Текст книги "Грань судьбы (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
Сидевшая рядом с Серизой Одри повернулась к нему. На мгновение Кальдар забыл, где находится.
Фрэнсис вздохнул рядом с ним. Этот звук вывел Кальдара из задумчивости.
– Прекрасная леди, – доверительно произнес Кальдар.
– Она такая. – Фрэнсис бросил в сторону Серизы взгляд, полный печали и тоски.
– По-моему, она замужем, – сказал Кальдар.
– За животным. – Фрэнсис взглянул на Уильяма, сидевшего напротив Серизы. – Контрабандист-солтликер – это просто другое название пирата. Он заработал свои деньги, грабя другие корабли, накопил целое состояние и женился на ней. Ее семья знатная, но бедная. Он практически купил ее. Можете себе представить?
Джордж осторожно откашлялся.
– Вы этого не говорили.
– Поверьте мне, этот человек настоящий дикарь. Он обращается с ней как с рабыней.
– Возможно, вам следует быть осторожнее с проявлением своих чувств, – предположил Кальдар. – Солтликёры известны своим темпераментом.
– Он ничего не может мне сделать. – Фрэнсис сдвинул очки на переносицу. – Я гость барона. Она прикована к этому чудовищу. Такая утонченная, такая нежная женщина должна быть защищена от суровости мира, чтобы ей не причиняли вреда. Видите ли, она совершенно беспомощна…
Джек подавился едой и издал несколько кашляющих звуков, подозрительно похожих на кошачий смех.
– Я сказал что-то смешное? – Фрэнсис пристально посмотрел на него.
– Вовсе нет, – ответил Кальдар. – Пожалуйста, продолжайте.
– Она должна освободиться, чтобы сделать свой собственный выбор.
– И вы твердо намерены освободить ее? – спросил Кальдар.
– Именно так.
– У вас благородное сердце, – сказал Джордж.
Фрэнсис распетушился.
– Любой человек чести на моем месте поступил бы точно так же.
Наивный идиот. Сериза затеяла опасную игру. Фрэнсис мог сделать что-нибудь опрометчивое, и тогда Уильям убьет его.
– Может быть, вы прислушаетесь к совету пожилого и пресыщенного человека?
– Конечно.
– По моему опыту, несмотря на все внешние признаки, супружеские пары гораздо более похожи, чем люди думают. Берегите себя, друг мой. Ступайте осторожно.
– Благодарю вас за совет. – Фрэнсис вздернул подбородок. – Но мне нечего бояться.
Юный болван.
Последний десерт был уже съеден. Двойные двери распахнулись, открыв широкий бальный зал. Морель устроил эту вечеринку по всем правилам: им дали пообщаться, угостили обедом, а теперь, как и следовало ожидать, им представится возможность потанцевать под бдительными взглядами техасских снайперов с магически усиленными винтовками.
Кальдар поднялся.
– Мои юные лорды, пора танцевать.
Джек закатил глаза.
– А мне обязательно?
– Боюсь, что так, господин.
Джек вздохнул и направился в бальный зал. Джордж последовал за ним.
– Молодость тратится впустую на молодых, – задумчиво произнес Кальдар, но взгляд Фрэнсиса был прикован к Серизе.
– Прошу прощения, – пробормотал он и потрусил к ней.
И вот он был предоставлен самому себе. Кальдар направился в бальный зал.
Он встал у стены и стал наблюдать за сборищем. Из замаскированных громкоговорителей на стенах доносилась музыка. Ритм был бодрым и знакомым. Танцоры танцевали кто во что горазд: кто-то пытался танцевать по обычаям Зачарованного, кто-то вальс Сломанного. Джорджа почти мгновенно увела девушка со слишком большим количеством туши на ресницах и в выпускном платье, которое создавало впечатление, что она больше из Сломанного, чем из Зачарованного. Как только танец закончился, другая кандидатка, по крайней мере на три года старше, подошла, чтобы привлечь его внимание.
Морелю нужен был двор. Он хотел попробовать жизнь высших слоев общества – голубокровных или тех, кто достиг своего статуса по заслугам, впрочем ему было все равно. У него был прекрасный замок, но средства, с помощью которых он его приобрел, не позволяли ему посещать мероприятия в королевствах. Поэтому он создал свой собственный двор. Он приглашал своих соседей-разбойников, добавлял несколько привлекательных молодых людей с амбициями и стремлением подняться по социальной лестнице, заманивал лордов и леди Зачарованного мира, а также влиятельных лиц из Сломанного обещаниями прекрасного искусства, которое больше нигде нельзя было купить. Теперь они оценивали друг друга, и Морель с большим удовольствием наблюдал за столкновением культур.
Во всем этом деле была странная смесь экстравагантности и иронического самосознания. Для человека, любящего наблюдать за другими людьми, бальный зал был раем. Кальдар не мог припомнить, когда в последний раз его так развлекали.
Морель тоже наблюдал за гостями, переходя от одной группы к другой, пока наконец не добрался до него. Кальдар поклонился. Барон склонил голову. Мгновение спустя Джордж был отпущен своей последней партнершей по танцу и подошел к ним.
– Вы не танцуете, мастер Броссар? – спросил Морель.
– Боюсь, это не самое лучшее мое умение.
– Чепуха, – сказал Джордж. – Вы отлично танцуете, Оливер.
Что, черт возьми, задумал этот парень?
– Большая часть собравшихся находится выше моего положения, – сказал Кальдар.
– А как насчет той дамы в зеленом? – Джордж едва заметно кивнул в сторону Одри. – Разве мы не сопровождали ее по пути сюда? Она искала свою госпожу…
– Она едва держалась на ногах. Сомневаюсь, что она способна танцевать.
– Да ладно вам, Броссар, – усмехнулся Морель. – Вам надо потанцевать. На самом деле я настаиваю, чтобы вы наслаждались жизнью. И дама в зеленом кажется мне идеальной кандидатурой. Она компаньонка той дамы с юга. Они рождены, чтобы танцевать. Я точно знаю, что занятия танцами обязательная часть их образования.
Кальдар вздохнул. Это удерживало его от скрежета зубами. Морель не испытывал его. Он испытывал Одри.
– Ну хорошо.
Он обошел зал, остановился перед Одри и поклонился.
– Танец, миледи?
Она ни за что не согласится. Его мозг лихорадочно пытался найти какое-нибудь объяснение, чтобы отвести подозрения Мореля.
Чья-то рука коснулась его руки. Он поднял глаза и увидел улыбающуюся Одри.
– Мастер Броссар, не так ли? С превеликим удовольствием.
Он распрямил плечи и повел ее на танцпол.
– Что подразумевает, что ты сразишь меня на повал.
– Ты думаешь я не умею танцевать?
Он встал в позицию, ожидая начала музыки.
– Мы должны станцевать танец Зачарованного под наблюдением Мореля, потому что танцы должны быть частью твоего образования.
– К счастью для тебя, так оно и было. Я брала уроки у Эджера, который учил меня танцам Зачарованного. Я умею танцевать танго.
– К счастью для меня?
– Ты втянул меня в эту переделку. Я была бы совершенно счастлива, просто пробраться в замок.
– И быть застреленной. Постарайся не отставать.
– Я же сказала, что брал уроки. Пока ты не начнешь топать по-каджунски, все будет в порядке.
– Топать по-каджунски?
– Ты слышал меня, болотник. И держи свои руки при себе.
Ему придется поговорить с Серизой о том, как много она рассказывает Одри о болоте и о нем.
Из динамиков полилась музыка – соло мелодичного мужского голоса, сопровождаемое агрессивным ритмом и быстрой мелодией, приправленной всплесками экзотического звучания. Морель, ты ублюдок. Это был адский танец.
Кальдар сменил позу, притягивая ее к себе, спиной к своей груди, положив руки ей на плечи. Начали танцевать другие танцоры, и он дал ей время понаблюдать за ними.
– Это алия. Мы начинаем быстро, потом замедляемся, кружа друг вокруг друга. Следи за другими парами и следуй за мной, и все будет хорошо. Готова?
– Веди.
Он резко закружил ее. Она последовала за ним, повинуясь жестам его тела с легкостью и грацией. Они расстались, потом сошлись вместе, агрессивные и страстные, и он понял, что она знает этот танец и великолепно его танцует.
Они снова быстро закружились, затем остановились для следующего прохода.
Он остановился, пока она кружила вокруг него, подняв одну руку и согнув другую.
– Выходи за меня, – сказал он.
– Нет.
Он развернул ее, притягивая к себе, и они снова закружились.
– Я куплю тебе дом.
– Не интересно.
Музыка ускорилась, и они заскользили по полу.
– Я люблю тебя.
– Нет, не любишь.
– Да, люблю. Сейчас будет наклон, через раз, два…
Она откинулась назад, параллельно полу. Ему едва пришлось ее обнимать. Кальдар провел рукой в двух дюймах над ее телом и поднял ее. Искушение прикоснуться к ней почти лишило его разума.
– Я буду хорошим мужем.
– Врешь.
– Я буду моногамен.
– Ха! Может, я не буду.
– Быть с кем-то другим было бы ущербно.
– Да тебя или для меня?
– Для обоих.
Она схватила его за плечо, подражая другим парам. Он притянул ее ближе к себе за талию. В его голове они были обнаженными.
– Я умираю над тобой. Ты решил, что должен жениться, чтобы не отставать от своей семьи.
Он развернул ее, и они снова разошлись.
– Если тебе придется жениться, я симпатичная и у меня красивые сиськи, так что я бы это сделала.
– Одри, – прорычал он.
– Нет, спасибо.
Зазвучали финальные ноты. Кальдар опустился перед ней на колени.
– Ты, я и милые детишки.
Она улыбнулась и сказала, все еще растягивая губы в улыбке:
– Забудь.
Ему надо остаться с ней наедине. Он был так возбужден, что едва мог это выдержать. Если бы он только мог поговорить с ней, он убедил бы ее сказать «да».
– Встретимся в северном коридоре в десять.
– Может, встретимся, а может, и нет.
Он встал и поклонился. Она сделала реверанс.
Люди вокруг них зааплодировали.
– Спасибо, мастер Броссар. – Одри одарила его очаровательной улыбкой.
– Для меня это было удовольствием.
Она повернулась и пошла к Серизе, обмахиваясь веером.
Морель, Джордж и Джек уставились на него.
– Вы солгали, – объявил Морель, когда он вернулся на свое место. – Вы действительно превосходно танцуете.
– Эта леди божественна. К сожалению, она все еще чувствует себя неважно.
В другом конце комнаты Одри осторожно прижимала к лицу носовой платок и притворялась запыхавшейся.
– Мне кажется, вы ей понравились. Не упустите ее, – продолжил Морель. Одри прошла мимо. Теперь они оба прошли проверку.
Через девять минут он проскользнул мимо охранников в северный коридор. Никто не обращал на него внимания. Он весь день наблюдал, как люди приходят и уходят. Пока он не покинет северное крыло замка, его не застрелят.
Кальдар укрылся в одном из темных альковов. Где же она?
Прошла минута. Другая. Время замедлилось, едва двигаясь, став тягучим.
Неужели она не придет? Неужели придется идти за ней?
Знакомая соблазнительная фигурка выскользнула в коридор. Он оторвался от стены, схватил ее за руку и притянул к себе, зажав между собой и стеной. Они смотрели друг на друга в течение напряженной наэлектризованной секунды, воздух между ними был насыщен желанием. Он хотел ее так долго, что это казалось вечностью.
Одри улыбалась ему своей восхитительной, горячей, неотразимой улыбкой. Она тоже хотела его.
Все мысли о разговоре вылетели из головы Кальдара. Он поцеловал ее улыбку, пробуя на вкус ее губы, такие сладкие и податливые. Он поцеловал ее, потому что должен был. Он ничего не мог с собой поделать. От нее пахло вином, яблоками и той чарующей, неописуемой женской пряностью, которая вытеснила из его головы все здравые мысли.
Ее рот приоткрылся, приглашая его, и кончик языка лизнул его. Вкус Одри взорвался во рту. Наконец-то!
Кальдар притянул ее к себе, проведя руками по упругому изгибу ее попки, впитывая ее. Одри ахнула ему в рот. Он прижался к ней и позволил своему языку исследовать, дразнить, брать, заставляя ее что-то с этим сделать. Ее левая рука скользнула по его шее, принимая вызов. Ее правая рука отправилась вниз, скользя по его груди, опускаясь ниже, к выпуклости в штанах, лаская его своей мягкой и теплой кожей. Ее пальцы коснулись его. Его тело напряглось в ответ, становясь податливым, умоляя о прикосновении. Он не мог стать тверже. Она провела рукой по его члену и погладила его, подталкивая его прямо к краю, к отчаянному месту, где ничто, кроме Одри, не имело значения. Он хотел ее больше всего на свете.
Они нуждались в уединении. Справа маячил темный прямоугольник двери. Она снова поцеловала его, и он вслепую нащупал дверную ручку. Заперто. Магия ужалила его руку, и внезапно ручка повернулась. Он открыл дверь, и они, переплетясь, скользнули внутрь. Он запер дверь одной рукой, боясь отпустить ее, и поместил ее на стол.
* * *
МАЛО кто осознавал тот момент, когда влюблялся. Одри понятия не имела, когда это произошло. Она знала только, что прикасаться к Кальдару, быть с ним, чувствовать его губы на своих губах – главнее всего. Каким-то образом, между их ссорой и этой секундой, она влюбилась в него, и когда он поцеловал ее, ей подумалось, что она в раю.
Она, лаская его, целовала его лицо, подбородок, губы. Все веские причины, по которым она должна была оттолкнуть его и остановиться, казались такими глупыми и ничтожными по сравнению с тем, что она видела в его глазах. Для этого трудно было подобрать слово. Восхищение? Привязанность? Желание? Блаженство? Любовь. Должно быть, это была она.
Кальдар пробежал пальцами по шву на ее боку, нашел застежки, и ее грудь освободилась. Он наклонил голову и поцеловал ее в шею, его руки ласкали ее тело, его загрубевшие большие пальцы скользили по ее соскам, посылая крошечные толчки блаженства через них. Одри выгнула спину. Каждое поглаживание его рук, каждое прикосновение, каждый обжигающий поцелуй, оставленный на ее коже, казались непреодолимыми, словно ее чувства внезапно обострились. Воздух стал горячим. Давление нарастало внутри нее, сжимая повсюду.
Она потянулась к его жилету и расстегнула застежку. Он пожал плечами и сдернул рубашку. Когда он стянул ткань через голову, она расстегнула его ремень и просунула руку внутрь, освобождая его член. Он застонал, его тело напряглось, мышцы на груди и животе стали твердыми, усугубив эрекцию.
Он был прекрасен.
Одри снова погладила его, проводя рукой вверх и вниз по его напряженному члену, и он просунул руку ей под юбку, отправляясь вверх по бедру. Он стянул с нее трусики. Его пальцы погрузились в нее, прямо в центр ноющего давления.
О Боже. Она чуть не вскрикнула, и он поцеловал ее.
– Тише, любовь моя. Ш-ш-ш.
Он скользнул пальцами выше и коснулся чувствительного бугорка прямо над ее ноющей болью. Волнующий толчок пронзил ее, настолько сильный, что она дернулась назад, а затем сразу же наклонилась к нему, желая большего. Он поцеловал ее в шею, отчего у нее по спине побежали мурашки. Его пальцы выводили небольшие, похотливые круги, распаляющие ее все сильнее, именно там, где она так в них нуждалась. Удовольствие пронзило ее изнутри, давление спадало, концентрируясь внизу, в том самом месте, где были его руки. Каждое прикосновение приближало прилив эйфории, словно она спускалась по спирали. Ее дыхание стало отрывистым, по мере того как нарастало напряжение. Ей казалось, что она летит, ее мозг был наполнен блаженством и Кальдаром.
Давление завернулось в тугой узел. Она больше не могла этого выносить. Оно достигло своего пика, и волна острого, интенсивного удовольствия быстро прокатилась по ней, сопровождаемая спазмами.
Он вошел в нее, его член был горячей твердостью внутри нее. Она сцепила ноги за его спиной. Они двигались в постоянном ритме. Она целовала его, обвиваясь вокруг его тела, вторя каждому толчку, ощущая каждое движение, которое он делал внутри нее. В ней снова начала нарастать ноющая боль, то же настойчивое, возбуждающее давление.
Кто-то дернул дверную ручку. Она зажала Кальдару рот ладонью. Они замерли. Если их разоблачат, она скажет… К черту все это. Ей было все равно.
По другую сторону двери женщина раздраженно хмыкнула. Кальдар вышел из нее, что заставило ее чуть не задохнуться от разочарования, и двинулся по ковру к двери.
Женщина хмыкнул еще раз.
Из-за двери донесся звук удаляющихся шагов. Да!
Одри соскользнула со стола. Ее платье должно было исчезнуть. Она хотела чувствовать его, всего его, без слишком многих раздражающих слоев ткани между ними. Одри стянула платье и бросила его на пол.
Кальдар пересек разделявшее их расстояние. Она повернулась к нему спиной. Его руки сомкнулись вокруг нее, обхватив груди.
– Я хочу тебя, – прошептала она.
– Выходи за меня, – сказал он ей.
– Нет. – Он все просил и просил. Что, если он будет просить ее всю оставшуюся жизнь? Что тогда? – Зачем нам жениться?
– Потому что я хочу быть с тобой всегда, и это единственный способ доказать это. Я хочу стоять перед всеми и обещать любить тебя. Это обещание нельзя нарушить.
Его рука скользнула вниз по ее бедру, раздвигая ноги шире. Он вошел в нее, двигаясь жестче с каждым толчком, в собственническом быстром ритме. Она уперлась руками в стол. Он обнял ее одной рукой за талию, прижимая к себе, касаясь горячими пальцами ее кожи. Его правая рука скользнула вниз, по ее бедру, по животу… Она напряглась в ожидании. Его пальцы нашли то же самое чувствительное место, где поглаживания доводили ее до края, там, где ждало блаженство. Она оттолкнулась от стола.
Давление внутри нее нарастало.
Кальдар отпустил ее талию и откинулся назад, двигаясь быстро, вонзаясь глубоко и жестко.
Наслаждение захлестнуло ее, разливаясь волнами. Они накатывали и накатывали, затопляя ее, перегружая ее чувства. Она чувствовала себя невесомой, измученной и счастливой.
Он вздрогнул позади нее. Спустя секунду он потянул ее вверх и приобнял. Она обмякла в его объятиях, такая усталая и абсолютно довольная. Она не хотела двигаться. Она не хотела говорить. Она просто хотела стоять так, завернувшись в него.
Он поцеловал ее в щеку.
Она была так счастлива.
В коридоре послышались шаги. Вероятно, это был один из техасских снайперов. Судя по звуку, у сапога был каблук.
Они не могли оставаться такими вечно. Рано или поздно кто-нибудь в бальном зале заметит, что они ушли. Как бы ей не нравилось, когда ее так обнимают, они должны привести себя в порядок, одеться и приступить к выполнению своего плана, прежде чем их отсутствие привлечет достаточно внимания, чтобы подвергнуть их всех опасности. Одри мягко оттолкнула Кальдара, и он отпустил ее.
На столе стояла бутылка воды. Одри схватила ее, намочила носовой платок и вытерла грудь, талию и бедра. Она пахла Кальдаром. Ей хотелось свернуться вот так, с его запахом, и заснуть, пока он обнимал ее.
Она бросила платок Кальдару.
– Я же говорил, что тебе понравится.
– Ты такой скромный. – Она быстро поцеловала его в губы и натянула платье.
– Тогда свадьбу организуем в конце месяца?
Она вытащила заколку из волос и вернула ее обратно, поправив прическу. Она хотела свадьбы. Она хотела его всеми способами, какими могла заполучить его.
– Может быть.
– Это значит «да»?
– Я подумаю об этом. – Она была влюблена в Кальдара. Она знала это. Их секс был не просто сексом… они занимались любовью. То, как он смотрел на нее, заставило ее вздрогнуть. Но что-то внутри нее удерживало ее от того, чтобы сказать «да». Это была не гордость. Страх, поняла она. Она боялась, что если скажет ему «да», он потеряет к ней интерес.
Он хотел жениться на ней.
– Для таких, как ты, «свадьба» звучит как «приговорен к принудительным работам в шахтах».
– Я никогда раньше не хотел жениться, – сказал он. – Когда двое вступают в брак, они отдают часть себя. Они становятся все более похожими друг на друга. Я никогда не встречал женщин, которые были бы лучше меня в том, чем я горжусь, и я никогда не хотел быть похожим на них. Я всегда знал, что та, с кем я проводил время, задержится ненадолго. За углом всегда оказывалась новая женщина. Я видел, как рушатся браки. Дважды. Вначале ушла моя мать, потом жена Ричарда. Это чуть не сломило моего брата.
– Так откуда мне знать, что ты не уйдешь и не оставишь меня сломленной?
– Потому что ты единственная. В чем-то ты лучше меня, а в чем-то я лучше тебя. – Он притянул ее к себе. – Я не против быть немного похожим на тебя. Надеюсь, ты не против немного походить на меня.
Он сказал именно то, что сказала бы она, если бы он спросил, зачем он ей нужен.
В коридоре послышались новые шаги. Кальдар взглянул на дверь.
Если кто-то ворвется в эту дверь и убьет его, ее жизни придет конец. Осознание этого потрясло ее, и она отвела взгляд.
– Одри. – Он повернул ее к себе.
Она не могла продолжать тянуть. Это было несправедливо.
Он был совершенно серьезен. Его глаза изучали ее лицо. Он боялся, что она его пристрелит. Он скрыл это, но она уже так хорошо знала его лицо. Это было лицо мужчины, которого она любила, и его глаза больше не могли хранить от нее тайны.
– Приходим по одиночке, – сказал он. – Мы не можем вернуться в бальный зал вместе.
– Конечно, я выйду за тебя замуж, дурачок, – сказала ему Одри.
* * *
КАЛЬДАР проскользнул через арочный вход в бальный зал. Морель, казалось, был занят каким-то пожилым мужчиной. Через несколько минут появилась Одри. Она не выглядела взъерошенной или растрепанной. Она определенно не выглядела так, будто только что занималась обжигающим сексом. Насколько он мог судить, их исчезновение и возвращение остались незамеченными никем, кроме Серизы, которая наблюдала за ним с очень обеспокоенным видом.
Одри ответила «да». Восторг охватил его, и ему пришлось держать лицо железной хваткой, чтобы не ухмыльнуться.
Дворецкий прошел через двойные двери и откашлялся.
– Маркиза Амри и Туанина, пэр Королевства, Ветеран Десятимесячной войны, Обладательница Галльского щита, Носительница Тройной Печати Золотого трона, Защитница Галльской империи третьего ранга, капитан Хелена д'Амри. С соратниками.
Дерьмо.
Слуга вложил приглашение в руку Мореля. Барон взглянул на него.
– Я вижу, что на этот раз Калеб Грин не присоединится к нашему аукциону.
Дворецкий отступил в сторону, и Хелена вошла в бальный зал. На ней была темно-синяя форма Галльской империи. Ее зеленые глаза безошибочно обшарили толпу и нашли Кальдара.
Хелена д'Амри улыбнулась.
* * *
ДЖОРДЖ закрыл глаза, пока Кальдар расхаживал взад-вперед. Он пытался связаться с Одри через передатчик, но она не отвечала. Джордж с его птицами был его единственной надеждой. Он остановился и выглянул в открытое окно. Их покои были роскошными и тщательно охраняемыми. Из их окон открывалась прекрасная панорама гор, а под ними был тысячефутовый обрыв прямо к далеким лесам внизу.
– Я на месте. – Джордж открыл глаза.
– Одри там?
– Да.
– Скажи ей, чтобы активировала заколку.
– Она говорит, что у нее ее нет. Должно быть, она соскочила с головы во время танцев.
Нет, она была у нее во время танцев. Должно быть, это произошло во время их второго танца. Он вспомнил, как она подняла волосы. Он не мог вспомнить, была ли там заколка. Кальдар едва не ударил себя, такая простая вещь, и они оба ее упустили.
– Скажи ей, что мы должны забрать рассеиватели сегодня вечером.
Джордж зашептал и повернулся к нему.
– Она говорит ты сумасшедший.
– Скажи ей, что завтра аукцион. Если мы предложим цену, Хелена перебьет ее, а мы вообще не собирались делать ставку. Мы должны забрать их сегодня вечером.
Джордж зашептал и замолк.
– Она спрашивает, что, по-твоему, произойдет, когда Морель узнает, что они пропали? Все виверны на земле, и великаны с очень острыми мечами разрубят нас на мелкие кусочки.
– Скажи ей, что мне сделали копии. Мы заменим их фальшивками. – Он заставил «Зеркало» сделать копии еще до того, как отправился в Калифорнию. Они были из настоящего золота, как и сами браслеты.
– Она говорит, что однажды мы уже так делали, и позволь ей считать, что все прошло не очень хорошо. Не так ли?
– Скажи ей, что у нас нет выбора. Завтра все будет кончено.
– Ты отстой. Ты хоть знаешь, где находится хранилище?
– Да, знаю. Оно находится на вершине северной башни. Я смотрел на него с балкона. Он полон стражи и хорошо защищен, и если его взломать, его содержимое можно будет быстро переместить, посадив виверну на крышу рядом с ним.
Джордж посмотрел на него.
– Она ходит по комнате и что-то бормочет себе под нос.
– Скажи ей, чтобы она бормотала быстрее, у нас мало времени.
– Эмм, не буду я этого делать, – сказал Джордж и нахмурился.
– Она спрашивает когда?
– Через полчаса. И скажи Серизе, чтобы она отдала Одри свои кошки. Я знаю, она их прихватила.
* * *
КАЛЬДАР стоял у окна. Ночной костюм «Зеркала» облегал его тело, делая его почти невидимым в темноте. Он проверил рюкзак на спине. Надежно закреплен. Затем последовали кошки: толстые, твердые полосы из стали и кожи, пронизанные жилками проволоки, они сжимали его ладони, устремляясь вверх, обхватывая его плечи. Его голени щеголяли второй парой. Маленькая монетка питала каждое устройство. Он нажимал монеты одну за другой. Они сверкали серебром, посылая тонкие потоки магии по проводам.
– Что это такое? – спросил Джек.
– Кошки для лазанья.
Кальдар прижал руку к стене рядом с окном. Из кошек вылетели когти, впиваясь в камень. Он повис на них всем своим весом, проверяя. Выдержат. Он убрал руку, и кошки автоматически спрятали когти.
– Убедитесь, что дверь заперта, – прошептал он.
Мальчики кивнули.
– Если кто-то постучит, не открывайте. Пусть вламываются, если надо. Если до этого дойдет, пошлите птицу к Уильяму и Серизе за помощью. Джордж, держи птицу рядом со мной все время. Если я погибну, немедленно отправляйтесь к Уильяму.
– Понятно, – сказал Джордж.
Кальдар высунулся из окна. Одри была в комнате Серизы, через два окна справа. Под ним зияла пропасть. Ни мужества, ни славы.
Он взобрался на подоконник и уперся правой рукой в стену. Когти выскочили со щелчком. Он прижал правую голень к камню. Когти вонзились в стену. Скалолазание никогда не было его любимым занятием. На самом деле, высота не была его любимым местом. Вот плавать… это он умел.
Кальдар выдохнул и отступил от окна.
Когти выдержали.
Он поставил левую голень, затем упер левые когти и начал медленно ползти вверх по стене, как какое-то насекомое. Его сердце колотилось о ребра. Он знал, что нельзя смотреть вниз, но в этом не было необходимости. В его сознании кошки отказывали, он скользил вниз по стене, безнадежно пытаясь найти опору и терпя неудачу. Когда стена заканчивалась, и он падал вниз, вертясь в воздухе, а затем с глухим стуком ударялся об острые камни внизу.
Иногда богатое воображение было проклятием.
Из окна справа выползла тень и начала пробираться к нему. Одри.
Кальдар застыл на месте, ожидая ее.
Она поравнялась с ним, ее глаза светились восхищением, когда она прошептала:
– Так круто! У «Зеркала» такие клевые игрушки.
– Ты боишься летать на виверне, а это круто?
– Когда я нахожусь на виверне, я ничем не управляю. Я ничего не могу поделать. А это я могу контролировать. – Она наклонилась ближе. – Ты в порядке? Ты выглядишь зеленым.
– Поспорим на что-нибудь, что мы сможем взобраться на эту стену.
Она оторвала правые кошки и выудила из кармана монету.
– Держу пари на эту монету, что у нас не получится.
– Ты притащила деньги на ограбление?
– Она маленькая, и ее легко поставить на случай, если мы попадем в беду.
Он действительно любил эту женщину. Он схватил монету и сунул ее под воротник костюма, прижав к коже. Знакомая волна магии прорвалась сквозь него, хлынула к Одри и вернулась к нему. Кальдар начал восхождение.
– Так как же все-таки работает эта штука с пари? – спросила Одри, взбираясь рядом с ним.
– Это должно быть физически возможно, если это что-то непрерывное, как это, или ходьба по минному полю. Срабатывает лучше всего, если я держу объект, на который ставлю. Если это ставка на других людей, она срабатывает примерно в трети случаев, и мне не нужно ничего держать.
В ее глазах появился лукавый блеск.
– Так ты поспорил, что я выйду за тебя замуж?
– Нет.
– Почему нет?
Потому что это было бы нереально.
– В этом не было нужды.
– Ты самонадеянный осел.
Он ухмыльнулся.
– Тебе это нравится.
Над ними возвышалась башня замка. Вершина башни имела форму огромного прямоугольника и не имела крыши. Текстурированный парапет – низкая каменная стена, прерываемая прямоугольными отверстиями, через которые защитники замка стреляли в нападающих – окружал вершину башни, выступая примерно на фут над основной стеной башни, как перила балкона. Как только они перелезут через него, то окажутся на открытом пространстве, хорошо видимые любому, кто находится на вершине башни.
– Там наверху есть охрана? – прошептала Одри.
– Да.
– У тебя есть план?
– У меня всегда есть план.
– Ты не мог бы посвятить меня в него?
– Мы устроим диверсию, ты откроешь все двери, мы махнем фальшивки на настоящие браслеты, сбежим невредимыми и займемся горячим сексом.
– Хороший план.
Они добрались до парапета, торчащего на вершине башни. Под ними стена крепости уходила вниз, к утесу и неминуемой смерти.
Птица Джорджа приземлилась на плечо Кальдара, открыла клюв, закрыла его, снова открыла. Один, два, три, четыре, пять.
Кальдар показал Одри пятерню. Пять охранников.
Одри кивнула.
– Жди здесь, – одними губами произнес он.
Она снова кивнула.
Кальдар пополз боком, как краб, двигаясь вдоль стены, ровно под отверстиями для лучников. Если бы кто-нибудь решил посмотреть вниз, ему бы поджарили задницу. Ты сам этого хотел, напомнил он себе. Ты хотел сразиться с «Рукой». Ты вызвался добровольцем и живешь своей мечтой.
Он продолжал передвигаться вдоль стены, пока не оказался примерно в шестидесяти ярдах от Одри. Он почти не видел ее, просто темное пятно цеплялось за стену слева. Достаточно далеко.
Кальдар вонзил правую клешню в парапет и подтянулся. Какое-то мучительное мгновение его ноги безвольно висели над обрывом, а потом когти снова вцепились в стену. Кальдар осторожно приподнялся достаточно высоко, чтобы заглянуть в ближайший стенной промежуток.
Вершина башни была плоской. В центре плоской крыши примостилось широкое прямоугольное каменное строение, вход в которое охраняла массивная дверь. Привет, хранилище Мореля. У двери на страже стояли два воина ви-кинга. Слева, прислонившись к стене, полуспал техасский снайпер в шляпе с перьями, надвинутой на глаза, с травинкой в зубах. Справа, в конце крыши, другой ви-кинг и снайпер играли в карты.
Кальдар потянул за шнурок рюкзака и сунул руку внутрь. Его пальцы коснулись металлического панциря, и он вытащил его. Паук-шпион был одним из самых известных приспособлений «Зеркала». Чуть больше обеденной тарелки, паук был неподвижен, его восемь сегментированных ног были надежно прижаты к металлической грудной клетке. Он отодвинул заднюю панель, повернул таймер на пять минут и установил режим быстрого наблюдения. Шестеренки паука тихо зажужжали. Кальдар задвинул панель и поставил паука на край парапета. Второй паук последовал за ним, но на этот раз он установил задержку на час и привязал паука к стене, прямо под парапетом. Сверху он будет невидим.
Кальдар пополз влево, пока не завис над Одри, и махнул ей подниматься, и она добралась до него. Они ждали на краю парапета, заглядывая в стенные проемы.
