Текст книги "Тень. Своя судьба (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
– Это было бы интересно. А каков будет третий источник беспокойства для Тауналя? И почему ты не уверен в том, появится ли он?
– Потому что с событиями в Мелере я никак не связан, просто дошли кое-какие слухи. Похоже, там тоже назревают беспорядки.
Мелера стала около тридцати лет назад первым таунальским завоеванием, которое обеспечило агрессору выход к морю и удобную исходную точку для подготовки нападения на мою родину.
– Понятно, – вздохнула я, – тогда нам надо поторопиться, чтобы не упустить удобный момент. Вот только... Как мы свяжемся с принцессой? Посылать письмо – опасно, да и долго это. Кроме того, мне неизвестен точный адрес. И гонец будет добираться через океан слишком долго, а время дорого.
– Есть возможность устроить все значительно быстрее. У одного из моих людей есть ориентир в Гердраме. Оттуда ему, конечно, придется отправиться в Новые земли морем. Город мы знаем, найти там школьную учительницу не составит труда. А обратно мой человек переместится сразу во дворец, так что ответное послание принцессы мы получим сразу. Как во сне, – Владыка улыбнулся.
– Такое возможно – переместиться через океан? – удивилась я.
– Почему нет? Если мы даже между мирами ходим? Это ведь не магический портал, который, чем больше расстояние, тем больше сил требует. Для нас расстояние значения не имеет – были бы тени. А мой человек проложит для нас путь, которым можно будет пользоваться и впредь – достаточно один раз переместиться с ним вместе и запомнить ориентиры.
– Будем осваивать Новые земли? – ухмыльнулась я.
–Да мне пока с лихвой хватает земель на востоке – там огромные неисследованные пространства и никаких конкурентов. Но лишняя точка выхода в недоступном или неожиданном месте – это всегда полезно.
– Сколько же всего я пока не знаю! – вздохнула я на это.
– Какие твои годы, – тихо рассмеялся Рэйм, – успеешь еще.
– Расскажи мне про своих людей. Эти Тени во дворце – кто они?
– Потомки тех, кто когда-то пришел из долины. Раньше довольно часто случалось, что молодые люди оставались сиротами, прежде чем успевали пройти ритуал проявления. Практически в каждом поколении были такие – они уходили на поиски браслета и попадали к нам. Мои предки обычно предлагали им остаться в Нимтиори – дворянский титул и небольшие земельные владения в обмен на службу и клятву, что каждый наследник рода тоже должен отслужить короне определенный срок. Тенью. Вот их потомки мне сейчас и служат.
– И Ирье будет служить?
– Он младший член твоего рода и единственный хранитель-мужчина. У него будут свои задачи. Знаешь, я надеюсь, что со временем нас станет больше.
– Все может быть, – кивнула я и поднялась с кресла – мне еще предстояло писать письмо принцессе.
Какие слова найти, чтобы она поверила, что и я, и Владыка на ее стороне? Да еще и не сказать при этом ничего лишнего – такого, о чем ей покуда ни к чему знать...
Вернувшись в свои покои, я взялась за перо:
'Здравствуй, Нэл!
Ты жаловалась, что тебе не с кем посоветоваться? Да-да, не удивляйся, я действительно читала все твои послания. Не уверена, что мои советы покажутся тебе достаточно мудрыми, но кое-что я знаю и, надеюсь, окажусь полезной.
Прежде всего обращусь к тебе с просьбой: никому не рассказывай, каким образом избавилась от брачной метки. Лучше всего будет, если вы с мужем примете друг у друга такую клятву – тогда даже случайно или под давлением не сможете проболтаться.
Я пока не могу сказать тебе всего, но это очень важно – для меня лично. И не только для меня. Думаю, через несколько месяцев ситуация прояснится, и тогда ты обо всем узнаешь.
И да, мужу своему передай, что я не держу на него зла и в чем-то даже понимаю его – сама долгое время подозревала, что он обхаживает тебя по заданию Стеумса.
Теперь к тому, о чем писала ты.
Я давно догадывалась, что Стеумс преследует какие-то далекоидущие цели, но до сих пор не представляла масштаба его устремлений. Значит, хочет править за спиной собственного сына, а не дальнего кузена? Не думаю, что стоит ему это позволять.
Но сейчас сделать вы все равно ничего не можете. На троне сидит твой отец, наследник престола покуда жив и слухи о его тяжелой болезни не ходят. Как знать, возможно, Стеумс принял желаемое за действительное. И хотя я считаю, что правитель из твоего братца выйдет плохонький, но все же будет лучше, если передача власти произойдет законным путем и без лишних потрясений. Конечно, есть опасность, что Стеумс захочет приблизить кончину твоего брата, а возможно, и отца, но я подозреваю, что в ближайшее время ему будет не до того.
Грядут некие события, которые заставят этого интригана задержаться с реализацией своих планов и заняться решением насущных проблем, а заодно отвлекут его внимание от вас. И на время этих событий я бы посоветовала вам обоим оставаться подальше от Тауналя. Я извещу тебя, когда все будет позади, а вы, полагаю, за это время сумеете принять окончательное решение, как поступить в случае, если таунальский престол останется без наследника.
Если Стеумс все же не оставит вас в покое, то знайте, что Владыка Нимтиори готов принять вас у себя и предоставить убежище.
Пиши мне обо всем, как и прежде. Я надеюсь, что твои послания и впредь будут доходить до меня. И не удивляйся, если на твоем пороге вновь возникнет гонец с письмом от Тени по имени Энна...'
Я не боялась назвать принцессе свое настоящее имя – и она, и ее муж слишком молоды, чтобы знать хоть что-нибудь о семье князей Риатаны, и мое имя им ни о чем не скажет.
Свернув письмо, я вложила его в простой конверт, на котором написала: 'Нэлиссе лэ Ауста от той, что была незримо рядом с ней, а потом обрела свободу'.
Гонец отправился в Лум, портовый город на восточном побережье Новых земель, уже на следующий день. Ему было поручено сказать Нэлиссе несколько слов, чтобы она сразу поняла, что он от меня, и не испугалась. За почти два года совместного существования, у нас возникло множество таких словечек и знаков...
***
Впервые я получила письмо от принцессы не во сне, а наяву – настоящее, на бумаге:
'Здравствуй, Энна!
Трудно выразить в нескольких строчках ту бурю эмоций, которую у меня вызвало твое послание. Но времени у меня мало, а потому писать придется только о самом главном.
Я счастлива, что не потеряла тебя. И испытываю признательность оттого, что мои проблемы тебе небезразличны.
Главное, я поняла, что ты сможешь держать меня в курсе относительно дел в Таунале, а потому постраюсь не тревожиться понапрасну. Буду просто ждать и потихоньку убеждать мужа, что в стороне, если что, остаться не получится. Ну и готовиться понемногу – на всякий случай. Где-то в глубине души я продолжаю надеяться, что все это обойдет нас стороной, и мы сможем вести тихую жизнь, о которой мечтали. Но боюсь, эти надежды тщетны.
Вопросов никаких задавать не стану – верю, что придет время, когда ты сама обо всем мне расскажешь.
С надеждой на встречу,
твоя Нэл.
Я улыбалась, читая это письмо. Прошло меньше двух лет с того дня, когда мы расстались, но это время изменило нас обеих. И новая принцесса не просто нравилась мне, а вызывала уважение. Прежде я воспринимала ее как младшую, ведомую, а теперь видела в ней взрослую самостоятельную женщину. Пожалуй, даже взрослее меня сегодняшней.
А на следующий день после получения письма закрутились-завертелись колеса нашей авантюры.
Но колеса крутились где-то там, в отдалении, не требуя от меня ни действий, ни пристального внимания – Владыка полностью взял это на себя, – а моя повседневная жизнь впервые за последние годы приобрела размеренный и даже скучный характер. Выходить в город Рэйм мне не советовал, занятий для меня подходящих не находилось, кроме чтения и совместных утренних тренировок, в которых мне составляли компанию попеременно то Ирье, то Владыка.
Для Ирье меры предосторожности не были столь строги, и он время от времени пропадал где-то, иной раз даже целыми днями, и я не знала, чем он занят. И не спрашивала: захочет – сам расскажет.
А однажды, слоняясь без дела по дворцу, я заглянула в одну из дальних гостиных и обнаружила там своего в очередной раз пропавшего братца... И не одного! Он сидел на диванчике рядом с девушкой и держал ее за руку, нежно поглаживая маленькие пальчики. Девушка была из наших – то есть Тенью. И не проявленной, судя по всему, а значит, совсем юной.
Осторожно, пока меня не заметили, я отступила на шаг назад, скрываясь за дверью. Вот так раз – у брата личная жизнь, а я ничего об том не знаю! С одной стороны, я радовалась за Ирье, с другой – было немного обидно, что он мне ничего не рассказал. И претензий вроде бы не предъявишь – как бы ни была я неопытна, но догадывалась, что в такие дела даже самых близких посвящают далеко не всегда.
Мешать брату я не собиралась. Кроме того, я подозревала, что личная жизнь – не единственное, что занимает его время. Мне показалось, что Ирье выполняет какие-то поручения Рэйма, и, поразмыслив, я решила, что это очень даже неплохо – мужчине необходимо осознание того, что он не прохлаждается, а приносит пользу.
Но мне тоже хотелось приносить пользу! Я безмерно устала маяться бездельем, а потому насела на Владыку с требованием придумать мне какое-нибудь занятие, пока я не рехнулась от скуки.
Владыка повздыхал, похмыкал, а потом привлек меня к государственным делам.
Сначала я просто разбирала с ним вместе текущие документы. Я не слишком хорошо ориентировалась в законодательстве Нимтиори, поэтому Рэйм попутно объяснял мне, почему принимает те или иные решения.
Было интересно, но я замечала, что со мной он тратит на это куда больше времени, чем потратил бы без меня, и мне было немного неловко – до того момента, когда я почувствовала, что эти занятия самому Владыке доставляют не меньше удовольствия, чем мне.
Мне нравилось учиться, ему – учить меня и... тоже учиться, и эти часы, проведенные вместе, ни один из нас не променял бы ни на что другое. Никакие свидания, прогулки, цветочки, подарочки и прочая романтическая дребедень не дали бы нам такой возможности узнать друг друга. И главное – я убедилась, что тоже чувствую своего жениха. Не всякое движение души, конечно, но сильные эмоции, в особенности направленные на меня, я улавливала. И мне это тоже ужасно нравилось – порой казалось, что я купаюсь в волнах тепла и приязни, исходивших от него. А изнутри толкалось ответное тепло...
Один, подарок, впрочем, все равно был. Скромный, как выразился сам Владыка. Действительно, подвеска с полупрозрачным камнем, похожим на каплю шоколада с сизым налетом, не выглядела королевским украшением. Может, потому я и приняла ее без возражений. Никакой магии на подвеске я не разглядела, но что-то особенное, связанное с Владыкой, в ней было. Однако Рэйм ничего не сказал, и я не стала расспрашивать.
Нашлось для нас и еще одно совместное занятие – тренировки с мэтром Оллиситом: Владыка пытался освоить магическое зрение. Иногда к этим тренировкам присоединялся Ирье, который уже кое-что умел. Надо сказать, особых успехов Рэйму добиться не удавалось – иной раз ему казалось, что он что-то видит, но это ощущение сразу ускользало, и даже придворный маг не мог утверждать с уверенностью, видит ли Владыка что-либо в действительности или это работает его воображение. Все же в детстве или юности такие вещи даются куда проще...
Пришлось мне вспомнить уроки Бьярты и ее объяснения, а еще то, как мастер Лист умудрялся доносить до своих учеников, что именно они должны почувствовать.
После этого дело пошло на лад. Мэтр Оллисит тоже заинтересовался чужим опытом и с восторгом впитывал все, что я говорила.
– Кто вас учил? – с любопытством спросил он.
Я удивилась – почему-то мне казалось, что придворный маг, будучи наставником Рэйма и его доверенным лицом, знает обо мне практически все. Но как выяснилось, Владыка рассказывал ему лишь то, что считал необходимым.
– Бьярта Солнум. Она...
– О, уважаемая магесса Солнум! Талантливейшая женщина, была одной из лучших в своем выпуске Школы Магического Искусства., да и в дальнейшем оправдала надежды наставников. Но лет десять назад она неожиданно исчезла, и о ней долго ничего не слышали. Я, признаться, даже думал, что ее больше нет в живых... Но вот недавно она объявилась при Уствейском дворе – ее приглашали для консультации...
Я жадно внимала, надеясь услышать еще хоть что-нибудь о жизни своей наставницы, что могло бы пролить свет на ее прошлое и на то, что вынудило ее связаться с Таунальской короной, но мэтр вдруг умолк, посмотрел на меня, прищурившись, и больше я не дождалась от него ни слова.
'Кажется, он сообразил, что Бьярта не просто учила, но и сделала из меня Тень. Привязанную', – догадалась я, отметив мрачный вид мага. И решила поговорить с ним при случае, чтобы он не вздумал бросаться в адрес Бьярты какими-нибудь обвинениями, особенно в присутствии других магов... да и не магов тоже. Проблем для своей наставницы я не желала. И мне самой лишние слухи и разбирательства могли выйти боком.
Но мэтр был достаточно умен, чтобы не делать преждевременных выводов и тем более делиться ими с кем бы то ни было. Он выслушал меня внимательно и пообещал, что никаких разбирательств затевать не станет, да и без того не собирался. И уж всяко не стал бы никого судить, не зная всех обстоятельств дела. Я вздохнула с облегчением.
Совершенно случайно я узнала, кто та девушка, с которой встречается мой брат. Оказалось, это дочь начальника тайной службы и до совершеннолетия ей осталось почти два года, так что у обоих было достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах и не наделать глупостей. Впрочем, я была уверена, что Ирье девушку не обидит, да и сама она мне понравилась, когда мы случайно столкнулись на пороге кабинета ее отца и разговорились...
Впрочем, в нашей размеренной жизни случались и выходящие из ряда вон события.
В один из дней Рэйм, таинственно улыбаясь, предложил после очередного разбора документов прогуляться с ним и кое с кем познакомиться. Заинтригованная, я не стала отказываться, и Рэйм увлек меня в теневую комнату, откуда мы переместились к неприметному домику на окраине столицы. Подмигнув мне заговорщицки, Владыка постучал в дверь.
Мне показалось, нас тут ждали с нетерпением – дверь открылась почти мгновенно, и молчаливый слуга провел нас по коридору в светлую гостиную.
Человек, который с застенчивой улыбкой поднялся нам навстречу, был мне знаком. Нет, я не знала его имени, да и он едва ли узнал меня, но встречаться нам уже приходилось – именно его мы с Волком сопровождали когда-то из уствейской столицы в пограничную крепость на юго-востоке страны.
– Владыка! – мой давний знакомец отвесил Рэйму почтительный поклон.
– Ваше высочество! – отозвался Рэйм и тоже склонил голову, а потом обратился ко мне: – Дорогая – это тот самый наследник престола Лайверима, о котором я тебе говорил. Принц Саввей ин Арримес... Моя невеста, наследная княжна Риатаны Энна лин Ниалтэ.
Улыбка принца из застенчивой стала понимающей и сочувствующей.
– Рад знакомству, – вновь поклонился он.
– Взаимно, – из-за одностороннего узнавания я чувствовала себя слегка неловко, но выдавать свои тайны было бы неразумно.
... В разговоре принца с Владыкой я участия не принимала, но слушала внимательно.
Как выяснилось, хранители источника, они же – организаторы сопротивления, не будучи особами королевской крови, могли беспрепятственно пересекать границы Тауналя, а потому держали своего будущего короля в курсе всех событий, связанных с подготовкой восстания. Мне оставалось только дивиться, насколько продуманный план – разумеется, не без помощи Владыки Нимтиори – они разработали. И очень кстати, что мы со своей затеей ловко отвлекли внимание Тауналя от активности в Лайвериме. Действия были согласованы, хотя, конечно, в тонкости нашей ситуации Владыка лайверимского наследника не посвящал.
Во дворец мы вернулись спустя несколько часов.
– Ну, что скажешь? – лукаво улыбаясь, осведомился Рэйм.
– Скажу вслед за тобой, что у Арнастры потрясающее чувство юмора. Я начинаю думать, что служить такой богине должно быть... интересно.
Владыка нахмурился – мои страхи перед служением он понимал и разделял. Но внимание на этом заострять не стал.
– Значит, я правильно догадался, что Саввей и был твоим первым заданием?
– Совершенно верно, – подтвердила я.
– Да-а... У меня были некоторые сомнения, но теперь... Я просто потрясен, как удивительно все складывается – и ты, и Саввей, и Нэлисса со своим тайным наследником. Чудеса!
– Угу. И все эти чудеса концентрируются вокруг меня. Это немножко... неуютно. Словно я, еще не дав своего согласия, уже приступила к служению.
– Возможно, это не совсем так. Ты не служишь напрямую, но оказалась ключевой фигурой нескольких историй сразу. Убери тебя – и все развалится. Или не развалится, но пойдет иным путем – более трудным и, вероятно, более кровавым. Потому что события уже назрели.
Я подумала и согласилась. Все-таки Владыке с его государственным мышлением проще увидеть и оценить ситуацию в целом.
... А через пару недель в Иимату прибыл придворный маг Тауналя с двумя помощниками – засвидетельствовать, что магическая помолвка риатанской княжны с Владыкой Нимтиори была совершена именно тем гириазом, который надевали на руку принцессе Нэлиссе... или той, кого за нее принимали.
Маги долго присматривались и чуть ли не принюхивались к гириазу, водили руками над моим запястьем, и то, что они видели, неопровержимо доказывало: гириаз тот самый – они ведь видели и держали его в руках непосредственно перед помолвкой, – а значит, и ритуал тот самый, при котором им довелось присутствовать. Как это получилось, никто из них понять не мог, однако и усомниться не было никакой возможности. А как иначе? Один гириаз – одна помолвка!
– Вот видите! А я-то полагал, что княжны давно нет в живых... Но получается, она тайно воспитывалась при королевском дворе Тауналя, и его величество, пообещав мне свою дочь, решил совершить подмену. Некрасиво! – фальшиво сокрушался Владыка.
Таунальские маги скрипели зубами, но возразить им было нечего. Все трое подписали свидетельство и заверили его магически, после чего отправились восвояси.
– Ну что, – подмигнул мне Рэйм, когда мы остались наедине, – события развиваются в точности, как мы рассчитывали.
– Как у тебя получается быть таким... убедительным? Я сама почти поверила, что выросла в Таунальском дворце.
– Ну так это почти правда, – Рэйм усмехнулся. – Ты провела там около двух лет, не будучи взрослой. И действительно тайно. А если всерьез... меня этому учили с детства.
– Убедительно лгать?
– И этому тоже. Знаешь ли, дипломатия – это не только владение информацией и понимание слабостей противника, это еще и искусство с помощью той части правды, которой ты готов поделиться, придать достоверность остальным словам. Да так, что если у кого и возникнут сомнения в правдивости сказанного, то и обратного нельзя было бы доказать. В моей фразе было лишь одно лживое утверждение: что я подозреваю таунальского короля в намеренной подмене невесты. С одной стороны, это демонстрация моего личного мнения, а я имею право заблуждаться и даже упорствовать в своих заблуждениях. С другой стороны, это подозрение дает мне моральные основания давить на Тауналь.
– Эх, хотела бы я всему этому научиться...
– Ты и учишься. Каждый день, работая со мной в кабинете и – как сейчас – присутствуя при моих встречах и разговорах.
– Ты поэтому взял меня тогда к наследнику Лайверима? Не только для того, чтобы я посмотрела на Саввея и убедилась, что знакома с ним?
– Я хотел чтобы ты была в курсе ситуации в целом и могла ориентироваться в ней. Это ведь и тебя касается.
– Спасибо.
– Не благодари. Что бы ты ни выбрала – стать моей спутницей или правительницей суверенной Риатаны, – нам с тобой все равно предстоит тесно сотрудничать. Так что, – Владыка вновь усмехнулся, – это выгодно и мне.
Что бы ты ни выбрала...
Между тем, момент выбора все приближался. И я металась, не будучи в состоянии прийти в согласие сама с собой. Потому что на самом деле я уже догадывалась, чего хочет мое сердце, но разум заставлял меня сомневаться.
То ровное тепло, в лучах которого я купалась, – было ли оно тем самым чувством, о котором я втайне мечтала? Мне казалось, истинная любовь должна быть горячей, а не теплой, пожаром, а не ручным пламенем в камине гостиной, штормовой волной, а не ручейком.
Но с другой стороны – восторженной девицей, начитавшейся романов и из них черпавшей жизненную премудрость, я все-таки не была. Наличествовал и здравый смысл, который подсказывал, что будущее на вулкане не строится.
Словом, я колебалась, хотя в глубине души уже знала, какое решение приму...
Обмен дипломатическими посланиями шел по плану. Тауналь пытался торговаться, Владыка ухмылялся, читая очередное письмо, и писал ответ, в котором за витиеватыми фразами непросто было без должного опыта уловить смысл. Смысл, впрочем, сводился к одному: опростоволосились – извольте расплатиться.
Одновременно разворачивались события в Таунале. Гром грянул в начале весны. Для таунальских властей – буквально среди ясного неба: пока Рэйм морочил им головы, ситуация в завоеванном королевстве была упущена из вида. Меж тем выяснилось, что лайверимское подполье хорошо вооружено и, мало того, знает, где и как приложить свои хорошо вооруженные силы.
Тауналь дрогнул. Серый от усталости гонец (дипломатический этикет – важные послания неприлично пересылать магической почтой, а принято передавать через живые руки) доставил нам весть о скором прибытии посольства, уполномоченного подписывать любые соглашения.
Примерно в те же дни я узнала, что Нэл с Ианом получили записку от Стеумса с наказом сидеть тихо и ни в коем случае не появляться в Таунале. Они, собственно, и не собирались.
Письму принцессы я искренне обрадовалась – с тех самых пор, как у нее побывал наш посланник, от Нэл не было никаких известий, и я опасалась, что таинственная связь наша прервалась.
Но что-то в этом письме – не сами слова, но тень за ними, – вызывало у меня внутреннее беспокойство, словно неведомая опасность нависла и грозит обрушиться на наши головы.
Я тревожилась за Нэл. Разум твердил, что ей сейчас ничего не грозит – по крайней мере, со стороны Стеумса, – а сердце сжималось в тревоге.
Возможно, дело было не в Нэл, просто зарождение этой тревоги совпало по времени с получением письма. Но ниточки тянулись из прошлого, я перерывала собственную память в надежде наткнуться на источник беспокойства, но ничего, кроме письма принцессы, на ум не приходило.
Я даже думала отправить к Нэл гонца с предупреждением, чтобы была поосторожнее, но остановила себя: чего я этим добьюсь? Нэл и так достаточно разумна и осторожна, а если она, заразившись моей тревогой, начнет собственной тени бояться, ни к чему хорошему это не приведет.
Просто я не знала, не догадывалась, что в день, когда я получила последнее послание принцессы, встретились двое – две ниточки из моего прошлого связались в узелок, обнажая сокрытое ранее. Дар мой, предупреждая об опасности, вспыхнул, опалив тревогой, заставив кровь застучать в висках, и на этом счел свою миссию выполненной.
Поэтому все случилось внезапно. Я была предупреждена, но оказалась не готова. И когда резкая боль под ребрами остановила меня на пути из спальни в гостиную, я замерла на мгновение, пытаясь обрести утраченное дыхание, а после рванула к источнику этой боли. К Ирье.
Я успела еще подумать, как странно, что мне удалось шагнуть тенями прямо из своих покоев – то ли хозяин теней открыл мне возможность перемещаться из любого места своего дворца, просто забыл предупредить об этом, то ли связь наша с братом оказалась сильнее любых запретов.
А больше я ни о чем подумать не успела, только ощутить страх и собственную беспомощность, когда увидела брата, с залитым кровью лицом лежавшего у серой стены, а еще – Тень, надвигавшуюся на меня. Очень знакомую Тень.
Я не смогла ни выйти из бесплотной формы, ни уйти – мне просто не позволили. Я даже не знала, что такое возможно – воздействовать на бесплотную Тень, сражаться в этой форме... Меня этому не учили. Никого из нас не учили убивать друг друга, но... Волк это умел.
Он просто придвинулся – и мне стало тесно и нечем дышать. И темно.
Не было ничего вокруг – ни стонущего у стены Ирье, ни комнаты этой, которую я толком не успела разглядеть, ни даже мира за ее пределами. Только я и Волк – огромный, сильный, безжалостный, отнимающий мою жизнь прямо здесь и сейчас, в этой тесной темноте.
Я пыталась сопротивляться, не отпускать эту жизнь, которой я только-только научилась по-настоящему дорожить, но... что я могла? Темнеющий разум заполнила горькая обида. Вспышка боли – теперь уже моей собственной – и... тишина.
Я вдохнула – на пробу. И оказалось, что я снова это могу. И дышать, и ощущать под рукой шершавый пол, и даже открыть глаза.
Волк больше не нависал надо мной неумолимым хищником. Наоборот, съежился в дальнем углу, маленький, жалкий, а над ним возвышался Рэйм – грозный Владыка, Хозяин Теней. До меня только сейчас начал доходить смысл этого титула. Не просто хозяин теней, но Хозяин Теней. Наделенный особой властью над себе подобными.
Я судорожно вздохнула, безуспешно попыталась подняться на ноги, а когда мне это не удалось, просто поползла – туда, откуда в последний раз слышала стон своего брата.
Ирье лежал, не подавая признаков жизни. Я хотела найти его руку, чтобы нащупать пульс, но моя собственная рука не слушалась меня, и я припала губами к шее брата в надежде ощутить биение жизни. Но то ли кровь в моих висках стучала слишком громко, забивая, заглушая все остальные звуки и ощущения, то ли не было уже этой жизни...
Я всхлипнула.
– Все хорошо, милая, – голос из-за спины вернул угасающую надежду, – его жизнь вне опасности, мэтр Оллисит сейчас поможет ему.
Тогда я расслабилась и позволила притаившейся тьме вновь поглотить меня и утянуть на самое дно.
Никогда прежде не падала в обморок...
– Это не обморок, – пояснил знакомый, но очень далекий голос, – просто мерзавец вытянул из тебя слишком много сил. Тебе надо восстановиться.
Тьма была уже не такой густой, но все еще не выпускала меня из своих объятий. Я и не пыталась с ней спорить – не было ни сил, ни желания.
В следующий раз я очнулась уже полностью – настолько, что смогла открыть глаза и даже оторвать голову от подушки. Увиденное меня озадачило: в моей спальне, на моей кровати лежал грозный Владыка Нимтиори и спал. Полностью одетый, поверх одеяла. Лицо его – небритое, с темными тенями под глазами – свидетельствовало о крайней степени усталости. Похоже, он был со мной все это время.
Интересно, как долго я валялась тут без сознания?
– Почти двое суток, – хриплым спросонья голосом отозвался Рэйм.
Я что, вслух?.. Впрочем, неудивительно.
– Спи, – шепнула я ему.
Рэйм смежил веки. И правильно – ночь за окном.
Сама я попробовала восстановить в памяти произошедшее, но получалось не очень – мысли шевелились вяло, натыкались друг на дружку, спотыкались, и ясная картинка все никак не складывалась. В конце концов я плюнула на эти бесплодные попытки и тоже уснула.
Утром Владыки в спальне уже не было. Я осторожно села на постели, прислушалась к своим ощущениям и поняла, что чувствую себя вполне сносно, если не считать незначительной слабости. И решила, что встать я уже в состоянии.
О том, что я несколько переоценила свои возможности, догадалась на полпути через гостиную. Я не шла, я плелась, цепляясь за стены и мебель. Но до спальни брата все-таки доковыляла.
Ирье лежал – бледный, но в сознании. На его лице расцвела улыбка, стоило мне появиться на пороге. И тут же исчезла.
– Садись скорее! Ты слишком рано поднялась с постели, – всполошился он.
– Ничего-ничего, – пробормотала я, опускаясь на краешек братниной кровати.
– Как ты?
– Живая, – выдохнула. – А ты?
– Тоже живой, – криво ухмыльнулся Ирье, – как ни странно.
– Что с тобой случилось?
Ирье пожал плечами:
– Не понял толком. Помню, как вышел из дворца – открыто, в видимой форме. У меня было... дело в городе. А дальше – темнота. Очнулся уже в том подвале.
– Чего он от тебя хотел?
– Тебя. Хотел, чтобы я вывел его на тебя.
– Ирье... почему я сразу не почувствовала, что с тобой случилось плохое?
– Сначала ничего плохого не было, – пояснил брат. – Похоже, меня просто усыпили. Я ничего не понял, не испугался... А когда пришел в себя, попытался закрыться, отгородиться, чтобы не потревожить тебя. Увидел Волка – и сразу понял, что ничего хорошего ждать не приходится. А вот потом, когда он начал... В общем, я от боли потерял контроль – тогда ты меня и почувствовала... Почему ты рванула сразу, не подумав, не сказав ни слова Владыке?!
– Дурак! Полагаешь, я могла тогда о чем-то думать?!
– Дурак, – согласился Ирье, – расслабился, слежку не заметил. Сам попался и тебя подвел.
– Не думай об этом, – попыталась я утешить брата, – никто из нас не может быть начеку каждое мгновение жизни.
– Хорошо, что Рэйм вовремя появился...
– Хотела бы я знать, как ему это удалось... И откуда вдруг взялся Волк... и вообще – слишком странно всё.
– Рэйм обещал рассказать, как только мы оба придем в себя. Надеюсь, сегодня мы обо всем услышим.
– Надеюсь... – эхом откликнулась я.
– Я готов выполнить свое обещание, – послышалось из-за двери. – Только сначала вам надо позавтракать... и, наверно, одеться.
В комнату Рэйм не зашел.
Мы с Ирье переглянулись и захихикали – видок у нас обоих был, мягко говоря, непрезентабельный: оба бледные, взлохмаченные, да еще и в ночных одеяниях, никак не предназначенных для того, чтобы принимать в них визитеров. Стоило бы не только одеться, но и вообще себя в порядок привести.
– Ты уже встаешь? – спросила.
– Ага. Вчера поднялся. Мэтр Оллисит неплохо меня подлатал.
– Тогда я к себе. Одеваться, – я снова хихикнула.
– Может, тебя проводить? – озаботился Ирье.
– Доползу, – махнула я рукой.
И впрямь доползла. Обратно даже быстрее получилось, чем туда.
Через полчаса мы уже сидели в гостиной. Над столом запах свежей сдобы смешивался с терпким ароматом кофе. Я взяла в руку чашку и поднесла ее к лицу – не столько пить, сколько нюхать. Запах из детства: Бьярта очень ценила этот напиток. Теперь он будоражил и воскрешал воспоминания. При таунальском дворе кофе популярностью не пользовался, так что он вернулся в мою жизнь только теперь.
