вещи нельзя прощать.»

   Хоронили Нелу очень торжественно, на центральной площади. Было произнесено много слов, каждый житель поселка подходил проститься, все это снималось кинохроникой, чтобы навек войти в историю Безымянной. Но никакая торжественность не могла заслонить один-единственный печальный факт: дочери Таирова больше нет и никогда не будет.

   – Это нужно людям, – сказал Эл, подходя к Даку. – Так уж они устроены. Сначала убивают, затем поклоняются.

   – Ну конечно, – ответил Дак. – Эльмар – это ты.

   – Ты в этом уверен? – горько усмехнулся Эл.

   – Я так думаю. Эпитафия будет?

   – А как же, все как полагается... Как настроение, Барк?

   Дак повернулся и увидел того, к кому была обращена последняя реплика Эла.

   – А каким оно должны быть? – буркнул тот со злостью.

   – Ну, это с какой стороны посмотреть... Тебе крупно повезло, что ты недавно побывал в рейсе.

   – Я не виноват, что девки сами на меня вешаются.

   – Разве? Тогда у тебя отличный выбор, дружок: либо ты сегодня же расписываешься со своей «конфеткой» в администрации, либо завтра покидаешь Безымянную, и уже не в качестве пилота.

   – А как же контракт?

   – Если ты рвешься подавать апелляцию в Галактический Совет, то валяй!

   – Я не могу расписаться с девкой, которую привез. У нее есть хозяин. Я не в состоянии возместить ему расходы по ее доставке.

   – Почему же ты с ней живешь?

   – А это пока все не утрясется. Пока он не подберет новую команду на место тех трех олухов.

   – Даже так?

   – А вы думали, будет иначе? – в голосе Барка было столько желчи, что можно было отравиться.

   Эл искоса глянул на Дака. Тот слегка кивнул, и по лицу Барка скользнула мрачная усмешка.

   – В общем так, – произнес Эл тоном, за которым уже не скрывалось ни мягкости, не всепрощения. – Либо ты уступаешь своему боссу свое пассажирское место в моем транспорте, либо занимаешь его сам. Впрочем, мы можем и посадить вас в одно купе. У нас проблем с нехваткой кредиток на расходы по доставке пока не предвидится.

   Тон, которым Эл это произнес, был столь выразителен, что Дак опять содрогнулся. Интонации подобного рода были ему слишком хорошо знакомы, чтобы их можно было проигнорировать. Человек, стоявший сейчас рядом с ним и Барком, в его, Даковых, рекомендациях совсем не нуждался. Проблему «Барк и его конфетки» он решал радикально: женившись на одной из них, Барк больше не являлся бы для Безымянной помехой к нормализации обстановки. Мало того, его пример четко показал бы серьезность намерений администрации и при сложившей диспропорции в сторону избытка мужского населения очень скоро сделал бы законный брак для всего женского контингента очень даже достижимой реальностью...

   – Чтоб будем делать, дорогой? – спросила Рябинка Эльмара на другой день после похорон Нелы.

   – Жить. И потихоньку работать. Через год, а, может, и раньше начнет поступать оборудование для новой линии ускорителей. Плановая производительность – 50 тысяч установок в год. Это значит пять тысяч человек рабочих плюс ежегодное пополнение в пять тысяч человек для обслуживания этих самых ускорителей.

   – Сборщицами можно поставить женщин и девушек.

   – Да, но на ускорители – только мужчин. В общем, мы должны будем принимать по десять тысяч человек ежегодно.

   – Найдем и девушкам работу, чего ты переживаешь?

   – Работу-то найдем, а вот где взять ресурсы? Я уже сейчас, набирая новый персонал, предупредил: фирма не сможет оплатить их работу в тьеранских кредитках.

   – Это значит, что если по окончании контракта кто-то захочет отсюда улететь, он уйдет нищим?

   – Как и приехал. Отпуска таким людям придется проводить здесь.

   – Но ведь ты сам уверял нас, что наша планета баснословно богата! Наверняка после снятия одного-двух слоев коры обнаружится нечто, чем мы сможем торговать хотя бы с той же Лиской!

   – Конечно, – согласился Эльмар. – Но у нас не будет рабочих рук, чтобы это все разрабатывать. Это заколдованный круг, и, боюсь, нам его не разорвать.

   – Чепуха! – сказал Лерка. – Ты плохо знаешь людей. Если подойти к делу с умом, найдутся у нас рабочие руки и для торговли с Лиской. Парни уже сейчас шепчутся, что якобы на тридцатой полосе геологи наткнулись на платиновые россыпи. Объяви, что часть добычи платины пойдет им, чтобы обеспечить тьеранский курорт – будет хоть отбавляй желающих поработать в свободное время. Только надо просчитать и установить разумный процент.

   – Откуда ты знаешь?

   – Люди подходили, спрашивали.

   – Ну так организуй.

   – А ты куда? Тех троих повезешь?

   – Четверых. Еще их босса прихвачу, для компании.

   – Без суда?

   – Я же их не в Зоне выгружу, а у Таировых. Пусть посмотрят в глаза ее родных.

   – Умываешь руки?

   – Нет, хочу, чтобы их проняло, за что предстоит отдуваться. Ты же видел, как они себя на суде вели, бизнесмены паскудные.

   – А оттуда – сразу на Тьеру? Снова девушки, как я догадываюсь?

   – Естественно. До конца года я намерен разрешить эту проблему хотя бы в пределах нашего поселка. Вы приготовьтесь, скоро пополнение будет прибывать каждую неделю.

   Эльмар сделал два рейса, прежде чем Дак снова вспомнил о его существовании. Кстати, к тому моменту его личность Дака уже почти не интересовала, гораздо больше его теперь занимал сутулый брюнет по имени Эл. Но и Эла Дак тоже не то, чтобы избегал, а просто предпочитал собирать информацию о нем из вторых и третьих рук. Это обозначало, что Дак все свободное от работы время шнырял по Безымянной, общался с разными людьми и во все лез без спроса и повода. Он хотел понять самую суть того, что происходило на территории, курируемой брюнетом и блондином, главный нерв их деятельности.

   Надеяться, что его любознательность останется никем не замеченной, он, естественно, не мог, потому и не удивился, когда его вызвала к себе Сабина. Администрация, где она работала, находилась точно в таком же типовом здании, что и остальные службы поселка, только была голубого цвета и над ней реял флаг.

   – Дак, – сказал Эл, потому что он тоже был в кабинете. – Вам не тесно с Нитой в одной комнате?

   – Нет, не тесно. Собираетесь предложить мне особняк?

   – Лучше. Мы открываем нечто вроде товарищества по постройке совместных домов.

   – Говори понятнее, начальник.

   – Попробую. У нас много горожан. Особняки им тоже вроде бы ни к чему, зато от хорошей квартиры они бы не отказались. Мы же не в состоянии такие квартиры строить – нет рабочих рук. Вот мы и предлагаем все желающим объединяться и в свободное время строиться самим. Материалы будут, ты видел, как это делается. Проект дома мы дадим. Как у тебя настроение?

   – Не знаю, – отвечал Дак. – Ты странный человек, Эл, я тебя не понимаю. И это мне не нравится.

   – Не все еще, значит, высмотрел? – мрачно усмехнулся тот.

   – Именно, – широко осклабился Дак.

   – Ну-ну, не стану тебя торопить. За первым домом будем строить еще, так что если надумаешь – приходи и скажи... Кто там к нам несется, интересно?

   По коридору бегом спешили чьи-то гулкие ботинки. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался стройный темноволосый парнишка лет двадцати на вид.

   – Отец! – воскликнул он, кидаясь к Элу.

   – Тише, дверь закрой! – произнес Эл довольно сердито. – Знакомься, это Дак.

   – Мы знакомы, – сказал парень, захлопывая обе створки. – Он из наших, да? А где мама?

   Дак как сидел в полоборота к столу, так и застыл. Додька! Сын... Сын кого?

   – Оглядываться надо, когда заходишь, – сказал ворчливо Эл, между тем как Сабина уже обнимала парня и поливала плечо его куртки невесть откуда взявшимися слезами.

   – Как ты вырос! – шептала она. – Как ты вырос!

   – Ну что ты, мама! – сказал парень, отстраняясь. – Пожалуйста, перестань, я тебя прошу. Иначе я ничего не буду рассказывать.

   – Не волнуйся, это пройдет. Вот сейчас. Раз, два, три.

   Дак никогда не видел, чтобы слезы на глазах у женщины высыхали так быстро. Но Сабина казалась теперь почти спокойной.

   – Садись, ты обещал рассказать нам что-то, – сказал Эл. – Да не тяни, выкладывай.

   – Бабушка умерла, – сказал парень печально. – И еще... Я женился.

   – Как женился? – опускаясь в ближайшее кресло, проговорила Сабина. – На ком?

   – На Иле, из Ключей. Она из наших. Перешла на третий курс машиностроительного.

   – Так... Великолепно. Значит, она совсем молоденькая?!

   – Папа, мы уже взрослые!

   – Боже! – воскликнула Сабина. – И вы не могли подождать, пока не получите профессию? Оба?

   – Еще чего, ждать! Чтобы у меня ее перехватили? Папа, если бы ты видел, какие необыкновенные у нее глаза!

   – О! – простонала Сабина.

   – А ты и рад! – сказал Эл, то ли смеясь, то ли гневаясь. – Она знает, кто мы?

   – Конечно же, нет! – воскликнул Доди возмущенно. – Она вообще ничего обо мне не знает!

   – То есть как ничего? – испугалась Сабина.

   – Совсем ничего. По документам я Максимов Ждан, простой парень.

   Он выложил это с выражением опытного мошенника, которому удалось выдать себя за наследного принца.

   – Великолепно, – процедил сквозь зубы Эл. – А ее родители?

   – Мы им не сказали. Они, конечно же, ни за что бы не одобрили наш брак. Зачем им простой зять? Вы первые, кому мы открылись.

   – Немедленно зови девушку сюда, – сказала Сабина.

   – Сейчас.

   Доди повернулся к дверям и высунул голову в коридор.

   – Ила! – позвал он. – Все в порядке! Они мировые предки, я же тебе говорил! Протискивайся сюда!

   В кабинет, потупив смущенно взгляд, вошла маленькая русоволосая девушка, действительно, совсем молоденькая.

   – Хорошего дня! – произнесла она, вскинув на Сабину большие зеленые, по особому изогнутые глаза, разрез которых на Тьере почему-то принято называть цыганским.

   Как на вкус Дака, девушка едва ли была красива: носик был маловат, а рот, наоборот, великоват, но она была потрясающе похожа на Сабину. То есть не на ту Сабину, которая сидела сейчас перед Даком, а на ту, какой она, должно быть, была в молодости. Даку все стало понятно, и он едва не засмеялся.

   – Вы ведь только на каникулы приехали, так я поняла? – спросила Сабина.

   – Конечно. Насовсем мы приедем, когда Ила кончит институт, – сказал Доди.

   – Не знаю, – сказала Ила. – Папа сказал, что он сотрет Дожа в порошок.

   – Боже мой! – воскликнула Сабина.

   – Это всерьез? – поинтересовался Эл.

   – Вполне, – ответствовал Доди невозмутимо. – Хотя вообще-то я надеюсь, что к нашему возвращению он изменит свое намерение.

   – Разумеется, изменит, – довольно-таки ехидненько хмыкнул Эл. – Он не станет превращать тебя в порошок, а просто свернет тебе шею, чтобы ты отучился играть на чужих нервах. Как зовут твоих родителей, девочка?

   – Степановы, Лела и Витольд.

   – Слышал о таких.

   – Вит считает меня прохвостом, нахалом и задирой, потому что я побил его старшего сына, – пояснил Доди.

   – А зачем?

   – Дурак потому что был. Знал бы, что из этого получится – ни за что бы не трогал!

   – Ты, однако, действительно прохвост, – проговорил Эл, чуток подумав. – А как насчет моего поручения? Нашлись Инкины детки?

   – Спрашиваешь! Я передал их Шурке, он за ними присмотрит.

   – Угу. Заботу о спокойствии родителей твоей избранницы ты тоже на него повесил. Или они уже обзванивают службы поиска?

   – Я написала маме письмо, – произнесла девушка, о чем-то крепко задумавшись.

   – Ладно хоть это. Где вы собираетесь остановиться? У нас?

   – Если негде, мы можем разбить палатку, – сказал Доди.

   – Чтобы на вас весь поселок показывал пальцами? Ну, дружок, ты, знать, совсем с курса сбился. Сначала ее родителей достал, теперь нас с матерью решил доконать?

   – Папа, не передергивай. Тем более, что я прав, и ты это отлично знаешь. У нас равенство, и Вит твой разлюбезный не имел никакого права мешать нашей с Илой любви. Даже если бы я и в самом деле был простой обычный парень.

   Дак издал смешок. Эл покосился на него и с нажимом произнес:

   – Угу. Может быть, ты и был бы прав, если бы выглядел простым и обычным. Но вот только что сейчас здесь прозвучали несколько другие эпитеты! Или меня подвел слух насчет нахала и задиры?

   Доди покраснел.

   – Какая разница? – пробурчал он.

   – А преогромная. Странно было бы Виту не встревожиться, узнав, что его дочь свела знакомство с кандидатом в бандиты!

   – Бандиты тоже люди! – возразил Доди запальчиво.

   – Это ты так думаешь. Потому что ты не видел результатов их «работы». Ты в курсе, что они сделали с Катреной лет эдак с двадцать назад?