Текст книги "Дерзкая Диана"

Автор книги: Ирэн Милано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

– Именно, – скривившись, злобно кивнула Боржоми, не сводя с Дианы глаз. – Пора уже поставить на место эту гламурную шлюшку!

От нетерпения и жажды мести ее потряхивало, да так, что грудь ходила ходуном. Препротивное было зрелище!

– Тогда я пас, – брюнетка отшвырнула палку в кусты.

Ее примеру последовали остальные, все, кроме Анны и Боржоми. Девицы отошли в сторону.

– Вы охренели? – оторопело возмутилась толстуха, следуя за ними.

– Мы не тронем Диану, она нам ничего плохого не сделала! – был ей ответ.

И, хотя многие завидовали Диане – ее богатству, а тем более ее красоте, – но сводить с ней счеты из-за Боржоми не желали.

– Безмозглые! – бесилась она. – Трусливые овечки!

Девицы невольно попятились, сбившись в кучку. Страстная ненависть в голосе Боржоми внушала ужас и отвращение. Но ее подружки были вовсе не из тех, кто терпит унижение.

– Как ты нас назвала? – выступила вперед мужеподобная блондинка в джинсовом комбинезоне. – Это мы-то безмозглые?!

Толстуха уперла руки в боки и притопнула ногой. От этих телодвижений кусты акации вздрогнули, будто от сильного ветра.

– Безмозглые сучки, вот вы кто!

– Сейчас же извинись! – послышалось из толпы, которая плотным кольцом незаметно окружила Боржоми.

– Мы ждем! – выступила вперед девушка с явно иудейской внешностью, и гордо расправив иссиня-черную шевелюру, выжидающе уставилась на Боржоми.

– Перед вами? – язвительно усмехнулась она. – Кто вы такие?! Валите-ка отсюда лучше, дешевые потаскухи, и старайтесь не попадаться мне на глаза!

Толпа зло загудела.

– Угрожаешь? – спросила сама высокая, с длинными золотистыми волосами и фигурой фотомодели.

Боржоми от гнева и растерянности выглядела еще отвратительней, чем обычно. Девушки зло поносили ее и хаяли на глазах у Дианы. Матершинница Боржоми не могла этого более терпеть и ринулась в драку, отстаивая свое имя.

Бандитки отлупили Боржоми, как следует, и удалились, весело напевая что-то непечатное.

– А ты что стоишь?! Что не ушла с этими? – рявкнула Боржоми, заметив у себя под боком Анну.

– Ты моя подруга, – усмехнулась та. – На черта они мне сдались!

Боржоми довольно и громко загоготала и так дружески хлопнула ту по плечу, что она скрючилась от боли и, как верный раб, опустив голову, последовала за своим коварным предводителем.

После школы Диана прямиком поспешила к себе. Ей не терпелось освежиться, принять прохладный душ и сменить одежду. В коридоре она столкнулась с Эмилем, он как раз выходил из своей спальни. Диана остановилась.

– Привет, – ласково улыбнулась Диана.

– Привет, милая… – просиял брат.

– Как ты себя чувствуешь? – робко поинтересовалась сестра, погладив Эмиля по щеке.

– Уже лучше… – он перехватил ее руку и горячо поцеловал ладонь. – В школе не спрашивали, почему меня не было?

– Думаю, никто даже и не заметил твоего отсутствия.

Физически ощущая боль брата, Диана хотела его утешить, но не знала, как правильно это сделать.

– Ты куда-нибудь собираешься вечером?! – внезапно спросил он, оборвав ее мысли.

– Да вообще-то нет, – смущенно пожав плечами, ответила она, – хотя Йонька сегодня собирается на пляже вечеринку замутить, не хочешь пойти?

– Нет! – болезненно скривился он, – надоел этот шум, гам, бесконечные буги-вуги, пьянка, рэп, эти местные шлюшки в бикини! Сколько можно?! Хочется немного спокойствия. У меня есть идея получше, как провести вечер…

Диана вопросительно на брата.

– Считать на небе звезды? – негромко рассмеялась она.

– Тоже идея! – дружелюбно улыбнулся он. – А давай вместе кино посмотрим какое-нибудь? – он нежно погладил ее по плечу, так что по телу девушки побежали мурашки.

– Кино? – неподдельно удивилась она, наслаждаясь его прикосновениями.

– Угу! – просиял он, проведя кончиком пальца по овалу ее лица, открыто восхищаясь ее естественной красотой, ее поразительной энергией. – Кино! Мы уже давно с тобой не смотрели фильмов вдвоем. Если хочешь, я сам приготовлю нам сладкий попкорн, что скажешь?

Диана, не отрываясь, смотрела на Эмиля. Раньше она и представить себе не могла, что будет таять от прикосновений брата, от его бархатного голоса, от его нежных и ласковых слов. Красота Эмиля пленила и завораживала. Еще немного и казалось, она бросится ему в объятия и зацелует.

– Ну что ж, давай… – согласилась она. – У кого будем смотреть, у тебя или у меня?

– Решай сама!

Диана в упор смотрела в глаза Эмилю. Немного колеблясь, он властно притянул ее к себе и нежно поцеловал ее губы, мягкие, как лепестки только что распустившегося цветка. Диана негромко застонала, на удивление она была покорна и совсем не сопротивлялась, не отталкивала его, хотя разум ей без конца напоминал: «Стоп!», «Он твой брат!», «Остановись!». Отстранившись от Эмиля, она посмотрела брату в глаза.

– В шесть, я зайду к тебе, идет? – промурлыкала она.

– Идет! – просиял в ответ он. – Я буду ждать тебя в шесть у себя, – черные глаза загадочно вспыхнули. – Э… Ди, ты это… только не говори братьям, что мы собираемся вместе смотреть фильм….

– Без проблем, – заверила его Диана. – Никому ничего не скажу. Обещаю!

Эмиль, широко улыбнувшись, кивнул, и на этом они поспешно разошлись. Диана пошла к себе, а Эмиль скрылся за дверями своей спальни.

Запись в дневнике Дианы, сделанная сразу после того, как она вернулась от Эмиля: «К Маугли я пришла, как мы и договаривались – ровно в шесть. Черные кудри, ах эти соблазнительные, жгучие кудряшки, они были мокрые, видно, он только что принял душ, – с кончиков волос стекали капельки воды и растекались по смуглым оголенным плечам. Мельком взглянув в его лицо, я с трудом сдержалась от желания обнять его, прижать к себе. Из одежды на нем были только голубые драные джинсы, он такой секси-бой в них. Как можно не влюбиться в такого? Эмиль задернул на окнах плотные шторы, и в комнате заметно стало темно, темно как в кинотеатре. Мы удобно устроились на его кровати, подложив под спину кучу маленьких подушек. С помощью пульта управления он включил DVD-плеер и нежно обнял меня за плечи, приготовившись к просмотру фильма. Как только пошли титры, я уже догадалась, какой фильм, мы будем смотреть. Поначалу было дикое желание подняться и уйти. Но я не отважилась сделать это только ради него! «Голубая лагуна» – великолепный фильм! Дважды просмотрела его сама, как минимум шесть раз с Эмилем. И вот снова я вынуждена смотреть этот фильм! С меня хватит! Это последний раз, поклялась себе я. Эмиль помешался на этом фильме. Время от времени Маугли поглядывал на меня своими жадными глазами. О, боже! От него веяло таким обжигающим жаром, что я боялась пошевелиться, чтобы не спровоцировать его. Сидела тихо, как мышь, не шелохнувшись, тупо уставившись в экран телевизора. Мысли скакали в моей голове и путались, а бедное сердце готово было выпрыгнуть из груди от того, как он меня буровил своим взглядом.… Зачем он так со мной? Видя, что я сижу, как мумия, не реагируя на него, он терзался. Маугли притянул меня к себе, но я попыталась отстраниться, он не препятствовал – неохотно ослабил хватку. Минут пять мы сидели, не касаясь друг друга. Только изредка Эмиль поглядывал на меня украдкой. Потом Маугли достал из-под кровати жестяную коробочку, в ней лежала травка «тай», изредка он баловался ей. Да, что греха таить, абсолютно все в нашем доме, кроме меня, ей баловались, даже отец, когда хотел расслабиться, выкуривал ее. Я отказывалась курить не потому что не хотела, а потому что не умела. Маугли уговорил меня попробовать покурить. Перед его уговорами было трудно устоять, своим взглядом он буквально гипнотизировал меня и заставлял подчиниться ему. Я курнула. Понравилось. Затянулась снова и снова. Немного расслабившись, осмелилась положить ему голову на плечо. Он взглянул на меня, довольно улыбнувшись, и обнял за талию, дымя дурманящей травой. Как-то вдруг стало так спокойно на душе, и я полностью расслабилась в объятиях Маугли, мне даже захотелось петь, что-то я даже промурлыкала. Маугли тоже что-то нечленораздельное мурлыкал мне на ухо. Все мои сомнения и тревоги куда-то улетучились, и я незаметно дала волю своим рукам. Он поймал на себе мой лукавый взгляд и нежно провел указательным пальцем по моим губам, а после чмокнул в щеку – один раз, второй и третий! Фильм тянулся бесконечно долго. За сюжетом я уже не следила, да и он, впрочем, тоже, взгляд его был прикован ко мне. Прижавшись к его груди, я заметила, как его соски напряглись, и меня бросило в жар. Его горячая рука легла мне на бедро. Не сдержалась, и первая поцеловала его в губы, сама от себя не ожидала такого порыва. Но дальше поцелуя дело не пошло, хотя Эмиль и был перевозбужден, он на удивление не был напорист. Напористой была я. А Эмиль боялся меня спугнуть, видимо, потому и не предпринимал поспешных действий, а я тянула резину, играя с ним, как опытная кошка с глупым мышонком! Все его дразнила и дразнила, а теперь меня совесть мучает. Зачем я так с ним поступаю? Сама не понимаю. И хочется – и колется, и папа не велит. Обхватив его за талию, положила, голову ему на грудь, и не заметила, как уснула в его объятиях. Страшно захотелось спать. Мне даже что-то снилось. Но что конкретно, не помню. Когда же проснулась, обнаружила себя укрытой атласной простыней, моя голова лежала на подушке. Эмиль сидел рядом и смотрел на меня. Его лицо излучало счастье. Безмерное счастье. Незаметно для обоих оказались в пылких объятиях друг друга. Он, так горячо шептал мне на ухо красивые слова любви, что кругом голова шла. В его страстных объятиях я боялась потерять равновесие и провалиться в сладострастную истому. Страсть на грани исступления! Мы целовались с ним, целовались… И я понимала, что нет ничего на свете важнее, чем поцелуи моего красавца МАУГЛИ! В его страстных объятиях я чувствовала себя такой маленькой и невесомой, а главное – дико желанной и горячо любимой! Нам обоим казалось, что мир вокруг нас перестал существовать. О, это было божественно прекрасно! Полная потеря контроля! Нам не хотелось останавливаться и кто знает, может быть, мы и не остановились, если бы в дверь не постучали. Йоник! Он как почувствовал, что-то… он тарабанил по двери в тот самый момент, когда оставалось совсем не много до того момента, когда девочка – становится женщиной!

Йоник – мой спаситель! Спас меня в очередной раз от неминуемой гибели. Эмиль не хотел останавливаться, не хотел отрываться от меня. И я тоже не хотела, оба перевозбужденные, взмыленные. Но… Йоник все барабанил и барабанил в дверь, – ему нужны были какие-то диски, которые Эмиль брал у Йоника и не вернул. Эмиль был вынужден, открыть дверь брату, а меня укрыть от его глаз. Маугли спрятал меня в ванной, прилегающей к его спальной комнате. Стоя за пестрой ширмой в ванной, я молилась богу, что бы Йонька не задумал искать меня там. На его вопрос «где Диана?», Эмиль ответил, что он понятия не имеет, где я шатаюсь, больше вопросов не последовало, и брат ушел. Я очень боялась повторения, того, что было в прошлый раз, когда Йонька увидел наш поцелуй с Эмилем. Спасибо моему любимому толстячку за то, что пришел вовремя. Спасибо ему, что не позволил мне совершить ошибку, о которой 100 % я бы пожалела. И почему разумом я все это понимаю, а сердцем нет?! Сейчас у меня на душе творится полная неразбериха. В какие-то моменты своей жизни я перестаю понимать себя, не отдаю себе отчет в тех или иных поступках. Возможно, именно это и называется переходным возрастом. Сейчас уже полночь, а я все никак не могу разобраться в чувствах к своему брату. Брату, как смешно это звучит! Знал бы сейчас об этом мой отец, выпорол бы, как сидорову козу! И быть может, правильно и поступил, чтобы неповадно было вешаться на брата. Если, конечно, он мне действительно брат. В чем у меня теперь большие сомнения. И все-таки, люблю я Эмиля или нет? Безусловно, люблю, хотя бы, потому что мы выросли вместе под одной крышей. Он мне не чужой. И чужим никогда не будет. Влечет меня к этому Маугли – со страшной силой, с тех самых пор, как он стал делать мне знаки внимания, а началось все, когда мне было 13 лет, в тот жаркий июльский день на пляже, когда мы с ним загорали… Я его попросила намазать мне спину солнцезащитным кремом, он взял бутылочку и принялся растирать крем по спине, спускаясь к ягодицам. Когда я спросила у него, что он делает, он испуганными глазами посмотрел на меня и бросился прочь, его поведение меня рассмешило, тогда я и представить себе не могла, что брат запал на меня… Может у нас это любовь? Кто знает? Определенно точно, я влюблена в него, но боюсь наделать ошибок. Для себя я решила – буду выдержанной, больше не останусь наедине с Маугли, пока не разберусь в себе. 12 апреля 2004».

***

Вечером следующего дня Диана и Эмиль здорово повздорили на пляже, их общие друзья стали свидетелями ссоры между сестрой и братом. Диана флиртовала с бразильцем Риккардо, а Эмилю это не понравилось, в порыве гнева он оскорбил подающего надежды футболиста, завязалась драка. Эмиль нападал на Риккардо, как петух на курицу. Диане пришлось влезть в самое пекло и увести брата домой. Целые сутки после этой драки на пляже Диана отказывалась общаться с братом. Еще бы! Эмиль ведь сломал бразильцу нос и стилетом продырявил тому плечо. За ужином брат с сестрой буравили друг друга свирепыми взглядами, даже Адам это заметил, хотя на самом деле «буравила» только Диана, а брат ее бездарно копировал. Диана из принципа не шла на контакт с Эмилем и заявляла, что ей не о чем говорить с балбесом, не умеющим держать свои эмоции при себе! Своим поведением она надеялась оттолкнуть от себя Эмиля, надеялась, что он перестанет любить ее и всюду преследовать, контролировать. И чем больше она отталкивала Эмиля от себя, тем сильнее он любил ее и желал быть с ней, и только с ней.

Вернувшись после школы, Диана приняла прохладный душ и, облачившись в коротенькие шортики и топ, завалилась на кровать с любимой книжкой в руках – она перечитывала роман Кони Мейсон «Шейх», когда услышала знакомую мелодию. Песня Майкла Джексона «Heartbreaker» доносилась из спальной Эмиля: «Лживые глаза, её бёдра как бы говорят «давай, возьми меня». Только она знает, как далеко она может зайти в своей низости. Она произносит слова, которые управляют моим разумом. Куда бы она ни пошла, я знаю, что мои глаза следуют за ней. Она послала воздушный поцелуй, я клянусь, он был предназначен. Только для меня; она говорила это своим телом. Её единственная цель – захватить полный контроль. И я не могу поверить, что я не могу сказать ей «нет»…

Песня «Сердцеедка» предназначалась Диане и только ей одной. Как только песня заканчивалась, Эмиль воспроизводил повтор песни, и так раз десять подряд, пока у Дианы не сдали нервы.

«…Эта девушка – я не могу с ней сладить. Я должен был знать, что она сердцеедка. Эта девушка – я не могу с ней сладить. Я должен был разглядеть в ней сердцеедку. Эта девушка – я не могу с ней сладить. Я должен был видеть, что это сердцеедка. Эта девушка – я не могу с ней сладить. Я должен был разглядеть – она сердцеедка… Она ведёт игру с таким невинным лицом. Я не знал, что её главное занятие – разбивание сердец. Её поступки цепляют меня за живое и подвергают испытаниям. Я был удивлён, что так попался. Теперь она думает, что я никогда не догадаюсь. И она будет играть, пока я не отпущу её, но я надеюсь, что со временем она, наконец, поймёт – я включился в её игру, и она так, же обыграна…»

Дверь в спальню брата сестра открыла дерзко – ногой. Эмиль, распластавшись на кровати, наслаждался музыкой. Его взгляд был печально-рассеянный и устремлен в белый потолок, окаймленный по углам золотистым кружевом. Перекрестив на груди руки, Диана оперлась плечом о стену и молча, принялась выжидать, когда брат заметит ее присутствие. Когда начался очередной припев, Эмиль решил прибавить громкость и тут заметил ее.

– Привет, – как-то засуетился сразу он, приподнялся. – Уже вернулась? Ну, что там интересного в школе?

Диана строго посмотрела на брата.

– С башкой у тебя все в порядке? – проигнорировав его вопрос, дерзко спросила она, сжимая кулаки, дабы не наброситься на брата.

– Послушай, если ты пришла меня пилить, то лучше уходи! – указал он на дверь. – На душе и так паршиво, а тут еще ты! Не доставай меня, Ди, своими дурацкими вопросами. А лучше поди-ка и поцелуй меня, чтобы я успокоился. У меня и так нервы на пределе.

Присутствие Эмиля, становилось невыносимым, один его вид туманил сознание. Взяв себя в руки, Диана ответила брату неприличным жестом – вытянула средний палец и четко, словно по слогам проговорила:

– Еще только раз услышу эту песню, твои колонки мигом полетят в бассейн, ты меня понял?!

На этих словах она развернулась и ушла прочь. Эмиль чувствовал себя оскорбленным и униженным, он-то, наивный, полагал, что она обнимет его, приласкает, позволит поцеловать себя. Что ж, раз так, Диана, – получай! Не успела сестра дойти до своей спальни, как снова послышалась эта же песня, но звучала на этот раз она еще громче. Диана отчаянно сжала кулаки, ринулась к нему, но дверь в его спальню оказалась заперта. Она готова была придушить братца собственноручно, но тут разум подсказал ей «беги!» и она побежала из дома. Выбежав во двор, прыгнула в свою «феррари» и уехала прочь. Увидев, что сестра покинула дом, Эмиль в гневе схватил журнальный столик и швырнул его об стену. Он рычал и метался по комнате, как загнанный в клетку зверь. Эмилю нужна была Диана, ее понимание, тепло, любовь…. Но Диана этого не хотела понять, она отвергала его, сторонилась, была чертовски холодна и непреступна, и это злило парня еще больше! Но теперь из его спальни на весь дом разливалась другая песня Джексона «Dirty Diana»: «Ты никогда не заставишь меня остаться, так что избавь меня от этого груза, я знаю каждый твой шаг, так почему бы тебе не оставить меня в покое. Я был здесь много раз, но я был слишком слеп, чтобы видеть, что ты соблазняешь каждого мужчину. В этот раз ты не соблазнишь меня. Она говорит: "Все в порядке. Эй, милый, делай то, что тебе нравится. У меня есть то, что ты хочешь, я – то, что тебе нужно". Она смотрит мне глубоко в глаза, она прикасается ко мне, чтобы начать, она говорит, что нет пути назад, она уверена, что я попался… Грязная Диана... Оставь меня...»

***

Желтый автомобиль модели «ламборгини» поравнялся на светофоре с автомобилем Дианы. Пока девушка наслаждалась прослушиванием песни Майкла Джексона «The Way You Make Me Feel», обкуренный типец за рулем бесцеремонно разглядывал ее.

«Эй, красотка на высоких каблуках, из-за тебя у меня лихорадка, какой я еще не знал. Ты просто само очарование, мне нравится то, как ты ходишь, как говоришь, как одеваешься. Я чувствую твой жар за милю, я посажу тебя в мою машину, и мы поедем развлекаться.  Лишь поцелуй меня, детка, и скажи мне дважды, что ты единственная для меня. Тем, что ты заставляешь меня чувствовать, ты по-настоящему заводишь меня. Ты сбиваешь меня с ног, мои одинокие дни закончились. Мне нравится то чувство, что ты даришь мне, только обними меня, детка, и я в экстазе. Я буду работать с девяти до пяти, чтобы покупать тебе вещи, чтобы ты была со мной. Я никогда еще не был так влюблен, только пообещай, детка, что будешь любить меня вечно. Клянусь, я постараюсь, чтобы ты была довольна, ведь ты единственная для меня…»

– Эй, чика!

Диана неохотно повернула голову. Самовлюбленный беззаботный фраер лет тридцати пяти оскалился в тупой улыбке. Его короткие редкие волосы были осветлены до предела, в ухе сверкал крупный брильянт, а на руке «Rolex», – точно такие же часы, как у старшего брата Дианы.

– Я тебе не чика, – сквозь зубы процедила она и хотела было закрыть окно.

– Ну, извини, детка! Погоди! Давай познакомимся?

Диана с презрением посмотрела на блондинчика.

– Да на черта ты мне сдался, обдолбыш?! – развеселилась она. – Что мне с тобой делать прикажешь?! Хочешь, что б друзья на смех меня подняли?!

– Да я месяц уже не торчал, детка! Айда со мной в клуб сегодня!

Диана скорчила презрительную гримасу.

– С тобой? Ты в своем уме? Нет, ты не в моем вкусе!

– Это почему же?!

– Какой-то ты больно стремный!

– О, малышка, я от тебя в улете! Как тебя зовут, детка, давай знакомиться?

Ответом было указание пути, по которому ему следовало отправиться. Однако это не смутило блондина. Он продолжал к ней откровенно клеиться, весь прямо плавясь от страсти и хохоча над собственными тупыми шуточками. Загорелся зеленый, и новенькая «феррари» унесла хозяйку вдаль. Но «ламборгини» вскоре нагнала их, нагло нарушив «двойную сплошную» и чуть не сбив зазевавшегося пожилого пешехода. Диана выругалась вслух и снова бросила тачку вперед. Она оставила далеко позади распетушившегося кретина, однако через пару кварталов уже знакомая желтая машина снова замаячила в зеркале. Диана занервничала, при каждом его приближении показывала средний палец, но это только заводило блондина пуще прежнего. Он заливался смехом и посылал ей воздушные поцелуи. Минут сорок они носились по городу, и в конце концов Диана подрезала его, окончательно разозлившись.

– Чего тебе, придурок?!

– Да запал на тебя, не втыкаешь, что ли? Скажи, что мне сделать, чтобы ты согласилась сходить со мной в клуб?

Диана выразительно подняла глаза к небу. Зануда достал ее, к тому же он был совершенно не в ее вкусе, и – что хуже всего! – накачанный дурью! Она хотела послать его, но в голове мелькнула интересная идея.

– Только прикажи! Любое желание исполню, – молитвенно сложил руки блондин.

– Есть такой типец, Нагай. Слышал?

– Ну, слышал, и что? Он-то тебе зачем?

– Говорят, у него закрытый клуб для избранных имеется.

– Есть такое дело. Клуб для своих. А что? – он недоверчиво приподнял бровь.

– Я хочу попасть туда. Организуешь, пойду с тобой.

– Ты меня на понт не бери, детка.

– Как знаешь! – Диана развернулась, чтобы уйти, но тот резко ее остановил.

– Ладно. Давай пойдем!

Диана улыбнулась ему демонически. И эта улыбка не сулила ничего хорошего!

Договорившись встретиться в половине двенадцатого, Диана и блондинчик на этом разъехались.

Она вышла из душа и теперь стояла, совершенно нагая, перед большим зеркалом, прикидывала, какой образ выбрать на сегодняшний вечер и, слушая песню Майкла Джексона «Bad», напевала: «Ты в моих руках, я скажу тебе правду – лишь покажись при свете дня. Я говорю тебе, что я чувствую – собираясь причинить боль твоей душе, не нужно стрелять, чтобы убить. Давай, давай, доверь это мне, правильно... Я даю тебе возможность на счет три показать свою сущность или оставить все как есть. Я говорю тебе – следи за своим языком, я знаю, во что ты играешь, что ты есть такое. Говорят, что нет ничего невозможного, и для меня это действительно так. Но, друзья, вы еще ничего не видели, подождите, пока я закончу... Потому что я плохой, я плохой, ты знаешь, я плохой, я плохой, ты знаешь это, ты знаешь, я плохой, я плохой, ты знаешь это и целый мир должен ответить прямо сейчас, чтобы сказать тебе еще раз – кто плохой...»

Да, выбрать, что-то подходящее из одежды оказалось нелегко. Ей предстояла не просто тусовка, а рискованное приключение… нет, Диана оборвала собственные мысли, это и не приключение вовсе! Приключения – это весело, немного жутковато, но прикольно и оставляет приятные воспоминания. А вот встреча с Нагаем грозит настоящими неприятностями. Он – бандит и ублюдок, расист и поганая сволочь, которой следовала бы отрезать язык и … и еще кое-что! Ух, она с удовольствием бы это проделала!

Диана оглядела себя придирчивым взглядом. Маленькие крепкие груди были словно наливные яблочки, осиная талия венчалась аккуратным, сексуальным пупком, ноги были безупречно стройны и длинны, все тело покрывал соблазнительно-мягкий загар. И все это предстояло упаковать так, чтобы не вызвать никаких лишних подозрений до поры до времени. Диана привыкла выбирать себе разные образы, это было своего рода игрой, но под ней скрывалось все, то, же неизбывное одиночество – Диана прятала свое «Я» под разными масками, развлекалась, шокируя народ или доводя до исступления особо впечатлительных мужиков. В школе она обычно стремилась выглядеть неприступно, как королева среди многочисленной челяди. Сложные прически, тщательный, но неяркий макияж, простые, но супердорогие наряды, классический маникюр и минимум украшений. Эта продуманная скромность сводила с ума парней и заставляла сохнуть от зависти девчонок. Безупречная фигура, правильные черты лица позволяли Диане что угодно творить со своей внешностью, и любой эксперимент оборачивался удачей. На гонках или в клубе ей нравилось выглядеть задорным чертенком, наряженным в коротенькие юбочки или шортики, причесанным так экстравагантно, что невольно открывался рот при его появлении. Многие мужики даже забывали закрывать его!

Иногда она выглядела паинькой, невинной принцессой – золотые косы, наивный взгляд зеленых глаз, просторный сарафан до пят, звон тончайших браслетов на запястьях. И все равно оборачивались вслед! Неуловимый шарм любого ее обличья заставлял вздыхать, таять от вожделения, мечтать о новой встрече. Но сейчас ей, ни к чему это природой заложенное кокетство. Она не собирается соблазнять Нагая, чтобы потом придушить его. Придушить?! А это мысль. Диана покосилась на кожаный ремешок, переброшенный через полотенцедержатель. Нет, пистолет все-таки надежней!

Она поняла, что зря теряет время. Быстро накинув халат, Диана выскочила в холл, подбежав к окну, выглянула во двор, щедро освещенный фонарями. Машин не было. Во всем доме она одна, не считая прислуги. Отлично! Образ она придумает позже, а пока надо спешить и добыть себе оружие. Диана зашла в отцовский кабинет и, не включая свет, чтобы не привлекать внимание охраны, подошла к столу. Луна стала ее сообщницей, ярко осветив все, что нужно. Диана потянула ящик, но пистолета в нем не оказалось. Странно, неужели отец переложил? В нижнем тоже не было, а средний вообще оказался запертым на замок.

– Ёперный театр! – протянула она и опустилась в кожаное кресло.

Надо что-то придумать – раз ящик закрыт, значит, пистолет точно там!

Диана вскочила, осененная идеей, бесшумно прокралась к себе в спальню, прихватила из маникюрного набора пилочку дл ногтей и вернулась обратно. Чувствуя себя «медвежатником», она поковырялась пилочкой в замке. Ничего не выходило! Сложная профессия – взломщик. От усилий на лбу выступила испарина, но вот дело сдвинулось с мертвой точки, а еще через мгновение замок поддался. Диана выдвинула ящик. Перед ней была стопка документов, среди которых пистолета не оказалось.

– Черт! Почему же ты тогда был закрыт? – возмущенно обратилась она к ящику. – Что такого ценного в этих бумажках?!

Она присела на корточки и стала перебирать лист за листом. Ей попалась папка с надписью «Личное дело».

– Сотрудников, что ли, пасет? – подумала она об отце.

Да нет, на это служба безопасности имеется.

Диана открыла папку и сразу же наткнулась на знакомую мордашку – с фотографии в правом верхнем углу листа улыбался пухлощекий темноглазый карапуз лет трех-четырех. Это был Йоник. Но почему, же тогда текст под фото гласил по-английски: Доминик Гомес. Диана потрясла головой. Для полного эффекта даже встала и переложила бумаги с колен на стол. Посмотрела еще раз. Перевела взгляд на луну. Вернулась к документам.

Все на месте. Ничего не изменилось. Доминик Гомес.

И это – про Йоника! Полнейший бред!

Она стала наобум вытаскивать листы из папки. И на одном увидела еще одно родное лицо. Под фото Амира было записано – «Матар Карим».

– Уроженец Туниса?! – вслух изумилась Диана. – Полный бред!

Она ущипнула себя за щеку, но реальность происходящего была очевидной. Это не сон. Не кошмар и не кино про шпионов. Это происходит на самом деле.

Но если Йоник – не Йоник, а Амир – не Амир, то вполне возможно, что она – это не она и Эмиль – не Эмиль. Чувствуя близкое умопомешательство, Диана снова опустилась в кресло и постаралась прийти в себя. Через миг она решительно поднялась, намериваясь найти правду и о себе. Судорожно перелистывая страницы, Диана вдруг услышала голоса братьев за дверью и чертыхнулась. Как не вовремя! Стараясь не шуметь, она быстро собрала бумаги, запихала обратно в ящик, закрыла замок и осторожно выскользнула из кабинета. В коридоре Диана столкнулась с Эмилем. Видимо, видок у нее был тот еще, потому что парень сразу насторожился.

– Что случилось? С тобой все в порядке?

Диана сглотнула и быстро закивала.

– Все нормально.

– Уверена?

Диана огляделась по сторонам, будто боясь, что стены имеют уши. Впрочем, теперь она ни в чем не была уверена – быть может, на самом деле в этом доме полно жучков, кто знает?! Она взяла Эмиля за руку и повлекла за собой в спальню. Заинтригованный, он спросил:

– Да что произошло, милая?

– Я думаю, что отец – на самом деле не отец! – выпалила Диана, закрыв дверь в свою комнату. – То есть ненастоящий наш отец!

Она плохо соображала, и, пытаясь сконцентрироваться, быстро налила себе сока и выпила залпом. Эмиль наблюдал за ней со странным выражением лица.

– Ты меня слышал?!

Он кротко кивнул. Она поймала его взгляд на своем распахнувшемся халате. Стремительно затянулась потуже и воскликнула:

– О, боже, Эмиль! О чем ты только думаешь!

– О тебе, малышка! Ты сводишь меня с ума, Ди! Не могу перестать любить тебя. I just can't stop loving you. I just can't stop loving you. And if I stop, then tell me just…. what will I do? Ты знаешь, кто поет эту песню?

Диана сердито отмахнулась и, сев на край постели, принялась раскачиваться из стороны в сторону.

– Прекрати Эмиль! Я серьезно, я нашла бумаги…и в них черным по-белому сказано… Эмиль, о, боже! Я не знаю, что и думать…

У нее был вид потерянного ребенка. Эмиль присел рядом, взял в ладони тонкие ледяные пальцы.

– Ты вся дрожишь, Ди! Перестань, милая, нечего так пугаться. Это ж ведь счастье, какое, что мы с тобой не брат и сестра!!!

– А кто же?! – отчаянно выкрикнула она, отстранившись от него.

– Соседи. Просто соседи.

– Соседи? Да ты с ума сошел, Эмиль!

Она вскочила и забегала по комнате.

– Тоже мне нашел соседку!

В голове была невероятная каша – недоумение, подозрения в адрес отца, злость на Эмиля, жалость к братьям, да и к себе тоже.

Она же так и не нашла сведений о себе!

Нет, это невыносимо! И так неправдоподобно! Мексиканский сериал просто какой-то… это не может происходить с их семьей….

Голос Эмиля вырвал ее из размышлений.

– Я понимаю, каково тебе, милая.

Диана остановилась и в упор посмотрела на брата.

– Ты знаешь что-то?! Эмиль, не молчи, скажи мне, я уверена, ты что-то знаешь!

Он встал рядом, взял ее руки в свои и хрипло признался, что тоже видел эти документы. Диана покачала головой.