Текст книги "Гриесс, история одного вампира (СИ)"

Автор книги: Ирина Нанако

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)

Глава 15.Происки колдуна. Турнир

"И ты попала!

К настоящему колдуну.

Он загубил таких, как ты, не одну!" – Король и Шут "Кукла колдуна".

Хаган представил их барону Остиксу и колдуну из далекой Истарии, имя у него оказалось не менее экзотическим, чем его внешность – Шахдизар Великолепный. Он проявил бурную радость в связи со знакомством с настоящими магами из академии, но даже Мара, неискушенная в придворных интригах, почувствовала, что Шахдизар переигрывает. Он долго рассматривал Мару, не забывая при этом расточать ей комплименты. Расспрашивал об академии, об архимаге, спросил, как понравился Орэкс.

– Знаете, – признался Шахдизар, – меня очень удивило отсутствие рынка рабов, да и самих рабов тоже! Это же очень удобно иметь рабов! И торговля ими приносит хороший доход.

О выгоде рабства Шахдизар рассказывал долго и увлеченно, но, заметив на лицах магов такое же непонимание, как и у других – замолчал и перевел разговор на ауры. Попросил разрешения воспользоваться амулетом, чтобы рассмотреть ауры Мары и Гриесса. У самого же колдуна она была такой же необычной, как и все остальное. Не золотая, как у людей, не окрашена в цвет стихий, как у магов, а фиолетовая в крапинку!

Его амулет оказался маленьким, намного меньше тех, которыми пользовался архимаг. Шахдизар для активации даже глаза закрыл, вызвав этим невольную улыбку и у Мары, и у Гриесса. Тем не менее, через минуту он повернулся к вампиру и с удивлением и недоверием спросил:

– Маг погоды?

– Да, а что вас смущает? – улыбнулся в ответ Гриесс.

– Погодники, обычно, довольно слабые маги, а уж в переделке какой толку от них совсем маловато. Вы не подумайте, что я хочу вас обидеть, просто удивляюсь – зачем вас сюда прислали?

Вампир в ответ промолчал, загадочно улыбнувшись, а ответила Мара:

– Архимаг все сделал правильно, удивляться тут нечему. Задание поручили мне, а Гриесс, как поклявшийся мне в верности, просто последовал за мной. И в переделках от него толку много! Уж поверьте мне!

– Надо же, – протянул Шахдизар, – Кто бы мог подумать!

В этот момент хагана позвали, он откланялся, оставив Мару, Гриесса и барона Сайроса с Шахдизаром и бароном Остиксом. Разговор перетек на Истарию. Остикс рассказал о своем путешествии и о том, как он познакомился с колдуном, не сводя с того восхищенного взгляда."Ты видишь то же, что и я? – спросил Гриесс по мыслесвязи. – Он его приворожил, чем – не знаю, но приворожил, это точно!" "Похоже на то," – согласилась Мара.

Барон Остикс остановил проходящего мимо слугу с шампанским и предложил тост – за знакомство! Все взяли по бокалу, и пока Ират произносил длинный и витиеватый тост, а все его внимательно слушали, Шахдизар, совершенно неуловимым движением, бросил в бокалы Маре и Сайросу какое-то зелье. Его действия не заметил никто из присутствующих, кроме… Гриесса, а он заметил только потому, что ждал чего-то подобного от колдуна. И вот теперь надо немедленно выяснить, что же подсыпал в бокалы Шахдизар?

В арсенале у Асдока имелось заклинание, позволяющее читать мысли на расстоянии, не прибегая к визуальному контакту, он и Гриесса ему обучал; но и получалось оно плохо, да и зачем, когда всегда можно заглянуть в глаза? А вот теперь понадобилось! И не просто понадобилось, а срочно, да еще так, чтобы никто не заметил, что он применяет какие-то заклинания. Гриесс сосредоточился, вспомнил нужную фразу и над головой колдуна повисла капля, нижним краем касаясь его ауры. Полдела сделано! Теперь необходимо подключиться к ней и все мысли Шахдизара станут доступны. Время для вампира замерло, ему казалось, что он делает все очень медленно, хотя прошло всего несколько секунд, а он уже лихорадочно ковырялся в мыслях колдуна. То, что зелье любовное, Гриесс узнал сразу, это лежало на поверхности, но как упустить возможность узнать больше?

От этого занятия его отвлек Остикс, наконец-то, закончивший свой тост. Все подняли бокалы и выпили. Гриесс с интересом наблюдал за Марой. А она, выпив бокал до дна, подняла глаза и посмотрела на Амфия, а он на нее. Они стояли напротив и что-то в их взглядах изменилось."Посмотрим, как это будет действовать, и что из этого сможет извлечь колдун, а что я," – подумал Гриесс.

Вернулся хаган и повел их знакомиться с остальными баронами. Шахдизар проводил их насмешливым, превосходящим взглядом.

Вечер продолжался. Через некоторое время прием плавно перетек в бал, но на танцы ни Мара, ни Амфий оставаться не пожелали. Они вообще не замечали почти ничего и никого вокруг, только друг друга. Пришлось вампиру взять инициативу в свои руки и увезти их домой."Интересно как долго действует зелье? И как долго Шахдизар собирается их поить?" – размышлял Гриесс, сидя в карете, по дороге к дому барона. Приехав к дому, Мара и Амфий, не сводя взгляда друг с друга и держась за руки, вошли внутрь. Вампир заходить не стал, посмотрел на них насмешливым взглядом и отправился в город, ловко избавившись от слежки. Шпик заметался по улице в панике, потеряв Гриесса, чем очень его повеселил. Посмеявшись над тщетными усилиями шпика, вампир скрылся в темных улочках.

Выпив бокал, шампанского Мара ощутила прилив странных эмоций, и взглянув в глаза Амфия, поняла, что он чувствует тоже самое! Неужели? Бывает такое? С первого взгляда? Но это явно любовь, как еще можно назвать то чувство, охватившее все ее естество? С этого мига ни ее, ни его не волновало ничего, что происходило вокруг. Они рассеянно кивали, отвечали на вопросы и оба больше всего мечтали остаться наедине. И когда Гриесс увез их домой, она почувствовала что-то вроде благодарности, но выразить ее не было ни сил, ни желания. И странно, что ее не волновала его реакция на столь странную перемену в ее поведении, эта мысль промелькнула и исчезла под наплывом чувств. Оказавшись в доме наедине, они бросились в объятия друг друга и слились в страстном поцелуе, с трудом добравшись до спальни, где и продолжили предаваться безумию любви.

Гриесс, пополнив резерв, вернулся в дом барона и, развалившись на кровати в своей комнате, принялся размышлять. Вот таким образом Шахдизар решил вывести из игры Мару и Сайроса? Если продолжать их поить любовным зельем, то они ничем, кроме друг друга интересоваться не будут. Ход хороший, спору нет. Вот как эту ситуацию обернуть на пользу делу? Заниматься самостоятельно обработкой баронов, как и планировал? Да так, чтобы это было очень наглядно? И не обращать внимания на эту "влюбленную" парочку? Интересно, когда колдун обратит внимание на него и как это будет выглядеть? Решил придерживаться первоначального плана и найти союзника, хаган казался отличным кандидатом! Гриесс улегся спать, гулять по публичным домам до утра, сегодня не было охоты.

На следующее утро ни Мара, ни барон Сайрос не выразили желания покидать дом, аргументируя это тем, что турнир только через пять дней."Почему меня это не удивляет?" – задал сам себе вопрос Гриесс и, взяв Алода, отправился к хагану заручаться поддержкой и черпать информацию. В разговоре с ним не стал почти ничего скрывать, сказал, что и Мару, и Амфия опоили зельем, и предложил свой план действий. Хаган долго молчал, размышлял, потом, посмотрев серьезным взглядом на Гриесса, ответил:

– Ну, если вы так уверены и точно знаете, что делаете… Хотя, мне кажется, что больше и вариантов-то нет. Нам никто не поверит, если мы скажем, что их опоили. Значит остается принять ваш план действий. Можете рассчитывать на мою поддержку!

И они пожали друг другу руки. Гриесс долго и в мельчайших подробностях расспрашивал хагана о каждом из баронов, придется искать подход к каждому, особо не копаясь в их головах. Но чем больше он думал, тем больше убеждался, что без прямого внушения выборы не выиграть. Решил тянуть до последнего, изображать бурную агитационную деятельность, а вот накануне голосования… придется серьезно потрудиться! Шахдизар владеет гипнозом, это заметно по Остиксу, но вот насколько сильным? Это предстояло выяснить и перебить его чары своими в самый последний момент, чтобы колдун не успел ничего предпринять.

За время, оставшееся до начала турнира Гриесс умудрился понравиться и втереться в доверие к некоторым баронам. С молодежью проще всего: в пьянках и гулянках вампир разбирался великолепно. С любителями охоты тоже не особо сложно. Несколько баронов оказались заядлыми театралами – но они и так симпатизировали Сайросу и поэтому им много внимания уделять не имело смысла.

Турнир в столице, да по такому случаю, с ярмаркой, соревнованиями и балами, привлек в Орэкс практически всю знать страны и огромное количество людей неблагородных кровей. Конечно же, в городе всем места не нашлось, и те кто не смог устроиться в пределах городских стен, расположились за ними, поблизости от ристалища, разбив многочисленные палатки. В результате получился палаточный городок, к которому добавились палатки участвующих в турнире рыцарей, над которыми развевались флаги владельцев. Все это создавало пеструю и шумную картину.

С утра народ потянулся за стену, занимать места на трибунах. Половина баронов лично принимала участие в турнире, Барон Сайрос в их числе, он с рассветом уехал с лошадьми, оруженосцами и слугами. Маре же пришлось ехать с Гриессом. Ехали в карете барона и напряженная тишина, повисшая в ней, весьма напрягала Мару. Со времени принятия зелья прошла почти неделя и его действие начало ослабевать, в результате она стала замечать окружающую действительность и думать о чем-то, кроме барона и его ласк. Гриесс молчал, он не торопился нарушать тишину, просто сидел, откинувшись на спинку сиденья и смотрел на Мару с интересом и некоторой долей цинизма во взгляде. Она не выдержала и раздраженно спросила:

– В чем дело? Что за пристальные и наглые разглядывания?

Ответил он не сразу, выдержал паузу и как-бы нехотя, растягивая слова, произнес:

– А тебе не кажется, что ты занята немного не тем? Твое внезапное увлечение бароном я еще могу понять, но наплевательское отношение к заданию архимага – нет!

Мара опешила, а ведь он прав! Но влюбленная женщина всегда найдет себе оправдание.

– А тебя зачем со мной отправили? – парировала она. – Кто у нас скрытый козырь? Я же, вроде, только для видимости, вот и занимайся делом!

И она решительно отвернулась к окну, сжав губы, всем своим видом давая понять, что разговаривать она больше не намерена. Что она чувствовала в этот момент к Гриессу? Кроме глухого раздражения, больше ничего. Своими вопросами он отвлекал ее от приятных мыслей об Амфие. Вампир только хмыкнул в ответ и, помолчав, добавил:

– Я и занимаюсь, если ты еще не заметила!

– Вот и хорошо, – прозвучало в ответ.

Больше они не разговаривали.

Выехав из города карета, быстро доставила их к месту проведения турнира. Трибуны были полны зрителей, между ними сновали торговцы. Трибуны стояли два ряда, по обе стороны ристалища. С одной стороны места для знати, широкие лавки под навесами. Посредине – кресла для хагана и его супруги. Тут же располагались судьи и, на первом ряду, около ворот – трое магов-целителей. С другой стороны ристалища – трибуны для простого люда, и там свободные места давно заняли самые предприимчивые, пришедшие сюда еще ночью, но народ все еще прибывал. Маре хотелось, чтобы Гриесс сел где-нибудь подальше, но он уселся рядом и, скользнув по ее лицу взглядом, сказал по мыслесвязи: "Ты не перегибай, я как-никак твой телохранитель и просто обязан находиться рядом, хочешь ты этого или нет. Или ты решила открыть всем карты и сказать, кто я на самом деле? Тогда твоему Амфию не видать печати хагана как своих ушей, веди себя разумно, не сходи с ума!" Мара вздохнула и промолчала. Амфий так мечтает об этой печати, так хочет стать хаганом, как она может ему навредить? Придется терпеть присутствие вампира рядом, что ж поделать.

Трибуны зааплодировали, народ стоя приветствовал появление хагана. Он приветливо улыбнулся Гриессу, а тот ответил поклоном. Устроившись в кресле, хаган махнул рукой, давая разрешение начинать. Завыли литавры, вышедший на середину ристалища герольд-распорядитель представил судей – седовласых, умудренных опытом мужей, и торжественно объявил начало турнира. Помощники герольда распахнули створки ворот и на ристалище колонной по двое в ряд стали въезжать участники турнира. Напротив хагана каждая пара останавливалась и герольд их представлял. Жеребьевка произошла накануне вечером, и сейчас каждую пару составляли соперники. Церемония представления затянулась по времени, участников было много. Когда поток желающих принять участие в турнире иссяк, герольд предложил дамам выбрать почетного судью, который по их воле будет прекращать поединки, спасая тем самым приглянувшегося рыцаря.

После этого объявили начало первого поединка. Барон Сайрос оказался в третьей паре и Мара обрадовалась: еще немного и он присоединится к ней на трибунах. Шахдизар сидел на пару рядов ниже, в одиночестве, Остикс принимал участие в турнире. Выражение на лице было неизменным томно-скучающим, но это не мешало ему, как и Гриессу, внимательно следить за происходящим не только на ристалище, но и вокруг. Первого поединка Гриесс ждал; интересно посмотреть как это происходит и следил за рыцарями с пристальным вниманием. За то время, что он провел в Варастии латы немного изменились, стали более подвижными, обзор у шлема увеличился, но поворотливости, с точки зрения вампира, это не добавило. Попоны с гербами, покрывающие крупы лошадей, замедляли их бег, также как и вес всадника с огромным копьем. Не впечатлило действо вампира ничем. Но выхода Амфия он ожидал – как он справится с этой задачей? Может зря Мара так уверена в нем? Хотя, с точки зрения политики, хорошо было бы, чтобы продержался подольше, а в идеале – выиграл турнир. Но шансы невелики, среди рыцарей есть и помоложе, а может и поопытней, или просто удачливей, потому что удачу тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Первый поединок закончился быстро, с первого удара рыцарю с парящим соколом на щите удалось выбить своего противника из седла, и того унесли с поля оруженосцы. Вторая пара продержалась подольше, они даже успели сломать несколько копий, пока одному из соперников не удалось выбить другого из седла. Настал черед барона Сайроса. Вызжая на ристалище, он выглядел великолепно. На верхушке шлема алый плюмаж, начищенные латы сверкали в редких проблесках солнца, в левой руке щит с гербом (герб у барона сложный, на зелено-голубом фоне раскидистый дуб, а на его ветке, свесив лапу, лежит пантера). Лошадь покрыта попоной в цвет герба, она пританцовывала от нетерпения, и барон еле ее сдерживал. Противники проехали вдоль трибун, поклонились хагану и разошлись на свои места. Герольд замер в ожидании сигнала о готовности от участников. Барон Сайрос опустил забрало, взял копье, поданное Малиссом, и кивнул в знак готовности. Малисс поднял руку – рыцарь готов, оруженосец второго рыцаря тоже поднял руку. Герольд сделал знак помощнику, и тот ударил в гонг, поединок начался, и рыцари стремительно понеслись навстречу друг другу. Зрители на трибунах замерли в ожидании, соперники сближались – удар! и противник барона не удержался в седле! Толпа заулюлюкала. К упавшему рыцарю подбежали слуги и его унесли с поля, их сопровождал один из магов-целителей. Сайроса объявили победителем в этом поединке и он, сопровождаемый оруженосцем, покинул ристалище.

В открытые ворота въезжала следующая пара соревнующихся, турнир продолжался. Около часа понадобилось Сайросу, чтобы снять с себя латы, переодеться и присоединиться к Маре на трибуне. Она засияла от радости, крепло сжав его руку и поздравляя с победой. Гриесс, пробормотав довольно неразборчиво слова поздравления, перебрался на ряд выше и, устроившись рядом с бароном Майером, принялся болтать о пустяках, развлекая собеседника.

Барон Майер был молод, его отец недавно умер, и он унаследовал приличное состояние и место в совете. Но политика его интересовала мало, выборы, кандидаты – это совершенно неинтересно. Развлечения, кутежи, дамы – вот что его привлекало. Отец был очень строг и от сына требовал приличного поведения, и сейчас, после его смерти, Соломон почувствовал свободу и пустился во все тяжкие. Быстренько, не прибегая к гипнозу, все выяснив, Гриесс решил, что это именно тот человек, что ему нужен. Друзей у Соломона много и, объединив вокруг себя эту компанию, трудно не привлечь внимание окружающих. Завоевать расположение молодого барона было делом нехитрым, не прошло и часа как он весело смеялся над шутками Гриесса.

Погода постепенно портилась, тучи на небе собирались с утра, а к обеду стал накрапывать дождик, грозящий перерасти в хороший ливень. С распоряжения хагана турнир прервали, он же и подал всем пример, уехав в город первым, остальные последовали за ним. К этому моменту Гриесса уже плотно окружали друзья и вассалы молодого барона и приглашали на попойку, времени до бала много, решили начать веселиться пораньше. У барона Майера в городе имелся дом, куда и отправилась вся компания. Мара, сопровождаемая Сайросом, слегка удивилась, как это? "У тебя есть защитник, да и случиться ничего не может, так что я не нужен. Увидимся на балу!" – услышала она в ответ по мыслесвязи.

Глава 16.Вызов

"Раз-два-три-четыре-пять,

Знаете, наверно,

Раз-два-три-четыре-пять,

Жадность – это скверно.

Раз-два-три-четыре-пять,

Скажем без подвоха,

Раз-два-три-четыре-пять,

Жадность – это плохо".

"Остров Сокровищ"– песенка про жадность.

Начавшийся в обед дождь закончился к вечеру, к большой радости приглашенных на бал в замок хагана. Поощряя связь между сословиями, хаган пригласил на бал не только всю знать, но и состоятельных горожан.

Собираясь и прихорашиваясь перед зеркалом в окружении служанок, Мара поймала себя на мыслях о Гриессе, с чего это? И честно призналась себе, что где-то глубоко в душе, она тайно надеялась на его ревность. Ей казалось, что вампир к ней неравнодушен. Но судя по абсолютной тишине в голове и его поведению – ему глубоко наплевать с кем она спит. А тишина в голове оказалась совершенно непривычной, как она раньше не замечала? Появление одетого для бала барона Сайроса прервало ее мысли, она радостно улыбнулась, подала руку и, выкинув из головы мысли о вампире, пошла к ожидавшей их карете.

Воздух пах свежестью, небо прояснилось, лошади бодро бежали и, случайно выглянув в окно, Мара посмотрела на луну. "А скоро полнолуние," – рассеяно подумала она и опять мысль о Гриессе – где он есть? На этот раз она все-же надеялась услышать ответ, так всегда было. Но звать его не стала, должен же он появиться на балу!

Гриесс ее, конечно, слышал, отключать мыслесвязь она так и не научилась, а обучать и настаивать на этом – не в его интересах. Так было удобнее: всегда можно было видеть и слышать, что делает она, ничем не выдавая своего присутствия в ее голове. Слышать-то он ее слышал, но отвечать не посчитал нужным. На балу Шахдизар напоит ее порцией зелья, и потом его присутствие рядом опять станет ее раздражать.

Мара наслаждалась танцами – ее шикарный внешний вид, а так же принадлежность с касте магов, делало ее очень популярной, и от кавалеров не было отбоя. Барону Сайросу приходилось уступать и пропускать танец за танцем, соблюдая правила и проявляя учтивость. Гриесс появился намного позже, играла музыка, пары кружились по залу. Приехал он не один, его окружала большая компания, среди которых выделялся барон Маейр. Все громко разговаривали и смеялись, вся компания была навеселе и их появление не смогло пройти незаметно.

Шахдизар, наблюдая за Гриессом окруженном баронами, чуть ли не смотрящими ему в рот, состроил недовольную мину. Такая популярность посланника архимага ему не только не нравилась, но и нарушала его планы. Надо с этим что-то делать! А пока он неторопливо, останавливаясь пообщаться с не принимающими участия в танцах, направился к Маре и Сайросу. Его сопровождала рабыня, именно рабыня, на девушке надет широкий ошейник с клеймом и именем колдуна. Миниатюрная брюнетка, где-то даже миленькая, с огромными испуганными глазами, курносым носиком и довольно крупными белыми зубами, делающими ее похожей на белочку. Одета она была под стать хозяину, также необычно. Шаровары красного цвета, сверху желтое, расшитое узорами прямое платье с разрезами до середины бедер по бокам. Дополняли это зеленые замшевые туфли с загнутыми кверху носками и открытой пяткой. Руки украшали многочисленные браслеты.

Дойти до Мары эта парочка не успела, на пути попался Гриесс с широкой, фальшивой улыбкой на лице.

– Приветствую вас, господин Шахдизар, я смотрю, вы сегодня не один. И как же зовут это очаровательное создание в этом неподходящем для нее ошейнике?

– Ее зовут Аледа и она не продается, очень тяжело, знаете ли, найти хорошую, послушную и сообразительную рабыню, – ответил Шахдизар, возвращая такую же притворную улыбку. – До меня дошли слухи, что вы весьма неравнодушны к дамам любого сословия и стараетесь никого из них не обделить своим вниманием, – добавил он, продолжая улыбаться одними губами и впившись совершенно холодным взглядом в лицо Гриесса.

Вампир медленно погасил улыбку и, подойдя вплотную к колдуну, тихонько, почти шепотом, сказал:

– Зато про вас говорят другое – дамы вам не интересны вообще, а вот мальчики, это да! Только будьте осторожны, в этих краях такие пристрастия совершенно не приветствуются!

И он быстро взглянул в глаза Шахдизару. В них на мгновение промелькнуло удивление и растерянность, но только на мгновение, потом вернулось обычное выражение, и колдун процедил сквозь зубы:

– А это совершенно не ваше дело! – и отошел от Гриесса, увлекая за собой рабыню.

Гриесс остался стоять с абсолютно довольным выражением на лице, да! он не мог ошибиться, после стольких лет жизни рядом с Анхелем вычислять особей с подобными влечениями не стало проблемой. Насмешливо посмотрев в спину быстро удалявшемуся колдуну, он вернулся к компании молодых гуляк. А Шахдизар, с огромным недовольством внутри и притворной улыбкой снаружи, подошел к своей цели: надо срочно их угостить свежей порцией эликсира, а то действие прежней порции стало ослабевать.

Бал продолжался до утра, самые стойкие расходились после восхода солнца, основная же масса народу уехала намного раньше, многие участвовали в турнире, и им с утра необходимо быть свежими и бодрыми. Те же, кого собрал вокруг себя Гриесс, в турнире не участвовали и именно они и веселились до самого утра. Мара с Амфием, угощенные свежим эликсиром, удрали при первой же возможности, наплевав на все приличия. Хаган, зная истинную причину такого поведения, грустно посмотрел им вслед.

Следующее утро как и вся последовавшая за ним неделя, выдались теплыми и солнечными. Продолжившийся турнир занял собой всю неделю. Барон Сайрос продержался еще пару боев, а вот четвертый стал для него последним. Его выбили из седла, как пробку из бутылки, помяв при этом доспехи так, что подбежавшим магу-целителю и оруженосцу не удалось поднять забрало, и уж тем более снять сам шлем. Барона унесли в палатку, туда же побежала и Мара, и через некоторое время позвала по мыслесвязи Гриесса: "Никак не получается снять этот шлем, не повредив при этом Сайросу. Может ты посмотришь?" – с ноткой мольбы спросила она."Пришли кого-то. Как я объясню свой уход?" Через пару минут из палатки выбежал Малисс и бегом направился к вампиру.

– Господин, вас срочно зовет госпожа Мара. – сказал он, поклонившись.

Гриесс извинился перед спутниками и последовал за оруженосцем.

В палатке шел жаркий спор; нагрудник и остальные латы снять удалось, а вот шлем… Барон пытался что-то сказать, но понять его никто не мог, может он просто ругался? Все присутствующие наперебой предлагали разные способы избавления. Но маг-целитель все категорически отклонил, все способы опасны для барона. Мара стояла в сторонке и сосредоточенно покусывала губы, она тоже перебирала возможности. Гриессу она обрадовалась, за время, проведенное вместе, она успела привыкнуть, что он всегда знает, что делать. Шлем барона вогнут так, что, не разогнув – не снимешь. Но как разогнуть не повредив Амфию? Гриесс осмотрел барона, хмыкнул, выгнал из палатки всех, кроме Мары и целителя, пропихнул под шлем пальцы и, упершись второй рукой в его верхнюю часть, одним движением разогнул вмятину. После чего, осторожно его снял. Маг ахнул, глядя на такое, Мара просияла от радости, а освобожденный барон с красным лицом, морщась от боли, рассыпался в благодарностях.

– Не за что, – ответил Гриесс и, обернувшись к магу, добавил, – У него сломана пара ребер, ты бы закрыл рот и занялся прямым своим делом.

Проходя мимо Мары, вампир вопросительно на нее посмотрел.

– Спасибо! – не отводя глаз от барона, сказала она.

– Всегда пожалуйста, – прозвучало в ответ и Гриесс покинул палатку.

Барон Остикс выбыл в следующем раунде. По окончании турнира опять устроили бал, на котором чествовали победителя. Гриесс все эти дни где-то пропадал и в доме Сайроса не появлялся, Мара его не видела и даже не слышала. Но собираясь на бал обнаружила на столике футляр с ожерельем идеально подходящим к ее зеленому платью. Это платье не настолько роскошное как предыдущее, зато отлично сочеталось с ее рыжими волосами. Вампира она увидела на балу, он развлекался в компании молодых баронов, без устали приглашал на танцы дам и не обращал на нее никакого внимания. Хотя это не помешало ему заметить, как ее угостили очередной порцией эликсира. Как Шахдизар собирается их поить в будущем? Балы не будут проходить каждую неделю.

На следующий день начались соревнования лучников, которые Гриесс откровенно проигнорировал, а вот соревнования мастеров меча, начавшиеся через несколько дней после окончания предыдущих, пропускать не собирался. Это интересно, и он следил за поединками с пристальным вниманием. Мара с бароном посещали все мероприятия, как бы они не были увлечены друг другом, такие развлечения Амфий ни за что не хотел пропускать.

Наступил день финального поединка мечников. Народу на трибунах прибавилось. Даже на лавках знатных не осталось свободных мест, а простой люд так вовсе лез друг другу на головы, в страхе пропустить зрелище. На последний день приберегают самое кровавое, а значит и самое интересное! Начали с показательных поединков рыцарей на мечах. Потом рыцари соревновались в умении владеть копьем – на всем скаку снять венок, подвешенный на веревке. И только потом на ристалище, с середины которого убрали заборчик, вышли финалисты соревнований мастеров меча. Финальный бой оказался напряженным и захватывающим, противники практически равны, оба из наемников, оба с двумя короткими мечами с утяжеленным навершием, оружием одиночек. Они устроили зрителям великолепное представление, и когда одному из них удалось пустить кровь противнику, толпа взревела, приветствуя победителя.

Он не был местным, это сразу бросалось в глаза, светлый, почти блондин, стройный, скорее даже изящный, с определенной долей грациозности. С серыми глазами, и в прошлом даже красив, но сейчас лицо иссечено шрамами, один из которых проходил по губам, из-за чего казалось, что он постоянно презрительно улыбается. Победителю вручили премию, довольно увесистый мешочек с монетами и красивый, дорогой меч в роскошных ножнах. Народ на трибунах притих, все ждали самого главного, победитель имел право бросить вызов любому из присутствующих. Белобрысый прищурился и обвел взглядом трибуны, какбы выбирая противника, после чего уверенно направился в сторону Гриесса.

Пока Айлат шел к трибуне, зрители терялись в догадках – кого же? Только тот, к кому он шел, не сомневался ни на йоту: стоило вампиру поймать взгляд наемника и гадать не было смысла. Айлат подошел вплотную к трибунам и громко, чтобы слышали все, сказал:

– Я вызываю вас, господин маг, молва утверждает, что вы неплохой мечник! Выбор оружия за вами.

Все обернулись на Гриесса, он должен или принять вызов или с позором покинуть город. Вампир встал, на губах играла улыбка.

– Я принимаю вызов! – громко сказал он и чуть тише уже Айлату. – Оружие оставим свое, с ним привычнее.

Герольд-распорядитель подошел к Айлату.

– Как вызывающая сторона вы решаете, что послужит окончанием поединка.

И Айлат, не раздумывая, сказал:

– Поединок до смерти.

Герольд объявил для всех.

– До смерти!

Трибуны приветствовали его решение громким ревом и криками, толпа жадна до зрелищ, а тут оно обещало стать кровавым. Тут же по рядам побежали люди, принимая ставки, давали 10:1 в пользу Айлата."Поставь все что есть, денег выиграем," – сказал Гриесс Маре по мыслезсвязи. Она так и сделала, все что было у нее, у барона – все поставили на вампира. Парень, принимающий ставки, сочувственно на них посмотрел, при таком раскладе господа проиграют все, до последнего медяка.

Выйдя на ристалище, Гриесс снял кардиган и пояс с ножнами, бросив вещи на руки уже знакомому магу-целителю со словами:

– Подержи, это ненадолго.

После чего, перехватив поудобнее меч, вскинул вверх руки и выкрикнул в толпу:

– Хотите зрелища?

В ответ раздался одобрительный рев. Он повернулся к трибунам со знатью.

– Вы тоже хотите зрелища?

И тут в ответ раздался топот ног и восторженные крики.

– Будет вам зрелище, – пробормотал вампир и, сжав рукоять меча, двинулся к противнику.

Тот не спеша потянул оружие из ножен и уверенно двинулся навстречу. На трибунах наступила полная тишина, слышно лишь жужжание мух в воздухе и всхрапывание лошадей неподалеку.

Меч гномьей ковки вздрогнул, отражая удар обрушившегося на него клинка, Айлат крутанулся вокруг себя и нанес удар вторым клинком, но Гриесс опустил оружие всего лишь на самую малость и сталь вновь налетела на преграду. Зрители на трибунах не могли различить ни одного отдельно оторванного от других движения Айлата. Однако прошло несколько секунд боя и ему пришлось сделать шаг назад, спасаясь от прорывавшего его защиту меча. Клинок в руках вампира казался разумным существом, живущим собственной жизнью. Не было числа хитроумным переходам, финтам, закрутам и прочим изыскам высокой игры мечей, и один выпад следовал за другим. Несмотря на все свое мастерство и опытность Айлат, весь в поту, только и делал, что отбивал, отражал, защищался – он не мог найти в сверкании клинка противника ни одной, даже самой маленькой лазейки. Раз за разом приходилось отступать, уклоняться, менять стойки и уровни, и думать только о защите. Но потом что-то изменилось, произошла перемена, выпады стали не столь стремительными, Гриесс как-будто бы держался небрежнее, иногда даже открываясь, словно приглашая противника к атаке.