Текст книги "Дерзкая Диана"

Автор книги: Ирэн Милано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Помни, что ангел твой

За тобою идет повсюду,

Просто живи и пой,

А любовь сотворит чудо!

Помни, что ангел твой

Боль успокоить может,

Лишь оставайся самим собой,

Пусть беда тебя не тревожит!

Помни, что ангел твой

Тоже сердце имеет

Но лишь коснется тебя рукой…

Навеки вечные окаменеет…

Знай, что за этот миг

Ангел отдаст свои крылья,

Чтобы все, чего ты в мечтах достиг

Стало отныне былью…

Рядом с тобой навсегда

Останется мое сердце,

В самые сильные холода

Поможет тебе согреться!

Сердцем желанный!

Помни, об этом мой славный,

Ангельским сердцем хранимый,

Лишь ты навеки мною любимый....

Всем было ясно, что песня посвящена Майклу Джексону. Трогательные слова проникали в душу каждого, а на глаза наворачивались слезы. Диана пела о том, что ангел – в образе красивой девушки страдает вместе с любимым человеком, пытаясь уберечь его от боли, защитить от одиночества, спасти от бед. Но ангелу не дано разделить земные тягости любимого, и лишь однажды, не в силах превозмочь любовь, ангел обнял любимого и в то же мгновение замерз, превратившись в хрустальную статую, рассыпался бриллиантовой пылью, подхваченной в тот же миг ветром…

Рэп: (Йоник)

Ангельское сердце все поет и поет,

О самой, самой чистой любви к человеку,

И каждый раз, зажигая на небе свечи

Ангел молиться в ночной тиши,

Глядя на звезды, ангел мечтает,

Представляет себя человеком,

А по ночам ему снятся красивые сны

о самой, самой прекрасной и чистой любви…

Рэп: (Амир)

Любовь волшебна, она творит чудеса!

Любовь нужна всем нам, без нее нельзя!

И нет ничего чудесней на всем белом свете,

чем быть любимым своим ангелом хранителем…

Припев. Детский хор и Диана:

Сердце ангела… сотворит чудеса… (сотворит чудеса)

Сердце ангела…успокоит боль… (успокоит боль)

Сердце ангела… прогонит печаль… (прогонит печаль)

Сердце ангела… знает, что такое любовь… (сердце знает, что такое любовь)…

…Чистая любовь… (чистая любовь ангела к человеку)

Ангел поет о любви… (Ангел поет о любви)

Чистая любовь… (чистая любовь ангела к человеку)

Ангел поет о любви… (Ангел поет о любви)

Ангел поет о любви… (Ангел поет…)

Поет о любви… (О любви человеку)…

И помни, Майки, отныне ты теперь не одинок! (Помни Майки, ты не одинок).

Твой ангел всюду будет рядом! (Твой ангел будет рядом)

Ангел уймет твою душевную боль (О, да, уймет душевную боль)

И сердечко твое вновь засияет! (Вновь засияет, вновь засияет…)

Сердце ангела поет о любви…

(о, да, сердце ангела… поет, поет о любви, о любви…)

Поет о любви, о любви ему одному…

(Оно поет… поет о любви ему поет…)

Сердце ангела поет о любви…

(О, да, сердце ангела…сердце ангела)

О любви поет…

(О любви все поет и поет…)

Поет о любви…

(Ангел поет… поет…поет о любви)

О любви поет Ма-аайклу-у Дже-ее-ксону-у…

– Да, благословит тебя господь наш король! – сказала Диана и поклонилась.

И слова, и исполнение были безупречно талантливы. Песня цепляла за живое, щемяще-нежный образ ангела в воплощении Дианы покорил всех присутствующих. Даже Эмиль, всегда цинично настроенный, безуспешно пытался сдержать слезы.

После выступления Диану едва не носили на руках, благодарили и превозносили до небес. У нее появилось много новых хороших и преданных друзей, и все эти ребята, так же, как и она, восхищались Джексоном. Было решено, что фанаты под ее руководством будут встречаться как можно чаще и устраивать подобные выступления. В глубине души каждый мечтал, чтобы их кумир увидел это и гордился ими. Ведь именно он сплотил их. Творчество Майкла не могло оставить равнодушными людей с открытым сердцем, веселых и отзывчивых, способных чувствовать настоящую музыку, искусство, и самим создавать, созидать добро.

***

Нагай запал на эту чертовку Диану, он чувствовал, что нашел свой идеал – женственную девушку, которая одновременно умеет командовать и быть сильной. Притом она фантастически привлекательна и сексуальна! Однако шансы заполучить ее весьма невелики, и Нагай понимал это. Они по разные стороны баррикад: он – бандит, головорез, ненавидит цветных и ведет весьма сомнительный образ жизни. Она же – нежный цветок, растущий в великолепной, роскошной оранжерее. Хотя, у этого цветка полным-полно колючек! Нагай уже успел убедиться, что Диана – борец за свободу и равенство и отстаивает свои взгляды чрезвычайно агрессивно!

Что же делать, ломал голову Нагай? Что делать с самим собой и своими чувствами, такими незнакомыми, непривычными?!

Ему даже негде встретить ее, их пути вообще не пересекаются! Разве что самому сунуться в петлю – прямо в клуб, где она тусуется со своими цветными друзьями… но это – чистой воды авантюра! … Нагая одновременно возбуждал подобный риск и пугал страшно! Раньше, если он и рисковал, то только ради своих принципов или ради денег. А сейчас-то речь идет о девке!

Хотя такое определение Диане совсем не подходит! Он станет называть ее куколкой, малышкой, звездочкой… Воображение Нагая разыгралось, рисуя прелестные картины их с Дианой объятий и ласк. Он готов был взорваться от нахлынувших эмоций. Страсть настойчиво требовала выхода, и бандит решился все-таки на рискованный шаг – вечером он в одиночку направился в клуб, где обычно тусовалась Диана. С первых же мгновений ему пришлось тяжело – жутко раздражала музыка: Нагай не переносил рэп, он предпочитал лишь Мерлина Менсона.

Четкого плана у него не было, ему просто хотелось пообщаться с Дианой, по-человечески поговорить. Ее фееричное выступление окончательно повергло Нагая в растерянность. Он нутром чуял, что девушка еще и сногсшибательно талантлива. Как же к такой подобраться?!

– Привет, – вот и все, что сумел произнести он, когда каким-то образом очутился возле нее.

Диана недоуменно приподняла бровь. Она никак не ожидала увидеть этого типа здесь, на своей территории. Нагая мгновенно окружили ее друзья и братья. Эмиль рвался в бой одним из первых, он даже не желал выяснять, зачем собственно явился этот ублюдок!

– Я хотел бы поговорить с тобой, – скованно произнес тот, глядя на Диану просительно.

Смущение в голосе Нагая было столь удивительным, что в толпе раздались смешки. Бандит чувствовал себя экзотичным диким животным в зоопарке, которого все разглядывают и на которого бесцеремонно тычут пальцем.

Диана фыркнула презрительно.

– О чем нам с тобой разговаривать?

Он потерянно огляделся, понимая, что в толпе никакой беседы не получится.

– Мы можем встретиться в другом месте? – тихо попросил Нагай, склоняясь к ее лицу. – Пожалуйста! Тебе нечего бояться, я просто хочу поговорить…

Диана равнодушно пожала плечами.

– Ладно. Завтра, в полдень. В кафе «Черри»!

Она с изумлением увидела, как Нагай расцвел в улыбке. Физиономия у него была ужасно глупая и беспомощная, словно у месячного щенка, перед которым поставили миску с молоком.

– Спасибо, – вымолвил бандит не своим голосом.

Диана только покачала головой. Может, у него травма? Сотрясение мозга случилось, например, подумала она мимоходом. Долго размышлять об этом сукином сыне ей вовсе не хотелось. Но краем глаза Диана заметила, как уже на выходе Нагая нагнал Эмиль. Слов она не слышала, но догадалась, что сейчас произойдет. И точно – брат ткнул бандита в спину, явно провоцируя на драку. Однако тот, вероятно, понимая, что его шансы на чужой территории равны нулю, только отмахнулся и поспешил прочь. Эмиль не отставал. Диана ринулась к ним, не желая новых разборок. Она едва поспела, чтобы спасти Нагая от неминуемого поражения. К Эмилю подключились Йоник и Амир, да и остальным не терпелось врезать бандиту, как следует! Диана ворвалась в гущу потасовки, дернула Нагая за руку и буквально поволокла за собой. Когда они очутились на улице, девушка сквозь зубы приказала ему убираться.

– Здесь порвут тебя на куски. И будут правы. Только я не хочу смотреть на это отвратительное зрелище!

Нагай трясся от ярости, но ничего поделать не мог. Ему оставалось только спасаться бегством. В благодарность за спасение он хотел было поцеловать Диане руку, но та дернулась с отвращением во взгляде. Он вздохнул, откладывая этот исторический поцелуй на потом. Она будет моей, пронеслось у него в голове. Это становилось навязчивой идеей. Едва Нагай сел в машину, как толпа оказалась рядом, и Диана уже не могла никого остановить. Вслед ему летели бутылки, камни, и Нагай в панике нажал на газ. Еще долго пыль стояла столбом…

– Что ему было нужно от тебя? – хмуро спросил Амир, когда стало ясно, что Нагая не догнать.

– Да ничего особенного. Просто извинялся за то недоразумение в Краснодаре.

– Недоразумение? – завопил Эмиль. – Да этот ублюдок…

– Прошу тебя, перестань, – поморщилась она, – не опускайся до его уровня!

Но братья еще долго неистовствовали, намереваясь задать бандиту хорошенькую трепку. Диане больших усилий стоило удержать их.

На следующий день, как договорились, они встретились с Нагаем в кафе. Он преподнес ей шикарный букет чайных роз. Она была польщена, но виду не показала. Она чувствовала, что все это неспроста и была готова к любому повороту событий.

– Хватит ходить вокруг да около, Нагай! Говори, что тебе от меня надо!

Но он только промямлил что-то невнятное и застенчиво улыбался, как полный идиот.

Диана решительно поднялась. Ей надоел этот спектакль.

– Погоди! Постой! – закричал Нагай на все кафе. – Я это… Ты меня того… То есть, я тебя того… Блин. Вот!

Он выхватил из кармана маленькую бархатную коробочку и протянул девушке.

– У меня серьезные намерения! – четко выговорил бандит заученную фразу.

Диана, косясь на него насмешливо, открыла коробочку.

– Настоящие бриллианты! – хвастливо заявил Нагай, когда она достала кольцо и стала разглядывать его.

– Тебя обманули! – хмыкнула Диана, уж кто-кто, а она разбиралась в камушках и дешевую бижутерию никогда не носила. – Или ты хочешь обмануть меня? Это такие же бриллианты, как ты – король Англии!

– Я не король, – растерянно пробормотал Нагай, – и не арабский шейх, но поверь, я много чего могу!

– Например, подарить девушке дешевую подделку! – договорила за него Диана с усмешкой.

Она пальцем поманила официантку и, не глядя на Нагая, передарила очумевшей от счастья девице его букет и кольцо. После чего встала, сохраняя царственную осанку, и покинула кафе. Нагай обалдело смотрел ей вслед. Его кинули! Впервые в жизни он испытал такое унижение! Эта красотка насмехалась над ним, над его чувствами, посмела пренебречь его подарками и знаками внимания!

Диана обломала его по полной программе. Жесть! Очень долго Нагай не мог успокоиться. В тот день в кафе он напился до чертиков, а потом, придя в себя, стал преследовать Диану буквально по пятам. Он гонялся за ней на авто, соревнуясь наперегонки, встречал после школы, караулил у бутиков и салона красоты! Всюду, куда бы она ни пошла! Любовная лихорадка поглотила его целиком и полностью, превратив в беспомощного идиота. Зато город в это время мог вздохнуть спокойно – бандитские разборки прекратились, количество преступлений сократилось, воцарилась тишь да благодать! Нагай был занят только одним, забросив все дела! Диана – вот кто полностью завладела его разумом и сердцем! Ради их будущего он иной раз подумывал даже о том, чтобы завязать со своим темным прошлым! Готов был бросить нелегальный бизнес, смириться с присутствием в Сочи цветных, стиснуть зубы и стать пай-мальчиком.

Он засыпал Диану цветами каждый день, как по расписанию – утром, в обед и вечером. Она уже подумывала открыть цветочный магазин…

Не получая никого отклика, кроме презрения, Нагай озверел. Теперь, наоборот, город всколыхнула новая волна преступлений: разбои, грабежи, избиения цветных. Особенно доставалось братьям Дианы и их черным друзьям, которых люди Нагая выслеживали… нет, братьев Дианы не избивали, побаиваясь Адама, но доставали беспрестанно и мешали спокойно жить. Нагай словно с цепи сорвался, мечтая отомстить за свои оскорбленные чувства. Новая идея завладела им – Диану надо похитить и сделать своей рабыней! Раз она не хочет принять его любовь по доброй воле, значит, он просто заставит ее сделать это. Однажды Нагай караулил ее возле школы. У его автомобиля неожиданно выросла бочкообразная фигура Боржоми.

– Диану ждешь? – хмыкнула толстуха. – А она давно уже выскочила через запасной выход!

– С какой стати я должен тебе верить?!

– Дело твое. Я только хотела помочь…

В глазах Боржоми бандит безошибочно прочел ненависть к Диане, зависть. Понятно, чего она добивается – чтобы Диане было плохо! И видит в Нагае союзника, не зная его настоящих чувств. Впрочем, она действительно может помочь, понял он.

– Ну-ка садись, – приказал Нагай.

Автомобиль ощутимо прогнулся с той стороны, куда брякнула толстуха свои телеса.

– Хочешь заработать? – спросил Нагай таким тоном, что возражения не принимались. Боржоми заворожено кивнула, только сейчас осознав, что сидит в машине опасного головореза. И, хотя они были одного поля ягодки – он и Боржоми, – коварные, беспринципные, отнюдь не страдающие благородством, понятно, что Нагай рангом повыше и его следовало опасаться.

– Слушай меня и делай, как скажу. Отблагодарю по-царски.

Нагай быстро ввел толстуху в курс дела, описав план, который придумал буквально на ходу, решив воспользоваться ненавистью Боржоми к Диане. Ее одноклассница внимала ему, чуть не открыв рот. Ей льстило, что такой человек обратился за помощью к ней. Да и возможность отомстить Диане за все унижения была просто потрясающая!

На следующий день приступили к выполнению плана. Боржоми должна была заманить Диану в ловушку, и до определенного момента все шло, как задумали. Однако толстуха не учла одного обстоятельства – кроме врагов, у Дианы были и друзья! Боржоми сама упустила свой шанс, лопухнулась – перед началом уроков в раздевалке она в деталях растрепалась перед своими «шестерками», что устроит Диане веселую жизнь и по-черному подставит ее. Этот разговор слышала Лиза, которая, естественно, все передала подруге. Диана, предупрежденная об опасности, придумала ответный ход. Она ничем не показала, что в курсе происходящего, и согласилась на предложение Боржоми пойти в кафе, где якобы они выпьют на мировую. Толстуха должна была подсыпать в вино Дианы снотворное, но, не дожидаясь, пока та уснет, двинуть на выход, где будет ждать ее Нагай. Он предполагал, что справиться со спящей царевной будет просто. Однако все пошло кувырком для бандита. Диана созвонилась со Святым, и во главе с ним несколько байкеров ждали Нагая с другой стороны кафе, до поры до времени, не проявляя себя. Сделав вид, что пьет с толстухой на брудершафт, Диана потихоньку дала друзьям отмашку. Нагая взяли тепленьким, расслабленным, никак не ожидающим нападения. Байкеры были рады отомстить за Диану, да и за самих себя, которым быки Нагая постоянно мешали жить – то колеса проткнут, то попусту украдут мотоциклы.

Нагаю не только банально разукрасили физиономию, но и выставили полным посмешищем. Святой дал своим ребятам добро на полную свободу действий и те оторвались на всю катушку! С фонарями под обоими глазами, в одних трусах, с табличкой «Я – моральный урод!» Нагая оставили посреди центральной улицы привязанным к столбу. Он рычал от бессильной злобы и унижения, особенно, когда прохожие – в основном это были приезжие туристы – останавливались и, смеясь, снимали морального урода на видео или камеру сотового телефона.

Боржоми боялась освобождать Нагая самостоятельно и только созвонилась с одним из приятелей бандита. Примчавшиеся по ее зову бандиты освободили своего главаря, который не замедлил накинуться на них, чтобы хоть на ком-то отыграться. Он рвал и метал, под горячую руку попались несколько любопытных прохожих и злополучная толстуха, Нагай понял, что именно ей обязан провалом операции. Боржоми пыталась убежать от справедливой кары, но безуспешно. Бандит надавал ей зуботычин, наорал так, что бедняга чуть не оглохла и обогатила свой словарный запас новыми непечатными выражениями, а позже от Дианы тоже получила по полной программе. Больше никогда Боржоми не рисковала связываться с лихой одноклассницей – себе дороже! Впрочем, и Нагай понял, что лучше держаться от Дианы подальше! Что и говорить, она – огонь-девка, но, видно, ему не судьба приручить ее! Да и вряд ли вообще найдется подобный смельчак! Нагай на время покинул Сочи, чтобы вдали зализать раны – душевные, моральные и физические.

***

Этой ночи с нетерпением ждали все – и учителя, и выпускники. Преподы радовались, что расстаются наконец-то с наглыми учениками, пусть придут новые, но эти – эти больше не будут трепать им нервы. Вчерашних школьников ожидало большое светлое будущее. Взрослая жизнь. Ни тебе уроков, ни звонков, ни записей в дневнике! Лафа! Наконец-то!

Словом, выпускной – знаменательное событие. Вино и знаменитая русская водка лились рекой. Кое-где и косяки забивались. После официальной части все вообще словно с ума посходили, крыши сорвало окончательно и бесповоротно. Ученики пили с учителями на брудершафт, русичка зажигала с физруком, и лапищи его лежали у нее на заду. Директор храпел носом в салате «Дамский угодник». Родительский комитет в полном составе отплясывал на сцене в обнимку с ди-джеем и школьным ансамблем, кто-то лизался по темным углам, а кто-то переходил и к более активным действиям.

Лиза с Дианой тоже были навеселе. Лиза до этого момента не пробовала спиртного, не считая пару бокалов шампанского как-то под Новый год. Сейчас ей нельзя было пить, она знала – из-за ребенка, но и неполного бокала вина хватило, чтобы закружилась голова, и все вокруг виделось в радужном свете. Даже тот факт, что до сих пор ей не удалось поговорить с Эмилем, казался судьбоносным, посланным свыше. Значит, так надо! Вот сегодня, сейчас – самый подходящий момент. Они вступают в новую жизнь в полном смысле этого слова, они готовы, открыты новым испытаниям и надеждам.

– Ты куда? – поинтересовалась Диана, когда Лиза вдруг вышла из общего круга танцующих.

– Приглашу твоего братца на танец, – призналась та, – а он какой-то смурной.

Эмиль и правда, выглядел не слишком весело. Туго ему пришлось в эти дни – Лиза по-прежнему жила у них, и избегать ее было очень трудно. Поначалу он и не задумывался, во что выльется эта связь. Прежние отношения с девицами строились по принципу «мы ничего друг другу не должны»! А с Лизой все было сложней. Ее наивно распахнутые ресницы, ее манящие доверчивые губы, нежный и страстный шепот, – все в ней будто бы опутывало невидимыми нитями, лишало воли и усыпляло бдительность. Он становился мягким, податливым рядом с ней. И это пугало! И раздражало до крайности! Эмиль не мог допустить, чтобы кто-то подавлял его. Кроме Дианы, разумеется. Она, лишь она была достойна властвовать над ним, только ей он бы подчинился беспрекословно.

Лиза внезапно стала невероятно бесить его, и чтобы в пылу не наговорить ей мерзостей, приходилось прятаться, сбегать из собственного дома, отключать сотовый, придумывать глупые отговорки. Но – сегодня все кончится! После выпускного их пути разойдутся, ведь не останется же она в их доме! Она наверняка уже приглядела себе какой-нибудь техникум или что-то в этом духе. А они с Дианой вместе уедут куда-нибудь за океан, как он давно мечтал! И все, больше никто не помешает им – ни ее воздыхатели, ни его навязчивые поклонницы! Но настроение было на нуле. Всеобщее веселье раздражало, ведь он-то пока расслабиться не мог! А тут еще Лиза – кажется, снова идет к нему. И как назло никого вокруг! Черт, куда же деться?!

– Эмильчик, милый, потанцуем?

О, да она надралась!

– Ты пьяна, – обвинил он.

– Нет, – загадочно улыбаясь, возразила Лиза, – мне нельзя пить. Ну, пойдем же, пойдем. Мне надо кое-что сказать тебе, что-то очень важное…

Он позволил увлечь себя на танцплощадку. Взглядом нашел Диану, кружащуюся в толпе. Как обычно она выделялась на фоне других, простых смертных, будто звезда на небосклоне. Для него – всегда первая, самая яркая, самая желанная – звезда!

– Эмиль, ты слушаешь меня? – вдруг послышалось рядом.

Про Лизу он забыл. А она между тем стояла рядом, и именно ее он обнимал за талию, и ее руки лежали у него на плечах. Эмиль отдал бы все на свете, чтобы Диана так смотрела на него – с отчаянной любовью, всепоглощающей страстью и заботой, тревожно и кротко.

– Я слушаю музыку, – ответил он.

Лиза опустила голову. Как ни была она наивна и пьяна своей любовью, новым смыслом существования и мечтами, ее сердце – влюбленное сердце! – было зорко, как никогда. Она видела, как Эмиль смотрел на Диану. Зря она надеялась, что это прошло, что это – лишь сплетни или всего-навсего братская привязанность.

Лиза отдала бы все на свете, чтобы Эмиль так смотрел на нее – с отчаянной любовью, всепоглощающей страстью и заботой, тревожно и кротко.

Насмешка судьбы. Шутки богов. Злая ирония жизни.

– Эмиль, – позвала Лиза, еще надеясь на что-то. Цепляясь за прошлое, которое было живо еще неделю, еще месяц назад. Такой короткий миг блаженства!

– Эмиль!

– Ну что? – с досадой откликнулся он. – Что тебе надо от меня?! Как ты меня достала уже!

Это решило все.

Сами собой промелькнули перед глазами подробности последней недели, незначительные детали, которым она не придавала значения. Его исчезновения, вечная занятость, раздраженный тон.

Господи, какая она была дура! Это у нее – любовь! А у него, у него всего лишь развлечение, кратковременная забава. Действительно, забавно и смешно – получить прямо под боком бесплатную шлюху! Вот кем она сейчас себя почувствовала – игрушкой, которой попользовались и выбросили за ненадобностью. Что ж, поделом! Надо же быть идиоткой, чтобы поверить, что такой парень, как Эмиль, по-настоящему заинтересуется такой, как она! Надо быть кретинкой, чтобы вообразить, будто за месяц, за несколько упоительных – для нее! – ночей, проведенных вместе, он привяжется к ней, станет дорожить ею, да еще и обрадуется неожиданному известию – ребенку! Сюрпрайз. У нас будет малыш!

Не будет, не будет, не будет!

Лиза, выпустив Эмиля из объятий, вытерла кулачками слезы, выступившие на глазах. Эмиль невольно отступил, почувствовав свободу. Она осознала, ясно и окончательно, что тяготит его. Взорвавшись рыданиями, Лиза бросилась прочь. Эмиль хотел бежать следом, расспросить, успокоить, просто предложить носовой платок и сочувствие. Но остановился вдруг, будто наткнувшись на невидимую преграду. Пусть. Пусть поревет и все поймет, горькая правда лучше, чем сладкий обман, так ведь?!

Совесть чуть куснула его, напоминая, что всего лишь месяц назад он сам поманил эту девочку, первым начал лгать. Но броня, железные доспехи цинизма, самолюбия и страсти к Диане, защитили его от этих жалких укусов. Эмиль пошел к столу, опрокинул в себя еще бокал вина – какой по счету?! – и направился к Диане.

Ночь висела за окнами, словно черное покрывало, под которым так уютно и тепло, под которым можно успокоиться, наплакавшись всласть. Спрятаться от всего мира. Или сплестись в объятиях, слиться воедино, услышать сердцем, как бьется сердце любимой… Она была чертовски красивой – самой красивой девушкой во всей школе, во всем городе и крае, да что уж там – в целом мире! На ней было фантастическое платье, вызывающее восторг у окружающих! Это было не просто платье, а произведение портновского искусства, уж подобрать наряд по случаю она умела! У платья был весьма глубокий вырез, идущий от ключицы до пупка, приоткрывая ложбинку на груди. Открытый лиф был расшит тысячами кристаллами Сваровски, ярко сверкающими на фоне темно-синей ткани, лиф туго облегал тонкую талию, а изысканная материя выгодно подчеркивала россыпь блестящих золотых волос девушки. На изящных ножках были туфельки на шпильках, так же в стразах Сваровски, а руки увиты восточными браслетами под цвет платья. Звезда, да и только!!! Ей и корона не нужна, она и так королева – его королева!

– Ди, поехали домой.

– Что ты, Эмиль! Еще рано! Я хочу веселиться! Такая ночка классная, куда нам торопиться!

Он обхватил ее за талию.

– Ну, я же не говорю, что пора ложиться спать! Мы ведь можем прекрасно повеселиться и дома.

– Да? – Диана пьяненько рассмеялась и пропела. – Дома, дома, дома…

– Можем искупаться или развлечься фейерверком. – заманивал Эмиль, – покидаться подушками, распотрошить отцовский бар, погонять на тачках по ночному Сочи, а? Что скажешь?!

– У! – только и вымолвила Диана, слушая брата.

Она едва стояла на ногах, сломленная алкоголем, суетой последних дней и сегодняшним адреналином. Новая жизнь, новая жизнь – вот что билось в ней предчувствием, острым, как нож, стоявший у горла.

– Эх, ладно! Поехали, братишка, – она повисла у него на плече, но вдруг остановилась и огляделась, – а где наша сестренка?

– Кого ты имеешь в виду? – сердито буркнул Эмиль.

– Ты знаешь, – она потрепала его по щеке. – Где наша Лизонька? Моя любимая подруженька…

– Понятия не имею!

Диана заулыбалась шире. Понятненько. Братец злой, братец ревнует. Наверное, увидел Лизу с ее ухажером. Странно, что Диана еще ни разу не наткнулась на них, любопытно все же – кто он?! В любом случае, хороший парень – Лиза бы не стала общаться с ублюдком.

– Мы идем? – поторопил ее Эмиль.

И пока Диана всерьез не озаботилась поисками подружки, он обхватил ее за талию и повел к выходу. Она хохотала, как в детстве. Беззаботность вскружила голову не хуже шампанского…

Они подкараулили ее в туалете. Как только Лиза вошла туда, три девушки рванули следом, удостоверившись, что больше никого нет поблизости. Боржоми с разбегу ударила Лизу между лопаток, так что та пролетела от входа к противоположной стене и уткнулась носом в батарею. Нос распух мгновенно, из ноздрей закапала кровь. Лиза подставила ладони, боясь испачкать платье. Платье было шикарное – белоснежное, как у невесты, но короткое, с заниженной талией, подчеркивающей тонкую фигурку. Не зря они с Дианой неделю ходили по бутикам, выбирая что-нибудь эдакое!

– Что вам от меня нужно? – Лиза кое-как поднялась и обернулась.

Ей бы заорать! Ей бы головой вперед пробивать себе путь к свободе! Но Лиза так изменилась в последнее время, что бегство казалось ей трусостью. Крик о пощаде виделся чем-то вроде унижения.

И по большому счету ей было все равно. Эмиль не любит ее, не любил никогда! По сравнению с этим все – мелочь, ерунда, пустяк.

Боржоми махнула подружкам, давая знак начинать. Анна и Рита схватили Лизу за плечи, одна зажала ей рот, другая достала веревку. Лиза кусалась и царапалась – скорее по инерции, – но девки были явно сильней. Матерясь, они связали ей руки.

– Давай, тащи ее к унитазу! – приказала Баранова.

Лиза уперлась, заработала локтями, пытаясь отпихнуть озверевших садисток.

– Не дергайся, сучка, хуже будет! – пообещала Боржоми, подталкивая ее к унитазу, где воняло чье-то не смытое добро.

Она сопротивлялась, как могла, насколько хватало гордости и силы духа, но ее били по-настоящему, не играючи. Под коленки, так что они подкашивались. По ребрам, так что внутри что-то трещало. Перед глазами пошли розовые, синие круги. Обжигающий удар по щеке привел ее в чувство.

– Лопай дерьмо, падаль! – раздалось рядом с ухом.

Увидев кучу, Лиза замотала головой, замычала, теперь уже силясь закричать во весь голос, но бесполезно. Впрочем, шум выпускного, веселье и музыка заглушили бы любые ее вопли. Она вспомнила о ребенке. Ей стало страшно. И беспомощность навалилась вдруг тяжким грузом, придавив к земле, сокрушительно и беспощадно сломив дух. Словно сдулся воздушный шарик.

– Ну-ка! Давай! Что, вообразила себя принцессой? Хренова золушка! Подружке своей подражаешь? Нет уж, говноедка, твое место у параши!

Анна схватила ее за волосы и ткнула в унитаз. Тошнотворный запах ударил в лицо, Лиза закашлялась, и ее вырвало.

– Фу! Проблевалась, дура! Идемте отсюда, девочки!

Все трое синхронно зажали носы. Рита кивнула на пленницу.

– А руки? Развязать надо.

– Я к ней не прикоснусь, – Боржоми отпрыгнула в сторону.

Анна следом. Рита достала из сумочки лезвие и чиркнула по веревке, освобождая Лизу. Друг за дружкой они почти бегом выскочили из туалета.

Лиза осталась лежать на холодном грязном кафеле. Растрепанная, в дерьме и собственной блевотине, со следами крови на лице. Спустя мгновение красное пятно расползлось понизу белоснежного платья.

…Глупо хихикая, Эмиль подбежал к встроенному бару, расположенному напротив камина, отворил нижнюю дверцу и достал бутылку шампанского – кажется, третью по счету! Диана взвизгнула. Ей было безумно весело. Пробки от шампанского уже валялись рядом с дверью в гостиную и около телевизора. Эмиль пугал ее нарочно, прицеливаясь то в вазу, то в экран, то в окно. Раздался выстрел, Диана подпрыгнула, пробка упала где-то, вино, искрясь, полилось в бокалы. Эмиль поманил Диану, но та, играясь, взбежала по лестнице.

– Не догонишь, не догонишь…

– Отлично, твой шампусик, Ди, достанется мне! – он отпил из бутылки глоток, другой.

– А виски мне! – Диана показала из-за спины плоскую бутылку.

– Когда ты успела? – восхитился Эмиль и бросился к ней.

Диана скрылась за дверью своей спальни. Эмиль ввалился следом. Она включила музыку, плавно покачиваясь, и, когда раздался голос Майкла Джексона, стала подпевать, держа бутылку, как микрофон. Эмиль в этот раз не чувствовал к Джексону ни раздражения, ни ревности. Алкоголь примирил его со всем миром. Сладкое томление, предчувствие, надежда на взаимность кружили юноше голову. Эмиль с бокалами в обеих руках порадовал Диану «лунной походкой». Она бурно аплодировала, поставив бутылку. Затем бросилась обнимать танцора, и, конечно же, пролила на него шампанское. Или он сам пролил, пылко отвечая на ее объятия. Бокалы были отставлены, бутылка тоже.

– Скорей, раздевайся, – приказала, хохоча, Диана, – а то рубашка прилипнет!

Эмиль тоже смеялся, будто сумасшедший, свихнувшийся от задорной красотки, которая была как никогда весела и еще более прекрасна, чем всегда. В какой-то момент оба резко замолчали. Комната, казалось, ощутимо наполнилась электричеством. Будто маленькие молнии искрились повсюду. Эмиль притянул Диану к себе. Его обнаженный торс прижался к ее груди, и она почувствовала, как соски мгновенно напряглись. Ей было и стыдно, и сладко одновременно. Эмиль коснулся губами ее мочки, спустился по шее к плечу, еще ниже. В вырез платья скользнула его рука, и грудь оказалась в плену его пальцев, а потом губ, горячих губ, нетерпеливых и настойчивых. Диана обхватила руками его голову, перебирала волосы, дрожа и едва стоя на ногах. Исходившее от Эмиля мужское обаяние обволакивало Диану, лишая ее всякой способности к сопротивлению. Она уже ощущала, как будто внутри нее что-то росло, набухало, стремясь найти выход наружу.

Эмиль подтолкнул ее к кровати. Миг – она раскинулась на простынях, а он придавил ее сверху всей силой, всей своей страстью. Голова девушки шла кругом, когда Эмиль дотронулся губами до ее упругих сосков и принялся высасывать их сладость. Она всем телом выгнулась ему навстречу, в крови ее уже полыхал огонь. И тут Диану словно обожгло что-то, ей стало жутко неуютно в собственной коже! Нежные поцелуи и ласки Эмиля взывали к ответу, но Диана застыла, наблюдая за мускулистым телом брата, поражаясь его томному желанию, которое вот-вот выплеснется наружу.