Текст книги "Дерзкая Диана"

Автор книги: Ирэн Милано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Диана никогда бы не призналась, что – одинока. А, по сути, так оно и было. Отец отвернулся от нее. Братья были далеко, как и лучшая подруга. Новые американские друзья – даже лучшие из них – не могли заполнить пустоту в ее душе.

И любовь… любовь так и оставалась несбыточной мечтой.

– Чего тебе не хватает? – Иной раз вспыхивал Черный Апельсин. – Ты красива, умна, чертовски обаятельна и пользуешься бешеной популярностью! Да любая телка за такое отдаст…

– Я не телка, – перебивала Диана хладнокровно.

– Извини, – он скисал, не умея утешить ее, приободрить, не понимая главного в ней.

– Да все в порядке, – улыбалась Диана, и Апельсин думал, – лучше бы заплакала!

В слезах – облегчение. А Диане было тяжело, он знал. И однажды ему пришлось пересилить себя, подавить свою ревность, задушить несбыточные мечты, ради любимой пойти на самопожертвование. Диана рассказывала ему о Майкле Джексоне, не открывалась до конца, но Апельсин все понял сам. Рэпер понимал, к чему может привести их встреча. Но взялся устроить ее.

Диана до поры до времени не знала ничего, он готовил сюрприз. И вот однажды, чудесным летним утром, когда Нью-Йорк баловало солнышко, и океан шумел вдали весьма дружелюбно, Черный Апельсин явился к дому Дианы.

– Что так рано? – недовольно пробурчала она, впуская его в квартиру. – Ты же знаешь, я всю ночь в клубе. В семь утра только доползла до кровати!

Она была такой хорошенькой – в розовой пижаме, растрепанная, с припухшими со сна губками. И такой сердитой! Просто прелесть!

– А сейчас одиннадцатый час! – бодро заявил рэпер, любуясь Дианой.

– И это повод для веселья?!

– Оденься, умойся, а я пока сварю нам кофе! У меня потрясающая новость, лучше бы тебе привести себя в порядок, чтобы в полную силу оценить ее!

Диана вытаращила сонные глаза. Чернокожий приятель выражался как в дипломатическом корпусе, что-то явно случилось с ним!

Через пять минут, свежая и благоухающая, Диана уселась в кресло-качалку на кухне.

– Ну, выкладывай!

– Завтра ты вылетаешь в Лос-Анджелес. Вот билеты.

– Что, какая-то интересная тусовка? – не удивилась Диана.

Черный Апельсин приготовился насладиться эффектом от следующей фразы. Он представил, как вспыхнут ликованием любимые, изумрудные глаза, как приоткроются губы от удивления. Ее благодарность – вот все, что нужно ему! Ее счастье – высшая награда для него.

А может быть, она его поцелует… поцелует не обычным, легким дружеским поцелуем, а проникновенно, с признательностью и сердечным пылом… ну вдруг?

– Не тусовка, Ди. – выпалил он, впиваясь взглядом в ее лицо. – Ты летишь туда, чтобы лично познакомиться с Майклом Джексоном. Я решил устроить вам встречу, как и обещал когда-то.

Секунду она смотрела на него, не моргая. Внезапно встала, подошла к окну и замерла, повернувшись к Апельсину спиной. Пушистые локоны закрывали позвоночник, спускаясь до аппетитной упругой попки. Рэпер отвел взгляд, чтобы не соблазняться формами подруги.

– Ну, что скажешь?

Она обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь согреться.

Резко обернулась по направлению к Апельсину.

– Большое спасибо!

– И все? – выдохнул он разочарованно.

– Подожди. Я сейчас.

Словно ветерок скользнул по кухне – Диана выбежала прочь, Апельсин услышал, как стукнула дверь в ванную.

Она стояла перед зеркалом. Все было, как обычно – красивое лицо с правильными чертами, шикарные волосы, фигура – отпад.

Почему секунду назад ей стало так страшно?! Страшно до жути! Чего она испугалась? Самой себя, вот чего!

«Он увидит меня – и сбежит на край света! Он увидит меня – и презрительно скривится! Он увидит меня и…».

Сломя голову она ломанулась обратно, на кухню.

– Милый, – Диана очень редко звала так Апельсина, всего пару раз за годы знакомства, – милый, как ты думаешь, я сильно потолстела?!

– Что?!

Он аж подскочил, едва не врезавшись лбом в люстру.

– Где, ну где ты потолстела?! Твоя фигура – совершенна, Диана!

– Это потому что ты любишь меня, – буркнула Диана и покрутилась на месте, – гляди, тут и тут я явно прибавила!

– Дурочка, – ласково усмехнулся Апельсин, подозревая, чем вызвана такая буря.

Долгожданная встреча с кумиром выбила почву у нее из-под ног. Снесла башню! Чтобы Диана и в чем-то сомневалась! Чтобы Диана и смотрела вот так – неуверенно, робко?! Он не узнавал ее! Диана была поглощена разглядыванием своих рук.

– Палки! Червяки! – она потрясла ими в воздухе. – Худые клешни, да и только! Майкл будет разочарован мной…

Апельсин пробормотал себе под нос, что она совсем с ума сошла. Диана услышала и погрозила кулаком.

– А что? – не испугался он. – То она потолстела, то она похудела! Чем еще недовольна?!

– Всем! Ты что, не понимаешь?! Если мне завтра лететь, то… А! О!

До нее вдруг дошел еще один аспект этой новости.

– Апельсин! Блин! – от гнева Диана заговорила по-русски и выговорила даже несколько непечатных выражений. – Мне же совершенно нечего надеть!

– Что, что?

– То самое!

Повторять на английском языке было некогда, она уже мчалась в комнату, а через мгновение, когда Апельсин зашел следом, в него полетели из шкафа юбки и блузки, джинсы и свитера, майки и сарафаны.

– Ну, смотри сам, совершенно нечего выбрать! Ты что, не мог раньше сказать?! Почему надо было тянуть до последнего?! Это же… Это же встреча всей моей жизни, как ты не понимаешь?! И я не могу! Не могу вот так взять и полететь на встречу!

Она бросилась на него с кулаками. Это уже была настоящая истерика. Смущенный поведением подруги, рэпер обнял ее своими огромными черными ручищами, прижал к себе, зашептал что-то ласково и неразборчиво. Некоторое время они стояли, тесно прижавшись, друг к другу, и это были самые счастливые мгновения в его жизни. Он баюкал Диану, не желая отпускать никуда и никогда! Она всхлипнула в последний раз и высвободилась.

– Знаешь, Апельсинчик, это ведь мечта всей моей жизни!

– Знаю, – он откашлялся, – потому и устроил.

– Спасибо тебе. Правда, спасибо огромное! Я никогда не забуду.

– Хватит, Ди! Я помогу тебе собраться. Ни о чем не волнуйся!

Он был благороден, неподражаем. В который раз за все время знакомства Диана пожалела, что не может ответить на его чувства. За этим человеком она была бы, как за каменной стеной! Но – ее сердцу нужна была не стена, а что-то другое…

…Майкл… Майкл Джексон…

Диана вдруг поняла, что существует гораздо пугающий вариант, чем все предыдущие вместе взятые. Наиболее реальный. Он не сбежит и не скривится при виде нее.

Он просто ее не заметит!

У Майкла так много поклонниц, что она всего лишь затеряется среди них в толпе, как песчинка в пустыне или капля в океане. Вот чего следует опасаться! Армия девиц, что сходят с ума по нему, затопчет ее, заслонит, огромной волной вынесет прочь, так что даже возможности не будет пробиться к его сердцу! Пусть даже самой этой армии не будет поблизости, но ведь Майкл привык к поклонению, к обожанию, ко всему красивому! Да он через минуту забудет о существовании той, которая летела к нему через океан, которая много лет ждала этой встречи с ним, писала письма, просыпалась и засыпала с его голосом, распознавала себя в его песнях…

– Боже, – прошептала Диана, – боже, что же мне делать?! Как поступить?

Она увидела Апельсина – терпеливого и готового поддержать во всем. Но сейчас он только раздражал ее.

– Я должна побыть одна, Апельсинчик. Прошу тебя, не обижайся!

Диана буквально вытолкала его за дверь, а сама уселась по-турецки прямо на ковре в спальне. С минуту покачавшись, будто в молитве, она вскочила, обулась и выбежала вон из квартиры.

Океан – вот что ей нужно, вот кто ей нужен сейчас. Старший брат моря, аромат Родины, долгое эхо в душе.

Погода была отличная, и побережье по этому поводу усыпано телами. Но Диана знала укромный уголок, где можно было побродить в одиночестве. Мелодия прибоя отзывалась в сердце сладкой болью, хотелось плакать и смеяться невпопад.

Диана села на песок, обхватив руками колени, и смотрела вдаль, за горизонт, туда, где сейчас ночь, и в огромном доме на берегу моря спит бородатый человек с зелеными, как у нее глазами. Где заводит молодежь в элитном клубе толстячок-бодрячок, неунывающий и очень добрый Йоник; а в столичном угаре носится между бизнесом и многочисленными любовницами красавец-мулат Амир. Туда, куда вернулся с чужбины смуглый мачо с шоколадными глазами, чтобы тосковать без нее, без Дианы, и вновь сходить с ума от своей преступной, грешной любви Эмиль. Туда, где сражается с бедностью и одиночеством хрупкая блондинка, отважная и наивная Лизавета.

Диана смотрела туда, в далекое далеко. Хотя ее мечта теперь – наконец-то! – была так близка, как никогда.

Она решительно поднялась и пошла прочь. На песке остались следы ее ног, но волны жадно слизали их.

Вечером Диана позвонила Апельсину и сказала, что не поедет в Лос-Анджелес. Он тут же примчался к ней. Расхохотался, увидав в прихожей сложенные чемоданы.

– Ну и шуточки у тебя! – покачал рэпер блестящей лысой головой.

Диана чмокнула этот бильярдный шар. И пояснила, что вовсе не шутит.

– Я возвращаюсь домой, – кивнула она на чемоданы, – в Россию.

Черный Апельсин потерянно прислонился к стене…

Апельсин провожал Диану в аэропорт и с каждым метром, который проезжало такси, чувствовал, как приближаются слезы. Не мог справиться со спазмами в горле. Диана деликатно отвернулась, глядела в окно, прощалась с городом.

– Почему ты все-таки отказалась поехать? – рискнул задать вопрос репер, когда уже объявили посадку.

– К Майклу? – она улыбнулась, хотя было нелегко говорить об этом. Но Апельсин заслужил откровенность, его любовь была для Дианы огромной поддержкой. И Диана объяснила, как умела. Что не пережила бы равнодушия кумира. Что ей нужно все или ничего. Она даже вспомнила известную фразу – «Бойтесь своих желаний, иногда они исполняются»!

– Вот что-то похожее я почувствовала, когда ты сказал, что завтра я увижусь с Майклом Джексоном, – сказала она другу, – сказка должна оставаться сказкой!

Слушая внимательно подругу Апельсин то и дело качал головой.

Диана убедила его, что это – не бегство от самой себя. Что не страх подгоняет ее, и не близость мечты рушит все планы. Просто она устала от Америки и хочет домой. Ей нужна ее семья, ее родина, ее город.

Диана не врала ему, все разложила по полочкам. Только об одном она умолчала. О странном, неясном ощущении поспешности, – так бывает, когда у тебя важная встреча с незнакомым человеком, и будильник уже прозвенел, и кофе выпит, и ключи торчат в замочной скважине, а пальцы вдруг начинают дрожать, и сердце вдруг ухает куда-то в пустоту, и ты боишься опоздать. Очень боишься! От этого незнакомца многое зависит, а ты еще не знаешь – кто он, какой, как сложится ваша встреча, какое первое слово скажет он, и что ответишь ты. Ни с того ни с сегодня ноги делаются ватными, испарина выступает на лбу, но в душе будто бы звучит волшебная мелодия, давняя, полузабытая, связанная с чем-то значимым. И ты бежишь, торопишься, и кажется, словно за следующим поворотом сама судьба ожидает тебя.

Диана чувствовала что-то вроде этого. Не в силах ни описать, ни осознать до конца, она старалась не обращать внимания на эти ощущения, и пока не села в самолет, это ей вполне удавалось.

Но чужая страна, приютившая ее и многому научившая, осталась внизу. Друзья, работа, квартира в престижнейшем районе Манхэттена, шум океана, Бродвей и Бруклинский мост, голуби на Брайтон-Бич и зловещее нутро нью-йоркской подземки, – все, все, все это уже позади, в прошлом. Здешние заботы, проблемы, будни и праздники, слезы и смех осели в памяти, и самолет все дальше уносил ту реальность, американскую мечту.

Она все сильней ощущала нетерпеливое, страстное желание ступить на родную землю. В ушах словно звенел тот самый будильник. Скорей, подгоняла Диана самолет, скорей!

Она никого не предупреждала, никто не знал о ее возвращении, кроме Лизы. Подруге Диана звонила накануне, они вообще частенько созванивались и были в курсе дел друг друга. Только ей Диана доверяла полностью, и только с ней хотела разделить восторг возвращения. Но почему, же тогда казалось, что ее ждет кто-то, еще… ждет не абстрактно, всегда, а именно сегодня и сейчас, ждет с таким предвкушением, с таким неистовым пылом, что этот трепет передается ей через океан…

Больше того, Диана вчера действовала интуитивно, как по наитию. Она не помнила, как решила лететь, как покупала билет и собирала вещи. Словно что-то вело ее… что-то? Или кто-то?!

Наконец, внизу показались посадочные огни Шереметьево. Диана точно знала, что в Москве ее некому встречать, что еще предстоит суета в аэропорту, ожидание, одинокое и тоскливое. Она твердо была уверенна, что торопиться некуда, но почему-то оказалась впереди всех пассажиров, то и дело оглядывалась, получая багаж, и доставала мобильный, проверяя, не пропустила ли звонки или смс-сообщения.

Она, кажется, даже не осознала, что возвращение уже состоялось. Три года, три долгих года ее родина была далеко! Сколько слез ностальгии, сколько тоски! О, как она скучала! Представляла, с какой жадностью будет слушать родную речь, вглядываться в лица соотечественников, вновь открывать для себя свою страну.

И вот она здесь. И вместо всего этого только смотрит вокруг со странной смесью надежды и отчаяния.

Наконец, все формальности были закончены, и Диана рванулась к выходу, словно со дна океана к поверхности, к голубому небу и золотому песку! Быстрей, еще быстрей. Она прибавила шагу, она почти бежала. Она больше не уговаривала себя, что спешить некуда, она просто подчинилась бесплотному голосу, зовущему ее.

Ей всего-то и нужно было, что купить билет на ближайший рейс до Адлера. И набраться терпения до вылета. Но она неслась куда-то мимо кассы со всем багажом, – растрепанная, взмыленная, очень бледная. Изумрудные глаза казались огромными на осунувшимся лице, губы дрожали, готовые сложиться в счастливую улыбку. Как вдруг откуда-то сбоку появилась стремительная, большая тень, и Диана лбом угодила во что-то твердое и горячее. Ругательство повисло у нее на языке.

– Упс! Извините! – пролепетала тень, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении высоким, как баскетболист, и очень смуглым молодым мужчиной, на вид лет двадцати восьми – тридцати.

Какой красавчик, подумала Диана.

Какая красотка, подумал парень.

– Пожалуйста, извините, – повторил он, смущенно улыбнувшись, – разрешите помочь вам!

Она потерла лоб и тоже засмущалась, только сейчас разглядев, куда именно врезалась. На парне была майка с довольно широким вырезом, открывающим грудь. Эта самая грудь почему-то привела Диану в неописуемое замешательство. Она закусила нижнюю губу, забегала глазами, захлопала ресницами и, словно первоклашка, принялась теребить поясок сарафана.

– Не надо мне помогать! – промямлила Диана, не отводя от мулата глаз. – Спасибо! То есть… и вы извините!

Ого, и что это такое с ней? То есть с ее языком?! Почему это не надо помогать, когда куча вещей, и никто не встречает? И за что – спасибо?! И почему – извините, если это он врезался в нее!

Своей крепкой широкой грудью цвета кофе с молоком – взял да и врезался!

– Я все-таки помогу! – проговорил парень вкрадчивым бархатным голосом и поднял одну из ее сумок.

Диана облегченно вздохнула, словно отпущенная на волю. Однако, то, что она теперь не пялилась на его грудь, не помешало ей думать все о том же! Каково было бы прижаться… обнять… поцеловать…

Эту самую грудь!

Она сошла с ума! Просто сошла с ума!

– Вам куда? – повернулась к ней причина ее безумия.

– Туда, – не глядя, махнула Диана, стремясь только к одному – избавиться от искушения разглядеть его целиком и полностью.

Мулат почему-то не подчинился сразу. Наоборот, он вдруг застыл на месте и с улыбкой уставился на Диану, словно завороженный.

Черт, черт, черт! Она не накрашена толком! И сарафан наверняка помялся в полете! И африканские косички далеко не лучшая ее прическа, конечно, стильная и ей идет, слов нет, но если бы Диана знала, что в аэропорту встретит его…

Его!!!

Пришлось ущипнуть себя, чтобы хоть немного начать соображать! Что за умопомрачение?! В конце концов, это всего лишь парень. Пусть даже и самый симпатичный на свете. Ну, познакомиться с ним, делов-то! Обычный парень! Обычный парень между тем глядел весело и внимательно. Будто говорил: «привет, красотка, как здорово, что мы с тобой встретились!»

Диана позволила себя ответить на этот взгляд. И утонула в черной бездне его миндалевидных глаз. Это была не опасная темнота и не пугающий мрак. Это не был ни омут отчаяния, ни колдовские пугающие озера, ни темные воды забвения или печали.

Это была самая кромешная, непроницаемая антрацитовая ночь перед рассветом, когда вот-вот вспыхнут первые утренние звезды и забрезжит рассвет. Это был океан нежности и радостной надежды. Его глаза. Целый мир, зарождающаяся вселенная. Темные густые ресницы окружали ее. На скулах проступала щетина, – Диане безумно захотелось потрогать ее, провести ладонью осторожно, погладить, будто ежика!

Господи, да что с ней творится такое! Кто объяснит? Она же спешила! Гналась, как сумасшедшая, куда-то, а теперь зависла с этим очаровательным и любезным незнакомцем. Который разглядывает ее также бесцеремонно, как и она его!

– В чем собственно дело?! – Диана топнула ножкой, стараясь вернуть себе привычное присутствие духа. – Что вы уставились?! У меня нос отвалился? Или третий глаз открылся?

– Нос – это у Гоголя, – продемонстрировал свои познания в русской литературе мулат, – а третий глаз вам не нужен, у вас и эти два как целое море и я боюсь, что еще немного, и утону…

Он покраснел, выпалив все это. Диана впервые видела, как краснеет чернокожий – ладно, пусть мулат! Смуглые щеки вспыхнули пламенем, и лоб зарозовел – дивное зрелище!

– Мерси за комплимент, – Диана изобразила книксен, исключительно из смущения, – мне надо бежать!

Рывком она вернула себе сумку, которую он было заграбастал. И, толкая чемодан с каким-то безумным остервенением, снова побежала вперед. Черный океан его глаз не обжигал ее, не рванулся следом испепеляющим огнем. Диана ощутила его взгляд, как опору, и оглянулась на миг. Действительно. Незнакомец смотрел на нее, стоя невозмутимо, как скала, а толпа обтекала его со всех сторон – в аэропорту все спешили, суетились, боялись опоздать. А он зачарованно смотрел на нее – подбадривая, обещая, прощаясь – все сразу!

Уже стоя в очереди за билетом Диана уговаривала себя образумиться, притормаживала фантазию, как умела. Ей бы под ледяной душ. Ей бы чаю горячего, освежающего! Что еще за бредни! Один взгляд – подумаешь, взгляд! А напридумывала черти что! Да на нее еще не так смотрели! И не такие красавцы! И вообще надо было взять у него номер телефона! То есть оставить свой!

Ну и что, что не просил?! Постеснялся, может! Или не успел – она удрала так энергично, что только пятки сверкали! Где же он, где?!

Ну, все, пропала Диана – она запала на этого мулата!!! Голова пошла кругом окончательно!

Хватит, приказала себе Диана. Это похоже на раздвоение личности. Она разговаривает сама с собой, причем на весьма странную тему – почему не пленился ею незнакомец с блестящими агатовыми глазами… вот так бред?!

А может быть, это адаптация?! Ну, точно! Она ведь отвыкла от родного климата, от местного времени и ритма. Уф, надо было сообразить сразу… а то глаза… губы… ресницы.. грудь… Все смешалось в голове! И руки… руки – такие пальцы, что хочется ткнуться в них носом, будто котенок, потереться щекой, приникнуть бедной усталой головушкой. Нет, это невыносимо! Ей нужно выспаться, принять ванну, нужно оказаться дома как можно быстрей, иначе… Иначе она прямо сейчас бросится разыскивать этого незнакомца – цвета кофе с молоком, с глазами, как ночь, с губами, обещающими необъятное счастье.

– Ой, Дианочка, я тебя не узнала сразу! Ты прямо в мулаточку превратилась!

Это сравнение заставило Диану смутиться. Тотчас вспомнился парень в Шереметьево. Впрочем, по большему счету он и не забывался всю дорогу от Москвы до Адлера!

– Лизонька, ты тоже очень изменилась, – быстро проговорила она, – такая красотулька, просто загляденье!

Они обнялись. Лиза действительно расцвела – ее добрые глаза сияли, губы улыбались, во всем облике чувствовалась томная нега молодой женщины, неопытной, но уверенной в своей силе. Она была вся будто соткана из солнечного света – беленькая, тоненькая, очень хрупкая. Рядом с ней Диана действительно выглядела мулаткой – ярко-зеленые озера глаз на смуглом лице, африканские косички до копчика, выкрашенные в русый цвет, подчеркивающий загар, просторный белый сарафан до пят, открывающий шоколадные плечи и руки.

– Нет, ты посмотри, посмотри на себя, – восхищенно цокала языком Лизавета, – это невозможно, но ты стала еще красивей! С ума сойти!

– Да брось! Сама такая! – хохотала Диана. – Давай, расскажи о себе!

Диана знала, что Лиза успешно учится на заочном отделении в Краснодарском вузе, работает и живет в Сочи – по-прежнему со своей старенькой бабушкой. За три года раны затянулись, – и душевные и физические, Лиза рассказывала, что за ней ухаживают многие достойные юноши, а то и солидные мужчины. Каждый хорош на свой лад. Но своего единственного она еще не встретила. И не торопится пока.

– Ну что рассказывать? Сама видишь – погода классная, лето в разгаре, так что счастье, вот оно! Море, солнце и песок!

– Какая ты стала оптимистка, Лизок! Молодец!

На такси они добрались до Сочи, всю дорогу болтая и хохоча без особых причин. Просто им было хорошо вместе, легко, словно и не было расставания!

– Слушай, у меня есть план! – заговорщицки подмигнула Диана подруге. – Сейчас мы едем ко мне, приводим себя в порядок, а к вечеру закатимся в клуб и наведем там шорох! Если вдруг братья дома, будешь отвлекать! Не хочу до поры до времени раскрывать свой приезд.

– Да как же я их отвлеку-то? – Лиза хихикнула. – Стриптиз на лужайке исполню?

– А что, это мысль!

Но до подобного все же не дошло. Девушкам везло – в особняке никого не было, кроме прислуги.

Диана ожидала, что у нее будут подкашиваться колени на подступах к дому. Думала, что в горле пересохнет от избытка чувств и рыдания сдавят грудь. Но вместо этого лишь гулкая пустота была в голове и в сердце. Дом как дом. Богатый, даже роскошный. Ну да, здесь масса воспоминаний, здесь ее спальня – все на своих местах! – здесь ее отец, братья – все, кроме Эмиля, которого отец после клиники отправил учиться в Краснодар. Словом, тут – важная частичка ее самой.

Но, вероятно, не самая главная и не самая лучшая частичка. Никакого трепета Диана не испытала, поднимаясь по родной лестнице к родным дверям.

– Давай бегом, – поторопила она Лизу, и вскоре девушки уже болтали, валяясь на кровати, перекусывали фруктами и примиряли наряды, которые смирно дожидались хозяйку на прежнем месте.

Прислуга, должно быть, удивилась, увидев дочку хозяина, но вида никто не подал. Диана предупредила и горничную, и охранников, чтобы те пока молчали о ее появлении в доме. Мол, готовится сюрприз.

– Братья, наверное, на пляже, – предположила она, – в такую-то погоду дома просто не усидеть! Но вечером они точно будут в клубе, вот туда-то мы с тобой и заявимся!

Стильный парень лет двадцати с хозяйским видом разгуливал среди танцующих, как вдруг челюсть его сама собой отвисла.

– Диана! – окликнул Диану Бобо.

Конечно, она не услышала его. Извиваясь под музыку, Диана забыла обо всем на свете. Разве что образ смуглого красавчика из аэропорта маячил совсем рядом. Остальной мир канул в тартарары. Оказывается, вот чего не хватало ей в Америке! Этих стен, этих мелодий, этого чисто русского драйва, неповторимого и потому бесценного!

– Диана! – Бобо подошел ближе и гаркнул почти в ухо.

Она не сразу узнала его, вежливо поинтересовалась, что он тут делает.

– Я здешний арт-директор! А ты? Как сама, когда вернулась?!

Он тарахтел, не давая вставить ни слова. Потом заметил Лизу, пригляделся, и челюсть его отпала еще ниже. Бедная Золушка сделалась принцессой, – как после такого не верить сказкам?!

– Девочки, это надо отметить! Прямо сейчас!

Бобо потащил их к барной стойке. Лизавета засмущалась вдруг, а Диана смеялась и подшучивала над ней. Кажется, одноклассник всегда интересовал ее подругу. Они выпили по коктейлю, поболтали о том, как складывается взрослая жизнь. Бобо все повторял, как ему повезло, – он не сомневался, что Диана выступит сегодня в клубе. Услышав это, Диана расхохоталась. Она сто лет не танцевала на сцене – были дела поважней, работа, учеба, новые развлечения отнимали все силы и время.

– Ты что! – Бобо сделал круглые глаза. – Отказываешься?! Не дури, Диана, всем известно, что лучше тебя нет и не было! Покажи класс, пусть эти мартышки учатся!

– Мартышки, говоришь? – притворно улыбнулась Диана.

Бобо кивнул на взмыленных девиц, изображающих на сцене танцовщиц гоу-гоу. Но Диана смотрела мимо них, на вход – двери как раз распахнулись, впуская новых посетителей. Это была большая, яркая компания парней и девушек. Впереди шел черноглазый шоколадный брюнет, прямо так и излучающий магнетизм. Диане показалось, что девчонки в толпе хором вздохнули, чуть не облизываясь.

Эмиль тонко, свысока улыбался. На его локте висела белокурая стервочка, чей нрав был виден сразу и издалека по капризно надутым губам и хищно раздувающимся ноздрям.

За ними шла пара девиц, которые глядели в рот рослому красавчику лет тридцати. Он был элегантно, с иголочки одет, смотрел снисходительно, как взрослый, очутившийся в детсаду.

Амир, чуть не вскрикнула Диана. Старшего брата она всегда любила больше других, вернее, как-то особенно. Последним ввалился коротко стриженый толстяк в красно-черном балахоне и такого же цвета широких штанах. Вот кто не меняется, промелькнуло в голове у Дианы. Славный, наивный, такой простой и бесхитростный Йоник. Как он кидался на Эмиля, защищая ее! Верный и добродушный пес!

Ух, как же она любит их всех, даже Эмиля, причинившего столько боли и страданий! Неожиданная идея пришла ей в голову.

– Я согласна, – повернулась Диана к бывшему однокласснику.

– Супер! – обрадовался он.

– Но только не танцевать, – она хитро улыбнулась.

– А что же? – опешил Бобо.

Диана показала ему глазами, – что! Парень проследил за ее взглядом, недоверчиво покачал головой.

– Зачем тебе это?! У нас работают профи, народ так и валит, сама видишь! Диана, танцуешь ты здорово, лучше всех, но зажигать за…

– Заткнись, Бобо! – она хлопнула его по плечу. – Готовь публику, а уж я ее зажгу так, что мало не покажется.

Через минуту на месте ди-джея стояла стройная девушка в коротеньких белоснежных шортах, подчеркивающих безупречные формы загорелых бедер, и свободной рубашке, завязанной на талии, так что открывался бриллиантик, вставленный в пупок. В зале звучал сногсшибательный микс, и с каждым мгновением народ заводился все больше, да и сама Диана чувствовала знакомый подъем, ритмично двигалась, так что косички ее подергивались в такт, притягивая взгляды со всех сторон.

Братья пока не видели ее, их компания зависала в баре, лениво потягивая коктейли. Музыка стихла на мгновение, Диана поставила диск со своим лучшим миксом, а сама вышла на сцену. Бобо был вне себя от восторга, мысленно потирал руки, подсчитывая прибыль.

Зал вновь наполнила мелодия – сначала плавная, задушевная, она нарастала, как волны в шторм – неотвратимо. В воздухе ощутимо пахло опасностью, экстримом, азартом. И среди всего этого танцевала Диана. Ее движения были полны истомы и неги, но скорость росла, темп увеличивался, и тонкая высокая фигура уже вертелась вихрем, впитывая жадные восхищенные и любопытные взгляды.

Кто-то у стойки бара заинтересованно приглядывался к происходящему на сцене.

– Не может быть, – послышался чей-то шепот, – вы только взгляните на сцену! Кто это? Диана?

– Да это она, точно она, – донеслось с другой стороны.

Йоник повернулся на голос, потом машинально перевел взгляд на сцену. И подавился оливкой, кашляя так громко и надсадно, что едва не заглушил музыку. Амир крепко дал по широкой спине брата.

– Все? Или добавить? – спросил участливо.

Тот со слезами на глазах лишь помотал головой, безостановочно махая в сторону сцены, где сводила с ума зрителей чертовка Диана.

Амир пожал плечами, но послушно обернулся. Дальше последовала немая сцена из «Ревизора». Братья тупо глядели на Диану, потом друг на друга, и снова на Диану, и опять… Эмиль в этот момент целовался со своей подружкой, – вяло и лениво, словно вот-вот собирался заснуть. Амир тряхнул его за плечо, так что девица недовольно отлепилась.

– Ну что?!

Амир молча, ткнул пальцем в сторону сцены. Черные ресницы Эмиля захлопали с такой быстротой, словно собирались оторваться и взлететь! Глаза едва не вывалились из орбит.

– Ди! – завопил он, стряхивая с себя подружку, будто пакет с мусором. – Ди! Ты вернулась, Ди!

– Полоумный, – прошептал Йоник, когда Эмиль рванулся к сцене, сшибая на своем пути все и всех.

Амир только усмехнулся.

Они любовались сестренкой издалека, время от времени переглядываясь, словно делясь впечатлением. Трудно поверить, но она стала еще прелестней. Совсем взрослая, настоящая женщина! И женщина необыкновенная, – яркая, пылкая, с перчинкой, как тот речитатив, который она сейчас исполняла.

Эмиль рвался на сцену, не мог сдержаться, но его не пускала охрана. Его и еще несколько пылких поклонников Дианы, которые все эти годы помнили о ней и страдали от неразделенной любви. Среди посетителей клуба были и ее давние завистники, и враги, и те, кто считал ее своим другом. Все они перестали танцевать, сгрудились у сцены и жарко обсуждали, действительно ли Диана перед ними, и как так случилось, что она выглядит еще ярче и круче, и где она была, и почему вернулась. Словом, ночка обещала быть интересной и очень жаркой! Такое событие!

Закончив выступление, Диана легко спрыгнула со сцены, и тотчас десятки рук протянулись к ней. Ее качали, словно звезду, настоящую звезду! Диана хохотала, погружаясь вновь в пучину обожания и поклонения.

– Сестренка!

Амир и Йоник перехватили ее у поклонников, принялись обнимать и тискать со всех сторон, словно убеждаясь, что она – живая, настоящая.

– Диана! – к ней прорвался наконец-то и Эмиль.

Потный, встрепанный, словно только что из схватки с врагом. Глаза у него влажно блестели в темноте. Братья расступились, давая ему подойти к Диане. Йоник смотрел настороженно, Амир был настроен более великодушно, он полагал, что прошлое осталось позади, и ничего страшного, если Эмиль с Дианой будут общаться и строить новые отношения.

Диана почувствовала на талии крепкие ладони Эмиля, а на щеке – его теплые губы. Он будто обволакивал ее страстью и нежностью. Никакого ответного трепета Диана не ощутила, да и не могла! Она никогда не любила его, как мужчину, была увлечена им, – но не больше! А сейчас его объятья были даже в тягость ей, она ощутила их настойчивость, ожидание взаимности, обещание чего-то большего.