Текст книги "Тень. Своя судьба (СИ)"
Автор книги: Икан Гультрэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Аккуратно, как учила меня наставница, я разделила сознание. Часть меня погрузилась в мир крохотных частиц, из которых состояло мое тело, и сосредоточилась на его исцелении. Другая обратилась к миру внешнему.
Голоса извне доносились как сквозь туман:
– Что ты делаешь?
– Избавляю тебя от метки сумеречного Владыки.
– Я не думала...
– Что это возможно? Как правило, нет. Но пока вы с Тенью связаны, я могу перенести метку на нее.
– Я не думала, что ты вообще станешь это делать. Зачем?
– Затем, чтобы иметь возможность на тебе жениться. Ругалденцы, знаешь ли, весьма консервативны. Они признают разводы, но сожительство мужчины и женщины, не освященное законным браком, для них недопустимо. Мы собираемся жить среди этих людей. По их правилам. А теперь помолчи немного – у нас не так много времени, а нужно еще и ритуал освобождения провести.
Да, маг рассчитал все точно – от илхаса не умирают сразу, час на то, чтобы выполнить условия клятвы, он предусмотрел. Не учел только, что принцесса повернет все по-своему.
Прикосновений я не чувствовала, только слышала бормотание мага, произносившего формулу... нет, не связывания – что-то звучало не так. Да и не должно было – сейчас он не связывал, а переносил уже существующую связь. У меня не хватало сил удивляться его изобретательности.
На какое-то время наступила тишина, а потом меня грубо перевернули на живот. Я все еще не могла управлять своим телом и лежала теперь щекой в грязи, пялясь широко раскрытыми глазами на пук пожухлой травы, торчавший у меня перед носом.
Маг медлил – возможно, перечитывал еще раз порядок проведения ритуала или просто собирался с силами – все же ему пришлось сегодня изрядно поколдовать, сперва усыпляя людей на постоялом дворе, а потом в течение целого дня удерживая иллюзию на карете и лошадях.
А мне хотелось, чтобы все закончилось побыстрее – удерживать разделение сознания было трудно, слишком давно я не практиковалась. Еще я чувствовала нетерпение и страх принцессы. И странно было сознавать, что нашему с ней совместному существованию счет пошел уже на минуты. Еще немного – и ее состояние перестанет быть для меня открытой книгой.
– Начали, – скомандовал маг самому себе.
Я могла бы и не вслушиваться в произносимые им формулы – провести ритуал по всем правилам было в его собственных интересах. Но все равно я напряженно внимала каждому слову. Просто потому, что здесь и сейчас вершилось важнейшее для меня таинство – обретение свободы. И пусть я лежу абсолютно беспомощная, не в состоянии сделать ни шагу, кто-то другой, желающий мне не свободы, но смерти, вынужден сделать этот шаг за меня.
– Всё, – выдохнул наконец Ианнар.
– Всё? – эхом отозвалась принцесса. Как ни странно, никаких изменений я не почувствовала. Знала, что все прошло как надо, но мне этого было мало.
– Я её... больше не вижу, – неожиданно всхлипнула Нэл.
– Так и должно быть. Идем. Нам надо убраться отсюда подальше.
– Сейчас... Ещё минуту.
Чувствительность еще не полностью вернулась к моему телу, но не заметить действий Нэлиссы я не могла. Нэл перевернула меня на бок – на большее ей не хватило сил – и, откинув полу куртки, сунула что-то мне за пазуху.
– Потом прочитаешь, – шепнула она.
Подать принцессе знак, что она услышана, я была не в состоянии. Нэл вздохнула и отступила.
Шаги, приглушенные голоса, треск кустов, скрип, а затем перестук копыт, постепенно стихающий вдали, – вот последнее, что я услышала, прежде чем окончательно отключиться от внешней действительности и полностью сосредоточиться на самоисцелении.
Сколько прошло времени, я не знала, но к тому моменту, когда я смогла прийти в чувство и заставить себя подняться с холодной земли, темная ночь успела вступить в свои права.
Я нащупала послание принцессы за пазухой и усмехнулась: было бы интересно прочитать его прямо сейчас, но, увы, до утра это невозможно – я не маг, нет у меня дара ночного зрения, в темноте я ориентируюсь немногим лучше обычных людей.
А прямо сейчас мне следовало убраться подальше от дороги подыскать подходящее дерево, на котором можно расположиться относительно удобно – провести остаток ночи на земле мне не улыбалось.
Я сделала первый шаг в глубь леса и только в этот момент на меня снизошло осознание: я все-таки свободна! Принцесса уже далеко, и расстояние между нами давно превысило длину поводка.
Новая жизнь. Как и две предыдущие, она началась для меня с ритуала. Было в этом что-то особое, значимое, но сил трезво мыслить не хватало, и я бездумно брела по ночному лесу в поисках временного пристанища...
Первое утро новой жизни застало меня на дереве. Все тело затекло от неудобной позы, руки были ободраны и испачканы, но моей радости это не умалило. Я спустилась вниз и попробовала оценить свое состояние. С телом все было в порядке, даже небольшая рана на бедре, куда пришелся удар отравленного кинжала, уже затянулась, остался лишь тонкий шрам да прореха на штанах. Вот с одеждой – беда, все мои вещи остались в карете, как и оружие, не считая метательных ножей на поясе. Еще при мне был запас Бьяртиных зелий, кошелек с монетами и... всё. О том, чего мне еще не хватало для вступления в новую жизнь, напомнил голодным урчанием желудок.
Да уж, у жизни в подчинении есть свои преимущества – рабов хотя бы кормят. Я же в последний раз ела еще в пути, из тех припасов, что мы с принцессой прихватили на кухне постоялого двора.
Что ж, теперь мне предстояло учиться самой решать вопросы пропитания. Вот только как? Ни грибов, ни ягод в весеннем лесу не найти. Охотиться я не умела, да и метательные ножи – не самое подходящее для охоты оружие. Проще всего было раздобыть пищу у людей, но где эти люди?
Географию Тауналя я знала и неплохо представляла себе, где сейчас нахожусь, но на картах обычно обозначены только города, и до ближайшего из них, это я точно знала, было ой как далеко. А на деревню я могла наткнуться только случайно.
Поразмыслив, я взяла направление на восток: если принцесса с магом отправились в Ругалден, с моей стороны было бы разумно идти в другую сторону – чем дальше я от них, тем меньше шансов, что их поймают. Я не жалела мага, который готов был переступить через мою жизнь ради собственной безопасности, но Нэл... Нэл – это совсем другое дело.
День прошел в утомительной ходьбе под раздражающее подвывание голодного живота, не позволявшего мне останавливаться, но к вечеру я неожиданно вышла к селению – небольшой деревушке, всего-то на полтора десятка дворов. Еще не стемнело, но все двери и окна были наглухо закрыты, ни одного человека снаружи, вслед за которым можно было бы незаметно проникнуть в дом. И только собаки лениво брехали из-за заборов, чуя чужака – я шла по улице, совершенно не таясь.
Гм... Собаки? А ведь это выход! Не долго думая, я выбрала один из дворов и перемахнула через забор. Огромная лохматая псина вскочила, заливаясь лаем, но не нападая – я дала ей себя почуять, но тут же перешла в теневую форму.
Мой расчет оказался верным: дверь дома заскрипела, отворяясь, и на пороге появился мужик – не менее огромный и лохматый, чем собака.
– Ну чо? – пробасил хозяин. – Чо ты брешешь, разбойник? Нет же никого!
Мужик спустился с крыльца, беспрестанно озираясь. Воспользовавшись тем, что дверь он оставил открытой, я нырнула в блаженное тепло избы.
Женщина средних лет сидела на лавке и разбирала спутанные комки шерсти при скудном свете коптящей свечи. Моего появления она не заметила, равно как и хозяин, вернувшийся в дом после переговоров с собакой.
В избе пахло съестным – не изысками дворцовой кухни, конечно, и не добротной трапезой хорошего постоялого двора, но чем-то способным утолить мой зверский голод, – и многострадальный живот в очередной раз громогласно взвыл. Мне оставалось только порадоваться, что этих звуков никто кроме меня не мог слышать, потому что поесть прямо сейчас не было никакой возможности – надо было дождаться, пока хозяева улягутся спать. Несомненно, я могла бы сделать все беззвучно, но нетрудно предугадать реакцию людей, если на их глазах сама собой поднимется крышка над чугунком или начнут исчезать оладьи из миски, а привлекать к себе внимание было глупо.
Я скорчилась с углу около теплой печки и, придремывая вполглаза, ждала своего часа. Наконец хозяева угомонились, задули свечи, и в доме наступила тишина. Впрочем, очень ненадолго – до того момента, когда ее разорвал мощный храп. Я, уже примериваясь к густой похлебке, порядком остывшей, но наверняка настолько сытной, что можно было закрыть глаза на мелкие недостатки, испуганно присела, не сразу сообразив, что это за звуки. И рассмеялась тихо: надо же, женщины годами делят спальни с мужьями-храпунами, а мне до сих пор везло – я о таком ужасе только в книжках читала. Принцесса спала тихо, маг тоже, если и засыпал в нашей спальне, никаких лишних звуков не издавал.
Храп придал мне смелости: под такую музыку можно было не беспокоиться, что моя возня кого-нибудь разбудит.
Утолив первый голод и напихав в найденный здесь же, на лавке, заплечный мешок всякой снеди, я собралась уж было уходить, но в замешательстве остановилась на пороге: а стоит ли? Когда мне еще представится возможность провести ночь пусть не в комфортных условиях, но под крышей и в тепле? Вздохнула. Обернулась. И все-таки решилась – оставила дверь в покое и устроилась все под той же широкой лавкой в обнимку со своей добычей.
Разбудили меня непривычные уху звуки – бряцание кухонной утвари, потрескивание дров в печи, скрежет закрывающейся заслонки... И запахи. Дивные запахи, заставлявшие мое нутро трепетать в предвкушении. Я насилу дождалась, пока хозяева позавтракают и выйдут на двор, чтобы прибрать к рукам остатки их утренней трапезы и стремительно покинуть избу – толкаться здесь и дальше не было никакого смысла.
Лишь устроившись на развилке дерева в ближайшем леске, я спокойно поела и была готова обдумывать свое дальнейшее житье. Начать решила с письма принцессы. Все это время я старалась о нем не думать – то было слишком темно, чтобы читать, потом меня подгонял голод. Но теперь мне ничто не могло помешать. Не без трепета я достала из-за пазухи смявшийся листок, исписанный аккуратным почерком:
'Знаешь, Тень, я никогда не писала писем – до сих пор было некому. И я не знаю, какими словами обратиться к тебе. Но на самом деле все это неважно. Главное, если ты читаешь это письмо, значит, у нас все получилось, мы правильно поняли друг друга.
Я очень боюсь – что не смогу убедительно лгать Ианнару или что ты не сможешь справиться с ядом. Но стараюсь верить.
И мне жаль, что я не могу поступить иначе. Я просто не готова ссориться с Ианнаром, без него я не справлюсь, не выживу в этом мире, и если Иан отвернется от меня, то мне не останется ничего другого, как только явиться с повинной к своему жениху и надеяться, что он меня примет.
Ты не думай, на самом деле я не сомневаюсь в любви Иана. Просто, кроме любви, у него живет в сердце что-то еще, о чем он умалчивает. И отсюда – и надрыв его, и боль, и жестокость. Я не лезу в его тайны, но вижу, что он ходит по краю пропасти, и боюсь, что мы пострадаем оба, если он сорвется. Я только надеюсь, что он доверится мне когда-нибудь и примет мою помощь. Не будь в нем этой боли, я едва ли смогла бы простить ему то, что он хочет заставить меня сделать.
Но хватит о личном.
Наверняка ты догадалась, что мы будем пробираться в Ругалден, а оттуда – в Новые земли. Надеюсь, мы успеем пересечь границу, прежде чем нас начнут искать всерьез.
Куда отправишься ты, я намеренно не спрашивала. Не хочу знать, чтобы не выдать, если нас все-таки поймают. Но советую тебе как можно быстрее покинуть страну.
И прошу только об одном: помни меня. Помни и, если умеешь, моли богов, чтобы уберегли нас от непоправимых ошибок.
Я тоже стану молиться о тебе.
Твоя Нэл, которая отказалась быть принцессой'.
Что ж, Нэл, несомненно, права – чем скорее я уберусь из Тауналя, тем лучше. Если учесть, что свита принцессы очнулась от колдовского сна сутки назад, то к сегодняшнему утру гвардейцы должны были убедиться в бесплодности самостоятельных поисков и отрядили кого-то в Луст, откуда можно связаться со столицей. И тогда уже завтра за поиски принцессы возьмутся те, кто это умеет. Разумеется, им понадобится время, чтобы понять, что принцесса от их магии защищена, и тогда Стеумс вспомнит обо мне. Пока я в Таунале, меня можно просто загнать как дичь, отправив за мной целый отряд магов с поисковыми амулетами, но стоит мне оказаться за пределами страны, дело осложнится – переход такого отряда через границу не останется незамеченным, и соседи его точно не одобрят, а от охотников-одиночек уйти легче легкого – с моими-то умениями.
Изначально я планировала направиться в Нимтиори – страна велика, в ней много крупных городов, где можно было бы найти приют, язык я знаю, а еще у меня было бы достаточно времени, чтобы покопаться незаметно в книгах. Нимтиори славится своими обителями знаний – университетами и библиотеками, и где, как не там, искать ответы на мои главные вопросы: как найти свои корни и как обрести утраченное. Дар Тени дает мне множество преимуществ, но я бы дорого отдала за то, чтобы когда-нибудь заглянуть в зеркало – и увидеть свое отражение. Можно не в зеркале, а просто в чьих-то глазах, которые будут смотреть на меня с теплом и пониманием и видеть не серую маску Тени, а настоящее человеческое лицо.
Однако Ианнар, хоть и не лишил меня жизни, планам моим здорово подгадил... Я бросила полный сомнения взгляд на свое запястье, где теперь красовалась трехцветная узорчатая вязь. Имея такое украшение, стоит держаться подальше от тех мест, в которых есть хоть малейший шанс встретиться с Владыкой. Да, почуять носительницу брачной метки может только он сам или маг, изготовивший гириаз, да и то на сравнительно небольшом расстоянии. Но лучше не рисковать, и значит, путь в Нимтиори мне теперь заказан.
Остается Уствея – просто по той причине, что она лежит в противоположном направлении тому, в котором скрылась Нэлисса. Мне всего лишь придется взять чуть-чуть южнее, чем я намеревалась.
Сначала я пробиралась пешком – покуда не вышла на Восточный тракт. За прошедшие дни весна окончательно вступила в свои права, и по тракту оживленно двигались торговые обозы.
Как выяснилось, если выбрать подходящую подводу, с грузом, не требующим пристального внимания караванщиков, можно устроиться вполне комфортно. Да и караваны не слишком уступали в скорости королевскому кортежу – это гвардейцы были достаточно выносливы, чтобы провести в седле большую часть дня, а вот придворным дамам требовалось время от времени покидать карету, чтобы размять затекшие ноги и посетить кустики. Торговцы, как правило, более неприхотливы.
А еще на постоялых дворах невидимой гостье всегда находилось чем поживиться, а однажды мне даже помыться удалось, что было сродни настоящему чуду, и вдобавок сменить свой виды видавший гардероб на почти новые, а главное, чистые вещи. Я даже не стала оставлять деньги взамен – человек, благодаря невнимательности которого я смогла переодеться, точно не обеднел оттого, что не досчитался пары рубашек, штанов и куртки. Все вещи были мне, признаться, великоваты, но... как раз здесь в невидимости были неоспоримые плюсы.
Обоз я покинула в последнем пограничном городке – купцы собирались там задержаться, а мне следовало спешить.
Переходить границу прямо по тракту я все же не рискнула. Невидимость – невидимостью, но мало ли что. Углубилась в лесок. Как ни странно, но в шаге от долгожданной (пусть и относительной) безопасности я не чувствовала ни трепета, ни восторга. И это хорошо. Потому что шаг этот я сделать так и не смогла.
Граница просто не пропустила меня – воздух словно сгустился и, мягко спружинив, отбросил меня обратно. В Тауналь.
Я не знала, что такое возможно. Это какая-то магия? Наверняка. Но направлена ли она на меня лично? Если да, значит, поиск идет полным ходом и ищут теперь именно меня. И все равно это никак не объясняло закрытую границу...
Сдаваться я не собиралась. Сначала толкнулась в невидимую стену еще раз – безуспешно. Потом перешла в теневую форму. В этом случае стена не спружинила. Я вообще ее не замечала. Просто делала шаг вперед и... оставалась на прежнем месте.
Это было дико, неправильно, непонятно, но... это было.
Я сделала еще несколько тщетных попыток перейти на другую сторону, постепенно смещаясь к югу вдоль границы, пока, наконец, не призналась самой себе, что стучаться головой в глухую стену – не самое осмысленное занятие. И что надо искать другой способ спасения.
Что я знаю? Меня ищут. По крайней мере, должны искать. Магический поиск – это не чудо, которое позволяет мгновенно переместиться к искомому. Он всего лишь указывает направление. Поисковый амулет, изготовленный на крови нельзя активировать чаще раза в сутки, а потом ведь надо еще добраться до объекта. А объект, между прочим, не обязан стоять и ждать, пока его схватят.
Выход у меня был один – двигаться, не позволяя себе задерживаться в одном и том же месте дольше, чем на два-три дня. И двигаться, непредсказуемо меняя направление.
Это решение принесло мне облегчение – не все еще потеряно. Да, я не буду знать покоя, но моя свобода покуда остается при мне. Я ведь именно о ней мечтала, а не о покое, правда? И я еще раз мысленно возблагодарила Бьярту, которая не поленилась вложить в мою голову столь необходимые знания о магии.
Бродячую жизнь я решила начать... с покупок. Конечно, путешествуя с обозом я успела обзавестись некоторыми жизненно необходимыми предметами вроде огнива и тарелки с ложкой, но мое походное снаряжение продолжало желать лучшего и гардероб по-прежнему нуждался в обновлении.
Поход до ближайшего городка занял у меня два дня. Еще до закрытия пробравшись в лавку готового платья, ночью я не спеша выбрала себе подходящую одежду – пару дамских костюмов для верховой езды, несколько рубашек, запас нижнего белья, от нехватки которого я страдала особенно сильно.
В этот раз я не стала опускаться до воровства, оставив на прилавке щедрую плату. Пока у меня еще были деньги. О том, что будет, когда они закончатся, я старалась не думать.
Базарчик в центре города сделал меня богаче на добротный заплечный мешок, небольшой гибкий лук с запасом стрел, охотничий нож, котелок и легкое походное одеяло. И беднее на некоторое количество монет.
К полудню, отягощенная изрядно увеличившейся поклажей, я уже шагала прочь из города навстречу новым впечатлениям.
В тот момент я еще не догадывалась, что пройдет совсем немного времени – и все дороги сольются для меня в одну – бесконечную. И пыльные чердаки в похожих один на другой городах станут обыденностью, а домашняя постель и ванна – несбыточной мечтой.
***
Кажется, я бродила по просторам страны целый месяц. А может, и целую вечность – я как-то быстро перестала следить за календарем.
У моего путешествия не было конкретной цели, новые виды перестали впечатлять, а денег больше не осталось, и мне теперь приходилось утолять голод ворованной пищей, поскольку удачно поохотиться получалось не всегда. Я бы даже сказала, редко – плохая из меня получилась добытчица.
Одно радовало – погода установилась теплая, и мыться я теперь могла куда чаще, чем в начале своего путешествия. Не в благоустроенных ванных с теплой водой, разумеется, а в лесных озерах и реках. И я считала, что, значит, не совсем еще одичала, раз чистота все еще имеет для меня значение. Впрочем, месяц – это, наверно, слишком маленький срок, чтобы утратить человеческий облик. А вечность – срок достаточный?
Время – это не стрелки часов, и даже не сменяющие друг друга день и ночь.
Мне достаточно было знать, что наступило лето. Что вон там, за грядой холмов, меня ждет очередной безликий город. А в городе – трактиры, где можно хорошо поесть. Главное – выбрать самый крупный и многолюдный. В таких местах никто не заметит, если убудет немного готовой пищи на кухне. А еще в городе наверняка есть оружейная лавка, в которой я смогу пополнить запас стрел. И одежная, в которая предложит мне несколько подходящих тряпок на выбор, взамен тем, что сносились за время скитаний. А может, мне повезет – и найдется постель, на которую не будут претендовать никакие непрошеные гости – вроде змеи, которая на рассвете заползла на мою стоянку.
Мечты, мечты... Но я все равно очень хотела попасть туда. Меня неумолимо влекло именно в этот городишко, название которого я пока не знала.
Городишко оказался так себе. Довольно невзрачный. Не городишко, конечно, а целый город – пусть и не слишком большой, но куда крупнее того захолустья, в котором я останавливалась в прошлый раз. Здесь имелся даже парк с прудами, и не одна торговая улица, а целый квартал, не считая базарной площади в центре.
Но ноги понесли меня на окраину – не в предместье, где селились мастеровые и мелкие торговцы, а в квартал, где виднелись аккуратные небольшие особняки, окруженные садами.
Не иначе как мой своенравный дар в очередной раз подтолкнул меня под руку, заставив открыть калитку. И даже зайти внутрь.
Когда калитка захлопнулась за моей спиной, я сжалась на мгновение с чувством, будто попала в западню. Но это говорили мои страхи, уже въевшаяся в сознание привычка беглянки, постоянно ожидающей подвоха. Между тем, калитка была самая обыкновенная, да и сад не вызывал никаких подозрений. Напротив, он казался уютным и умиротворяющим – слегка одичавший, без ярких цветочных клумб, но еще не заросший бурьяном. И пахло здесь тонко и приятно.
В дом пробираться мне пока не хотелось, моя таинственная 'интуиция' больше не побуждала ни к каким действиям, и я решила просто прогуляться по саду, а потом, может быть, посидеть где-нибудь на травке – как раз подходило время перекусить, и из моего заплечного мешка призывно благоухала колбаса, которую я стащила на базаре.
Обогнув дом, я увидела беседку, в которой за накрытым столом сидел пожилой мужчина. Очень пожилой. Я бы даже сказала, старик, да только спину он держал идеально прямо, и лишь многочисленные морщины на лице и руках выдавали весьма преклонный возраст.
Неожиданно для самой себя я остановилась, разглядывая старика самым невежливым образом. И что самое странное, он... тоже смотрел на меня. Неподвижным взглядом слепого человека. Правда, объяснить себе, почему я приняла его за слепого, я не могла. Просто мне так казалось. Как и то, что он меня видел.
– Что застыла? – голос у него оказался тоже старческим, скрипучим. – Шагай сюда, не бойся.
– Вы... видите меня?
– Еще бы мне тебя не видеть! Я все-таки видящий, – хмыкнул мой неожиданный собеседник.
Видящие... О них было известно крайне мало. Кажется, способность к видению тоже считалась даром кого-то из богов, только я не могла вспомнить, какого именно. Видящие встречались очень, очень редко.
– Значит, вы можете видеть Тень.
– Как и все незримое, – довольно улыбнулся старик.
М-да, мне оставалось только порадоваться, что видящих так мало и они не служат никому, кроме своего бога, иначе меня давно бы уже поймали.
– Не поймают, – хихикнул хозяин, – дураки потому что.
Я что, вслух это произнесла? Все-таки одичала, раз совсем себя не контролирую.
– Да тебе и вслух говорить не надо, все на лице написано.
– А-а-а... почему дураки?
– Была чья-то Тень, стала просто Тень, – снова захихикал старик.
А я вдруг подумала, что он совершенно сумасшедший и от таких стоит держаться подальше. Даже попятилась. И лишь спустя несколько долгих мгновений до меня дошло, что именно он сказал.
– Значит, не найдут? – уточнила я.
– Не найдут, – подтвердил старик, – не ту Тень ищут.
Все это не укладывалось у меня в голове, но верить собеседнику очень хотелось. Пусть он очень странный, пусть даже сумасшедший, но ведь он... видящий?
И если он прав, то я, выходит, зря бродяжничала, не зная покоя, боясь осесть где-нибудь больше, чем на несколько дней? Зря сбивала себе ноги, меряя шагами дороги Тауналя? Зря...
– Что ты топчешься? – проворчал хозяин, сбивая меня с мысли. – Садись вот, поешь.
Теперь я заметила, что стол был накрыт на двоих.
– Вы... ждете кого-то?
– Я ждал тебя, смешная Тень. Еще вчера ждал, между прочим, но ты припозднилась.
Да, я задержалась на один день, потому что сбилась с пути, свернув не на ту тропинку, и в итоге вышла на тракт на день позже, чем рассчитывала.
– Откуда вы знали, что я приду?
– Она сказала. Давно еще сказала, я и не поверил – мало ли какие сны снятся. А нынче вот вспомнил и понял, что буду ждать. Потому что час мой близится, а она обещала, что ты будешь со мной до конца. Если придешь. И если останешься.
Слова старика звучали странно. Завораживающе странно. Но желание расспрашивать его дальше куда-то делось. Я села за стол и принялась за еду.
Я наслаждалась. Тем, что впервые за долгое время могу расположиться спокойно за столом и есть не краденый кусок, а угощение. Тем, что могу говорить с этим странным человеком, который меня видит и от которого не надо прятаться. Правда, пока я наслаждалась молча. И только когда тарелка опустела, заговорила:
– Значит, вы знали о моем появлении? Вас... предупредили?
– Давно. Очень давно.
– Может, вы знаете и то, почему я не могу покинуть страну?
– Кровь под запретом, – коротко ответил старик.
– Моя кровь?
– Не только.
– Подскажете, как мне этот запрет обойти?
– Она сказала, если будешь со мной до конца, откроется путь, – и снова непонятно.
– Почему бы ему не открыться прямо сейчас? – проворчала я.
– Глупая! Я не знаю твоего пути и не могу его открыть. Я не плетельщик. Вот она... она могла. Но она хотела, чтобы ты осталась. И я тоже... хочу.
Я задумалась. Здравый смысл советовал не слушать сумасшедшего старикана и спасаться бегством из этого дома. Усталое тело молило об отдыхе и напоминало, что уж пара деньков в комфортных условиях мне точно во вред не пойдут. А мой непонятный дар, который привел меня сюда, неожиданно замолчал. В конце концов здравый смысл уступил настойчивым мольбам тела и признал, что отдых все-таки необходим.
– Значит, вы предлагаете мне остаться в вашем доме на неопределенный срок. И в каком качестве?
– Будешь моей гостьей. Мне нужно от тебя не так уж много – просто чтобы ты говорила со мной по вечерам. И проводила, когда я буду уходить. У меня здесь не бывает чужих людей, а слуги делают свою работу, но ночевать в доме не остаются. Это устраивает и меня, и их. Безумного Райнера в городе побаиваются, знаешь ли. Хотя едва ли многие помнят почему. Но меня устраивает. Да, устраивает. Но иногда хочется поговорить с кем-то, кроме книг и духов.
– Духов?
– Духов, – подтвердил старик. – Ты их видишь? Странно. Ты ведь тоже должна видеть незримое. Только у меня это дар Идьярда, Отверзающего очи, а у тебя способность в крови. Впрочем, спит – и ладно. Не надо тебе этого.
Похоже, безумный Райнер нуждался не столько в собеседнике, сколько в свободных ушах, готовых внимать его болтовне. Во всяком случае, он не ждал от меня ответов, а говорил, говорил. Я не все из сказанного понимала – порой оно действительно напоминало речи безумца: вроде бы связно, но смысл ускользает.
Старик рассказывал о заведенных в доме порядках, о служанках – кухарке и горничной, которые делают свою работу и уходят, о Сьюнаре и Лии, которые, наоборот, находятся здесь постоянно, но кто это такие, Райнер так и не объяснил.
Так, разговаривая, хозяин поднялся и отправился через сад к дому. Шел он ровно, уверенно, не спотыкаясь, и я удивилась, с чего мне пришло в голову, что он слеп.
Дом он мне показывал целиком, распахивая передо мной каждую дверь. Горничная, крепко сбитая тетка средних лет, опасливо покосилась на хозяина, разглагольствующего перед пустотой, поежилась, а потом чуть слышно выдохнула с облегчением, когда мы покинули гостиную, где она протирала пыль. Кухарка нашего появления словно и не заметила. Она с мрачной сосредоточенностью кромсала овощи на разделочной доске и даже не обернулась, услышав голос Райнера.
– Они не болтливы, – зачем-то пояснил мне старик, – потому я и держу их на работе.
На чердак мы, к счастью, подниматься не стали, зато хозяин повел меня в подвал. Миновав вход в продуктовый погреб, Райнер отворил дальнюю дверь и сделал приглашающий жест:
– А это владения Сьюнара и Лии. Вообще-то они бывают везде, где бываю я, но представлять нового жильца им положено именно здесь. Духи должны принять тебя.
Я не только никого и ничего не увидела, но даже и не почувствовала. Ни колебаний воздуха, ни прикосновений. Только задумалась в очередной раз, имею ли я дело с настоящим Видящим, или с опасным психом, который сейчас представляет меня воображаемым духам, а ночью, может, прирезать решит. Впрочем, одно другому не мешает. Равно как ни первое, ни второе не помешает мне провести здесь парочку относительно спокойных деньков и присмотреться. А уж со стариком я как-нибудь справлюсь, если что.
Старик вывел меня из подвала, оставил в уже опустевшей гостиной, а сам вышел. Не было хозяина примерно с четверть часа, и вернулся он, довольно потирая руки.
– Я распорядился, чтобы тебе приготовили комнату и купили всякие мелочи, необходимые молодой девушке. Кроме одежды – для этого я пригласил портного.
– Портного?! – я опешила. – Как вы себе это представляете? Или портной у вас тоже видящий?
– Портной у нас будет... не-видящий, – старик снова хихикнул.
Мне оставалось только вздохнуть. Игривое настроение хозяина я разделить не могла, но и беспокойства оно не вызывало, просто мне не нравилось не понимать, а Райнер не спешил с объяснениями. Да, кстати...
– А как мне вас называть?
– Так и называй, Райнером. Эпитет 'безумный', ладно уж, можешь не прибавлять, я легко обойдусь без этих светских расшаркиваний, – хозяин ухмыльнулся.
Я пожала плечами – мне по-прежнему не было весело. В гостиной повисла тишина. Я разглядывала комнату, хозяин не сводил пристального взгляда с меня. Мне пока не хотелось больше ни о чем спрашивать, а старик то ли иссяк, разом вывалив на меня поток слов, то ли просто пожалел мою бедную голову.
Минуты текли в безмолвии, пока в гостиную не заглянула давешняя служанка. Женщина склонила голову, метнув на хозяина беспокойный взгляд, и произнесла тихо:
