Текст книги "Расправа в замке Бельфорсбрук (СИ)"

Автор книги: Инна Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Согласно легенде, смущенные жители Ковентри, дабы не осквернить честь своей графини, заперли ставни и двери домов и отказались выходить на улицу. Так, «незамеченной», прекрасная леди пересекла город. Рассказывают, что лишь один человек отважился взглянуть на всадницу и тут же ослеп. Молва окрестила его «Подглядывающим Томом». Пораженный поступком жены, граф сдержал свое слово…

В 1057 году Леофрик умер и был похоронен в своем аббатстве. Его титул достался единственному наследнику – Эльфгару, который умер в 1062 году, передав правление своему потомку Эдвину. Леди Годива продолжала управлять графством до своей смерти. Как и когда скончалась легендарная леди, доподлинно неизвестно, но это случилось уже после захвата Αнглии норманнами Вильгельма Завоевателя в 1066 году. Популярность благородной дамы из Ковентри позволила ей сохранить все свои земли, несмотря на то, что новый властитель страны отобрал земельные владения у большинства местных дворян».

Вот такая история.

– Очень понравился ваш рассказ. Оказывается, вы умеете увлекать за собой собеседника. Похвально.

– Благодарю. Не моя заслуга, вы бы слышали, как моя матушка рассказывает исторические сюжеты.

– Вот оно что.

– Мы прервались, я так и не узнал, как могу величать вас?

– Увенхильда Уайт, по мужу – Мор.

– Как вы сказали?

– По мужу Мор.

Мейсон опешил.

– Не может быть.

– Что именно?

– Кем вам приходиться Эгберт Мор?

– Он мой избранник и отец моих деток Елизаветы и Эгберта.

– Если бы мне кто-нибудь сказал, что сегодня меня ожидает такая встреча, не поверил бы, – Мейсон выдал свои мысли.

– Простите, не совсем вас понимаю.

– Сударыня, где сейчас ваш муж, вы знаете?

– Нет, не знаю. Разыскиваю его. Сердце подсказывает неладное, вижу плохие сны, в которых он разговаривает со мной, но его окружение больше похоже за загробную жизнь, нежели земную. Да-да, отчётливо вижу потусторонний мир.

– Правильные сны вы видите, и сообщают они вам правду, что на самом деле сталось с вашим мужем.

– Простите, мистер Мейсон, вы меня пугаете.

– Не ищите Эгберта среди живых.

– Почему?!

– Сожалею, он умер.

– Боже, какой ужас! – Увенхильда закрыла лицо руками и заплакала.

– Я расследую очень непростое дело. Не буду утомлять вас подробностями. Скажу коротко. Так вот, одна из дорожек вывела меня к Эгберту Мору. Я сам недавно узнал о его кончине.

– Но что случилось? Почему? Он никогда не болел.

– Этот вопрос не ко мне. Полагаю, ваш муж замахнулся на то, что ему оказалось не по силам. Его дядя, граф Мор, в своё время ему очень помог, взял под свою опеку. Эгберт не сумел оценить подарок судьбы. Да, печально. Совсем еще молодой.

– Получается, я зря его искала?

– Не думаю. В любом случае, вы бы узнали правду, не от меня, так от кого-то другого. Лучше раньше, чем позже, – произнёс Мейсон, вкладывая в эти слова определённый смысл. – Теперь вы сможете принять нужное решение.

– Как это пережить?!

– Поверьте, не хотел вас расстраивать. Сам не ожидал, что вы имеете какое-то отношение к Эгберту. Вот и вырвалось спонтанно. Простите, Бога ради.

– Я не сержусь на вас. Вы позволите, поеду. Мне надо успокоиться.

– Да, конечно. Это ваше право. Я провожу вас к экипажу.

– Благодарю.

Они вышли на улицу, Мейсон остановил экипаж.

– Мистер Мейсон. Дайте мне время, я сама к вам приеду через несколько дней или вы приезжайте к графу Мору, мы с детьми гостим у него. Мне нужно успокоиться, и тогда я выполню то, что пообещала.

– Хорошо, сударыня. Не волнуйтесь, дело подождёт.

В дороге она старалась сдерживать эмоции, мысли метались в голове, как загнанные, пульсируя в виски, но ни на один вопрос ответа она не нашла. Ей нужно было успокоиться.

Разделите со мной всё, чем я владею

Увенхильда вернулась в замок. Она тихонько разделась.

– Сударыня, хорошо, что вы уже дома. Граф справлялся о вас, – сказал дворецкий, принимая у неё вещи.

– Благодарю, Иоанн. Где я могу видеть графа Альберта?

– Он в детской, играет с Лиз и Эгбертом. Они давно там, сразу после обеда ушли.

– Дети спасли?

– Недолго. Малыш капризничал, вас звал. Поэтому граф забрал их в детскую. Занимается с ними, играет, чтобы они не скучали.

– Благодарю вас. Пойду туда.

– Что сказать служанке, обед подавать?

– Спасибо. Не сейчас.

– Как скажете.

Увенхильда прошла к детской комнате и в коридоре услышала смех.

Она тихонько заглянула и увидела, граф на голову надел маску льва, рычит, ползает на четвереньках, у него на спине сидит Эгберт, а Елизавета их дрессирует.

«Господи, бедный граф», – подумала она.

В этот момент взгляд Елизаветы упал на дверь, и она увидела мать.

– Мамочка вернулась, ура.

Увенхильда вошла, подхватила на руки подбежавшую к ней девочку.

– Соскучилась, моя дорогая?

– И я соскучился, – подбежал к ней маленький Эгберт.

Γраф поднимаясь и выпрямляясь, перевёл дыхание и с облегчением сказал:

– Вот и мама вернулась.

– Граф Альберт, прошу меня извинить, задержалась.

– Ничего страшного не случилось. Вы утром уехали, а я только потом встретил в гостиной няню. Она заболела, я тут же отправил её домой лечиться. Вот и пришлось поработать няней и с большим удовольствием, – запыхавшись, рассказывал граф.

– Благодарю вас, вы настоящий друг.

– Приятно слышать.

– Ну, а теперь спать. Поймёмте, спою вам песенку…

Эгберт не дал ей договорить.

– Сонную?

– Да.

– А сказку расскажешь? – спросила Елизавета.

– И сказку расскажу.

Увенхильда замелила шаг. Повернулась к графу.

– Если позволите, уложу детей и поговорим. Плохие новости.

– Буду ждать в гостиной, заодно и пообедаем. Не успел, знаете, с ними не соскучишься.

– Да, они такие.

Увенхильда уложила детей и пришла в гостиную.

– Что вы хотели рассказать мне? – спросил её граф.

– Совершенно случайно узнала…

– Что случилось?

– Эгберт умер, – прикрыла она рот рукой, чтобы не зарыдать. Слёзы произвольно хлынули из её глаз.

– Не хотел вам говорить, а вы сами узнали. Не уберёг. Простите.

– Как вы узнали?

– Я ведь пообещал вам выяснить, уточнить, что с племянником и куда он внезапно исчез.

– Вам известны причины его смерти?

– Да. Он принял порошки, надеясь на то, что они успокоительные. На улице у прохожего купил. А оказались… не надо об этом. Смерть наступила от остановки сердца.

– Ой, какое горе. Бедный мой Эгберт.

– Как мне удалось выяснить, он проиграл в карты всё состояние, которое я ему положил на счёт в банке. Всё до копейки, я проверил. Это что такое, я вас спрашиваю.

– Не знаю, ничего не знаю, – плакала она.

– А я ведь его предупреждал, чтобы держался подальше от соблазнов. Я ему дал образование, он мог безбедно жить и многого добиться в жизни, а не захотел, погнался за иллюзиями. Вот и получил. И это ещё не всё. Нашёл семью, Эгберт бывал в их доме. Так вот именно там проводились спиритические сеансы, в которых он принимал участие. Не укладывается в голове. Вы не представляете, мне рассказали, что там было. Ужас…волосы встают дымом. Образованный человек, где его голова, о чём он думал. В погоне за мнимым богатством, растерял себя и проиграл свою жизнь. Вот вам результат.

Увенхильда не могла успокоиться. Она забилась в угол дивана и плакала.

Граф подошёл к ней.

– Прошу вас, успокойтесь. Вам не о чем волноваться. Я возьму на себя все расходы. Ни вы, ни малыши ни в чём не будете нуждаться.

Прошу вас, успокойтесь. Мне нужно серьёзно поговорить с вами.

Увенхильда промокнула глаза.

– Простите, очень больно. Я его так любила.

– Вижу, вы замечательный человек. Скажу больше, с тех пор, как вы с малышами живёте в моём доме, у меня всегда хорошее настроение. Дом пропитался детскими голосами. Он ожил, и я вместе с ним. Оставайтесь здесь навсегда, будьте хозяйкой и сердцем дома. Я сделаю всё, чтобы вы больше никогда не знали горестей, не плакали, не печалились. Стану настоящим отцом вашим детям. Усыновлю их. Им ведь нужно получить титул, наследство. Подумайте. Вы стали родным человеком. Я не мыслю дальнейшей жизни без вас. Давно не испытывал ни к одной женщине таких чувств. Станьте моей женой. Поверьте, это не причуды старого холостяка. Отнюдь. Всё гораздо серьёзнее.

И последнее, – граф нервничал и промокал платком лоб.

– Я написал подробное письмо вашим родным. Всё рассказал им. Попросил у них благословение на наш брак. И, что вы думаете, получил ответ и благословение. Более того, завтра они приезжают. Если вы согласитесь, мы обвенчаемся в присутствие ваших родных. Я договорюсь со своим помощником и доверенным в делах юристом, чтобы подготовил документы на усыновление детей. Как видите, сделал, что мог. От вас будет зависеть, как сложится судьба ваших детей. Вам принимать решение. От вас приму любой ответ.

Увенхильда слушала его и не верила своим ушам.

– Вы не верите мне? – спросил граф. Она заметила, что он сильно волнуется.

Увенхильда встала, приблизилась к графу.

– Дорогой граф Альберт, вы оказали мне большую честь. Тронута вашим вниманием. Хотела попросить время на раздумье… – она подняла на него глаза, и он увидел них бездонное море доброты.

Повременив, Увенхильда продолжила:

– Эгберта любила больше жизни. Готова была за ним следовать на край света. От родных отказалась, детей его детей сохранила, а он и не вспомнил обо мне – исчез и поминай как звали. А вы приютили меня с малышами, за это короткое время я почувствовала с вашей стороны заботу внимательного преданного человека. Дети полюбили вас. Вы стали для нас самым родным. Это судьба.

Я принимаю ваше предложение. Вы совершили невозможное – соединили разорванные нити. Вы спасли нас. Это ценно и дорого. Никогда не забуду вашей доброты.

Граф нагнулся, поцеловал ей руку, прослезился и сказал:

– Как я счастлив, что вы навсегда останетесь со мной. Благодарю сердечно. Что же касается племянника, вы должны знать, брат его забрал к себе только для отвода глаз. Несчастный мальчик, он никому не был нужен с самого рождения. Если бы была жива его мать, всё сложилось бы иначе, а так после её ухода из жизни он остался сиротой. Повторюсь, во всём виновен мой брат, он привёз малыша в свой дом, чтобы сплетникам закрыть рты, простите за тон. Эгберт с детства чувствовал себя брошенным.

– Что же это за отец такой?

– В семье не без урода. Давайте поговорим о нас.

– Пожалуй.

– Завтра поедем к портному, его супруга модистка. Закажем вам подвенечное платье, по дороге заедем к ювелиру, купим украшения и обручальное кольцо. Скажите, дорогая, чтобы вы хотели получить в подарок к свадьбе?

– Ничего. У меня уже всё есть: дом, семья, родной человек рядом, чудесный отец моим детям и добрые помощники в доме. Что еще нужно для жизни?

– Ваша скромность обезоруживает. Не забывайте, отныне вы графиня.

– Разве титул меняет суть человека?

– Нет. Титул дополняет внутренний мир человека. А ваш мир настолько богат, что его и дополнять не нужно. Однако и от титула отказываться не стоит.

– Согласна. И мои родные с вами согласятся. А вы что бы хотели получить в подарок к свадьбе?

– Ваш поцелуй.

– И всё?

– Пока да.

Увенхильда улыбнулась. Граф обнял её, заглянул ей в глаза и нежно, любя поцеловал.

Изнанка правды – мы испытали ужас…

Мейсон чувствовал, что в истории смерти Эгберта есть нечто, что не укладывается в обычные рамки. Сыщик решил всё выяснить сам.

По своим каналам навёл справки и вышел на семью, в доме которой проводились спиритические сеансы. Ему нужно было согласовать с ними встречу, поэтому он попросил своего бывшего сокурсника подключиться и помочь.

Сокурсник немногим раньше с помощью Уильяма выдержал довольно сложный экзамен и получил должность судьи. До этого он выступал в суде как обвинитель. Он через своих старых клиентов договорился с членами семьи, в какой день и час состоится встреча. Мейсон понимал, эти люди в курсе всего, что происходило в их доме, поэтому стремился побеседовать с ними об Эгберте.

Уильям приехал к назначенному времени. Ему открыла служанка.

– Добрый день. Пожалуйста, доложите, что прибыл сыщик Уильям Мейсон.

– Сию минуту, сэр. Пожалуйста, раздевайтесь и проходите в гостиную. Приму у вас вещи и доложу.

Мейсон передал ей верхнюю одежду и пошёл в гостиную.

– Здравствуйте, уважаемый мистер Мейсон.

В гостиную вошёл убелённый сединами господин старше среднего возраста с приятным мягким тембром голоса и приветливой улыбкой.

– Майкл Томсон, к вашим услугам, – представился хозяин дома и протянул Мейсону руку. – Очень рад познакомиться с вами.

– И вам добрый день, мистер Томсон. Благодарю за выделенное для меня время, – Мейсон ответил рукопожатием.

– Знаете, согласился на встречу сразу же. О вас ходят такие легенды.

Мейсон улыбнулся.

– Не слушайте никого, это преувеличение.

– Скромность – редкое качество. Как добрались? – поинтересовался мистер Томсон.

– Благодарю, хорошо. Если позволите, я бы хотел поговорить с вами.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Мы с супругой вас ждали.

– У нас гость, – услышал Уильям женский голос.

Он встал, приветствуя миссис Томсон.

В гостиную вошла женщина. Мейсон взглянул на неё и отметил:

«Ухожена, элегантно одета, выглядит безупречно. Хозяйка дома», – догадался сыщик.

– Приятно познакомиться.

Мейсон встал, поцеловал даме руку и сказал:

– Благодарю, сударыня, за радушный приём.

– Нам так много о вас рассказывали. Мы представляли вас совсем другим.

– Каким?

– По рассказам друзей вы напоминали музейный экспонат.

– Вот только не это. Поверьте, сударыня, я обычный живой человек.

– Да, действительно. Приятное удивление. Слава Богу, вы совсем другой и располагаете к общению.

– Благодарю.

– Мистер Мейсон, что вам предложить: чай, кофе, соки с десертом? Если голодны, приглашаю отобедать с нами.

– Искренне признателен. Сожалею, сударыня. Время поджимает. Приехал поговорить.

– Простите, заболталась.

– Ничего.

– Слушаем вас внимательно, – сказал мистер Томсон.

– Скажите, пожалуйста, в вашем доме бывал молодой человек по имени Эгберт Мор?

– Эгберт, ну конечно. Этот тот молодой человек, который во время одного из сеансов увидел свою мать. Помнишь, дорогой? – спросила миссис Томсон.

– Лучше не вспоминать, – помрачнел супруг.

– Отсюда, пожалуйста, поподробнее, – попросил Мейсон. – Каждая деталь имеет большое значение.

– Честно признаюсь вам, мы после того сеанса долгое время приходили в себя и даже не помышляли, чтобы сесть за стол. Такого было потрясение. Так больше и не провели ни единого сеанса, несмотря на уговоры друзей.

– Что так? Произошло нечто неординарное?

– Не поверите.

– Поверю. Мне нужно знать всё, поэтому, если не трудно, вспомните, пожалуйста, как дело было.

– Знаете, такое и вспоминать не хочется, но коль скоро вы приехали, слушайте. Этот молодой человек переживал не лучший период в своей жизни. Он очень нуждался, жил в долг, действительно бедствовал.

– Чем вы это можете объяснить?

– Как чем? Он проиграл всё состояние, которое получил от своего дяди. Карточный стол, рулетка – это болезнь. Ρедко кто, однажды попробовав, способен остановиться. У Эгберта была зависимость, он бредил этим. Смириться, отказаться от этой идеи не хотел, поэтому искал пути, как вернуть деньги.

– Не попытались поговорить с ним?

– Повторяю, он бредил этим. Бесполезно вести беседы, если тебя не хотят слышать. Уверяю вас, если бы ему удалось выиграть и вернуть прежнее состояние, и это бы не помогло. Он бы и их промотал.

– Почему он не пошёл к дяде и не признался?

– Этого мы не знаем. Не исключено, что его заела совесть. Как знать? В чужую душу не заглянешь. Однажды его привёл к нам знакомый. Он присутствовал на сеансе, но ему не понравилось, и он исчез надолго. К нам обратился его знакомый и попросил, чтобы мы поговорили с медиумом, он у нас главный. Ρечь шла о том, чтобы медиум провёл сеанс специально для Эгберта. Знакомый хлопотал за него, объясняя, что у его друга тяжёлое положение. Просил помочь. Я поговорил с нашим медиумом, и он согласился. Когда Эгберт пришёл во второй раз, медиум перед сеансом побеседовал с ним и решил, что будет вызывать дух его матери, её звали Маргарет.

– И что? Как прошёл сеанс, удалось получить результат?

– Такого жуткого состояния не помню ни на одном сеансе.

– Сочувствую.

– Благодарю.

Томсон закрыл глаза, настраиваясь.

– Мы сидели за круглым столом с закрытыми глазами, крепко держась за руки. Медиум стал вызывать:

– Маргарет, Маргарет, Маргарет, если вы слышите меня, подайте знак.

Через несколько мгновений затрясся стол, за которым мы сидели. Фаянсовое блюдечко стало подбрасывать одним боком кверху. Загудел ветер в комнате. Задрожали окна, двери, стены. Затем появился какой-то странный гул, и ощущение, что над головами пронеслось что-то, шелестя.

– Я здесь, – услышали мы.

У всех пошёл мороз по коже.

Медиум продолжал:

– Маргарет, ваш сын Эгберт здесь, он очень нуждается в вашей помощи. Вы готовы помочь своему сыну?

– Даааа, – прозвучал сип на выдохе.

– Ему нужны деньги, много денег. Спасайте Эгберта, – повысил голос медиум.

– Я приоткрыл глаза и увидел в подвешенном состоянии страшилище. Она была в каком-то бесформенном широком свободном прозрачном платье голубовато-серого цвета, с распущенными, седыми, сбившимися в клочья, колтуны волосами и взглядом смерти. Да-да, смерти.

– Мама, мама, ты пришла, – прошептал Эгберт, не открывая глаз.

– Здесь я, – просипела она. – Хочешь, я заберу тебя с собой, там нет забот, нет хлопот. Тишина, покой. Зачем тебе этот мир, где нет любви? Одни деньги. На что они тебе?

– Забери меня, хочу с тобой… – заплакал Эгберт как ребёнок.

– Не могу передать вам, что я пережил. Никогда не забуду этого. В комнате появился тяжёлый зловонный запах, знаете, как в подземелье, где никогда не убирают, не проветривают, и долго стоит вода. Я почувствовал, что задыхаюсь. Мне стало плохо, я потерял сознание. Медиум быстро завершил сеанс, призрак исчез, испарился, мы и не заметили как. Друзья открыли форточку. В комнату влилась струя свежего воздуха. Меня перенесли в другую комнату и уложили на кровать. Жена послала за доктором. Скажу вам, зрелище не для слабонервных.

– Мистика какая-то. Представляю ваше состояние. Сочувствую от души. А что Эгберт? Как он перенёс?

– Никак. Успокоился довольно быстро или не показывал вида, не могу сказать. Кто его знает? Мы не так близко были знакомы. Покидая нашу квартиру, напоследок бросил нам, как упрёк: «Я же говорил, что из этой затеи ничего не выйдет. А он меня уговорил».

Мы его не принуждали, не заставляли и не приглашали, а он остался в обиде на нас.

– И больше он не появлялся у вас?

– Нет.

– А призраки?

– Что вы, мы в этот же день вернулись сюда, в свой дом. На той квартире больше не появлялись. Боязно и не хотим осложнений. Здоровье дороже. Мы занимались этим только потому, что друзья попросили. Им любопытно стало, что из этого может получиться. Не смогли отказать. Потом очень пожалели. После тех событий болели.

– Понятно. Ну что ж. По крайней мере, информацию я получил. Благодарю вас за содержательную беседу и прошу меня извинить, что заставил вспомнить и пережить заново. Не знал. Мне очень жаль.

– Ничего. С тех пор стараюсь об этом не думать. Те события остались в прошлом.

– И правильно делаете. Хорошо, что в прошлом. Ещё раз благодарю. Вынужден покинуть вас.

– Будете в наших краях, без церемоний приходите, будем рады.

– И я рад знакомству.

Вот это открытие

Прошло несколько дней, Мейсон поехал к графу Мору. Он предварительно с посыльным отправил ему записку. И получил приглашение.

– Дорогой граф Альберт, позвольте вам представить Уильяма Мейсона. Он сыщик, расследует дело об убийстве, – сказала Увенхильда, встречая Мейсона.

– Ρад знакомству, – граф подошёл и подал Мейсону руку.

– И я рад познакомиться с вами, наслышан о ваших победах, – Мейсон ответил рукопожатием.

– Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. Хотелось бы узнать, в чём обвиняется мой племянник?

– Ни в чём. Он не является фигурантом дела. Насколько мне известно, был знаком с семьёй барона Уокера. Но хотите верьте, хотите нет, в этом вопросе существует несоответствие, поэтому момент знакомства Эгберта с одним из баронов семейства Уокер вызывает у меня большие сомнения.

– Ах, вот о ком идёт речь. Достойнейшая семья. Знавал погибшего. Мне очень жаль. Мистер Мейсон, поделитесь, пожалуйста, какие отношения у покойного племянника были с погибшим? Очень интересно.

– Вы понимаете, меня смущает один немаловажный факт. Барон Уокер, который насильственно был убит, другое поколение, а его предки, тем более. Ваш племянник никак не мог быть знаком с тем бароном Уокером, историю которого мне рассказал ныне живущий брат погибшего.

– Мистер Мейсон, послушайте, что скажу. Вы на правильном пути, – вступила в разговор Увенхильда.

Граф повернулся к ней и от удивления не смог вымолвить ни единого слова.

– Задача не из простых. И всё же, думаю, я смогу вам помочь отыскать в стоге сена маленькую незаметную иголочку, – замысловато намекнула она.

Граф не выдержал и спросил:

– Дорогая, вы говорите загадками. Я чего-то не знаю? Вы занимались расследованием преступлений?

– Нет, дорогой граф Альберт. У меня к вам просьба. Пожалуйста, если можно потерпите. Я поговорю с мистером Мейсоном и расскажу вам, каким образом я узнала, как ему помочь. У меня от вас секретов нет.

– Хорошо, дорогая. Я не претендую на первенство. Уделите внимание нашему гостю, а мы с вами в любой момент уединимся и побеседуем по душам, – улыбнулся граф.

– Вот и славно. Мистер Мейсон, запоминайте, если хотите, записывайте.

– Вы правы, так надёжнее.

– В те далёкие времена, когда история только зарождалась, жил один господин. Он отличался нечистоплотностью на руку, несмотря на своё происхождение и неразборчивостью в случайных связях. На стороне у него росли дети, о которых он понятия не имел, ибо те, с которыми он проводил время, знали, что на него можно рассчитывать только как на похотливого любовника. Кто мог из женщин, избавлялся от внебрачных беременностей. Остальным приходилось хуже. Они пристраивали своих новорожденных в монастыри, в семьи бедных людей, посулив им большие средства на содержание, или прибегали к самому отвратительному варианту – подбрасывали в поле под дерево или оставляли рядом с трактиром. Так однажды в семье графа Мор, который жил в те далёкие времена, появилась приёмная дочь. Её нашли на конюшне. Графиня уговорила графа, и девочку взяли в семью, растили, как свою дочь, она считалась аристократкой. Но гены сыграли злую шутку, и в шестнадцатилетнем возрасте у неё случился роман с пастухом. Девушка забеременела. Сами понимаете, позор для аристократической семьи. И тогда её приёмный отец, гуманный благородный граф, принимает решение, даёт мальчику свою фамилию. Таким образом, простолюдин наполовину получил графский титул и соответственно имя – Эгберт Мор. Намёк ясен или продолжить?

– Что? Так тот, кто проклял семью Уокеров, оказывается, был однофамильцем покойного племянника графа Мора? – не выдержал Мейсон, опередив Увенхильду.

– Совершенно верно. Всё было именно так.

– Φантастика. В жизни не догадался бы. Как вы узнали?

– Ночью во сне задала вопрос и получила ответ.

– Так просто?! – спросил изумлённый Мейсон.

– Вы гадалка?! – вскочил граф.

– Нет, что вы. С раннего детства вижу и чувствую разные события. Чаще они приходят ко мне во сне. Иногда вижу только фрагменты историй с финалом. А бывает и так, спрашиваю и получаю ответ. Повтор случается, когда что-то угрожает в ближайшее время, и меня предупреждают об этом. Могу подсказать людям, чтобы предотвратить беду. Вот так я узнаю истину.

– Вы меня обезоруживаете. Как это понимать?

– Почему обезоруживаю? Я от вас ничего не скрыла.

– Простите, граф, что вмешиваюсь, позвольте я поясню вам. Увенхильда от рождения получила редкий дар. Его надо оберегать. А знаете, почему?

– Нет, – раздражённо ответил граф.

– Если Увенхильда рядом, она способна заранее сообщить человеку о надвигающейся опасности, и у него есть шанс спастись. Такое дано избранным. Советую принять к сведению то, что вы сейчас узнали.

– Хорошо, я последую вашему совету, мистер Мейсон. Благодарю. Так вы ещё и оберег в доме? – восхищённо посмотрел граф на свою будущую жену.

– Не знаю, никогда об этом не думала.

– Граф, жму вашу руку, ваши выводы заслуживают уважения, – сказал Уильям.

Γраф Мор сидел задумавшись. Он пропускал через себя то новое, с чем ранее никогда не соприкасался на жизненном пути.

– Увенхильда, не знаю, как благодарить вас. Вы мне очень помогли. Выручили. Не представляете, сколько времени мне пришлось бы затратить, чтобы найти всех этих людей. Имеется в виду ныне живущих. Со всеми встретиться, побеседовать. Найти документальное подтверждение этим фактам. Я и сейчас проверю наличие их в имеющихся документах, но это мизерная работа, по сравнению с тем, что мне предстояло. Бабушка Годива была права, когда рекомендовала мне обратиться к вам за помощью. Вам действительно дана невиданная духовная сила. То, что является предметом нашего разговора, произошло давно, не менее полувека назад, а может быть и больше, а вы сумели не только воспроизвести в памяти минувшие события, но и изложить их достоверно. Я потрясён! Не знаю, как благодарить. Вы позволите, буду обращаться к вам за советом в трудных ситуациях.

– Пожалуйста. Всегда рада помочь. Приезжайте.

– Мистер Мейсон, благодарю вас за визит, за очень интересную обстоятельную беседу. Вы столько истин мне открыли, поражён. Позволю себе пригласить вас отобедать с нами.

– Благодарю. Надо ехать. Но покидаю вас с чувством глубокой благодарности.

– Приезжайте к нам, здесь вам рады. Познакомлю вас с малышами. Сейчас они спят.

– Непременно приеду познакомиться. Детей я люблю.

– Приезжайте без предварительной договорённости, – пригласил граф, провожая гостя.

Настоящее чудо

На следующий день, завершив утренний приём больных, Эдгар Кортни, собрался и поехал к барону Эвансу.

«Побеседую с девушкой, с отцом, назначу лечение и поспею к вечерней трапезе, отец давно просил меня приехать», – Эдгар составил план действий на текущий день.

Он добрался быстро без задержек в дороге. Дверь открыл дворецкий.

– Здравствуйте, доложите, пожалуйста, барону Эвансу, что приехал Эдгар Кортни – врач.

– Слушаюсь, сэр.

Эдгар передал дворецкому верхнюю одежду.

– Проходите, пожалуйста, в гостиную, сэр.

– Благодарю вас.

Через несколько минут походкой озорного юнца к нему навстречу сбежал по лестнице барон Эванс.

– Мистер Кортни, вы оказали мне большую честь своим вниманием и участием. Вы не можете себе представить, как я вас ждал, – барон протянул Эдгару руку. – Присаживайтесь, пожалуйста.

– Благодарю, сэр, за радушный приём, – ответил рукопожатием Эдгар. – Выполняю данное мной обещание. Уильям проникся к вам и вашей дочери глубочайшим уважением и искренней симпатией, он меня очень просил помочь. Считает вашу дочь чудесной девушкой.

– Да, мистер Мейсон особенный человек. Мало того, что много наслышан о чудесах, которые он творит в своей области, так еще убедился в его незаурядных личностных качествах. Редкий человек.

– Мы ведь с Уильямом как братья. Росли вместе. По отцу состоим в родстве.

– Вот оно что.

– Да. С самого детства вместе. Он мне очень дорог.

– Ну, теперь понятно. Он тоже к вам привязан, прекрасно относится, высоко ценит вас как врача. Чувствуется, что гордится вами.

– Благодарю. Мы с ним как одно целое. Раньше, когда не было такой загруженности у него и у меня, виделись ежедневно. Сейчас, если выпадает счастье, хоть раз в неделю, лечу к нему.

– Понимаю. Что может быть дороже таких отношений.

– Знаете, Уильям очень тепло отзывался о вашей дочери, называл её милейшим созданием и сказал, что в ней есть что-то такое, что не поддаётся описанию.

– Благодарю. Вы знаете, она действительно неземное создание, вы сами убедитесь в этом. А вот болезнь… сделала своё дело. И от этого очень горько.

– Не огорчайтесь, я приехал, побеседую с ней и решу, что лучше назначить.

– Возлагаю на вас большие надежды.

– Обещаю, я постараюсь ей помочь.

– Спасибо вам.

– Барон, где я могу увидеть вашу дочь?

– Оставлю вас на несколько минут, пойду, приведу её. Захотите побеседовать здесь, я мешать не буду. У нас есть оранжерея, можете пройтись с ней туда, как пожелаете. Места много, найдём.

– Не сомневаюсь. Хорошо, жду встречи с вашим ангелом – хранителем.

– Как это вы правильно сказали. Она действительно держит меня на земле, – поделился барон и удалился.

Эдгар, ожидая барона с дочерью, рассматривал картины на стенах. Он увлёкся и не заметил, как Эванс с дочерью спустился в гостиную. Услышав шёпот за спиной, он обернулся и обомлел, застыл в изумлении. Ничего более прекрасного, светлого, чистого ему не приходилось видеть. В этот день Эмили хорошо выглядела. После встречи и прогулки с Мейсоном у неё было хорошее настроение. Она пересказывала отцу сказки и рассказы, которые Уильям ей поведал. Стала улыбаться, посвежела. И действительно, Эмили напоминала ангела – воплощение чистоты и доброты. Золотые локоны, спадали водопадом на плечи и спину, лучезарные глаза восторженно смотрели на мир. Маленький алый ротик приковывал внимание, улыбка очаровывала. Эдгар стоял в растерянности. Девушка располагала к общению, его душа потянулась к ней.

Но вскоре он собрался, склонив голову, представился девушке:

– Эдгар Кортни, к вашим услугам, сударыня.

Эмили улыбнулась ему, изящными движениями присела в реверансе и мягким голосом произнесла:

– Эмили Эванс, спасибо, что навестили, мистер Кортни.

– Эмили, я вас оставлю. Мистер Корни самый близкий друг мистера Мейсона, он расскажет тебе много интересного.

– Хорошо, отец. Не задерживайтесь, пожалуйста.

– Вы побеседуйте, я скоро вернусь.

– Не беспокойтесь, пожалуйста, я не дам скучать вашей дочери, – дал понять Эдгар барону.

– Вот и прекрасно, – одобрительно ответил барон и ушёл.

Человеческое внимание – лучшая терапия

Эдгар с первой встречи понял, какая объёмная работа предстоит. По дороге домой он продолжал думать, взвешивать. Он искал единственно верный вариант, который принесёт пользу новой пациентке. Эдгар планировал по дням то, что, на его взгляд, Эмили сможет осилить. Ему очень захотелось помочь девушке. Он возжелал увидеть её такой, какой она была до болезни.

Надо сказать, беседуя с девушкой, он был очарован чистотой её души, необыкновенной хрупкостью и большим сердцем. Эмили восхитила его трогательным отношением к людям.

Мысли об Эмили преследовали, не давая переключиться на другие дела. Поэтому, вернувшись домой, он ещё долго размышлял. Что-то пробудилось в его душе, какие-то неведомые, незнакомые доселе чувства, которых он не знал, не испытывал ни к одному пациенту.

– Как жаль, что ей пришлось пережить потрясения. Ранимая душа приняла на себя удар, – рассуждал он. – Нет, на первом этапе лекарственную терапию задействовать не буду. Попробую воспользоваться проверенным методом. Достаточно её «накормили» лекарствами в лечебнице. Она так молода, вся жизнь впереди, предстоит стать матерью… надо постараться помочь без порошков и микстур. Так будет гуманнее и правильнее. А дальше – посмотрим. Добавить порошки никогда не поздно, – решил Эдгар. – И всё-таки откуда это рвение и непонятное волнение? В другом случае с такой же клиникой не замедлил бы назначить традиционное лечение. Многое бы дал, чтобы объяснить самому себе, что меня задело за живое, что тронуло мою душу? В первое мгновение морозец пробежал по телу, покалывая иголочками. Стало как-то не по себе. Словно взял на руки младенца и ощутил его тёплое дыхание. Какой-то трепет, он не знаком мне. А за ним сердцу стало так сладко. Кто знает, не выдумал ли я всё это? Нет, и всё же что-то зародилось в душе нежное и проникновенное. Неужели… не может быть, – не верилось ему.