Текст книги "Расправа в замке Бельфорсбрук (СИ)"

Автор книги: Инна Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Совершенно верно. Мистер Стюарт, вы догадливы. Вернёмся к делу. Что вы можете сказать о старшем сыне вашего брата? – Мейсон уводил собеседника от посторонних тем.

– О, это образец достойнейшего человека. Племянник по своим качествам напоминал мне брата. На редкость порядочный и добрейший человек.

– А его жена?

– Я мало что о ней знаю. Она из бедной разорившейся семьи. Один-единственный раз видел её в храме на венчании и всё. Так трудно судить.

Он задумался.

– Вы хотите мне что-то сообщить? – перехватил его мысли Мейсон.

– Вы на редкость проницательны, мистер Мейсон. Позвольте полюбопытствовать, – начал барон.

– Без церемоний. Всё, что попросите, – ответил сыщик.

– Ваше имя, которым вас наградили при рождении?

– Уильям.

– Ваши родители аристократы?

– Вы угадали. Отец – лорд Мейсон.

– Приятно, очень приятно. Я так и полагал.

– Благодарю вас, барон Уокер. – Давайте вернёмся к делу.

– Да-да, пожалуйста. Отвлёк вас, простите.

– Мы беседуем, не так ли. Итак, продолжим. Дело, которым я занимаюсь, обязывает быть во всеоружии.

– И правильно делаете.

– Что вам удалось заметить?

– Послушайте. В храме привлёк моё внимание, смутил и обезоружил взгляд невесты: отталкивающий, злобный, испуганный, я почувствовал, что она всё время в напряжении. Я бы сказал, в её взгляде блуждал страх, может быть, её кто-то запугал, и это чувство осталось, неустанно следовало за девушкой. Что-то неестественное проявлялось в её поведении. Знаете, меня преследовала мысль, вот еще мгновение, что-то произойдёт и ход церемонии будет нарушен. Да, хотелось бы обратить ваше внимание. Одета невеста была чрезвычайно просто для свадебной церемонии. Возможно, в силу нехватки средств, но зная щедрую натуру племянника… очень странно. Опускаю эту деталь.

– Нет-нет, продолжайте, пожалуйста, каждая деталь имеет большое значение. А ваши наблюдения помогут разобраться, дадут следствию правильное направление. Слушаю вас и очень внимательно, – Мейсон старался разговорить барона. Логичность и взвешенный подход в рассуждениях собеседника давали процессу новые импульсы, без которых расследование тормозилось. Сыщик умело настраивал барона на нужную волну.

– Благодарю. Сложилось впечатление, что невеста без особого трепета готовилась к событию.

– Даже так? А говорите, ничего не знаете. Дали полное описание её портрету. Высочайшего класса характеристики. Я ваш должник, – улыбнулся сыщик. – Вы мне очень помогли.

– Что вы, это такая малость.

– Так вы хотите сказать, что церемония для новоиспечённой невестки барона Уокера не была праздником, торжеством, которого она с трепетом ждала всю жизнь?

– Похоже, очень похоже, что так. Замечу, это всего лишь моё впечатление, возможно, она переволновалась, такая церемония случается один раз в жизни.

– Всё возможно. Давайте посмотрим на это с другой стороны. Если девушка по большой любви идёт под венец со своим избранником, она переполнена удивительными восторженными чувствами, вы понимаете, она дождалась этого события и бояться ей нечего, не так ли?

– Верно. Вы смотрите в корень дела.

– Невольно напрашивается вывод, что этот брак для неё был не более чем фикцией, очередной ступенью к достижению какой-то цели.

– Знать наверняка мы не можем, но предположить имеем полное право, тем более что вывод сам напрашивается.

– Верно подмечено. Если вы позволите, буду навещать вас и сообщать о новостях.

– Непременно. Премного благодарен. Уильям, хотел предложить вам дружбу, но вряд ли вам интересен одинокий старик.

– Не могу согласиться с вами. Вы не старик, к тому же, прекрасный собеседник. В заключение скажу, что редко кому в вашем возрасте удаётся сохранить таком острый ум, ясный рассудок и наблюдательность. Не могу обещать частые визиты. О результатах поиска преступника будут сообщать.

– Приезжайте. Мне с вами очень хорошо. Я отдохнул душой за долгое время. Мы провели тёплый, доверительный, задушевный разговор. Я не против продолжить наше общение. Приглашаю отобедать.

– Мистер Стюарт, тронут вашим добрым отношением и дружеским вниманием. Дела. Как-нибудь в другой раз и с большим удовольствием отобедаю с вами. Даю слово чести.

– Понимаю. Приезжайте. Буду искренне рад. Для вас мой дом открыт.

– Благодарю.

Вещий сон

После трагедии, случившейся в их семье, Элисон ночами мучили кошмары. Её преследовали страшные картины, которые мелькали перед глазами, состояние резко ухудшалось, душа переполнялась страхами, и она боялась закрыть глаза. По этой причине она лишалась сна и в последующие дни. Девушка поднималась, набрасывала пеньюар, прохаживалась по коридору, не желая оставаться одна в комнате.

После встречи с Мейсоном она почувствовала, что не одна, наконец, появился человек, который её защитит. Эти мысли утешали, поддерживали. Элисон старалась думать о Гарольде, об их будущем, приятные воспоминания помогали настраиваться на спокойную волну и сон.

Однажды она весь день провела в пути, накопилось много дел. Вернувшись после поездки, Элисон пошла к себе и утомлённая прилегла. Девушка не заметила, как сомкнулись веки, и она уснула первый раз после долгих бессонных ночей. И вот во сне она увидела себя маленькой девочкой в окружении отца, матушки, сестры, брата. У них гостили близкие родственники. Все расположились на природе в беседке, которую барон придумал, сам сделал чертёж и с помощью работников построил. Беседка служила местом душевного времяпрепровождения с семьёй, родственниками и друзьями. Аромат цветов и растений, которые барон выращивал и так любил, заполнял беседку. Он окутывал домочадцев и гостей, располагая к приятному общению. Прощаясь, все искренне благодарили супругов за прекрасный тёплый приём.

За столом не смолкали шутки, это барон Уокер делился новыми остротами, анекдотами, забавляя всех присутствующих.

В какой-то момент лицо барона исказилось печальной гримасой, и он перевёл разговор в иное русло.

– Вы знаете, господа. Могу открыть вам страшную тайну, – барон резко изменил тему.

– Ричард, вы опять что-то придумали? Новый анекдот? – спросила баронесса мужа.

– Что вы, дорогая, всего-навсего последние новости, готов поделиться ими, – барон старался преподнести в шутливой форме. – Порой предупреждение о грядущих событиях приходят во сне. Предполагаю, это подсказка моего внутреннего голоса, чтобы я своевременно предпринял меры. Вот и всё.

Барон по обыкновению хотел подарить супруге улыбку, но не получилось. На лице проявилась гримаса мученика.

– Что с тобой, Ричард, ты себя плохо чувствуешь? – заволновалась баронесса и подошла к мужу.

– Что ты, что ты, всё хорошо, не надо беспокоиться. Мысли-мыслишки малоприятные.

– Что вдруг?

– А кто их знает?

– Ричард, поделитесь, а мы рассудим, что да как… – пошутил шурин барона.

– Пожалуйста, у меня от близких нет секретов. Мне привиделось на днях странная сцена. Никак не возьму в толк, что всё это значит.

– Ричард, забудь, зачем чёрным мыслям придавать такое значение, разворошишь чего доброго не весть что и накличешь ненастья. Кто их знает, откуда они и чего хотят. У нас своя благополучная жизнь и нет причин думать о плохом.

– Всё верно, дорогая. И всё же, откуда они взялись? Это впервой со мной.

– Ричард, а вдруг, вам хотят сообщить что-то ушедшие предки? – предположил шурин. В его голосе прозвучала ирония. Шутка не удалась, шурин заметил это по выражению лиц.

– Что за бред пришёл вам в голову? – отреагировала баронесса. – Давайте переведём разговор в иное русло.

– Давайте, – подхватили все.

Когда гости разъехались, барон с баронессой расположились в гостиной. Старшие дети ушли к себе, и только Элисон заигравшись с куклой, осталась с ними.

– Ричард, мы одни. Посторонних нет. Элисон занята куклами, она нас не слушает. Расскажите, что вдруг у вас так испортилось настроение?

– Не поверите, дорогая, когда услышите.

– И всё же.

– Слушайте. Мне привиделось, что мы с вами здесь в гостиной, часы на башне пробили двенадцать часов. Как всегда, нам принесли чай с десертом. Всё, как обычно.

– И что?

– Откуда ни возьмись в гостиной оказалась какая-то незнакомая довольно неприятная и невоспитанная дама в мужском одеянии сильно ругается, что-то кричит нечеловеческим голосом. Я стоял в растерянности.

– Дальше, дальше, не молчите…

– Что дальше?

– Продолжайте, что за дама? Что делает в нашем доме, почему кричит?

– На эти вопросы ответить не могу, не было даже намёка.

– Да, непонятно. И что она хотела?

– Не знаю. А, вспомнил, она была не одна.

– Чужие совсем незнакомые люди в нашем в доме?! И без приглашения? Что-то здесь не так.

– Γоворю, как привиделось.

– Ну, хорошо. Чем всё кончилось?

– Лучше не спрашивай.

– Почему?

– Плохо кончилось. Сначала она убила меня, затем вас.

– Боже, какие страхи, ну и сон. После такого сна можно потерять дар речи и навечно лишится покоя.

– А я о чём вам говорю. Мне непонятно, что это и откуда?

– Не знаю, не знаю. Только выбросите всё это из головы, Бога ради. Ерунда и не более того. Если мы будем верить всем снам, не сможем жить. Слава Богу, мы живы, дети здоровы. Мы с вами счастливы. Что ещё надо?

– Трудно возразить, – ответил барон, но продолжал находиться под впечатлением сна.

Элисон пробудилась в возбуждённом состоянии. Она тут же спустилась в гостиную.

– Якоб, сядь рядом, пожалуйста.

– Что-то случилось, мисс Элисон?

– Мне сейчас приснился сон.

– И что?

– Мне очень страшно и плохо.

– Что за сон? Чего вдруг?

– Не знаю, но всё это ужасно, понимаешь?

– Пока не очень. Можете рассказать?

– Да, я для этого спустилась сюда. Не могла одна оставаться в своей комнате.

– И не надо. Я с вами. Пожалуйста, успокойтесь. Сейчас поставлю чай. Вы согреетесь, и станет лучше. Никак промёрзли в дороге, устали. Вот и результат. Зачем так утруждать себя? Целый день в пути. Сию минуту принесу чай и поговорим.

– Хорошо, Якоб, спасибо тебе. Накрой на двоих. Попьём вместе.

– Хорошо, мисс Элисон.

– Ты бы давно мог меня называть по имени, ребёнком нянчил и на качелях качал. Я помню.

– Всё правильно, вас и вашу сестру. Но как можно называть иначе? Вы госпожа.

– Для тебя я не госпожа. Отец считал тебя членом семьи. Не захотел искать тебе замену, потому что никто бы так не справлялся, как ты.

– Благодарю, мне очень приятно слышать от вас такие речи. Я тоже всегда считал вашу семью родными людьми.

– Так и было. Неси чай, мне что-то очень холодно. Наверное, действительно перемерзла.

– Не жалеете вы себя. На дворе пурга. Истопник уснул, поздно уже. Сейчас камин растоплю, станет теплее. Но в первую очередь чай.

– Да, пожалуйста.

Якоб ушёл.

Элисон под впечатлением пережитого никак не могла успокоиться.

– Надо будет всё рассказать мистеру Мейсону, – решила она.

Якоб вернулся с подносом. Из носика чайника клубился парок.

– Присаживайтесь к столу, пожалуйста. Добавил в чайник травы, получился очень душистый. Попробуйте, вам понравится.

– Ты всегда меня балуешь, спасибо тебе.

– А как же иначе? Вы для меня и сейчас как дочь.

– Спасибо тебе. Садись.

Якоб разлил в чашки настоявшийся чай и присел.

– Печенье принёс и варенье. Приятного аппетита вам.

– Благодарю. И тебе.

– Вы ведь сегодня не обедали.

– Не получилось.

– Как это нехорошо с вашей стороны.

– Задержалась, а когда пришла, не было сил ни на что. Сразу легла и уснула.

– Что вас так напугало?

– Не поверишь. Мне приснилось будто я маленькая, отец с матушкой молодые, Георг и Лиз рядом. Тётушка с супругом гостят у нас и ещё чьи-то дети, не разобрала. Мы в беседке проводим время в приятной душевной тёплой обстановке.

– Чудесно. И что вас так напугало?

– В конце сна картина изменилась. Отец рассказывает матушке свои ночные видения. Странная чужая женщина будто бы кричит на них, что-то требует. Он не мог объяснить. Когда матушка стала расспрашивать, чем всё кончилось, отец сказал, что сначала убили его, потом её.

Якоб схватился за лицо обеими руками.

– Ах да, вот ещё что. Оказывается, женщина приходила не одна, с ней был мужчина.

– Боже, какой ужас. Так это же вещий сон пригрезился вашему батюшке. И он все годы носил это в себе? Бедный барон.

– Ты так считаешь? А я не подумала, что это был вещий сон.

– Точно вещий. Мисс Элисон, я вот что думаю, надо написать письмо мистеру Мейсону, чтобы он приехал, он должен узнать об этом и незамедлительно. В любом случае его совет не помешает.

– Согласна с тобой, я об этом тоже подумала. Что же получается, что отец видел последние часы их жизни?

– Выходит, что так.

– Сейчас же напишу и пошлю с посыльным.

– Простите, сбил вас с толку старый дурак.

– Не говори так о себе никогда.

– Простите. На часы посмотрите, ночь на дворе.

– Ничего, напишу сейчас, а ты пошлёшь с посыльным рано утром.

– Это другое дело. Не волнуйтесь, всё сделаю.

Надо спешить

Мейсон понял, ему срочно нужно встретиться с Элисон. Не заезжая в контору, он направился в замок Бельфорсбрук.

– Здравствуйте, Якоб.

– Приветствую вас, мистер Мейсон.

– Мисс Элисон дома?

– Да, она у себя.

– Пригласите, пожалуйста.

– Раздевайтесь и проходите в гостиную.

Мейсон снял цилиндр, плащ с пелериной, шарф и передал дворецкому.

– Скажу мисс Элисон, что вы ожидаете её.

Через некоторое время Элисон спустилась в гостиную.

– Здравствуйте, мистер Мейсон. Рада видеть вас.

Сыщик подошёл к ней, поцеловал руку и сказал:

– Вы сегодня превосходно выглядите. Этот радует.

– Благодарю вас. С того самого дня, как вы занялись расследованием убийства, мне как-то спокойнее стало.

– Вот видите, замечательно.

– Мистер Мейсон, мне необходимо вам кое-что рассказать.

– Со всем вниманием выслушаю вас, правда, ехал с другими намерениями, есть срочное дело, но мы всё успеем. Не так ли?

– Совершенно верно. Выслушайте меня, пожалуйста, на мой взгляд, это очень важно. Вы должны это знать.

– Слушаю вас.

И Элисон в лицах изложила сыщику всё, что увидела во сне. Он слушал её очень внимательно, не перебивая.

– Вот это новость, – сказал он, когда Элисон завершила свой монолог. – Получается, ваш отец увидел то, что произошло много лет спустя.

– Я тоже придерживаюсь такой же точки зрения.

– Если принять ваши сведения за истину, то у нас намечается два преступника. Это уже иной поворот. Спасибо, что поделились, я обдумаю и приму решение о дальнейших действиях, с учётом этих сведений. Хотя присниться может всё.

– Якоб считает, что у отца был вещий сон.

– Резонно. Очень похоже. Я подумаю.

– Мистер Мейсон, простите меня, что же мы стоим, заболталась я. Присаживайтесь, пожалуйста. Хотите что-нибудь?

– Ничего. Благодарю. Приехал поговорить.

– Слушаю вас.

– Куда и зачем вы отпустили служанку Кэтрин? – начал Мейсон.

Вместо ответа девушка повернулась в сторону дворецкого.

– Якоб, а что Кэтрин еще не вернулась?

– Нет, мисс Элисон.

– Задерживается, наверное.

– Вы не ответили на мой вопрос, – подозрительно посмотрел на неё сыщик. – Что-то не так? Вы сегодня рассеяны.

– Простите, мистер Мейсон. Столько забот свалилось, особенно с документацией надо разбираться. А это так утомительно. Отец сам всегда этим занимался. Никому не поручал.

– Да, для молодой девушки не самые интересные занятия. А управляющий не может помочь?

– Нет, финансовыми вопросами Джастин не занимается. У него другие обязанности. Отец никому не доверял банковские счета, векселя, накладные. Когда занимался делами, всё контролировал сам.

– Продуманный подход. Тогда давайте вернёмся к делу. Итак… где ваша служанка?

– Кэтрин очень просила меня, плакала, сказала, что у её подруги случилось большое несчастье, и она сама не справится. Вот я её и отпустила. Почему вы спрашиваете, это как-то связано с делом?

– Да, мисс Элисон. Вы можете сообщить мне адрес? Необходимо с ней поговорить и как можно скорее.

– У меня есть адрес её родителей, она там жила раньше, потом устроилась на работу и переехала к нам. Адреса подруги я не спрашивала. А что, надо было?

– Хотя бы для того, что бы не искать её по всей стране, если она не вернётся.

– Что вы такое говорите. Почему не вернётся? Вы полагаете… – взволновано начала мисс Элисон.

– Это всего лишь мои догадки, предположения. Пока нет оснований для беспокойства.

– Неужели я что-то сделала не так? Голова идёт кругом.

– Успокойтесь, прошу вас. Пожалуйста, сообщите мне адрес её родителей.

Мейсон торопился, не был расположен к длительному разговору. Ему нужно было получить адрес и отправиться на поиски служанки. Потом он будет вникать в подробности. Сыщик понял, что Элисон допустила оплошность, и этого ему было вполне достаточно.

– Оставлю вас ненадолго. В моей комнате вся документация, там я храню адреса и другие сведения обо всех, кто у нас работает. Сейчас принесу.

– Хорошо, я подожду.

Элисон вернулась и протянула Мейсону лист, на котором разборчивым почерком был записан адрес родителей служанки Кэтрин и их имена.

– Благодарю. Это то, что нужно.

Мейсон несколько раз пробежал взглядом текст и вернул лист девушке. У него была прекрасная зрительная память.

– Не скажете, подруга живёт поблизости?

– Знаю только, что в том же городе.

– Это упрощает дело.

– Чем вы так озадачены, мистер Мейсон? – спросила Элисон. – Поделитесь, пожалуйста.

– Говорить что-либо рановато, но, думаю, ниточка от неё приведёт к преступнику.

– Даже так? Получается, Кэтрин принимала участие?

– Не уверен. Но знать преступника в лицо могла.

– Γосподи. И всё это время молчала?

– Вот это я и хочу выяснить.

– Вы намерены сегодня отправиться в путь?

– Нет, надо подготовиться. Если ничего не помешает, завтра с утра поеду.

– Счастливой дороги вам, мистер Мейсон. С нетерпением буду ждать вашего возвращения и новостей, – она улыбнулась.

Мейсон отметил про себя: «Какая очаровательная девушка. Жаль, что в её жизни всё так случилось».

– Всего хорошего, – ответил он и быстро покинул замок.

Мейсон вернулся поздно и сразу приступил к делам. Он напряжённо работал, на мгновение оторвался от своих записей, и мысли, опережая его наблюдения, одна за другой мелькали в голове.

Уставший город погрузился в спячку. Колдует ночь… и оживают тени предков, блуждают в снах. Те, что ушли навеки.

Тревожно на душе, покоя сердце просит.

– Эй ты, стихия! Всё злобствуешь, бушуешь, свистишь, вопишь, гудишь, колотишь ветром в окна. Что тебе, пособница убийств, кровопролитий. Ты любишь воевать и враждовать, ты сеешь рознь и ненависть, но век твой короток, слабеют силы, уходит тьма, ночь растворяется… день на пороге.

Ρассвет забрезжил дымкой серебристой. Пусть старомодно, пусть, я верую в добро. Приветствую тебя день новый.

Завершив работу, он вновь поднял глаза и его взгляд устремился в окно.

– Я не заметил, как пролетела ночь. Как быстротечна жизнь.

Предвкушая важный разговор

Утром следующего дня Уильям Мейсон трясся в экипаже по бездорожью, пересекая границы между городами, в поиске служанки Кэтрин. Он был уверен, что она-то точно видела убийцу.

В первую очередь сыщик посетил родителей служанки.

– Добрый день, я Уильям Мейсон, приехал к вам по делу.

– Добрый день, мистер Мейсон. Мы разве знакомы? – спросила мать Кэтрин.

– Нет, мы не знакомы. Сейчас всё поясню. Ваша дочь служит у мисс Элисон?

– Да.

– Я расследую преступление, которое произошло более года тому назад в замке Бельфорсбрук, где работает ваша дочь. Теперь понятно?

– Какое отношение к этому имеет моя дочь? – насторожилась женщина, беспокойство отразилось на её лице.

Мейсон понял, что диалог выстроить не удастся, поэтому перешёл к делу.

– Могу я видеть Кэтрин? – спросил он.

– Кэтрин домой не приезжала, а что случилось? – растерялась собеседница.

– И весточку не присылала?

– Почему? Недели три тому назад мы получили от неё письмо, в котором она сообщала, что у неё всё хорошо. Постарается летом приехать в отпуск.

– Вы не могли бы показать мне это письмо?

– Заходите, что мы стоим на пороге?

– Благодарю, – ответил Мейсон и вошёл в дом.

Он огляделся. Жили родители Кэтрин скромно, но во всём был порядок и чистота.

– Вот, возьмите, пожалуйста.

Уильям взял письмо и тотчас узнал почерк. На том листе, что показывала ему Элисон, написано было тем же почерком. Сыщик пробежал глазами письмо и отдал матери.

– Не подскажете, где живёт подруга вашей дочери?

– Джулия?

– Имени её не знаю. Мисс Уокер, сказала, что ваша дочь отпросилась у неё на несколько дней и поехала к подруге.

– Как же так, не заехав домой?

– Я не знаю всех обстоятельств, она сказала, что у подруги случилось несчастье и ей понадобилась срочная помощь.

– Теперь понятно, почему Кэтрин не заехала.

– Вы не волнуйтесь. Она на обратном пути заедет к вам. Правда, – Мейсон замялся, – по срокам она должна была уже вернуться на работу.

– Что-то помешало, – озадачено сказала мать.

– Очевидно.

– Могу я попросить у вас адрес подруги вашей дочери? Мне надо торопиться.

– Да-да. Сейчас запишу вам. Район дальний, поискать придётся.

– Ничего, я найду.

– Вот, возьмите, – сказала мать Кэтрин и передала Мейсону адрес.

– Благодарю. Оставляю вас, пора мне. Надо поторопиться.

– Если заблудитесь, спрашивайте, – подсказывала женщина.

– Спасибо. Надеюсь, что доберусь без приключений.

– Счастливого пути, – пожелала она.

– Благодарю.

Мейсон искал долго. Спрашивал у всех, кто встречался на пути. Подруга проживала на окраине города, в старом районе. Наконец он пришёл по указанному адресу.

– Добрый день, девочка, – поздоровался Мейсон.

Большие чёрные глаза маленькой пухленькой девчушки смотрели на него в просвете входной двери. Малышка с трудом дотягивалась до ручки.

– Здравствуйте. А вы кто? – полюбопытствовала она. Незнакомец вызвал у неё интерес.

– Джулия дома? – спросил он у малышки.

– Да. А вы кто? – повторила она вопрос, разглядывая незнакомца.

– Меня зовут Уильям Мейсон.

В этот момент в маленький коридор вышла женщина средних лет, по её внешнему виду Мейсон сразу определил, что она тяжело работает, у неё был измождённый вид.

Увидев Мейсона, она спросила:

– Вы к нам?

– К Джулии. Можно мне войти?

– Заходите, пожалуйста.

– Спасибо.

– Я её мама. Что-то срочное? – поинтересовалась она.

– Очень хорошо, что вы мама. Могли бы позвать вашу дочь?

– Сейчас. Джулия, это к тебе, – громко сказала женщина.

Вскоре вышла девушка лет восемнадцати, с болезненной бледностью на лице и скромно одетая.

– Вы Джулия?

– Да. Вы ко мне?

– Кэтрин у вас? – задал он встречный вопрос.

– Да. А что случилось?

Подруга служанки очень удивилась посещению незнакомого мужчины.

– Позовите, пожалуйста.

– Подождите здесь.

Из комнаты донесся шёпот.

– К тебе какой-то мужчина.

– Ко мне? Странно.

– Сходи, узнай, что ему нужно.

– Может быть, мисс Уокер послала. Но я не оставляла ей твоего адреса. Странно, очень странно.

– Иди, он ждёт.

Кэтрин не особо желала беседовать с незнакомцами, но пошла.

– Вы?! – вскрикнула она, выйдя в коридор. – Я чувствовала, что рано или поздно вы меня найдёте.

– Вот видите. Поэтому сбежали?

Кэтрин ничего не ответила, опустив голову.

– Что Вы здесь делаете? Как нашли меня? – спустя несколько минут спросила она.

– Сколько вопросов… не для этого я проделал такой длинный и долгий путь, чтобы на пороге отвечать на ваши вопросы. Пожалуйста, оденьтесь, выйдем на улицу, мне необходимо поговорить с вами. В доме чужие люди, неудобно. Поторопитесь, мне нужно до темноты вернуться назад.

– Да-да, сейчас.

Кое-что вырисовывается…

Они вышли на улицу.

– Пройдемте, присядем на скамейку, – предложил Мейсон. – Стоя неудобно беседовать. Вы догадываетесь, по какому поводу я к вам приехал?

– Нет.

– Кэтрин, я вижу, вы девушка умная, хочу, что бы знали. Дело чрезвычайно серьёзное. Убиты достойнейшие люди, члены уважаемой семьи. Если вы намерены скрывать правду, пойдёте по статье, как соучастница.

– За что? Я ничего не делала, – возмутилась служанка.

– Давайте разберёмся по порядку, а потом решим, хорошо?

Кэтрин молчала и постоянно теребила руки.

– Скажите, когда вы познакомились с женой покойного Георга Уокера?

– С Мейбл?

– Да. Насколько я осведомлён других жён у него не было.

– Действительно, не было. Почему вы о ней спрашиваете?

– Давайте договоримся, здесь вопросы задаю я, вы отвечаете. Согласны?

– Вы мне не оставляете выбора, – растерялась служанка.

– Если вы не хотите отвечать, скажите, так и запишу в деле. Но потом пеняйте только на себя, – Мейсон терял терпение.

– Нет-нет, спрашивайте, я согласна.

– Мне повторить вопрос?

– Не надо. Познакомились, когда молодожёны вернулись после свадебного путешествия. Они с Георгом недолгое время жили в замке, потом переехали на квартиру, которую купил Георг.

– Понятно. Какое впечатление на вас произвела молодая жена?

– Запомнилось, что она никогда ничем не была довольна и к людям относилась пренебрежительно.

– Придиралась к вам?

– И не только. Она в отношении барона и баронессы вела себя несдержанно и бестактно. Больно было смотреть на них.

– А до венчания?

– Мы мало виделись. Только один раз она появилась, когда Георг привёл будущую жену в замок, что бы познакомить с родителями и сёстрами. Тогда она вела себя пристойно. Ничего не могу сказать. Думаю, хотела показать себя с хорошей стороны. Она любитель маскироваться.

– Ясно. Вы недолюбливали её.

– А за что, скажите, её любить, за унижения? – Кэтрин сорвалась.

– Успокойтесь, пожалуйста, и давайте продолжим. Скажите, Кэтрин, в день печальных событий вы обслуживали господ и гостей?

– Да, к сожалению, – у девушки изменилось выражение лица.

– Вы присутствовали, когда всё случилось?

– Нет. Я накрыла стол, подавала чай и десерт. Потом меня в гостиной не было.

– Вы видели, как всё произошло?

– Нет. Я подала и ушла.

– Хорошо, поставлю вопрос иначе. Кто навещал в тот день барона и баронессу?

– Это обязательно рассказывать? Мне не доставляет удовольствия вспоминать всё заново.

– Получается, вы всё видели.

– Нет, я уже ответила на этот вопрос, – разозлилась служанка.

– Так кто приходил в тот день?

– Приходил почтальон, от прачки был посыльный с пакетом чистого белья. Привезли продукты. Кажется, всё, никого не забыла.

– В какое время это происходило?

– Утром, после завтрака. Продукты привезли на два часа раньше, они подъехали к запасному входу, занесли и выгружали на кухне, так всегда делают.

– Значит, был ещё кто-то?

Кэтрин молчала. Мейсон видел, как она нервничает.

– Кто? – спросил Мейсон тихо, не торопя её, давая время собраться с мыслями.

– Примерно к двенадцати часам пополудни я накрыла стол в гостиной, как обычно. Господа в это время чаёвничали.

– Так, так. И что…

– Меня позвала посудомойка, сказала, что ко мне пришли.

Я извинилась и отлучилась во флигель прислуги. Посудомойка прошептала мне на ухо, что меня спрашивает какой-то мужчина.

Я очень удивилась и пошла к чёрному входу. Открыла дверь и увидела жену Георга в мужском костюме и сапогах. На голове у неё была шляпа с большими полями, под ней волосы были прикрыты париком в виде мужской причёски, а на лице – маска. Она приподняла маску, и я её узнала:

– Вы? Почему здесь и в таком наряде? – спросила я.

– Пустишь? Я ненадолго по делу. Уезжаю, некогда наряжаться.

– Я её впустила. Она быстро прошла в дом, по винтовой лестнице незаметно попала на половину господ. Я занялась своими делами, не придав её визиту никакого значения. Мало ли что господам придёт в голову.

– Вы хотите сказать, что члены семьи Уокер позволяли себе что-то недостойное?

– Упаси Бог. Как вы могли предположить такое? Даже и не думайте так. Барон и баронесса были прекрасными, добрыми и образованными людьми. Относились ко мне очень хорошо. Я их всей душой любила, уважала и почитала, как своих близких. Представляете, они на рождественские праздники подготавливали для моих родных целую корзину с разными угощениями. Отправляли меня домой с подарками, таким образом, я получала дополнительный отпуск. Они заботились обо мне, как о дочери. Что вы, в моём сердце они живы и сейчас, я с благодарностью вспоминаю их. К ним мои слова не имеют никакого отношения.

– Кто тогда?

– Мейбл, она резко отличалась от всех членов семьи Уокеров.

Эта женщина неуравновешенная, невоспитанная, властная, грубая, не имеющая представления о правилах поведения в доме баронов. Её поведение предсказать невозможно. Она без видимых причин позволяла себе всё, что угодно, и не раскаивалась в содеянном. Унизить, оскорбить кого-то для неё не составляло труда. Она не задумывалась над этим. Мне кажется, Мейбл не придавала значения, как её выпады отразятся на других. Она никого не уважала, не испытывала к людям привязанности.

– Что было дальше?

– Через некоторое время мне послышалось что-то вроде хлопка. На Рождество у нас в семье мастерили такие хлопушки, вот они издавали такой глухой звук. Знаете, я сразу не поняла, что произошло. Только когда вернулась в гостиную, что бы убрать со стола, застала страшную картину.

И служанка заплакала.

– Кэтрин, в гостиной кроме вас был кто-то?

– Поварёнок Мартин – старший сын нашего повара. Он всегда помогал мне. Когда я ушла, он на какое-то время задержался в гостиной, знаете, дети они такие любопытные.

– И что он видел?

– Всё, но боится рассказывать.

– Почему?

– Ребёнок, он очень испугался. Что вы, мы с трудом его успокоили.

– Понимаю, поговорю с ним, когда вернусь. Не знаете, убийца его видела?

– Нет. Он стоял в проёме между камином и буфетом. Ему семь лет, росточка небольшого, вот она его и не заметила. Но он сказал мне, что перед уходом она подошла к убитому барону Уокеру и вынула из кармана жилетки цепочку с именными часами.

– Вы их видели?

– Когда барон был жив, он всегда часы носил с собой. А после страшных событий я их на нём не видела, поварёнок рассказал мне, когда пришёл в себя, кто их взял. Его на кухне все долго успокаивали и наказали молчать. Наш повар предупредил мальчика:

– Сынок, всё, что происходит у господ, к нам отношения не имеет. Мы люди маленькие. Выполняем свои обязанности добросовестно и всё. Ты ничего не видел, запомни, пожалуйста.

– Вот почему кухонные работники и все, кто служит в замке Бельфорсбрук, беседуя со мной, упрямо молчали, набрав в рот воды.

– Что вы, все очень боятся. Вспоминать боятся, не то, чтобы говорить. А вдруг она снова явится и всех нас убьёт… – произнесла Кэтрин и заплакала сильнее прежнего.

– Благодаря вам теперь мне удастся её остановить. Вы случайно не подскажете, где её можно найти.

– Мейбл? – переспросила служанка.

– Да.

– Моя госпожа точно знает адрес её родителей и где она жила с мужем. Кроме этого у Георга был кабинет, юридическая контора. Это так, кажется, называется. Знаете, да? – переспросила она.

– Имею представление, что это такое.

– Так вот, эту контору оставил Георгу барон Уокер. Рассказывали, что помещение большое, красивое, барон его хорошо оборудовал, обустроил. Он там принимал клиентов не один десяток лет. Туда приезжали самые богатые люди: банкиры, бизнесмены, чиновники, многие знаменитости – артисты, музыканты, глава города тоже был его клиентом, вся знать пользовалась его услугами. У барона Уокера была обширная клиентура. Большой специалист и человек редкий.