Текст книги "Грань судьбы (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)
– Уродливой?
– Отвратительной.
Мальчишки фыркнули.
– Ты даже не представляешь, во что ввязалась. – Агент «Зеркала» выпрямился. – Ты знаешь, что вы украли?
– Это была не моя работа, и мне не платили за то, чтобы я знала. – Она ждала укола. Ни один хороший вор никогда не совершал ограбления, не зная всех деталей, особенно того, что, как и почему. – Нам заплатили за то, чтобы мы заполучили ящик и доставили его покупателю.
Он ничего не сказал.
– Во всяком случае, на ящике было четыре печати, – сказала она.
– Ты заглядывала в ящик, Одри?
– Я сказала, что на нем было четыре печати.
Он ждал. О, ради всего святого.
– Конечно, я заглянула в ящик.
Он наклонился к своему устройству, что-то прошептал и кивнул.
– Это выглядело примерно так?
Над столом появилась пара призрачных металлических браслетов. На первый взгляд они казались серебряными, но там, где серебро склонялось к серому оттенку, этот металл краснел теплыми тонами персикового и бледно-розового. Более широкая часть каждого браслета изгибалась и перекручивалась, словно тонкая и широкая лента. Гладкая кайма закругляла края, которые в противном случае были бы слишком острыми. На другом конце узкий край каждого браслета был усеян крошечными металлическими камешками, посеянными так близко друг к другу, иногда и друг на друге, почти как ракушки на дне корабля. Два браслета вместе были элегантным украшением, уникальным и красивым. Она надела бы их не задумываясь вместе с ниспадающим белым платьем. Это были всего лишь украшения из куска металла, но «Рука», «Зеркало» и Когти «Баста» гонялись за ними, и теперь любопытство снедало ее. Она должна была знать почему.
– Да, это то, что мы украли, – сказала Одри. – Не понимаю, из-за чего весь сыр-бор.
– Это портативный горлеанский рассеиватель, – сказал Кальдар.
– Что это такое?
Светловолосый мальчик, Джордж, дернулся. Дети вели себя так тихо, что она почти забыла, что он и его брат вообще были здесь.
– Горлеанский рассеиватель действует как магическая батарея, – сказал мальчик. – Вы можете зарядить его взрывом магии, например, вспышкой. Он удерживает магию на некоторое время, но сразу же начинает пропускать заряд в окружающую среду. Кроме того, они огромные. Размером с дом.
– Уже нет. – Кальдар кивнул на браслеты. – В них содержится лишь очень небольшое количество магии.
– А с какой целью иметь их? – Джордж наклонился ближе и посмотрел на браслеты. – Какое-то последнее средство в бою, когда ты переливаешься через край? Чтобы не умереть?
Кальдар провел рукой по лицу.
– Ты слишком умен для своего же блага. Да, таков был первоначальный план.
Одри уставилась на браслеты. Она слышала о вспышке такого количества магии, что твое тело отказывало. Но она всегда думала, что ты просто теряешь сознание.
– Я никогда не слышала, чтобы люди умирали от вспышки.
– Наша сестра чуть не умерла, – сказал Джек.
– Ты сказал, что таков был первоначальный план? – спросил Джордж. – А для чего они используются сейчас?
– В них достаточно магии, чтобы помочь модифицированному существу пересечь границу, – ответил Кальдар.
В комнате внезапно стало тихо. У Одри перехватило дыхание. У Грани было две границы: первая с Зачарованным и вторая со Сломанным. Границы преграждали проход между мирами. Если у тебя недостаточно магии, ты не сможешь пересечь границу без посторонней помощи. Если бы у тебя было слишком много магии, переход из Зачарованного в Грань заставил бы тебя корчиться от боли. Порог, чтобы покинуть Грань и войти в противоположный мир, был еще выше. Большинство магических тяжеловесов не смогли бы пробиться в Сломанный. Переправа убивала их. И если люди слишком долго оставались вне своего мира, путь назад исчезал навсегда. Эджеры, перебравшиеся в Сломанный, через некоторое время окончательно утрачивали свою магию. Некоторые из них даже не могли видеть Грань.
Джордж прочистил горло.
– Означает ли это, что кто-то с сильной магией, например, агент «Руки», может проникнуть в Сломанный вместе с ними?
– Именно это оно и означает, – сказал Кальдар.
Одри прижала кулак ко рту, размышляя. Неудивительно, что «Рука» хотела их заполучить. Если они изготовят достаточное их количество, то смогут послать своих головорезов в Грань и в Сломанный. Граница всегда ограждала Эджеров от опасности. Их магия была слабее, чем у людей из Зачарованного мира. Если какое-нибудь существо, владеющее магией, могло просто прыгать туда-сюда, все было бы кончено. Ее воображение рисовало агентов «Руки», бегущих через границу, сплошь шипы, щупальца и отравленные иглы на скрюченных человеческих телах… Господи Иисусе.
Она села. Она не слишком много знала о «Руке» или «Зеркале» и их политике, но она знала, что и герцогство Луизианы и Адрианглия были большими и сильными, в то время как Грань была крошечной и беззащитной.
– Если «Рука» заполучит их… – начал Кальдар.
Она подняла руку.
– А теперь послушай меня. Это не моя проблема. Не я создавала эту штуку, я не знала, что это такое, когда украла их, и мне наплевать, на что они способны. Если ты думаешь, что я перешагну через себя, чтобы сразиться с «Рукой», то ты сошел с ума. Ты знаешь, на что они способны?
Все веселье исчезло с лица Кальдара. Осталась только мрачная решимость.
– «Рука» отняла у меня две трети моей семьи. На моих глазах убивали людей, которых я любил. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы заставить «Руку» заплатить. И если это означает, что мне придется сбить тебя с ног и перешагнуть через тебя, чтобы добраться до них, я это сделаю.
Он не шутил. В его глазах вспыхнуло легкое безумие. Одри почувствовала укол знакомого страха.
– Не надо приукрашивать, – сказала она ему.
– И не буду. «Рука» будет продолжать искать рассеиватели, пока они не найдут их. Я найду их первым, и мне нужна твоя помощь. Если ты сделаешь это добровольно, условия будут лучше для всех.
– А если нет, то что? Ты заставишь меня?
– Если придется.
Страх проскочил через нее. Она зажала его в кулаке.
– Значит, нет никакой реальной разницы между «Зеркалом» и «Рукой», не так ли?
Кальдар выдержал ее взгляд.
– В Адрианглии есть женщина. Ее зовут леди Нэнси Вирай. Она не самая терпеливая женщина в мире, и некоторые находят ее методы пугающими. Если бы я притащил твою задницу к ней, она бы вытянула из тебя информацию. Но если ты расскажешь ей все, что знаешь, то, скорее всего, уйдешь на своих двоих. Если бы я доставил тебя к «Руке», они бы тоже получили от тебя ту же информацию. А потом они изнасиловал бы тебя и пытали бы ради удовольствия. Тебе бы повезло, если бы они убили тебя потом. Но скорее всего они выжмут из тебя всю боль до последней капли и бросят умирать. Большинство из них уже не люди. Они пьют агонию, как хорошее вино. Беги, если хочешь… «Рука» сама тебя найдет. Рано или поздно твой брат или отец снова сдадут тебя, они пойдут по твоему следу, и ты проснешься с чудовищами, стоящими над тобой. У тебя же есть друзья в Грани. Спроси любого из них, не лгу ли я.
Беги, если хочешь… Да, конечно. Его глаза говорили ей, что далеко она не уйдет. Он не собирался отпускать ее. Как и раньше, когда она была ребенком, формально у нее был выбор, но практически все решалось за нее.
– Это не моя проблема, – сказала она ему.
– Ты украла эти дурацкие штуки. Ты сама заварила эту кашу, тебе и расхлебывать.
– Нет.
– Одри, взвесь шансы.
Она уже. Одри отвела взгляд. Ее взгляд зацепился за книгу греческих мифов, которую она читала вчера. Как и Одиссей, она застряла между Сциллой и Харибдой: «Рука» с одной стороны и «Зеркало» с другой. Каждый из них проглотит ее без малейшего колебания.
Ей нравилось это место. Оно было небольшим, но таким уютным и удобным. Ей нравилась ее старая кушетка и чтение книг с Линг, свернувшейся калачиком у ее ног. Она просто хотела, чтобы ее оставили в покое. Вот и все.
– Тебе может не нравиться моя уродливая рожа, – сказал Кальдар, – но как бы банально это ни звучало, я твоя лучшая надежда на выживание. Я сражался с ними, я убивал их, и я сделаю это снова.
Все это быстро превратилось из плохого в конец света.
– А если я тебе помогу? – спросила Одри.
– Я не могу обещать, что ты выживешь. Но я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы защитить тебя, и если мы добьемся успеха, «Зеркало» позаботится о том, чтобы тебе больше не пришлось бояться «Руки».
– Это закодированное: «Зеркало» убьет меня?»
– Нет. Они сделают для тебя то же, что сделали для моей семьи. Они дадут тебе достаточно средств и пространства в любом месте Адрианглии, чтобы начать совершенно новую жизнь с комфортом.
Он действительно думал, что она вчера родилась.
Ее семья, в конце концов, так сильно облажалась, что поставила всю Грань под угрозу, и она была той, кто сделал это. Она могла исправить это, или она могла уйти и быть известной как девушка, которая разрушила Грань. Грань тянулась, как лента, от океана до океана, через весь континент. Сколько людей живет в Грани? Должно быть, тысячи. Воры, мошенники и аферисты. Ее народ и их дети. Все в опасности из-за жадности Симуса Каллахана и ее проблем с отцом.
Одри подняла голову.
– Я помогу тебе найти, кому Симус сбагрил рассеиватели. На этом все. Как только ты узнаешь свою следующую цель, я уйду. Понимаем ли мы друг друга?
Кальдар улыбнулся, и на этот раз его улыбка была дикой.
– Абсолютно.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
У ОДРИ была совесть. Она хорошо умела скрывать свои мотивы, но Кальдар слишком долго практиковался в чтении людей, чтобы не заметить едва заметную напряженность в уголках ее рта, сведенные вместе брови и проблеск печали в глазах. Она чувствовала себя виноватой. Возможно, ей даже было стыдно, хотя он не мог точно сказать из-за чего, из-за ее собственного участия или из-за глупости ее семьи.
Кальдар задумался, прокручивая это в голове. Совесть была добродетелью, которую он очень старался избегать. Правда, существовали вещи, которые были для него под запретом: ранить ребенка, изнасиловать женщину, мучить собаку. Но помимо этих основных правил, все остальное было просто громоздким руководством, которое он старательно игнорировал. Он полагал, что это делает его аморальным, и его это вполне устраивало.
Его мир был четко разделен: с одной стороны была семья. Семья – это все. Она укрытие от бури, место, где ему будут рады независимо от того, что он сделал или сделает. По другую сторону лежал остальной мир, как спелая слива, готовая к срыванию. Между ними проходила разделительная полоса. Когда он переходил на сторону семьи, то оказывался преданным братом, кузеном и дядей. Когда он переходил на другую сторону, там он становился злодеем.
За ограбление отвечала семья Каллахан. Одри была Каллахан, и она сделала шаг навстречу семье… это он понимал. Он бы сделал то же самое. Но учитывая, как сильно она ненавидела свою семью, он мог бы подумать, что самосохранение было бы гораздо более сильной мотивацией для нее. Он неверно истолковал ее слова, и теперь это не давало ему покоя.
Одри была загадкой. Он спокойно осмотрел помещение, составляя каталог ее вещей. Солидный холодильник, помятый, но чистый. То же самое и с плитой. Потертая, но плюшевая мебель. Стул под Джеком щеголял очень аккуратно заделанным швом там, где что-то порвало обивку. Скорее всего это была проделка енота.
Три окна, которые он видел, были узкими, и на каждом из них были тяжелые ставни, запирающиеся изнутри. Функциональный нож висел на стене между кухонными шкафами. На полке над тарелками лежал маленький лук без тетивы, а под ним на полу стояла пара желтых рабочих сапог, заляпанных грязью.
В трех ее книжных шкафах стояли книги, все в хорошем состоянии, но явно пользованные. На одной из полок расположилась дюжина пластиковых лошадок, каждая около шести дюймов длиной. У некоторых были крылья, и по крайней мере у одного был рог. На верхних полках, спрятанных подальше от енотовых лап, жила коллекция мягких игрушек: розовый котенок, панда, лягушка с желтой каской, отмеченной звездой, волк. Кинжалы и чучела лягушек.
Декор помещения не выдерживал единого стиля: одеяло в ярком, юго-западном стиле, которое противоречило всему, постер фильма «Звездные войны», какой-то цветок в горшке, ароматическая свеча и томагавк. Она была похожа на маленькую сороку: если ей что-то нравилось, она приносила это домой.
Он уже видел такое раньше, у мужа Серизы, Уильяма. Кузина Кальдара, Сериза, была практически его сестрой, что делало оборотня его шурином. Этот человек был опытным, жестоким убийцей. Он убивал без сомнений и раскаяния, и не испытывал угрызений совести после того, как дело было сделано. А потом он шел домой и играл в игрушки. Его детство было сплошным дерьмом. Уильям, по сути, вырос в тюрьме, едва замаскированной под школу. Именно страх перед этой самой тюрьмой заставил Джека спрятаться на виверне Кальдара.
Этот дом с его крепкими стенами, оружием и пушистыми розовыми котятами не принадлежал инфантильной, похожей на ребенка женщине. Он принадлежал взрослому человеку, избитому жизнью. Она пережила все это и теперь пыталась вернуть себе детство, которого у нее никогда не было.
Кто-то обидел Одри, и это оставило неизгладимые шрамы. Кальдар снова посмотрел на нее. Она была золотом, не просто красивой, но и веселой и яркой, как солнечный луч в комнате. В Одри было что-то хорошее, и, по крайней мере, что-то настоящее. Большинство женщин, с которыми он сталкивался в семьях Эджеров, попавших в беду, были похожи на изможденных собак: озлобленных, лишенных всякой радости. А она была как летний день.
Что за извращенный ублюдок причинил ей такую боль, что она решила жить одна в лесу, в доме с каменными стенами толщиной в фут? Это было ее пристанищем и убежищем. Вытащить ее из этого места было почти невозможно. Ну, на самом деле, это был бы вызов. А Кальдар любил вызовы. Они спасали его жизнь от скуки.
То, как она сидела перед ним, наклонившись вперед, нахмурившись, прикусив розовую нижнюю губу, с рубашкой, приспустившей вниз, открывая намек на декольте… заставило его лениво подумать, сможет ли он заставить ее наклониться еще немного…
– А на что именно ты уставился?
Кальдар резко вернулся к реальности.
– На тебя. Последние пять минут ты напряженно думала. Как-то нехорошо для тебя, напрягать хорошенькую головку вот так. Я жду, когда пар выстрелит из твоих ушей, чтобы облегчить давление на твой мозг.
Одри взглянула на Джека и Джорджа.
– Перед вами мужчина, которого поймали, когда он пялился на мою грудь, а теперь пытается скрыть это грубостью.
Кальдар не выдержал и рассмеялся.
– Не придумывай себе ничего такого, – сказала ему Одри. – Я помогу тебе вернуть браслеты, на этом все. Большинство контактов Симуса остались на востоке. Он уже отгружал кое-какие горячие товары на западе, но я понятия не имею, где именно. Он человек привычки. Если сделка пройдет удачно, он приклеится к этому покупателю, как клей.
– Он не должен был вернуться на восток, – сказал Кальдар. – Слишком жарко с «Зеркалом» и «Рукой», которые выслеживают его, ища рассеиватели. – Судя по его действиям до сих пор, Симус Каллахан был человеком с некоторым талантом, но со многими недостатками. Он слишком много планировал, слишком торопился, потерял обоих своих детей и решил спасти не того. Но даже Симус знал, что лучше не бросаться головой вперед в пасть льва.
Одри постучала ногтями по бокалу.
– Итак, вопрос в том, кто здесь может купить такую вещь? Должно быть, это был кто-то, кто понимал истинную ценность рассеивателей, потому что они заплатили за них более сорока тысяч деньгами Сломанного. – Одри нахмурилась. – Как давно Алекс отправился на реабилитацию?
– Три дня назад, – ответил Кальдар.
– Итак, Симус и Алекс едва успели добраться до реабилитационного центра после того безумия с «Рукой». Симус наверняка прошел бы через Сломанный, возможно, полетел бы на самолете. Я сомневаюсь, что он стал бы летать с полной сумкой денег. Слишком рискованно. – Одри встала.
– Ему пришлось бы сплавлять товар здесь, – сказал Кальдар.
Одри встала и направилась к холодильнику.
– Мне нужно повидаться с Гномом. Он местный барыга, и лучшего нам не найти.
– Он живет в холодильнике? – спросил Джек.
Хех. Конечно, с Джеком невозможно было понять, шутит он или говорит буквально.
– Нет. – Одри вытащила большую коричневую бутылку. – Но он любит пиво. Особенно «Эльсмит Спидвей Стаут». Я держу для него бутылку. На всякий случай.
Кальдар покосился на темную бутылку размером с шампанское, наполненную черной, как смоль жидкостью.
– А почему оно черное?
– Даже не знаю. Может быть, потому, что в него налили кофе. – Одри направилась к двери. – Я ненадолго.
– Хорошая попытка. – Кальдар встал. – Я иду с тобой.
– Гном не доверяет чужакам.
– На что ты хочешь поспорить, что я заставлю его разговориться?
Она прищурилась.
– Ты ведь любишь делать ставки, правда?
Осторожно.
– Даже такой совершенный ангел, как я, должен иметь некоторые пороки.
– Ангел? Умоляю тебя, – Одри посмотрела на Джорджа. – Джордж, не мог бы ты достать мне из холодильника банку пепси?
Джордж вытащил банку.
– Брось мне.
Мальчик швырнул банку ей. Одри поймала ее и встряхнула. Банка приземлилась на стол перед Кальдаром. Одри помахала пивной бутылкой.
– Держу пари, что ты не сможешь открыть ее без того, чтобы не полилась пена.
– Мне не нужно делать ставки. – Кальдар постучал по банке и открыл ее. Пена поднялась и опала. – Видишь?
Она бросила на него подозрительный взгляд.
– Хм.
Кальдар пересек комнату и придержал дверь открытой.
– Я могу нести бутылку.
Она ткнула ему бутылку.
– Благодарю вас, сэр, – сказала она осветив его улыбкой в тысячу ватт. У нее не получилось бы обмануть его… все карты уже были на столе. Должно быть, это была сила привычки.
Он поднял руку, прикрывая глаза ладонью.
– Улыбка… слишком… ослепляющая.
– С тобой будет нелегко работать, не так ли?
– Ох, не знаю. Я уже присосался к тебе.
Она нахмурила свои изящные брови.
– Как пиявка?
– Как любимый порок.
– Не рассчитывай на это.
Одри вышла на улицу, и он кивнул мальчикам.
– На выход.
Мальчики вышли. Мгновение спустя енот Линг выскочила на крыльцо и бросилась к ногам Одри. Кальдар захлопнул дверь, и они ушли.
* * *
КАЛЬДАР поднимался по крутой лесной тропе. Вокруг него древний лес мерцал яркой зеленью. Гигантские ели раскинули свои ветви. Изумрудный мох, искрящийся россыпью крошечных ярко-красных цветочков, покрывал серые валуны. Странные цветы, желтые, крупные, похожие на три колокольчика, растущие один в другом, окаймляли тропинку. Слабая дымка висела над лесом, присутствуя даже в середине дня. Все место казалось неземным, потусторонним, как мелькание какого-то волшебного королевства в тумане.
Кальдар спрятал гримасу. Он знал Трясину. Он понимал ее… постоянно меняющийся лабиринт грязи и воды, трав, цветов, животных. Этот лес, раскинувшийся на вершинах скалистых гор, прорезавший почву, словно голыми костями планеты, был другим.
Одри продолжала двигаться с привычной быстротой, перешагивая через корни, торчащие над тропой, и расталкивая папоротники и ветви с ее пути. Она шла быстрым шагом, но Кальдар не возражал. Со своего наблюдательного пункта он прекрасно видел ее аккуратную попку. Такая задница заслуживала кое-какого внимания.
– Если ты ждешь, что моя задница выполнить трюк, то тебе не повезло, – бросила Одри через плечо.
– Откуда, черт возьми, ты вообще знаешь? – Может, у нее глаза на затылке?
– Женская интуиция, – сказала она ему.
– Ага, значит, дело не в том, что я дважды споткнулся за последнюю минуту?
– Нисколько.
Джордж выдавил из себя улыбку. Слева рассмеялся Джек. Мальчик двигался по лесу, как рыба в воде, с неестественной легкостью перелезая через валуны и поваленные стволы деревьев. Енот бежала рядом с им, иногда впереди, иногда сзади.
– Она всегда ходит за тобой по пятам?
– Линг Безжалостная? Да. Я нашла ее истекающей кровью у своего крыльца. Тогда она была такой крошечной, что помещалась в коробку из-под салфеток. – Одри взглянула на енота. – Она ходит за мной по пятам и иногда приносит мне мертвых жуков, потому что я плохой охотник, и она пытается меня накормить. Если я спрячусь, она меня найдет.
– Всегда?
– Всегда.
Когда тропинка повернула, деревья расступились, открывая длинный лесистый склон, уходящий далеко вниз. Они были на склоне горы.
– Ты же знаешь, они склонны к бешенству, – сказал Кальдар. – К тому же она выходит наружу при дневном свете. Такое поведение не типично. Ты уверена, что она не бешеная?
– Я возила ее к ветеринару, чтобы сделать уколы.
– Они могут месяцами переносить бешенство, прежде чем оно проявится.
– Кальдар, оставь мою девочку в покое, или я столкну тебя с этой горы и буду смеяться, пока ты пытаешься отрастить крылья. – Одри отвернулась и пошла дальше.
– Сколько еще идти? – спросил Кальдар.
– Ты уже выдохся?
– Держу пари, что я выносливее тебя.
– Размечтался.
– Ты уверена? – Кальдар усмехнулся.
– Больше никаких ставок.
– Как пожелаешь.
Одри указала вверх и влево, где выступал утес, ощетинившийся древними деревьями.
– Он живет неподалеку. Еще пятнадцать минут, и ты сможешь дать отдых своим нежным ножкам.
Он пропустил колкость про ножки мимо ушей.
– И вообще, почему его зовут Гномом?
– Из-за его габаритов, конечно, – ответила Одри.
Пятнадцать минут спустя они вышли на узкую поляну. В дальнем конце стояло огромное строение – двухэтажные развалины, сложенные из того же серого камня, что и дом Одри. Колонны тянулись к небу, на каждой была вырезана какая-то сцена битвы, образуя четкий прямоугольник с двумя меньшими квадратами на каждом конце. Деревянный дом был построен внутри каменного скелета, в некоторых местах внутри него, в некоторых местах нависая над ним, его стены и комнаты выступали под странными углами. Окна всех форм и размеров беспорядочно перемежали деревянные стены, как будто какой-то малыш смешал несколько строительных наборов и собрал конструкцию с закрытыми глазами. Мох и цветущие лианы взбирались по бревнам, и какой-то маленький пушистый зверек с угольно-черной шерстью и длинным хвостом с пушком на конце взбирался по лианам на крышу.
– Пойдем. – Одри направилась к дому.
– Мне нужно что-нибудь знать об этом Гноме? – спросил Кальдар.
– Он не очень любит чужаков. Позволь мне говорить, и все будет хорошо.
Они подошли к зданию.
– Эй, Гном! Гнооом! – Одри повернулась к мальчикам. – Ладно, ребята, пошумите немного. Иногда он плохо слышит. Гном!
– Привет! – крикнул Джордж. – Прииивет!
– Открой дверь! – взревел Джек.
Кальдар сунул два пальца в рот. В лесу раздался пронзительный свист. Джек сунул палец в ухо и слегка потряс его.
На верхнем этаже распахнулось бесформенное окно. Кто-то двигался во мраке.
– Эй, Гном! – Одри помахала рукой.
– Чего тебе надо? – раздался мужской голос.
– Мне нужно задать тебе один вопрос! – крикнула Одри.
– Я сейчас занят.
– Я принесла плату. – Одри повернулась к Кальдару. – Покажи ему пиво.
Он поднял бутылку.
– Это «Спидвей Стаут»?
– Да, оно, – подтвердила Одри.
Темная фигура тяжело вздохнула.
– Хорошо. Я сейчас спущусь.
Каскад глухих ударов эхом отозвался в доме.
Кальдар наклонился к Одри.
– Он что, упал с лестницы?
Одри поморщилась.
– Нет, у него просто… много вещей. Очень много вещей.
Воображение Кальдара нарисовало горбатого гнома, который с трудом спускается по лестнице среди груды грязных горшков. Почему ему привиделись горшки, он понятия не имел. Оставалось надеяться, что им не придется лезть туда, чтобы спасти мужчину.
Часть стены скользнула в сторону. На солнечный свет вышел огромный человек. Слишком большой джинсовый комбинезон едва прикрывал его огромную фигуру. Массивные мускулы напрягали рукава его белой футболки. Его рыжеватые кудрявые волосы были взлохмачены, а лицо с запавшими глазами и массивной челюстью выглядело достаточно угрожающе, чтобы отпугнуть бешеных волков. Ему можно было дать лет шестьдесят или восемьдесят, с Эджерами трудно было сказать точно. Некоторые из них доживали до двухсот лет.
Великан подошел к Одри, возвышаясь над ней на целый фут, и протянул ей руку размером с лопату. Пиво. Правильно. Кальдар сунул бутылку в руку Гнома. Великан прикусил зубами пробку, повернул бутылку, выплюнул пробку и сделал большой глоток.
– Хорошо. – Гном уставился на него. – Ее я знаю. А вот тебя нет.
Кальдар открыл рот.
– Он мой fiancé, – сказала Одри.
Что?
Гном моргнул.
– Fiancé?
– Угу, – подтвердила Одри.
– А когда свадьба? – спросил Гном.
Кальдар подошел ближе к Одри и обнял ее. Она не напряглась, даже слегка наклонилась к нему. Он снова уловил запах ее духов и улыбнулся, крепче прижимая ее к себе, когда его рука скользнула в ее карман. Его пальцы нащупали что-то металлическое, и Кальдар, зажав предмет между указательным и средним пальцами, отдернул руку.
– Пока не будет. Мы живем во грехе и наслаждаемся каждой его частичкой.
– А они кто? – Гном дернул подбородком в сторону мальчиков.
– Мои кузены, – ответил Кальдар.
Гном долго рассматривал их четверых.
– Ладно, пошли.
Кальдар шагнул вперед, обняв Одри за плечи. Гном поднял руку.
– Перевертыш останется снаружи. У меня там много стекла, и я не хочу, чтобы оно разбилось.
Джек был ребенком, а не дикой собакой. Кальдар подавил рычание.
– Хорошо.
Гном повернулся и пошел обратно в дом.
Одри ткнула его локтем в бок.
– Оу, – поморщился Кальдар.
– Держи свои лапы при себе, – пробормотала она и последовала за Гномом.
– Оно того стоило, – крикнул он ей вслед.
Она обернулась, возмущенно посмотрела на него, ударила кулаком в свою левую ладонь, и продолжила идти.
– Не думаю, что ты ей нравишься, – сказал Джек.
Кальдар взъерошил ему волосы.
– Тебе еще многое предстоит узнать о женщинах. Джек, Гном не хочет, чтобы ты был внутри.
Джек сморщил нос.
– Это хорошо, от него воняет.
Линг попыталась проскочить мимо них, следуя за Одри. Кальдар схватил зверька за шиворот. Енот зарычала и принялась царапать воздух когтями.
– Держите ее. – Он протянул Линг, и Джордж шагнул вперед, чтобы подхватить ее. Кальдар заколебался. Он ожидал, что Джек возьмет Линг. Маленький зверек ведь расцарапает Джорджа до крови.
Руки Джорджа сомкнулись вокруг енота. Линг фыркнула и устроилась на его руках совершенно спокойная.
Они, должно быть, были самыми странными детьми, которых он когда-либо встречал.
– Кто-нибудь из вас может чувствовать магию?
– Да, – кивнул Джордж. – Я ее чувствую, и Джек ее чует.
– Если вы почувствуете, что приближается много магии, отпустите Линг и бегите к Гастону. Никакого ожидания, без колебаний. – Удача не покинула его… не отдавая себе отчета, они посадили виверну всего в полумиле от дома Одри. Он оставил там Гастона с инструкциями быть готовым к взлету в любой момент. Детям потребуется меньше пятнадцати минут, чтобы добраться туда. – Просто бегите к Гастону как можно быстрее.
– Что, разве я не могу сражаться? – спросил Джек.
Кальдар оценил возмущенные нотки в его голосе. Теперь настало время для тонкостей.
– С нами Одри. Если люди придут, чтобы убить нас, нам, возможно, придется убираться отсюда в спешке, и лучший способ сохранить Одри в безопасности – это посадить ее на виверну. Чуешь?
Джек задумался.
– Да.
В дверях Одри окликнула его.
– Ты идешь?
– Пока нет, пытаюсь отдышаться, любовь моя. – Он взглянул на нее и был вознагражден возмущенным взглядом, говорящий «Ох, ты Боже мой!».
Кальдар на мгновение задержал взгляд на мальчиках.
– Никакого героизма. Делайте в точности то, что вам говорят. Миссия – наша первоочередная задача.
– Мы понимаем, – сказал Джордж.
– Хорошо.
Они бросились к деревьям. Кальдар взглянул на предмет, который достал из кармана Одри. Это был простой золотой крестик на цепочке. В середине крестика ему подмигнул маленький черный камешек. Он удивился, почему она не надела его. Хорошенькая Одри полна секретов, как коробка-головоломка. Теперь ему придется найти предлог, чтобы снова прикоснуться к ней и положить крест на место.
Мальчики добрались до деревьев и расположились в кустах. Кальдар просунул крестик и цепочку между пальцами, повернулся и догнал Одри.
– Ты могла бы предупредить меня, что он великан.
– И испортить все веселье? Да ну, нет.
Кальдар подхватил камень и втиснул его в угол между дверью и косяком.
Одри удивленно подняла брови.
– Для твоего енота, – сказал он ей. – В случае крайней необходимости дети отпустят ее. Ты сказала, что она всегда найдет тебя, так что она побежит прямо сюда.
Она бросила на него долгий подозрительный взгляд, ясно говоривший, что она доверяет ему настолько, насколько может.
– Держу пари, ты строишь планы, даже когда спишь.
– Это зависит от того, с кем я сплю.
Одри рассмеялась и вошла в дом. Почему-то это не было похоже на смех типа «с ним». Скорее «только не с ним». Все в порядке, любимая. Ты придешь к тому, чтобы согласиться со мной.
Кальдар последовал за ней и оказался в большой комнате. Полки занимали каждый свободный дюйм стенного пространства и рассекали комнату длинными рядами, их содержимое было защищено стеклом. Некоторые были заполнены книгами, другие содержали флаконы с дюжиной форм и размеров. Цветные бутылки, зеленые, коричневые и красные, стояли рядом со странными приборами и механизмами. Справа на двух полках стояли чайники. Под ними покоилась целая армия ароматических свечей, затем дюжина флакончиков дезодоранта, двадцать бутылок шампуня, керосиновые лампы, игровые приставки «Нинтендо», «Сони Плейстейшн», две или три сотни игровых картриджей и компакт-дисков, солнечные ловушки, ноутбуки, старые игрушки, черепа животных, коровьи колокольчики, Blu-ray фильмы, различные металлические детали двигателей, а над всем этим высохший детеныш виверны, мумифицированный в скелет чудовища, которое расправило свои мертвые крылья, подвешенные к потолку на шнуре. Каждый предмет имел крошечный ценник. Здесь не было ни пылинки.
Очаровательно. Рай для ростовщика.
Гном сделал еще один большой глоток из бутылки и зашагал между полками к красивому антикварному кофейному столику, окруженному плюшевыми красными креслами. Он уселся на одно из них и указал на два других взмахом руки.
Одри примостилась на стуле. Кальдар сел рядом с ней.
– Так чем же я могу вам помочь?
Одри наклонилась вперед с очаровательной улыбкой.
– У тебя же были дела с Симусом.
– Ага, – пожал плечами Гном. – Ну и что из этого?
– Если бы ему пришлось выгружать что-то горячее на западном побережье, куда бы он поехал?
– Насколько горячее?
– «Рука» жаждет это, – сказал Кальдар.
Гном хмыкнул.
– Какого черта… ладно, что это за предмет?
– Это гаджет, – сказала Одри. – Для военного применения. Он получил за него не меньше сорока тысяч.
– В американской валюте?
– Эм.
– Ну, он мне это не продал, это я вам точно могу сказать. Я не буду трогать ничего, что хочет «Рука». Не стоит так рисковать. И если у тебя и твоего fiancé есть хоть капля здравого смысла, ты оставишь это дело в покое. – Гном поднялся и исчез между полок.
