Текст книги "Хроники Смертельной Битвы-5: Смертоносный Альянс (СИ)"

Автор книги: Имие Ла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Насчет халатности-это правда, – кивнул Эсмене. – Би-Хань говорил, что Храм Элементов охранялся из рук вон плохо. Добыть карту в Храме Света оказалось проще, чем плюнуть – единственную проблему составил Скорпион, монахи ходили по зданию не то пьяные, не то обкуренные, обращали на Саб-Зиро еще меньше внимания, чем на неодушевленный предмет, а наставник так вообще предложил ему покурить кальян. В Храме Элементов же он вообще не встретил хоть какого-нибудь серьезного сопротивления – он рассказывал мне, что ему куда сложнее было карабкаться по всяким стенам и приспособлениям и блуждать по коридорам, чем разбираться с охранниками – те двигались медленнее, чем вареная улитка, а дрались в четыре раза хуже деревенских пьяниц.

– Вот что правда, то правда, этот кретин Фуджин вообще драться не умел, я его с трех ударов на тот свет отправил, – согласился Куан Чи. – В общем, юный недоумок позвал на помощь Рейдена, тот был в ярости из-за того, что светлятник просрал Амулет, и едва не прибил подручных, но все понимали, что Тьен и Джиал, узнав о таком позоре, ухыкают не только стражей Храма, но и самого Рейдена – за то, что недосмотрел за Храмом Элементов. Мерзкий ходячий электрошокер кинулся спасать положение, наплел Саб-Зиро какой-то чуши, а потом отправил его в Не-Мир-забрать Амулет назад. На его счастье, Би-Ханю это удалось. Рейден снова заполучил Амулет в свои грязные лапы, а мне, как он думал, оставалось только дожидаться нового удобного момента. Однако он не знал, что Шинноку в итоге досталась точная действующая копия, а настоящий Амулет и сейчас у меня в кармане! История с похищением так и не дошла до Тьена и Джиала – благо Рейден побаивался обоих.

– И зачем ты снял с Амулета копию? – спросил премьер-министр.

– Ты же сам видел Шиннока во время Уничтожения. Рассуди логически: ты дашь в руки откровенно ненормальному человеку артефакт столь огромной разрушительной силы, никак не подстраховав себя лично? Я сделал копию, взял себе оригинал, а ее отдал Шинноку. В итоге копия попала в руки Саб-Зиро и была снова возвращена Киу Нуб Сейботом, а оригинал я все это время хранил в тайне и смог при случае с его помощью защитить себя. Ты же знаешь эту историю – если бы я не спер Амулет, Шиннок убил бы меня в припадке гнева. Он же до сих пор не совсем адекватен. Временами, чего греха таить, он меня очень злил, при всем моем терпении мне было трудно с ним общаться, но умом-то я все равно понимаю, что нельзя от полусумасшедшего требовать нормального поведения.

– И в итоге ты, проделав такую титаническую работу, влип на ровном месте, – сощурил глаза Эсмене. – Какого хрена ты сказал Скорпиону, что это ты порешил его дружков из Ширай Рю?

– Ну сколько можно, а? – зашептал ему на ухо Шао Кан, слегка потянув своего первого министра за рукав. – Ты ему этот вопрос уже второй раз задаешь, если не третий. Мало ли кто что ляпнул по глупости.

– Ага, ляпнул одно, другое, а потом проблемы, – снисходительным тоном бросил Эсмене.

– Если уж на то пошло, то если бы Скорпион за ним не гонялся, то Куан не нашел бы Рунный Камень и гробницу Онаги и не пришел бы к нам с предложением попробовать вернуть моего предшественника, – ответил Шао Кан. – Иной раз мне кажется, что многие глупые и плохие с первого взгяда поступки порой приводят к далеко не самым плохим последствиям.

Куан Чи смерил Эсмене усталым взглядом.

– Если тебе интересно знать подробности, то меня очень обрадовала весть о смерти Джиала. У меня возникла своего рода эйфория, и мне это, наверно, затмило весь разум. Я увидел, как Ханзо выяснял отношения с Саб-Зиро, и непонятно с чего решил, что все наше дело уже в шляпе. До этого я еще и с твоим отцом поругался, – черный маг снова посмотрел на Шао Кана, – все по той же причине. Не знаю сейчас, даже не представляю, что на меня тогда вообще нашло. Потом, когда я вспоминал всю эту историю пару месяцев спустя, я подумал – что за чушь, что я вообще наделал и наговорил и зачем? Сначала непонятно почему повздорил с Киу, а потом ляпнул Скорпиону, что это именно я пустил в расход всех его дружков.

– А я все понимаю, – по выражению лица Шэнг Цунга было видно, что он решил попробовать успокоить и поддержать Куан Чи. – Если я не ошибаюсь, то по-научному это именуется «синдромом эмоционального выгорания». Люди длительное время находятся в нервном напряжении, держат себя в руках, изо всех сил сохраняют лицо и пытаются действовать исключительно в рамках холодного рассудка, не давая воли эмоциям, но в итоге все это не проходит бесследно: сам знаешь, что если долгое время держать пружину сжатой, то рано или поздно она распрямится с такой силой, что съездит тебе по физиономии. У тебя это в итоге и случилось: нервный срыв повлек за собой откровенно странные действия, когда опасность осталась в прошлом и напряжение спало.

Куан Чи ничего не ответил, но посмотрел на Шэнга с благодарностью: было видно, что его слова хотя бы слегка помогли разрядить обстановку, ведь напряжение всех участников беседы прямо-таки ощущалось придворным магом Шиннока на подсознательном уровне.

– Ладно, это все были лирические отступления, а теперь давайте к делу, – напомнил премьер-министр, пристально глядя на Куан Чи. – Насколько я понял, ты предлагаешь нам пойти в Сарну и попробовать вернуть к жизни Онагу и его армию. Идея хорошая, да только вот Шиннок снова займет пост протектора Внешнего Мира при Онаге, а тебя как следует поколотит за все заслуги. Не боишься?

Куан Чи, заметив, что Эсмене откровенно над ним издевается, неопределенно пожал плечами.

– Именно это я и предлагаю, а с Шинноком мы как-нибудь уж сами между собой разберемся.

Шао Кан и Шэнг Цунг принялись воодушевленно переговариваться, но Эсмене снова безжалостно спустил их с небес на землю.

– Есть еще одна «замечательная» вещь, о которой не стоит забывать, – жестко сказал он. – Насчет самого Шиннока я, конечно же, пошутил, но у нашего Повелителя Ветров есть не только старший сын, которого мы все любим и уважаем и у которого я имею честь работать, но и младший, который отравил нам всю жизнь и испортил миллиарды нервных клеток.

Император при упоминании любимого младшего братика нервно скрипнул зубами, Шэнг скроил зверскую рожу, Куан Чи едва заметно вздрогнул.

– Рейдена на мыло, – с ненавистью процедил Шао Кан.

– Я б с удовольствием сплавил твоего гребаного братишку на мыловаренную фабрику и сделаю это, как только мне представится такая возможность, пусть Рейден хоть так принесет небольшую пользу человечеству, потому что больше он ни на что не годится, однако, к сожалению, сейчас я бы отнес эту мечту к разряду несбыточных, – продолжил премьер-министр. – Ладно, если закончить с весельем и перейти все-таки к делу, то план наш таков: все те, кто обладает разными магическими способностями, то бишь все присутствующие в этой комнате, за исключением меня, отправятся в Сарну и попробуют вернуть к жизни Онагу и его армию. План очень хорош, и я полностью согласен с этой замечательной идеей, однако если о нем узнает Рейден, он, естественно, будет более чем недоволен и попытается нам все сорвать.

– Маловероятно, что он сможет это сделать, – бросил Шао Кан.

– Я-то с тобой согласен, но вот только нервы попортит здорово, да еще и кучу времени из-за него потеряем.

– А я не согласен, – недоверчиво посмотрел на него Куан Чи, – вспомните сами, сколько раз Рейден срывал нам все, что мог, в последний момент, когда мы уже были, как нам казалось, в шаге от абсолютной победы.

– Я тоже не согласен, – поддержал его Шэнг Цунг. – Куан Чи совершенно прав. Рейден обладает потрясающей способностью рушить все наши планы в последний момент, и поэтому, если мы хотим воскресить Онагу, нам следует предпринять что-то для нейтрализации Рейдена: его внимание нужно любой ценой отвлечь от гробницы и храма в Сарне. В старом городе до сих пор живут верные Онаге жрецы. Уверен, они нам помогут, как смогут, тем более что они уже говорили с Куаном.

– Внимание Рейдена надо отвлечь на что-то, что его стопроцентно заинтересует, – Эсмене медленно крутил в пальцах ручку. – Как вам идея насчет внутренних дрязг?

– В смысле?! – одновременно спросили Шэнг и Император.

– В самом прямом! После того, как я столько лет потратил на Рейдена, мне ли не знать, что он большой любитель половить рыбку в мутной воде. Мы изображаем ссору, драку, дележ власти, дворцовый переворот – в общем, проявите фантазию и придумайте что-нибудь поинтереснее. Таким образом, у нас появляется шанс убить двух зайцев сразу: воскресить Онагу и его гвардейцев и заманить в ловушку Рейдена, которого непременно привлекут наши мнимые свары. Он точно решит, что с нами в этот момент будет легко разделаться.

– Идея хорошая, – согласился Куан Чи. – Кого будем бить или гнобить для виду? Думаю, что для осуществления этого замысла необходимы полное согласие и осведомленность потенциальной «жертвы».

– Дворцовый переворот, говоришь... – Шао Кан в раздумьях разглядывал висящий на стене алый с серебром гобелен с изображением тигра в прыжке. – А если не бить, а... убить? Например, меня?

– С этого места, пожалуйста, поподробнее, – с интересом посмотрел на него Шэнг Цунг. – Идея замечательная, и Рейден на нее точно клюнет. Уверен, что если бы ты в действительности умер, эта мразь танцевала бы развеселые танцы на твоей могиле. Кому ты предлагаешь тебя убить?

– Если вас с Куан Чи эта затея не смущает, то, собственно говоря, вам и предлагаю, – заулыбался Шао Кан, довольный удачной выдумкой. – Легенда следующая: мы с тобой якобы в очередной раз поссорились, и у тебя окончательно сдали нервы. Ты пошел куда глаза глядят в растрепанных чувствах и напоролся на Куана, которому и предложил сделку. Естественно, в легенду нужно включить сведения о том, что незадолго до этого он нашел Рунный Камень, армию Онаги и всякое такое. Ты сказал Куан Чи, что поможешь ему оживить мертвых гвардейцев, а также назначишь его своим соправителем во Внешнем Мире сразу после того, как он в свою очередь поможет тебе убить меня. На том вы и порешили, вернее сказать – меня порешили.

Эсмене недоуменно пожал плечами.

– Что за идиотский прожект? Вот так вот просто мы пойдем и объявим всем и каждому, что тут, типа, произошла маленькая ссора со смертельным исходом, присягайте все на верность Шэнг Цунгу...

Император, в отличие от премьер-министра, пребывал по поводу предстоящей веселой затеи в гораздо более благодушном настроении.

– Эсмене, – улыбнулся он, – ты, как я понимаю, боишься, что народ не пойдет за Шэнгом. Но ты не волнуйся, большая часть народа пойдет за ним, а те, кто не пойдет, пойдут за мной. В нехорошем смысле этой фразы.

– Вы что, с ума посходили? – Эсмене в ужасе вскочил с места. – Вы всерьез решили тут устроить массовые публичные казни из-за вашего неудачного...

– Да сядь ты и успокойся, никто тут не собирается устраивать сверхурочную работу живодерни, и вообще ты плохо знаешь моих соотечественников, – Шэнг властно опустил руку ему на плечо. – Это у тебя на Земле, если командир отдал концы, все тут же воспользуются ситуацией, передерутся и попытаются сами влезть на трон.

– Более того, земляне сами любят говорить о вреде раздора внутри страны и разнообразных междоусобиц, однако при этом себе же противоречат, – добавил Куан Чи. – Я неоднократно наблюдал в земных государствах разных эпох однотипные идиотские ситуации, прямо как под копирку! Живут себе люди спокойно и относительно сносно в такой-то стране, местные правители особо им мозг не конопатят, но при этом у государства есть скрытые или явные внешние враги. Так население вместо того, чтобы сплотиться против врага и совместными усилиями укреплять страну, начинает разводить подрывную деятельность, при этом совершенно не отдавая себе никакого отчета в том, что их глупые попытки ругать своего короля или кого еще и сбиваться в оппозиционные группки только радуют врагов и расшатывают государство! Не идиотизм ли? А ты, Эсмене, уже не первый год с куэтанцами живешь, а понятия об их характере не имеешь.

– И все равно – не понял, – Эсмене поправил покрывало на стуле и снова сел.

– Эх, – посмотрел на него исподлобья Шао Кан, – логику-то включи. Ты отлично соображаешь по принципу «вперед», а не «назад», а в силу этого часто упускаешь из виду и то, что может быть впереди. У тебя изначально не возникло никаких мыслей на тему того, почему я так легко получил власть после несчастья с Онагой?

Эсмене задумался.

– То-то и оно, – подтвердил Куан Чи. – Я не куэтанец, но за время близкого общения с этими людьми научился разбираться в мотивах их действий и поведении. Насчет землян Шэнг все сказал верно: они действительно сразу полезут во власть и передерутся. Внешнемирцы же-народ крайне практичный: они считают необходимым и целесообразным прежде всего установление стабильности, потому что без нее нельзя продуктивно действовать. В случае гибели командира они беспрекословно подчинятся его первому заместителю или в случае отсутствия такового самому старшему в плане иерархии.

– Даже если тот убил командира? – Эсмене снова принялся крутить в пальцах ручку, в душе все еще не веря в успех мероприятия.

– Даже в этом случае! – уверенно ответил Куан Чи с торжеством в голосе.

– Так что эта проблема не столь серьезна, как ты думаешь, – поддержал его Шэнг.

– Ну вот, – продолжил Шао Кан, – мы устроим веселую инсценировку, для пущего эффекта предлагаю снять это на видеокамеру и выложить в земной Интернет, чтобы Рейден уж гарантированно насладился зрелищем моей смерти. Надо же дать моему бедненькому братику хоть какой-то повод для радости, а то у него их так мало! Только не смейте брать в качестве крови сироп, после него голову не отмоешь.

– Да ладно, сейчас поймаем какую-нибудь живность, башку ей открутим, кровь в дело, а тушку съедим, – предложил Куан Чи, который явно проголодался.

– А у меня есть камера, – Эсмене наконец успокоился и даже повеселел, – кто пойдет в курятник ловить куренка?

– Я пойду за цыпой, а тебе снимать, только сделайте серьезные лица и не начните никто ржать не к месту прямо в камеру, – Шэнг мысленно уже представлял себе, как после окончания веселого спектакля можно будет закусить жареной курочкой с острым соусом. – Думаю, что Рейдену это точно понравится!

Эсмене вытащил из сумки недавно приобретенную цифровую видеокамеру и принялся устанавливать настройки.

– Киностудия «Outworld pictures» представляет новый документальный фильм... кстати, а кому еще мы скажем о нашем плане? Думаю, не стоит забывать и о том, – первый министр поднял глаза на Шао Кана, – что у тебя есть еще и родственники, и мы не можем игнорировать их существование, а они-то вряд ли простят Шэнгу твою «смерть».

– Слушай, Эсмене, это уже переходит все границы. Мы вообще когда-нибудь к делу перейдем или как? – гневно воззрился на него Император. – Что за странная манера пытаться вечно все предусмотреть и просчитать? Я, безусловно, понимаю и ценю твое стремление держать ситуацию под контролем, но нельзя же на этом до такой степени замыкаться! С родственниками вполне можно разобраться по ходу дела!

– Ладно, – с издевательской улыбкой перебил его Эсмене. – Я умываю руки, но учти: ты сам пойдешь объяснять свою смерть своему отцу и детям.

Император на секунду задумался.

– Звучит гадко и безжалостно, но отыгрыш должен выглядеть правдоподобно, а поэтому все должно смотреться именно так не только для Рейдена и его приятелей.

– Я прекрасно знаю, о чем ты думаешь, – поддержал его Шэнг Цунг, – главное, как я уже сказал по поводу съемки, это чтобы никто из нас не принялся хохотать не к месту прямо в видеокамеру. Допустим, мы четверо с первостепенной задачей, то бишь инсценировкой убийства, вполне справимся, но в отношении других людей из числа наших союзников, подданных и тем более родственников мы такой уверенности испытывать не можем. Любой из тех, кто будет знать, что никакой «кровавой расправы» на самом деле не было, вполне может не просто засмеяться не к месту в камеру, а вообще проболтаться, к тому же нашим врагам будет легко обо всем догадаться на основании поведения кого-то из них, не соответствующего ситуации. Я не очень сумбурно излагаю свои мысли?

– Нет, Шэнг, – задумался Император. – В твоих словах есть логика. Например, если бы тебе сказали, что некий твой родственник на самом деле убит, ты бы не находил себе места от горя, но тебе и в голову не придет плакать и переживать, если тот же человек будет играть в фильме сцену смерти персонажа, ты ведь будешь знать, что все понарошку. Поэтому... я осознаю, что моим близким вся эта затея нанесет тяжелейшую моральную травму, однако все же соглашусь с тобой. Наша тайна не выйдет за пределы этой комнаты, и в этом случае все будет выглядеть донельзя натуралистично. Рейден сойдет с ума от радости, когда узнает о том, что вы с Куаном зверски меня убили, Суэ, Мэан и Джайдис взяли в заложники, а Эйе, Шинноку и генералам Тир-анон пригрозили, что уроете всех пленных, если они попробуют предпринять хоть какие-то действия для их освобождения. Картина маслом, только потом Рейдену будет уже не так хорошо, когда до него допрет, что злой братец снова обвел его вокруг пальца. Думаю, моим детям как одним из основных участников спектакля все-таки надо будет все объяснить, но только после того, как вы для виду все-таки «возьмете их в заложники» и снимете все на камеру. Придется им несколько месяцев безвылазно просидеть во дворце – скучно, конечно, но ничего тут не поделаешь.

– Твоему поганому братцу будет совсем нехорошо, – прокомментировал Куан Чи, – надеюсь, в скором времени ему уже вообще никак не будет.

– Я все-таки пойду ловить курицу, – сказал Шэнг, – чтобы меня никто не заметил, выйду через запасной ход. Объявляю десятиминутную готовность, никто из комнаты не выходит.

Эсмене неопределенно покачал головой и снова принялся настраивать видеокамеру.

5

В тот день Джайдис, старшая дочь Императора, была в гостях у своего отца в Огненном Дворце. С момента окончательного примирения с Шао Каном она часто приезжала на Куэтан; как ни странно, но девушка быстро нашла со своим отцом общий язык, и оба долго удивлялись тому, что в силу собственной былой глупости и домыслов так долго друг с другом не общались и друг друга ненавидели.

Весь день Джайдис провела со своим младшим братом Суэ, а поздно вечером хотела было зайти к отцу, но не нашла Императора в его покоях. После этого она заглянула в комнату своей сестры Мэан; та сидела за компьютером в компании Сариллайн, одной из дочерей Шэнг Цунга, и увлеченно рассматривала что-то на экране.

– Мэан, прости, что отвлекаю, а ты не знаешь, где папа? – спросила Джайдис.

– Он на третьем этаже, в угловой комнате, у них с Шэнгом какой-то очень важный гость, – ответила Мэан, не оборачиваясь. Джайдис тихонько, чтобы не мешать сестре, закрыла за собой дверь и пошла вверх по лестнице; конечно, отвлекать отца во время важной встречи она не собиралась – просто решила зайти на пять секунд пожелать спокойной ночи, а потом сразу пойти спать – успеют и за завтраком наговориться, а Джайдис была по природе жаворонком и пивыкла ложиться рано.

Подойдя к двери комнаты, девушка увидела пробивающуюся из-под нее полоску света и нажала на ручку; шагнув внутрь, она увидела ужасающую картину и от испуга потеряла дар речи – так и осталась стоять на пороге с раскрытым ртом, но не смогла даже закричать, бессильно опустив руки. Ее отец лежал на полу, не подавая никаких признаков жизни, а вокруг растеклась огромная лужа крови.

В этот момент премьер-министр повернул голову на скрип открывающейся двери и увидел Джайдис. Ему показалось, что девушка близка к тому, чтобы упасть в обморок, темные глаза ее блестели, словно стоячая вода в озере, но взгляд при этом был какой-то невидящий.

– Шэнг, ты кретин, я же говорил тебе-закрой дверь, вдруг кто войдет, – недовольно буркнул Эсмене. – Мне теперь все переснимать из-за твоей безалаберности.

– Да ладно тебе, вот как раз и первый заложник пожаловал, – ответил Шао Кан, поднимаясь с пола и вытирая с лица кровь. – Только Шэнгу, я так думаю, не помешает притащить сюда еще одного потенциального кандидата на сковородку.

Джайдис немного отошла от первоначального шока.

– Вы... что вы тут наделали?

– А твой папа мне говорил, что ты вроде тоже в душах читать умеешь, как Шэнг, – изумился Эсмене, параллельно копаясь в настройках видеокамеры. – Неужели до сих пор не догадалась? Мы снимаем для твоего дорогого дядюшки Рейдена фильм в подарок с целью над ним приколоться, пусть подумает, что его братец отдал концы, и от души порадуется, а то у него так мало хорошего в его жалкой жизни.

– Джайдис, раз уж ты пришла и раскрыла нашу тайну, то нам не помешает твоя помощь, – обратился к дочери Император, после чего вкратце изложил ей суть плана по инсценировке дворцового переворота и воскрешению Онаги. – Мы поначалу думали снимать веселое кино с меньшим числом участников, но сейчас я думаю, что куда более эффектной будет расширенная версия постановки.

– С элементами драмы! – торжественно добавил Эсмене.

– Безусловно, к тому же она и выглядеть будет гораздо правдоподобнее! – подтвердил Куан Чи.

Тут Джайдис наконец обратила внимание на придворного мага Шиннока.

– Папа, скажи на милость – ты что, с катушек съехал, что собираешься пойти в Сарну с этим милым товарищем и еще всерьез надеешься на его помощь?

– Да что ты вообще обо мне знаешь? – Куан Чи демонстративно обиделся, сложив на груди руки.

– Нашли время и место, заканчивайте ругаться, – остановил их Шэнг. – Давайте все-таки перейдем к делу, а то мы так еще триста лет ничего не снимем. У меня появилась еще одна неплохая идея для нашего милого розыгрыша. Где твои брат и сестра?

– Суэ был у себя, а Мэан с твоей Сариллайн за компьютером сидит, – Джайдис хотела было что-то возразить, но в голову ей не пришло ничего вразумительного.

– Иди и притащи их всех сюда. Да-да, Сариллайн тоже, а по дороге найдите на втором этаже Рептилию и передайте ему мой приказ: пусть тоже придет в эту комнату, но не вместе с вами, а минут так на пять позже, да еще прихватит с собой какое-нибудь оружие пострашнее для пущего эффекта. Постарайтесь не попасться на глаза никаким посторонним лицам... хотя охрана все равно сейчас во дворе и на первом этаже. И... цепь или веревка нам тоже не помешает. Ты будешь играть роль несчастной заложницы, Сариллайн сойдет для массовки, а Комодай будет великолепно выглядеть в роли нашего сообщника. Я тут подумал, что еще страшнее и убедительнее будет смотреться ситуация, когда мы снимем тебя в цепях на видео, а о судьбе твоих брата с сестрой ничего не будет известно – разумеется, мы им все сейчас объясним, но в кадре их не покажем. Представь себе восторг Рейдена – он стопроцентно решит, что я скормил его нелюбимых племянников драконам или пустил на опыты! А Китана так вообще будет прыгать от счастья! Она вас ненавидит!

– Да что вы тут все – с ума посходили? – наконец не выдержала Джайдис. – Что у вас за идиотские идеи и кто был организатором?

Эсмене смерил ее укоризненным взглядом.

– Я тоже поначалу сомневался, но потом пришел к выводу, что ничего лучше не придумаешь. И вообще, критикуешь – предлагай. У тебя есть еще какие-то другие идеи насчет того, как отвлечь Рейдена от воскрешения Онаги и его гвардейцев?

Джайдис на некоторое время задумалась.

– Ладно, я предпочту согласиться с вашей идеей, хоть она и откровенно странная, к тому же после того, как вы ее осуществите, я не ручаюсь за душевное здоровье тех, кто об этом узнает и окажется в этом замешан.

– Джайдис, – кивнул Шао Кан,-я все понимаю, я тебе уже говорил, что меня не меньше твоего волнует этот вопрос, но я очень надеюсь, что вся эта ситуация не затянется надолго и что мы быстро разберемся с возможностью воскресить Онагу. Все-таки я надеюсь, что ты меня поддержишь, потому что ты прекрасно понимаешь, что порознь нам не справиться с твоим мерзопакостным дядюшкой, будь он сто тысяч раз неладен!

– Хорошо, я все поняла, – согласилась она, – пойду искать наших соучастников.

– Только не поднимай лишнего шума и постарайся все-таки сделать так, чтобы тебя никто не заметил, – еще раз повторил Шэнг. – А я пойду за новым реквизитом, а то у нас прибавилось участников съемок, и одной курицы на всех не хватит.

Только в этот момент Джайдис заметила, что на подоконнике стоит большой стеклянный поднос с лежащей на нем обезглавленной тушкой курицы; оторванная голова с полузакрытыми глазами в свою очередь красовалась на краешке одного из стульев.

– Все понятно, а я-то думала, откуда вы кровь взяли. Только Суэ, по-моему, уже вроде как спит, – неожиданно вспомнила девушка.

– Ничего, ради такого дела один раз разбудишь, только опять же тихо и не привлекая ничьего внимания, – ответил дочери Император. – А теперь вперед, за остальным актерским составом, а то мы так и будем ждать непонятно чего.

6

После успешного завершения видеосъемки Куан Чи все-таки предложил своим союзникам отправиться в старый храм в Сарне, чтобы посмотреть, что там можно сделать с наложенным Шаранн заклятьем. Джайдис какое-то время снова пыталась убеждать отца в том, что идти в Сарну в компании известного интригана Куан Чи – форменное безумие, но Император был непреклонен в желании помочь своему старому другу Онаге, кроме того, его мнение о придворном маге Шиннока за последний вечер успело заметно перемениться в лучшую сторону.

Эсмене, который не обладал магическими способностями, решил остаться в Огненном Дворце и еще раз внимательно просмотреть отснятое, а если все получилось хорошо – можно будет и выложить этот шедевр киноискусства на всеобщее обозрение: то-то Рейден порадуется, когда посмотрит, если он, конечно, вообще умеет обращаться с компьютером.

До этого момента Куан Чи довелось побывать в Старой Сарне только один раз – сразу после обнаружения Рунного Камня, и по сравнению с новым городом его историческая часть показалась черному магу довольно мрачноватой – будто над ней висела какая-то завеса зловещей тайны. Это неудивительно, подумалось Куан Чи, особенно если принять во внимание жуткое заклятье мерзавки Шаранн. И зачем только Шиннок на ней женился, можно подумать, что во Внешнем Мире мало нормальных женщин, наделенных всеми возможными положительными чертами характера! Нет ведь, нашел себе это чудовище, лишенное всякой способности кого-либо любить, мало того-Шаранн вместе со своими любимчиками Тьеном и Рейденом принесла не только своей семье, но и куче других ни в чем не повинных людей столько несчастий, что и представить-то сложно. Сам Куан Чи тоже невольно попал в число косвенных жертв интриг подлой мамаши Шао Кана, которая, похоже, вообще не считала своим долгом обращать внимание на чьи-либо чувства и благополучие.

Сарна находилась в одном из самых жарких регионов Куэтана; телепортировавшись туда вместе со своими союзниками, Куан Чи в первые же минуты почувствовал, что у него от жары начинает кружиться голова; по своей природе он вообще довольно плохо переносил резкие перепады температур. Собрав волю в кулак, он все-таки пошел за Шэнгом и Императором к храмовому комплексу Сарны, хотя после всех потрясений и двух бессонных ночей подряд с трудом держался на ногах. Несмотря на рассветный час, воздух казался раскаленным: он совершенно не успел остыть за ночь, и от каменных плит дороги, ведущей к главному храму, шел жар. Поднялся небольшой ветер и взметнул с земли песок, который тут же захрустел у Куан Чи на зубах. И здесь в былые времена находилась куэтанская столица? Как тут вообще люди живут?

– Куан, – обратился к нему Император, – ты вроде бы говорил, что общался в храме со жрецами, которые по сей день стерегут гробницу?

Придворный маг Шиннока в тот момент плоховато соображал, поэтому прошло где-то с полминуты, прежде чем он смог понять, чего же все-таки хочет от него Шао Кан, и ответить на его вопрос.

– Да, я говорил с ними, в том числе и с Роэном, верховным жрецом. Они рассказали мне, что ты много дней провел в храме, пытаясь вместе с ними снять заклятье, однако у вас ничего не получилось, и саркофаг с телом Онаги так и стоял все это время закрытым. Удивляюсь, как это они меня туда впустили и даже не стали задавать лишних вопросов. Мне показалось, что они уже знали заранее, кто я такой и зачем пришел!

– Когда императором был Онага, – объяснил Шао Кан, – жрецами становились в основном люди с очень развитой интуицией, порой даже те, кто умел читать чужие мысли, общаться с другими людьми телепатически или даже вообще устанавливать с ними своего рода ментальную связь. Поэтому они и не стали тебя ни о чем расспрашивать: в этом попросту нет нужды, ведь они уже знали, что ты пришел в храм с добрыми намерениями и не представляешь угрозы. Людей с такими способностями, как у них, найти очень трудно. Мы на месте: вот главный храм Сарны, в котором находится гробница Онаги.

Куан Чи даже не заметил, как они подошли к стене высокого здания, построенного из каменных плит песчаного цвета и со стороны выглядящего как усеченная пирамида.

– Входите. Я не был здесь очень много лет – сначала я все-таки пробовал снять заклятье, которое наложила на Онагу и его гвардейцев моя мать, будь она четырежды проклята вместе с Тьеном и Рейденом, но потом я понял, что у меня ничего не выходит, и очень долго из-за этого переживал, а в итоге вообще перестал появляться в Сарне, чтобы зря себя не изводить, и перенес столицу в Цоруан: там находится принадлежавший моему отцу Огненный Дворец. Надеюсь, что Роэн и его жрецы еще помнят меня после стольких-то веков.

– Они тебя помнят, – уверил его Куан Чи. – Они говорили мне о тебе. А твой отец – он до смерти Шаранн был протектором Внешнего Мира? Если честно, то после всех интересных подробностей из жизни богини земли у меня язык не поворачивается назвать эту милую женщину твоей матерью.

– Да, – печально ответил Император. – Потом Рейден попытался обставить все так, словно должность протектора занимал я, а не наш отец. Я никогда не был протектором, да и не стремился к этому.

Они переступили порог храма – врата его были не заперты – и оказались в огромном помещении, освещенном неяркими светильниками, закрепленными в углублениях на стенах. Куан Чи вздохнул с облегчением: в здании было не в пример прохладнее, чем на улице, и очень легко дышалось. Широкий проход посреди зала вел к большому каменному саркофагу, находившемуся на возвышении у дальней стены, а по обе стороны своеобразного коридора тесными рядами стояли какие-то странные фигуры, которые оба черных мага с первого взгляда приняли за искусно выполненные статуи. Приглядевшись, они поняли, что перед ними вовсе не изваяния, а живые люди, неподвижно стоящие в огромном зале.