Текст книги "Контракт на три года (СИ)"

Автор книги: Ирина Седова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

   «Укажите маршрут. Укажите маршрут,» – настойчиво замигал компьютер.

   «Безымянная», – набрали руки Дака.

   «Выберите следующий код...»

   Все!

   Толчок – и корабль понесся в заданном направлении.

   Посидев некоторое время перед пультом, Дак встал, стряхнул оцепенение и принялся действовать уже более хладнокровно. Трупы Синга и Живана следовало оттащить к остальным покойникам, и он оттащил. Затем, пройдясь еще раз по грузовому отсеку, он убедился, что весь четырехдневный перелет ему придется попоститься. Вода, к счастью, осталась в сохранности, и это избавило его от необходимости выжимать влагу из тел его бывших товарищей.

   Дак горько усмехнулся, подумав так, и вернулся в кабину управления. Растянувшись на полу, он постарался заснуть. После некоторого усилия ему это удалось. Через восемь часов он пробудился и постарался заснуть снова.

   Эти четверо суток его жизни показались Даку бесконечными. Первых два дня он чувствовал зверский голод, на третий день голод притупился, и на четвертые сутки Дак почти не страдал, только ощущал нехорошую слабость во всем теле.

   «Приготовиться к посадке. Приготовиться к посадке,» – наконец, засигналил компьютер. Дак вновь уселся в кресло и прикрыл глаза.

   Плям! – сила тяжести в 1,5g припечатала его спину к спинке кресла. Дак приподнял веки. Звездолет находился на плоской равнине, обрамленной с одной стороны полосой невысоких гор. Вокруг было темно – Дак приземлился в ночь.

   «Это не у купола,» – понял он, с трудом соображая что-либо. Мысли его путались.

   Вдруг едва заметное свечение за иллюминатором привлекло его внимание. Свечение стояло столбом, отражаясь на темной горизонтальной поверхности мерцающими бликами. Блики приближались. Как завороженный, Дак смотрел на светящийся столб, пламя которого становилось все сильнее.

   «Установка,» – подумал он совершенно равнодушно.

   Только когда скальная поверхность перед его взором вдруг заколебалась, до него дошло, что сейчас будет. Вздрогнув, он рванулся к пульту и из последних сил нажал на кнопку «пуск».

   Слишком резкий старт чуть не раздавил его к лепешку, но мозг на время приобрел некоторую ясность, и Дак вновь получил способность четко осознавать, что происходит. Ведь он едва не попал под всеперемалывающие зубья установки, точно такой же, как те, на которой он полгода назад работал! Дак содрогнулся. Нет, уж если он досюда долетел, надо доводить дело до конца: пробраться к куполу и разыскать остальных ребят. А там посмотрим.

   Эту свою первую самостоятельную дорогу к поселку Даку не суждено было забыть никогда. В тени все привычные глазу очертания изменились, отсутствие атмосферы также искажало представление о дальнем-близком. Дак то делал резкие рывки, думая, что вот-вот врежется в барьер, хотя до препятствия оставалось еще приличное расстояние, то, наоборот, внезапно оказывался перед откуда-то возникшей одиноко торчащей скалой. Он едва успевал маневрировать.

   Путь его шел на возвышение, но подняться достаточно высоко, чтобы лететь без риска разбиться, Дак никак не мог. Стоило ему один раз попытаться, как его отшвырнуло, крутануло и чуть не сбило. Столб пламени, вырывавшийся из чаши, был вовсе не вертикальным, он только казался таким при лобовом взгляде. Дак попал как раз в такое место, где установки шли чуть ли не одна за одной, и передвигаться можно было лишь в пределах достаточно узкого коридора.

   Будь Дак менее разбит, менее утомлен и потрясен, он бы сумел вырулить с полосы побыстрее. Но мозг его, истощенный четырехдневным голоданием, соображал плохо в ночной мгле, и Дак даже не догадывался, как это можно было бы сделать. Все, в чем он в тот день преуспел – это просто вести машину, стараясь ни на что не напороться и ожидая момента, когда последняя установка окажется пройденной, чтобы без опаски подняться выше и повернуть на поиски жилой точки.

   Наконец цепочка ускорителей осталась в стороне. Дак поднялся на оптимальный уровень относительно поверхности и принялся искать огни купола, дав соответствующую команду компьютеру. Вот только ночной полет среди скал был не последней ловушкой, приготовленной для него злодейкой-судьбой на те странные четверо суток. В качестве последнего камня преткновения Дака поджидало шлюзование: он и представления не имел, как эта штука делается. Он помнил, как надевать скафандр и выбраться наружу – и все, за два месяца трудовой повинности на Безымянной большего ему никто не объяснял. Да он и не интересовался подробностями соединения «корабль-купол», пребывая в уверенности, что пока он здесь – за него пришлюзуются другие, а на остальных мирах Великой Галактики как-то обойдется.

   Пока Дак выбирался из световой ловушки и искал ближайший поселок, о способе проникновения внутрь отгороженного от космического вакуума куска пространства он не думал. К великому счастью для своего рассудка он вообще до самого момента приземления не вспоминал об этом пункте в программе своего маршрута. Даже заметив странное обрамление вокруг входа внутрь приемного сектора (приблизиться к куполу вплотную Дак побоялся) и выключив двигатели, он не встрепенулся и не озадачился.

   Он не радовался возвращению на планету «Ад», но и тревоги в нем не возникло. Все Даковы устремления были направлены к одному: как можно быстрее выбраться, вынырнуть, выкарабкаться из паутины ирреальности, увидеть живых людей, услышать их голоса. Его нервная система была истощена до предела. Он уже не только ничего не чувствовал, но и даже не мыслил, он просто подчинялся первобытному инстинкту самосохранения.

   Собравшись с силами, он оторвал себя от кресла и встал. В глазах его потемнело и он снова сел, затем сполз на пол и, протянув руку к лееру, протянутому вдоль стен для удобства передвижения в невесомости, опять выпрямился. Шаг, еще шаг... Натянув скафандр, он переместил себя в тамбур и вытолкнул наружу.

   Десять ступенек пустяк, когда ты сыт, но если бы не поручень трапа, на грунте Дак очутился бы несколько скорее, чем допускает техника безопасности и вряд ли посоветовали бы создатели шлема: полеты вниз головой они не предусматривали. Медленно постигнув, что могло произойти, Дак так же медленно очнулся от эмоционального транса и на мгновение испытал приступ страха, еще более противный оттого, что метры, отделявшие его от приемного сектора купола, тоже надо было как-то пройти. Спасение было совсем рядом, но ноги Дака держать не хотели, они предательски дрожали и упорно подгибались, вдруг вспомнив, что 0,5g – это около 30 кг добавочного веса!

   «Ну же, шевелись! – скомандовал себе Дак. – Повернись на этот бок, согни в колене ногу...»

   «Шаг... еще шаг... Молодец, так держать!...»

   Вот он, проход в приемный сектор. Где же запорный диск? Ага!

   «Теперь повернули...»

   Грунт стремительно побежал у Дака из-под ног, и, рухнув лицом вперед, он с запозданием догадался, почему ему не понадобилось одевать скафандр ни в тот день, когда он ступил на поверхность этой планеты впервые, ни когда вернулся с ускорителей. С корабля в купол можно было попасть по шлюзовому рукаву, и очевидно, Дак случайно нажал на кнопку, с помощью которой тот включался, если автоматика вдруг не срабатывала.

   "Если стекло шлема треснет, то все, конец. " – успел подумать Дак перед тем, как потерять сознание. Вновь открыл глаза он уже внутри отрезка огромной ребристой трубы. Характерного свиста, сигнализирующего о разгерметизации скафандра он не услышал, и это было уже отрадно. Плохо было то, что гофр рукава отбросил его назад, и до входа в купол снова надо было добираться.

   Вспомнив, что дисков в наружных воротах должно было быть два, Дак на коленях пополз к светящейся стене. Добравшись до конца рукава, он уцепился за ребро гофрировки и, поднявшись во весь рост, повернул голову к стеклянным воротам. В глазах снова потемнело, но диск, второй диск, был – вот он, чуть повыше Даковой головы. Оторвав руку от ребра шлюзового рукава, Дак переместил ее к диску и через мгновение буквально повис на нем. Ворота медленно раздвинулись, и он нырнул внутрь, опять же по стенке – ворота за собой необходимо было закрыть, и он устоял на то мгновение, которое требовалось для совершения данного действия. Потом он увидел, что снова почему-то лежит, а не стоит, и кнопка возле внутренних ворот светилась зеленым светом, разрешая их открыть.

   Дак прижался спиной к стене шлюза, пододвигая к себе ступни ног и в который раз за данный отрезок времени начал движение по вертикали. Он совершал его медленно, держа курс на зеленую точку, пока глаза его с ней не поравнялись. Затем он оторвал от стены левую руку и также медленно ее поднял...

   Сумел! Нажал! – двери отдвинулись, и Дак вывалился на плиты двора перевалочного сектора. Чьи руки помогли ему освободиться от шлема и скафандра, Дак уже не воспринял.

   Зато он очень хорошо узнал тех, кто пришел к нему в комнату спустя два завтрака, обеда и ужина.

   – С возвращением, – сказал Лерка, подходя к его кровати. – Не вставай. 1,5g – это не шутки.

   – Ерунда, – сказал Дак, садясь на кровати; голова его еще кружилась. – Я просто малость ослабел после невесомости. Перелет был... слишком долгим.

   – Слышал, Эл? – сказал Лерка, поворачиваясь к двери, ибо именно там стоял тот, к кому он сейчас обращался. – Говорит, летел долго!

   – Может, и так, – согласился Эл. – Рассказывай, герой, как к тебе попали деньги из Лисканского банка. – Все по порядку и не торопясь.

   – Это ребята сообразили. Я присоединился к ним на вашей планете.

   – То есть, на Новой Земле? – уточнил Эл.

   – Да. Я их там нашел.

   – Я же говорил, что ты сбежишь, – засмеялся Эл. – Хорошо, хоть полгода выдержал.

   – Я дурак, – сказал Дак. – Не надо было возвращаться.

   – Огорчить его, Эл? – сказал Лерка.

   – Можно, – сказал Эл весело. – Ты выручил нас из большого затруднения, парень. Теперь мы можем продолжать работать и нанять еще людей. Понимаешь, что ты провернул? Мы снова сможем платить людям как полагается, в том числе и тебе. Лерка, что ему полагается?

   – Свобода – раз, премия – два.

   – Какая свобода? – прищурился Дак настороженно.

   – Полная. Персональный одноместный звездолет класса L7, документы и сумма, равная заработной плате высококвалифицированного специалиста за три года. Большего дать не можем, извини.

   – И я могу лететь, куда пожелаю?

   – Если сильно рвешься. Хотя на Тьеру я бы не порекомендовал.

   – А если нет?

   – Выбирай себе работу. Платить будем по тарифу. Отпуск раз в год, один месяц.

 

Дак присматривается

   Дак обитал в перевалочном секторе еще несколько дней. Никого из его бывших товарищей по несчастью там давно не было, и в комнате он тоже жил один. Он много спал и усиленно себя питал, крошечными порциями, зато часто и исключительно высокопитательными продуктами. Разумеется, он не сидел все время в своей комнате и помаленьку гулял. Часть суммы, обещанной ему Элом, он взял сразу же местной валютой и тратил ее, не стесняясь. Решение он тогда еще не принял.

   Раз, проходя мимо комендантской, он услышал странный разговор. Дверь была чуть приотворена, и слышимость была превосходной. Говорили двое: женщина и мужчина. Дак не собирался подслушивать, он шел мимо, но первое же слово, произнесенное женщиной, его зацепило. Ноги его сами собой остановились, а уши насторожились.

   – Эльмар! – воскликнула женщина. – Откуда в тебе такая жестокость? Ты всегда готов был помочь другим!

   – Времена переменились, Иночка! Теперь я отвечаю не только за себя. К тому же, дорогая, разве ты что-нибудь делаешь бесплатно?

   – Значит, нет?

   – Почему же сразу нет? Если на взаимовыгодных условиях, то да.

   – И чего ты хочешь?

   – Документацию, дорогая, и один полный комплект оборудования.

   – И патент?

   – Патент оставь себе. Все равно его срок однажды истечет. Да мы и не собираемся перебивать у тебя бизнес.

   – Хорошо. Я согласна. Но мне нужно срочно. Ровно через две недели побегут проценты.

   – А ты не можешь попросить их подождать? Сообщи, что тебя ограбили, в таких случаях дают отсрочку.

   – Чтобы прислали комиссию, и они стали копаться в наших делах? А потом начали диктовать свои условия? Я не сошла с ума!

   – А если что-нибудь продать?

   – Что? За эти полгода мне не удалось заключить ни одного нового контракта, а по старым платежи поступили как раз накануне грабежа.

   – Ну хорошо, убедила. Сколько тебе надо?

   – Ежегодный налог плюс задолженность по зарплате.

   – Иночка, не смеши меня. Лиска – самоокупаемая планета. Какая задолженность?

   – Мы не все производим сами.

   – Ну и что? Потерпят твои колонисты, подождут. В конце-концов, они не маленькие, поймут. А насчет налога, считай, договорились. Я заплачу за тебя. Приготовь необходимые бумаги, и это будет больше не твоя забота...

   – Дак! Вот так номер! – услышал Дак из глубины коридора.

   Дак оглянулся. По коридору важно фланировали двое из тех, кого он еще совсем недавно так рвался увидеть.

   – Привет, джентва! – салютнул он.

   Дверь кабинета между тем распахнулась. Дак глянул. Невысокая женщина в скафандре с откинутым щитком шлема быстро прошествовала мимо и скрылась из виду.

   – Ну, где ты пропадал столько времени! – снова услышал он. – Мы думали, ты слинял.

   У Дака, естественно, не возникло особого энтузиазма входить в подробности своих перемещений за последнее полугодие.

   – Не во всем бывает удача, – кратко сказал он. – А как вы?

   – Да так... Тебя где поселили?

   – Пока нигде.

   – Просись к нам, на пятую линию. А то идем прямо сейчас!

   – Сейчас не могу. Я после.

   – Наш дом первый в крайнем из застроенных секторов.

   – Хорошо, хорошо. Увидимся!

   Проводив взглядом своих приятелей, Дак подошел к комендантской и заглянул. В кабинете уже никого не было, кроме Эла.

   – Садись, – сказал Эл. – Чем обязан?

   – Это была Рябинка? – спросил Дак.

   – Нет, это была сестра моей жены. Понравилась?

   – Эффектная женщина.

   – И холодная, как скала спустя три дня после захода солнца. Уж не собираешься ли ты ее пожалеть?

   – А что?

   – Она не стоит жалости.

   – Вы собираетесь ее разорить?

   – Нет. От ее финансового благополучия зависит слишком много народу. Если она разорится, они все пострадают.

   – Много, это сколько?

   – Тысяч, эдак, со сто. Совесть заела? Не переживай, это одна из самых богатых женщин великого Космоса. Упасть ей мы не дадим, а через год она снова будет на коне. Ты видел хозяйку Лиски, милСй.

   – Я уже понял, что деньги были ее. Но ты странный человек, Эл.

   – Я же тебе говорил, что мы не общество кающихся грешников. И деньги эти вовсе не ее. Это наследство Саваофа. А завещал он его Рябинке, вот так. Ты за этим зашел?

   – Нет, я хотел посмотреть на Эльмара.

   – Зачем?

   – Передать ему привет... кое от кого.

   – Например?

   – Например, от Вольда.

   На секунду повисло молчание. Человек, называвший себя Элом широко распахнул глаза и в упор уставил их на Дака. Глаза были синие-синие, и очень были похожи на чьи-то, кого Дак видел совсем недавно.

   – Если ты такой догадливый, – произнес, наконец, с нажимом Эл, – то должен знать, что не все можно распространять.

   – Вольд меня предупреждал.

   – Вот и славненько. Спасибо, Эльмар будет очень рад такому известию.

   При последних словах Эл встал, перегнулся через стол и пожал руку Даку, как бы прощаясь. Жест был достаточно красноречив, Дак встал и вышел. Он был неудовлетворен, и он направился к кладовой.

   Лерка был там.

   – Я хочу знать, кто такой Эльмар, – потребовал Дак.

   – А зачем?

   – Не люблю играть в темную.

   – Резонно. Но ты не прав, здесь ничего такого нет. Просто Эльмар не такой, как все. Он что-то вроде нашей живой легенды.

   – И что он натворил?

   – Не натворил, а совершил. Он открыл нам дорогу в космос, а когда группе недоносков показалось, что мы живем слишком хорошо, и они подняли мятеж, он вернулся, чтобы остаться и организовать сопротивление. Еще он изобрел оружие, с помощью которого окружили и уничтожили тех, кто не захотел сдаться мирно. А потом пошел один против целой банды и ее уничтожил. Ну как?

   – Если у него было такое чудо-оружие, почему бы и не пойти, – пожал плечами Дак.

   – Наоборот, он пошел с пустыми руками против десятка парней, экипированных целой уймой разных стреляющих штучек, – ласково возразил Лерка, наслаждаясь эффектом.

   – Он что, чумной был? Нажевался чунга?

   – Правильно мыслишь, – услышал он за спиной смешок.

   Дак обернулся. Брюнет по имени Эл, слегка сутулясь, стоял возле входа в кладовку.

   – Нормальный человек не полезет под лучемет, чтобы получить дыру вот здесь (брюнет хлопнул себя по правому предплечью). – Но, видишь ли, люди хотят верить в сказки о героях и любят их сочинять. А мы – обычные люди, чунга не жуем и укорачивать себе жизнь не стремимся. Верно я говорю, Лерка?

   – Верно, – подтвердил красавец-блондин, усмехаясь.

   – Меня зовут Мирэл, запомни, – сказал брюнет с нажимом. – И все, что мы делаем, абсолютно законно. Лерочка, я тебя прошу на одни сутки отменить все полеты в Космос. Только на одни, понял? И проследи.

   – Боитесь? – хмуро бросил Дак.

   – Конечно. Мы знаем твои таланты и ценим их. И мы не знаем, кто еще знает, какой груз ты доставил. В тысячу раз меньшее количество кредиток способно помутить рассудок без всякого чунга, и очень у многих. Преступниками, дорогой, не рождаются, ими становятся.

   Идея, что преступниками становятся, а не рождаются, не была нова для Дака. Но все свежеуслышанное следовало хорошенько обдумать и обдумать незамедлительно. За неделю безделья он уже успел достаточно хорошо откормиться и поднакачать сил для прогулок по местным маршрутам. К тому же его пригласили в гости, и вполне резонно было пойти.

   Поднявшись к себе, Дак побрился, приоделся, спустился к Элу, взял у него в счет причитающейся ему премии количество монов, которое показалось ему более-менее достаточным для одного раза и двинул через парковую линию. Открыв сектор, где располагался понравившийся ему фонтан, он неожиданно для себя повернул голову, стараясь разглядеть отдыхающую публику, но девушки на камне не оказалось. То есть там, у фонтана, их было несколько, но все другие, совершенно не те. Непонятно почему, но Дака это огорчило. Сероглазое изваяние произвело-таки на него некоторое впечатление.

   Идти дальше по парковой линии ему расхотелось, и он свернул вбок, вполне резонно решив выбраться на линию, где жили те, кто когда-то прибыл сюда, скованный с ним одной цепью. До нужной Даку улицы оказалось метров триста. Через каких-то пять минут ходьбы не торопясь, он попал в нужный ряд. Улица оказалась новостройкой, она была намного короче остальных. Там было всего три здания, но и их было достаточно, чтобы слегка подрастеряться.

   Шевельнув мозгами, Дак встал между первым и вторым домом и пронзительно свистнул. Нужный эффект был достигнут. Окна на верхнем этаже первого из них пораскрывались, и ему закричали:

   – Дак! Нашел! Валяй сюда.

   Спустя полчаса Дак уже знал, что дом, в который он попал, возведен руками его приятелей, что здесь сухой закон, но существует контрабанда, и вообще, жить можно. Еще через полчаса всей гурьбой они отправились на пляж, как именовался бассейн, окруженный сквериками, очень живописными. Несмотря на скромные размеры бассейна, а, может, благодаря им, водоем не казался искусственным. Берег его и дно были из желтого, вполне тьеранского песочка. Народу было много, все больше молодые парни, старше сорока не было никого. Несколько женщин в купальниках плескались с детьми на мелководье.

   – Да, баб здесь не густо, – сделал вывод Дак.

   – Если надо, достать можно всегда, – был ответ.

   В этом Дак не сомневался.

   Одна из женщин повернула голову в его сторону и скользнула рассеянным взглядом по его лицу. И Дака словно подтолкнуло. Она! Сероглазое изваяние!

   Сейчас стоявшая по пояс в воде слегка располневшая женщина на изваяние никак не походила. Она купала младенца, совсем крошечного, должно быть, хотя слово «пасла» было бы здесь более уместно. Младенец, в странной шапочке с огромными ушами, двигался по воде, словно торпеда, а женщина его ловила и поворачивала в нужную сторону, чтобы он не мог уплыть далеко.

   – Кто это? – спросил Дак у своих.

   – Где?

   – Вон та бабенка с киндером. В красном оперении.

   – А, эта? Нита. Нита – мороженая селедка.

   – А почему у нее такое прозвание?

   – Гордая слишком. Что не помешало ей обзавестись довеском.

   Дак еще раз взглянул на молодую женщину.

   – Значит, она не замужем, – проговорил он в раздумье.

   – Если хочешь подклеиться к ней, то у нее есть хозяин.

   Хозяин? Это слово как-то не слишком вязалось с грустным изваянием у фонтана, облик которого запечатлелся в памяти Дака.

   – Значит, она продается, – сделал он вывод.

   – Как все девки. Да тут целая система. Хочешь, сведем кое с кем?

   – В следующий раз.

   С системой, по которой распределялось пользование женским контингентом данной планеты (подобрать другое название для этого явления было бы трудно), Дак в тот раз знакомиться не захотел. Если уж на то пошло, он вообще не собирался тогда интересоваться изнаночной стороной жизни местного населения. Пока ему достаточно было лицевой, а все остальное должно было приложиться само собой.

   Воспользоваться предоставленной ему свободой и рвануть куда-нибудь на другой конец Галактики он пока не торопился. Кто его знает, какие сюрпризы поджидают человека там, а со здешними Дак более-менее познакомился. К тому же на Безымянной за ним никто не охотился, здесь был широкий выбор профессий, да и джентва его, казалось, были довольны своим бытием. На Тьере же лучше было пока не появляться, в этом Эл был прав.

   В общем, стоило попробовать окопаться, а не понравится – Космос велик. Пошныряв с недельку по поселку, Дак остановил свой выбор на заводике по выпуску солнечных батарей. К тому времени он уже знал, что именно они регулируют световой режим в секторах, создавая утро, полдень и сумерки. Ночь наступала или не наступала сама по себе с периодичностью примерно в четыре недели. Завод занимал шесть секторов и имел два отдельных выхода за купол.

   На конвейер Дак не пошел. Было одно место на подвозке, на электрокаре, и он его взял. Рекомендации на Безымянной не требовалось, все регулировалось с помощью зарплаты и системы приняли-уволили. Как понял Дак, если бы он не справился, ему сразу же бы указали, объяснились и либо понизили ему заработок, приведя его в соответствие с его квалификацией, либо предложили другую работу.

   Дак справился. Тележка, которую он возил, была удобной, легкой и послушной в управлении. Она развивала любую скорость и плавно тормозила. Работать на ней было одно удовольствие, и если бы не пресловутые полтора g, он бы почти не уставал.

 

На свободу

   Если бы Рози и Шамрок могли предвидеть, сколько еще должно пройти дней, прежде чем они смогут, наконец, покинуть тот клочок суши, на котором очутились по воле случая, они бы впали в настоящее уныние. И они ни за что бы не стали тратить столько сил на бесплодные попытки оттуда вырваться. Но ни Шамрок, ни Роза, конечно же, не только не предвидели будущего, но даже и о настоящем-то имели весьма смутное впечатление.

   Целых три дня они, например, курсировали вдоль энергетического барьера, не подозревая, что это не просто некое магнетическое притяжение «Острова Невидимки», а нечто непроницаемое для их суденышка. Когда они, наконец сдались и поплыли обратно, то оба были настолько злы и разочарованы, что даже не спорили, и только старались держаться подальше друг от друга.

   «Баржу» они затопили в той же бухточке, где ее нашли.

   – От пиратов, – сказал Шамрок.

   И Рози с ним согласилась.

   Целый месяц после этого ребята никуда не выходили, если не считать каждодневных вылазок на поиски звездолета, но безуспешно. Им и в голову не приходило, что там, где они бродили, звездолета вообще не было. Что он находился глубже, в том месте, где Рози было «по головку с ручками». Заваливая звездолет камнями, они не знали, что вода искажает истинные расстояния и очертания предметов, расположенных на дне. В тот момент они стояли на берегу, и видели лишь темное пятно, которое, по их мнению, необходимо было замаскировать.

   Додумайся кто-нибудь из ребят до этого, они бы неминуемо погибли, потому что прошло бы слишком много времени, прежде чем им удалось, «попросив» плотик или лодку, разыскать нужное место, чтобы изобретя способ освободить звездолет из-под камней, пробраться внутрь. Их организмы к моменту отлета оказались бы уже настолько насыщены нестабильными атомами, что ни о какой совместимости с жизнью нельзя было даже и мечтать. Но багаж детских и школьных знаний слишком мал для того, чтобы Шамрок или Рози могли догадаться о том, с чем им никогда не приходилось сталкиваться прежде. И они бродили унылые, растерянные, бродили уже просто так, на всякий случай.

   В остальное время суток ребята сидели внутри скалы, потихоньку обустраивая ее. Точнее, обустраивала одна Рози, а Шамрок просто бездельничал в своей комнате, ковыряясь в железках, деревяшках и прочих штуковинах, какие ему удалось «попросить» у таинственного Невидимки. Так прошел еще один месяц. Наконец, однажды Рози сказала брату:

   – Почему бы не попробовать выбраться отсюда по воздуху?

   – На чем? – вяло поинтересовался Шамрок.

   Предложение особого энтузиазма у него не вызвало.

   – Давай попросим новый звездолет.

   – Я не знаю, как он летает.

   – Тогда хотя бы вакуумную лодку. Ты же умеешь ей управлять.

   – Управлять умею, но внутрь я ей не лазил.

   – А ты попробуй.

   – Пробовал. Не летает.

   – Интересно, когда ты успел?

   – Успел. Не ты одна такая умная.

   Через неделю Рози сказала:

   – Я придумала. Мы полетим на воздушном шаре. Это очень просто. Я видела их на картине. И они летают на нагретом воздухе.

   Сидение в четырех стенах настолько опротивело Шамроку, что в этот раз он спорить с сестрой не стал. Он только сказал:

   – Кто будет «просить»?

   – Ты, конечно.

   Рано утром следующего дня Шамрок и Рози выбрались из убежища и, отыскав место попросторнее, приготовились к событию. В руках у Рози была корзиночка с едой, и оба они были одеты в утепленные комбинезоны. Начиналась осень, и было довольно холодно.

   – Ну? – сказала Рози нетерпеливо.

   – Сейчас, – ответил Шамрок.

   Он зажмурил глаза и представил себе нечто такое, что видел когда-то на картинке: коробка такого размера, чтобы они с Рози могли там уместиться, и огромный шар в сетке, концы которой были привязаны к углам коробки. Получилось, однако восторгаться было рано: едва появившись, шар в сетке начал медленно опускаться. Он коснулся коробки, перевернул ее и пополз в сторону моря, увлекаемый утренним бризом.

   – Ты забыл про теплый воздух, – сердито напомнила Рози.

   – Без тебя знаю, – отрезал Шамрок.

   Он достал портативный огнемет, с которым никогда не расставался при вылазках, выпустил пару зарядов в свое неудачное творение и довольно долго размышлял, прежде чем «попросить» следующий вариант заказа. Наконец он решился. На этот раз шар не только не упал, но даже взмыл вверх, да так стремительно, что ни Рози, ни Шамрок не успели за него уцепиться. Растерянными взглядами провожали они средство своего предполагаемого избавления, и только грустно вздохнули, когда шар исчез в вышине.

   – Я читала, там были еще канаты, за которые его держали, – вспомнила Рози.

   – Так его и удержишь! – насмешливо сказал Шамрок.

   – Не люди держали, а гири такие. Привязан он был, дуралей!

   – Если ты такая умница-разумница, сама сочиняй!

   – Нет уж, взялся, так доделывай!

   Третий вариант оказался удачней. Роль гирь, правда, Шамрок поручил четырем огромным камням, но это было и к лучшему: камни стояли насмерть, и ни один не качался под ветром, когда коробка с шаром попеременно начала натягивать и ослаблять четыре каната, за которые тот был к этим камням привязан.

   Увидев, что все на этот раз получилось именно таким, каким требовалось, Рози воспрянула духом. Что не помешало ей надуть в очередной раз губки.

   – А как мы туда заберемся? – спросила она капризно.

   И вскоре они уже поднимались по веревочной лестнице: сначала Рози с корзинкой для еды и затем Шамрок с огнеметом за поясом.

   – Интересно, как эти канаты отцепляются? – сказала Рози, очутившись внутри коробки, если так можно было назвать небольшой алюминиевый контейнер квадратного сечения.

   – Я читал, их перерезают, но мы их пережжем. Ты почему не пляшешь от восторга, украшение клумб?

   – Не знаю. Мне почему-то кажется, что у нас снова ничего не получится. И вообще, здесь чертовски холодно.

   Сказав это, она немедленно принялась «создавать уют». К тому моменту, когда шар взмыл вверх, стены и пол контейнера покрылись толстым слоем комполона, обитого пятью ковриками с густым длинным ворсом. Рози приготовилась к долгому и опасному путешествию. Корзинку с едой она поставила в угол и села рядом. Проволочные шлемы себе и Шамроку она тоже утеплила мягкой прокладкой, а сверху для красоты и удобства покрыла их еще и натуральной кожей аньгской шанги.

   Предостережения эти, как оказалось, спасли им жизнь. Долгим путешествие не стало, но опасным оно обернулось спустя буквально несколько минут после того, как Шамрок пережег последний канат. Не успел шар набрать хоть сколько-нибудь значительную высоту, как концы сетки, что держала коробку с пассажирами, словно обрезало, и они стремительно понеслись вниз.

   – Что такое? – сказал Шамрок, едва не перелетев через борт.

   В тот миг он стоял и глядел на камни и берег, где они с Рози прожили два месяца.

   – Шар! – воскликнула Рози. – Он исчез!

   Это все, что она успела проговорить. Резкий толчок снизу повалил ее на пол коробки. Шар снова был на месте и снова вел их ввысь.

   Это было ей непонятно, а потому очень страшно. Шар исчез опять, и снова началось падение. Рози закрыла лицо руками и затаилась, уткнувшись в мех ковриков. Она почувствовала, как коробка снова дернулась, падение замедлилось, раздался всплеск, резкий толчок – и брызги холодной воды, попавшие Рози за шиворот, привели ее в некоторое чувство.

   – Где мы? – спросила она, приподнявшись. Коврик, на котором она лежала, был совсем мокрый, и еда из корзинки раскатилась по всему полу.

   – Наверное, на воде, – ответил Шамрок. – Хорошо, что мы не шлепнулись на скалы.

   – А где шар? Из него воздух вышел, да?