Текст книги "Дерзкая Диана"

Автор книги: Ирэн Милано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

Они бросились в чащу, подгоняемые ужасным ревом. Джимми на миг оглянулся и едва не упал: медведь хоть и неуклюже, вразвалку, но довольно быстро двигался следом за ними. Панически соображая, Джим не нашел ничего лучшего, чем бросить в зверя лыжной палкой. Словно древнее копье просвистела она в морозном воздухе, и лес содрогнулся от медвежьего рыка.

– Ты молодец! – крикнула Диана, краем глаза разглядев, как раненый медведь, покачиваясь, поднимается снова.

– Я дурак, – возразил Джим, – он разозлился и теперь не оставит нас в покое.

– Нет, Джимми, мы оторвемся!

Впереди, уже совсем близко маячил следующий склон. Диана была права – осталось поднажать немного, и зверю не догнать их. Человек – царь природы! И даже царю леса нечего тягаться с ним!

Джим с облегчением съехал с горы, не особо торопясь. Рядом тяжело дышала Диана. Они переглядывались весело и почти счастливо. Смертельная опасность миновала. И чтобы там ни было впереди, сейчас они заслужили отдых! И главное – много-много сладких поцелуев!

Сколько времени прошло, прежде чем Диана оторвалась от Джима, – неизвестно. Губы у обоих припухли, взгляды затуманились страстью. Они были так поглощены друг другом, что даже не думали всерьез о том, что произошло. Между тем ситуация была катастрофическая. Избушка егеря осталась где-то позади. День перевалил за середину, и солнце скоро сядет, и лес погрузится во мрак, оставив двух влюбленных в таинственной, романтичной темноте и полной неизвестности!

Они элементарно заблудились! У них с собой не было ни корочки хлеба, ни фонарика. Только зажигалка в кармане у Джима.

– Тебе страшно? – спросил он.

– С тобой нет!

Однако голос Дианы все же дрогнул. Ей не страшны с Джимом любые опасности, но обидно погибнуть такой молодой и такой… счастливой…

– Мы должны выбраться, ангел мой! – твердо сказал Джим и заскользил вдоль склона.

Диана двинулась следом. Прошло около двух часов. Иногда они съезжали вниз, иногда карабкались наверх, решив, что последуют плану Алекса и будут пробираться через горы на Красную поляну. Диана определила направление по ветру, и была убеждена, что они на верном пути. Однако вскоре оптимизм у них поубавился. На горизонте одна за другой появились тучи, солнце не успело закатиться за горизонт, – его поглотила отвратительная серость. Ветер крепчал, вздыбив сугробы и забиваясь за воротник.

– Надо что-то делать, – решил Джим, – нет смысла идти вперед. Будет буря, и нам лучше переждать ее где-то!

– Но где?

– Построим шалаш или… погоди, у меня идея!

Он огляделся и заметно повеселел. Они остановились на верхушке невысокого холма, и Джим решил, что здесь может быть сотовая связь. Он выбрал самое высокое дерево, отстегнул крепления и, приводя Диану в восторг, полез наверх. Она подбадривала его веселыми криками. Джимми лез, как обезьянка, ловко и быстро.

– Ну что?! – закричала Диана, когда он превратился в едва различимую фигуру.

– О, офиногенно! – раздался радостный вопль. – Тут такая красота!

– Офигенно! – поправила Диана. – А телефон-то ловит?

– Да!!!

Джим сидел на ветке, держа руку на излете, и, услышав характерное попискивание, чуть не заплясал от счастья. Едва удержавшись, он стал наобум нажимать кнопки. Сквозь завывания ветра услышал сигнал, долгожданные гудки!

… Когда Джим спустился с дерева, уже окончательно стемнело. Диана прыгала вокруг, стараясь согреться.

– Рассказывай.

– У меня был только номер твоего брата, Амира. А он в Москве. Но он обещал нам помочь! Он сказал, что дозвонится спасателям. А сам вылетит первым же рейсом!

– Конечно! Как же без него, – улыбнулась в темноте Диана. – Что будем делать сейчас?

Она старалась держаться весело, но в душе уже зарождался страх. Со всех сторон подступала ночь, – и это была самая меньшая из бед. Ночевать в лесу не хотелось! А в снежную бурю – особенно!

Джим быстро чмокнул ее в нос.

– Ты никогда не сдаешься, помнишь?

Диана прошептала, что так и есть. Но сейчас выхода она не видела. Она вообще ничего не видела! Во мраке завывало нечто страшное, непобедимое.

– Где лыжи? – спросил Джим, и она едва удержалась, чтобы не стукнуть его за это глупое беспокойство о каких-то там лыжах.

– Вон, у дерева! Зачем они тебе? Никак покататься собрался, на ночь глядя?

– Не язви! – послышался треск. – Иди, помогай!

Диана пошла на голос. Джим протянул ей что-то и включил зажигалку. Диана увидела в своей руке закругленный обломок лыжи.

– Копай, – сказал Джим.

– ЧТО???

– Мы выроем яму и переждем там метель!

– Где, в яме?! Ты сдурел, Джим?

– Кто из нас живет у гор? Ты или я? Неужели никогда не слышала, как спасаются во время пурги? Под снегом теплее, чем на поверхности! Так что копайте, милая леди! За работу!

Он выпалил все это единым духом да с таким остервенением, что Диана больше не спорила и не задавала вопросов. Они стали молча и яростно рыть. Пока метель не набрала полную силу, им удалось выкопать значительную яму. Джим работал руками, как лопатами, прихлопывая снег сверху, чтобы он не осыпался. С Дианы пот лился ручьем.

– Полезай, – велел он, и ей пришлось подчиниться, хотя было еще страшней, чем при встрече с медведем.

Похоронить себя заживо?!

Только безграничное доверие к Джиму заставило Диану послушаться.

– А ты куда? – завопила она, услышав шаги Джима.

– Хвороста наберу хоть чуть-чуть.

Она дрожала – от страха, от холода, пока он не вернулся с хиленькой охапкой веток. Поломанные лыжи тоже прихватил с собой. Только когда Джим оказался рядом, Диана немного пришла в себя и огляделась. Пещерка получилась ничего себе, уютная.

– Теперь сделаем крышу, – объявил Джим и… заделал отверстие целиком и полностью.

– Как же мы дышать-то будем?!

– Вот так! – он придвинул ее к себе и крепко поцеловал, заставляя забыть обо всем на свете.

Потом Диана таращила глаза в темноту, а Джим, деловито насвистывая, занимался обустройством жилья. Поломал палки и лыжи на мелкие щепки. Попросил у Дианы платок и вылил на него бензин из зажигалки. Обернул платок вокруг палки и, пользуясь им, как факелом, разжег крошечный костер.

Диана залюбовалась мужественным смуглым лицом.

– Ты мой спаситель, – прошептала она.

Некоторое время они наслаждались друг другом, целуясь и ласково шепча обычные глупости влюбленных. Но костер погас, дрова кончились. Холод подступал со всех сторон.

– Нам надо подождать совсем немного, – уговаривал Джим, – я читал, такие бураны не бывают подолгу, метель стихнет, мы вылезем и обязательно найдем избушку! К тому же нас тоже ищут, Амир засек мой мобильный, координаты у спасателей будут.

Он заговаривал Диану, не давая возможности всерьез задуматься о будущем. Прошло еще около получаса, и Джим рискнул выбраться на поверхность. Метель действительно стихла, их зацепило самым краешком смертельно опасной снежной бури. Джим раскопал выход пошире и на руках вынес Диану наружу.

– Пусти, я пойду сама, – слабым голос заявила она.

– Все сама, – ворчливо заметил он, но был рад, что к ней вернулась жажда деятельности.

Они медленно побрели в гору, надеясь до темноты найти избушку. Джим принялся вдруг орать, призывая Алекса и Лизу откликнуться, но Диана остановила его, заметив, что от крика в горах иногда случаются обвалы. Он послушно замолчал, но через несколько шагов не сдержал радостного вопля:

– Смотри, вон берлога! Мы близко!

Диана быстро закрыла ему рот рукой, сделала страшные глаза.

– Ты что?! Опять хочешь его разбудить?! Давай-ка на цыпочках и вокруг…

– А вдруг собьемся снова?

– Не собьемся!

Она увлекла его за собой. Джим подчинился и, как выяснилось, зря. Где-то совсем рядом грозно, неумолимо прозвучал вой.

– Только этого нам не хватало! – прошептала Диана.

Джимми схватил ее за руку, сжал холодные пальцы, будто бы говоря – не бойся, я с тобой! Но она все-таки боялась. Спастись от медведя, от снежной бури, и попасть в лапы к волкам – нелепо и ужасно! Однако вполне реалистично, учитывая быстрое наступление сумерек и безнадежность их с Джимом положения.

– Может, снова закопаемся? – предложил он, прислушиваясь.

– Ну, уж нет! Сидеть и дрожать, ожидая, пока тебя найдут и слопают?! У нас даже не будет возможности убежать!

– Да и копать нечем, – заметил он.

Вой приближался, и казалось, зазвучал теперь со всех сторон. Вдруг из-за огромной сосны блеснули два огонька. Диана и Джимми, не сговариваясь, бросились бежать.

– Мне не почудилось? – задыхаясь, спросила Диана. – Это правда был волк?

– Или волчица. Не трать силы на болтовню, двигайся!

Он схватил ее за руку, но так было неудобно бежать, тогда Джим немного приотстал, чтобы видеть Диану и в случае погони прикрыть собой. А погоня была – вой снова приближался, и неровные тени скользили между деревьев, пугающе близко. Джим оглянулся, прикидывая количество врагов.

– Ох, Джим! – раздался вдруг испуганный вопль.

Джимми едва не поседел, увидев, что Диана выбежала к горной речке, и, вероятно, соскользнув с берега, теперь едва держалась на небольшой льдине. Не мешкая ни секунды, он отломал какую-то корягу и с ней наперевес шагнул в воду.

– Хватай, детка!

Но Диана даже не смотрела на него. Ее взгляд был устремлен за спину Джима, в глубину леса, туда, где-то и дело вспыхивали хищные глаза и уже явственно видны были волчьи силуэты. Бурный поток разломал льдину, Диана в последний момент успела прыгнуть на следующую и теперь оказалась далеко от Джима. Он рванулся следом, тыча корягой впереди себя. Диане удалось схватиться за край палки, и Джим изо всех сил потянул ее, но Диана потеряла равновесие и упала в ледяную воду.

Волки вышли из леса, нутром чуя, что добыча близка. Но Джим мгновенно сориентировался, подхватил Диану на руки и в два прыжка пересек горный поток. Ему повезло, что глубина здесь была небольшая, да и течение не такое бурное, как в середине. Здесь река только брала начало, и Джим, с Дианой на руках поднявшись в гору, снова пересек ее, теперь уже похожую на обычный большой ручей. Волчий вой остался где-то позади. Джим прерывисто дышал, стараясь идти ровно, но ноги подкашивались, и он, то и дело проваливался в снег.

– Не спи! Нельзя спать! – командовал он.

Он тряс ее за плечи, целовал, бил по щекам. Ничего не помогало. Диана леденела на глазах, губы ее посинели, ресницы покоились неподвижно, покрытые инеем.

– Открой глаза, милая… ангел мой, пожалуйста, открой глаза, не засыпай, ты слышишь?! Детка, только не отключайся…

Джим лихорадочными движениями растирал ей пальцы, щеки, теребил мочки ушей. И горячо, безостановочно молил:

– Не умирай, только не умирай! Диана, любимая… девочка моя!

Из последних сил он тащился и тащился в гору, и вот впереди мелькнул огонь. Джим закричал, падая в сугроб, но не выпуская из рук драгоценную ношу.

Алекс выбежал ему навстречу с самодельным факелом. Он что-то говорил, о чем-то спрашивал, но Джим не мог реагировать адекватно.

– Ее нужно согреть! – раздался голос Лизы. – Немедленно, иначе это плохо кончится!

Все вместе они донесли Диану до бани, положили на лавку. Тут было жарко натоплено, и горячий воздух будто разгонял кровь в жилах. Алекс хотел увести Джима, чтобы Лиза могла помочь Диане, но та вдруг открыла глаза, прошептала:

– Джимми…

– Да, ангел мой.

– Останься…

– Я здесь… Я с тобой…

Изумрудные глаза снова закрылись.

Джим торопливо расстегнул пуговицы на ее куртке, рванул вниз молнию на свитере, щелкнул застежкой бюстгальтера, стащил ботинки и джинсы. Чуть не рыча от жалости к любимой, от собственной беспомощности, потому что обледеневшие пальцы не слушались его, Джим раздел ее и перенес на полати. Затем налил в огромный чан кипятка, добавил совсем немного холодной воды и осторожно посадил Диану вовнутрь. Тонкие руки висели плетьми, гордая головка поникла, и лишь тихое движение груди говорило о том, что Диана жива.

Едва стоя на ногах от усталости и переживаний, Джим все же смог вытащить Диану из бадьи с водой, ласково обтереть полотенцем великолепное тело. И снова уложил ее на горячие полати. Порозовевшие губы дрогнули. Диана, наконец, открыла глаза.

– Мы живы, Джим, – она улыбнулась вопреки всем бедам и опасностям и прижалась к нему всем телом. Джим накрыл ее губы поцелуем. А ее тело – своим. Он знал, что только его любовь спасет ее. И он дарил эту любовь, отдавал всего себя без остатка! Его пыл, его страсть, огненная лава его сердца безумным потоком обрушилась на Диану, ломая ледяную корку, растопив дыхание смерти. Диана распахнула глаза и близко-близко увидела спасительную темноту его взгляда. Неожиданно поняв, что на ней ничего нет из одежды, и она лежит под ним совершено обнаженной, Диана залилась краской. Она чувствовала, как сердце колотится у него в груди, чувствовала его так сильно, как никогда. Для себя она уже все решила – она готова отдаться ему целиком и полностью, прямо сейчас, если он пожелает. Она была уверена, что теперь никто, ничто и никогда не разлучит их!

– Я люблю тебя, – горячо и уверенно шептали губы Джима между нежными, робкими поцелуями, – ангел мой… любимая моя девочка… солнышко… душа моя…

Каждое сказанное слово им было чистой правдой – Джим очень сильно любил Диану. И не мог представить себе жизни без нее. Это была чистая любовь. Джим жаждал подарить ей ночь любви, ночь неизъяснимого наслаждения, но не знал, готова ли принять все это Диана. Он покрывал ее тело страстными поцелуями. Она отвечала тем же. Их сердца учащенно бились в унисон доносившейся откуда-то издалека чудесной мелодии, песни Майкла Джексона – «The Lady In My Life»: «Сегодня ночью не будет темно – Леди, наша любовь будет сиять (зажигая этот свет). Просто доверься моему сердцу. И встреть меня в раю (пришло время). Девочка, ты для меня – все чудеса этого мира,

Сокровище, которого не отнимет время. Так слушай моё сердце. Ложись рядом со мной. Позволь мне наполнить тебя моими мечтами. Я сделаю так, чтобы тебе было хорошо. И, детка, долгие годы. Я буду любить тебя всё больше с каждым днем. И я обещаю тебе сегодня. Что ты всегда будешь леди в моей жизни. Расслабься в моей нежности. Давай сделаем эту ночь незабываемой. Девочка, мне нужны твои нежные ласки. Потянись к фантазии. Два сердца бьются в экстазе. Иди ко мне. И я буду тебя согревать. В тенях ночи. Позволь мне прикоснуться к тебе с любовью. Я могу сделать так, что тебе будет хорошо,

И, детка, долгие годы. Даже когда мы будем старыми и седыми. Я буду любить тебя всё больше с каждым днём. Потому что ты всегда будешь леди в моей жизни».

Горячие волны пробегали по всему телу, заставляя содрогаться его против воли.

– Детка, я так сильно тебя хочу, что мочи нет более сдерживать себя!

– Так чего же ты ждешь, любимый? – ей страстно хотелось познать этого мужчину, испить его, проникнуть в самую глубь его сердца, но больше всего ей хотелось ощутить его внутри себя. – Возьми меня, Джимми, – тяжело шептала она. – Люби меня! – страстно прижимаясь к нему, она доводила Джима до сладостного изнеможения, пробуждая в нем все больше и больше чувственности. Джиму все труднее и труднее было сдерживаться, он коленом раздвинул ей ноги. По телу девушки пробежала приятная дрожь. В глазах Дианы пылало желание, не меньшее, чем его собственное. Она открылась ему навстречу, готовая насытить страсть горящую в глазах любимого человека.

– Детка! – он заставил ее смотреть себе в глаза. – Ты уверена, что хочешь этого? – Джим понимал, как нелегко ей перейти пропасть, все еще разделяющую их. – Не пожалеешь потом о случившемся? – спрашивая ее в очередной раз, Джим хотел окончательно убедиться, что он действительно нужен ей.

– Ни за что не пожалею! – заверила его Диана.

Инстинктивно положив руки ему на плечи, она почувствовала, как под ее ладонью напряглись стальные мышцы.

– Джимми… – выдохнула она, толком не соображая, что хочет сказать или, о чем просить, а вернее, она спешила его предупредить, что это у нее впервые и тут же ее пронзила острая боль.

У Джима перехватывало дыхание. Диана уперлась ему ладонями в бронзовую грудь и попыталась вывернуться.

– Мне так больно, любимый… – простонала она и зажмурилась, чтобы он не заметил ее слез. – Пожалуйста, сделай что-нибудь… – он губами нежно собрал соленые слезинки на ее щеках.

– Спокойно, спокойно, детка, все хорошо, просто постарайся расслабиться… – ласково шептал он, сметая последние преграды невинности, Джим вошел в нее еще глубже и застыл, давая ей время привыкнуть к нему. Как прилежная ученица, Диана послушно расслабилась. Джимми слегка замедлил движения, боль тут же сменилась томительным ожиданием. В невинности своей возлюбленной девушки Джим ощущал неведомую прелесть – такую чистую и упоительно сладкую, что ему хотелось кричать от безграничного восторга. Он первый у нее! Первый, радостно выстукивало его счастливое сердце! Джим никогда еще не испытывал наедине с женщиной такой полноты чувств. Он был ласков и нежен с любимой, она ощущала его заботу, каждой клеточкой своего тела, поэтому отдавалась его страстной ласке с превеликим наслаждением. То они взмывались на гребень волны, то извергались вниз, даруя друг другу непередаваемые наслаждения и немыслимое блаженство. Диана ощутила, как ее тело охватил всепожирающий огонь. Ничего подобного она даже и вообразить не могла! Наконец, Джима сотрясла крупная дрожь, а затем нечто подобное произошло и с ней самой. Для обоих это было волшебно.

***

Спустя сутки Диана очнулась в мягкой постели в благоустроенной палате. Как выяснилось, спасатели подоспели во время – Джим дал правильные ориентиры, их нашли сравнительно быстро. По дороге Диана потеряла сознание, а потом долго спала. В клинику ее поместили на всякий случай, учитывая возможность обморожения. Но все обошлось. Алекса и Лизу тоже обследовали и отпустили еще накануне. Никто не пострадал серьезно, учитывая, какие опасности им грозили, – это просто чудо!

Из клиники Диану забирали Джим и братья. Она отказалась возвращаться домой, в особняк Адама. Просто заявила:

– У меня другие планы!

И никакие уговоры, требования, просьбы не поколебали ее. Амир с Йоником так и не смогли добиться ответа – что собственно она собралась делать.

А Диана собралась замуж, только и всего! Она твердо была уверена, что Джим – ее судьба! Ее суженый навеки веков.

Пока она еще лежала в клинике, он купил билеты на Ямайку и поставил ее перед фактом.

– Мы побывали в твоем краю, теперь летим в мой!

Диана с удовольствием подчинилась. И уже перед выпиской из клиники, когда Лиза по ее просьбе принесла необходимые вещи, когда болезненный румянец сошел со щек Дианы, и слабость прошла без следа, Джим вдруг опустился на одно колено возле ее постели и произнес осипшим голосом.

– Ты выйдешь за меня, ангел мой?

Она взяла его лицо в ладони и с нежностью, заглянув в глаза, ответила:

– Да, любовь моя, конечно, я выйду за тебя!

Итак, они летели на Ямайку. После всех испытаний они заслужили спокойный отдых на жарком побережье, где солнце позолотит загаром их тела, а море зацелует солеными поцелуями. И именно там они станут мужем и женой!

Реальность превзошла все ожидания. Диана шагнула на ямайскую землю и с первых же шагов будто попала в рай – страну вечного лета. Негрил – курортное местечко на юго-западе страны было словно создано для романтики и уединения на лоне природы. Сначала они разместились в отеле «Idle a while» на пляже изумрудного острова. Негрил Диане понравился своим спокойствием, расслабленностью и удивительно красивыми закатами.

Утром Диана и Джим отправились на Мэйфид Фоллс – джакузи в джунглях, заехали на «дачу» к старому приятелю Джима, тот показал свой новый домик с запасами засушенной травы, растущие бананы – ананасы-аки и тростник. Далее они поехали в Мобэй – 1.5 часа вдоль моря. Поселились на Хипстрип. Весь день провалялись на маленьком частном пляже – Доктор Кейв. В маленьких кафе на побережье они слушали «рага» – «карибский рэп». Рага действует на ямайца как гипноз, – пояснял Джим, – его слушают постоянно, это очень модно!

Джим водил Диану в шумные бары и уютные рестораны, где с вечера до утра не смолкала музыка и царила обстановка непринужденности и веселья. Он познакомил свою красавицу со всеми друзьями. Они закидали Диану комплиментами и восхищенными взглядами. Вместе с друзьями влюбленная парочка каталась на лодке, пробираясь сквозь заросли мангровых рощ, нависающих над водой, занимались подводным плаванием, посещали водопады на реке Даннс-Ривер и даже побывали в густом тропическом лесу! Купались в Голубой Лагуне, той самой, где снимали одноименный фильм о юных влюбленных. Здешние воды славились омолаживающим эффектом, и, хотя они слишком холодны, Джиму с Дианой после горных приключений так не показалось!

Огни отеля делались все более далекими и более тусклыми. Держась за руки, они прогуливались вдоль берега; Диана шагала по полосе прибоя, так что волны накатывались ей на ноги, приятно холодя кожу. Потом Джим увлек ее за собой в укромный уголок под роскошной пальмой, за песчаным холмом. Стянув с себя рубашку, он притянул Диану к себе, повалив на песок. Засыпая свою девушку поцелуями, он горячо шептал:

– Кто у меня самая сладенькая девочка на свете?

– Я! – заливисто смеясь, отвечала Диана, делая вид, будто сопротивляется страстным поцелуям Джима.

– Верно! А кто у меня самая любимая на свете? – прижимая ее руки к земле, настойчиво продолжал интересоваться он.

– Я!

– О’кей! А самая, самая желанная на свете? – запустив руку под лифчик от купальника спросил он.

В этот момент откуда-то издалека послышалась приятная мелодия, песня «Break Of Dawn». Будто сам Майкл Джексон пел для них, для них двоих: «Возьми мою руку, почувствуй прикосновение своего тела, прильнувшего к моему. Ты и я, занимаемся любовью еще одну ночь всю напролёт. Я помню, как ты и я шли через парк вечером,

Поцелуй и прикосновение, ничего особенного, пусть так будет, пусть начнётся. Люби меня больше, никогда не оставляй меня одного в доме любви. Люди разговаривают, люди говорят, что у нас это всего лишь игра».

Она перевернула Джима, оседлав его, уперлась коленями в песок по сторонам от его бедер и пристально посмотрела ему в глаза.

– Диана Сегал! – серьезным голосом проговорила она.

– Верно, детка! – кивнул Джим, восхищаясь сидящей верхом Дианой, полунагой, залитой лунным сиянием. – Ты самая-самая. Самая любимая и самая желанная девочка на свете. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, милый.

– Навсегда?

– Навсегда, любимый!

– Пока смерть не разлучит нас?

– Пока смерть не разлучит нас.

Джим властно поцеловал Диану в губы.

«…О, я никогда не отпущу тебя, иди сюда, девочка,

Давай же займемся любовью до самого рассвета. Я не хочу, чтобы солнце светило, я хочу заниматься любовью. Лишь это волшебство в твоих глазах и в моём сердце. Я не знаю, что мне делать, я не могу перестать любить тебя. Я до самого рассвета не остановлюсь. Возьми мою руку, почувствуй испарину – да, ты все еще заставляешь меня волноваться,

Позволь мне следовать ритму, успокоить тебя, взять тебя в путешествие. Здесь работает воображение, мы никогда не были здесь. Хотела ли ты когда-нибудь помечтать о тех местах, которых ты никогда не знала? Рассвет – но нет солнца в небе. Рассвет – я вижу его в твоих глазах. Рассвет, девочка, ты должна понять. Так я люблю тебя, позволь мне показать тебе, что я твой мужчина. Рассвет… Давай не будем ждать, солнце взошло, давай встанем и выйдем наружу. Это день, новый день, давай вдвоём пойдём гулять и играть. Давай пойдём в парк, заниматься любовью до темноты. Можешь ли ты двигаться, можешь ли ты утолять это чувство. До самого рассвета, и ты знаешь, что это правда…»

Джим много рассказывал о своей родине, и Диане передалась его боль, его страдания, когда тот был ребенком, но, несмотря на все это, он любил Ямайку.

– Как видишь, черное население здесь – настоящие бедняки. Тут же кормятся только за счет туристов. Уж если попался кто из приезжих, не отпустят без покупки! Или бери такси! Или кури марихуану! Ну, еще секс-услуги предлагают. И, конечно, африканские косички. Он грустно улыбался, добавляя, что отсутствие волос не проблема, ямайцы берутся приклеить любому той длины, что захочешь.

– С одной стороны, здесь классно. Потрясающая природа, лагуны, пляжи, подводный мир, скалы, травка, раслабон, по полной программе. А с другой стороны – полная разруха и ужасная нищета. Если заметила, полное отсутствие белых. – Джим печальными глазами снова посмотрел на Диану, она погладила его по плечу. – В крупных городах криминал. А в некоторые районы нос сунуть страшно. Вот ее реальность! – тяжело вздыхая, пояснял Джим, нежно обнимая любимую за талию. – Добро пожаловать на Ямайку! – торжествующим голосом пропел Джим и увлек Диану за собой в мангровые заросли, чтобы насладиться сладкими поцелуями любимой. И всюду, где только можно было найти укромный уголок, они занимались любовью – самозабвенно, пылко, с упоительной нежностью.

Один из друзей Джимми был барменом, другой выступал в том же заведении, исполняя ямайский рэп. Они и Джима уговорили, как в старые добрые времена, забраться на сцену. Зажигательный речитатив полился в микрофон, заставляя зрителей притоптывать в такт и вслушиваться в каждое слово. Диана с гордостью поглядывала вокруг. Ее жених просто сражал наповал! Многие местные, а тем более туристки взирали на красавца мулата с вожделением. Но Диана знала, что его сердце принадлежит только ей!

Потом звучала музыка Шегги – композиция «Angel» и Джимми, с Дианой прижавшись, друг к другу, покачиваясь, танцевали. После Джим взобрался на сцену и исполнил песню «Hey Sexy Lady» из репертуара все того же Шегги. А утром в день отлета их обвенчал католический священник. Свидетели были из числа приятелей Джима. Красивый обряд проходил прямо на пляже, в обрамлении пальм, диковинных растений и в шуме прибоя.

– …Согласна ли ты, Диана, стать женой Джима и хранить ему верность, пока смерть не разлучит вас?

– Согласна.

– Согласен ли ты, Джим, стать мужем Дианы и беречь ее, и хранить ей верность, пока смерть не разлучит вас?

– Согласен.

Джим довольно улыбался, надевая ей колечко с маленьким бриллиантом. Его рука была такой сильной, теплой, а голос таким нежным, родным, многообещающим, слова «чтить, любить и лелеять» звучали искренне и красиво. Диана нуждалась в нем, в его любви и заботе, ни один мужчина не сможет ей заменить Джима. Теперь Диана замужняя женщина, самая счастливая, любящая и любимая.

Еще долго это сладкое эхо звучало у Дианы в голове, и дивные картины острова вставали перед глазами, как наяву. Ямайка страна удивительных контрастов. Но самолет уже мчал новобрачных в Россию, а там дни и ночи полетели все стремительней, наращивая темп с каждой секундой. Уже заканчивались рождественские каникулы, и пора было возвращаться в Москву, строить новую жизнь, налаживать быт, решать повседневные проблемы. И тут перед самым отъездом Дианы и Джимми в Сочи прилетел Адам. Он словно почувствовал что-то, подолгу беседовал с дочерью, не хотел отпускать ее от себя ни на минуту. Диана решилась и рассказала отцу – ему одному! – о свадьбе на Ямайке. Его лицо побелело от гнева. Он взял кубинскую сигару и гильотинку для сигар, Диана поняла – отец взволнован новостью.

– Я думал, он просто твой друг. Один из многих твоих друзей. Ну, спит, ест, ну, живет, в конце-то концов, в нашем доме! Но чтобы… – выпустив клуб дыма, он покачал головой. – Доченька, ты меня удивляешь… да что там! Ты меня просто убиваешь!

– Чем же, папа? – Диана пожала плечами. – Мне двадцать лет, я взрослая девушка, и нет ничего странного в моем замужестве.

Несколько долгих мгновений Адам молчал, буровя дочь тяжелым взглядом. Его сигара разгорелась; столбик пепла на ее конце становился все длиннее и длиннее, пока, в конце концов не отвалился.

– Черт! – ругнулся Адам, опалив себе брюки. – Я все понимаю, солнышко. А как же я? – смахнув пепел с прожженных брюк, он посмотрел на дочь. – С моим мнением ты не считаешься? Ты даже не сообщила, что выходишь замуж. Нет, нет.… Так дело не пойдет!

Лицо Дианы напряглось.

Адам взял дочь за руку, притянул ее к себе, усадил на колени и сказал:

– Надо сделать все, как подобает. Должна быть настоящая свадьба. Официальная. Ты меня понимаешь?

Диана хотела было сказать, что ей все равно. Их брак с Джимом и так был законен и правомерен, а для нее так вообще любая официальная процедура – просто игра. Красивый ритуал, не более! Куда важней была их клятва в сугробе. Их объятия между жизнью и смертью. Их поцелуи на грани пропасти. Но одно соображение помешало высказать отцу свое мнение. Диана усмехнулась, озаренная кое-какой идеей.

– Ладно, отец, я сделаю, как ты говоришь. В конце концов, мне самой хочется устроить шикарную свадьбу, собрать всю родню и друзей, закатить пир на весь мир!

– Вот это по-нашему! – обрадовался Адам, хотя в глубине души не ожидал, что строптивая дочь так быстро согласится. Но ямаец Джим по большому счету устраивал его – непьющий, спокойный, работоспособный малый, и притом не сводит с Дианы влюбленных глаз.

– О’кей. Только и ты исполни одну мою просьбу, папа, – решительно сказала Диана.

– Какую просьбу, доченька? – отец внимательно посмотрел на дочь.

– Дело в том, что я хочу усыновить мальчика. Ты его знаешь, – это детдомовский мулат Оскар.

Адам нахмурился:

– Что значит усыновить? У Джима какие-то проблемы по этой части? У вас… у вас не будет своих детей? – осторожно поинтересовался он смягченным голосом.

– Будут! – заверила Диана. – Но не так скоро! И вообще речь не об этом, – положа голову отцу на плечо, продолжила она. – Я хочу воспитывать Оскара… Я люблю этого малыша, как родного, и хочу, чтобы он был рядом со мной. Теперь я замужняя женщина, и усыновление вполне реально. – Диана умоляюще посмотрела отцу в глаза. – Просто помоги мне. Помоги, чтобы после свадьбы я сразу же могла забрать мальчика с собой в Москву.

– Что ж, ладно, – машинально согласился Адам. – Просьба дочери для отца закон.

Диана обрадовалась и расцеловала отца.

– Спасибо, папочка! Ты самый лучший папка на свете!

Ловка дочка, ловка! Своего не упустит! Он восхищался своей принцессой. И готов был на все, чтобы поддерживать с ней добрые отношения. Другое дело, что капитал таял на глазах. На усыновление, конечно, хватит. На свадьбу тоже. А вот потом надо что-то решать.

Джим улетел в Москву, чтобы договориться насчет их с Дианой отсутствия в вузах и оформить академический отпуск для себя. Ему нужно было много и упорно работать. Ведь расходы на свадьбу брала на себя семья Дианы, а допустить этого он не мог. В долг еще куда ни шло! Но потом ее содержание должен обеспечивать он, законный супруг! А не папа или братья, и не сама Диана! Она говорила с Джимом два раза в день. Она звонила ему, как только просыпалась, а он – перед сном. Они с нетерпением ждали дня, когда станут законными супругами.