Текст книги "Расправа в замке Бельфорсбрук (СИ)"

Автор книги: Инна Комарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Ты имеешь в виду преступницу?

– Ну а кого же? Мы ведь о ней ведём разговор. Слушай и запоминай. Действие этих мышц придает лицу выражение жестокости, чрезвычайного гнева, глубоко упрятанного в душе, представь, угрозы и большого недовольства тем, что происходит.

– Вот оно что. Потрясающе! А я-то всё время думал, беседуя с ней, почему у неё такое свирепое, звериное выражение лица. Теперь всё понятно. Благодарю, что так подробно разъяснил. Это многое объясняет.

– Ещё не всё.

– Неужели?

– Да. Второй аспект. Ты не заметил, как она ведёт себя?

– Конечно, я обратил внимание, что она развязна, самоуверенна, к людям относится пренебрежительно, без малейшего уважения.

– Вот-вот. Её поведение характеризуется следующим образом.

– И как это называется по-научному? – перебил друга Мейсон.

– Не торопись. В медицине абсолютно всё имеет объяснение и своё чёткое название. Это не что иное, как амикошонство. Иначе говоря, фамильярное обращение, бесцеремонность, вольность, развязность, еще говорят, панибратство. Слышал?

– Знакомое определение. Конечно, слышал и сталкивался сам.

– Не сомневался, что ты знаешь, о чём идёт речь. Тут слилось всё воедино. Ты знаешь, она не считается с мнением и чувствами других людей. Её это не волнует. Самый настоящий самодур.

– Ты забыл, она женщина.

– Извини, ты прав, получается, самодура. И что важно, своими чувствами она не управляет, поэтому все её действия происходят спонтанно. Захотелось – никто и ничто не остановит.

– Какие ценные детали. Молодчина, как я тебе благодарен, собственно, как всегда.

– Не за что. Обращайся, всегда рад помочь и быть медицинским экспертом в твоих расследованиях.

– Знаю, дружище. Ты мой самый большой помощник.

– Не преувеличивай. Самому интересно. У тебя по делу проходят такие персонажи, в своей практике я бы никогда не столкнулся. Нужный и полезный опыт.

– Давай, переходи ко мне на службу, нагружу тебя.

– О, какое предложение. Нет, дружище, Уильям, я своих больных не брошу. А ты, пожалуйста, обращайся без церемоний.

– Я только этим и занимаюсь. Единственная возможность тебя увидеть, в домашней обстановке посидеть, поговорить с тобой. Пошли в столовую. Я тут давеча купил чудесный индийский чай по случаю, знакомый не так давно вернулся из странствий, привёз мне.

– Всегда готов. Действительно, чай – хороший сувенир. Понимаю, ты заплатил за него, но всё равно приятно, что человек не забыл о тебе.

– Очень приятно. Ну что, идём дегустировать чай?

– Конечно.

– Вот и чудесно. Когда еще посидим вот так.

– Да, времени катастрофически не хватает. А помнишь раньше, часто виделись, ещё успевали куда-то съездить.

– Конечно, помню. Бывает, ложусь заполночь и вспоминаю те времена.

– Давай возобновим встречи, допустим, в выходной вечерком.

– Прекрасная идея. Готов попробовать, а вдруг получится, – настроился Мейсон.

– Не думаю, что два-три часа будет так уж накладно для нас. В итоге всё оправдается нашим общением. Нельзя упускать счастливые моменты, которые дарует жизнь, – уговаривал Эдгар.

– Полностью с тобой согласен. Попробуем обязательно, – пообещал Мейсон.

Ρазговор с помощницей Георга Уокера

Мейсон заехал в контору, ему понадобились документы и медальон, который он вместе с Якобом нашёл в подземелье замка Бельфорсбрук. Предстояло задержать сообщника Мейбл, после этого он передаст инспектору Паркеру вещественные доказательства. Уильям просматривал документы, но как-то неспокойно было у него на душе, какое-то странное смятение поселилось и не давало сосредоточиться.

– Это что такое? Какие еще сомнения могут возникать? Все факты твердят об одном – убийца Мейбл. Все улики и показания против неё. В чём тогда дело? Непонятное чувство, что оно хочет сообщить мне? Чего я не учёл? Проведена большая кропотливая работа, итог ясен. Я что-то пропустил? – Мейсон рассуждал, задавая самому себе вопросы, чтобы найти зацепку. – Стареешь, дружище Мейсон, а? Сам себя одёргивать стал. Однако надо подумать, чего я не сделал.

Он лихорадочно искал ответ.

– Нашёл, ура, эврика, до сих пор не съездил в контору Уокеров. Это единственное, из того, что было запланировано. Моё упущение. Заработался. Помощница Георга не последний человек в этом деле. Элисон говорила, что барон её очень ценил. Еду туда, остальное потом, – принял решение Мейсон.

Он вышел из своего кабинета и обратился к миссис Ρайт:

– Линда, если господин Паркер будет спрашивать меня, пожалуйста, скажите ему, что я уехал по срочному делу. Пусть ожидает меня у дома Роберта Брауна.

– Хорошо, мистер Мейсон. Не извольте беспокоиться, всё передам.

– Благодарю, – ответил Мейсон и выбежал на улицу. Он торопился. Чутьё подсказывало ему, то, что он услышит из уст помощницы Георга, станет определяющим в завершение расследования. Сыщик остановил экипаж и уехал.

И действительно, помощница многое знала. Барон Уокер считал её членом семьи.

Агнесс Робинсон была дочерью его лучшего друга – барона Ральфа Робинсона. Агнесс всегда с большим пиетом относилась к барону Уокеру и членам его семьи. Завершив учёбу, она пришла к отцу и категорично заявила:

– Отец, вот теперь я смело смогу применить свои знания на практике.

– Согласен. И где бы ты хотела трудиться?

– У дядюшки Ричарда.

– В конторе барона Уокера?

– Да.

– Ты образованная девушка, что с твоими знаниями делать в конторе моего друга? Я люблю Ричарда, но не представляю, чем он может тебя занять?

– Это значения не имеет. Дядюшка Ричард – умнейший человек, прекрасно разбирается в юриспруденции. Лучше практики для себя не вижу.

– Ты бы и сама могла уже практиковать.

– Нет, отец, еще не время.

– Если ты так считаешь, мешать не буду. Поговорю с Ричардом. Ты уверена, что у него найдётся должность для тебя?

– Как я могу быть уверенной? Спросить можно. Одно знаю точно – соглашусь на любые условия.

– Если так, препятствовать не буду. В добрый час, – пожелал отец.

– Благодарю вас, – ответила Агнесс и прильнула к отцу. Он нежно обнял её и тихо сказал?

– Ты у меня совсем взрослая. Я и заметить не успел, как ты выросла.

Барон Ρобинсон поговорил с другом. И барон Уокер без особых раздумий принял Агнесс на должность секретарши. Прошло время, его помощница миссис Линтон уволилась по состоянию здоровья, и Агнесс стала референтом и помощницей барона.

Она не понаслышке знала, что такое юриспруденция. Занималась долго и кропотливо, считалась перспективной студенткой. Барон в ней души не чаял, был ею очень доволен, полностью доверял и при встрече с другом, бароном Робинсоном, нахваливал от души.

Мейсон прибыл в контору Уокеров, когда на центральной площади города часы пробили ровно три часа пополудни.

Служанка Кэтрин ничуть не преувеличила, когда описывала Мейсону на словах внешний вид старинного здания, в котором находилась юридическая контора барона Уокера. Внутреннее убранство выглядело строго, но привлекательно и со вкусом. Мебель подбиралась со знанием дела, соответствовала стилю дизайну помещений и была удобна для посетителей.

– Добрый день, миссис Ρобинсон. Думаю, вы обо мне слышали. Меня зовут Уильям Мейсон, веду расследование убийства барона и членов его семьи, – представился Мейсон, входя в контору.

– Конечно, мистер Мейсон. Наслышана о ваших успехах. Мисс Элисон мне много о вас рассказывала. Она вами очень довольна.

– Приятно слышать.

– Чем могу быть полезна? – поинтересовалась миссис Робинсон.

– Уделите мне, пожалуйста, время, возникла необходимость поговорить с вами.

– Да, пожалуйста. У меня как раз перерыв. Вы прибыли вовремя.

– Простите, что задаю этот вопрос, – начал Мейсон, но Агнесс опередила его, и он остановился.

– Вы вправе спрашивать всё, что найдёте нужным.

– Благодарю за доверие. Итак, вы продолжаете трудиться после смерти барона Уокера и его сына?

– Безусловно. Перестала бы уважать себя, если бы в такой страшный час уволилась.

– Тогда напрашивается вопрос. Кто-то заменяет Георга?

– В этом нет необходимости. Как у барона Уокера, так и Георга всегда был помощник – давний ученик барона, правда, он давно стал профессором. Барон и Георг полностью ему доверяли. Он вёл и ведёт все дела. Кроме этого, барон и мне доверял вести некоторые иски. Моя компетентность не вызывала у него вопросов и сомнений.

– Это другое дело. Стало быть, вы продолжаете трудиться так, будто ничего не случилось?

– А как можно иначе? Мы чтим память покойных, но речь идёт о деле всей жизни барона, его он передал по наследству своему сыну. Покажу вам картотеку клиентов, вы сразу поймёте, что у нас нет ни малейшего шанса закрыть контору. На мой взгляд, всё предельно ясно.

– Да, вы правы. Признаюсь, я не был посвящён детально в то, как складывался рабочий процесс в конторе. Но из того, что вы рассказываете, складывается впечатление, что вы сохраняете и высоко несёте марку и сейчас.

– Именно так. Разрушить гораздо проще, нежели создать. Вы согласны?

– Да. Миссис Робинсон, расскажите, пожалуйста, как складывались отношения у Георга и его супруги, я имею в виду до венчания. Позволю себе спросить, у Георга были знакомые, подруги, возможно, невеста до встречи с миссис Мейбл?

– Вот вы о чём. Не зря мисс Элисон вас так хвалила. Вы смотрите в корень дела.

Мейсон улыбнулся.

– Благодарю. Что вы можете сообщить следствию?

– К вашему сведению, вы близки к истине.

– Даже так, это обнадёживает. Слушаю, я весь во внимании. Вы меня заинтриговали.

– Георг всегда был скромным и порядочным человеком. Ничего удивительного, получил такое воспитание. Как вы выразились, знакомых или подруг у него не было. Он преданно отдавался делу отца, был очень занят, не до романов ему было. Но в кругу близких друзей его родителей была очаровательная девушка, само совершенство. Её он знал с детства, они дружили. Когда они достигли возраста совершеннолетия, их отношения заметно изменились. Георг любил её, это было заметно. Звали девушку Эмили. Её отец, барон Кевин Эванс, очень богатый и всеми уважаемый человек, знаменитый фабрикант в Англии.

– Слышал о нём. И в газетах его имя частенько на первых полосах.

– Да.

– И что случилось с его дочерью?

– Молодые думали пожениться, все этого события ждали с нетерпением… – миссис Робинсон замолчала.

– Вы меня пугаете, что с девушкой? Она жива?

– Слава Богу, жива. Но как в жизни бывает, в какой-то момент появилась в конторе Мейбл и счастье молодых в одночасье рухнуло. Она мне с первого взгляда не понравилась, я сразу поняла, что эта женщина не достойна стать супругой сына барона. Однако, в силу воспитания, промолчала.

– Вот так сразу всё рухнуло?

– Разве вы не знаете, как змея вползает в барские покои, чтобы устранить соперницу и занять тёпленькое местечко, – образно намекнула миссис Робинсон.

– Догадываюсь, о чём вы. Вы поэт, миссис Робинсон. Так восхитительно описали, как в романах.

– Благодарю за сравнение. В юности увлекалась, любила читать любовные романы.

– Похоже, что так. И как быстро это произошло?

– Довольно быстро. Несчастный Георг даже не успел опомниться, как оказался в ловушке, в сетях этой…

– Да, неожиданно. А как же невеста?

– Тяжёлый нервный срыв и лечебница.

– Невообразимо.

– Да. К сожалению, вылечить её не смогли. Родные периодически забирали её домой из лечебницы, но она, бедняжечка, очень страдала. Потрясение оказалось слишком сильным, вот она и не справилась.

– Остаётся только посочувствовать. Жаль девушку.

– Да, что мы и делаем. Собственно, у неё кроме отца, никого нет. Родственников у них много, я имела в виду самых близких.

– Печально. А что же барон Уокер, он не попытался повлиять на сына?

– Представьте, применил все знания и опыт в дипломатии, которые ему было присущи. И действительно, его аргументы могли убедить кого угодно. Но Γеорг будто оглох. Был непреклонен. Нет, он вёл себя пристойно. Только не соглашался с доводами. Вы знаете, было заметно, что он сам очень страдал, переживал, что всё обернулось таким образом, но какая-то невероятная неведомая сила притягивала его к Мейбл, что для всех членов семьи и их окружения явилось большим удивлением, вызвало немало вопросов и толков. А он в её присутствии терял дар речи, в глазах огонь, млел, умолкал, никогда не перечил, даже, когда она позволяла себе не вполне достойное поведение. И в тоже время его лицо покрывалось малиновыми пятнами, будто он стыдился чего-то.

– Да, в этой истории сплошные загадки. С какой стороны не взглянешь, пропасть. Подбираешься с другого конца, запутано и переплетено. У меня подспудно родилось странное чувство, что кто-то, разрабатывая план действий, умышленно нагромоздил препятствия, чтобы следствие в них увязло.

– Всё может быть. Преступники изобретательны. Разве вы не знаете?

– Миссис Робинсон, скажите, а что с этой девушкой сейчас?

– Всё то же.

– Так беспросветно?

– Насколько я знаю, да.

– Поговорить с её родными можно, как думаете?

– Можете. Не уверена, что им известно больше, чем мне. Попробуйте, а вдруг…

– Вы не подскажете, где они живут?

– Подскажу. Замечу, в обществе семья барона Эванса считается одной из самых уважаемых, их почитают, но вот такое несчастье. Кто мог предвидеть? Сейчас найду адрес, посидите.

Миссис Робинсон подошла к столу. Надела пенсне. Посмотрела документы в одной папке, затем в другой.

– Нет, не здесь. Наверное, в кабинете Георга. Сейчас вернусь.

– Я подожду.

Она ушла в кабинет и через какое-то время вышла, держа в руках лист.

– Вот здесь я написала вам адрес. Попробуйте.

– Благодарю, вы мне очень помогли.

– К сожалению, я мало что могу. Пусть вам повезёт.

– Премного благодарен, миссис Ρобинсон, – сказал Мейсон и ушёл.

Приятное знакомство

Уильям не стал откладывать и поехал к барону Эвансу.

На подъезде его встречал величественный замок, который стоял на возвышенности, как на пьедестале, в окружении ухоженного парка. Неподалёку от него раскинулся красивый пруд, с весны и до конца лета он был усеян кувшинками и лилиями, что создавало уют.

Местами отражение замка мелькало в воде, это навеяло сыщику неуловимые сюжеты, которые вереницей пронеслись у него в голове.

– Прекрасно! Как природа облагораживает нашу повседневную жизнь. Скоро начнутся ночные заморозки, и пруд затянется тонким слоем льда. Тогда замок обретёт зеркальное отражение, – продолжал фантазировать Мейсон, заряжаясь удивительной энергией вдохновения.

В этот период года зелени не было. Однако замок манил своей недосягаемой красотой, от него веяло стариной, которая притягивала взор.

Мейсон огляделся по сторонам.

– Хорошо здесь, райский уголок. Представляю, как чудесно здесь летом, когда вокруг всё утопает в зелени. Настроение отличное, можно приступать к своим прямым обязанностям.

Он подошёл к входу, позвонил в колокольчик.

Дверь открыл пожилой дворецкий. Его лицо обрамляли широкие седые бакенбарды.

– Здравствуйте, сэр, – поздоровался дворецкий, одним взглядом оценил Мейсона и отошёл сторону, пропуская его в помещение.

– Добрый день. Уильям Мейсон, приехал повидаться с бароном Кевином Эвансом.

– Пожалуйста, сэр, раздевайтесь.

Мейсон передал дворецкому цилиндр, плащ с пелериной и шарф.

– Прошу, присаживайтесь, пожалуйста, сейчас доложу.

– Благодарю вас.

Спустя несколько минут в гостиную вошёл немолодой, но представительный, крепкого телосложения человек. Внешний лоск в его туалете обращали на себя внимание, однако глаза выдавали душевные переживания.

Мейсон поднялся.

– Моё почтение, мистер Эванс. Прошу меня извинить, что побеспокоил и нагрянул без предупреждения. У меня есть оправдание. Расследую убийство барона Уокера и членов его семьи. О, простите, не представился, Уильям Мейсон.

– Очень приятно. Похвально, что Элисон не остановилась и пригласила вас, мистер Мейсон.

– Она жила в страхе, очень тяжело переживала утрату. Сейчас настроена решительно.

– Так и надо. Вы не представляете, какая это была семья. Мне очень не хватает общения с бароном. Всегда деликатный, внимательный, умнейший человек, что говорить. Общество потеряло незаурядную личность, а я лично – большого друга.

– Вы знаете, я беседовал с помощницей барона, она также высоко отзывалась о нём.

– Не удивительно. Агнесс много лет служит у них. Предана их делу.

– Мистер Эванс, вы позволите, я задам вам несколько вопросов.

– Да, пожалуйста, вы за этим приехали.

– Простите, что вынужден коснуться неприятной темы.

– Вы вправе.

– Пожалуйста, расскажите о вашей дочери, отношениях Георга и Эмили.

Эванс тяжело вздохнул.

– Какие могут быть отношения у юной нетронутой, неопытной аристократической девушки с другом, в последствие женихом?

– Понимаю, щепетильная тема.

– Поймите, они с раннего детства дружили. У них был один круг общения с юного возраста. Я чтил и любил барона Уокера и членов его семьи. Когда дети повзрослели, появилась симпатия, Георг стал чаще бывать у нас. Молодые прогуливались на лошадях, вместе выезжали в свет на балы. Повторюсь. У них было много общих интересов. Наши семьи долгие годы связаны многолетними крепкими дружескими узами. Знаете, такие тёплые дружеские отношения двух именитых семей. Как правило, они перерастают в родственные. Так и случилось. Георг сделал Эмили предложение, попросил у меня руку и сердце дочери. Мы с бароном приветствовали решение детей соединить судьбы, тем более что я знал, как дочь любит Γеорга.

Кевин Эванс остановился. Желваки заходили на лице. Он подбирал слова.

– В одночасье всё куда-то исчезло. Георг перестал навещать нас. Много работал, часто оставался ночевать на работе. Так, по крайней мере, он говорил отцу. На самом деле эта женщина нагло вклинилась в его жизнь, закрутила ему голову, у них случился роман и что-то там ещё, и он потерял почву под ногами. Георг был глубоко порядочным человеком. После близости с женщиной не мог поступить иначе, я его понимаю. Барон Уокер беседовал с ним, для этого приезжал в контору, просил, умолял опомниться. Но, увы и ах…

– А что же Эмили? Как она, не желала объясниться с женихом?

– Поначалу мы всячески старались оберегать её. Выдумывали небылицы, отправляли на отдых. Предупреждали всех в её присутствии не проболтаться. Знаете, мир слухами полнится. Она узнала случайно, у неё случился припадок. Находилась какое-то время в лечебнице, потом я забрал её домой.

– Жуткая история. Жестоко с ней поступили.

– Разве о ней кто-то думал? Георг потерял голову, понятно. А эта женщина, насколько я знаю, для неё другой человек ничего не стоит и не значит. Жажда к наживе, вот, что двигало ею. Никакой любви не было, даже намёка. Я точно знаю.

– Придерживаюсь вашей точки зрения. Мистер Эванс, рискну спросить, вы не позволите побеседовать с вашей дочерью?

– Вы думаете, она сможет пролить свет? Она ведь больна.

– Давайте попробуем. Увидим, что ей трудно, тут же прекращу, обещаю вам.

– Хорошо, но, учтите, под вашу ответственность, – строго предупредил барон.

– Уверяю вас, сделаю всё, чтобы не причинить вашей дочери вред.

– Полагаюсь на вас. Посидите, приведу её.

Вот и сюрприз

Мейсон отвлёкся, на этажерке лежал последний номер утренней газеты, которую он не успел купить. Сыщик подошёл к этажерке и стал читать, не заметил, как в гостиную вошли мистер Эванс с дочерью.

– Эмили, дорогая, позволь тебе представить мистера Мейсона. Он помощник мисс Элисон.

Бледность и застывшее выражение лица девушки на какой-то момент обескуражили Мейсона.

«Мумия», – пронеслось у него в голове.

– Очень рад знакомству, мисс Эмили. Мейсон подошёл и поцеловал девушке руку.

– Вы к нам надолго? – губами спросила она, при этом её лицо оставалось неподвижным.

– Не думаю. Вот приехал навестить и побеседовать.

– И о чём мы будем говорить? – спросила девушка.

– Эмили, присядь, дорогая, – предложил отец.

Девушка послушно села на диван.

– Вы сегодня выходили на прогулку? – спросил Мейсон.

– Нет.

– Здесь так хорошо, свежий воздух. Если хотите, прогуляемся.

Девушка посмотрела на отца.

– Как ты себя сегодня чувствуешь? – спросил он.

– Хорошо.

– Хочешь, прогуляемся на лужайке вместе с мистером Мейсоном.

– Отец, вы пойдёте?

– Конечно.

– Тогда и я пойду.

– Ты посиди здесь, поговори с мистером Мейсоном, тем временем принесу твою шубку со шляпкой.

– Хорошо, я посижу.

Эванс посмотрел на Мейсона одобряюще, давая понять, что сыщику удалось подобрать к дочери ключик.

Барон удалился.

– Эмили, скажите, вы куда-то выезжаете?

– Редко.

– Где были в последний раз?

Девушка задумалась. Мейсон смотрел на неё, не отрываясь. И вдруг он заметил, как выражение лица девушки изменилось. Она стала показывать указательным пальцем на кого-то, кого в гостиной не было и проговаривать по слогам:

– Она громко кричала на барона, на его супругу, вынула револьвер и вдруг, бух, бух, – девушка схватилась за голову. – Дядюшка Ричард упал безжизненно. А в голове дыра, представляете? И оттуда кровь, много крови и такая тёмная, как те помои, что кухарка выливает в конце дня, – она заплакала навзрыд и закрыла лицо руками.

– Эмили, дорогая, не надо, пожалуйста, успокойтесь, – Мейсон понял, девушка явилась нежданным свидетелем страшного действа.

Вернулся отец.

– Что случилось?! – испугался он, увидев состояние дочери.

Мейсон поднялся и подошёл к Эвансу.

– Мистер Эванс, не поверите мне, если я скажу, что ваша дочь, оказывается, присутствовала…

Эванс не дал ему договорить.

– Зачем вы её об этом спрашивали? – разозлился он.

– Что вы, я и не думал говорить с ней на эту тему. Она сама.

– Ей нельзя волноваться.

– Я потрясён. Бедная, что ей пришлось пережить.

– Да, вот поэтому последствия тяжёлые, – подытожил Эванс.

– Эмили, – обратился к девушке Мейсон, – пойдёмте на прогулку. На воздухе так легко дышится. Посмотрите, за окном прекрасный парк, красивый пруд. Идёмте, я сопровожу вас. Вам там сразу станет лучше, – предложил Мейсон, стараясь любыми путями увести девушку от страшных мыслей.

Эванс помог дочери одеться, и они вывели её на прогулку. Девушка успокоилась. Поначалу Мейсону удалось увлечь её рассказами о природе.

– Эмили, скажите, вы любите сказки? – невзначай спросил Мейсон.

Лицо девушки просветлело.

– Очень люблю. А как вы узнали?

– Мне показалось, что такая чудесная мечтательная девушка должна любить то, что всегда радует, приносит добрые чувства, навевает грёзы – дивные эмоции.

– Мне няня каждый вечер перед сном читала сказки. Они меня убаюкивали, как колыбельная. Так хорошо на душе было, легко, спокойно и сладостно, – грустно улыбнулась она. – А почему вы спрашиваете?

– Вы знаете, когда я был маленьким, в нашем замке служил камердинер. Так вот, он был знатным сказочником. Такие загадочные истории рассказывал мне, сёстрам, потом младшему брату. Он их сам выдумывал.

– Что вы говорите? – удивилась Эмили.

– Представляете? Я был поражён и очарован тем, как он в ролях передавал каждую новую сказку. По сей день помню.

– Да? У вас хорошая память.

– Работа обязывает всё держать в памяти.

– Вот оно что.

– Хотите, я расскажу вам несколько разных историй, пока не надоест.

– Что вы, как можно. Нет, мистер Мейсон, мне не надоест, расскажите, пожалуйста.

– С удовольствием.

Барон был свидетелем их оживлённого разговора и не верил тому, что происходило у него на глазах. Он горящими глазами смотрел на Мейсона. Его сердце переполнилось благодарными чувствами к нему.

Барон незаметно кивнул сыщику в знак одобрения. Мейсон ответил взглядом.

– Ваше желание для меня закон, отправляемся в путешествие, – ответил он девушке.

И Уильям увёл Эмили в удивительный неповторимый сказочный мир, где на каждом шагу случались забавные приключения, волшебные превращения, загадочные персонажи и обязательно у каждой сказки был счастливый конец.

Эмили слушала чуть дыша. Мейсон сумел заинтересовать девушку, и она погрузилась в прекрасные незабываемые переживания.

В этих историях добро всегда побеждало зло. Девушка чувствовала себя счастливой. Ей нравились его сказки и то, как он преподносил их. Эмили вслушивалась в каждое слово, не прерывая рассказчика. Прогулка прошла замечательно. Перед уходом Мейсон сказал Эвансу.

– Мой близкий друг прекрасный специалист в области психиатрии. Поговорю с ним, попрошу, чтобы он навестил вас и поговорил с пациенткой. Он большой знаток, верю, что поможет.

– Это было бы прекрасно, мистер Мейсон.

– Скажу вам, как на духу. В юности, если бы встретил Эмили, женился бы на ней. Стар для неё, да и обстоятельства изменились, сердце моё занято. Она неземное создание, чистейший бриллиант. Не опускайте руки. Мой друг обязательно поможет. Думаю, её надо вывести из состояния, которое преследует после тех событий, увидите, она выздоровеет.

– Не знаю, как благодарить. Вы подарили мне надежду, – расчувствовался барон Эванс. – Премного признателен. Буду ждать с нетерпением весточки от вашего друга.

– Договорились. Надежду терять никогда нельзя.

– Благодаря вам, буду жить надеждой, так её жаль, сердце кровью обливается, глядя на неё.

– Сочувствую вам.

– Благодарю. Вы настоящий друг. Заезжайте к нам, наш дом открыт для вас.

– Благодарю. Постараюсь выкроить время.

Мейсон ехал и рассуждал:

– Как же так, почему никто не сказал, даже не намекнул о том, что Эмили в тот день была в замке? Что-то здесь не так, не вяжется с показаниями свидетелей. Надо будет еще раз поговорить с бароном Эвансом, он-то должен знать, как его дочь оказалась в тот день в замке. Сейчас разговор был не к месту, найду время.

Платок, чей он?

Мейсон приехал к замку Бельфорсбрук, когда часы на центральной площади Бристоля били ровно шесть утра. Их бой эхом разносился по всей округе, поэтому обитатели замка отчётливо слышали его позывные. Уильям подумал, надо многое успеть.

Он быстрым шагом миновал парк, проследовал к полукруглой арке и позвонил в колокольчик. Дворецкий открыл дверь незамедлительно.

– Доброе утро, Якоб.

– И вам, мистер Мейсон, утро доброе. Что так рано?

– Дела покоя не дают.

– Не жалеете вы себя.

– Якоб, пожалуйста, принесите лампаду, пойдём на прогулку в подземелье, – попросил сыщик.

– Сию минуту, сэр.

– А я этим временем переоденусь.

– Хорошо, мистер Мейсон.

– Какой здесь тяжёлый запах, – не удержался от реплики Мейсон, спускаясь вниз.

– Сырость.

Когда они миновали последнюю ступень, Яков поинтересовался:

– Позвольте спросить, сэр.

– Да, пожалуйста, Якоб.

– Что на сей раз искать будем?

– Не догадываетесь?

– Признаюсь, нет.

– Пойдёмте, по дороге поговорим.

– Хорошо, мистер Мейсон, как скажете.

– Искать будем документ.

– Вот как? Насколько мне известно, барон Уокер не хранил в подвале документы.

– Возможно. Но куда-то пропало завещание, которое барон и баронесса оставили своим детям. Мисс Элисон искала среди документов в шкатулке и не нашла. В конторе его тоже нет. У преступников проводился обыск, его не нашли. Где-то оно должно быть.

– Где-то есть, нам неизвестно. Имеете представление, как выглядит этот документ?

– Имею, но в общих чертах. Приходилось держать в руках подобного рода документы. Но конкретно этот документ не видел.

– Конечно, этот документ никто не видел, кроме барона с баронессой и Георга.

– Ещё помощница в конторе видела, она же с ним работала.

– Ну, да.

– Якоб посветите, пожалуйста, вот здесь. Нет, показалось. Давно хочу спросить.

– Что именно, сэр?

– В замке сохранилась картинная галерея предков барона?

– Безусловно. Большая и представительная галерея. Никому и в голову бы не пришло отдавать или продавать ценную коллекцию. Она находится в отдельном помещении, но тоже на этом этаже.

– Давайте сходим туда.

– Пожалуйста, сэр, сходим.

Они миновали очередную колонну. Свет из окна упал на неё и осветил. В это мгновение Мейсон заметил на полу около колонны белую, прозрачную, обрамлённую кружевами и оборками ткань.

– Похоже на дамский платок, – произнёс он.

– Где, сэр?

– Да вот же, – Мейсон подошёл и поднял платок.

– Взгляните, Якоб. В центре гладью вышиты две литеры «E.E.». В замке есть женщины, имя и фамилия которых начинается именно так?

– Надо подумать.

Через несколько минут, Якоб сказал:

– Затрудняюсь сказать, сэр. Ничего путного в голову не приходит.

Мейсон напряжённо думал, он перебирал в памяти всех женщин, которые в той или иной степени имели отношение к семье Уокер. В какой-то момент его осенило.

– Якоб, вызовите всех слуг. Надо кое-что проверить.

– Дальше не пойдём, сэр?

– Пойдём, но позднее. Поспешите, пожалуйста. Если подтвердится моя догадка, карты лягут совсем по-другому, и тогда я утону, увязну в головоломках, – рассуждал он вслух.

– Сюда звать?

– Да.

– Слушаюсь.

У Мейсона мелькнула дерзкая мысль, но прежде чем принимать решение, он хотел убедиться в правильности своих размышлений.

Вскоре сыщик услышал голоса и звук шагов, по мере приближения топот усиливался.

– Сюда, проходите сюда, пожалуйста, – направлял Якоб.

– Повара могли бы и не беспокоить, – сказал Мейсон.

– Решил привести всех. Мало ли какие возникнут вопросы.

– Спасибо, Якоб. Приветствую всех. Отниму у вас несколько минут. Вы знаете, что преступники задержаны, и вам больше никто и ничто не угрожает. Но чтобы завершить дело, мне нужно уточнить несколько моментов. До сих пор не удалось найти очень важный документ – завещание, которое барон и его супруга оставили своим детям. Я задам вам один вопрос, – Мейсон обвёл всех взглядом, – убедительно прошу отнестись внимательно к моей просьбе и рассказать всё, что вам известно. Этим вы поможете не мне, а вашей госпоже, мисс Элисон.

– Но мы уже несколько раз рассказывали, – прервал молчание повар, который не закончил работу, оставив на кухне продукты, поэтому беспокоился, что они прокиснут, пока он занят посторонними делами. Повар нервничал.

– А вы можете быть свободны. Спасибо, что откликнулись на мою просьбу.

– Благодарю вас, – ответил повар и как ужаленный убежал.

– Ответственный человек, – сказал Якоб.

Мейсон не ответил ему, его волновало, кто же спускался в подземелье и с какой целью?

– Прошу всех сосредоточиться и вспомнить, в день возвращения барона и баронессы у них гостил кто-нибудь?

– В этот день никто не гостил, – вышла вперёд служанка Марлен.

– А на следующий?

– К обеду приехали барон Эванс с дочерью Эмили. Я их устраивала, стелила постели, поэтому запомнила. Сразу после обеда барон уехал, слышала, как он сказал барону Уокеру, что должен отлучиться по срочным делам. Припоминаю, он собирался забрать с собой Эмили, но барон Уокер упросил его оставить дочь, пожаловался, что редко её видит и очень соскучился по ней. Они договорились, что отец заедет за ней на следующий день.

«Я не далёк от истины, – подумал Мейсон. – Но есть опасность, что чего-то не учёл. Надо всё проверить и тщательнейшим образом».

– Так-так, что было дальше?

– Как всегда, ничего особенного, – продолжала Марлен. – А вот ближе к вечеру мисс Эмили остановила меня в коридоре и попросила показать ей картинную галерею. Я согласилась и провела её, мы недолго там были.